Здесь было лето

Глава вторая

Велосипед простоял весь год в сарае, за хатой.

Сарай, к слову сказать, был таким старым, что больше походил на этакий деревянный шалаш, который кое-где посбивали кривыми ржавыми гвоздями. Казалось, что если дунуть хорошенько, как волк из сказки, то сарай развалится.

Внутри было пыльно, грязно, всюду тянулась паутина и разбегались встревоженные пауки. В одном углу мяукали новорожденные котята — это бабушкина кошка Муська в который уже раз решила обзавестись потомством — в другом углу пылился старый и давно всеми забытый сундук. В него Вовка заглядывал несколько лет назад, обнаружил много старой одежды, толку от которой не было никакого.

Велосипед стоял, прислоненный к стене, забытый, такой же пыльный и грязный, как и все вокруг. Пауки давно сплели между спиц паутину и теперь беспокойно суетились в предчувствии беды. Колеса оказались спущенными, а цепь покрылась легким налетом ржавчины. В общем, работы тут было не на один час.

Нацепив бейсболку, Вовка вытащил велосипед во двор, на видное место, и принялся наводить порядок: набрал ведро воды, приготовил тряпки, гаечный ключ и насос. Пыль слезала нехотя, в несколько заходов. На узком пластиковом сиденье ее скопилось столько, что пришлось оттирать сначала мокрой тряпкой, потом сухой, потом снова мокрой — а пыльные дорожки все еще вились, въедливые, и не желали удаляться.

С задним колесом случилась проблема — шина никак не хотела накачиваться и спускала воздух за несколько минут. Пришлось повозиться. Когда Вовка проверял шину (и обнаружил две трещины) пришел Артем и уселся на стуле под деревом, наблюдая.

— Сгоняешь за камерой? — попросил Вовка. — Видишь, что случилось?

— Пока не могу. — Артем косился на улицу, хотя за высоким забором ничего не было видно.

— Чего так? — удивился Вовка, но потом вспомнил. — А, снова хомяки объявились?

Артем кивнул. Хомяками ребята называли мальчишек-старшеклассников, из местных, которые бродили по станице в летние каникулы и задирали всех, кого только можно. Делать им было больше нечего что ли? Самыми вредными хомяками были Славик-толстый и Ваня-косолапый, в этом году закончившие десятый класс. Еще в прошлом году они отчего-то сильно невзлюбили Артема, гонялись за ним на велосипедах, погнули ему заднее колесо, а один раз, подкараулив возле речки, бросили в воду прямо в одежде. Артем сопротивлялся, как мог, но в нынешней ситуации самым здравым было — не попадаться им на глаза. Вовку и остальных Славик с Ваней тоже задирали, но не так ожесточенно и сильно, пережить можно. А вот с Артемом была беда.

— И чего они от меня хотят? — пробормотал Артем, наблюдая, как Вовка возится с велосипедом. — Вот вырасту, никогда не буду приставить к маленьким. Если только они этого не заслужат.

— Так, может, ты и заслужил? — усмехнулся Вовка.

— Интересно, чем?

— Не знаю. Болтаешь, может, много. Ты им про своих вампиров ничего не рассказывал?

— Неа, не рассказывал. Не дождуться. Вот соберусь как-нибудь и проколю им всем шины, и Славику и Ване. Будут знать, хомяки необразованные! Видел, они курят уже? Может, бабушке рассказать? А она их бабушкам расскажет… — Артем мечтательно вздохнул. — И им бы всыпали по первое число, а?

— Кто же им всыплет, они же в одиннадцатом классе уже почти. Через год — выпускной, университет, все такое

— Папа говорит, что курить вообще вредно, хоть ты в одиннадцатом, хоть в университете.

— Не знаю, не пробовал.

Артем прошел вдоль забора, выглядывая на улицу, потом убедился, что хомяки ушли и благородно заявил:

— Ладно, сгоняю за твоей шиной.

У него был "Nordway", восемнадцатискоростной и еще почти не объезженный. Артем любил повторять, что когда-нибудь, когда вырастет, будет ездить на велосипеде из Краснодара в станицу и обратно. Вовка не знал, сколько это в километрах, но представлял, что очень далеко.

Пока Артем ездил за новой камерой, Вовка смыл всю паутину со спиц, разогнал пауков, прочистил и подтянул цепь. В Мурманске у него не было велосипеда. Папа поставил вопрос жестко — либо катаешься осенью в Мурманске, либо летом в станице. Вовка без раздумий выбрал станицу. Друзей по школе у него почти не было, а осень в Мурманске такая короткая, что и не накатаешься.

Потом вернулся Артем и протянул новенькую шину, остро пахнущую резиной, спросил деловито:

— Помочь? — и добавил. — Я у своего старого велика менял прошлым летом.

— И куда ж он делся, твой старый велик? — усмехнулся Вовка.

Все знали, что в конце прошлого лета Артем его разбил, попытавшись съехать с горы к речке. Где-то в середине ухабистого и неровного спуска Артем наехал колесом на коровью лепешку, потерял управление и сначала ударился задним колесом о тоненький ствол молодого орешника, а потом покатился кубарем к самой кромке воды, распугав при этом не только рыб, но и рыбаков.

— Кто старое помянет… — Артем погладил сиденье нового велосипеда. — Теперь у меня новый конь стальной! Силища! Смотри, уже две царапины на раме. Это боевые.

— Что-то у тебя все они с царапинами… — Вовка вставил шину, закрепил колесо и принялся его накачивать. Теперь все пошло, как по маслу.

— Мама говорит, это потому что я не аккуратный совсем.

— Ну, а ты?

— Что я? Танцуй, пока молодой. Вот вырасту, стану аккуратным. А сейчас зачем?

— А чего ты так рано прибежал-то?

— Бабушка на базар ушла в центр, ну я, чтобы хату не стеречь, ее не ждать, тоже уехал. Сказал, что по важным делам. Вот, решил заглянуть. А покажешь еще раз шрам? Ух, ты! Здорово! Я бы тоже такой хотел. Можно, когда вырастешь, сделать из него татуировку в форме змеи, которая как бы охватывает твою руку. И будешь, как настоящий супергерой из древности. Вроде Конана-Варвара. У всех супергероев есть свои отличительные знаки.

— Ага. И меч мне в руки!

— Обязательно! Слушай, я вообще вот еще какой вопрос хотел задать. Ты говорил, у вас дома есть видеокамера, так?

— Так. Только она дома, в Мурманске.

Вовкин папа работал на телевиденье, оператором, так что дома у них была не одна и даже не две камеры. Стояли они в коридоре, вместе с многочисленным оборудованием, которое папа постоянно куда-то отвозил, а потом привозил снова. Была у них и маленькая, домашняя, видеокамера, на которую папа обычно снимал праздники или какие-нибудь важные семейные мероприятия. В прошлом году, когда папа приезжал за Вовкой в конце августа, он привез камеру с собой, заснял бабушку, двор, спящего пса и кошку с котятами. Вовка попросил научить снимать и его, и оказалось, что ничего сложного в этом нет. Знай себе нажимай на кнопку начала и окончания съемки и дергай рычажок zoom. Результаты своих трудов Вовка узнал уже в Мурманске, когда папа показывал маме отснятое и смонтированное видео.

— Понимаешь, какое дело… — Артем, тем временем, перешел на доверительный шепот. — Дядя притащил домой видеокамеру. Она у него лежит без дела уже неделю. Кажется, он вообще о ней забыл. Я хочу, ну, это, взять ее на день и поснимать, как мы путешествуем по лесу или еще что-нибудь. А снимать у нас только ты умеешь. Справишься?

— А если разобьем? Дядя же сначала меня убьет, а потом и тебя и всех остальных.

— Не разобьем. Там ремешок есть! — Артем заулыбался. — Да и вообще, нам ли бояться? Ты как сюрприз увидишь, сразу захочешь его снять на видеокамеру! Я обещаю!

— Кстати, о сюрпризе. — Вовка посмотрел на часы. — Ехать пора. Заводи мотор!

— Так ты снимать будешь?

— Я тебя научу. Там не сложно.

— Правда?

— Я серьезно. Седлай своего коня, стального. Помчались.

Вовкина бабушка уже давно привыкла, что добрую половину лета внук проводит с друзьями, поэтому ей оставалось только чмокнуть Вовку в щеку, когда он торопился с велосипедом к калитке.

Толик жил ближе всех к лесу, поэтому, когда надо было отправиться на поиски приключений, всегда собирались у него. Да и без всяких правил каникул было понятно, что Толик — лидер. Он выдумывал самые интересные игры, находил самые таинственные места и вообще больше всех знал. Артем, который читал книжки про вампиров по десять штук в месяц, и то знал меньше.

Серега уже ждал у Толика. Вдвоем они помогали Толиковой бабушке набрать воды в летний душ. Серега наполнял ведро водой из-под крана, Толик нес это самое ведро к лестнице, а на лестнице стояла бабушка, которая выливала воду в большой пластиковый бак голубого цвета, напоминавший сильно раздутую бочку. Артем и Вовка принялись помогать тоже, дело пошло быстрее, и за каких-то двадцать минут все было готово.

— Ну, а теперь в путь! — провозгласил Толик, расцепляя их с Серегой велосипеды.

Все четверо веселой ватагой помчались в сторону леса.

О, это чувство езды на велосипеде! Вовка успел забыть его за длинные темные зимние дни, но тем приятнее было вспоминать все заново, ощущать себя быстрым зверем, птицей, гонщиком, кем угодно, но способным преодолевать пространство и время за считанные секунды. В лицо хлестал горячий летний ветер, к губам прилипла мелкая мошка, в ушах гудело. Но как это было прекрасно и замечательно!

Домики вдоль улиц редели, пока не растворились в зелени и не уступили место лесной опушке, которая гигантской зеленой волной накатывалась на станицу. Тут ребята остановились.

— Мы же не по тропинке поедем? — догадался Вовка. — Я прав? Что задумали?

— Конечно не по тропинке. — Толик был серьезен, как и всегда. — Вот, смотри, что я привез. Это на день рождения папа подарил!

Толик выудил из кармана джинсовых шорт небольшой пластиковый кругляш, протянул Вовке. Вовка взял, повертел в руках. С одной стороны у кругляша был сенсорный экран, с другой — панелька для батареек, а с левого бока — несколько крохотных кнопок. Надпись над экраном на английском: "The Explorer". Больше всего штуковина походила на телефон, только со странным названием.

— Это "Проводник". - сказал Толик. — Электронный компас. Фиксирует начальную точку и запоминает маршрут по движению, а потом выводит обратно. Сечёшь? Заблудиться невозможно.

— Я тебя сейчас удивлю. — Вовка ковырнул ногтем панельку, проверяя наличие батареек. — Но у меня в телефоне есть такая же штука, называется GPS. Он ловит сигнал прямо из космоса и показывает куда идти.

— Это спутник ему сигнал посылает. — подсказал Артем. — Но GPS — это же совсем другое. Там сложно, мне дядя рассказывал. Говорит, там образование надо иметь и мозги, чтобы соображать. А здесь все проще. Мы уже четыре раза в лес ходили. Не по тропинке. И возвращались обратно. Знаешь, как здорово! На великах можно так далеко заехать, что даже дороги не слышно!

Вовка покосился на Толика.

— Включить можно?

— Валяй.

Трое ребят сгрудились вокруг Вовки. Компас в его руках засветился, на экране возникли большие песочные часы, то и дело терпеливо переворачивающиеся.

— Еще секунду. — засопел над ухом Серега.

Если Толик был самый терпеливый и рассудительный из всех, то Серега, наоборот, вечно куда-то торопился, никогда не доводил дел до конца и терпеть не мог чего-то ждать. Всюду ему хотелось быть первым, всюду собирался успеть и побывать.

Прошла секунда, за ней другая, песочные часы сменились надписью: "Точка маршрута". Потом, как в какой-нибудь компьютерной игре, появилась масштабная карта. Вовка увидел вьющуюся дорогу, по которой они подъехали к лесу, несколько домиков на краю станицы, голубое пятно Молочного озера и, собственно, сам лес, казавшийся на карте разбрызганными изумрудными кляксами.

На экране можно было масштабировать — приближать и удалять картинку, двигать вправо и влево. Иногда изображение не успевало за Вовкиными движениями, картинка появлялась чуть позже, будто невидимый художник в спешке дорисовывал пейзаж (вид сверху). Вовка все хотел приблизить таким образом, чтобы стало видно их четверых, но, казалось, что перед лесом никого нет. Или мощности приборчика не хватало, или спутники не могли различить людей.

— Оценил? — гордо спросил Толик.

— Это чтобы ты в Москве не потерялся?

— Нет. После того, как закончу школу, стану путешественником. Самым настоящим, как Федор Конюхов, только лучше. Буду бродить по пустыням, по джунглям, забираться на горы, исследовать всякие неисследованные земли…

— А разве остались еще такие? — удивился Артем.

— Еще как остались. Мы с папой передачу смотрели. На земле знаешь сколько белых пятен? Я теперь с этим компасом что угодно отыскать смогу и никогда не заблужусь.

— Ага. Пока батарейки не сядут.

Все засмеялись, а Толик показал Вове язык и забрал электронный компас обратно.

— Ты сюрприз хочешь увидеть или нет? — спросил он, впрочем, совершенно без обиды.

— Еще как.

— Тогда скажи, крутая штуковина или нет?

— Очень крутая, Толик. Только я думаю, что обычный компас лучше, он же не на батарейках.

— А тут аккумуляторы. Тоже хорошо. Сели — подзарядил.

— В лесу? Или в горах? Шутишь!

— Вы еще подеритесь! — вмешался Серега. — Толик, поехали, показывай, как твой компас работает. Вовка, хватит вредничать. Я уже и забыл, какой ты вредный.

— Я не вредный, я, этот, прагматичный! — рассмеялся вновь Вовка.

Толик же, склонившись над светящимся экранчиком, принялся что-то выискивать: водил пальцем, высунул кончик языка от усердия. Потом сказал:

— О, нашел. — и протянул компас Вовке. — Смотри. Он не только может показывать тебе начальную точку, но и запоминать прошлые маршруты. От одной точки к другой. Вот я сейчас активировал старый путь, и мы по нему поедем. Как тебе?

— То, что надо. — Вовка оседлал велосипед. — Поехали, чего ждать? Не терпится сюрприз увидеть!

— Тебе точно понравится! — засопел Артем.

Они сорвались с места практически одновременно. Толик ехал первым, за ним Вовка, а Серега и Артем параллельно друг другу. Сначала юлили по тропинке, обогнали двух грибников, возвращающихся из леса с полными ведерками грибов и ягод, потом Толик резко свернул направо. Вовка направился за ним.

Непривычно было углубляться в лес, все дальше и дальше. Воздух здесь был совсем другой, звуки другие, все — другое. Велосипед трясся на ухабах, колеса с хрустом ломали ветки, шуршали листьями. А над головой пели птицы и встревожено бегали белки. На короткое мгновение Вовке стало страшно. Он представил, что компас у Толика не сработает, и никто из них не сможет вернуться обратно в станицу. Так и будут ездить вчетвером по густому, темному лесу, безуспешно искать тропинку, но на самом деле уйдут в самую чащу, где, обычно, обитают вечно голодные волки и медведи… но потом Вовка подумал, что медведей и волков тут не бывает, по крайней мере, он ни разу о них не слышал, и успокоился. Если что, всегда можно ориентироваться по солнцу или по мху на стволах деревьев. Правда, как это делать, Вовка не знал, но разобраться — дело десятое.

А лес, между тем, становился все гуще и гуще. Деревья обступали со всех сторон. Свет пробивался сквозь листву с огромным трудом, а ближе к земле чах и слабел.

Руль почти не слушался. Велосипед трясло так, что у Вовки зубы клацали друг о дружку. Теперь главное не медведи или волки, а чтобы не наткнуться на какую-нибудь корягу и не перевернуться…

Ехали долго, у Вовки начали гудеть ноги от усталости. Потом Толик притормозил, сверился с компасом и слез с велосипеда.

— Дальше не проедем. — сообщил он. — Там вообще такая чаща, что даже пешком сложно идти.

— Мы что, велосипеды бросим?

— А кто их здесь найдет? — Артем прислонил велосипед к дереву. — Кроме нас никого все равно нет.

— Грибники, например.

— Вредный ты, Вовка. — в который раз напомнил Серега.

— Да я так, для профилактики.

Вовка положил велосипед в траву, а потом, подумав, набросал сверху носком ботинка вялых желтых листьев, чтоб издалека не было видно. А то мало ли что. Возвращаться пешком из леса, в такую даль не очень-то хотелось.

— Вот ведь вас угораздило заехать. — пробормотал он.

Впрочем, Вовку никто уже не слушал: Толик углубился в самую чащу, не отрывая взгляд от компаса, а Артем и Серега пошли за ним.

— Эй, подождите меня! — Вовка заторопился следом, огибая деревья.

Земля под ногами была упругая, влажная и холодная. Кое-где даже хлюпало. Над головой щебетали птицы. Вовка поднял с земли тонкую сухую ветку и принялся сосредоточенно месить опавшие листья вокруг, выискивая грибы. В Мурманске было много грибов, папа часто ходил за ними в сопки и приносил огромные котомки, забитые под завязку подосиновиками, подберезовиками, лисичками, сыроежками. Мама обычно готовила из них супы или сушила, развесив на веревке на балконе. В Краснодаре Вовка видел только шампиньоны. Их, говорят, надо было искать в земле, потому что они росли как бы вниз, выставляя на поверхность лишь самую макушку своего белого тела. Ковыряться в земле ради шампиньонов Вовке не очень-то хотелось. Он разгребал листья, в надежде найти какой-нибудь таинственный и необычный гриб, не поганку, а что-нибудь съедобное, чтобы потом показать маме. Под листьями, правда, все чаще находились жуки, муравьи и гусеницы.

Внезапно Толик сказал:

— Все пришли!

И Вовка, едва поднял взгляд, сразу понял, что, да пришли.

В нескольких метрах впереди среди деревьев высился холм земли, обильно поросший высокой травой. На макушке холма тянулись к свету два тонененьких деревца. В высоту холм был метра три, обтекаемый и ровный со всех сторон. Забраться на него было плевым делом, Вовка бы без труда так и сделал. Но в холме его привлекало не это. В холме, знаете ли, было крохотное окошко и входное отверстие — неровная черная дыра. Окошко покосилось от времени, за стеклом было видно кружево паутины.

— Ничего себе. — пробормотал Вовка тихо, боясь, что все услышат как у него дрожит от волнения голос. — Ничего себе сюрприз… Вы уже забирались?

— Мы без тебя внутрь не лазили. — заверил Артем, улыбаясь так, будто этот таинственный холм он не просто нашел, а сотворил самостоятельно. — Знаешь что это? Это, брат, землянка! Настоящая землянка со времен войны, представляешь?

Вовка подошел ближе. Страшно было, но вместе с этим и волнительно, хотелось забраться внутрь, вот прямо сейчас, не откладывая. Наверное, нечто подобное испытывали кладоискатели, или путешественники, когда высаживались на неизвестные земли. Они справлялись со страхом неизведанного, делали шаг вперед, потом еще один, и еще…

— Залезаем по очереди? — спросил Толик внезапно. Вовка вздрогнул.

— Не пугай же так!

— А что тут страшного? Это же землянка, а не берлога. Тут внутри медведей не будет.

— А вдруг, кто-нибудь… грибник, например.

— Ага, не выспавшийся и голодный. Каак зарычит сейчас на нас! — засмеялся Толик. — Все ты о грибниках переживаешь. Насолили они тебе что ли?

— И ничего не насолили.

— У тебя, Вовка, грибники, как будто чудовища из страшилок. Похуже вампиров и оборотней! Страшно, аж до костей пробирает!

Артем и Серега неуверенно, но одновременно хмыкнули.

— Ну, раз ты у нас самый бесстрашный, да еще и Командир, тогда ты первым и лезешь. — Вовка подошел к окошку и осторожно, боязливо, дотронулся пальцем до стекла. Оно было теплое, но влажное. Паутинка с обратной стороны дрожала, будто от сквозняка.

И ведь на самом деле ничего страшного: много лет назад партизаны вырыли здесь землянку, чтобы прятаться от фашистов или чтобы жить здесь, никем не замеченные. Для них (для партизан) землянка была домом, убежищем, крепостью. Там, внутри, они ели, спали, грелись у печки, рассказывали друг другу новости, а иногда выбирались наружу, чтобы разведать, как идут дела в станице. А, может быть, там вообще жил один-единственный человек. Жил себе тихо в лесу и никому не мешал. И землянка его — это обыкновенный дом, только под землей. Вон, даже видно место, где когда-то давно торчала труба (правда, завалилась она на бок, и почти заросла травой). Так чего же сейчас землянку бояться? Не съест же.

Но и Толик никуда не спешил, заглядывал в черный провал с опаской.

— Ну, давай, ныряй, ласточкой. — подбодрил Серега, хихикнув. — Не бойся, мы с тобой. Или ты принюхиваешься?

— Еще чего! Я размышляю… Прыгаем друг за другом. Только сразу, чтобы я там один… в темноте не сидел, хорошо?

— А ты взял с собой фонарик, или спички какие-нибудь?

Толик выудил из кармана зажигалку:

— Вот. У меня бабушка курит. Но у нее зажигалок много, так что все нормально, не заметит.

— Или подумает, что ты тоже теперь куришь и выпорет тебя как следует.

— Не выпорет. Она мне верит. Я же хороший мальчик, не то, что некоторые.

И с этими словами Толик нырнул в черное отверстие-вход. Прямо головой вперед, ласточкой. Бесстрашный.

На мгновение Вовка подумал, что он бы так не смог. У Вовки, чуть что, ноги становились будто ватными, а двинуться с места было очень сложно. Но потом он сделал шаг, еще один… Из черноты провала дыхнуло сыростью, а там, в глубине, если присмотреться, можно увидеть тонкий лучик света…

— Толик?! Ну, как там, внутри? — крикнул Вовка, присев на корточки перед отверстием.

Артем и Серега подошли ближе, встали за Вовкиной спиной и вытянули шеи, будто можно было что-нибудь разглядеть в этакой темноте.

Сначала никто не отозвался. Потом голос Толика, далекий, будто с другой стороны земли:

— Здесь круто! Прыгайте ко мне! Самая настоящая землянка!

— Страшно! — выразил всеобщее мнение Артем, оглядывая остальных вытаращенными глазами. — Я вот так ни разу не боялся! Это вам не книжку про вампиров ночью читать с фонариком и под одеялом…

— Никто нас там не съест. Прыгаем? — Вовка и сам боялся не меньше, но Толик же прыгнул. А чем Вовка хуже?

Мы, мурманчане, ребята закаленные, решил он, собрался с мыслями, вздохнул глубоко, сжал кулаки, да и полез головой вперед в темноту.

Лаз наверняка был рассчитан на взрослых людей, Вовка проскользнул без труда, только задел пару раз плечом шершавые земляные стены. За шиворот посыпалась холодная крошка, а еще показалось, что по щеке пробежал торопливый, испуганный паук. Но тут уже бояться не было ни сил, ни времени: Вовка и глазом не успел моргнуть, как вывалился из отверстия и приземлился задом на неровный пол землянки.

А сзади уже завопили:

— Э-ге-гей! Поберегись! — и мягко ударил в спину выкатившийся Артем, а за ним последовал и Серега.

Вовка поднялся первым, отряхнулся. Шорты были безвозвратно заляпаны грязью.

Внутри землянки дрожало сразу несколько огоньков, кое-как разгоняющих темноту. Из окна тянулся робкий луч света, упирался в пол, будто пытался прожечь его и двинуться дальше, к самому центру Земли.

Вовка зажмурился. Однажды дедушка научил его хорошо видеть в темноте. Это делается так: нужно закрыть глаза, медленно сосчитать до десяти, потом открыть. Глаза, привыкнув к темноте, сразу начнут хорошо видеть. Безотказное действие, всегда помогало. Так случилось и на этот раз. Вовка сразу подметил множество деталей.

Вот Толик, бродит вдоль стен и зажигает свечи в ржавых подсвечниках. Не свечи даже, а огарки, растекшиеся когда-то давно по деревянным полкам растаявшим воском.

Вот низкий неровный потолок, широкие доски, тянутся крест накрест, исчезают в темноте. И две балки-подпорки, не дают потолку упасть. Свисают густые лохмотья паутины, мечутся пауки, встревоженные нежданными гостями.

Вот под ногами рыхлый, влажный пол, комья грязи, лужицы влаги. И капает с потолка где-то, гулко, страшновато…

Вовка увидел деревянную скамейку, подошел к ней, разогнал пыль ладонью и сел. Сбоку в стене было углубление, в котором стояла свеча, а еще — ржавая кружка без ручки. Вовка осторожно дотронулся до нее. Казалось, что кружка сейчас рассыплется в труху, такая она старая, но этого не произошло. Ржавый металл под пальцами оказался теплым и влажным, как и все вокруг.

Остальные ребята мгновенно наполнили землянку удивленными возгласами.

— Ух, ты!

— Невероятно!

— Вот это да!

— Настоящие подсвечники!

— А вон, смотри, фляга! Фляга старая!

— И кружка! Ржавая кружка!

По мере того, как Толик находил все больше свечей, в землянке становилось светлее. Не прошло и пяти минут, как можно было с легкостью осмотреть все помещение.

Вовка не остался в стороне от друзей и тоже облазил каждую впадинку, брал в руки старую пустую фляжку, заглядывал внутрь ржавых кружок, тер уголком рубашки край алюминиевой тарелки. Воздух наполнился потрескиванием свечей, легким ароматом воска.

Всего скамеек было четыре, а между двумя из них обнаружилась кирпичная печка, полная серого пепла. Артем полез разгребать кирпичи, пробормотав что-то про старый военный клад, который он непременно желает найти.

— Слушайте, а печка-то в хорошем состоянии! — сказал Артем, минуту спустя. — Сюда можно дров принести, натопить, вот будет здорово!

— Ага, летом и печку! — отозвался Толик — Баня тут получится.

— Можно грибы пожарить! — не унимался Артем.

— А можно печку не трогать и просто здесь посидеть, в тишине, а?..

Вовка же подошел к крохотному окошку, стер пыль и паутину, выглянул. Снаружи ожидал все тот же лес, тихий и равнодушный. Только изнутри землянки он казался совсем другим…

Вовка представил, что там, в лесу, прямо сейчас могут находиться немцы, захватчики, которые узнали про землянку и пришли убить всех, кто в ней прятался. Немцы прятались за деревьями, лежали в траве, или тихо подползали с автоматами наперевес. Вот сейчас, секунда-другая, и тишину леса нарушит быстрый стрекот выстрелов, и немцы бросятся в атаку, и закричат что-то на своем, на немецком… Фантазия так захватила Вовку, что ему стало и в самом деле страшно. Он отскочил от окна и столкнулся с Серегой, который вертел в руках помятую флягу.

— Чего испугался? Мертвого солдата нашел? — спросил Серега заинтересованно.

Артем выбрался из печки, вытянув шею:

— Где мертвый солдат? Вы нашли мертвого солдата? А тут клада нет никакого, представляете.

— Вот еще. — буркнул Вовка, внезапно застеснявшись собственных страхов и фантазий. — Зачем нам мертвый солдат?

— Ну, ты даешь! — удивился Артем. — Это же супер! Так мы просто землянку нашли, неизвестно, кто тут в ней жил, а так бы самую настоящую землянку со времен войны, да еще и мертвого солдата!

— Мы бы его принесли в станицу, нашли бы его родственников и стали бы героями. — мечтательно подхватил Серега. — Про нас бы написали в газете! Это факт.

— По ушам бы нам надавали. — заметил Толик. — За то, что раскопали могилу солдата. Это же могила.

— А если бы он не похороненный был, а вот именно такой, убитый? — спросил Артем. — Вот его застукали немцы, расстреляли и бросили? Что тогда?

— Тогда бы от него остался один скелет. — сказал Толик рассудительно. — Это же не вампиры твои, это живой человек. В смысле, мертвый.

— А можно поискать могилу неизвестного солдата! — протянул Артем, загоревшись поисками. — И снять об этом настоящий фильм! Я вот завтра хотел взять у дяди камеру, чтобы снять фильм о землянке. А? Ребята, вы со мной же?

— Конечно, с тобой. — усмехнулся Серега. — Куда ж нам от тебя деться?

— Так вот, я подумал, можно было бы снять фильм о землянке, а можно побродить еще вокруг, по лесу, и найти могилку. Ведь землянка есть. Значит, военные тут были. Значит, могут быть и могилы.

— Логично. — согласился Толик. — Только почему ты думаешь, что могилы могут быть именно в лесу? Может быть, людей хоронили в станице. Тут же недалеко. Сколько мы ехали? Полчаса?

Артем нахмурился.

— А потом еще шли долго. — сказал он. — Вполне может быть, что какого-нибудь убитого солдата так здесь и похоронили. А ты, Толик, если испугался идти и искать могилу, то так и скажи, а то все ищешь какие-то отмазки. Испугался?

— Ничего я не испугался. Я просто головой думаю, а не другим местом, в отличие от тебя.

— Я тоже головой думаю. Я книжки, между прочим, читаю, а не сижу у себя в Москве с новенькими телефонами и всякими там электрическими компасами.

— Электронными. — машинально поправил Толик. — Книжки тоже надо умные читать, а не свою эту чушь про вампиров, зомби и оборотней. Чем они тебе в жизни помогут?

— Если вдруг случится конец света, то помогут. Вот, к примеру, все вымерли, а я остался. Как я буду спасаться? Знаю как, потому что читал. Или, например, если я упаду с велосипеда, потеряю сознание, а потом приду в себя в больнице, когда все люди в мире превратились в зомби. Вы знаете, как от них защищаться? А я знаю!

— И толку-то. А как костер развести в лесу, без спичек, твои книги не пишут.

— А твои компасы пишут?

Видя, что дело пахнет жареным, Вовка встал между ребятами.

— Вы еще подеритесь! — сказал он. — Прямо здесь, в землянке.

— Да. На улицу выйдем? — озорно воскликнул Артем, хотя было видно, что весь его гнев улетучился. Артем вообще не умел злиться на людей. Также как и Толик.

— Давайте, чтобы вы не спорили, мы завтра будем снимать фильм о землянке, а потом поищем могилу неизвестного солдата. — предложил Вовка, подумав. — Пойдет?

— И устроим конкурс! Проигравший будет кукарекать под столом! — вставил Серега, покатываясь со смеху. — Найдем могилу — Толику кукарекать. Не найдем — Артемка полезет.

— Вот еще. — насупился Артем, скрестив руки.

— Испугался? — улыбнулся Толик.

— Ничего я не испугался. Глупая шутка, вот и все. Не стану я кукарекать. Мне пять лет что ли?

— Ну, десять. Не велика разница.

— Разница есть! В пять лет я ни читать, ни писать не умел. А сейчас уже умею! Вот! И из Краснодара к бабушке сам приезжаю! Не то, что некоторые.

— То есть, ты сомневаешься, что мы найдем могилу? — озорно подковырнул Серега.

Артема грех было не подначивать, он часто покупался на самые безобидные шутки и розыгрыши.

— Я не сомневаюсь! И кукарекать будет Толик!

Артем вытянул пухлую шею насколько мог и изобразил кукарекающего петуха. Теперь уже засмеялись все.

И как только землянка наполнилась задорным детским смехом, она сразу стала какой-то родной, близкой и совсем не страшной. Будто только этого землянке и не хватало — хорошего человеческого настроения, будто она много лет томилась в ожидании, в одиночестве и пустоте, трепетно удерживая воспоминания о тех людях, которые приходили сюда раньше, жгли внутри нее свечи, спали на лавочках, вели неторопливые беседы в полутьме и шепотом. Будто землянка, потеряв связь с людьми, перестав слышать их голоса, ощущать их прикосновение, дыхание, утратила какую-то часть себя, превратилась в тихого, одинокого калеку. И, тоскуя в одиночестве, землянка позволила паукам затянуть паутиной ее окошко, потолок и углы, позволила траве пустить корни на ее крыше, а лягушкам петь ворчливые серенады в лужах скопившейся на полу воды. Может быть, землянка так бы и умерла, не увидев больше ни одного человека, если бы не четверо ребят, забравшихся в нее одним летним днем.

И впитав их голоса, их смех, их эмоции, землянка отозвалась гулким, раскатистым эхом.

Когда ехали домой, уставшие и переполненные странным чувством удовлетворения, какое присуще путешественникам, открывшим новые земли, Артем спросил:

— А вы тоже слышали, как землянка ухнула, будто вздохнула, да?

— Это эхо было. — отозвался Толик, внимательно вглядываясь в компас. — Там же земля, вот эхо и возникло.

— А разве эхо от земли происходит?

Толик пожал плечами.

Вовка тоже слышал, как от их дружного смеха по землянке прошел странный глухой звук, словно действительно вздохнул кто-то… кто-то большой, могучий, величавый. И хотя в тот момент не было для Вовки ничего уютнее и роднее этой самой землянки, на короткий миг почувствовал он легкий испуг, да и волосы на затылке встали торчком. Но он, как и Толик, убеждал себя, что это всего лишь эхо их голосов. Или еще что-то в таком же духе. Не верить же в вампиров, в самом деле…

Вовка размышлял о странном глухом звуке, когда приехал домой. И за ужином вспоминал пару раз, но вкусный борщ и соленая редиска вышибли из головы дурные мысли. А проснувшись следующим утром, он и вовсе позабыл о страхах, потому что любой девятилетний мальчик живет сегодняшним днем и тем, что ждет его впереди.

А впереди его ждали друзья, видеокамера и съемки фильма.