Заложница бунтаря

Эпилог

Следующие пару недель в крупных городах Консорциума было жарко. После прямого эфира, который организовал Эрик из лабораторий «Монсьена», люди начали требовать объяснений. Они врывались в административные здания, призывая власть имущих к ответу. Многие наконец получили шанс узнать, что случилось с их близкими, которые однажды ушли из дома и больше никогда не вернулись.

На следующий день звонила мама и плакала. Она сказала, что ничего не знала об отце, а сама никогда не принимала лекарство. Ее слова принесли такое облегчение, что я сама прорыдала целый час.

Конечно, никакого госпереворота не случилось: власть Консорциума была всеобъемлющей, и занять места многих его представителей было попросту некому. Но кое-что все же произошло. Во-первых, лавочку с эликсиром жизни пришлось прикрыть. Как и весь «Монсьен». Фармгигант не смог пережить такой удар по репутации. Некоторым — моему отцу, например, — пришлось сесть в тюрьму. Правда, я не знала, как долго они его там продержат.

Во-вторых, Советы в разных городах Консорциума потребовали себе больше свободы в принятии решений и золотой сотне пришлось согласиться. Все понимали, что их дням у руля власти был дан обратный отсчет. Эрик оказался прав — разрушать систему лучше изнутри и нам предстоит еще много работы.

К слову, о моем муже. Об Эрике ничего не было слышно, и к концу второй недели я так извелась, что стала невыносимой. Однажды утром Элай заявил, что мне лучше убраться из бункера, потому что я всех нервирую. Я, конечно, так и сделала, но перед этим мы успели поругаться с ним еще раз шесть.

Кит молчал и на все мои вопросы отвечал, что знает не больше моего. Одним словом, это были самые длинные две недели в моей жизни. Мама уехала в столицу, поэтому монреальский дом семьи пустовал. Туда я и притащилась зализывать раны.

В одну из ночей я крутилась на кровати, периодически проваливаясь в беспокойный сон. Мне снился Эрик. Вернее, снилось мне кое-что другое, но я точно знала, что делает это со мной именно он. Низ живота охватило такое сладкое томление, что я попыталась свести ноги, повернувшись набок. Каково же было мое удивление, когда у меня ничего не вышло, а на живот легла горячая ладонь.

Я подскочила с подушки, откидывая одеяло и натыкаясь на знакомый нахальный взгляд. Эрик откинул с глаз привычным жестом челку и подмигнул:

- Считай это извинением за долгое отсутствие.

Со счастливым смехом я повалилась обратно на подушки, но смех мой был недолгим. Через секунду Эрик закинул мои ноги на свои плечи и снова принялся за дело. Я распадалась на части, пока его язык творил совершенно невероятные вещи. Его имя столько раз срывалось с моих губ, что они пересохли.

- Люблю тебя, — прошептал он в мой живот, пока каждая частичка тела сотрясалась в экстазе.

Потом мы долго валялись в темноте, ничего не говоря, а только касаясь друг друга кончиками пальцев. Мне так много хотелось спросить, но еще больше хотелось насладиться моментом. Еще никогда в жизни мне не было так тепло и уютно, а сердце буквально разрывалось от переполнявших его чувств.

Я повернулась набок и тут же уткнулась в улыбающееся лицо Эрика. В предрассветных сумерках он был особенно красив.

- Что будет дальше?

Он пожал плечами и осторожно убрал пряди волос с моего лица.

- Твой отец был прав — я по-прежнему беглый преступник, но и твоя репутация, красотка, откровенно говоря теперь ни к черту. Фирма на грани банкротства, папаша в тюрьме, а муж… — он поиграл бровями, заставляя меня улыбнуться.

- И? — Я ткнула пальцем его в грудь.

- И я предлагаю пока отправиться в свадебное путешествие.

Сказав это, Эрик Кавана откинулся на спину и заложил руки за голову. Покачав головой, я забралась сверху на своего любимого мужа и поцеловала его.

- Я не против.

Конец.