Запуск разрешаю! (Сборник)

Прогресс

Вечером в редакцию вбежал Фрайман.

— Где сценарий «Прогресса»? Где план?

«Прогресс» — новый цикл передач, рекомендованный промышленным отделом обкома. После трех вышедших в эфир программ о достижениях в лесопереработке студия получила одобрительные отзывы отдела пропаганды. Срочно требовался очередной сценарий и план передач на год. И надо бы сделать, да некогда. У меня с утра полно незаконченных дел. Ночью вернулся с космодрома. В информационную программу дал два сюжета. Записал часовую передачу с участниками научной конференции. Съездил в психбольницу, отснял проблемный материал. Там закончились продукты. Кормить больных совершенно нечем. А всем известно, что аппетит у таких пациентов — зверский. Главврач дал несколько книг по психологии. Надо бы почитать на досуге. К вечеру добрался до рабочего стола. Пора, наконец, взяться за «Прогресс». Глаза слипаются. Сейчас бы поспать минут шестьсот. Да некогда… некогда. Чувствую — засыпаю…

— Сергей, где же «Прогресс»? — повторяет Фрайман.

— «Прогресс» задерживается, — отвечаю.

— Можно узнать почему?

— Есть объективные исторические причины.

— Например?

— Вывоз капитала из страны все еще не превышает вывоза товаров.

— Еще…

— Дешевая рабочая сила, — я показал на сидящих рядом коллег, — как видите, в нашем государстве, а не за рубежом.

— Это признаки империализма, а не прогресса, — сказал Фрайман. — Дальше.

— Разве это не одно и то же?

— Хватит болтать. Чем ты сейчас занимаешься?

Фрайман подошел к моему столу. Взял несколько книжек.

Пробурчал недовольно:

— «Введение в психоанализ», «Психология», «Физика». Я не пойму, чем ты все время занят? В общем, так. Эту ерунду психологическую я временно экспроприирую.

— Виктор Зиновьевич…

— Временно, — твердо сказал Фрайман, — пока не сдашь план и сценарий «Прогресса». Что делать с этим? — С брезгливым отвращением главный редактор кончиками пальцев взял учебник физики. Видимо, на него нахлынули неприятные школьные воспоминания.

— Какой прогресс без фундаментальной науки, — говорю. — Оставьте.

— Согласен, — поколебавшись, сказал Фрайман. — Вот за что я его ценю, — громко заявил он сотрудникам редакции, — так это за основательность. Готовит передачу на копейку, копает на рубль. Чувствуется техническое образование. Но подзабыл физику? Подзабыл, да?

— Да, — честно сознался я.

Фрайман бросил учебник на стол.

— А эту белиберду… — Фрайман сгреб книги по психологии. — Зачем они тебе? Можешь объяснить?

Я смолчал. Не хотелось рассказывать семейные истории. Все-таки дело касается личной жизни. И не только моей…

Ладно. Сейчас можно. В общих чертах…

Жена не спит несколько ночей подряд. Вскакивает в холодном поту. Ее преследует один и тот же сон: будто она сдает экзамен по физике и каждый раз получает неуд. Снится, как ее вызывают в деканат и отчисляют из института. На этом месте начинаются плач, крик и ночные бдения. К пяти утра я и дочь с трудом ее успокаиваем. К девяти вся семья с мятыми лицами разъезжается. Им что, а у меня ежедневные передачи в эфире. Надо как-то выглядеть.

Вечером — ужин, несколько часов спокойного отдыха и снова… кошмарный сон, крик, плач и… отчисление. Со всеми вытекающими последствиями. Что самое интересное — институт Вера окончила лет десять назад. Причем с отличием. Работала в солидной организации. Была на хорошем счету. И вдруг такой поворот. Снотворное не помогает. Травы не действуют. К психотерапевту идти отказывается. Я настаиваю — она ни в какую.

— Ты человек известный, — говорит Вера, — каждый день на экране. Поползут слухи по городу, мол, жена у ведущего — сумасшедшая… Что скажут?

— Известно что, — отвечаю. — Скажут: «Ага, оказывается, не только он сам с придурью».

Что делать? На очередном ночном совещании дочке пришло в голову элегантное решение проблемы.

— Мам, — позевывая, сказала Аня, — есть одна идея. Только ты сядь и успокойся.

Вера перестала ходить по кухне. Села. Скрестила на груди руки.

— Ну, — я спокойна.

— Выход простой, — сказала дочь.

— Какой же?

— Ты спокойна?

— Абсолютно.

— Выучить. И сдать.

— Ты что, ненормальная?! — возмутилась Вера. Она снова вскочила. Заметалась вдоль стенки. — Тогда уж лучше сразу отправьте меня в психушку…

— Ну, это мы всегда успеем, — начал успокаивать я.

— Мам, надо попробовать. А что? Менделеев во сне придумал периодическую таблицу. Фурье, кажется, создал одноименные ряды. Неужели ты не сдашь какую-то физику? Я тебя подтяну по оптике, механике и кинематике. Папа — по электричеству. Он ведь инженер по первому образованию.

— Без проблем, — говорю. — Надо только вспомнить. Подготовиться.

— Вы издеваетесь надо мной. Кому сказать — засмеют.

— А мы никому, — пообещал я. — Правда, Ань? Тихонько сдашь, и все…

— Сумасшедшие! — Вера выскочила из кухни, хлопнув дверью.

Она упрямилась еще какое-то время. После долгих, изматывающих бессонных ночей как-то за завтраком спросила:

— Ну, и где эти ваши…

— Что?

— Какие?

— Ну, эти. Учебники по физике.

В общем, стали готовиться. Днем работали. На ночь глядя вспоминали школу. Мне приходилось таскать на работу учебники. Там штудировал физику. Читал много книг по психологии. Чтобы легче было ставить диагноз жене. Ну и нам с Аней… если что.

Целый месяц ушел на подготовку. Сначала Вера хотела запастись шпаргалками, но дочь резонно заметила, что воспользоваться ими ночью, да еще во сне, будет затруднительно. Пришлось все учить всерьез.

Правду сказать, чувствовали мы себя все это время неважно. Как-то в час ночи после очередного занятия с мамой Аня подошла ко мне:

— Пап, как думаешь, у нас все нормально?

— В смысле?

— С головой.

— А ты что-нибудь заметила?

— Нет.

— И я нет.

— Если заметишь…

— Тут же скажу.

— Заметано.

Иногда и Вера, задумавшись, подолгу смотрела на нас:

— У вас все в порядке?

— Да, — всё менее уверенно кивали мы с дочкой.

— Скорей бы все кончилось, — вздыхала Вера. — От этой физики с ума можно сойти.

В ночь сдачи экзамена Вера легла пораньше, «чтобы осталось больше времени на подготовку к ответам». Отключили радио, телефон, телевизор. Ничего не должно мешать сдаче.

— Ни пуха ни пера! — по старинному обычаю пожелал я.

— К черту! — ответила Вера, погасила светильник и укрылась с головой.

Я вышел на кухню. Закурил. Аня сидела в полумраке, держа скрещенные пальцы за спиной. Потянулось время ожидания. В полночь, когда, по всем расчетам, Вера должна была заканчивать теорию и переходить к решению задач, в дверь позвонили.

Мы сначала хотели затаиться. Не отпирать. Но звонки становились все протяжней и настойчивей. Пришлось открыть. На пороге стояла бледная теща. Трясущимися от волнения губами она чуть слышно прошептала:

— Что случилось? Я звоню по телефону — никто не отвечает. Свет на кухне горит. Дверь мне не открывают. Что произошло?

В который раз пожалел, что купил теще квартиру в доме напротив. Последние годы чувствовал, будто меня то и дело наблюдают под микроскопом.

— Что случилось? Где Вера? Где Анечка?

Я приложил палец к губам и открыл дверь в детскую. Дочь сидела в полутьме со скрещенными за спиной пальцами.

— Тихо, бабуля, — зашептала она.

— Что значит тихо? Почему тихо?

— Мама экзамен не сдаст…

— А где она? — опять заволновалась теща.

— Там, в спальне, физику сдает.

— Физику?

— Ну да.

— В спальне?

— Естественно. Где же еще?

— В двенадцать ночи? — теща внимательно осмотрела меня и внучку. — Нормально.

Она попятилась к спальне. Приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Ничего особенного не увидела. Вера спала. Лицо было серьезным и сосредоточенным. Настораживали праздничная завивка и дневной макияж. Над кроватью висело написанное от руки объявление: «Тихо. Идет экзамен!» Это дочь мелкими штрихами создавала подходящую атмосферу.

— Нормально, — повторила теща. Она подошла к Ане. Приложила ладонь к голове. — Покажи язык. Скажи: «А-а».

— А-а.

Мне предложила выйти на кухню. Там потребовала:

— А ну дыхни!

Пришлось все рассказать. Про бессонницу, учебу и экзамен, к которому мы так долго готовились.

— Ну вы дураки, — сказала, выслушав, теща. — Точно ненормальные. Месяц учили физику? С ума сойти. Кому сказать — засмеют.

— А что, что нам оставалось делать? — допытывался я шепотом.

— Как что? — удивлялась теща. — Известно что.

— Ну, например.

— Дать взятку преподавателю.

— Вы понимаете, что говорите? Какую взятку? Какому преподавателю?

— Что я такого сказала?

— Вы же знаете мои принципы — я взяток не даю. К тому же, как вам прекрасно известно, я ведущий программы «Слушается дело…».

— Да что вы говорите!

— В которой мы разоблачаем этих самых взяточников!

— Ой-ой-ой. Разоблачитель.

— И где взять столько денег? — вступилась за меня Аня. — Бабуля, ты не представляешь, какую уйму денег это стоит…

— На удочки и спиннинг деньги как-то находятся, — не сдавалась теща. — А вот для жены…Чего ни коснись — денег нет. Нет денег.

Назревал очередной скандал. Вдруг из-за двери появилась Вера. Лицо ее сияло. Казалось, она помолодела лет на десять. Будто чувствовала себя юной первокурсницей, вернувшейся только что из института.

— Сдала? — выдохнули мы хором.

Вера подошла к холодильнику. Достала пачку сока. Налила и мигом осушила полный стакан.

— Пять баллов!

— Ура-а! — закричали мы с Анькой. Теща перекрестилась.

— Господи, какое счастье, — говорю. Целую жену и снова открываю холодильник. — Я верил в тебя, Верунчик. Мама, — с гордостью объясняю дочке, — была у нас самой умной, самой сообразительной и самой красивой на курсе. По такому случаю — всем шампанского! Наконец-то вернется нормальная жизнь. Выпьем, и можно спать спокойно.

Все засуетились. Аня поставила на стол фужеры. Теща открыла коробку конфет. Хлопнуло шампанское.

— Думаю, пить еще рано, — вдруг сказала Вера. Лицо ее стало серьезным и озабоченным. — Не время расслабляться.

— Почему, Верунь?

Жена внимательно изучала настенный календарь.

— На следующей неделе — химия. А двадцать четвертого, — Вера карандашом отметила нужную дату, — математика. Думаю идти на повышенную стипендию!

— Да ты, мать, того, — всерьез забеспокоился я.

— Думаешь, не потяну?

Веру не покидал задор, который всякий раз охватывает студентов в первые минуты после успешной сдачи экзамена:

— Справлюсь! Так что рано нам расслабляться! Правда, Аня?

Дочь испуганно отшатнулась. Бутылка в моей руке дрогнула. Шампанское полилось на стол мимо бокалов. В груди что-то сжалось и заныло. Появилось ощущение полного тупика: «Что-то мы недодумали с методом. Причем серьезно. Что именно? Где просчитались? Почему? И что делать теперь?»

Дальнейшая жизнь виделась туманно. С обязательным посещением «желтого дома». Регулярным общением с санитарами…

Теща осела на табурет. Аня вымученно улыбалась. Впереди нас ждали серьезные испытания.

Все это я не стал рассказывать Фрайману, отнимавшему у меня учебники по физике, химии и математике. И правильно. С его энергией и обширными связями он точно отвез бы всех нас на лечение. Честно говоря, после «сдачи» первого экзамена я сам был готов добровольно отправиться в психушку.

К счастью, вскоре все наладилось. В дом вернулись тишина и покой. Что интересно — всеобщее семейное выздоровление было как-то связано с моей работой. Как только закрыли передачу «Прогресс» — у Веры напрочь прекратились ужасные, изнурительные сновидения.

Вот такое удивительное совпадение. Такой медицинский прогресс.

Тьфу! Тьфу! Тьфу!