Захватчики

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Где ты ее оставила? — резко повернулся к Энне Найл. — Я ей в няньки не нанималась! — рявкнула та. — Она должна была сидеть с пауками. Если куда потащилась — ее проблема. Найл махнул рукой и бросился на крик. Курт последовал за ним. Энна не спешила присоединиться к мужчинам. А Габриэла больше не кричала. Что с ней?!

Посланник Богини осматривал окрестности своим особым зрением, дарованным ему его покровительницей, Великой Богиней Дельты, но пока не видел ничего…

Габриэла кричала где-то у реки. Пошла купаться? Искала одежду? Но зачем?!

Наконец Найл с Куртом добежали до воды и увидели там примятую траву. Тут кто-то валялся, катался по земле… Потом… Найл посмотрел на следы — они вели в сторону горного хребта.

— Надо бы взять пауков, — предложил Курт. — Если это человекообразные, мы сами их навряд ли догоним.

Найл кивнул, соглашаясь, и двое мужчин вернулись к месту, где спали трое восьмилапых. Энна тоже успела подойти туда. Рикки с подчиненным улетели в сторону горного хребта.

— Ты отправишься с нами или лучше подождешь? — спросил Найл, запрыгивая на спину первого паука.

— С вами. Не хочу тут оставаться одна, — ответила Энна и тоже села на паучью спину.

Курт забрался на третьего восьмилапого и обладающие ментальными способностями люди заложили в паучье сознание программу: бежать к горному хребту по оставленным в траве следам. Пауки резво рванули с места.

А Рикки начал передачу сигнала: он уже успел догнать трех человекообразных особей мужского пола, захвативших в плен Габриэлу. По всей веро-ятности, девушка была без сознания. Человекообразные тащили ее к горному хребту, передавая из рук в руки: видимо, когда один уставал, ношу брал другой.

Подчиненный Рикки, висевший над разбитым человекообразными лагерем, передал другой сигнал: услышав крик, все племя разбежалось в разные стороны и теперь карабкалось на горный склон, причем каждый — своим путем. Вожак с двумя самками несся к пещере, где племя скрывалось днем. Наверное, и группе Найла придется проследовать туда.

Но почему, почему Габриэла оказалась такой неосторожной? Или просто любопытной? Почему она пошла к реке? И как только ее смогли заметить человекообразные? Или трое молодых самцов отправились на разведку, подобно встреченному вчера одиночке? Увидели молодую красивую самочку, не покрытую шерстью, и не смогли удержаться. Да и зачем им сдерживаться?

Пауки довольно быстро добежали до горного хребта. Рикки опустился на плечо Посланника Богини и спросил, что тот намерен делать. Не опасно ли трем двуногим вступать в схватку с целым племенем человекообразных? Ведь тут нежелательно применять жнец. Ударишь разок по горному хребту — и что угодно может начаться: обвал, которым засыплет и членов группы, землетрясение, сдвиг породы… Наверное, не стоило так рисковать.

С точки зрения Рикки, конечно, не стоило, — подумал Найл, предварительно зашторив сознание, чтобы не обидеть маленького паучка. И с точки зрения Энны, хмыкающей позади. Но Найл, как начальник отряда, считал себя виноватым в том, что случилось с Габриэлой. Он должен был обеспечить безопасность девушки. А он оставил ее без охраны…

Посланник Богини спрыгнул со спины паука, на которой сидел, и велел членам группы внимательно следить за окрестностями. Сам он опустился на землю, скрестив ноги и руки, закрыл глаза и воспроизвел в памяти образ Габриэлы. Он не знал других способов определить, где именно она сейчас находится. Ведь в этих горах должно быть слишком много пещер и потайных уголков. Исследуя их все, группе никогда не обнаружить девушку, тем более человекообразные знают эти места несравненно лучше и в случае приближения врагов тут же унесут ее еще дальше.

Дыхание Найла стало частым, и его поисковый ментальный щуп, наконец, добрался до Габриэлы. Посланник Богини увидел также и троих мохнатых субъектов, ловко взбирающихся вверх — немного правее от того места, где остановилась группа под предводительством Найла. Особи действовали ловко, все также передавая бесчувственную девушку друг другу и таким образом поднимая ее все выше. Вскоре они оказались на небольшом плато, где за выступом скалы открывался лаз, в который человекообразные и заскочили.

Теперь Найл прорезал щупом тьму пещеры. В ней в одном углу валялась горка сухой травы, на которую и положили девушку. Отдать должное самцам — положили аккуратно.

Больше в пещере не было ни человекообразных, ни каких-либо предметов. Один из захватчиков встал у входа, прислушиваясь к звукам снаружи. Э, да они, похоже, не собираются делиться добычей с остальными, — понял Найл. Если все самки в племени принадлежат вожаку (а, похоже, что так и есть), то молодые крепкие самцы просто не могли не воспользоваться представившейся возможностью. Кто из их сородичей видел голокожую непонятной породы? Никто. Значит, она принадлежит им. Они ее поймали, они и используют. А то, что все соплеменники испугались какого-то крика — ну что ж, они тоже испугались. В определенном направлении мысли у этих человекообразных работали прекрасно. Два вечных инстинкта были и будет всегда и у всех особей, живущих на Земле: инстинкт самосохранения и инстинкт продолжения рода. В данном случае работали оба.

А первый из человекообразных уже навалился на Габриэлу…

Найл не мог больше ждать. Девушку следовало спасать, причем немедленно. Он понял, где расположена пещера, и теперь без труда найдет ее. Из нее лишь один выход. Найл прервал ментальный контакт, открыл глаза и снова запрыгнул на паучью спину, вживляя в мозг восьмилапого следующую программу действий. То же самое он сделал и с двумя другими восьмилапыми, на спинах которых сидели Энна и Курт. Вперед!

Пауки рванули вверх по отвесному склону. Им не требовалось выбирать дорогу, как людям и человекообразным: восьмилапые без труда могли подниматься вверх даже по отвесной стене. От Найла, Энны и Курта требовалось только покрепче за них держаться, чтобы самим не рухнуть вниз. Восьмилапые обогнали двух человекообразных, все еще карабкающихся вверх. Те при виде гигантских пауков издали вопли ужаса, разнесшиеся далеко по округе — и рухнули вниз, не удержавшись на скалах.

Со всех сторон послышались крики мохнатых особей: и вопли ужаса тех, кто со своих мест видел пауков с сидящими на спинах непонятными существами, лишенными шерсти, и вопросительные интонации других, которые не видели, что так испугало соплеменников. Но все они поспешили скрыться в каких-то пещерах и вскоре горный хребет погрузился в тишину. Человекообразные затаились. Хотя, наверное, некоторые и пытались следить за происходящим на горном склоне. А пауки, следуя указаниям Найла, передаваемым ментально, упрямо бежали к нужной пещере и вскоре достигли ее.

Как показал Рикки, запустивший в пещеру ментальный щуп, находящиеся внутри особи наслаждались телом молодой голокожей самки. Это оказалось предпочтительнее, чем принятие мер предосторожности. Они даже не отреагировали на крики соплеменников, которые не могли не долететь до них. Даже тот самец, который вначале встал у входа, переместился к куче сухой травы. Или он стоял у входа только для того, чтобы в эту пещеру не забрался никто из сородичей? А теперь понял: они все в страхе разбежались, значит, можно действовать и не опасаться конкурентов. А от других врагов пещера надежно предохранит.

Но человекообразные так думали зря…

Пауки остановились на небольшом плато, заняв его все. Рикки опять опустился на плечо Найла, как только Посланник Богини спрыгнул со спины гигантского восьмилапого. Энна послала Найлу импульс, заявляя, что не пойдет в пещеру и останется на плато. Курт же Найлом сделали два шага к входу, затем направили внутрь ментальные щупы, чтобы быть готовыми ко всяким неожиданностям.

Один человекообразный лежал на Габриэле, со-вершая вполне определенные движения и издавая довольное урчание. Двое других стояли над ними и тоже урчали — этим было достаточно просто смотреть на процесс, А Габриэла… Вот чего Найл не ожидал, так это того, что ей может нравиться происходящее. Найл примчался ее спасать, подняв всю свою группу — а она стонала от наслаждения и просила еще и еще… Ее ноги обхватили человекообразного за талию, руки обвили его за мохнатую шею…

Курт осторожно дотронулся до руки Посланника Богини, а затем спросил ментально, что намерен делать начальник отряда. Мысли пролетали в голове Найла с поразительной скоростью. Его мужское достоинство было оскорблено: Габриэла, как он видел, получала гораздо большее наслаждение от соития с человекообразным, чем с ним, Посланником Богини. Любому мужчине неприятно узнать, что другой самец лучше него, тем более в таком интимном деле, что другой умеет полнее удовлетворять женщин. И этот самец находится на гораздо более низком уровне развития! Он — даже не человек!

Посланник Богини был в ярости. Теперь он действовал, как мужчина, чья честь оскорблена, как муж, заставшей жену с любовником. Найл слегка отодвинул Курта и ворвался в пещеру. Ярость помогла собрать волю в кулак — и резко ударить ментальной силой вначале по двум самцам, наблюдающим за сценой соития, а потом по тому, который секунду назад вскрикнул, достигнув высшей точки наслаждения. Тело этого самца уже начало расслабляться — а тут мгновенно застыло, парализованное. Он выдал еще какое-то странное урчание — и покатился с Габриэлы под ноги двум своим товарищам, застывшим столбами. Те не смогли удержаться на ногах и тоже рухнули на каменный пол пещеры, но звуков никаких издать не могли. Своим особым зрением Найл заметил, как у них вращаются глаза — существа продолжали видеть и слышать, но не могли пошевелить ни рукой, ни ногой. Запустив ментальный щуп в сознание каждого по очереди, Посланник Богини понял: они объяты ужасом. Они не понимают, откуда взялись эти бледнолицые существа, лишенные шерсти. Но догадались: самец пришел за своей самкой, которую они осмелились прихватить. Самка должна принадлежать сильнейшему, голокожий самец их победил, значит, она по праву принадлежит ему. Здесь они были единодушны. Только голокожий самец сам виноват: оставил самку без присмотра. Самки человекообразных по одной не гуляют.

Найл понимал: он на самом деле виноват сам. Но Габриэла… Еще совсем недавно невинная девушка…

Габриэла открыла глаза, однако она, в отличие от остальных собравшихся не обладала способностью видеть в темноте. Правда, почувствовала: в пещере находится много людей и инстинктивно прикрыла руками обнаженную грудь, потом села и робко спросила:

— Кто здесь?

— Я, Посланник Богини, — ответил Найл.

— О, Найл, иди опять ко мне! Мне было сейчас так хорошо! Во сто крат лучше, чем на берегу! Там ты был мокрым и скользким от воды, а сейчас таким мягким и пушистым. Лучше заниматься этим на земле! И сейчас ты показался мне таким большим! Раза в два больше, чем днем! Ну, иди же скорей ко мне!

Она протянула руки на его голос. Найл только сплюнул себе под ноги, затем заметил какую-то палку в одном углу пещеры, проследовал к ней, направил на конец жнец, выпустил слабую вспышку и, держа палку над головой, осветил пещеру.

Оглядевшись вокруг, Габриэла издала вопль ужаса. Подключившись к ее сознанию, Найл понял: она вспоминает о случившемся. Только сейчас она начинала осознавать… Ей было скучно сидеть одной рядом с огромными пауками, да и ночь оказалась душной, и она решила сходить быстро окунуться в реке. Дома она любила купаться ночью в бассейне. Габриэла окунулась, а как только вышла из воды, на нее набросились какие-то мохнатые чудовища. Она успела закричать, но ей закрыли рот вонючей грязной лапой… Потом… Она потеряла сознание, а проснулась от волн наслаждения, накатывающих на ее тело…

Габриэла опять в ужасе посмотрела на три других тела — мохнатых самцов, так и лежащих кучей.

— Ты убил их? — робко спросила девушка.

— Нет, они живы. Пока, — ответил Найл. — Посмотри на их глаза. — И немного опустил горящую палку.

А в глазах самцов, глядящих на обнаженную Габриэлу, опять стояла похоть. Они снова хотели ее и вроде бы забыли, что рядом находится враг, самец, хозяин самки. Инстинкт был сильнее. Самка!

Самка, горящая желанием, необычная, другая, не такая, как они, но самка!

— Что ты намерен делать? — послал Курт ментальный импульс Найлу. Курт не хотел даже участвовать в принятии решения. Ведь здесь речь шла не о решении начальника отряда, важного для всех, а о решении оскорбленного мужчины…

— Пусть остается здесь, — сказал Найл вслух, кивая на Габриэлу. — Раз ей тут понравилось.

Затем Найл бросил взгляд на так и лежащих парализованными самцов.

Паралич спадет сам, примерно через сутки, если Найл ничего не сделает раньше, чтобы выпустить мохнатых особей из своеобразной ловушки. А значит следует ожидать, что сюда прибегут подземные пауки… Хотя одного человекообразного можно сразу взять с собой — как приманку. И ведь еще один пленник — дозорный — так и лежит, брошенный у кромки леса.

Найл передал горящую палку Курту, а сам подошел к самцу, совокуплявшемуся с Габриэлой, и поднял его за шкирку. Девушка в ужасе вскрикнула. Найл бросил на нее последний взгляд и потащил самца из пещеры, а на воздухе привязал молодыми лианами к спине паука, на котором приехал на плато сам. Когда он уже заканчивал процедуру, из пещеры выскочила обнаженная Габриэла — связанная днем набедренная повязка была сорвана.

— Найл! — закричала она так, что слово разнеслось над горным хребтом и его несколько раз повторило эхо. — Не бросай меня здесь!

— Не бросай! Не бросай! — повторило эхо.

Больше никаких звуков ниоткуда не последовало. Человекообразные в страхе притаились. Неизвестное всегда страшит гораздо больше, чем известный враг.

— Если хочешь, можешь пешком возвращаться в свой город, — бросил Найл, садясь на спину паука рядом с привязанным самцом. — Здесь не так далеко. С голоду не умрешь.

Курт и Энна сели на своих пауков и отдали восьмилапым команду бежать вниз. Горько рыдающая Габриэла осталась на плато. Рикки и два других маленьких разведчика опять зависли над землей, наблюдая за происходящим, чтобы вовремя предупредить Найла об изменившейся ситуации — если она вдруг резко изменится.