Завещание

IV

В комнате снова повисло гробовое молчание. Несмотря ни на что, я все равно оставалась главным объектом ненависти. Думаю, именно она и сплотила мою дорогую семью.

Я вышла из комнаты, чтобы отдохнуть от напряженной атмосферы, но, едва захлопнув дверь гостиной, вспомнила про детство и бесцельно прожитые, но такие счастливые годы. Почему-то все в этом доме пахло ностальгией, но больше всего меня тянуло в мою берлогу. Туда, куда я могла пойти и спрятаться от всех бед и напастей… Возможно, сегодня я не выиграю, и это последняя возможность посмотреть на мою комнату.

Быстро поднявшись по лестнице, я удивилась открытой двери. Ведь адвокат при мне закрыл ее на ключ! Вот это удача!

— Ах! — только и вырвалось у меня, как только я вошла в комнату.

Все в ней осталось как при мне. Даже журнал, который я небрежно бросила на стеклянный столик у золотой кровати с белыми балдахинами, все так же лежал неприкасаемо. Дорогие белые шторы, привезенные специально для меня из Испании, с серебряной каемкой развевались. Видимо, тот, кто отпер дверь, открыл и окно, чтобы выветрить затхлый запах из комнаты.

Деревянные половицы поскрипывали, и я боялась звуком выдать своё присутствие. Но мне так хотелось снова глянуть в это окно и вспомнить, что я чувствовала когда-то. Тогда я была беззаботной девушкой, которая плела интриги и могла поставить кого-то на место одним взглядом. Люди боялись меня, и были основания для этого. Я умела наводить ужас. Зачем я это делала? В груди возникало приятное покалывание, а по телу разливалась новая волна эндорфина, как только моя новая задумка удавалась.

Знакомое чувство вспыхнуло во мне, и я попятилась от окна. Виды газонов и небольшого искусственного водоема вдохновляли на нехорошие поступки.

Я вернулась обратно в гостиную. Там были все, и даже наш горячо любимый адвокат.

— Продолжим? — равнодушно спросил он, но на его лице я заметила интерес. Кивнув, я села на прежнее место, стараясь не смотреть ни на кого. — Тогда я вскрываю письмо.

«Дорогие внуки! Думаю, все из вас прошли первые два задания. Ведь для вас не имеет значения ничего, кроме денег. Но, тем не менее, все же перейдем к третьему заданию.

Что же, когда вы в последний раз собирались за праздничным столом все вместе? Даже при ваших родителях это случалось крайне редко, и всегда только на Новый Год. Меня уже нет с вами, но я верю в потустороннюю жизнь, и, уж поверьте, все вижу.

Короче говоря, хочу увидеть, как вы празднуете Новый год вместе, только прямо сегодня. Не будем ждать! Никаких скандалов и интриг. Вы должны быть самой обыкновенной любящей друг друга семьей. Первый затеявший скандал выбывает.

С любовью,

Ваш Алекс Ковальчик».

Все заметно расслабились и выдохнули.

— Это уж я переживу, — с улыбкой сказал Назар, и все поддержали его.

— Тогда я распоряжусь, чтобы прислуга всё подготовила. Если у вас есть какие-то особые предпочтения, то пройдемте со мной.

Карина вскочила и посеменила за адвокатом. Какое-то неприятное чувство появилось в груди и тут же пропало.

— А что делать нам? — с натянутой улыбкой спросила я парней.

— Я лично сваливаю, — Роман презрительно фыркнул и поднялся с места.

— Я с тобой, — поддержал брата Назар. Не дойдя до двери, оба повернулись к Алексу и вопросительно посмотрели на него.

— Я с вами, ребят, — сказал тот и спокойно прошел мимо меня.

— Мы будем в бильярдном зале, — пояснил Назар. — Не надейся, что мы сваливаем насовсем.

Я так и осталась сидеть в огромном пышном зале.

Спустя какое-то время я «очнулась». Пелена спала, и я поняла, что смотрела в одну точку больше тридцати минут.

— Вам что-то принести? — обратился ко мне пожилой дворецкий. Судя по его выражению лица, он задумывался, не вызвать ли мне «скорую».

— Нет… — я тут же улыбнулась и подскочила с места. — Нет… Все хорошо.

Я выглянула в окно. Пейзажи, будто сошедшие с обложек самых крутых журналов по оформлению ландшафта, открылись моему взору.

— А лабиринт из выстриженных деревьев еще остался? — спросила я у дворецкого.

— Да, — он сделал пару шагов навстречу. Видимо, хотел показать, где они находятся, но вовремя одернул себя: ведь он прекрасно знал, что я была тут и раньше. — Но на улице довольно холодно. И я бы не советовал выходить на газон в в вашей обуви.

Он был прав. Неделя выдалась довольно дождливая, и мои туфли испортились ты в первые пять минут. Я уже было отказалась от своей идеи, как вдруг меня осенило:

— А не осталось ли тут каких-то моих вещей?

— Я думал, вы уже не спросите! — воскликнул тот.

Дворецкий велел молодой горничной провести меня в мою комнату. К счастью, дверь снова оказалась открыта.

— Кто-то пользуется этой комнатой? — удивленно спросила я у девушки, радуясь, что есть кому задать такой важный для меня вопрос, но она лишь впорхнула внутрь и открыла мой гардероб, набитый вещами. — Возможно, тут теперь гости останавливаются?

— Нет, — сдержанно ответила та и попятилась к двери. — Эту комнату долгое время не открывали совсем. Только недавно для уборки… — Она одернула себя. — Если вам ничего не нужно, я могу идти?

— Если вам не сложно, принесите мне, пожалуйста, зеленого чая.

Горничная кивнула и ушла.

Я оказалась в храме старой жизни — в гардеробной. В те времена я не надевала одно и то же дважды. Каждый месяц выкидывали всю прошлую коллекцию. Раньше мне казалось, что надеть совершенно нечего, а теперь же наоборот — комната была забита до отвала.

Не знаю, сколько времени прошло, пока я, как маленький ребенок, примеряла старые одежки. Тогдашняя мода уже успела дойти до простых смертных, и сейчас эти некогда щегольские наряды приходились как нельзя кстати.

— Вижу, вы нашли себя, — раздался голос за спиной, отчего я так и подпрыгнула на месте. — Не хотел вас напугать, простите.

Адвокат стоял в дверях, скрестив руки на груди. Его лицо казалось расслабленным, более того, казалось, я его забавляла. Но было здесь что-то еще, чего я никак не могла понять.

— Вы говорили, что входить не стоит… — мне тут же стало не по себе, и я приготовилась к новой порции косых взглядов и упреков.

— Я много о вас слышал. Мне бы стало обидно, если бы мои слова вас остановили, — он оглядел вещи. — Ваш дедушка был уверен, что вы самый упертый человек на земле.

Пока он говорил, я быстро развесила все наряды, которые успела померить.

— Почему вы не открыли их? — его взгляд упал на пакеты.

— Я точно помню, что это не мое.

— Хм-м… — адвокат, казалось, был удивлен. — Можете не переживать. Эти вещи ваши. Ваш многоуважаемый дедушка купил их незадолго до смерти.

— Зачем? — воскликнула я.

— Он знал, как вы живете. Хотел подарить это вам, — с грустью ответил Егор.

За спиной у адвоката послышались шаги. Горничная поставила на стол белый фарфоровый чайник с позолотой и две чашки из этого же комплекта. Мне ничего не оставалось, как предложить чаю моему нежданному посетителю.

Мы сидели в бежевых креслах друг напротив друга и пили чай в тишине.

— Вас удивляет наша заклятая дружба? — не выдержав, спросила я.

— Нет. Совсем нет, — он удивленно замер с чашкой в руке.

— Почему?

— Мне больше интересно, почему вас это удивляет и расстраивает… — в его глазах застыло неподдельное любопытство.

Я хотела было задать некорректный вопрос, что ему вообще от меня нужно, но тут у него зазвенел телефон. Егор тут же вскочил и, разговаривая, направился к двери. Но вдруг остановился, прикрыл телефон рукой и снова обратился ко мне:

— А вещи я бы на вашем месте принял. Дедушка очень старался. И спасибо за чай.

Он ушел, оставив меня с кучей вопросов.

Я же все-таки решилась посмотреть на тайные подарки. В пакете были красивое, как по мне, бежевое платье, джинсы, кофта, кардиган, удобная осенние сапоги и бежевые лодочки.

Надев кофту и джинсы и накинув новый кардиган, я отправилась на прогулку. Обувь, на удивление, оказалась моего размера. Не думала, что дедушку это интересует.

На улице я провела около двух часов. Наконец, дворецкий позвал меня, сказав, что все готово к семейному ужину.

Тут же хорошее настроение улетучилось, но я заставила себя вернуться.

В зале теперь не по сезону царила новогодняя атмосфера.

Возле громадного окна стояла большая искусственная елка, наряженная наспех раритетными шарами, которые остались еще с детства. В центре стоял богато накрытый стол. Что-то мне в нём не нравилось, но я никак не могла понять, что именно…

Адвокат сидел в кресле в углу комнаты. Он отказался присутствовать за столом с нами: это я услышала еще из коридора. Карина колдовала над оформлением комнаты и, казалось, была счастлива. В тот момент она очень напоминала вою суматошную мать.

— Я уже знаю, о чем ты думаешь. Не натвори ничего, — сказала она, даже не глядя на меня.

Я уже собиралась ответить, как тут вошли парни. Они не обратили внимания на крашеный зал и тут же уселись за стол, не глядя друг на друга. Они явно были не в духе.

Я же села напротив, рядом с Кариной.

— Ну что же… — сказала она. — Нам не о чем говорить. Так что давайте просто сделаем вид, что любим друг друга, и молча поедим.

Все принялись накладывать себе любимые блюда, и тут я поняла, что именно меня насторожило.

— Салат с королевскими креветками… — Я повернулась с Карине: — Из Америки?

— Да. Те самые, которые дедушка специально для тебя заказывал на Новый год. Самые крупные в мире, — она с трудом сдержала гнев.

— Но их нужно заказывать за две или три недели, — удивленно добавила я.

— Ой, Розочка, не заморачивайся, — она насмешливо посмотрела на меня и бросила выжидающий взгляд на парней. Видимо, в надежде, что те ее поддержат. Но у них бушевали свои страсти.

Алекс непривычно для себя молчал. А вот между Ромой и Назаром явно назревала буря.

— Что произошло? — наклонившись к брату, спросила я.

— Роме просто не нравится быть ребенком от… Ну, сама понимаешь… А Назар не хочет, чтобы Рома претендовал на наследство из-за этого, — внезапная откровенность брата меня сначала приятно удивила, но только потом стало ясно, зачем он это сказал.

Бензин был уже разлит, мне осталось только бросить спичку.

— Рома, что с тобой? — громко спросила я. — Неужели ты все еще переживаешь из-за своей «грязной» крови?

«Заткнись», — одними губами произнес тот.

— Я тебя очень понимаю… Вот ты живешь, думаешь, что такой же, как все, и тут … — он закипал на глазах, вены на его шее вздулись, лицо побагровело. — А ты хоть раз сдавал анализы? Один раз я читала про такое в книге. Там парень вообще с хвостом родился. Так что тебе еще повезло, — я старалась говорить без ехидства.

Роман подорвался с места и опрокинул праздничный стол. За секунду все успели вскочить. Назар попытался остановить разъярённого брата на пути ко мне, но тот оттолкнул его, как камень у себя на дороге. Тут же подскочила охрана и, скрутив, повела его прочь.

Все произошло так быстро, что я не успела испугаться.

— Мне жаль, — монотонно, без капли сожаления сказал адвокат. — Роман исключен.

— Что?! — взорвался Назар. — Но эта сука же специально всё подстроила! — он указал на меня, и я умоляюще посмотрела на адвоката. Тот нажал на красную кнопку на пульте, и охрана снова появилась в дверях. — Ты! Ты только притворяешься миленькой, а сама так и осталась бесчувственной мразью!

— Мне жаль, но вы тоже исключены, — Егор вычеркнул что-то у себя в блокноте. — Охрана вывезет вас за пределы участка.

Назара пришлось уводить под руки, он пытался разрушить все на своем пути, и матерился в наш с адвокатом адрес.

— Думаю, можно продолжить через полчаса в зале отдыха в левом крыле. — Адвокат захлопнул свой блокнот и поднялся с места. — Помните, что все еще можете быть исключены за скандал.

Карина выбежала из комнаты — видимо, попрощаться с братьями. Лица я ее не видела. За ней вышел Егор Викторович. Я же растерянно посмотрела на Алекса, а тот с довольной улыбкой поклонился мне:

— Спасибо, — и поцеловал мне руку. — Ты это заслужила. Я в тебе не разочаровался.

Он довольно посеменил к двери и выпорхнул из комнаты.

В голове застыл только один вопрос: «Какого черта тут вообще произошло?»