Зарево войны II

Сержант Таддеус и его боевые братья из седьмого отделения бесшумно крались через джунгли. Ветви деревьев над их головами переплетались столь тесно, что прыжковые ранцы, как, впрочем, и на всем Тифон Примарис, было бы почти невозможно использовать, так что их оставили на борту «Громового Ястреба». Освободившись от их веса, космические десантники седьмого отделения двигались с еще большей легкостью, чем обычно, и, учитывая, что все они были превосходно натренированы в искусстве скрытного проникновения, и практически по любой местности, даже с прыжковыми ранцами, могли двигаться, не выдавая своего местонахождения, то сейчас, без лишнего объема и массы, они могли прочесывать лес практически незаметно. Но все же, крадучись среди деревьев в обступающей со всех сторон непроницаемой даже для его улучшенных органов чувств тьме, Таддеус понимал, что ему не хватает его ранца, и даруемой им возможности совершить гигантский прыжок, оставив возможные неприятности позади. Или, раз уж ранец сейчас бесполезен, неплохо было бы передвигаться внутри бронированного транспорта. Таддеус был Адептус Астартес с причитающимися мужеством и силой духа, но после операции на Проспероне и тяжелых потерь, понесенных Кровавыми Воронами от когтей Великого Пожирателя, он научился проявлять осторожность при упоминании слова «тираниды». И хотя Кровавые Вороны не использовали тяжелую технику так часто, как другие ордена, Таддеус не расстроился бы, предложи ему кто-нибудь взять «Хищник Деструктор» или, лучше, два. Несколько сантиметров усиленного адамантия между тобой и атакующими тиранидами - это не то, от чего можно легко отказаться.

Пока что, однако, не было никаких признаков тиранидов: не было никаких следов на лесной подстилке и никаких положительных показаний ауспекса. Но, пока жизнь капитана Тула висит на волоске, космические десантники седьмого отделения будут продолжать поиски, продолжать, пока последняя надежда не исчезнет, а возможно, и после этого.

И все-таки, если их поиски окажутся успешными, «Хищник Деструктор» мог бы пригодиться.

Когда казавшаяся бесконечной череда гимнов наконец завершилась, староста хлопнул в ладоши, отмечая начало нового этапа празднования, и, повинуясь этому знаку, вперед вышли несколько дюжин мальчиков и юношей. В колеблющемся свете факелов, расположенных вокруг центра деревни, капеллан Пальмариус и библиарий Нивен начали оценку потенциальных претендентов, быстро проверяя одного за другим. Сержант Арамус остался наблюдать со своего места около неиспользованного помоста с ненужными подушками, периодически вежливо отказываясь от еды, напитков и других предлагаемых селянами подношений.

- Наши подношения обидели тебя, благородный сын Небесного Отца? - спросил стоящий рядом староста после того, как унесли очередной поднос с пищей.

- Нет.

Как и все космические десантники, Арамус долгое время мог обходиться без пищи, но, строго говоря, он просто был не в том настроении, чтобы есть. Староста улыбнулся.

Арамус покачал головой.

- И снова нет.

Космические десантники никогда не боялись подобных вещей. Один из их имплантатов, преомнор, находящийся перед желудком, был способен перерабатывать широкий спектр ядовитых и иных трудных для переваривания материалов - если бы Арамус захотел, он мог бы съесть и переварить стоящий неподалеку помост вместе с подушками, не беспокоясь ни о чем кроме пары заноз в языке. Если даже космическому десантнику случиться вкусить чего-нибудь, что преомнор окажется не в состоянии переработать, нейроглоттис, имплантированный в заднюю часть ротовой полости, позволит вовремя определить это и выплюнуть пищу прежде, чем проглотить.

- Мы не хотим обидеть вас отказом, староста. Мы просто редко едим. Староста отрицающе взмахнул руками.

- Мы вовсе не обижены.

Он подошел ближе к Арамусу и вместе с ним стал смотреть на продолжающуюся оценку деревенских юношей.

- Это большая честь для нас, что вы пришли, - наконец сказал он. - Наши дети растут, веря, что если будут религиозными и исполнительными, то однажды они могут удостоиться шанса служить Небесному Отцу как вы.

Арамус кивнул.

- Как скажете, - здесь он сделал небольшую паузу, прежде чем продолжить. - Но мне показалось, что, хотя вы и не были удивлены из-за нашего неожиданного прибытия, тем не менее, вы были удивлены, узнав, что мы здесь только для проведения набора рекрутов. Вечно бледное лицо старосты несколько порозовело, и он принялся заинтересованно рассматривать утоптанную землю у себя под ногами.

- Скажите мне, староста, - продолжил Арамус, - для чего, по вашему мнению, мы должны были прибыть?

Старик смущенно переступил на месте, прежде чем ответить.

- Видишь ли, благородный сын Небесного Отца, мы думали, что вы пришли с одного из тех судов, что посещали наши джунгли в последние месяцы.

Арамус внимательно посмотрел на старика и прищурился.

- Суда? Имперские суда? Староста пожал плечами.

- Может быть. Мы не знаем точно.

Он указал рукой на окружающие деревню джунгли.

- Они приземлялись в лесу и никогда не приближались к нашим деревням. Когда вы спустились с небес, мы предположили, что эти суда были посланы Небесным Отцом, и те, кто был на их борту, возможно, могли увидеть. - он внезапно остановился, искоса взглянув на Арамуса, и затем продолжил: - То, что они могли увидеть. вещи. из-за которых нас могли бы наказать.

Он обвел взглядом пятачок земли, где прочие селяне даже сейчас продолжали совершать акты очищения и поклонения.

- Мы надеялись, что если со своей стороны вновь выкажем преданность, то, возможно, сможем избежать гнева Небесного Отца, в случае, если наказание все-таки должно последовать за набором рекрутов.

Арамус молчал, изучая лицо старика. Что такого могли сделать эти селяне, чтобы заслужить наказание?

- Если вы пришли не для того, что бы наказать нас, - продолжил староста, - то, возможно, появление духов джунглей само по себе служит для нас достаточным наказанием.

Десантник вопросительно поднял бровь.

- Духов джунглей?

Сержант Авитус и остальные члены его отделения девастаторов продирались через подлесок, держа свое тяжелое вооружение наготове. Уже много часов они прокладывали путь сквозь джунгли, и теперь, когда солнце окончательно село, приходилось идти в почти полной темноте.

Восемь членов девятого отделения рассыпались широкой цепью, чтобы иметь возможность прочесать настолько большой участок местности, насколько это возможно. Ползучие лианы и свешивающийся с веток над головой, словно изодранные драпировки, мох, цеплялись за выступы силовых доспехов, а выступающие из земли кривые корни хватали воинов за бронированные ботинки, пока они продвигались все дальше в заросли. Бесчисленные пары глаз светились в темноте, отражая скудные остатки света, подобно миниатюрным звездам на ночном небе, но десантникам по-прежнему не удавалось обнаружить никаких признаков активности ксеносов, будь то тиранидов или каких-либо еще.

- Бараббас? - спросил Авитус по воксу, - есть что-нибудь?

- Ничего, сержант, - передал в ответ боевой брат. - Только сплошная грязь и трясина. Авитус собирался запросить отчет о результатах еще у кого-нибудь из братьев, но внезапно раздавшийся в воксе голос перебил его.

- Сержант Авитус?

Руна, обозначающая брата Филетуса, моргнула на дисплее визора сержанта.

- Говори что у тебя, - жестко ответил Авитус.

- Я нашел кое-что и, думаю, вам стоит взглянуть на это.

- Следы тиранидов? - спросил сержант, вскинув тяжелый болтер.

- Нет, сэр. Это. - Филетус слегка замялся, прежде чем закончить. - Я не уверен насчет того, что это.

- Отделение, сбор на позиции Филетуса, - передал Авитус остальным.

Несколько мгновений спустя Авитус и остальное отделение присоединились к Филетусу, стоящему перед каким-то грубо сколоченным деревянным сооружением в центре расчищенной посреди джунглей площадки в несколько квадратных метров. Сооружение имело условно пирамидальную форму и напоминало местные ступенчатые пирамиды, однако если те были покрыты тысячелетним слоем растительности, то это строение выглядело скелетоподобным - внешняя деревянная рама служила для поддержания платформы, расположенной внутри.

- Культистское сооружение? - предположил Бараббас, направляя свет на постройку и предметы внутри нее.

На платформе внутри внешней рамы располагались сосуды с вином, тарелки с едой, большую часть которой уже растащили звери, стойки с ножами и топорами, тканые одеяла и другие предметы ремесел.

- Не думаю, - ответил Филетус, указывая рукой на какие-то вырезанные на деревянной раме значки, - Это не символы Хаоса. Я не знаю, что это, но они не заставляют мои глаза болеть, когда я смотрю на них, как любой из тех знаков Хаоса, что я видел.

Авитус согласился с ним.

- Это не похоже на работу каких-либо еретиков из тех, с которыми я сталкивался.

- Но эта штука явно имеет культовое предназначение, - ответил Бараббас.

- Безусловно, - согласился Филетус. - Но кому она посвящена?

- Или чему? - добавил Бараббас.

- Это не имеет особого значения, - пренебрежительно сказал Авитус. - Мы здесь чтобы найти тиранидов, а не тратить время на обсуждение местных отклонений в имперской вере.

Другие члены отделения переглянулись между собой, но было не так уж важно, согласны

они с мнением сержанта или нет. Он командовал отделением и, так или иначе, им придется исполнять его приказы.

- Мы уходим, - сказал Авитус, отвернувшись от рамы и направляясь обратно в джунгли. - Сожгите эту штуку, если хотите, но хватит тратить время на пустую болтовню о ней.

Староста обеспокоенно глядел на Арамуса, по-видимому, только сейчас поняв, что сказал больше, чем было можно. Ранее, полагая, что Кровавые Вороны явились покарать деревню за что-то увиденное неизвестными посетителями из космоса, он не был столь осмотрительным, считая, что увиденное и было причиной - или, во всяком случае, вероятной причиной - визита космических десантников.

- Видите ли, - наконец ответил староста, - дюжины поколений назад, когда миссионеры принесли нам благие вести от Небесного Отца и его межзвездной империи, нам было запрещено следовать вере наших предков. Нам сказали, что мы должны почитать одного только Небесного Отца и не иметь других богов кроме него. Поколение за поколением мы делали как нам велели, не желая, чтобы гнев Небесного Отца обрушился на наши головы. Но несмотря на это, всегда находились те, кто утверждал, что духи джунглей, которым поклонялись наши предки, все еще живут в чаще леса и однажды вернутся, чтобы принести возмездие тем из нас, кто отвернулся от веры отцов.

Староста помолчал, его взгляд сфокусировался на колеблющемся свете стоящего неподалеку факела, так, словно он потерялся в собственных воспоминаниях.

- В последние месяцы, - наконец продолжил он, - предреченное возмездие наконец настигло нас.

Арамус подался вперед.

- В каком виде?

Старик сделал глубокий вдох и когда выдохнул, его плечи горестно поникли.

- Есть духи, что бродят кругами вокруг нас во тьме джунглей, - сказал он, - теперь мы знаем, что это правда. Прошло множество поколений с тех пор, как их видели в последний раз, но сейчас они вернулись. Теперь они не помощники из мифов наших предков, они стали злыми, мстительными созданиями. Все, кто был достаточно безрассуден, чтобы отойти слишком далеко от границ нашей деревни, попались им в лапы, и больше мы их никогда не видели.

- Попались? - переспросил Арамус. - Что с ними стало? Староста только пожал плечами в ответ.

- Кто знает? Все, что нам известно, это то, что их больше никто не видел.

Он снова взглянул на собравшихся селян, по-прежнему продолжавших свое экстатическое поклонение далекому Богу-Императору.

- Мы пытались успокоить духов джунглей подношениями в виде вина, продовольствия и других ценностей, но это ничего не дало. Гнев духов не уменьшился из-за такой малости.

Поисковая группа сержанта Таркуса нашла свидетельство активности ксеносов - хотя скорее это было свидетельство недавнего приземления космического корабля - но по- прежнему не обнаружила ничего, указывающего на присутствие тиранидов. Таркусу и первому отделению было поручено прочесывание болотистой низменности, простирающейся к югу от деревни, где остался Арамус. Деревья здесь росли реже, оставляя свободными довольно большие пространства, а земля под ногами влажно хлюпала при каждом шаге. Низменность была, практически, болотом, землей настолько же жидкой, насколько и твердой, и даже в глухую ночь рои жалящих насекомых носились в воздухе подобно бесконечным жужжащим облакам.

В месте, где земля была выше и не такой влажной, они нашли остатки посадочных площадок. По крайней мере один из кораблей, судя по выжженным участкам почвы от ретродвигателей, которые замедляли спуск корабля, и основных ракетных двигателей, которые подняли его обратно в небо, был имперского производства, отпечаток же на

другой площадке с высокой вероятностью указывал на деятельность эльдар. Что эльдар могли делать на таком задрипанном мирке как Тифон Примарис - не представляющем интереса или стратегической ценности даже для правительства Империума, чьим флагом был формально помечен - было неизвестно, но было бы логично предположить, что по крайней мере один корабль этих ксеносов побывал на планете.

Обе посадочные площадки, имперская и ксеносская, свидетельствовали о недавнем приземлении кораблей, случившемся не меньше нескольких недель и не больше нескольких месяцев назад. Ни одного из этих иномирских кораблей уже не было на планете, поэтому, отметив местоположение каждой площадки и состояние, в котором они были обнаружены, группе Таркуса больше нечего было там делать. И они вновь отправились во тьму.

Старик замолчал и посмотрел на Арамуса.

- Мы считали, что иномиряне с космических кораблей видели места, где мы оставили подношения духам джунглей, и вернулись к Небесному Отцу с вестью, что мы подвели его и вновь скатились до веры наших предков. Мы решили, что вы пришли покарать нас за эту ересь.

Губы Арамуса сжались в тонкую линию. На самом деле, существовали значительные вариации в религиозной практике разных культур и разных планет, но также было верно, что агенты Инквизиции и Министорума всегда были на страже, выслеживая признаки ереси, а любое отклонение от предписанных практик имперской веры, если будет продолжаться слишком долго, могло привести к порочному поклонению Разрушительным Силам.

- Как бы то ни было, наши подношения не возымели эффекта, - продолжил староста. - И теперь даже в деревне мы не можем чувствовать себя в безопасности. Несколько других поселений, расположенных в пределах дня пути от нас, в последние недели перестали посылать известия, словно сами джунгли поглотили их.

Староста перевел взгляд на чернильные тени за пределами маленького круга, освещенного факелами, на черную массу джунглей, простирающуюся от границ деревни в бесконечность.

- Духи джунглей вернулись, чтобы свершить возмездие, и я боюсь, что ничто кроме мести не удовлетворит их.

Таддеус скучал. Только глядя на хронометр на дисплее своего визора он мог определить, сколько времени прошло. Соседние участки джунглей казались почти одинаковыми даже в дневное время, в сером же свете его улучшенного ночного зрения они были и вовсе неотличимы.

Он начинал думать, что все это было дурацкой затеей. Возможно, Арамус и Тул неправильно интерпретировали информацию о пункте отправления на контейнере с коконом, или эта информация была ложной с самого начала и на этой покрытой джунглями планете не было никаких тиранидов. Десантники ведь все еще не нашли никаких следов, подтверждающих их присутствие. А если их здесь нет, значит Кровавые Вороны ничего уже не смогут сделать для Тула, ничего, чтобы остановить разрушение его тела ксенотоксином, который вскоре уничтожит его изнутри. Трагично, но Пятая рота редко когда имела капитана лучшего, чем Тул.

Таддеус понял, что уже начал оплакивать капитана Тула. Он уже начал думать о нем в прошедшем времени.

Таддеус знал, что все космические десантники умирают. Почти все из них погибают в бою, или, по крайней мере, от ран, полученных в битве. Сержант никогда не слышал о

Кровавом Вороне, который умер бы от старости. Но казалось, что Вороны Пятой роты, и их капитаны в частности, чаще получали фатальные травмы на поле боя, чем остальные. Не то чтобы Пятая была меньше покрыта славой, чем другие роты ордена, у нее было столько же побед в активе, как и у любой другой. Просто казалось, что победы Пятой чаще, чем у других рот, давались высокой ценой.

Может быть, это было как-то связано с прозвищем, под которым была известна Пятая рота - «Обреченные» - и обстоятельствами, при которых она получила это имя. Как и все Кровавые Вороны Пятой, Таддеус и остальные десантники его отделения носили на своей силовой броне знаки покаяния и стыда, символизирующие их борьбу за искупление греха своей роты. Кровью - как врагов, так и своей собственной - Обреченные могли смыть грехи прошлого. Всегда оставалась надежда, что однажды в будущем Обреченные полностью искупят свою вину, и события М.38, ставшие темными страницами истории роты, смогут быть навсегда забыты, уступив место светлому и славному будущему. Но этот день еще не пришел, и Таддеус часто задавался вопросом, сможет ли он дожить до него.

Это была странно утешительная мысль. Таддеус полагал, что если однажды это случиться, то большая цена, уплаченная Пятой за столь многие из своих побед, стоила того, чтобы ее заплатить. Если Пятая рота в будущем перестанет быть Обреченными и более не будет идти в бой со знаками стыда и раскаяния, то это будущее стоит того, чтобы за него умереть.

Таддеус размышлял, двигаясь вместе с остальными десантниками через укрытый тенями лес. Будучи занят своими мыслями, он, тем не менее, по-прежнему держал часть своего сознания полностью сконцентрированным на окружающей действительности, на каждом звуке, каждом запахе, каждом отблеске и шорохе в тенях вокруг. И тем не менее, как и остальные десантники, он оказался пойман врасплох, когда стая ликторов выпрыгнула из укрытий в листве и ринулась на них, размахивая косообразными и бритвенно-острыми когтями.

Тираниды действительно были здесь, и они нападали!