Завещание

VII

Мы сидели в огромном зале. Я, Егор и Алекс. Было понятно, что сейчас произойдет, и напряжение так и повисло в воздухе.

— Как вы понимаете, — начал адвокат, — разглашать задание я не могу. Поэтому я просто вскрою конверт и скажу, прошли вы задание или нет. Напоминаю, что я имею представление о задании каждого из вас и о том, что вы проделали для его выполнения.

Он вскрыл конверт. Но я этого не видела, а только слышала: боялась поднять глаза.

— Могу сообщить, что задание прошла Роза, — Егор холодно посмотрел на меня, и я ответила ему испуганным взглядом.

— Но как так? — воскликнул Алекс. — Я же выполнил… то задание.

— Недостаточно полно!

Алекс разошелся гневной тирадой, и пять минут мы выслушивали его пламенную речь. Но стоило только ему сказать что-то про Егора, как тот вызвал охрану, и брата тут же увели.

— Это было тяжело, — выдохнула я. — Жестоко и нечестно.

— Мы начинаем новую жизнь. В ней нет места прошлому, — Егор сел возле меня и протянул мне синюю коробочку. Открыв её, я увидела кольцо из белого золота с бриллиантом. — Выходи за меня, и у тебя больше не будет проблем. У меня только одно условие. Никаких измен и вранья. Я взамен обещаю тебе то же самое.

Несмотря на то, что это не было похоже на результат долгой и чистой любви, а больше смахивало на подписание контракта, в глазах Егора я рассмотрела то, без чего бы я в жизни не согласилась. Это было уважение, доверие и преданность. Не знаю, что там дедушка наплел ему про меня, но этот мужчина был от меня без ума.

— Да, — коротко ответила я. — Я согласна на твои условия.

Прошел год с момента смерти дедушки. Мы с Егором стояли на его могиле в тишине, думая каждый о своем. Я размышляла о том, что так и не решилась прочитать его письмо и отложила его в долгий ящик. О чем думал Егор — мне не было известно, но глубокая грусть в его глазах говорила о многом.

Постояв еще немного, мы перешли к двум соседним могилкам. Это были Алисия и Алексей Рудины. На громадном памятнике они были изображены в полный рост. Такие молодые и красивые.

Спустя десять минут мы двинулись дальше и, отойдя буквально на пару шагов, наткнулись на еще два памятника. Это были Роман и Назар Рудины. На изображениях они казались такими счастливыми и беззаботными. Никто так и не понял, что сыграло главную роль в их кончине. На следующий день, будучи укуреными и под амфетамином парни отправились на гонки, где не справились с управлением.

— Нам пора, — спокойно заявил Егор.

Мы двинулись к выходу из кладбища, и я видела, как тяжело для Егора было принять саму ситуацию. Ведь мы только хотели, чтобы каждый получил по заслугам, а вышло все намного хуже…

— Нужно сменить папу, он явно уже устал торчать там со вчерашнего вечера, — заметила я уже в машине.

— Я нанял гувернантку, но он отказался от помощи, — напомнил Егор.

— Думаю, от нас он не откажется, — я нежно взяла мужа за руку, и в его всегда стойком и сдержанном взгляде мелькнуло то, что никогда не заставит меня бросить его. Это была любовь.

— Думаешь, разрешит дочке на сносях просидеть ночь в больнице? — он изогнул бровь и крепче сжал мою руку.

Как и ожидалось, отец был уставший, в полуобморочном состоянии. Явно не смыкал глаз.

— Как она? — спросила я, разглядывая отца. Он выглядел на лет двадцать старше своего возраста.

— Все еще без сознания, — ответил он и устало потер лоб. — Ты поможешь ей в этот раз?

— Да, — вместо меня отозвался Егор. — Мы поможем ей, если она все-таки останется в психиатрической больнице на требуемый врачами срок.

— Но это нечестно! — воскликнул отец и тут же понизил голос. — Мы живем счастливой жизнью, ни в чем не нуждаемся, а Кариночка сгниет в психушке?!

— Папочка… — набрав в легкие воздуха, начала я, но Егор меня тут же перебил:

— Это четвертая попытка суицида, Александр Алексович, за последние полгода. Потеря ребенка на большом сроке ее очень подкосила. Мы уже помогли ей развестись с мужем и купили прекрасный дом на берегу. Ей это не помогает. Хочу заметить, что если бы не моя жена, я бы даже пальцем не пошевелил, так как знаю, что без медицинской помощи тут не обойтись.

— В следующий раз мы просто ее не спасем, — как бы соглашаясь с мужем, сказала я. — Конечно, можно и дальше платить докторам зарплату, что бы они молчали, но разве это не волчья услуга?

Наконец, я увидела в глазах отца понимание. Видимо, он тоже осознал, что меры нужно принять незамедлительно. А ведь еще неизвестно, очнется ли она вообще…

— Что-нибудь слышно от Алекса? — после долгого молчания, наконец, спросил отец. — Мне так и не удалось увидеться с ним после… «пробуждения».

— Он не выходит на связь, — ответил Егор после того, как я вопросительно на него посмотрела. Ведь, опять же ради меня, он старался держать всю эту ситуацию под контролем. — Он все еще живет в Монако, ведя разгульный образ жизни. Но когда-нибудь те миллионы, которые ему подарила Роза, закончатся, и он выйдет на связь. — Егор бросил на меня укоризненный взгляд.

— Папа, позволь мне или специально обученному человеку тебя заменить? — спустя пару минут попросила я.

— Нет! — твердо ответил тот.

— Выйди на минуту, — прошептал мне на ухо муж, и я послушалась, оставляя его наедине с отцом.

И вот, уже в шестой раз сидя в коридоре, больше напоминавшем царские покои, а не больницу, я надеялась, что больше здесь не окажусь. Гибель Назара и Ромы, выкидыш Карины, ее постоянные попытки покончить с собой наталкивали меня на мысль, как же мне повезло и как же я счастлива. Да, знаю, это жутко эгоистично. Но с тех пор, как я встретила Егора, у меня больше не было проблем и тягот. Как бы это банально ни звучало, я просто наслаждалась жизнью. И даже сегодня, когда мы навещали могилу матери, я рассказывала ей только о хорошем. У меня будут прекрасный сын с дочкой, муж обожает меня, папочка наконец-то в здоров… Скучаю ли я по ушедшей семье? Конечно! Но я не могу прожить жизнь, думая только о них. Наконец-то я смогла избавиться от прошлого и начать жизнь с чистого листа. И пусть в ней будут разочарования и преграды, но всей семьей мы их преодолеем.

Дверь наконец открылась, и оттуда вышел отец, а за ним и муж.

— Я согласен на гувернантку, — папа тут же подошел и обнял меня. — Я люблю тебя, дочка, и больше никогда не оставлю.

Что же там такое ему сказал Егор? Не знаю. Только вот одними губами я прошептала ему: «спасибо».