Здравствуй, 1985-й

Глава 24

— Ииии, — завизжала одна из одногруппниц, разбивая тишину. Парни выражали восторг междометиями, а девочки норовили потискать. Не могу сказать, что мне это не нравилось.

— Жесть! Это Брейк-данс? — спросил Пашка. — У нас приезжал сэнсэй, показывал пару уроков, так ты лучше намного. Что и говорить, Ростов ближе к Москве.

— Нахватался немного, — не стал развивать тему я, но танцор не унимался.

— Поучи, а? Я и заплатить могу! — попросил он.

— И меня, — влез Бейбут. — Только я не могу пока заплатить.

— Да вы что! — продираюсь я с танцпола на скамейку. — Чему я научу?

— Чирик за урок! — серьёзно сказал Пашка. — Деньги есть, надо, ещё подгоню людей, не все столько платить могут, но желающие найдутся.

— Ладно, попробуем, пока без денег, посмотрю, что из вас слепить можно, — чешу репу я. — Казах, с тебя как с соседа ничего не беру, бонус! А ты, Паш, лучше не распространяйся, пришьют ещё нетрудовые доходы.

— У меня отец начальник управления ОБХСС в крае, так что ничего не будет. Да и позову проверенных ребят, ты думал, я бесплатно попал к Годенко? — и, видя непонимание в моих глазах, добавил. — Хореограф наш. Он ещё открытие и закрытие Олимпийских игр в Москве ставил.

— Я, если честно, и не знал, что ты куда-то попал, вижу, танцуешь отлично, — честно сказал я.

— Да у тебя столько новых движений! Эх, зря меня батя не отпустил дальше танцами заниматься, не моё это — комсомольская карьера. Но ничего, вот когда окончу комсомольскую школу, мне будет восемнадцать, тогда ещё раз поговорим.

Я прикинул, даже пять человек по пятёрке — уже четвертак! И это за одно занятие! Как вы там сказали? Физика, математика? Танцы! Вот где надо репетиторствовать. Хотя много уроков не получится, такие волки как Пашка, на лету схватывают. Вон стоит, кроссовки углом поставил, и пытается повторить мои движения.

Меня стали уговаривать повторить на «Бис», пришлось согласиться, но с условием — после танцев тут всё убрать до идеального состояния. Нашли этот трек ещё раз, и я выдал ту же самую программу, разве, что гораздо увереннее. Можно было и изменить, но приберегу для платных занятий новые движения.

После танцев стали убирать всё вокруг, в основном девчонки. За этим занятием нас и застали вернувшиеся из города Анна Дмитриевна и Виталий. Особого алкогольного опьянения заметно не было, но у Виталика были костяшки руки сбиты. Тут одно из двух — или бил кого или выпендривался, и ломал чего-то рукой.

— Толя, не ожидала от тебя таких педагогических талантов! — искренне удивилась Аня. — Нет, то, что вы с Бейбутом сможете парней заставить убираться, сомнений не было, но тут же девочки всё подметают и убирают!

Утром мы единственные из всего курса отправились на работу, завтрак прошёл в молчании, лишь под конец Аркаша, оторванный от сиськи, бросил вилку и сказал:

— Одни мы работаем!

— Триста пятьдесят рублей, и не будем в сентябре тут задницу морозить, а в город уедем раньше, — привел довод я.

— Ты триста говорил! — напомнил Малышев.

— Надбавят чуток, если всё хорошо будет, — поясняю им. — Надеюсь, не обманут с деньгами.

— Мы Пашку попросим папу своего потревожить, — легкомысленно отмахнулся Бейбут.

Я задумался, а школа-то непростая, чуть ли не половина — дети партийных работников, на немаленьких таких должностях. Если бы СССР не развалился, можно было связей набрать хороших, а так, вилами по воде писано, кем они станут.

«Ленка точно в проститутки пойдёт», — зло съязвило подсознание.

Андреич сегодня нас не тревожил, зашёл под конец рабочего дня, оценил работу. А посмотреть уже было на что — я поднял стены подсобки на нужную высоту, были вставлены окна, осталось сделать внутреннюю перегородку и стену с дверью. Да и на замену досок оставался огрызок метров тридцать, туда и тракторишко не заезжает, мешать не будет.

На воскресенье у меня был план. Да, да, прежний план — найти себе подружку, вернее, я её нашёл, осталось к ней съездить. И поехал я с утра к Оксанкиной сестре — Дашке.

Радостный и затаренный резиновыми изделиями, стучусь в дверь квартиры, а по причине выходного дня родители оказались дома, но пытливый молодой ум такие препятствия берёт на раз!

— Тебе чего парень? — дверь открыла мама сестричек, такая же красотка, но более сочная.

— Дашу позовите, пожалуйста!

— Уехала вчера на учёбу, — слишком внимательно оглядела меня мама.

— Сегодня же только двадцать шестое! — промямлил под взглядом-рентгеном я.

— Решила поехать немного раньше, первой в общежитие поселиться, — огорчила меня мама.

«Проклял меня, что ли кто-то?» — мрачно размышляю я.

— Толя! Раздаётся крик с балкона второго этажа!

Там стоит ещё одна сестра, младшая! Это я понял по чертам лица и по показанным до самого исподнего ногам.

— Слушаю вас, «леди»! — разглядываю снизу вверх я девчулю, немного моложе Дашки.

Она диктует номер их телефона и говорит, чтобы позвонил позже, Дашка предупредила обо мне и как заселится, скажет номер комнаты и общежития.

От нечего делать гуляю по городу и дохожу до двухэтажки комитета комсомола. Народу там не в пример больше чем в нашем райцентре. Пару раз пытаюсь познакомиться со сверстницами, но облом — забыл, как это делать что ли? Девушки постарше, вообще на меня внимание не обращают. Этак и комплекс можно заработать на ровном месте. Дохожу до деревенской одноэтажной части города, всё как у нас дома! По бабуле соскучился и по папке. Да и по Галине, чего скрывать.

— Галка, тварь! Убью! — вздрагиваю от близкого крика в одном из дворов.

Прямо передо мной из калитки выскакивает мужик лет сорока, одетый по пояс, но с рубашкой и пиджаком в руках — наверное, любовник, следом за ним, на ходу одергивая сарафан, выбегает молодая красивая женщина — это точно неверная жена. А ещё следом разъярённый мужик — явно сам рогоносец. Обманутый муж некоторое время решает за кем бежать, ведь беглецы грамотно рванули в разные стороны улицы, затем он замечает меня, рассматривающего картину нравственного падения его жены, и принимает соломоново решение — вмазать мне! Надо ли говорить, как он ошибся? Разумеется, я не стал принимать удар его тела стык в стык. Заход правой ногой назад, разворот вполоборота и парень летит на пыльную улицу, сбитый подножкой. Пинок по правой руке, на которую он упал, завершает бой. Руку я ему может и сломал, вон как орет. Делаю ноги, пока не вышел кто ему на помощь, да и вообще. Но номер дома запоминаю, уж очень мне неверная жена приглянулась.

Иду на остановку, жду автобус, но меня подвозит на мотоцикле наш участковый. Блин. Не наш. Родниковский! Надо заканчивать с деревенской жизнью, вон как влился. Я ещё успел и пообедать в столовой, выходной выходным, а кушать они готовят летом каждый день. В клубе меня нашёл Пашка, и, вертя чириком в руках, стал просить поучить его Брейк-дансу. Я бы не стал даже за десять рэ, но ещё и Бейбут с такой надеждой смотрел на меня, что пришлось идти через дорогу в лес, и там, на поляне, битых два часа ставить им основы движений. Самое прикольное — Казах схватывал быстрее, чем танцор Пашка! Наверно спортивное прошлое помогало. Бокс — те же танцы.

Утром — на работу. Ночью прошёл дождь, и мы до коровника добрались по колено в грязи. Энтузиазм так и прёт из меня, и за понедельник мы сделали больше работы, чем за любой другой день. Обед привезла настырная Машка, которая добилась своего, сам видел, как они целовались за коровником после обеда с Аркашей. Чё находят они в нём? Дрыщ же, слащавый. Как следствие — после ужина Машка увела нашего Казанову куда-то, а я имел бледный вид, отмазывая парня перед Оксанкой.

— Работает он, будет поздно! — сурово сказал я, и дал понять, что разговор дальше не имеет смысла.

Оксанка недоверчиво повела носом, вздохнула, и ушла.

А этот хрен пришёл поздно, да ещё и с разбитой губой! Забрался в комнату он осторожно и быстро, явно караулил, когда Оксанка уйдёт в сортир, и можно будет зайти к нам. Зал-то у них проходной и другого пути к нам в будку киномеханика нет.

— Кто так тебя? — спросил я, показывая на ранение.

— Толя, что делать, что делать? Что я Оксане скажу? — бормотал он.

— Скажи, я ударил! Но тебе надо душ принять! Бабы они чуют запах соперницы, — советую опытный я.

— Выручи, а? — Аркаша смотрел на меня как на бога.

Выглянув тихонько в общий девичий зал, я заметил обманутую подругу — уже вернулась.

— Парни, надо выручить товарища! Сейчас я на вас наору, мол, не моетесь, и погоню всех в душ, Аркашке ещё и врежу.

Оба Петра посопели и согласились, а Бейбута можно было не спрашивать. Он и так за любой кипишь, кроме голодовки. Аж глаза у него заблестели. Любит он такие развлекухи.

Начинаю бушевать в комнате, ору, мол, ноги у вас воняют, сами обросли, голову не промыть, целый день коров нюхаю, ещё и сейчас спать в хлеву должен. Открываю дверь и под ехидные взгляды девочек гоню всех в душ, слегка ударив Аркашу. Душ летний, но за день вода прогрелась хорошо. Моюсь с парнями сам, и на выходе нас встречает контроль в виде Оксанки.

— Аркаша! У тебя губа разбита! — ахнула она, и зло глянула на меня.

— Нечего дерзить старшим! — довольно говорю я, радуясь, что обман удался.

Вжикк! На моей голой груди расцветают царапины от удара Оксанки, быстро наливающиеся кровью. Вот не понимаю, как бабы это делают? Попробуй меня тот же Бейбут так ударить! Да разворот моего туловища, пропускающий удар, и заряженный разворотом апперкот ему грозит. А тут даже не дернулся! Может потому, что я Бейбуту не смотрю на сиськи? А они у Оксанки хороши, сама гневная, грудь вздымается!

— Ещё раз моего Аркадия ударишь! — шипит она мне.

— Ещё раз моего Толю ударишь! — встаёт между мной и Оксанкой злая Ленка.

— Тихо! Ударил, значит за дело! Я просто так никого не бью! А ты, Лена, вроде с Петром дружишь! С чего я твой? — позорно влез в бабские разборки я.

— А Сашку кто локтём ударил? А Казах твой вообще всех бьёт, — завопила кто-то из зрительниц. — Что, думаешь, если красавчик, то всё можно?

— Кто красавчик? Ну, Нина! — вспомнил я имя сокурсницы. — Так меня ещё никто не оскорблял.

— Что вы спать не ложитесь? — раздался вдруг голос Анны Дмитриевны, подходящей к нашему клубу с неизменным спутником Виталей.

— Штыба ударил Аркадия! — моментально настучала Оксана.

— Раз у вас всё хорошо, то мы пойдём, — пропустила жалобу мимо ушей Аня.

С охреневшей Оксанки, узнавшей, что у нас оказывается, всё хорошо, можно было писать картину. И, вообще, красивая она, ничуть не хуже Ленки, но высокая для меня, хотя девочки вытягиваются раньше, поди догоню в росте её. Отбить у Аркаши? Не, не вариант. Во-первых, боевой товарищ, во-вторых, не заметишь, как женишься, а осаду она вёдет планомерно, и пока только кобелиная сущность комсомольца Славнова спасает его от капитуляции.