Записки сумасшедшего анимешника, который переехал в Японию, стал мастером боевых искусств и решил превратить реальную жизнь в аниме

Глава 41. Ну хоть так…

В его голове проносились стремительные мысли.

Что ему теперь делать? Краешком глаза он посмотрел на мост. Можно схватить Марию, попробовать сбежать, но… Нет, бессмысленно. Ему вспомнилась его первая битва против Волка. Сбежать от него, Высшего духа, не выйдет; он находился на совершенно другом уровне относительно своих миньонов, и даже последние были как будто несколько быстрее, чем обычные монстры.

Нет, чтобы от них убежать, чтобы у Коу были хотя бы малейшие шансы на побег ему нужно было использовать технику, которую показывал ему Сенсей. Но и это было невозможно… Коу пытался её провернуть совсем недавно — не вышло. Он мог пробежать в лучшем случае несколько метров, а потом немедленно терял равновесие.

Что ему делать?..

Если только…

Коу прикусил губы.

— Ну что, — вальяжно ступая вперёд спросил Волк. — Кто из вас будет съеден первый? Девчонка? От неё дурно пахнет… Или мальчишка? Как насчёт ещё немного поиграть? Парень, если ты будешь прижимать её к земле, пока мои пешки будут пожирать её плоть, я дарую тебе не совсем мучительную смерть.

Мария задрожала.

— Ладно, — ответил Коу.

— Правда? — удивился Волк.

— А? — Мария вытаращила глаза.

— Нет! Акихара-сенпай, беги! — крикнул Коу и ринулся вперёд.

Целься в кукловода… Сейчас, когда Волк ещё не успел подвести свою армию, когда он был занят, отвлечён, Коу понял, что это был его единственный шанс.

Не успел он сделать первый шаг, как немедленно направил Ци в свои ноги. В его спину ударил яростный ветер. Земля тотчас улетела вниз, весь мир на секунду сжался, и расстояние до мальчишки в костюме — десять метров, — стало сокращаться за доли секунды…

Коу вспомнил ещё одну фразу: «Помни, Стражи никогда не убегают».

А затем почувствовал, как его кулак с невероятной силой трещит и разбивается о растерянное лицо черноволосого мальчишки.

Раздался хлопок, за ним последовал хруст, и бешеная боль пронзила руку Коу до самого локтя; он свалился на землю, словно отскочивший мячик, и несколько метров прокатился по траве. Когда же он пришёл в себя и резко приподнялся, то увидел, что мальчишка лежит немногим дальше, что нос его лопнул, а на лицо хлещет вязкая густая кровь…

— Ты… — раздался хлюпающий голос, который, казалось, звучал из преисподней. Волк стал приподниматься. Его тёмные глаза горели от ярости.

— Отродье, как ты… Ты… Кх… Кьха! — в какой-то момент голос его превратился в хрип. Волк наклонился и сплюнул густой комочек крови, в котором проглядывались зубы и дроблёные кости. Наконец он снова с бешеной яростью посмотрел на Коу, шагнул назад и ударил своей тростью по земле.

По дереву побежали трещинки; из набалдашника хлынул чёрный дым.

— Я тебе это припомню, тварь! Слышишь, я тебе это припомню, четвертую, вырву почки и заставлю сожрать! Ты заплатишь, заплатишь, ублюдок!

По телу мальчишки пробегала судорога; ему приходилось с силой упираться в свою трость, чтобы не упасть. Коу пристально смотрел на него, готовый в любой момент броситься в очередную суицидальную атаку… Но делать этого не пришлось, и вскоре фигура сперва перестала быть отчётливой, а затем растворилась в клубах чёрного дыма…

Остальные монстры тоже исчезли.

Коу ещё некоторое время стоял на месте и принюхивался; лишь когда он убедился, что запах мертвечины постепенно ослабевает, расслабился и выдохнул.

Попытался.

Его вдох превратился в стон, когда страшная боль разверзла свою пасть и стала обгладывать его правую руку. Коу посмотрел на неё, пощупал скрюченные пальцы, охнул.

Кажется, он ударил с такой силой, что местами раздробил свои кости…

Коу вздохнул.

Он победил, но вовсе не чувствовал радости победы — ведь ему повезло.

Если бы он в последнюю секунду промахнулся, если бы у Волка были обе руки, если бы не раны, которые он получил после своей битвы с Сенсеем, — последние, очевидно, оказывали сильное влияние, ибо Коу чувствовал, что сейчас мальчишка был намного слабее, — тогда…

Ему нужно было стать ещё сильнее, намного, иначе он не сможет защитить ни самого себя, ни Ма…

Стоп.

И тут перед глазами Коу мелькнула нежная девушка в чёрном платье… Затем она же в просторной майке алкоголичке и трусах…

Мария! Что с ней? Коу почувствовал толчок у себя в груди. Он повернулся. Девушки не было. Тогда он со всех ног бросился к отлогому склону и крикнул:

— Акихара-сенпай!

Шорох.

Он посмотрел вниз и увидел её белеющее тельце возле берега реки. Девушка неуверенно стояла у чёрной воды. Завидев его, она вскрикнула, повернулась и бросилась прямо в реку…

— Стой! — крикнул Коу, но было поздно. Мария ринулась в чёрные воды… а затем отпрянула, как ошпаренная, свалилась на траву и обхватила себя руками. Ещё на расстоянии нескольких метров Коу слышал, как у неё дрожали зубы. Он хотел броситься к ней, но вовремя удержал себя и неуверенно завис…

— Всё в порядке? — растерянно спросил он дрожащую девушку.

Мария на секунду прекратила дрожать, повернулась, вытаращила на него глаза и прохрипела:

— Нет.

—…

…

…

…

После этого он помог девушке подняться на ноги и проводил её, трепещущую и согбенную, домой. Там они провели десять минут, — Марии нужно было время согреться, — после чего одетая девушка на деревянных ногах и Коу вместе вышли на улицу и направились к станции метро.

В это же время я получил сообщение:

«Сеней, напал Волк. Я приведу её в храм, хорошо? Там безопасно?»

Я кивнул и настучал ответ:

«Хорошо. Скоро буду».

Затем сунул телефон в карман и задумчиво посмотрел на потрёпанный труп, который лежал, упираясь спиной о парапет крыши.

Глаза «Волка» были стеклянные и смотрели в никуда… Фигурально. Формально, я ещё пока не стал заменять их на стекляшки, собираясь заняться этим делом потом, когда его настоящие глазные яблоки совсем иссохнут.

Или может лучше использовать пластмассу? Стекло может и треснуть после такого удара…

Вспоминая события последних нескольких минут, я невольно покачал головой. Всё прошло совершенно не по плану. Если бы я был режиссёром, я бы съел собственный рупор от досады, что актёры проявили излишнюю самостоятельность во время единственного дубля… Но я был не режиссёр, и актёры мои были вовсе не актёрами, но героями, и хотя и согласно первоначальному сценарию, страницы которого прямо сейчас недовольно шелестели на ветру, готовые сорваться в ночную бездну, должна была произойти погоня, во время которой Коу следовало нести Марию на руках, как принцессу, а затем, в решающий момент, освоить технику, — для чего я намеревался взять контроль над его телом с помощью своих ниточек, — получилось тоже совсем неплохо.

Герой решительной атакой нанёс противнику страшную рану, помутнил ему рассудок и победил… Я был достаточно хорошим «Мастером Подземелья», чтобы не жаловаться, когда мои подопечные проявляют чудеса импровизации.

Если, конечно, она не переходит определённые границы…

Я поставил ногу на парапет, прищурился и разобрал в отдалении, на другом берегу реку дом семейства Акихара. Конкретно второй этаж, в разбитом окне которого до сих пор сиял голубоватый свет.

…Настоящий характер Марии оказался несколько… Неожиданным.

Возможно даже неправильным.

Возможно даже совершенно неправильным.

…Ей правда нравится пицца с анчоусами? Господи ты боже мой… Ну хоть не группа Nickelback.

Впрочем, — я пожал плечами, — почему бы и нет. Сейчас искать другую героиню было уже слишком поздно, а эта была по крайней мере… Эм… Ну……. Подождите, идёт загрузка… Весёленькой?

Весёленькой.

Я кивнул, собрал свои манатки, включая треснувшую трость, которой придётся теперь искать замету, — настоящий цельный дуб, как же… В следующую раз возьму стальную и намажу древесной краской, — и направился в ангар.

Затем — в храм.

Ещё на подступах к последнему я заметил парня, освещённого наружной лампой, который, придерживая руку, неуверенно стоял на пороге.

Коу казался задумчивым и не заметил моего приближения, пока я не щёлкнул пальцами.

Лишь тогда он вскинул голову, стиснул единственный рабочий кулак… А затем рассмотрел меня и радостно воскликнул:

— Сенсей!