Заманчивая мишень

Глава 19

Пепси в своей джорджтаунской квартире беспрестанно названивала по телефону, заткнув указательным пальцем свободное ухо.

В другом конце комнаты Алоисиус Фезерстоун что-то бубнил в микрофон магнитофона. В промежутках между звонками Пепси вынимала палец из уха и пыталась следить за его речью.

— ...после провала высадки на Кубу в Заливе Свиней поговаривали, что он грозился разнести ЦРУ на тысячу кусков и развеять обломки по ветру. Он отправил в отставку директора управления Аллена Даллеса и некоего генерала Кейбелла. Нужно иметь в виду, что если Даллес, возможно, был главой заговора, то ключевой фигурой является брат Кейбелла. Почему? Все очень просто. В те дни он был мэром Далласа. Туг заговор, как говорят, стал набирать силу.

«Алло», — услышала Пепси в телефонной трубке.

— Джордж? Это Пепси. Что слышно?

— Во-первых, что тебя уволили.

— Нет, я имею в виду — о покушении на жизнь Президента.

— О нем я ничего не знаю, но на лужайке Белого дома с час назад творились крупные беспорядки.

— Какого рода?

— С участием секретной службы. Кого-то прикрыли простыней и унесли на носилках.

— Кто-то погиб?

— Нет, раз его повезли в больницу Святой Елизаветы.

— Это не психушка, куда секретная служба отправляет людей, произносивших угрозы в адрес Президента?

— Она самая. Раненых и убитых туда не отправляют, только помешанных.

— Может, спятил кто-то из агентов секретной службы?

— Если хочешь уточнить, то знай — Си-эн-эн сейчас демонстрирует видеозапись.

— Спасибо, Джордж.

Пепси бросила трубку и схватила пульт дистанционного управления. На экране телевизора появилась заставка Си-эн-эн.

Дожидаясь краткого содержания последних известий, Пепси прислушивалась к голосу Щеголя Фезерстоуна.

— ...Мэр Кейбелл велел далласскому управлению полиции скомкать расследование и сказал, где найти Освальда. Освальда из морской пехоты, не из ЦРУ, который был вовсе не Освальдом. А Хайделлом...

Фезерстоун поднял взгляд и увидел, что Пепси смотрит телевизор, но без звука.

— Слушаете меня? — спросил он.

— Пленка еще крутится?

— Да.

— Тогда мне незачем вас слушать.

— Вам не нужно ничего записывать?

Пепси потрясла своей короткой гривой.

— Когда лягу спать, запушу вашу пленку и все запомню во сне. Таким образом я изучаю иностранные языки.

— А какие вы знаете?

— Главным образом, английский. Не важно. Продолжайте говорить.

Щеголь пожал плечами.

— Насколько я понимаю, Хайделл оказался ликвидатором из ЦРУ. Кто были другие? Никто не знает. Может, агенты ЦРУ, может, мафиози, может, кубинцы. Может, одним из них был настоящий Освальд. Во всяком случае, далласскую полицию напустил на Освальда мэр Кейбелл, чтобы снять подозрения с Хайделла. Документами полностью подтверждается, что...

Когда пустили краткую сводку последних новостей, Пепси так усилила звук, что Щеголь умолк и тоже уставился на экран. На всякий случай девушка нажала кнопку «запись» на пульте видеомагнитофона.

"После попытки убить Президента США сегодня утром в Бостоне пресс-корпус Белого дома удалили с территории особняка, служащих распустили по домам. Несмотря на официальное опровержение, весь день упорно ходили слухи насчет серьезного ранения Президента. Это подтверждается до сих пор необъяснимыми волнениями, которые подняли агенты секретной службы, когда сегодня в два часа дня приземлился «ВМФ-1».

Меньше часа назад Президент неожиданно появился на северной лужайке. Камеры засняли главу государства, когда он, судя по всему, уговаривал неизвестного человека вылезти из фонтана..."

На экране появился фонтан, рядом Президент. Неожиданно из воды выскочил человек в камуфляжной форме и повалил его. Дальнейшее виднелось на темной лужайке смутным пятном.

"...Сообщают, что Президент в схватке не пострадал, а нападавший отправлен в неизвестное место, — продолжал диктор. — В настоящее время о состоянии Президента ничего не известно. Этот инцидент оживил слухи о заговоре с целью убить главу государства. Белый дом существование такого заговора полностью опровергает.

Представитель кинорежиссера Харди Брикера в Голливуде сегодня заявил, что покушение на Президента поразительно напоминает Даллас, и призвал срочно принять закон, требующий опубликования все еще засекреченных..."

— Усильте звук. Я хочу это послушать, — попросил Щеголь.

Зазвонил телефон, и Пепси, наоборот, убавила громкость.

— Да? — произнесла она в трубку.

— Пепси Доббинс? — спросил приглушенный женский голос.

— Да?

— Я не могу представиться, но если хотите снять материал, который вернет вам расположение АТК, поезжайте в больницу Святой Елизаветы и скажите что хотели бы видеть Гилу Гинголда.

В трубке послышались гудки.

— Кто звонил? — поинтересовался Щеголь.

— Не уверена, но, кажется. Первая леди. Иногда она тайком мне кое-что сообщает.

— Что она сказала?

— Что в больнице Святой Елизаветы находится Гила Гинголд.

— Не слишком правдоподобно.

— Не вам судить, — фыркнула Пепси. — Надевайте пиджак и берите камеру. Займемся этим.

— Нельзя ли подождать? Я хотел послушать, что говорит Харди Брикер. Он мой кумир.

— Заведите себе нового кумира.

Когда зазвонил телефон, Гила Гинголд сидел за своим столом в Капитолии и решал, как окрасить кронозавра — в серо-зеленый цвет или зелено-серый. Кронозавры — громадные доисторические крокодилы, и никто знать не знает, какого они должны быть цвета.

В кабинете он остался один, сотрудники его уже отправились по домам. Конгрессмен Гинголд и сам бы ушел, но дома была жена. Ей не нравилось его увлечение динозаврами. Она не захотела посмотреть «Парк Юрского периода» даже один раз, а Гила Гинголд смотрел целых шесть, не считая видеопросмотров. Когда фильм такой замечательный, видеопросмотры не в счет.

Гила принялся открывать бутылку серо-зеленой эмали, но телефонная трель не умолкала. Решив, что его, наверное, домогается жена, конгрессмен из Джорджии отставил бутылку, пластикового кронозавра, которого собирал в свободное время, и поднял трубку.

— Да? — настороженно спросил он.

— Это Фред Флауэрс из отдела новостей Би-си-эн. Я звоню, чтобы проверить слухи, которые носятся по городу.

— Какие слухи?

— Что Гила Гинголд после инцидента в Белом доме находится на обследовании в больнице Святой Елизаветы.

— Что за чушь! — заорал, подскочив, Гила Гинголд. — И мое имя произносится со звонким "г". Не «Хила». Хила — это испанская ящерица. Я Гила.

— Вы Гила Гинголд?

— Гила! Звонкое "г", черт побери!

— Говорят, вы укусили Президента за лодыжку. Что можете сказать по этому поводу?

— Этого никогда не бывало, стегозавр вы этакий! — заорал Гинголд.

— Тогда почему вас отправили в больницу Святой Елизаветы? Как утверждают слухи.

— Идиот! — огрызнулся Гила Гинголд, швырнул трубку и схватил пальто. Он настолько вышел из себя, что сбил на пол пластикового кронозавра и даже не заметил. Конгрессмен хлопнул дверью, и все пластиковые тираннозавры, аллозавры и велосирапторы на полках разом вздрогнули.

В больнице Святой Елизаветы никто из руководителей с Пепси Доббинс разговаривать не захотел.

— Вы отрицаете, что Гила Гинголд здесь? — не отставала она. — Имейте в виду, камера включена.

Они находились в кабинете официального представителя больницы. Стоявший позади журналистки Щеголь Фезерстоун смотрел в видоискатель аппарата и надеялся, что нажимает нужную кнопку.

— Я не подтверждаю и не отрицаю этого, — отозвался представитель.

— Это не ответ.

Позади них появился какой-то мужчина, громко стучавший каблуками при ходьбе, и требовательно спросил:

— Кто здесь главный?

Пепси узнала голос и обернулась. Увидев лицо Гилы Гинголда, побагровевшее от гнева под белой копной волос, она толкнула Щеголя в бок и прошипела:

— Снимайте все, что происходит!

Потом поднесла микрофон к багровому лицу и спросила:

— Конгрессмен Гинголд, как вы относитесь к слухам, будто вас увезли сегодня вечером из Белого дома после неудачного покушения на жизнь Президента?

— Я категорически отвергаю подобные выдумки! — негодующе прогремел Гинголд.

Пепси повернулась к представителю больницы.

— Очевидно, конгрессмен Гинголд не был сюда помещен. Почему же вы отказались опровергнуть этот слух?

На лице представителя отразилось смятение.

— Но... но он здесь.

— Проводите меня к нему, — потребовал Гинголд.

— Сюда, конгрессмен, — пригласил представитель.

— Мы тоже! — торжествующе заявила Пепси.

— Нет, — возразил на ходу представитель.

— Конгрессмен, только с помощью видеозаписи вы сможете опровергнуть злобные, порочащие вас слухи, — тяжело дыша, сказала журналистка, летя за Гинголдом по безупречно чистым коридорам.

— Держитесь рядом со мной, — отрывисто произнес Гинголд.

В особом отделении на четвертом этаже их провели в особую палату, где под воздействием снотворного спал на животе какой-то человек, свесив руки по сторонам койки.

— Мы переворачиваем его на спину, — пожаловался санитар, — а он опять плюхается на живот.

Гила Гинголд широким шагом подошел к лежащему пациенту и приподнял его голову за густые волосы.

— Это не я.

— Очень на вас похож, — удивилась Пепси.

— Я красивее. Намного.

— Может, это ваш брат?

— У меня нет братьев, и я требую, чтобы больница Святой Елизаветы немедленно выступила с заявлением, категорически опровергающим слух, будто я доставлен сюда на обследование.

— Судя по этой карточке, здесь лежите вы, — сказала Пепси, указав на изножье кровати. — Видите, написано «Гила Гинголд».

— Я добьюсь закрытия больницы, но не позволю предать гласности подобное оскорбление! — заметил конгрессмен.

— Секретная служба запретила нам давать сведения об этом пациенте, — промямлил, заикаясь, представитель.

— Кое-кто поплатится за это!

Подняв микрофон. Пепси спросила:

— Конгрессмен, вы не хотите сделать официальное заявление?

— Хочу, черт возьми! — зарычал Гила Гинголд, повернувшись так, что прекрасно вошел в кадр с Пепси Доббинс.

Тут вбежали двое агентов секретной службы и повалили Гинголда на пол.

— Как ты освободился, черт побери? — проворчал один.

— Скажи им, что я настоящий Гинголд! — крикнул Гила, борясь с ними на полу.

Пепси обернулась к Щеголю и прошипела:

— Успели заснять?

— Да.

— Прекрасно. — И повысив голос, сказала: — Вы схватили не того Гинголда. Тот по-прежнему на койке.

Спящий Гила Гинголд шевелил руками и ногами так, будто плыл во сне через озеро.

Потребовалось двадцать минут, чтобы все выяснить. К тому времени Пепси была на седьмом небе от радости. У нее отснята целая пленка, и в одиннадцать часов фильм должен был пойти в эфир!

Громогласные отрицания Гилы Гинголда прокатились в одиннадцатичасовых новостях по всей стране. Их видел весь официальный Вашингтон.

Первая леди в Белом доме выругалась:

— Черт!

В своей нью-йоркской квартире, подскочив на месте, Трэш Лимбергер вскричал:

— Вашингтон, я иду!

А в подвале Белого дома, на командном пункте секретной службы началось столпотворение.