Замуж за Бо(мжа)сса

Глава 38.

Много лет назад

-Кто у нас такой сладкий мальчик? – мне было 4. Незнакомая тетя щупала меня за щеки и сжимала мой нос между своих пальцев.

-Малк! – оттолкнул ее руку и растерянно посмотрел на отца.

-Илечка, он должен к тебе привыкнуть. Он у меня очень хороший! – отец полушепотом говорил незнакомке, но я его слышал.

В свои четыре года я уже достаточно многое понимал. И то, что моя мать умерла, когда мне было несколько месяцев. По сути, я сам и убил ее... На ранних сроках беременности у нее диагностировали рак. Но лечением она пренебрегла, а решила выносить меня...

Я ее не помнил, но любил. Очень любил, как мог четырехлетний мальчишка. Иногда мне казалось, что я вспоминал какие-то кадры. Словно мама меня целовала, пела колыбельные. Но это, скорее всего, была не память, а воображение.

Я знал, что нам с отцом и вдвоем хорошо. Мне не нужна была чужая тетя... И моего разрешения никто даже не спрашивал. Поэтому я злился...

Не прошло и нескольких дней, как Илона перевезла в наш дом все свои пожитки.

Но она мне не нравилась... Я все делал наоборот, надеялся, что если я буду плохим мальчиком, тетя уедет и снова оставит нас с отцом наедине. Надеялся, что все будет, как раньше.

Резал ножницами ее тряпье, накидывал пластилин или мелкие игрушки в туфли, отказывался есть ее еду, хотя она старалась и готовила вполне неплохо. А когда она однажды пришла ко мне в комнату, чтобы спеть колыбельную на ночь, я сказал ей, что волки и то красивее воют.

А между тем, шло время, и Илона все не уходила... Я даже как-то начал к ней привыкать. И стряпню ее кушать начал, и с игрушками, которые она мне покупала, играл. Да и как-то я перестал быть против нее.

А однажды как-то так заигрался, что когда она меня позвала обедать, ответил:

-Хорошо, мам! – и сколько слез тогда было. Она так радовалась, что я ее принял, называла меня своим сыном.

Когда мне снились страшные сны, она разрешала мне спать с ней и отцом...

Я... Полюбил ее, на самом деле полюбил. Она была очень милой, доброй, никогда меня не ругала. И даже если я косячил, она не рассказывала об этом отцу. Мой, на тот момент, уже пятилетний мозг считал Илону доброй принцессой, пришедший в наш дом из сказки.

Она любила меня, лелеяла, стала мамой... По крайней мере, я тогда думал именно так. Но все было совершенно иначе.

Когда мне было шесть, папа с Илоной поженились. И я был самым почетным гостем на их свадьбе. Не было ни единой свадебной фотографии без меня.

Я хорошо помню тот день... Многие поздравляли отца с тем, что сумел найти идеальную женщину, которая полюбила его сына (то есть, меня), как родного.

А еще через пару месяцев мне сообщили, что у меня будет братик или сестренка. И я был несказанно счастлив... Я мечтал о брате. Представлял, как буду о нем заботиться, как мы вместе будем играть. Представлял, что у меня будет самый родной человек, даже ближе отца или мамы Илы.

Но потом начались плохие дни. Папа, как всегда, постоянно был на работе. А Илона... Она очень изменилась. Стала нервной, раздражительной и даже злой. Она могла накричать на меня ни за что. Уже будучи взрослым я понимал, что это из-за гормонов.

Но тогда, в шестилетнем возрасте, мне казалось, что Илона любит только своего ребенка, который рос в ее животике. А меня она перестала любить. Я ведь не знал, что она вообще меня не любила. Я же не знал, что эта женщина вообще не способна любить.

Когда родился Костя, отец был на седьмом небе. Да и я просто расцвел, радуясь брату. Папа задаривал жену подарками, готов был бросить к ее ногам весь мир.

Но Илона теперь казалась грустной. Она больше не ругала меня, не отчитывала, не злилась. Она просто грустила, постоянно. Смотрела на Костю и плакала.

-Сынок, помогай маме по дому, хорошо. Видишь, у нее плохое настроение. Так иногда бывает, когда у женщины появляется еще один ребенок... - однажды обратился ко мне отец.

-Пап, а мама Иля меня больше не любит? – отец нахмурил брови.

-С чего ты взял, Маркуша. Конечно, любит, просто ей нужно время, чтобы привыкнуть. Ведь ты у нее появился уже совсем взрослым, а Костик вот какой мелкий, да и орет постоянно!

Я всегда слушался отца. И его просьбы были для меня законом, ослушаться которого я просто не мог. Так что заботы о маленьком Косте практически полностью легли на мои плечи. Я приловчился менять памперсы, как мог купал брата, кормил его из бутылочки... Илона тем временем часами лежала на диване, ничего не делая, листая модные журналы или разговаривая с кем-то по телефону.

А через пару месяцев я пошел в первый класс. Теперь Илона должна была сама ухаживать за своим ребенком. Отец предлагал нанять няню, боясь, что она не справится. Но Илона уверяла, что всем будет заниматься сама, что в ней проснулся материнский инстинкт.

Однажды я вернулся из школы часом ранее. Учительница заболела, поэтому нас отпустили быстрее. Василий Степанович, который уже на тот момент работал на отца, забрал меня на машине.

И каково было мое удивление, когда я вернулся и обнаружил ревущего полугодовалого брата. Его глаза уже распухли от слез... Когда я менял его памперсы, обнаружил серьезные покраснения в паховой зоне.

-Ну, братишка, ты чего... Я с тобой, твой Маркуша рядом! – убаюкивал заметно похудевшего за пару недель брата. Дал ему бутылочку, которую он принял с большой радостью. Он был голоден, очень!

А примерно через 20 минут заявилась Илона. Вся расфуфыренная, накрашенная, в модном платье. Сама она была одета, словно сама фотографировалась для модных журналов, которые постоянно читала. А до ее родного ребенка ей не было дела...

-Маркусик? – видимо, она не ожидала, что я буду дома. – А ты чего так рано вернулся?

-Нас отпустили... раньше! – обиженно произнес я, крепко сжимая на руках хрупкое тельце своего брата. Илона потянулась своими длинными пальцами, чтобы забрать Костю к себе. А я еще крепче сжал его, инстинктивно защищая и не желая отпускать.

-Марик, я в магазин ходила...Молочные смеси для Костика закончились! – и ее не смущало, что была еще одна новая запечатанная пачка, а вторая была только начата.

С того дня я стал иначе смотреть на Илону... С некоторым недоверием, опаской... Я всерьез стал бояться за своего маленького брата. Волновался за него каждую минуту, что находился в школе. Только звенел звонок, я мчался к машине, что ждала меня у входа...

Рассказывать отцу боялся. Он любил Илону и не замечал ее недостатков. Если бы я стал делиться с ним о том, что меня волнует, все могло бы выйти боком мне самому. Несколько дней назад совершенно случайно услышал, как Илона с кем-то общалась по телефону. Она узнавала адреса хороших школ-интернатов. Сложить два плюс два не составляло труда.

Только Василий Степанович замечал, что я изменился. Некогда веселый мальчишка превратился в вечно задумчивого и отстраненного от реальности паренька.

И как-то невзначай он все у меня разузнал...

-Знаешь, Маркуш... Мне кажется, я смогу тебе помочь. Если ты боишься, что отец тебе не поверит, нужно собрать доказательства. Это я беру на себя!

А я уже пожалел о том, что все разболтал. Не только потому, что боялся отца. А потому, что боялся, как бы у мамы Илы не было проблем из-за меня.

Я очень ее любил, несмотря на то, что в последнее время она стала относиться ко мне холоднее...

Но Василий Степанович начал действовать на следующий же день. Без ведома отца установил камеру в комнате Костика и следил за тем, как Илона исполняет свои обязанности матери.

Она не только их не исполняла должным образом... Она вообще почти не обращала на брата никакого внимания. А когда он громко кричал, требуя заменить памперс или накормить, она его била по попе, трясла, кричала.

-Просто мать года! – Василий Степанович показывал собранный материал отцу, а я подглядывал под дверью. Все оказалось куда хуже. Похоже, мама Иля вообще не любила моего маленького брата. И я не мог этого понять.

Как? Он ведь был таким красивеньким, спокойным, послушным. Смотрел всегда своими большими глазенками, улыбался, когда я с ним играл. Я влюбился в него с первого взгляда, когда мы забирали тот малюсенький сверточек из роддома. Почему же родная мать его не любила?

Меня это задевало и пугало...

А отец смотрел видео, скрежета зубами. Похоже, он даже не подозревал, что его жена настолько ненавидит собственного ребенка.

Вечером между ними случился серьезный разговор. Они долго кричали, ссорились, били посуду. А на утро уже снова любили друг друга. Они помирились как-то слишком быстро... Просто потому, что мой отец был по уши влюблен. А Иля всегда умела этим пользоваться.

Оказалось, у Илоны была затяжная послеродовая депрессия. Поэтому она не могла даже смотреть на Костика, настолько он ей был в тяготу. Отец все же нанял няню, а Илона стала заметно добрее.

Она высыпалась, выглядела свежее, чаще улыбалась. И даже иногда снова обнимала меня, интересовалась моими делами. Мне казалось, что мама Иля вернулась и снова любит меня. Я так надеялся, что все будет как прежде...

И все на самом деле стало хорошо... Костик рос, Илона стала чаще уделять ему время, мы часто проводили время в кругу семьи. Последнее мое счастливое воспоминание, связанное с Илоной – первый день рождения брата.

Она тогда сама испекла огромный торт, мы праздновали в семейном кругу, много общались, играли, веселились. Папа жарил шашлыки, Костик сказал тогда свое первое слово «Маки», видимо, на его языке это означало «Марк», а я хвастал тем, что первый класс закончу на отлично.

Ничего не предвещало беды... Я был счастлив, и мне казалось, что счастливы все вокруг...

Несколько дней спустя Илона предложила сходить в зоопарк. А я всегда любил зоопарки. Хотя мне было безумно жаль животных в клетке. Но я очень любил на них смотреть, поэтому с радостью согласился.

Костика Илона тоже взяла с нами, хотя он пока еще ничего толком не понимал. Мы ели мороженое, гуляли по зоопарку, фотографировались.

Илона отпустила водителя по его делам с требованием вернуться, когда она его наберет. И это не казалось подозрительным, потому что Илона так делала постоянно.

А потом к нам подошел неизвестный мужчина. Илона о чем-то шепталась с ним, а я равнодушно стоял в сторонке, держа на руках мелкого брата, который пальцами ковырял мое мороженое.

-Маркусик, это дядя Костя, мой... очень хороший друг. Он пригласил нас в гости, ты же не против?

-Не против, но нам нужно вернуться домой к пяти. Я еще уроки на завтра не сделал.

-Не переживай, успеем. Я должна кое-что забрать у Кости. Это быстро.

Когда садились в машину, Илона дала мне бутылочку кока колы, которую я безумно любил. Громко втягивал напиток через бело-красную трубочку, пока не почувствовал, что засыпаю. Я даже не понял, почему меня так быстро укачало и убаюкало.

А когда я очнулся, ужасно болела голова. Все было словно в тумане. Руки и ноги онемели, и я не мог пошевелиться. Мои конечности были связаны.

Я пытался вырваться... Не понимал, что происходит. Пытался кричать, но мои губы были залеплены скотчем. Я был напуган... А еще больше из-за того, что не знал, где мама Иля и мой маленький брат. Я сходил с ума от неизвестности...

Просидел так пару часов. Меня никто не навещал, в комнате было темно, сыро, страшно. Чем-то жутко воняло. Меня мучала жажда, а выпитая кока кола также давала о себе знать – мне хотелось в туалет. Я терпел сколько мог, но физиология сделала свое дело – я помочился в штаны. К страху, жажде, голоду добавилось еще и это.

-Ну что, очухался? – услышал грубый мужской голос. Его шаги становились все громче и громче, так что я понимал, что мужчина приближается ко мне.

Его фигура становилась все более четкой, и я мог рассмотреть его отдельные черты. Из-за длительного пребывания в темноте, мои глаза адаптировались, так что я мог кое-что различать.

-Ну что, гаденыш... Будем снимать киношку? – сжал своей рукой в черной кожаной перчатке мой подбородок. Сам мужик был в черной маске. Видел только его глаза. Они мне показались такими же черными, как и темнота. Только слабый отблеск тусклой лампочки отражался в этих зрачках.

Мой похититель достал откуда-то видеокамеру и начал снимать мое заплаканное лицо. Я плакал долго, до тех пор, пока все слезы не закончились. От этого кожа гудела, и хотелось утереть ее рукавом толстовки. Но не мог... Даже если бы меня сейчас развязали, сомневаюсь, что я смог бы нормально шевелиться. Все мое тело затекло, мышцы уже слегка покалывало.

-Смотри сюда, урод... Узнаешь? Если не заплатишь нам миллион долларов до завтрашнего вечера, считай, что твой сынок покойник.

Незнакомец снова схватил мой подбородок тяжелой рукой, а камеру приблизил к моему лицу. Противная вспышка меня буквально ослепила.

-Молодец! – похититель погладил меня за волосы. – Потерпи, малой... Еще немного. Надеюсь, твой папаша успеет вовремя. Не очень хочется тебя мочить!

-Мммм, мммм. – Отчаянно мычал я.

-Ты чего? Сказать че-то хочешь? – резко оторвал скотч, а я, как только мог, заорал... Надеялся, что меня кто-то услышит, спасет.

Только в мое лицо полетел кулак. Меня никогда не били, и в тот день я впервые почувствовал на себе тяжелый мужской удар.

-Заткнись, сученок. Тебя никто не услышит, мы слишком далеко от города. – И я замолчал. Сил, действительно, оставалось мало. Тогда какой смысл тратить их на бесполезные крики. Только спросил то, что меня волновало в этот момент больше всего.

-Где мой брат... Где мама Иля? – мужик рассмеялся.

-Не переживай, с ними все в порядке! – снова заклеил мой рот скотчем.

Отец получил видео в тот же день. Он и так заподозрил что-то неладное, когда мы с братом и Илоной не вернулись домой. А видео только подтвердило его страшные догадки.

Папа был очень обеспеченным человеком. Но даже для него миллион долларов на тот момент было просто нереальной, баснословной суммой. Поэтому он обращался за помощью к знакомым, близким, ко всем, кому только мог...

А вечером домой вернулась Илона с братом на руках. Рассказала отцу историю, будто я потерялся в зоопарке. Будто она долго меня искала, но все безрезультатно. Она долго плакала, отец ее утешал, она утешала его. Но папа был счастлив, что хотя бы Костя цел, что Илона не пострадала.

Хотел увезти их в надежное место, но Илона убедила его, что безопаснее всего сейчас в родных стенах...

В ту ночь отец не спал. Все его мысли были заняты только мной. Даже с помощью знакомых он сумел собрать только половину суммы. Поэтому к утру он всерьез задумался о том, чтобы продать дом. А в срочном порядке он отдал бы его практически за бесценок.

Сомневался, надеялся получить хоть какую-то отсрочку, ждал, что похитители ему позвонят, что он сможет с ними договориться. В нашем доме уже дежурила полиция. Проверялись версии, кто бы мог меня похитить. Только никто и не догадывался, что похититель на самом деле свой. Вернее, чужой, среди своих. Сидит, как ни в чем не бывало, держит папину ладонь и делает вид, будто ей очень страшно за меня.

-Ром, я очень устала. Ты же не против, если я прилягу ненадолго... Просто сил больше нет! – Илона ушла в их с отцом спальню. А папе было все равно, было в тот момент не до нее.

Поэтому никто не заметил, как вместо спальни она шмыгнула на улицу через черный ход. Как уехала в неизвестном направлении... Как приехала туда, где она со своим сообщником прятала меня.

Через металлическую дверь я слышал ругань. Мои похитители ругались, видимо, не зная, что со мной делать. А я даже смирился с тем, что скоро умру. Потому что такие истории всегда плохо заканчиваются. Потому что шанса на спасение почти не было. Потому что я знал, что у отца нет таких денег... Потому что Илона тратила почти все, что он зарабатывал...

-А я тебе говорю, нужно снимать новое видео... Этот дебил сомневается, надеется договориться о снижении суммы выкупа. – Услышал знакомый голос, когда входная дверь отворялась.

Это была Илона. Она даже не удосужилась надеть маску, как ее сообщник. Я не верил собственным глазам. Ведь должно быть какое-то разумное объяснение. Мама Иля не могла... Только не одна. Может, это ее злая сестра-близнец?

Но моя детская фантазия зря разыгралась. Это была на самом деле она, Илона...

-Может палец ему отрезать? – предложила она, глядя на мужчину. Тот мотнул головой.

-Ты совсем что ли? Я в этом участвовать не буду... -Будешь, если хочешь красиво жить!

-Это слишком жестоко, я не могу...

-Ладно...

Илона подошла ко мне и глянула так же, как и всегда. Словно с любовью глазах...

-Ну что, Маркусик... Допрыгался, да? – погладила своим пальцем мою щеку. А я не мог прийти в себя, все еще не верил, что это она. – Не понимаешь? Вижу, что не понимаешь... Видишь ли, сынуля, изначально было бы лучше, если бы тебя вообще не было.

-Илона, зачем ты ему все это рассказываешь... Вообще, почему ты маску не надела?

-Да расслабься, Кость... Все равно я его прикончу...

-Но, мы же собирались его отпустить... живым.

-Не смеши меня... Дай хоть душу излить, - нечеловеческим голосом рассмеялась. – Ну, мальчик мой, хочешь знать правду? – я просто смотрел на нее, а внутри меня что-то переворачивалось. – Я вышла замуж за твоего отца только для того, чтобы стянуть с него баблишко. А потом как-то невзначай он неудачно бы с лесенки упал, или же на него кто-то бы напал в подворотне. Это все неважно... Проблема в том, что наследниками первого порядка являются дети... Я не могла позволить, чтобы все унаследовал ты. И тут меня осенила гениальная мысль: я могу получить огромную сумму, при этом скинув Костика на твоего отца.

-Илона... Но ты же обещала, что Костя уедет с нами! – Илона глянула в сторону своего сообщника. Оставила меня в покое и подошла к нему.

– Кость, тшшшш... Мне не нужен этот ребенок!

-Но... Ты же обещала, что наш сын будет жить с нами. А теперь что? Мы так не договаривались, ты... Ты даже хуже, чем я предполагал.

Мужчина хотел уйти, оставив меня наедине с этой двуличной стервой. Только Илона не дала ему этого сделать. Откуда-то в ее руке появился пистолет, и она выстрелила своему сообщнику в спину.

Поступила, как последняя дрянь. Убила человека, даже не глядя ему в лицо...

Повернулась на меня, целясь пистолетом. Я уже приготовился к выстрелу, поэтому зажмурил глаза и начал считать до 10. Чтобы расслабиться, успокоиться. Я не хотел умирать в страхе.

-Ну что, дорогой... Мы с тобой остались совершенно одни?

Я открыл глаза. Илона опустила пистолет и засунула его за ремень. А из своей сумочки достала кинжал.

Инстинктивно сжал пальцы, боясь лишиться хоть одного из них.

-Солнышко, будет немного больно... Но ты же потерпишь ради любимой мамочки? – опять говорила чересчур ласково, приторно сладко, фальшиво...

Я задергался в кресле, к которому меня привязали.

-Давай только без этого, ладно? Не хочется тебя вырубать...

Но я не слушался, сопротивлялся, ерзал. Тогда Илона со всей силы ударила меня по голове.

-Маркусик, будь хорошим мальчиком.

В голове гудело, в ушах звенело, и я на миг, словно, потерял связь с окружающей действительностью.

Чувствовал, как Илона рассекает ткань толстовки на спине своим острым клинком. Не знал, что она собирается предпринять.

А потом услышал чей-то голос. Словно мужской, но какой-то неестественный, что ли... Уже позже мне расскажут, что это говорила сама Илона, прикрепив скотчем к горлу какую-то штуку, искажающую голос.

-У тебя ровно 3 часа, чтобы принести выкуп по указанному адресу. Иначе твой отпрыск истечет кровью. Не веришь? – Илона устрашающе засмеялась.

Я испытал резкую боль в области спины. Пришел в чувство и снова стал вырываться... Понимал, что на этот раз Илона рассекает не ткань одежды, а мои собственные ткани...

-Ммммм, аа, мммм! – пытался кричать я... Но от резкой боли потерял сознание. И слава Богу, иначе мог умереть от болевого шока.

Очнулся я уже на больничной койке... Спина очень болела. Чувствовал слабость, разбитость, надеялся, что все случившееся – просто сон. Неудачный сон, выдумка моего подсознания. Но это была суровая реальность...

Реальность, в которой я понял, что женщинам нельзя верить. Женщины – эгоистичные, мерзкие существа, которым нужны только деньги. И ради них они ни перед чем не остановятся. Ради них они способны петь дифирамбы о любви...

С тех пор я не верил женщинам... Всех сравнивал с Илоной. До того самого дня, как в моей жизни не появилась Лера...

Спросите, как мне удалось спастись? Все очень просто... Был в этой истории человек, который не верил Илоне, не был очарован ее красотой, не верил в ее змеиную любовь, не попался на крючок ее искусного вранья.

Василий Степанович подозревал, что Илона не так проста, как кажется на первый взгляд. Поэтому дал водителю четкие указания не выпускать ее из поля зрения...

Водитель же и сообщил Василию Степановичу, что Илона, я и Костик уехали в неизвестном направлении с каким-то человеком. Когда пришло видео, он догадывался, что на самом деле произошло. Но добивать моего и без того отчаявшегося отца не стал.

А когда эта мерзкая Илона явилась сама, светя своей лживой физиономией, демонстрируя крокодильи слезы и рассказывая неправдивую историю о том, что она меня искала, Василий понял, что Илона сама и организовала мое похищение.

К ее машине был установлен жучок. Странно только, что Илона не воспользовалась такси, когда сбегала. По жучку ее и выследили. Хотя, Василий и без того не спускал с нее глаз. И когда увидел, что она уезжает именно на машине, дал ей 5 минут форы, чтобы она не заметила слежки и привела к месту, где держала меня.

Илону посадили... Прямых доказательств ее вины в похищении не было, только мои слова. Ведь исполнителем был Константин, а кинжал куда-то исчез. Зато Илона обвинялась в убийстве своего подельника, и даже косвенные улики позволили посадить эту женщину на долгие годы.

Я рассказал отцу все, что мне поведала Илона...

Отец сделал тест ДНК, чтобы убедиться, что Костик – его сын... Но, чего и стоило ожидать, Костя был ему не родным.

Илона забеременела от Константина, с которым крутила интрижку за спиной моего отца. Но мужчина не хотел брать на себя ответственность за ребенка, поэтому, как только узнал о беременности, слился. Отсюда и вечное недовольство Илоны... Правда, потом Константин понял свою ошибку и вернулся. Поэтому Илона даже имя ребенку в честь него дала.

Обещала Константину, что сбежит с ним и Костиком... Только нужно подходящее время. Она же вовлекла его в это ужасное похищение. Обо всем этом она сама призналась на суде. Призналась и в том, что отца никогда не любила, а меня ненавидела.

Не было и речи о том, чтобы отдавать Костика в приют. Мы оба его любили всем сердцем, он был членом нашей семьи. Для отца он навсегда оставался сыном, для меня братом...

Когда Костик только-только начинал говорить, у него не получалось произносить свое имя.

Сначала он называл себя Кошта, потом Кошкя, потом Кошка. А потом как-то повелось, что он у нас Гошка... И мы привыкли так его называть, да ему и самому нравилось. А нам не хотелось лишний раз вспоминать, в честь кого он был назван.

Для Гошки всегда существовал один отец – Роман Беспалов, одна мать – Маргарита Беспалова, один брат – я, Марк Беспалов. Он сам гордо носил нашу фамилию, он был полноправным членом нашей семьи... Мы никогда не показывали то, что он неродной. Мы даже забыли, что он неродной. Он даже внешне стал на меня похож с возрастом...

Почему же Гошка так легко отрекся от меня? Почему же он поверил этой ужасной женщине, даже не дав мне возможности все объяснить?

Наши дни

Илона нервно улыбалась, шагая из стороны в сторону.

-Ну что этот Славик так долго, не пойму! – смотрела раздраженно на часы. - Ты уверен, что код подойдет?

-Мамуль... - Гошка подошел к этой страшной женщине и приобнял ее со спины. – Этот код я обнаружил в его сейфе. Сомневаюсь, что он хранит за тремя замками код от интернета. – Гошка рассмеялся, глядя на меня.

-Какой ты у меня молодец, все же... Весь в своего покойного отца. Такой же красивый, умный... Как жаль, что я так много лет пропустила из-за этого... - с ненавистью глянула в мои глаза. – Как же я тебя ненавижу! Ты мне всю жизнь сломал! – подходила ко мне все ближе и ближе. Ее глаза пылали яростью.

Это я ее жизнь сломал? Все было с точностью до наоборот... Из-за нее я остался холостяком до 35. А у меня могли бы быть уже дети, семья... Только все вроде как стало наладиться, так эта тварь снова появилась в моей жизни...

-Что ты смотришь на меня так? – видимо поняла, что я пытаюсь сжечь ее взглядом, как ведьму на костре. – Думаешь, на этот раз тебя кто-то спасет? Сомневаешься... Потому что никому ты не нужен, кусок дерьма. Родной брат тебя ненавидит! – Гошка тяжело вздохнул. Он пытался на меня смотреть, но видимо, не мог... -Никто не знает, где ты... на этот раз я не лоханусь, как в прошлый... Везде стоят глушилки. Так что, даже если кто-то и подсунул мне жучок, это ничего не даст.

-Мммм мымы мубью. – Пытался сказать, что собственными руками задушу эту дрянь.

-Не мычи, Марк. Тебе не идет. – Самодовольно улыбнулась, снова глядя на часы. – Ну что этот Славик так долго возится, как бы что-то не вышло из под контроля.

-Мамуль, не переживай... Я уверен, у него все в порядке.

-Костенька, ты можешь прочесать периметр? Проверь, нет ли кого постороннего... Что-то сердце не на месте! Дэн, пойди с Костей... – Гошка снова тяжело выдохнул.

-Уверен, все в порядке... Но для твоего спокойствия схожу... - второй сообщник Илоны вышел с ним.

Илона вновь подошла ко мне.

-Как же долго я представляла себе этот день... Чертов мальчишка. Ты должен был сдохнуть в тот день! Это я должна была шиковать на бабосики твоего папаши. Я, а не ты... Каждый грош, которым ты владеешь, - это все мое. Компания – моя... Я своими руками все зарабатывала!

-Ммымымююю...

-Мычишь? Ну мычи-мычи... Тебе это не поможет, ублюдок. Я 3 года терпела твоего отца, ненавидела его каждой клеточкой своего тела. Ради чего? Чтобы 20 лет просидеть на зоне... Нет, не о такой жизни я мечтала.

-Ммым... - Илона раздраженно сорвала скотч с моего рта. -Ну, говори... Давай, мне даже интересно, что ты скажешь...

-Я тебя любил, Илона. Считал матерью, а ты предала меня... - она отчаянно залепила мне пощечину, громко рассмеявшись.

-Никогда этого не говори. Я никогда не была твоей матерью, я тебя ненавидела. С того самого первого дня, как увидела. Чертов мальчишка... Мне хотелось тебя придушить, как только ты испортил мои любимые туфли. Ты не представляешь, как тяжело было терпеть все твои выходки.

-Я был ребенком...

-Это тебя никак не оправдывает. Ты был неуправляемым мальчишкой. Это все воспитание твоего отца. Ненавижу вас обоих... Да и мой Костенька стал на вас жутко похож... Ненавижу вас всех!

-Ты сама хотела сплавить Костю на моего отца! Какие теперь претензии? Что ты ему наплела?

-Замолчи... - опять закрыла мой рот скотчем.

-Я 20 лет провела на зоне. Кто-то должен за это ответить... Как же я жалела, что не убила тебя тогда. Не успела... Зато у меня была сладкая возможность отомстить. Очень скоро я закончу начатое...

-Мммымы, - пытался узнать, почему она этого не сделала до сих пор. Я не понимал, зачем я ей нужен, чего она ждет, чего добивается.

-Хочу, чтобы ты видел, как все твои активы поступят на мой счет. Хочу, чтобы ты знал, что все, ради чего ты трудился долгие годы, все досталось мне. Как же я надеюсь, что загробная жизнь существует. Эх, если бы и твой отец все это видел... Потерпи сынок, совсем скоро я возьму реванш! – снова взъерошила мои волосы.

-Все чисто! – Гошка снова вошел в душное помещение.

-Отлично... А где Дэн?

-На улице остался, на всякий случай! – Илона кивнула, мол, одобряет.

-Опа, - в кармане ее телефона что-то бинькнуло. – Славик пишет, что все получилось. Понял, Беспалов... Теперь ты нищий, у тебя нет ни копейки. Все принадлежит мне! Как же я тебя ненавижу! Ненавижу!

Она снова смеялась, как сумасшедшая. А эта женщина и была сумасшедшей. Разве могли у нормального здорового человека родиться эти больные идеи в голове?

-Ты помнишь это, сынуль? – Илона обошла меня и встала передо мной. В руках она держала кинжал, тот самый. – Его ведь тогда так и не нашли, он был надежно припрятан в этом здании, ждал своего часа. Кстати, ты узнал стены?

Я ошарашенно оглянулся по сторонам. Не может быть? Неужели это тот самый подвал... Прошло так много лет, а я все еще помню тот страх, то отчаяние, ту боль. Мальчик вырос, но чувства не изменились.

Мне так же страшно... Я в отчаянии надеюсь, что меня кто-то спасет. Я испытываю сильную боль... Боль предательства, очередного.

Гошка, молю тебя! Скажи мне, что все это неправда? Ущипните меня, кто- нибудь... Мой брат не мог, я не верю...

Я согласен умереть здесь и сейчас. Но только пусть Гошка скажет, что все равно любит меня.

Гошка!

Но брат не смотрел на меня. Он не слышал мой внутренний голос, который молил его. Я готовился к тому, что произойдет.

Опять закрыл глаза... Снова почувствовал себя семилетним мальчишкой. Пытался дышать ровно, готовясь к предстоящей смерти.

Перед глазами всплыли черты. Такие знакомые, родные... Моя Лерочка... Я так хотел рассказать ей всю правду.

Прости меня, Лер... Я знаю, что ты меня не слышишь... Прости меня, родная. За то, что появился в твоей жизни, за то, что вынужден так рано уйти.

Опять звук рассекающейся ткани, на этот раз пуховика. Очень страшное чувство дежа вю.

-Оооо, - Илона прикоснулась своей обезумевшей рукой к моему шраму. Моя спина горела от ее прикосновений.

Руки до боли сжимал в кулаки. Если бы я сейчас не был связан, я убил бы ее, уверен, убил бы голыми руками...

-Ммммм, - сумасшедшая стерва слегка уколола мою спину острием клинка. – Это тебе за мои загубленные годы, противный мальчишка! – чуть сильнее нажала на ручку кинжала, и я почувствовал резкую боль. – Поверь мне, на этот раз я воткну его в самое сердце. Ты сдохнешь!

-Брось нож на пол! – холодный голос Гошки. Я не знал, происходит ли это на самом деле. Возможно, я уже умер или потерял сознание, и все мне только кажется.

Илона оставила меня в покое и развернулась на брата, который стоял прямо напротив меня.

-Костик, ты чего? – растерянно смотрела на моего Гошку.

-Я не Костик, а Константин Романович... Беспалов! Я сказал, брось нож на пол!

-Сосунок, решил против родной матери пойти?

-Я сказал, брось нож на пол... У меня была только одна мать и звали ее Маргарита Вячеславовна Беспалова. Мне плевать, что в моих жилах течет твоя кровь. Ты мне не мать!

-Тогда сдохни! – я ничего не успел понять. Только громкий выстрел и Гошка, лежащий на полу.

-Оружие на пол, лежать... Всем лежать! – услышал чьи-то голоса. Я ничего не понимал.

В помещение ворвались люди в масках. ОМОН. А следом за ними вошел Василий Степанович.

Он сразу направился ко мне.

-Ну что, Марк... Нехорошо, очень нехорошо. Неужели я был в списке твоих подозреваемых? Почему ты ничего мне не рассказал.

Василий Степанович уже развязывал мои руки, снял со рта скотч. Все, с сегодняшнего дня буду бриться наголо. Потому что это просто капец, когда твои волоски вырываются липкой лентой.

Только меня освободили, я бросился к брату. Он лежал неподвижно, без чувств, его веки были прикрыты. Только грудная клетка слегка вздымалась.

-Гошка, не уходи, прошу... Обещаю, я все тебе прощу, ты нужен мне, брат. Умоляю, останься! – прижимался к его груди. Впервые за долгие годы разревелся, как девчонка. – Гошка... Ну Гошка... Кто тогда свидетелем на моей свадьбе будет, а?

Этот засранец сразу раскрыл глаза и самодовольно произнес:

-Получается, ты все же просрал наш спор?

-Не совсем, Люська, похоже, к тебе все же переедет! – я смог даже рассмеяться. Боли в области спины вообще не чувствовал. И не переживал, что теперь шрамы станут еще более ужасающими. Ну а если будут плохо затягиваться, у меня есть знакомая, которая точно поможет своими народными методами.

-Так, стоп-стоп... - Гошка даже на жопу привстал. – Получается, у вас с ней все было?

-Было-было...

-Значит, просрал я. Но в таком случае тебе совершенно необязательно на Лере жениться!

-Обязательно... Гошка, я походу попал. Люблю ее... Очень люблю.

-А я что говорил! Иногда полезно слушать младшего брата!

-Да иди ты! – пнул его в грудину.

-Ай, больно же! – расстегнул рубашку, демонстрируя бронежилет.

-Иди сюда, мелюзга! – обнял Гошку, своего родного Гошку. Я знал, что он не может меня предать. Но все еще обижался, почему этот гаденыш не поведал мне свои планы. – А ну рассказывая, что за интриги плел за моей спиной? И желательно подробнее!