Заключенный на воле

Глава 21 ▼▼▼

Капитан Мард шествовал важно и торжественно. Если человек сумел избавиться от несчастья, заполучить хорошую должность и добиться влияния — и все это исключитёльно благодаря собственному уму, — ему простительно некоторое высокомерие. Мард представил себе, как он стучит в дверь одного из дорогих домов, расположенного на уютной, обсаженной деревьями улице. Та женщина, конечно же, заметит его еще на подходе. Великолепный красный мундир с золотой отделкой невозможно не заметить. Картинка поблекла, и Мард нахмурился. А вдруг она испугается и притворится, будто ее нет дома? Знает он такой тип женщин. Так и норовят все испортить. И все от зависти. Возможно, она прямо сейчас следит за ним и мечтает, чтобы ей хватило мужества сообщить о незаконном деянии.

Мард вздернул подбородок еще выше. А кого, собственно, это волнует? Даже если кто-то и проявляет интерес к его взаимоотношениям с Оталой, они все равно не посмеют вмешиваться. В любом случае, он всегда вел себя благоразумно: последние несколько кварталов шел пешком, пользовался только боковым входом — там его никто не мог заметить, кроме разве что особо любопытных.

Завернув за угол, капитан увидел, что перед входом, которым он привык пользоваться, припаркован электрогрузовик службы по ремонту головидео. Мард продолжил свой путь, улыбнувшись про себя: Отала не заскучает и без головидео. Особенно если учесть, что под боком у нее будет всегда готовый Мард, а ее зачуханый муженек не появится еще целую неделю.

Мард как раз собрался войти в двери, когда из грузовика с водительского места выбрался ремонтник. Он тащил тяжелый ящик с инструментами. Когда Мард взглянул в его сторону, ремонтник помахал ему рукой. Мард проигнорировал этот жест. У капитана личной гвардии Солнцедарительницы не могло быть ничего общего с простым работягой. Почувствовав, что ремонтник идет следом, Мард раздраженно нахмурился. Не станет ли этот ремонт помехой сегодняшнему веселью?

Мард вошел в дом — и действительно разозлился, услышав, что ремонтник последовал за ним, не удосужившись даже постучаться. Капитан подумал, не устроить ли парню выволочку, но потом решил все-таки этого не делать. В конце концов, это дом Оталы. Уместнее будет, если это проделает она.

Простучав подкованными каблуками по мозаичному полу кухни, Мард вихрем влетел в гостиную.

Слова застыли у него на губах. Отала сидела за обеденным столом. А рядом с ней сидел ее муж. Кроме того, здесь же присутствовала женщина в белой одежде ремонтницы. На ней была странная, полупрозрачная маска. Она делала лицо расплывчатым, но в то же время ясно было, что оно принадлежит человеку, и именно женщине. От этого становилось как-то не по себе.

Мард знал, как следует выходить из критических ситуаций. Он молниеносно развернулся и попытался ретироваться. Но ремонтник уже поджидал его. Мард едва успел отметить, что на лице ремонтника появилась точно такая же маска, как что-то ударило его под ребра. Мард задохнулся. Пока он хватал ртом воздух и хрипло протестовал, его быстро привязали к стулу.

Повинуясь резкой команде мужчины-ремонтника, Отала и ее муж встали из-за стола. Из-за бьющей их дрожи и связанных рук двигались они весьма неуклюже. Женщина в маске приказала:

— Вы оба — в другую комнату. И чтобы ни слова. Второго предупреждения не будет. Марш!

К этому моменту к Марду почти вернулось дыхание. Он принялся дергаться, пытаясь освободиться от пут. Хозяева дома и женщина приостановились, когда Мард крикнул мужчине:

— Вы соображаете, что делаете?! Я принадлежу к личной гва…

Мужчина перегнулся через стол и ударил Марда основанием ладони в переносицу. Голова незадачливого капитана дернулась. Стул едва не опрокинулся вместе со своей ношей. Мард пронзительно вскрикнул, пытаясь удержать равновесие.

— Помалкивай, сержант, — сказал мужчина. Потом бросил своей напарнице: — Уводи отсюда этих двоих. Им не следует видеть, что здесь произойдет.

Мард понял, что этот тип очень зол. Кроме того, он назвал его настоящее звание и произнес его как человек, привыкший приказывать. Мард открыл было рот, чтобы задать — вежливо задать — другой вопрос, но мужчина погрозил ему пальцем. Возможно, Мард и не обратил бы внимания на этот предостерегающий жест, но, когда палец согнулся, присоединился к своим собратьям и вместе они образовали весьма внушительный кулак, Мард счел за лучшее повиноваться.

Мужчина наклонился над ящиком с инструментами, потом выпрямился, держа что-то в руках. У Марда упало сердце — он узнал в этом предмете сканер. Зайдя сзади, мужчина взял Марда за палец, на котором был записан его идентификационный код Изначального гвардейца. Что-то впилось в палец. От неожиданности Мард вскрикнул и дернулся. Метлиновые веревки тут же впились в тело. Когда же Мард выпалил: «Что вы делаете?!» — удар по затылку напомнил ему о необходимости соблюдать тишину.

«Ремонтник» снова переместился на противоположную сторону стола. Продолжая разглядывать сканер, мужчина произнес:

— Просто чтоб ты был в курсе, с кем имеешь дело, сержант, — мы из основной группы командора Этасалоу. Нам приходится нелегко, но мы прилагаем все усилия, чтобы обеспечить нашему подлинному командиру возможность вернуться.

Умолкнув, он вытащил из ящика другой небольшой приборчик и нажал на кнопку. Оттуда выскочила короткая толстая игла и тут же втянулась обратно. Даже сквозь полупрозрачную маску Мард увидел широкую улыбку, появившуюся на лице «ремонтника». Мужчина сказал:

— Эта вещичка позволяет нам точно установить, с кем мы имеем дело. Это тестер ДНК. Чувствовал укол, когда я проверял твой код? Говорят, этот тестер работает с точностью девяносто пять процентов.

— Но это нечестно! А вдруг он ошибется?

— Будем надеяться, что он подтвердит, что ты действительно Мард. Если этого не произойдет, нам придется предположить, что ты — шпион, подсадная утка. Этого мы стерпеть не можем.

Женщина вернулась и притащила за собой Оталу. Бывшая любовница Марда выглядела сейчас обеспокоенной, как никогда прежде. Женщина сказала:

— Отала сообщила нам, будто ты заявлял, что явился сюда с Гектора.

Мард с трудом кивнул.

— Это правда. У вас есть мой код. Люди Солнцедарительницы тоже его проверяли.

Мужчина фыркнул.

— Откуда нам знать, что код не подделан?

Он взглянул на свою напарницу.

— Он нам не нужен. Даже если он и вправду один из нас, он предал нас, переметнулся к Солнцедарительнице.

— Изменять идентификационный код умеют только у гвардейцев. В любом случае, мы можем использовать этого человека, — отозвалась женщина. — Проверь его ДНК — он тот, за кого себя выдает?

Недовольно ворча, мужчина взглянул на приборчик. Он нахмурился. Марду показалось, что у него сейчас разорвется сердце. Мужчина сказал:

— Тот самый. И все равно я говорю, что их всех надо прикончить.

Он резко развернулся и наклонился над Мардом.

— Ты ведь продался, так?

— Нет!

Возглас получился слишком громким, и мужчина закатил Марду оплеуху, чтобы напомнить ему о необходимости говорить потише. Мард продолжил:

— Стал гвардейцем — навеки гвардеец. Разве не так? Я не продавался, это меня продали. Я входил в группу, которую отправили прикончить этого ублюдка, Лэннета. Но дело сорвалось. Клянусь, мы дрались, как черти…

Последовала новая оплеуха.

— Кто это — «мы»? Перечисли состав группы.

Мард напрягся, припоминая, и принялся подробно рассказывать о каждом члене группы. Если он и видел, что женщина записывает его рассказ на диктофон, то не обратил на это ни малейшего внимания. Закончил он словами:

— Тот, который был за старшего, оставался в безопасном месте, и он нас бросил. Говорю вам — после того, как я выдержал такой тяжелый бой, кое-как добрался обратно и не нашел…

Еще одна оплеуха.

— Ты, лживый мерзавец! Куда «обратно» ты добрался? У тебя же не было ни одного адреса!

Пришлось Марду говорить дальше. Правда, говорить ему теперь было трудновато — от пощечин у него распухли щеки.

Тут в разговор вмешалась женщина.

— Отала сообщила, что ты рассказал Солнцедарительнице все, что знал о нас. Она много лет работает на Солнцедарительницу. Мы следили за ней и за теми, кто вокруг нее вертится, и так и вышли на тебя. Тебе следовало бы знать, Мард: никто и ничто не может ускользнуть от командора Этасалоу. Мы заполучили стольких информаторов среди людей Солнцедарительницы, что они уже стучат друг на друга.

Тут Марда посетило озарение и подсказало ему выход из этой ситуации. Он расхохотался. Правда, его смех больше походил на скрип ржавых петель, чем на проявление беспечного веселья, как того хотелось Марду. Мард попытался повнимательнее присмотреться, какое впечатление этот смех произведет на «ремонтников». Но разобрать что-либо за полупрозрачными масками оказалось невозможно.

Мард прибавил ходу.

— Эта шлюха? Я знал, что она… она именно то, что вы сказали. Ну, вы понимаете. Это план! Да, именно! Я использовал ее.

Отала огрызнулась на него. Но Марду сейчас было не до нее. «Ремонтники» продолжали бомбардировать его вопросами. Каждый ответ влек за собой новый вопрос; они так и сыпались — все быстрее, резче, недоверчивее. Логика подсказывала Марду, что эти люди должны были выпотрошить его за минуту. Но мозг, выжимающий из себя все новые имена, даты, места, упорно твердил, что все это тянется вот уже несколько часов. С подбородка и кончика носа Марда капал пот, пятная горделивый красный мундир и превращая его в жалкую пародию. Вонь забивала нос, мешая дышать.

Мард молился про себя, чтобы они не спросили о его задании. Если им станет известно, что он согласился выполнить безумный план Солнцедарительницы и убить Этасалоу — если они хотя бы заподозрят это, — они прикончат его в мгновение ока.

Одновременно, как будто их разумы были каким-то образом связаны, оба допросчика выпрямились и отодвинулись от Марда. В течение нескольких долгих мгновений в комнате слышалось лишь тяжелое дыхание пленника. Затем женщина вышла и вернулась с мужем Оталы. Она толкнула его на стул, стоявший рядом с Оталой, а сама устроилась за столом, напротив Марда. Теперь она сидела совсем иначе — расслабленно, непринужденно и изящно, закинув руку на спинку стула. Когда она заговорила, голос ее зазвучал негромко и дружелюбно. Марду отчаянно захотелось поверить в сердечное извинение, с которого она начала:

— Мы обошлись с вами очень жестко, сержант. Но я уверена, что вы все понимаете. Командор Этасалоу нужен империи. Он — ее будущее. Мы — нервные центры, ядра, от которых распространяется его сила. Наша задача — поддерживать его влияние.

— Конечно-конечно! Именно это я и делал. Трудился ради будущего Этасалоу. Именно это я и говорил.

Отала издала некий звук, напоминающий шипение.

Тут мужчина задал новый вопрос, и говорил он так же негромко, как его напарница. Но в его голосе звучал холод. Смертельный холод.

— Если вы и вправду настолько преданы нашему командору, почему же вы сказали Солнцедарительнице, что хотите отправиться на Хайре и убить его?

Мард дернулся. Он едва-едва сдержался, чтобы не обмочиться и не опозориться окончательно. Хоть он и не был уверен в успехе, но все же замотал головой в яростном отрицании.

— Это было частью моего плана! Это лишь доказывает, насколько Солнцедарительница доверяет мне. Кто может быть настолько ненормальным, чтобы пытаться убить Этасалоу? Она — кто же еще! Солнцедарительница вовсе не спрашивала меня, согласен ли я, — она мне приказала! Я же сказал, что сделаю это, если у меня будет возможность остаться в живых, — Мард подался вперед и заговорил еще настойчивее: — Ну поставьте себя на мое место: кто знает о планах Солнцедарительницы больше, чем я? Вы бы только ее слышали! «Войди к нему в доверие, — сказала она. — Заставь его поверить, что ты прибыл на Хайре, чтобы предложить ему мою помощь». Старая ведьма думает, что командор купится на это. Я собирался на Хайре вовсе не затем, чтобы убить его, а затем, чтобы его спасти!

Женщина в маске прикоснулась к плечу своего напарника. Они отошли в сторону и о чем-то зашептались. Сердито ворча, мужчина покачал головой. Он явно не желал соглашаться с доводами женщины.

Мард посмотрел на связанную супружескую пару. Муж сгорбился и уставился в пол. Отала же сидела выпрямившись и сверкала глазами. Встретившись взглядом с бывшим любовником, Отала плюнула в него. Мард уклонился, но плевок до него так и не долетел, попал на стол. «Ремонтники» взглянули в их сторону, выясняя, в чем причина шума, потом снова возобновили свой спор.

В конце концов они вернулись. Женщина произнесла:

— Значит, так. У нас есть свои люди на Хайре. Они с вами свяжутся. До тех пор ничего не предпринимайте.

— А если я встречусь с Этасалоу? Следует ли мне сообщить ему…

Мужчина перебил Марда:

— Слушай, ты, тупой сукин сын, будь на то моя воля, ты бы уже был покойником. Когда командору что-то понадобится от тебя, он нажмет на кнопку. Ты будешь делать, что тебе прикажут — в точности то, — или мы из тебя ремней нарежем. Я только жалею, что меня не будет на Хайре, чтобы проделать это лично.

Он повернулся на пол-оборота и обратился к напарнице:

— Ты, конечно, здесь за старшего, но я хочу, чтобы за этим куском дерьма присматривали. Я отправлю сообщение…

На этот раз женщина опередила мужчину. Она яростно прикрикнула на него:

— А ну тихо! Никаких имен! Успокойся!

Бесстрастные маски уставились друг на друга. Когда мужчина в конце концов повернулся к Марду, женщина перенесла свое внимание на хозяев дома.

— Вас перевели сюда, чтобы вы своими глазами могли убедиться, насколько глубоко мы проникли в структуру контроля Люмина здесь, на Атике. Отала, ты скажешь тому человеку, которому ты отчитываешься, что Мард порвал с тобой. Для него больше нет места в твоей жизни. Думаю, не нужно описывать, что произойдет, если от вас просочится какая-либо информация обо всем этом деле? Если что-нибудь подобное случится, мы непременно об этом узнаем, точно так же, как мы узнали все о вас. Пока вы будете молчать, ничего не изменится.

Муж поднял голову. Вид у него был измотанный.

— То есть как — ничего не изменится? После всего, что вы мне рассказали о ней? После всего вот этого? — Он вздернул подбородок, указывая на Марда.

— Управляйся с этим, как знаешь сам, — грубо отрезала женщина. — Но изволь управиться. Давай скажем так: наши планы куда важнее, чем ваши жизни. Если вы захотите тихо-мирно развестись где-нибудь через годик, мы вмешиваться не станем. Но сделайте хоть одно движение, которое заставит нас забеспокоиться о нашей безопасности — и безопасности командора Этасалоу, — и вы проживете ровно столько, чтобы успеть горько пожалеть об этом.

Женщина на мгновение умолкла и в последний раз обвела всех взглядом из-под мертвенной маски.

— А теперь мы уходим. Отала, полагаю, мы с тобой лучше прочих поняли друг друга, так что я тебя развяжу. Дашь нам час времени, потом развяжешь этих двоих.

Она принялась разрезать путы Оталы.

— Пожалуйста. Не заставляй нас делать что-нибудь такое, чего нам делать не хочется.

Отала улыбнулась, сухо и невозмутимо.

— Сейчас — договорились. В другой раз — посмотрим.

Женщина в маске кивнула. Ее напарник отдал честь. И они ушли, быстро, но спокойно.

Как только послышался шум мотора, Мард задергался, пытаясь освободиться от пут, но тут же остановился, почувствовав, что вот-вот порежется об метлин. Он приказал Отале:

— Быстро разрежь эту дрянь! Мне нужно выбраться отсюда.

Женщина подошла к нему и остановилась, глядя на бывшего любовника сверху вниз.

— Они велели дать им час времени. А тебе приказано научиться подчиняться. Или ты забыл?

Отала подалась вперед и ударила Марда в лоб основанием ладони — в точности как это делал мужчина-«ремонтник». Только сильнее. Мард пронзительно вскрикнул, и его стул все-таки опрокинулся.

Мард оказался на полу. Его ноги были задраны вместе со стулом. Ему осталось лишь смотреть, как удаляется Отала, и давиться бессильными проклятьями. Это недостойно — вопить ей вслед, сказал он себе. Лучше уж спокойно полежать здесь. Спокойно и рассудительно. Когда она вернется, он посмотрит на нее, да так, что эта стерва по взгляду поймет, какой дешевкой она является.

— Я тебя проучу! — пробормотал Мард, постаравшись, чтобы Отала его не услышала.

Управляющий Вед шагнул на балкон, где его ожидал император. Халиб ничем не показал, что заметил его, и Вед решил дать знать о своем приходе.

— Я слушаю, — сказал Халиб. — Как обстоят дела?

Вед неловко переступил с ноги на ногу.

— Все идет в соответствии с вашими указаниями, Возвышенный. Этот человек, Мард, отправится на Хайре и будет ждать, что с ним свяжется один из ренегатов Этасалоу. — Вед на мгновение запнулся, потом не выдержал: — Этот человек не ничтожество, Возвышенный, он хуже! Он подлый трус! Он готов обманывать кого угодно!

Продолжая глядеть на раскинувшийся внизу Коллегиум и отдаленные горы, Халиб сказал:

— Отправь послание Бетаку. Рассчитай так, чтобы оно дошло через несколько дней после того, как Мард прибудет на Хайре. Сообщи, что он является перспективным кандидатом для вербовки в шпионы.

Вед задохнулся от изумления.

— Бетаку?! Но вы сказали, что больше не можете полагаться на него.

Халиб наконец-то повернулся. На него было больно смотреть: император двигался скованно, как человек, перенесший тяжелый удар. Веду пришлось взять себя в руки, чтобы не выказать, как потрясло его это зрелище.

— Я не могу полагаться на него в том, что касается исполнения моей воли, — сказал Халиб. — Но, тем не менее, я могу использовать его. Так что отправь сообщение, как тебе велено. Да, кстати, Бетак не должен даже заподозрить, что я верю в то, что Лэннет жив и находится на Хайре.

— Но нам ничего не известно о том, в каком положении находится сейчас Лэннет. Он — верный и надежный офицер. Следует дать понять Бетаку, что…

Мрачный взгляд Халиба заставил Веда умолкнуть.

— Все должны служить империи, Вед. Как именно они служат, когда и почему — несущественно. Люди обязаны трудиться на благо империи, или они не имеют ценности. Лэннет должен был выполнить важное задание. Он с ним не справился. До тех пор, пока он его не выполнит, он для меня не существует. Я вынужден забыть о нем и искать другие варианты.

Вед выпрямился.

— Я всегда был честен с моим императором. Буду и сейчас. Я целиком и полностью с этим не согласен. Отправлять такого ничтожного труса, как Мард, со столь опасным заданием нелепо. Я слышал: вы хорошо отзывались о Лэннете. Я могу утверждать, что вы тепло говорили о нем. Я не верю, что он отказался от выполнения задания, Возвышенный. Я уверен — что-то здесь не так. Единственный логичный вывод напрашивается сам собой: это Бетак подвел Лэннета, а не Лэннет подвел вас.

Халиб перехватил обеспокоенный взгляд Веда и несколько секунд смотрел ему в глаза. Потом император отвел взгляд и опустился в кресло. Усталым жестом он велел Веду сесть рядом.

— Я и есть империя, — сказал Халиб. — Мой разум принимает решения, касающиеся каждой живой души в галактике. Даже ты, как ты ни близок ко мне, никогда не поймешь, чего стоит подобная ответственность. Если Лэннет не убьет Этасалоу, его жизнь будет бесцельной. Существуют и другие дела, которые надлежит исполнить Лэннету и о которых он даже не подозревает. Но уничтожение Этасалоу — главнейшее из дел. Понимаешь, именно так мне приходится взвешивать мою ответственность. Империя не считается с отдельными людьми.

Но Веда эта речь не убедила. Управляющий не желал униматься.

— Она должна считаться с личностью. Должен существовать способ оценить по заслугам тех, кто этого достоин.

— Именно это я и делаю: считаюсь с личностью. Именно поэтому Марду следует отправиться на Хайре. Потому, что он трус. Если обстоятельства сложатся удачно, Лэннет уничтожит тех, кто пытался уничтожить его. Трус же уничтожит любого, кто представляет для него опасность, и сделает это без предупреждения. Я знаю, что Лэннет выполнит задание, если только будет в силах. Предательство Марда, вызванное чувством самосохранения, может дать Лэннету такую возможность. Или, каким маловероятным это ни кажется, Мард может убить Этасалоу. По крайней мере, он расшевелит этот гадючник.

— Лэннет может оказаться среди укушенных.

Халиб кивнул.

— Вот тут и кроется отличие. Я — это империя. Ты — нет. Ты беспокоишься об этом. Я беспокоиться не должен.