Зарево войны II

- Доложить о повреждениях! - прокричала с мостика адмирал Форбс. Офицеры командной палубы вокруг нее неотрывно наблюдали за показаниями кристаллических дисплеев, следя за ходом бушующего сражения.

- Мы получили попадание в орудийную батарею правого борта, - сообщил следящий за состоянием корпуса мичман. - Повреждения от взрыва минимальные, у нас только небольшая пробоина, но поврежденную секцию двадцатой палубы охватил пожар. Форбс нахмурилась. Пирокислотные батареи были одним из самых разрушительных орудий в арсенале тиранидов. Хотя они не наносили большого урона при попадании, корабль подвергался риску получить тяжелые внутренние повреждения из-за содержащихся внутри батарей смертоносных биореагентов.

- Отправьте команды ремонтников на двадцатую палубу, - приказала Форбс. - Если они не справятся, заблокируйте секцию и выпустите воздух.

- Есть, мэм, так точно, - ответил мичман, уже набирая команды для передачи на нижние палубы.

- Он приближается, - сообщил командор Митчелс, наблюдающий через передние обзорные окна за перемещениями тиранидского крейсера типа «Бритвоход».

- Приготовиться открыть огонь из передних излучателей по моему сигналу, - велела Форбс.

Она наклонилась вперед в капитанском кресле, сжав руками подлокотники.

- Адмирал, - обратился лейтенант с расположенной впереди мониторинговой станции. - Мы регистрируем попадания. Группа трутней обстреливает нас биоплазмой.

- Увеличьте энергоснабжение боковых пустотных щитов и по готовности ответьте огнем из наших батарей.

- С удовольствием, мэм, - мрачно ответил лейтенант.

- Он готовится выпустить щупальца, адмирал,- снова доложил следящий за «Бритвоходом» Митчелс.

- Передние излучатели, огонь! - рявкнула Форбс.

Высокоэнергетические лазерные лучи протянулись от проекторов передних излучателей, вонзившись в тело «Бритвохода».

- Прямое попадание, - спокойно констатировал Митчелс. - Но он все еще выпускает щупальца.

Щупальца, пищеварительные кислоты и биоплазма... Форбс раздражала тактика тиранидов, сражающихся зубами, когтями и шипами вместо того, чтобы швыряться снарядами или энергетическими лучами как любой цивилизованный враг. Но она не уступала врагам с нормальными пушками, значит, не уступит и сейчас.

- Батарея правого борта, - скомандовала Форбс, - навести орудия на «Бритвоход» и огонь по готовности.

- Есть, есть, - хором отозвалась пара офицеров, контролирующих мириады орудий батареи правого борта.

было найти торговца, который не подчинился бы приказу, оказавшись в прицеле орудийных батарей военного корабля, так что «Меч Адриана» не вступал в перестрелки с врагом с тех самых пор, как оказался в субсекторе Аурелия, целых два года. Тот факт, что ее офицеры настолько хорошо проявили себя, столкнувшись с тиранидским флотом, доказывал, что настояния Форбс на проведении регулярных учений не были пустой тратой времени.

До сих пор полученные «Мечом Адриана» повреждения были относительно невелики и сопровождались небольшими потерями среди экипажа. К сожалению, было нельзя сказать того же о «Преторианце».

Конечно, то, что боевая группа Аурелия лишь номинально являлась «боевой группой» не могло служить оправданием. Обозначение было всего лишь неофициальным названием конвоя, который был, по меньшей мере, мал по стандартам Имперского Флота, включая только три легких крейсера типа «Неустрашимый» - «Меч Адриана» самой Форбс, «Щит Траяна» под командованием капитана Грива и «Преторианца» капитана Воронина.

- «Щит Траяна» докладывает о минимальных повреждениях, адмирал, - произнес офицер связи. - Капитан Грив шлет свои поздравления и спрашивает, будут ли новые приказания? Форбс хорошо могла себе представить, что означают «поздравления» Грива в такой момент. Капитан Грив был против плана этой атаки с самого начала, и в гибели «Преторианца» наверняка видел живое подтверждение своих опасений.

- Проинформируйте «Траяна», что потери были ожидаемы, - повысив голос, ответила адмирал Форбс, - и что мы продолжаем выполнять задание в соответствии с планом.

- Есть, мэм.

Форбс нахмурилась. Казалось, прошла уже вечность, но всего несколько минут назад передние секции «Преторианца» оказались выпотрошены массивными когтями тиранидского кракена, подобно клешням гигантского краба прошедшими сквозь палубы и отсеки. Можно было не сомневаться, что капитан Воронин и его офицеры погибли практически мгновенно, когда их кровь вскипела в холоде космического вакуума, конечно, в случае, если им удалось избежать самих когтей. Но всякая надежда на то, что экипаж корабля мог пережить атаку, окончательно рассеялась, когда тварь охватила корпус «Преторианца» мощными щупальцами и разрядила бесчисленное количество пирокислотных батарей прямо в крейсер.

- «Бритвоход», похоже, собирается отступить, мэм, - заметил командор Митчелс.

- Не дайте ему уйти, - ответила Форбс. - Продолжайте огонь до тех пор, пока он не прекратит отстреливаться, и потом, когда развернется. Нельзя упускать такой шанс ударить ему в корму.

Форбс точно не смогла узнать, почему ее так унизили, послав в это захолустье. Первоначально, когда она оказалась приставлена к планетарному губернатору, в задачи адмирала входило лишь демонстрировать силу и, возможно, напоминать Вандису о том, откуда растут корни его власти. Но, прибыв в систему Аурелия, Форбс обнаружила, что ее уже ждут новые приказы от командования сектора, сводящиеся к тому, чтобы всеми доступными средствами поддерживать губернатора до тех пор, пока не поступят новые указания. Вот уже два года она была лишь немногим больше, чем перевозчиком и гонцом для губернатора Меридиана, являющегося имперским управителем субсектора Аурелия. Да уж, «боевая группа», усмехнулась она.

Тем не менее, последние часы показывали, что сегодняшнее столкновение с врагом могло уравновесить отсутствие боевых действий в течение этих долгих месяцев.

- Адмирал, мы можем навести орудия на материнский корабль, произнес офицер, следящий за сканерами дальнего радиуса действия, - Мы должны подойти на расстояние стрельбы в течение часа.

- Продолжайте сканирование, лейтенант, - ответила Форбс, - если он сдвинется хоть на сантиметр, я должна знать об этом.

Найти флот-улей в конечном итоге оказалось до смешного легко. Это могло бы занять столетия, имей они только один корабль, но, располагая тремя крейсерами типа «Неустрашимый», это оказалось на удивление просто - хотя Форбс небезосновательно сомневалась, что астропатам боевой группы все виделось в таком же свете. Служителям Имперского Флота было хорошо известно, что гештальт-сознание улья - психический контакт, пронизывающий область вокруг тиранидского флота - давало эффект искажения варп-пространства на протяжении световых лет во всех направлениях. Как результат, путешествия сквозь варп становились все более рискованными по мере приближения к флоту тиранидов, а астропатические коммуникации - ненадежными или даже совершенно невозможными. Это стало причиной таких явлений как, например, появление тени в варпе, препятствующей астротелепатии в субсекторе Аурелия в течение последних недель, и, кроме того, в конкретных боевых ситуациях это искажение могло оказать серьезное дестабилизирующее воздействие на астропатов, многие из которых, как известно, окончательно сходили с ума во время сражений с тиранидами. Однако, так же, как прежде астропатам «Меча Адриана» и ударного крейсера «Армагеддон» удалось триангулировать общее положение вражеского флота путем измерения расстояния до наиболее сильного возмущения в варпе, так и адмиралу Форбс, имея в распоряжении три корабля, удалось произвести что-то вроде такой же триангуляции и направить боевую группу Аурелия практически к самому флоту-улью. В сущности - и многие из ее подчиненных, во главе с капитаном Гривом, сочли этот ее ход безрассудным и чрезмерно опасным - Форбс просто приказала трем легким крейсерам отправиться в направлении наибольшего возмущения, полагая, что чем оно сильнее, тем ближе к флоту тиранидов они окажутся.

Когда несколько дней назад боевая группа вышла в нормальный космос у окраин субсектора Аурелия, сканеры дальнего радиуса действия сразу же засекли трутней - авангард тиранидского флота, что доказывало, что и сам флот тоже где-то неподалеку. Пытаться пройти оставшееся расстояние через варп и в самом деле было бы слишком опасно и безрассудно, так что Форбс приказала кораблям следовать далее на субсветовых скоростях и приготовиться вступить в бой с ксеносами как только достигнут их флота. Сблизившись с флотом-ульем они быстро смогли получить лучшее представление о сложившейся ситуации. Было немалым облегчением узнать, что это был не полноценный флот вроде оставивших после себя столь темную память огромных флотов-ульев Левиафан, Бегемот и Кракен, а всего лишь осколок, видимо, когда-то отделившийся от более крупного улья. Но, хотя это и не был полноценный флот вторжения, он не переходил в разряд незначительных угроз. Материнский корабль улья был огромным космическим колоссом, окруженным мириадами прочих биокораблей, разнящихся в размерах от меленьких и легкобронированных трутней, обладающих великолепной скоростью и маневренностью и действующих в качестве разведчиков, до массивных крейсеров «Бритвоход» и хищных кракенов, эскортирующих матку.

Чтобы план Форбс получил шанс на успех, легким крейсерам было необходимо пробиться сквозь внешние слои флота-осколка и завязать сражение непосредственно с самим маточным кораблем, скрывающим в себе королеву норна вместе с сосредоточением коллективного разума улья, направляющего не только движение путешествующего в космосе флота, но и его наземные составляющие на Меридиане, Тифон Примарис и по всему субсектору.

- «Бритвоход» уничтожен, - доложил Митчелс, когда последние залпы батареи правого борта «Адриана» поразили цель.

- Трутни все еще вьются вокруг нас, - произнес офицер у мониторинговой станции.

- Продолжайте следить за ними, - приказала офицеру Форбс. - Командор Митчелс, нам нужен новый курс - идем наперехват к маточному кораблю и далее как запланировано.

- Да, мэм, - ответил Митчелс, поспешив передать приказы на соответствующие станции. Теперь, когда материнский корабль оказался в зоне видимости «Меча Адриана», если удача и Император не оставят его, они вскоре приблизятся на расстояние торпедного огня. А потом все будет зависеть от сержанта Таркуса и его Кровавых Воронов.

К тому времени как сержант Арамус добрался до места крушения в центре Зенита, двое других выживших членов третьего отделения, братья Циррак и Сиддиг, уже были там с огнетушителями в руках, пытаясь погасить бушуещее на внешней обшивке губернаторского шаттла пламя и не дать воспламениться бакам с прометиумом - их взрыв мог бы разнести целый блок города.

К счастью, шаттл рухнул в отражательный бассейн, вскипевшая вода в котором помогла не только уменьшить и сдержать пламя, но и свела количество жертв к относительному минимуму. Небольшое количество гражданских получило удары разлетевшимися при ударе о землю обломками, несколько меньше людей оказались ранены или получили смертельные травмы. Большее количество получило тяжелые ожоги из-за стекавшей с корпуса шаттла биоплазмы, но число погибших все равно было куда меньше того, что было бы, упади корабль прямо в толпу.

Пока что не было никакой возможности установить, выжил ли кто-нибудь на борту.

- Как только пламя утихнет, - приказал Арамус, - мы войдем внутрь.

Он перешагнул через низкий бортик бассейна, уже почти опустевшего из-за испарения перегретой исходящим от горящего шаттла жаром воды. Сиддиг выпустил последнюю порцию пены на покореженные крылья шаттла и знаком дал понять сержанту, что все в порядке.

Располагающий невероятной силой космического десантника, еще более усиленной сервоприводами боевых доспехов, Арамус просто вытянул руку, схватил край помятого люка в правом борту, и вырвал его. Люк оторвался с оглушительным металлическим скрежетом, и сержант тут же отбросил его в сторону. Шаттл лежал накренившись на правый борт, зарывшись носом в разбитое основание бассейна, и, когда люк исчез, из него посыпалось все то, что находилось в салоне и не было закреплено. Сержант нагнулся, подобрав прозрачный куб со стороной в несколько сантиметров, в котором оказался заключен продолговатый отполированный камень длиной с человеческий палец. Ему уже приходилось видеть такие камни прежде - на шеях воинов эльдар.

- Похоже на эльдарский камень духа, - недоуменно произнес Арамус.

Он мало что понимал в закрытых верованиях эльдар, но и этого было достаточно, чтобы понять: ксеносы ни за что по доброй воле не допустили бы, чтобы один из их священных камней духа попал в человеческие руки.

Арамус осмотрел остальные разбросанные под ногами предметы. Там было около дюжины или даже больше подобных кубов различных размеров. Один содержал что-то, похожее на зуб орка, другой - нечто округлое, по виду походящее на вещь тау, третий - покрытый значками Хаоса диск, от одного взгляда на который у сержанта начали болеть глаза. Там были не только кубы, но, также, и инфопланшеты, и книги - печатные книги - чьи заголовки говорили о том, что под их обложками скрываются демонические гримуары, гололиты и двухмерные рисунки, изображающие разнообразные мерзости. Арамус отшатнулся при виде своей находки. Все это было запретно - предметы явно имели ксеносское, еретическое или демоническое происхождение. Все они были омерзительны и отвратительны. И, похоже, все это было собственностью непосредственно губернатора Вандиса.

- Я... Я могу объяснить, - раздался дрожащий голос губернатора, неловко стоящего в проеме вырванного люка, держа в руках непрозрачный кейс длиною в свой собственный рост. - Это не то, что вы думаете...

Арамус ничего не стал отвечать, вместо этого шагнув вперед и выхватив длинный кейс из рук Вандиса.

- Пожалуйста, - сказал губернатор, неудачно попытавшись выбраться из шаттла, и вместо

этого растянувшись лицом вниз на груде своих запретных сокровищ. - Это всего лишь моя... коллекция, понимаете?

Пошатываясь, он поднялся на колени, подняв руки в умоляющем жесте.

- Я коллекционер, собиратель, ничего больше.

Темные глаза губернатора были широко раскрыты, круглое лицо застыло в испуге, а губы дрожали.

Тяжесть кейса оттягивала Арамусу руки. Он забрал его у губернатора по той простой причине, что не мог позволить обладателю еретических предметов держать что-либо, что он мог использовать против Астартес. Но теперь, держа кейс в собственных руках, он не мог не задуматься о том, что же именно держит.

- Нет, не делайте этого! - проблеял Вандис, стоило Арамусу расстегнуть защелки кейса. - Я... Его отдали мне и...

Кейс распахнулся, и внутри Арамус увидел то, на что уже не надеялся когда-либо взглянуть вновь. Братья Циррак и Сиддиг подошли и встали позади него, но со своих мест не могли видеть того, что оказалось внутри кейса.

- Что там? - спросил Циррак.

Арамус обхватил ладонью рукоять и вынул из кейса силовой меч, высоко подняв клинок в воздух.

- Мудрость, - сказал Арамус, и имя меча прозвучало в его устах подобно литании. Силовой меч, реликвию ордена Кровавых Воронов, столь древний и почитаемый, что получил собственное имя, с самых ранних дней ордена несли в бой бесчисленные чемпионы и герои Кровавых Воронов, но последним его хозяином был капитан Дэвиан Тул.

Мудрость оказалась потеряна, когда Тул пал от когтей и токсинов тиранида на Кальдерисе, и Арамус был уверен, что меч уже никогда не удастся найти. И все же он был здесь, среди еретических сокровищ этого коллекционера тайного, извращенного и запретного.

- Это подарок... - захныкал Вандис. - Я не... Я не знал, что оно ваше...

Меч, конечно, не принадлежал Арамусу. Может быть, губернатор имел в виду, что он принадлежал ордену. Но кто бы ни был полноправным носителем клинка теперь, когда Тул уже не мог им пользоваться, было недопустимо, чтобы он оказался запятнанным прикосновением столь низкого существа как Вандис.

- Я... Я могу заплатить вам... - сказал Вандис, склонив в отчаянии голову. - Назовите цену, если хотите. Я могу...

Сержант активировал силовой меч, и сполохи энергии засверкали по всей длине клинка. Вандис поднялся на ноги, выставив перед собой руки.

- Все, что вам нужно! - выкрикнул Вандис. - Я... Я приношу извинения...

Арамус оставался безмолвным, словно каменная статуя, вместо ответа пустив меч по широкой дуге вниз со всей силой своей подкрепленной сервоприводами доспеха руки. Верхняя часть туловища губернатора рухнула на землю прежде, чем его ноги поняли что произошло и упали следом.

- Разве мы не должны были оставить его Инквизиции? - спросил брат Сиддиг. - Они могли бы пожелать допросить его, чтобы узнать о происхождении...

Он указал на горку предметов у ног Арамуса, большая часть которых теперь была залита кровью губернатора, и закончил:

- Всего этого.

Арамус выключил силовой меч и покачал головой.

- Сейчас мы не можем позволить себе роскоши беспокоится о таких вещах, - сказал он, направившись прочь от шаттла и перешагивая обратно через бортик бассейна. - Он собирал еретические предметы и тем навлек на себя свою погибель.

- Сержант? - обратился брат Циррак. - Что нам делать с его... коллекцией?

Арамус, с выражением отвращения на лице, обернулся через плечо.

- Сжечь, - процедил он сквозь зубы. - Сжечь все.

Сержант Таркус скрючился в передней части кабины, положив руки на рычаги управления. Места внутри торпеды было крайне мало, и космический десантник в полной броне едва мог развернуться в столь ограниченном пространстве, не говоря уже о четырех Астартес.

- Приближаемся к цели, - раздался в воксе голос командора Митчелса. - Мы подойдем на расстояние стрельбы в течение нескольких минут.

- Принято, - ответил Таркус.

Позади него трое других выживших членов третьего отделения - братья Норд, Тэйн и Горациус - проверяли свои болтеры, гранаты и прочую экипировку перед стартом.

- Отделение, заканчивайте с приготовлениями, - велел Таркус остальным. - Нас запустят в любой момент, и мне нужно, чтобы вы были готовы вступить в бой, как только мы протараним цель.

Следует отдать должное магосу техникус «Меча Адриана», подумал Таркус. Модифицированная торпеда была не самым здоровским транспортным средством, и не была такой просторной внутри как специально предназначенные для этих целей абордажные торпеды, но для нынешних нужд подходила превосходно.

- Хотел бы я иметь чуть побольше оружия, - задумчиво произнес брат Тэйн.

- А я хотел бы полную роту, готовую помочь нам с этой работенкой, - ответил Таркус, - но придется сражаться с тем, что у нас есть.

После того как первое отделение погрузилось внутрь, орудийный расчет «Меча Адриана» поместил абордажную торпеду в пусковой аппарат. Она должна была быть запущена как обычная торпеда, но, в отличие от последней, могла в ограниченных пределах управляться в полете.

- Интересно, как там остальные на Меридиане? - подумал вслух брат Горациус.

- Мы можем быть уверены, что они исполнят свой долг, - сказал Таркус. - Что еще нужно?

С тех пор как боевая группа Аурелия вошла в контакт с флотом-ульем тиранидов, всякий астропатический контакт с Меридианом был потерян, но последнее принятое сообщение гласило, что боевая группа капитана Анджелоса уже на пути к субсектору. Однако по- прежнему не было ясно, сумеет ли она достичь Меридиана вовремя, чтобы спасти осажденный мир. Судя по всему, в конечном итоге план, придуманный адмиралом Форбс и сержантом Таркусом, оказался лучшей, или, возможно, единственной надеждой Меридиана на выживание.

- Мы подошли на расстояние стрельбы, - передал командор Митчелс. - Приготовьтесь к запуску.

- Принято, - ответил Таркус.

Затем, обращаясь к остальным десантникам, он произнес:

- Началось. Приготовьтесь к удару, и очень мощному удару.

Абордажная торпеда будет запущена прямиком в центр материнского корабля, и, при условии, что офицер-артиллерист все верно рассчитал, нос торпеды пройдет сквозь внешнюю оболочку матки. Когда оболочка окажется пробита, сержант Таркус и остальные высадятся внутрь корабля, оказавшись прямо в самом сердце армады своих врагов.

- Запуск абордажной торпеды! - раздался голос командора Митчелса, и десантники внезапно испытали на себе всю мощь созданных ускорением перегрузок.

Знание - сила! - выкрикнул Таркус, когда они устремились к сердцу своего врага. - Защищай его!