Заколдованный остров

Глава 6 _ Голод

— Что случилось? — спросил наемник.

Из памяти ускользнули детали снов, схоронив озеро, цветы и кота под грузом реальности. Сейчас ее окружали только лес и Эвис. Последний смотрел требовательно, ожидал ответа.

— Грибы… — Лира приподнялась, взглянув на ладони. Следы лопнувших пузырей затянулись пленкой. Боли не было, и кожа выглядела бледной. Лира перевела взгляд на Эвиса. — Ты не трогал их?

— Я их даже не видел, — насторожился он.

— Вокруг, — она обвела лес руками. — Грибная роща. Посмотри вверх. Шляпки вместо веток.

Эвис разглядывал их с минуту, то загадочно хмурясь, то удивленно раскрывая веки.

— Я думал, что это слизни, и рубил их, — пожал он плечами.

— Слизни, неподвижно растущие из земли? — скептически поинтересовалась Лира.

— От этого острова чего хошь можно ждать, — Эвис поднялся на ноги. — А с тобой то что? Ну понятно, грибы. Есть то их зачем?

— Я их не ела! — возмутилась Лира. — Я только дотронулась, но этого хватило, — она попыталась сжать и разжать руку. Успешно. Кто-то говорил, что крепкий сон — лучшее лекарство, и она зря не верила. — А ты чего прибежал?

— Тебя долго не было. Я отдохнул и пошел дальше.

— А как нашел меня?

— Так ведь… пыльца же…

— А-а-а, — понимающе припомнила Лира. Голова неприятно пульсировала в разных точках. — Это хорошо. Даже очень хорошо. Доставай карту, — Лира изъяла свою половину, и соединив со свитком Эвиса некоторое время всматривалась в красные линии, пересекающие пергамент. Где же они сейчас? Алая полоса обязывалась провести их по самой безопасной дороге. Но через скопище грибов, увы, не проходила. Лира еще раз осмотрелась и, покусывая губы в раздумьях, ткнула пальцем на рисунок в центре леса. — Думаю, мы где-то здесь. Роща не выглядит сильно большой. Видишь, с одного ее края поле, с другого продолжение непролазного леса, а с этой — овраг. Ну, или что-то на него похожее, — Эвис что-то промычал в ответ, и Лира решила, что он все понял. — В каком бы направлении мы ни двинулись, во что-нибудь, да упремся. Пусть даже это будет ловушка. Зато точно узнаем, где мы.

Посовещавшись с задумчивостью Эвиса, Лира решила пойти направо. Если она не ошибается, так они гораздо быстрее выйдут к солнцу. А там и гору увидят.

Они двинулись дальше, остерегаясь ядовитых стволов. Благо грибы находились достаточно далеко друг от друга и можно было идти свободно. И Эвис больше не тратил силы на вырубку. Лира обнимала сумку, по которой успела соскучиться и думала, как наемнику удалось ни разу не задеть грибную оболочку, пока он шел за ней. Мысли о сновидении испарились быстрее росы под палящим солнцем.

В лесу ощущалась легкая прохлада. Животы обоих поочередно требовали пищи. Лира старалась не придавать значения звукам. В конце концов, запасы иссякли, а вокруг ни птицы, ни зверя. Даже насекомые словно вымерли. А пусть бы лес и кишел съестным — после горького опыта с грибами, у Лиры не то что за зуб пробовать — дотрагиваться до всего подряд отпало желание. Она подумала о Мудрейшем. Как он выживает среди собственных ловушек на острове? Как добывает еду и воду? Если верить легенде, старику больше тысячи лет. Ни один человек не в состоянии дожить до такого возраста! Но Мудрейший на то и Мудрейший, если смог, да еще и сохранил память о прожитых годах. Магия или договор с демоном? Лира почесала подбородок. И почему она раньше не задумывалась над этим? Она мельком глянула на Эвиса. Тот выглядел хмуро. Он наверняка привык терпеть и голод, и холод. Как долго он скитается по земле? Сколько ему пришлось повидать за все эти годы? Он покосился на нее. Лира отвела взгляд.

— Я есть хочу, — твердо заявил Эвис, сбавляя темп.

— Неужели? — только и выдавила Лира, думая о сорванной лирике мыслей, и о том, что теперь ее мало волнует прошлое наемника. Он наверняка и года не пробыл в скитаниях, если может так спокойно заявлять о столь низших желаниях девчонке втрое младше его. Тиан никогда бы не позволил себе таких высказываний! Никто из тех, кого она знала бы не позволил. Даже кот! Протянул бы Эвис один на острове… да как же!

— Ты не представляешь, как сильно я хочу есть, — добавил Эвис и направился дальше, ускоряя шаг. — И как назло ни белки, ни кабана, ни куропатки. Похоже, единственная живность на этом чернием острове — мы!

Лира тяжело вздохнула. При всем желании, у нее не получилось воспринять его слова всерьез, ровно, как и посочувствовать. Она сама не раз голодала и в более юном возрасте. Почему он просто не потерпит? Она предложила поискать в сумке съестное, на что Эвис резко ответил, что еды там нет. Лира на миг задохнулась возмущением. Этот мерзавец посмел рыться в ее вещах?! Наверняка и книгу трогал своими грязными пальцами! Она часто слышала, что в мужчине никогда не умирает ребенок, но даже представить не могла, насколько верна сия поговорка. С другой стороны, это первый случай, какой она могла припомнить на своем веку. Лира открыла рот, заглатывая побольше воздуха, чтобы излить запас ругательств на наглеца. Но тут Эвис замер, рукой перегородив путь. Лира подавилась набранным воздухом и закашлялась. Эвис зашипел.

— Смотри, — указал он вперед.

Лира была готова поклясться, что увиденное — лишь плод ее воображения, настолько она уверовала, что все, свойственное обычному миру, осталось за пределами проклятого озера. Но рыжая белка скакала в десяти шагах, останавливаясь время от времени и ковыряя лапками землю. Некогда пушистый хвост и кончики ушей полиняли, и зверек уже не выглядел красивым. Хотя, вполне наверняка, оставался съедобным.

— А на кабана способностей не хватило что ли? — прорычал Эвис в сторону неба, за что получил локтем под ребра. Лира сочла подобный выпад богохульством. А белочка будто и не замечала гостей. Впрочем, как часто здесь вообще появляются люди?

— Не спугни! Может статься, это единственная белка на всем острове! — строго шепнула Лира. — Попробую ранить ее из лука.

— Из лука? — не понял Эвис, но Лира уже начитывала заклинание:

— Гер Лус Дари Луар Накро Сом… — плавным движением она выставила руки так, словно они уже держали лук, с прижатой к тетиве стрелой. По контуру невидимого оружия мелькали искры, превращая мнимое в живое. Наконец оно загорелось лиловым сиянием. — Агулут!

Эвис приоткрыл рот. Лук и стрелы мерцали и переливались подобно вулканической лаве, цвета сирени. А Лира прицелилась и спустила тетиву. Стрела плавным пируэтом метнулась в сторону белки, и приземлилась в шаге от зверька. Тот подпрыгнул и отскочил в сторону.

— Черни! — выругался Эвис.

— Я не очень-то хорошо владею оружием, — призналась Лира. От стрелы не осталось и следа — соприкоснувшись с землей, она рассыпалась в мелкую пыль. Белка взглянула в их сторону, замерев на секунду, а после ринулась в противоположном направлении.

— Уйдет зараза! — Эвис тронулся с места. И как только собирался ловить столь ловкое и маленькое создание? Лира двинулась за ними, подготавливая новую стрелу из воздуха. Она пыталась целиться на бегу, как делал Тиан в свое время. Но маг тренировался с малых лет, ее же просто не интересовало оружие. Да и зачем оно нужно, если есть магия? Тогда Лира еще не знала, что лук и стрелы бывают не только из дерева и металла. Нет, она ни за что не попадет в белку! И тем не менее Лира продолжала погоню. А зверек прыгал по земле, избегая грибных стволов, точно был в курсе их ядовитости. Воин бежал впереди, нелепо размахивая руками в попытках схватить добычу.

Вдали показалось поле. То самое, с карты! И лес по другую сторону, — если белка взберется на дерево, все пропало. Лира крикнула Эвису уступить ей дорогу, но тот не слушался. Совсем обезумел от голода! Но вот награда: выскочив из рощи, он споткнулся о первое попавшееся бревно и растянулся пластом на траве. Лира перепрыгнула через него, чудом не угодив сапогом по макушке. Резко притормозив, она прицелилась, выпуская очередную стрелу. Та приземлилась перед зверьком. Поле окатил громкий испуганный писк, настолько тоскливый, что у Лиры сжалось сердце. Но живот издал протяжное урчание, и она, создав новую стрелу, послала ее в сторону белки. Будто само время замерло, пока магическое оружие летело, крутясь и переливаясь в лучах заходящего солнца. Лира задержала дыхание. Вот-вот существо падет замертво, почти не почувствовав боли. Но стрела воткнулась в землю, испарившись. А белка, сбитая с ног кем-то таким же маленьким, перекатилась по траве с затухающим воплем. Лира недовольно скрипнула зубами.

— Ого! — восхитился Эвис, поднимаясь. — Сколько их!

Взглянув на горизонт, туда, где возвышались сосны или их подобия, Лира приоткрыла рот. Торопливо покидая спасительные кущи, к ним осторожно приближалась по меньшей мере сотня полинявших белок. Помешкав, Лира снова прицелилась. Теперь-то промахнуться не выйдет при всем желании. Но грозный вид и бесстрашие, с которыми надвигались животные, обдал холодом внутренности. Зверьки ступали медленно, перебирая лапками по траве и белым, с желтоватым отливом, камням. Только могут ли камни быть настолько одинаковыми: продолговатыми с уплотнениями на концах или с отверстиями посреди круглой глыбы, размером с голову? Рука дрогнула. Лира опустила оружие. А белки дружно оскалили пасти, сплошь усеянные неестественно длинными клыками, и ринулись вперед на ловких от природы лапках.

— О, боги! — взмолился Эвис.

Лук и стрела растаяли, выброшенные в поле. Лира и Эвис без лишних переговоров рванули обратно, в грибную рощу. Теперь она показалась Лире почти что домом. Только для белок она и есть дом, куда волей-неволей забредают уставшие искатели приключений. Лира могла поклясться, что беличье поле наполовину усеяно костями. И в последнюю очередь эти останки принадлежали пушистым сородичам. Эвис обогнал Лиру. Упрямый писк семенил по следу. Как долго продлится преследование, насколько остры беличьи зубы, и главная мысль — что за ними гонится их собственный ужин, не давали покоя.

— Акри… Сомо… Рето… — запыхавшись, говорила Лира, но сбивалась на середине заклинания. Пан или пропал, — подумала она и остановилась. — Акри Сомо Рето Зак Суфиро, — в руках появились серебряные нити, переплетаясь и образуя сеть. — Лока Лус.

Гарпуном сеть вырвалась из рук, вбирая в себя ближайший беличий отряд. Большой рыжий ком с писком прервал погоню. Остальные рассыпались кто куда. Лира смахнула каплю пота с виска. Глубоко вздохнув, кинулась дальше, за Эвисом, который успел пропасть из виду. Лира мысленно выругалась, но уже очень скоро обнаружила вояку в овраге неподалеку от места, где применила заклятие.

— Ты что там делаешь? — спросила она, тут же сообразив насколько глупо звучат слова.

— Прячусь, — ответил воин с ноткой раздражения, той самой, что была свойственна Лире. Она неловко хохотнула. Позади раздался грозный писк.

Лира спрыгнула и наказав Эвису молчать, вскинула руки вверх, прошептав: «Инвидос Армас!».

Напряженный воздух сдавил легкие. Мышцы одеревенели. Лира смотрела вверх, затаив дыхание. Наемник следовал ее примеру, хоть и наверняка не замечал перемен, которые несло заклятие. Через мгновение усатые звериные мордочки уже заполняли края оврага, смотря на них. Эвис хлопнул себя по лбу, отчего следом получил локтем под дых, подразумевающий — ни звука! Белки же перекликнулись слабым писком и разбежались восвояси. Некоторое время Лира слышала отдаленное шуршание, а после — одну тишину. Она выдохнула и рассеяла чары. «Щит невидимости» — коротко заявила Лира на вопрошающий взгляд Эвиса.

По оврагу они направились дальше. Взяв карту у наемника, Лира окончательно убедилась, что место совпадает с рисунком на пергаменте. И только теперь она осознала, что забыла проверить наличие гор на открытой поляне.

***

Овражные стены становились все ниже. На смену грибной роще пришли деревья, кустарники, травы. Что-то еще изменилось вокруг. Лира долго не могла понять, что же это, но наконец осознала — вернулись голоса птиц и стрекот насекомых. Блаженный покой напомнил ей о жизни за пределами острова. Но воспоминания о белках вернулись и Лира вздрогнула. Любая синица могла оказаться плотоядным монстром.

Солнце садилось за горизонт. К тому времени Лира и Эвис вышли в сад, усеянный извивающимися деревьями. Эвис ахнул, как девушка при виде прекрасного принца. Ветки лоснились фруктами. Самые разные: большие и маленькие, красные и зеленые, они источали дивный сладостный аромат. Лира почувствовала, как вопит желудок при виде лакомств. Большинство из них походили на груши, только размером в два крупных яблока. Другие и вовсе напоминали песочные часы неудавшегося мастера. Эвис уверенно сглотнул.

— О, боги, вы вняли моим молитвам! — прошептал он, точно привороженный, направляясь к саду.

— Стой! — вскрикнула Лира. — Ты же не думаешь их есть?

Эвис молчал, пока Лира напоминала о ядовитых грибах. Вместо слов он сорвал плод и откусил прежде, чем она успела закончить нравоучение. Лира так и замерла с открытым ртом.

— Ну вот, теперь у тебя вырастут ослиные уши или чего похуже, — вздохнула она, негодующе скрестив руки на груди.

— Нишего ше имею пготив ошлов, — ответил он с наполненным ртом. Лире оставалось выдохнуть и ждать. Ее желудок выплясывал на пару с кишечником, воя только им понятные песни. Лира начинала завидовать беспечности Эвиса. Аромат фруктов манил. Слюна заполняла рот, норовя и вовсе его покинуть. Сладкий сок стекал по губам воина. Его руки перепачкались, выглядели липкими. Зрелище могло показаться Лире отвратительным, не будь она так голодна.

Опускались сумерки.

— Остановимся здесь, — крикнула Лира, собирая сухие ветки. — Если фрукты отравлены, заодно облагородишь для них почву.

Эвис не спорил. Похоже, он искренне не понимал, как может стать плохо от чего-то столь вкусного. Чуть погодя наемник присоединился к ней. Лира развела костер, воспользовавшись подходящим заклинанием. Кто знает, может, твари, населяющие остров, не рискнут приблизиться к огню. К тому времени уже окончательно стемнело.

— Видишь, я в порядке, — похвастался Эвис, усаживаясь на поваленное дерево напротив костра и Лиры. — Может, тоже поешь?

— Ни за что, — отрезала она, хотя идея казалась ей все менее ужасной. — Посмотрим, проснешься ли ты утром, наемник.

Эвис хохотнул, а затем напрягся и, положив руку на грудь, испустил громкую отрыжку. Лира криво усмехнулась. Лицо воина за последние дни успело зарасти бородой и бакенбардами, отчего казалось круглее, чем раньше. То ли от долгой дороги, то ли от пережитого за день морщин на его лице прибавилось. Зачем ему Мудрейший? Какие ответы он ищет? Эвис улыбался, глядя на пляску пламени, и огонек отражался в его глазах. Лира тяжело вздохнула.

— Знаешь, я тебя совсем не понимаю. Ты прожил столько лет! Наверняка, кучу детишек завел по свету, а сам такой безответственный ребенок! Будто дитё поселили в шкуру взрослого мужика, — она усмехнулась, рассчитывая, что и Эвис оценит шутку. Но наемник лишь побледнел, испуганно взглянув на нее. Лирины руки покрылась мурашками. Желание шутить кануло во тьму. — Эвис… только не говори, что…

Он не ответил, лишь поднялся добавить веток в костер. Лира смотрела на него, но слова не шли. Как же очевидно выглядит его поведение в свете открытия. Все его страхи, нелепые фразы, вспыльчивость и обиды. Ребенок в старческом обличии.

— Кто? — Лира сжала руки в кулаках. — Кто это сделал с тобой?

Эвис помолчал, обдумывая ответ. Он мельком глянул на нее, затем на огонь. К моменту, когда их взгляды пересеклись снова, она уже знала ответ.

— Ведьма. Из восточных земель… — выждав паузу, он вздохнул. — Отец… мой отец был рыцарем. Сражался на турнирах в Вестории и Горискале. Бывало, побеждал. Дастон Отважный. Может, ты даже слышала о нем. Нет? Ну не важно… — в его словах смешались печаль и злоба, а еще сожаление.

Трещал костер, привлекая мошек.

— Но как-то, на очередной битве против него вышел маг, начинающий эспер, — продолжил Эвис. — Совсем юнец, таких не берут в расчет. Только если они не начинают колдовать. А он колдовал. Ты знаешь, это низость на честных турнирах. Но он очень хотел выиграть, и тогда… По тамошним законам, если правила турнира нарушены одним из участников, он не выбывает с позором. Но его противник имеет право на самосуд. И отец убил его.

Очередная порция веток полетела в огонь. Древесина трещала, чернея, наполняя рассказ жутким смыслом.

— Он убил ребенка? — не верила Лира. Эвис смотрел в огонь без жалости.

— И повторил бы снова, если бы пришлось! Он был человеком суровым, чересчур правильным, соблюдающим закон и порядок. Он ненавидел магию, не принимал. Считал, что все это от демонов, — Эвис посмотрел на Лиру. — Я не оправдываю его, чтоб ты знала. Он не часто бывал дома, а когда бывал, то лупил меня за… да за все подряд! Хотел вырастить из нас с братьями истинных воинов, равных себе… — он снова взглянул на огонь, поправляя дрова палкой.

Лира, не смотря на близость огня, ощущала холод.

— Через сутки после того турнира к нему подошла женщина, мать убитого колдуна. Что она говорила, я толком не знаю, но отец послал ее восвояси. А ведьма сказала, что нашлет такое проклятие, что сведет его семью в могилу до срока, — Эвис сделал глубокий вдох. — С тех пор он старел за год на десять лет. Как и все мы.

Какое-то время лишь треск поленьев нарушал молчание, да скрежет ночных зверей. Лира кусала губы, пытаясь найти верные слова, но они рыбной костью застряли в горле. А Эвис продолжил, предупреждая вопрос:

— Отец умер спустя два года. Мать продержалась чуть дольше. Калин, мой старший брат, а ему было, кажется, двадцать, хотел выпросить у ведьмы прощение, но вернулся ни с чем. Спустя месяц его поразила черная лихорадка. Он не выкарабкался. Тогда мы остались вдвоем с Ники. Я уговаривал его вместе убить ведьму. Но он так сдал за эти годы. Он видел, что происходит с родителями и как меняется его собственное тело. Слышал шепотки людей, обходивших стороной наш дом. В общем, он не выдержал. Не стал дожидаться старости. В один день, я нашел его повешенным на перекладине в амбаре. Я так и не смог отыскать ведьму. Кто-то сказал, что она уехала из города…

И снова тишина. Лира сглотнула липкий комок. Живот свело судорогой, а настойчивые насекомые, казалось, без спроса бороздят тело.

— Сколько тебе было тогда? Ну, когда ведьма наложила проклятие, — осторожно спросила Лира.

Эвис взглянул на пальцы рук, подсчитывая.

— Двенадцать, — выговорил он наконец.

— Если с тех пор прошло два года… — рассуждала Лира. — Выходит, даже сейчас я тебя старше. Это ужасно, Эвис. Это правда, ужасно! И хоть это многое объясняет, но…

— Многое объясняет, да? — он тоскливо простонал в пустоту.

Едва сдерживая слезы, Эвис опустил голову на ладони и с силой сжал волосы. Лира замерла, точно статуя, прикусив язык. Костер трещал, устремляя дым к звездному небу. Словно боги опустили на мир тишину и покой.

— А я никогда не видела моих родителей, — медленно произнесла она. — В приюте говорили, что мать меня бросила, сбежала от Карателей. Она колдунья, да. Мой дар… это от нее досталось. Пожалуй, только за это я ей и благодарна.

Эвис начал мерно покачиваться взад-вперед, точно утешая себя, укачивая. Он молчал. Костер тускнел и Лира, чтобы не отвлекать воина от мыслей, сама подбросила хворост. Стрекотали сверчки или их темное подобие.

— За что презираешь? — наконец, отозвался Эвис.

— Знаешь, ведь мы с тобой чем-то похожи. Нас обоих прокляли самые близкие люди. Только твой отец сделал это не специально… — Лира просунула руки между коленей, глядя в огонь. — А вот моя мать намерено. Любые привязанности убивают того, кто мне дорог. Я потеряла всех близких мне людей, кроме одной. Ради нее я здесь.

— Интересно, — выдохнул воин, поднимая голову. Глаза его блестели от слез. — Думаешь, Мудрейший поможет?

Лира кивнула.

— Есть мнение, что проклятье от родного человека снять невозможно, — продолжила она. — Но я надеюсь, он знает, как это сделать.

— Понял, — кивнул Эвис. — А я здесь, чтобы убить ведьму, которая погубила мою семью.

Лира вздрогнула. Эвис смотрел в костер. Сотворенный отпугивать монстров, огонь не силился прогнать его страхи. Стареть на десятилетие за год, упустить столько возможностей юного тела, могучего духа. Лира посчитала, что через год он станет куда беспомощней, слабее, больнее. В груди щемило от пожирающего бессилия. Только его проклятие наверняка исчезнет, если убить ведьму, а вот ее…

— Знаешь, я думаю…

— Ложись спать, Лира, — тихо прервал Эвис. — Ложись спать. Моя вахта первая.

И Лира поняла, что он хочет остаться один.

***

Новый сон, как новое воспоминание. Теплое, как солнце в начале весны. Тиан жив. Ее наставник, могущественный эспер, — один из немногих, кого можно по праву именовать магом-воином. Он снова сидит в их передвижном замке из дерева. В руках книга, на лице улыбка. Он читает сказки, и Лира снова ощущает себя маленькой девочкой восьми лет, еще не знающей, каким отвратным бывает свет.

— «Они плыли к далеким берегам, не зная слова «невозможно». Страсть гнала их корабль по темным водам бескрайнего океана. Страсть и магия».

— Какая магия? Темная? — вопрошает маленькая Лира, опустив голову набок. Только утром она узнала о разделении колдовских наук и решила сумничать.

— А это важно? — Тиан вскидывает брови. — Судно может гнать любая сила, разница лишь в источнике. Я же говорил тебе, черного и белого не бывает ни в жизни, ни в магии. Помнишь?

— Белое не всегда создает, а черное не всегда разрушает, — заученно проговаривает она.

— Точно, — эспер улыбается.

— Но темная магия принадлежит демонам. Значит, мы творим зло, если просим силу у них?

— Опять по новой, — глубокий вздох. — Магия никому не принадлежит, Лира. Мы берем энергию из преисподней, чтобы творить заклинания, но взамен отдаем собственные силы. Это честный обмен. Он в будущем ничем не обернется, как… как та же кровавая сделка, при которой мы пируем при жизни, завещая душу демонам. Понимаешь?

Лира неуверенно кивает. Она обдумает слова позже, в постели.

Но тут голоса раздаются снаружи. Неприветливые и жуткие. Не призраки — люди.

— Надо уходить, Лира. Вставай и беги! Скорее, беги! — отбрасывает книгу, достает меч, озирается. Снова волна отчаяния, волна жуткого страха и боли. Свет гаснет.

***

— Лира! Вставай! — не Тиан, Эвис. Лира вскочила, пошатываясь от давящей боли в висках. В мире правды, помимо Эвиса и потухшего костра, ее ждали десятки огней. Они окружали, издавая свист, какой можно услышать от летучих мышей в ночи. Десятки огоньков горели, мерцая. Пахло паленой шерстью и потом. И почему-то сладостью. Эвис ходил по кругу с мечом наперевес, мешая свету приблизиться.

— Что это? — произнесла Лира, борясь с желанием разнести все это безумие первым попавшимся заклинанием.

— Это не что а кто! — откликнулся воин.

Лира не нашла сил повторить вопрос. Сон все еще сидел в подсознании и будто вторил — это все нереально, ты скоро очнешься в телеге с Тианом. Неизвестно еще что хуже. И Лира проглотила, подступающую к горлу тошноту.

Тут Эвис пихнул ее плечом. Огоньки приближались.

— Оно сужается… — еле слышно заметила Лира. — Кольцо сужается!

— Черни, — ругнулся Эвис. Он тяжело дышал. — Может, наколдуешь чего?

И правда.

— Кол Кос Нук Тарак Ами Ди, — четко проговорила Лира, повторяя ладонями контуры тела, будто выдавливая из него энергию. — Фрай!

Она направила ладони в сторону огоньков, извлекая пламя. Существа жалобно запищали, вспыхивая. В свете Лира и Эвис разглядели круглых зубастых тварей с большими глазами на неправдоподобно длинных и тонких ногах. Паучьих ногах.

Не мешкая Лира повторила заклинание, только теперь направила руки в противоположную сторону. Новый писк. На этот раз не так много существ задела — остальные в панике разбежались прочь. Лира заметила удаляющиеся тени и только теперь отдышалась.

— Надо уходить, — выдавила она. — Вдруг вернутся.

— Как такое возможно? — вопросил Эвис. — Мы ведь следовали по карте! Она показала, что здесь чисто.

— Быть может, некоторые существа способны перемещаться? Дай, гляну.

Эвис достал свиток и протянул ей. Лира долго рассматривала карты в свете магического сияния. Множество разных монстров, населяющих остров, но среди них нет зубастых восьминогих шариков. Лира сделала глубокий вдох и закусила губу.

— Не пойму. Их здесь просто не должно быть.

— Как и сада, — заключил Эвис. Они переглянулись, а после воин пожал плечами и добавил. — Я соберу фрукты в дорогу.

Лира рассматривала карты, предполагая, что вполне могла упустить что-то из виду. Но недовольные ругательства Эвиса, заставили ее отвлечься и подойти к нему. В темноте, наверно, не очень удобно бродить среди деревьев. Когда же Лира поднесла Луминор к веткам, то сама чуть не выругалась. Стволы стояли с раскинутыми кронами, но фруктов на них не было. Лира осветила другие деревья. Пусто.

— Эти твари пожрали их, — сквозь зубы проговорил Эвис. — И мы снова без еды.

Лира прошла по еще одному ряду. Возможно ли, что зубастые монстры едят столь аккуратно? Фруктов нет, но все листья на месте. Она была уверена, что монстры что-то оставили. И ожидание оправдалось.

— Эвис, здесь остался один, будешь? — радостно заявила она, но лишь наемник подошел, как фрукт дрогнул и начал растягиваться, увеличиваться. Лира отшатнулась, но свет не убрала. А фрукт все рос, и вот он уже стал размером с бычью голову, вот-вот лопнет. Лира прикрыла лицо свободной рукой, но, когда оболочка лопнула, сок не разбрызгался. Зато на землю упал черный шарик и вытянув восемь длинных и тонких ног, раскрыл горящие лунным светом глаза, а затем поднялся и поковылял прочь, посвистывая. Лира стояла в оцепенении. Когда она обернулась к наемнику с вопросом, того рядом не оказалось. Его выдавали лишь характерные звуки, с которыми извергается содержимое желудка. Лира вздохнула и удалилась к потухшему костру, не в силах сдержать кривую ухмылку.

***

Одна новость утешала, ласкала сознание: Лира и Эвис вышли на красную черту — линию безопасности. Темные контуры гор маячили на фоне ночного неба, пылающего не одной сотней звезд. И они уверенно шли, — с каждым шагом все ближе к ответам. Эвис начал шаркать по земле каблуками. Из желудка снова доносился вопрошающий рык, но наемник теперь молчал. Лира сама начала забывать, что у нее есть орган — вместилище для еды, окончательно смирившись с голодом. А рассвет наступал, возвращая извечную главу лета — янтарное солнце, готовое обернуться спасителем от многих бед. И оно обернулось. После долгого похода во тьме, с пеленой на глазах, созерцающих землю, Лира увидела вдали сокрытую листвой, такую долгожданную пещеру.