Зарево войны II

Держа Фебуса на сгибе левой руки и сжимая в правой плюющийся «Адскими огнями» болт-пистолет, сержант Таддеус по дуге спускался с серого неба. Братья Брандт и Такайо были уже на земле, расчищая место для посадки цепными мечами, брат Келл же с юным Фаэтоном в руках спускался вниз слева от сержанта. Вокруг Такайо и Брандта лежали расчлененные трупы потрошителей, но несколько одиноких гаунтов все еще продолжали наседать на десантников.

Когда Таддеус приземлился, Такайо цепным мечом отсек передние лапы одного из гаунтов, а Брандт продырявил брюхо еще одного из болт-пистолета.

- Держись, - сказал Таддеус мальчику у себя на руках. - Мы почти у цели.

Как только Келл тяжело коснулся земли позади сержанта, Брандт и Такайо прикрыли десантников от монстров вокруг, и сержант вытащил ауспекс, чтобы сориентироваться на местности.

- Туда, - сказал он, указывая точно на запад. - Еще один-два прыжка, и мы будем на месте.

Они провели уже несколько часов, совершая гигантские прыжки, используя болт- пистолеты ицепные мечи чтобы расчистить место для посадки и затем снова взлетая, настолько быстро, насколько позволяла их ноша. По мере продвижения на запад количество тиранидов вокруг десантников все увеличивалось, пока, наконец, им не пришлось приземляться прямиком в океан чудовищ. Но, по крайней мере, прыжковые ранцы позволяли перенестись через орды монстров там, где пробиться по земле было бы невозможно.

- Отделение, вперед, - приказал Таддеус, взглянув в сторону Келла.

Первый в воздухе и последний на земле, брат Келл просчитывал траекторию так, чтобы двигаться медленнее и дольше, заботясь о безопасности уязвимого мальчика у себя на руках. Таддеус по тем же причинам так же летел следом, пропустив вперед Брандта и Такайо. Такайо и Брандт двигались по низкой траектории и первыми достигали земли, используя пистолеты и мечи, чтобы расчистить место для безопасной посадки своих братьев.

Благодаря высокой траектории и более медленной скорости полета Таддеус располагал лучшей точкой обзора для осмотра окружающей местности и большим количеством времени, чтобы разглядеть все в деталях. Хотя до сих пор он не видел ничего, кроме наводненного монстрами разоренного городского ландшафта восточного полушария Меридиана, он продолжал внимательно наблюдать, в надежде заметить какие-либо перемещения противника, знание о которых может оказаться стратегически полезным для Арамуса и остальных.

Таддеус достиг верхней точки прыжка. Маленький Фебус на его руках дрожал из-за пронизывающего холодного ветра.

- Уже немного, - сказал Таддеус мальчику, хотя и сомневался, что он сможет разобрать слова за свистом ветра. - Мы почти добрались.

Начав снижаться, сержант повернул голову направо, устремив взгляд на север. И там он увидел то, отчего легкое касание страха превратилось в железную хватку. Монструозное существо, живая машина разрушения, приближалась к Зениту с северо- востока.

- Святой Трон, - хриплым грубым шепотом выдохнул Таддеус.

Он приземлился с болт-пистолетом в руке, и, если бы не Брандт и Такайо, удерживающие беснующиеся волны тиранидов на расстоянии, погиб бы от когтей ксеносов едва коснувшись поверхности.

- Император сохрани нас...

- Что там такое? - спросил по воксу брат Такайо, услышав, как Таддеус пробормотал слова молитвы.

- Просто пошевеливайтесь! - сказал Таддеус, немедленно приготовив свой прыжковый ранец для последнего прыжка. - Не спрашивайте, просто взлетайте!

Сержант Авитус патрулировал участок внутренней окружности оборонительного кольца, охватывающий восточные подходы к городу. Трое ликторов на противоположной от него стороне ринулись в пламя кольца, пытаясь прорваться внутрь, и сержант открыл по ним огонь из тяжелого болтера, достаточно замедлив монстров, чтобы огонь сделал остальную работу.

В последние часы кольцо размыкалось снова и снова, когда чужацкие чудовища одно за другим бросали свои тела в огонь, чтобы их сородичи могли пересечь ров по мосту из горящих трупов. Удерживаемая защитниками территория сократилась на пятнадцать или, возможно, двадцать процентов с начала осады, и десантники продолжали терять все больше земли.

- Кровавые Вороны, - раздался в воксе трещащий голос. - Это Таддеус. Седьмое подходит с востока, мы преодолеем кольцо через несколько минут.

- Принято, Таддеус, - ответил Авитус в вокс. - Мы будем держать для вас дверцу открытой.

Группа воинов нырнула в огонь с внешнего края кольца, и Авитус снова открыл огонь, водя стволом болтера из стороны в сторону и без разбора поливая местность впереди «Адскими огнями».

- Не задерживайтесь там. Мы можем вскоре отступить с этой позиции.

- Не беспокойся на этот счет, - ответил Таддеус. - Вы скоро увидите наши подкопченные доспехи.

Словно подчеркивая слова сержанта Таддеуса, космический десантник с прыжковым ранцем на спине пронесся по серому небу, пройдя прямо над стеной пламени, и с глухим стуком приземлился в нескольких метрах позади Авитуса. Врезавшись ногами в землю, десантник, не тратя времени, повернулся и направил болт-пистолет в сторону, откуда появился, держа в другой руке жужжащий цепной меч.

- Отбой, брат, - сказал ему Авитус, взмахом руки показав, что можно расслабиться. - Мы прикроем ваши спины.

Тяжелый болтер сержанта снова начал обстреливать ров.

- Всем боевым единицам в восточной части кольца, - передал Авитус по открытому каналу. - Сфокусировать огонь на обороне рва, игнорировать воздушные единицы противника. На подлете Кровавые Вороны, и я не хочу, чтобы кого-то из них по ошибке сбили.

Остальные десантники, рассредоточенные к северу и югу от позиции Авитуса, подтвердили приказ, и в это же время еще один Кровавый Ворон пошел на снижение. Как и первый, он сжимал в одной руке болт-пистолет, а в другой - гудящий цепной меч.

- Можешь расслабиться, Брандт, - обратился к нему первый Ворон с прыжковым ранцем, когда вновь прибывший приземлился. - Нас прикроют.

- Ну, жалоб на отсутствие лишней возможности пострелять вы от меня точно не услышите, - сказал второй, убирая меч и болт-пистолет.

С неба спустился третий космический десантник; этот нес в руках человеческого ребенка.

- Я вижу, вы там подобрали пассажира? - спросил Авитус.

Десантник поставил мальчика на землю. Судя по всему, ему было от десяти до одиннадцати лет, и Авитус не мог не заметить, что его физиогномические характеристики подходят для претендента в Кровавые Вороны.

- На самом деле двух, сержант, - ответил десантник.

Он снял шлем и Авитус узнал члена штурмового отделения по имени Келл.

- Нам понадобилось время, чтобы доставить их сюда в целости.

- Освободите мне площадку! - раздался в воксе голос сержанта Таддеуса, когда четвертый и последний Кровавый Ворон появился в небе.

Как и Келл, Таддеус нес в руках мальчика, который был на год или два младше первого, и, судя по внешности, мог быть его братом.

Таддеус приземлился, но продолжал держать мальчика н руках, словно защищая. Не говоря ни слова, он подошел к Авитусу, глядя на пылающее защитное кольцо.

- Этого будет недостаточно, - сказал Таддеус, рассматривая выжженный в ландшафте пылающий шрам.

Трупы последней группы воинов, погибших недалеко от внутренней границы рва, все еще корчились и скручивались в огне.

- Этого слишком мало.

Авитус перевел взгляд с Таддеуса на ров и обратно. Он почувствовал, как зачесалась кожа лица и шеи в тех местах, где встречалась с аугметикой - знакомый знак надвигающейся опасности.

- Что случилось, Таддеус? Какова ситуация снаружи?

Таддеус посмотрел на ребенка у себя на руках, и встретился взглядом с Авитусом.

- Все плохо, брат, - сказал он, - и вот-вот станет еще намного хуже.

Сержант Арамус и двое выживших членов третьего отделения присоединились к капеллану Пальмариусу и претендентам, защищающим северо-восточный квадрант. Двое из претендентов уже погибли - один оказался рассечен надвое когтями ликтора, другой умер в агонии, когда коррозийные личинкоподобные организмы, выпущенные из тиранидского симбинта-плевателя проели плоть его плеча и головы, убив юношу быстро, но, к ужасу остальных, не мгновенно, - а третий был тяжело ранен колючим душителем, хотя и мог до сих пор двигаться и сражаться.

- Вперед! - прокричал капеллан Пальмариус дюжине оставшихся на ногах претендентов, направляя их в бой высоко поднятым над головой крозиус арканум, - За Императора и все человечество!

Незадолго до этого выводок хормагаунтов численностью более двух дюжин особей пробился сквозь защитное кольцо и принялся опустошать внутренние территории. Прежде чем Пальмариус и его претенденты прибыли на место, несколько целых семей пали под ударами когтей и огнем оружейных симбионтов гаунтов - мужчины, женщины, дети - но как только появился капеллан Кровавых Воронов, орудующий крозиусом, словно массивным боевым топором, ворвавшись в центр тиранидской стаи, больше ни один из гражданских не погиб. К тому времени как появились сержант Арамус и братья Циррак и Сиддиг, размещенные в квадранте человеческие беженцы уже с криками разбегались, стремясь укрыться глубже в сердце города.

Арамус знал, что, в конечном итоге, им было некуда бежать. Впрочем, в данный момент он был рад, что беженцы не путаются под ногами, так что и он, и остальные могли сражаться с тиранидами не обращая внимания на сопутствующий ущерб.

- Капеллан, сзади! - крикнул Арамус и расстрелял из болтера зашедшего за спину Пальмариусу гаунта.

Затем, взмахнув Мудростью, он вогнал сверкающий клинок в грудную клетку другого оказавшегося в пределах досягаемости монстра.

Сержант с самого начала знал, что оборона Зенита будет нелегким делом, и что было лишь вопросом времени когда ксеносы задавят защитников числом. Но теперь ему казалось, что интенсивность тиранидских атак в последние часы возрастала по экспоненте. С каждой минутой количество бросающихся на баррикады тиранидов все возрастало, их атаки приобретали все более жесткий, почти отчаянный характер. Арамус был чересчур хорошо осведомлен о своих врагах, чтобы приписывать тиранидам какие- либо индивидуальные мотивации или видеть осознанные действия в поступках существ, являющихся лишь безмозглыми придатками далекого и бесстрастного совокупного разума, но, возможно, именно разум улья заставлял их нападать таким образом. Возможно, флот-улей предпринимал все более жесткие меры в ответ на действия адмирала Форбс и ее боевой группы Аурелия, реагируя не сознательно и расчетливо, как разумное существо, но скорее как животное, инстинктивно пришедшее в ярость из-за укуса крошечного насекомого.

Еще один хормагаунт ринулся к позиции Арамуса; приблизившись достаточно близко, чтобы выстрелить в десантника ловчими крючьями, он резким сокращением мышц запустил хитинизированные сухожилия в голову и плечи сержанта. Арамус мгновенно крутнул Мудрость по дуге, и клинок силового меча отсек веревки сухожилий, так что они, безумно извиваясь и скручиваясь, полетели на землю подобно обезглавленным змеям, не в силах нанести какого-либо реального ущерба.

Арамус потратил лишнее мгновение на то, чтобы полюбоваться игрой закатных лучей на потрескивающем энергией клинке. Мог ли он, за то короткое время, что ему отведено на ношение этого меча, сделать хоть немного для восстановления чести заветной реликвии, запятнанной грязными прикосновениями предателя-губернатора? Если он переживет боевые действия на Меридиане, то должен будет вернуть Мудрость тайным магистрам Кровавых Воронов, которые передадут его достойному чемпиону ордена, но до этого времени долгом Арамуса было как можно лучше хранить меч и использовать во славу ордена и Императора. Его по-прежнему приводило в бешенство осознание того, что священное оружие было осквернено включением в еретическую коллекцию запретных реликвий, но каждый раз, когда Арамус использовал меч в бою и встречал хитин тиранидов честным металлом Астартес, он не мог не чувствовать, что помогает очистить клинок и восстановить, пусть лишь частично, его былую славу.

- Арамус?- прожужжал чей-то голос в воксе.

Взглянув на руны на дисплее визора, Арамус увидел, что передача идентифицирована как исходящая от сержанта Таддеуса.

- Таддеус, вы уже в безопасности, внутри кольца? - спросил сержант, пронзив гаунта кончиком клинка Мудрости и разрывая его голову «Адскими огнями».

- Мы внутри кольца, брат, - пришел ответ, - но я бы не сказал что «в безопасности». Арамус пинком сбросил обезглавленного гаунта с клинка и развернул силовой меч в сторону следующего противника.

- Уточни?

- Я на подходе к твоей позиции, Арамус, - передал Таддеус. - Тебе было нужно подкрепление, а кроме нас поблизости никого свободных не было.

- Если это одна из твоих шуточек, брат, то она не удалась. Арамус мог слышать, как Таддеус тяжело вздохнул.

- В последнее время у меня очень мало причин шутить, Арамус. И их стало еще меньше, когда я увидел движущегося в твоем направлении монстра.

Арамус разрядил болтер в нового гаунта, пристрелив того прежде, чем он успел добраться до одного из претендентов.

- Там карнифекс. И он идет в твою сторону. Быстро.

Арамус на мгновение замер при упоминании этого слова. Карнифекс был живой машиной разрушения, массивным штурмовым организмом, ничуть не менее большим и сильным, чем гигантские дредноуты космического десанта. Даже для располагающего тяжелой бронетехникой войска столкновение с карнифексом все равно оставалось тяжелым испытанием, а для почти полностью состоящего из пехоты воинства, такого, как Кровавые Вороны, находящиеся в настоящее время в распоряжении Арамуса, карнифекс мог стать почти непобедимым противником.

Хотя у сержанта не было причин сомневаться в донесении Таддеуса, даже если он и имел какие-либо сомнения, они развеялись уже в следующее мгновение, когда огромное создание появилось из клубов дыма у дальней стороны защитного кольца, где все еще находились несколько прорвавшихся хормагаунтов. Карнифекс возвышился надо рвом, живая машина войны, столь же большая - и столь же опасная - как боевой танк, и настолько высокая, что, когда ксенос присел и спрыгнул в ров, его верхние лапы и голова продолжали возвышаться над уровнем земли, а пламя лишь безвредно плескалось вокруг нижних конечностей.

Карнифекс подался вперед, клешнеподобные когти его верхних конечностей ритмично вздымались вверх и вниз, орудийные симбиоты, слитые со средними лапами, развернулись, приготовившись к стрельбе.

Арамус услышал над головой рев, и, подняв глаза, увидел Ястреб-1, летящий через квадрант по своему обычному маршруту, выслеживая любых вторгшихся в него воздушных существ и готовый открыть огонь на подавление, если это понадобится.

- Ястреб-1! - произнес Арамус в вокс. - Взять в прицел карнифекса во рву и открыть огонь!

- Принято, - ответил пилот, и Арамус узнал голос скаута Тубаха, в котором слышалась нетерпеливое желание обрушить мощь орудий «Громового Ястреба» на столь огромную цель.

Дорсальный турболазер корабля открыл огонь, и одновременно ракеты «Вихрь» с ревом вылетели из под крыльев, направленные точно в карнифекса, как раз поднимающегося по внутренней стенке рва. Лезерные попадания вспахали панцирь карнифекса, «Вихри» с шокирующей слой взорвались, ударив в грудную клетку монстра. На мгновение карнифекс пропал в черном дыму от разрывов, и Арамусу показалось, что чудовище могло пасть. Затем ветер унес дым прочь, и сержант увидел, что огромный монстр все еще стоит, живой и невредимый, наводя сращенную со средней лапой ядовитую пушку на пролетающий над головой «Громовой Ястреб».

- Тубах! - закричал Арамус. - Уклоняйся!

Но было слишком поздно. Ядовитая пушка разрядилась прямо в нос перелетавшего через ров «Громового Ястреба», все еще палящего из лазпушки, и высококоррозивные ядовитые кристаллы в то же мгновение принялись растворять броню.

- Сержант! - сказал вокс голосом Тубаха. - У нас пробоина корпуса, похоже, это какая-то разновидность.

Речь скаута оборвалась кашлем, когда ядовитые пары проникли в кабину. «Громовой Ястреб» начал рывками отклоняться к северу.

- Тубах, ты меня слышишь? - передал Арамус. - Тубах, набери высоту! Тубах! «Ястреб» рухнул на занятой тиранидами территории на севере от огненного кольца, и мгновенно загорелся, когда вспыхнул прометиум в баках.

Карнифекс бросил бесстрастный взгляд направо, на столб дыма и пламени - все, что осталось от корабля, который для него был лишь чуть более, чем надоедливым насекомым, и обратил холодные глаза на сержанта Арамуса и остальных защитников. Тварь распахнула пасть, и испустила равно оглушительный и нечеловечный крик.

Неожиданно шансы на то, чтобы выжить и увидеть прибытие боевой группы капитана Анджелоса стали казаться гораздо, гораздо меньше.

Сержант Таркус выпустил последний оставшийся болт «Адский огонь» в приближающегося монстра; его болтер щелкнул, когда магазин окончательно опустел. «Адские огни» сделали свое дело, и чудовище рухнуло у ног Таркуса, спазматически дергаясь, пока мутагенная кислота выжигала его изнутри, однако у сержанта больше не осталось боеприпасов, которые могли бы защитить его от прочих бесчисленных существ, бродящих по артериям и отсекам материнского корабля.

Таркус прицепил болтер к поясу и вытащил боевой нож. Он мог бы почувствовать соблазн просто бросить бесполезное оружие, так как никакой возможности перезарядить его уже не было - остальные десантники израсходовали боезапас гораздо раньше - но почти два века службы Адептус Астартес научили его чтить редкое и ценное оружие, и оставить болтер сейчас, даже если его нельзя было больше использовать, было бы подобно худшей разновидности предательства.

- Отделение, продолжаем продвижение, - приказал Таркус братьям Норду и Горациусу. - Нет никакого смысла задерживаться здесь.

Брат Тэйн погиб некоторое время назад, окруженный стаей кусачей, повергших его наземь и разгрызших керамит силовой брони прежде, чем боевые братья успели прийти на помощь. Оглушительные предсмертные крики Тэйна заполонили вокс-сеть, но Таркус и остальные отдали последние почести его памяти, клинками ножей и «Адскими огнями» уничтожив всех до единой тварей, убивших их брата.

Теперь лишь несколько гранат и боевые ножи отделяли трех оставшихся Кровавых Воронов от столь же ужасной смерти, но они все равно продолжали сражаться. Они были на задании, и продолжат исполнять свой долг, даже если это будет значить отдать свои жизни в попытке его выполнить.

Они шли по омытым болезненно-зеленым светом репродуктивным камерам. Стены, пол и потолки камер были покрыты слизью, вязкой и жирной на ощупь, тяжелый воздух был наполнен вредными испарениями, которые убили бы десантников после первого же вдоха, если бы не загерметизированные дыхательные системы силовых доспехов. В центре комнаты находились раздутые гено-органы, порождающие бесчисленное количество существ тиранидского флота, а по периметру располагались заключенные в коконы еще не рожденные офицеры кошмарного воинства.

- Мы приближаемся к цели, - сказал Таркус остальным, в молчании ступающим следом. - Если потомство здесь, значит, королева норна тоже не может быть далеко отсюда.

Двое других десантников кивнули, всматриваясь в зеленоватые тени вокруг. С дальней стороны комнаты послышался высокочастотный визгоподобный шум, а затем через клапан в стене появилась новая троица неуклюжих монстров; жгучая кислотная слюна капала с их челюстей, а когти-клинки верхних конечностей были грозно воздеты в воздух.

- За Императора! - выкрикнул Таркус, замахнувшись ножом и бросаясь к чудовищам. - Лишь смерть дает освобождение от долга!

Еще один претендент, двигавшийся чересчур медленно, чтобы избежать хлещущего подобно кнуту хвоста карнифекса, оказался разорван пополам венчающими его шипами. Кровь юноши хлестала из изувеченного тела, почти невидимая на фоне покрывающего тело кроваво-красного комбинезона.

- Быстрее, прокляни вас Император! - проревел сержант Арамус, сжимающий в одной руке Мудрость, а в другой держа готовую к броску противотанковую гранату.

Он приказал претендентам отступать, но напуганные юнцы двигались слишком медленно, чтобы избежать первой атаки карнифекса.

- Арамус, в укрытие! - раздался голос Таддеуса, бросившего осколочную гранату в голову карнифекса.

Через мгновение после взрыва на панцирь чудовища обрушился град шрапнели, но было заведомо ясно, что это не сможет причинить ему никакого ущерба. Арамус не мог не вспомнить боевого брата Дурио, сражавшегося с карнифексом на Проспероне, казалось, уже целую жизнь назад. Он взвесил гранату в руке и взмолился Императору, прося даровать такую же отвагу как проявил Дурио.

- Отступать, я сказал! - снова проорал Арамус, окончательно потеряв терпение.

Он слишком хорошо знал, что болтерный огонь, лазганы и фраг-гранаты не смогут ничего более, чем только разозлить такую боевую махину, как карнифекс, но космический десантник, обладающий некоторой долей везения и готовностью к самопожертвованию может повергнуть одну из них. Если он ошибется при броске хотя бы на несколько сантиметров, то окажется размазанным в кашицу, а карнифекс останется невредим. Здесь было не о чем раздумывать. Если он погибнет при неудачной попытке уничтожить монстра, придет черед Таддеуса испытать свою меткость, а если умрет и Таддеус, настанет очередь следующего брата, и так далее, и так далее, пока карнифекс не окажется уничтожен или пока не падет последний Кровавый Ворон, в зависимости от того, что случится раньше.

Он приготовился броситься вперед как только все остальные уберутся с дороги.

- Арамус, посмотри вверх! - неожиданно крикнул Таддеус, указывая в небо клинком цепного меча.

Сержант запрокинул голову и увидел белую точку, пылающую посреди серого неба и растущую в размерах с каждой секундой. Это была десантная капсула.

- Но кто?..

Арамус не мог представить себе кто может находиться на борту, учитывая, что все Кровавые Вороны с «Армагеддона» были уже на Меридиане. Все, кроме апотекария Гордиана, лексикания Конана и технодесантника Мартеллуса. Неужели кто-то из них оказался настолько глуп, что, несмотря на приказы Арамуса, покинул свой пост и покинул ударный крейсер на спускаемом аппарате?

На краткий миг Арамус решил, что это могла быть спускаемая капсула с «Литании ярости» капитана Анджелоса, и что его боевая группа прибыла в систему Меридиан гораздо раньше запланированного срока. Но когда капсула рухнула с неба, он смог разглядеть обозначения на ее корпусе, черного ворона с кровавой слезой на сердце - это был спускаемый аппарат Пятой роты. Значит, на ее борту должны были быть Гордиан, Конан или Мартеллус. Иначе...

Когда капсула врезалась в землю, карнифекс попятился назад, издав оглушительный рев в ее сторону, и демонстративно развел в стороны ужасающие когти. Спустя лишь мгновения после своего появления в небесах, десантная капсула с оглушительным грохотом приземлилась всего в нескольких дюжинах метров от Арамуса, и ударная волна взметнула огромные облака мгновенно разлетевшейся во все стороны пыли.

Как только аппарат коснулся земли, он раскрылся, пять пластин бронированной внешней обшивки опустились вниз подобно лепесткам цветка.

Никто не спустился по аппарелям, но вместо этого голос изнутри прогремел:

- Кровавые Вороны! К оружию!

Арамус узнал голос и почувствовал, как в груди вспыхнула надежда.

- Знание - сила! - раздался изменившийся, но все еще безошибочно узнаваемый голос Дэвиана Тула, когда огромный дредноут ступил на пыльную землю, и звуки его тяжелых шагов разнеслись подобно раскатам грома.

- Защищай его! - в унисон прокричали Арамус и Таддеус, подняв над головой оружие. Более не капитан Дэвиан Тул, он был, отныне и навечно, Тулом-дредноутом, высшим единением механического и биологического, тело павшего капитана было заключено в амниотические жидкости и хирургически имплантировано в сердце боевой машины. Возвышающийся над землей на три человеческих роста, защищенный толстой адамантиевой броней, располагающий оружием поистине сокрушительной мощи, дредноут был могучей машиной войны, великолепным единством биологии и механики, живым воплощением Бога-Машины.

- Взгляни на меня! - прогрохотал Тул-дредноут, поворачиваясь к карнифексу. - Узри Тула и свою смерть!

К своему удивлению, Арамус обнаружил, что улыбается. Возвращение Тула на поле боя, будь то самостоятельно или в сердце саркофага дредноута, давало им всем надежду, что, в конце концов, они смогут победить. Если только смогут продержаться до прибытия капитана Анджелоса...