Зеленоглазый ангел

Глава восьмая

— Майкл вон там, — проговорила Марлетта, показывая на машину скорой помощи позади пожарных машин и вытирая скомканной салфеткой слезящиеся глаза. — Он… — Приступ кашля не дал ей закончить предложение.

Пожалуйста, молила Дэни, когда ее обжег страх. Господи, прошу, не забирай у меня сына!

Когда она пошатнулась от мучительной боли при мысли о такой возможности, то вдруг поняла, что испытывали Джош и родители Джимми, потеряв сына. Потерять супруга очень тяжело, даже если он уже и стал чужим, но ребенка…

Ребенок, независимо от возраста, держал в плену сердца родителей. Ничто не могло облегчить такой потери.

Когда все закончится, подумала Дэни, заставляя себя трезво мыслить, глубоко дышать и ждать, пока Марлетта закончит, вместо того, чтобы броситься искать своего малыша, надо будет послать родителям Джимми длинное письмо и несколько фотографий их внука. Рассказать им, что теперь она понимает их горе. Постараться придумать, как сделать так, чтобы они стали частью жизни Майкла. Если только что-нибудь ужасное…

Нет. Не нужно кликать неприятности.

— Спокойно, Марлетта, — донесся глубокий голос Джоша откуда-то сверху, а его большие сильные руки обхватили Дэни за плечи.

Дэни накрыла его руки своими.

Секретарша покачала головой.

— Дай мне… — Она подняла палец, когда у нее начался новый приступ кашля.

Дэни выпрямилась, сдерживая страх только благодаря присутствию Джоша. Ей еще раз потребовалась его сила, чтобы пережить ужасное испытание. Так же, как когда родился Майкл. Она прижалась к его груди с благодарностью. Она не одна!

Наконец Марлетта смогла произнести:

— Медики настояли на том, чтобы обследовать его. — Она указала салфеткой на машину скорой помощи. — Он дышал, когда я его вынесла.

— Слава богу… — Дэни выпустила сдерживаемое дыхание и хотела идти, но секретарша подняла руку ладонью вверх.

— Уокер… Дэни. — Марлетта снова вытерла глаза, подтянула одеяло, накинула на плечи. — Я…

Дэни еле сдерживалась, чтобы не броситься искать Майкла. Она знала, что медики позаботятся о ее сыне, но было ясно, что Марлетте сначала нужно что-то сказать.

— Выкладывай, Лэнгтри, — рявкнул Джош. — Что, черт возьми, случилось?

— Очевидно, загорелся последний одноквартирный дом, — начала женщина. — Пожарный, который дал мне кислород, сказал, что они остановили огонь, но дым прошел по всему зданию через чердак. — Она обратила большие, темные, все еще слезящиеся глаза на Дэни.

— Ах, Дэни, мне так тяжело!

— Марлетта, пожалуйста. Что случилось с Майклом? — настаивал Джош. От ледяного голоса, контрастирующего с горячими пальцами, сжимающими как стальные тиски ее плечи, у Дэни по спине пошли мурашки.

После очередного приступа кашля Марлетта глотнула воздуха, потом ответила:

— Ну, он немного покапризничал по поводу бутылочки, — она неуверенно улыбнулась Дэни. — Конечно, он и должен был, потому что привык к маминому молоку.

Рассчитывая уменьшить беспокойство женщины и ускорить ее рассказ, Дэни улыбнулась в ответ.

— Потом я укачала его, — продолжала Марлетта, — и спустилась вниз, чтобы посмотреть телевизор. — Она снова вытерла глаза. — Когда почувствовала запах и пошла посмотреть… дым был уже очень густой. Я схватила Майкла и выбежала. — Заламывая руки, она торопливо сказала остальное: — Не знаю, как долго он дышал этой черной копотью. Врачи сказали, что с ним все будет в порядке, но я… не прощу себе, если… если что-нибудь… Ах, мне надо было остаться с ним! Пожалуйста, простите меня!

Дэни импульсивно сжала руку Марлетты. Конечно, пожар не ее вина, но… не будет ли Джош обвинять ее за то, что случилось? Пусть даже и не по ее вине? Дэни повернулась, чтобы увидеть его реакцию на мольбу Марлетты. После длительного молчания Джош неловко дотронулся до плеча женщины.

— Нечего прощать, — констатировал он, и его резкий голос не сочетался с теплой улыбкой. — Ты вызвалась посидеть с ребенком, а не спасать его во время бедствия. Кто знает, что было бы, если б мы с Дэни находились дома и тоже спали бы наверху. Мы бы надышались дыма вместе с Майклом. Мы все могли умереть.

Он прав, подумала Дэни, пока Джош провожал Марлетту до машины. Если бы они не пошли сегодня на ужин с сенатором, пожар все равно бы начался. Смогла бы она или Джош сделать что-то лучше, чем Марлетта, спасая себя и Майкла? Плохое случается. Со всеми. В любое время. Без предупреждения.

Дэни отогнала невеселые мысли. Из плохого может выйти хорошее, напомнила она себе. В конце концов, она в награду за невзгоды получила Майкла. И Джоша.

Единственное умение, которым должен обладать человек, — быть готовым ко всему, уметь собирать осколки и строить заново.

Тогда зачем позволять, чтобы какие-то препятствия мешали твоим мечтам? Сегодняшнее событие показало, что Дэни нужно позаботиться о будущем Майкла, принимая во внимание непредвиденное. Если с ней что-то случится, кто будет растить Майкла? Родители Джимми были единственными родственниками.

Итак, она разработает детали доставки еды занятым людям и приложит все усилия, чтобы этот бизнес стал успешным. Также позаботится, чтобы Колдуэллы увидели Майкла. Но она не сумасшедшая, чтобы рисковать навсегда потерять сына. Сначала надо принять несколько юридических предосторожностей.

Дэни начала пробираться в сторону машины скорой помощи, где находился ее сын. Ей нужно было убедиться, что с Майклом все в порядке.

Джош задумчиво посмотрел на скопление разных машин, потом повернулся к секретарше.

— Я побуду с тобой, пока ты не оправишься и не сможешь поехать домой.

— Нет, нет. Не беспокойся обо мне, — настаивала Марлетта.

Уговаривать его не пришлось. Джош быстро обнял Марлетту, потом бросился за Дэни, полный решимости быть вместе с ней и Майклом, пока он им нужен.

Потом он планировал забраться куда-нибудь в спокойное место и по-настоящему отдохнуть.

Какой-то страж порядка попытался преградить ему путь, Джош отбросил его в сторону.

— Убирайся с дороги, — потребовал он. — Я ищу своего ребенка.

— Похоже, сейчас с ним все в порядке, мэм, — говорил доктор, когда Джош добрался до Дэни.

— Спасибо, — прошептала она, глядя на ребенка.

Майкл был завернут в свое одеяльце, рассеянно заметил Джош, протягивая руку к плечу Дэни, чтобы дотронуться до нее. Ему это было необходимо. Хотелось провести ладонью по пушку на голове Майкла, маленьким ручкам, малюсеньким пальчикам на ногах, спрятанным под одеяльцем. Просто чтобы успокоиться.

— Правда, отравление дымом у таких маленьких штука коварная, — продолжал доктор, вешая стетоскоп на шею. — В ближайшие двадцать четыре часа у него может возникнуть затрудненное дыхание.

— И что тогда? — заикаясь, спросила Дэни.

— Отвезите его в больницу.

Джош стоял за спиной Дэни.

Словно своим теплом хотел придать ей сил. Так же, как во время родов Майкла? — насмешливо спросил он себя. И на этот раз опять раскиснешь?

Ей-богу, нет. На этот раз он постарается быть полезным.

— А какая из них самая лучшая? — спросил Джош.

— Ну, ближайшая — больница Всех Святых. У них хорошие педиатры, отличная репутация. Думаю, с парнишкой все будет нормально. Можете продержать его в вертикальном положении всю ночь. Так ему будет легче дышать. Он, конечно, наглотался дыма. Это может повлиять на его аппетит, так что, если сегодня он откажется от еды, не беспокойтесь. Через пару дней будет совсем здоров. Хороший, крепкий малыш. И забавный. — Доктор взлохматил бледный пушок на голове Майкла и улыбнулся Джошу и Дэни. — У вас получаются хорошие ребятки, — заметил он, потом отвернулся, пробормотал что-то своему коллеге и стал собирать инструменты.

— Спасибо большое за то, что спасли моего сына.

Вот опять. Ее сына.

Черт возьми, Майкл был и его ребенком тоже!

Надо что-то делать. И поскорее.

Обняв одной рукой Дэни и поддерживая Майкла, Джош размышлял о превратностях судьбы. Ужин с высокопоставленным лицом и несколько горячих поцелуев не произвели должного впечатления на его техасского ангела. Возможно, ему удастся уговорить ее остаться подольше и помочь ему что-нибудь покрасить. Или, может быть, если ему повезет, дом сломают, и нужна будет помощь, чтобы найти новое жилище и переехать, а к тому времени, когда все будет закончено, она привыкнет…

Будешь строить планы позже, Уокер. А сейчас тебе надо решить более неотложные задачи. Потому что, даже если она и не согласится навсегда остаться здесь с Майклом, ты можешь заботиться о них сегодня.

В первую очередь им нужен кров. Простая логика. Это он может.

Строго приказав Дэни не трогаться с места, и скрестив пальцы в надежде, что она действительно послушается, Джош пошел узнать, что их ожидает.

Ничего утешительного. Никому не разрешили войти в здание, пока оно не будет проверено на прочность. Это означало, что им надо либо спать в фургонах, либо…

— Пошли, дорогая, — позвал он. — Давай унесем Майкла отсюда.

Дэни послушалась. Она чувствовала себя опустошенной, эмоционально и физически еще до того, как они приехали домой и увидели эту кошмарную сцену, а теперь была абсолютно неспособна принять самое простое решение. Хотела только сидеть и держать Майкла и наслаждаться тем, что он жив.

Жизнь каждый день полна риска. Даже для детей. Это означает, что нельзя терять времени.

Ее мечты не были слишком смелыми, но если она хотела, чтобы они сбылись, а она этого хотела, следовательно, надо добиваться своего.

Она полюбила Джоша Уокера. Но он ей нужен навсегда или совсем не нужен.

Он целовал ее до бесчувствия при лунном свете, но не предложил постоянных отношений ни в какой форме. И из-за этого ее жизнь, и ее будущее, снова стали обычными.

Значит, она отбросит мечту о любящем муже с бирюзовыми глазами, и сосредоточится на достижении других целей в одиночку, и научится довольствоваться этим. Сегодня, правда, Майкл чудом избежал смерти. Поэтому на несколько коротких часов она позволит себе притвориться, что ее фантазии осуществились. Даст Джошу возможность показать себя хозяином положения. Пусть посадит их с Майклом в машину, отвезет в работающий ночью магазин, чтобы купить подгузники, детские салфетки и пачку детских рубашечек, потом разместит их на ночлег там, где посоветует служащий в магазине.

Этот мужчина был просто феноменален, когда надо было воплотить доброту и заботу в действие.

Через тридцать минут после того, как Джош отъехал от их дома, он повернул на подъездную дорожку, которая вела… еще к одной мечте Дэни. Прекрасная обстановка для медового месяца, которую она всегда представляла, но никогда не имела.

Роскошный особняк с колоннами, расположенный на холме над озером, был похож на многослойный свадебный торт. Белые колонны украшали первый и второй этажи, а перила, обрамлявшие широкое крыльцо, блестели как иней при полной луне. Над широченной входной дверью с традиционным веерообразным окошком висел изысканно украшенный кованый фонарь.

Джош извинился перед хозяевами за столь поздний приезд, кратко объяснил им ситуацию и без возражений согласился на единственное имеющееся помещение. На одну комнату. С одной кроватью.

Просто разгул для мечтаний, подумала Дэни, когда их проводили в комнату. Красивая кровать с пологом на четырех столбиках. Высоченный потолок. Пол из сосны. Резные из вишневого дерева шкаф и диван. В воздухе витал аромат лилий и роз.

О, да, прекрасная обстановка для медового месяца.

А Джош — прекрасный муж.

Только он не был ее мужем. Он был ей никем. Об этом не стоит забывать, надо смириться с этим. Хоть Дэни это и не нравилось.

Дэни опустилась на стул с высокой спинкой у камина, а по щеке поползла слеза. Тогда Джош с Майклом на руках встал перед нею на колени и большим пальцем смахнул слезу.

— Ш-ш, дорогая, — прошептал он тихим голосом, от которого ее всю обдало теплом. — Все в порядке. Ты просто измучена, вот и все. Майкл жив.

Джош встал и положил ребенка на кровать, потом снял пиджак и галстук и бросил их на пол. Расстегнул и ослабил пояс брюк. Сбросил туфли, расстегнул рубашку, отдал Дэни и проводил ее в ванную.

Когда она появилась несколько минут спустя, у нее был необыкновенно сексуальный вид в рубашке, полы которой доходили ей до колен, а манжеты подвернуты несколько раз. Джош извинился и пошел быстро принять холодный душ, пока она кормит Майкла.

Но тот не хотел есть, как ее и предупреждал врач. Джош ей напомнил об этом, выключив свет и забираясь в постель. Они поместили Майкла между собой на гору подушек.

Видишь? Еще одна мечта сбывается… насмешливо сказала себе Дэни, вдыхая чистый сосновый запах Джоша, исходящий от надетой на нее рубашки…

Ты спишь с самым великолепным мужчиной, которого можно встретить. А еще он самый добрый, самый резкий, самый сексуальный, самый глупый…

Глаза у нее закрылись. Еле сознавая, она почувствовала движение на кровати. Рука Джоша мягко зарылась под ее ладонь, его сильные пальцы переплелись с ее, дыхание стало глубже и ровнее. С благодарным вздохом Дэни еще раз проверила Майкла, напомнила себе позвонить утром Марлетте… и окунулась в царство сна.

Он не мог понять, что его разбудило. Потом увидел движущийся мимо кровати силуэт в мужской рубашке, и снова услышал этот звук.

Ребенок с трудом хватал воздух, и в его сердце и душу проник страх.

— Что? Как он? — спросил Джош, отбрасывая одеяло.

— Плохо. — Попытка Дэни контролировать себя была почти такой же жалкой, как и его притворная сдержанность под гнетом напряжения.

— Надо было разбудить меня! — рявкнул Джош, превращая страх в гнев. — Одевайся, — приказал он, пытаясь в темноте найти свою одежду. — Повезем его в больницу.

Легче равнодушно идти по жизни, плыть, как айсберг по морю, подумал он, натягивая брюки.

Но он не мог так. Больше не мог.

Майкл и его мать навсегда растопили этот лед. Сделали его беззащитным против этих проклятых, ужасных чувств. Беспокойство. Страх. Беспомощность. А также радость и желание, напомнил он себе, взял Майкла и жестом указал Дэни на ее одежду. Никогда не поднимался на такие высоты, целуя женщину. Никогда не испытывал такой страсти от одного взгляда больших зеленых глаз. И никогда не чувствовал такого нежного, почти болезненного восторга только от того, что держал в руках невинного ребенка.

Ребенка, которому сейчас с большим трудом давался каждый вздох.

— У меня нет страхового полиса, — сообщила Дэни, пока натягивала платье, застегивала молнию, потом протянула Джошу его рубашку. Попыталась засунуть ногу в туфель на высоком каблуке, но потом отказалась от этого.

Джош схватил с тумбочки ключи от машины, запихнул рубашку в штаны, а бумажник в боковой карман.

— Пошевеливайся! Никто не будет беспокоиться о деньгах, когда на карту поставлена жизнь ребенка.

Как же!

— Мне очень жаль, — протянула женщина за высокой стойкой, поправляя воротник своего сиреневого халата. — Правда. — С тонкой, фальшивой улыбкой на лице и холодной сталью в голосе она продолжила: — Не я устанавливаю правила, сэр. И, как я сказала, кажется уже дважды, в больнице Всех Святых требуется подтверждение страховки.

— У нас нет страхового полиса! — закричал Джош. — У только нас есть ребенок, который… который… — Он запустил пальцы в волосы, стараясь сдержаться, ради Майкла.

Его ребенку требуется лечение и, Бог свидетель, его будут лечить в этой больнице. Он вел старый драндулет Дэни по предрассветным, пустынным улицам. А теперь эта нахальная бюрократка не хочет принять их? Не получится.

Майкл хотел заплакать и не смог… не хватило дыхания. Лицо у него было красным и сморщенным, он слабо извивался на руках у мамы.

Дэни юркнула между ним и конторкой. Его окутал ее запах. Волосы свободно рассыпались по спине и коснулись его руки, когда она отдала ему Майкла.

— Мы бы хотели поговорить с вашим главным врачом, миссис… — Дэни наклонилась и прочитала на карточке, прикрепленной к халату женщины: — Сап-пер-стайн. Сейчас же!

Презрительно фыркнув, женщина скрылась за дверью позади нее.

Джош немного успокоился.

— Что ты собираешься сказать главврачу погранзаставы? — спросил он с кривой, натянутой улыбкой.

Его техасский ангел околдовала Буббу. Она и в больнице наведет порядок.

— Ничего не буду говорить, если смогу, — ответила Дэни, забирая Майкла. — Ты ведь специалист по законам. Рассчитываю, что ты начнешь что-нибудь твердить насчет судебных исков…

Остатки самообладания едва не растворились из-за ее доверия. Неуместного доверия, как оказалось. Он чувствовал себя, как Давид, идущий на Голиафа.

Но он был нужен Дэни.

И она смотрела на него своими зелеными ангельскими глазами. В них не было ни тени тревоги. У него разрывалось сердце в груди. Господи, верни это чудовище в сиреневом халате. Он готов ринуться в бой. Трясущимися пальцами дотронулся до щеки Дэни.

— Я тебя не подведу, — пообещал он, когда смог выдавить слова.

Миссис Сапперстайн появилась в дверях за стойкой приемной. За ней шел мужчина в очках, на шее которого красовался галстук-бабочка.

— Хорошо, дорогая, смотри, что будет, — произнес Джош спокойным, твердым тоном при приближении бюрократов. Он ободряюще улыбнулся Дэни. Чего бы это ни стоило, Майкл получит нужное лечение. Он не допустит, чтобы в ее глазах снова появилась печаль. Глядя на врача, Дэни, удерживая, положила ладонь на руку Джоша.

— Не надо кричать… если не потребуется.

— Не остужай человеку бойцовский пыл. — Джош снова дотронулся до ее щеки, легонько провел большим пальцем по пухлой нижней губке. Потом обернулся к самоуверенной регистраторше и ее начальнику.

— Меня зовут Джош Уокер, — мрачно сообщил он, превращая страх за состояние Майкла в ледяную решимость. — Полагаю, я неправильно понял миссис Сапперстайн, когда она отказалась оказать срочную помощь ребенку.

— Эдгар Белдон, — представился галстук-бабочка, строго добавив: — А я полагаю, вы понимаете, что больница Всех Святых не благотворительное заведение.

Джош провел рукой по волосам и сосчитал до десяти. Бог свидетель, после того, как он расчистит окружающую среду, займется налаживанием системы медицинского обслуживания в стране.

— Этот младенец, — начал Джош, указывая на Дэни, которая теперь держала Майкла прямо перед собой, — надышался дыма вчера вечером, и сорок пять минут назад ему стало тяжело дышать.

Белдон поправил очки.

— Не похоже, чтобы он был в опасности. Без страхового полиса…

— Именно так, — объявил Джош, перегнулся через стойку и схватил Белдона за бабочку. Так притянул любителя формальностей, что их лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров. Вытащив свободной рукой бумажник, Джош швырнул его на стойку. — Я мог бы подать в суд на ваше заведение, но в целях экономии времени, готов предложить вам нечто лучше, чем страховой полис, — произнес он с хмурой улыбкой. — Деньги.

Наконец-то. Он нашел волшебное слово.

В течение нескольких минут вызвали детскую медсестру.

— Вот. — Регистратор протянула Джошу стопку анкет, когда пришла сестра. — Надо заполнить все эти анкеты и отдать в кассу до того, как пациента выпишут.

— Я позже заполню их, — заявил Джош, отодвигая бумаги. — А сейчас я пойду с ними. — Он показал на Дэни, которая отдала Майкла сестре и пошла за нею по коридору.

— Мне все равно, когда вы их заполните, — ответила миссис Сапперстайн. Потом она улыбнулась. — Я рада, что вы вызвали мистера Белдона. Не люблю отказывать детям, но… у меня связаны руки.

Когда Джош принял ее извинение, пробормотал «спасибо» и последовал за Дэни, женщина крикнула:

— Желаю удачи вашему сыну.

Он — мой, во всех отношениях.

Джош торопливо пошел по холлу за Дэни. Она втянула плечи, как будто приготовившись к удару. Сжала пальцы в кулаки, но не могла унять дрожь. Он, не глядя, знал, что она кусает губу.

Подоспел как раз вовремя и услышал слова сестры:

— Отравление при выбросах некоторых химических веществ может вызвать у таких маленьких детей постоянное нарушение мозговой деятельности, если у них не оформилась дыхательная система. А вы не знаете, выделялись ли в результате горения какие-нибудь опасные вещества?

— Когда мы сможем увидеть врача? — перебил Джош медсестру. Схватив Дэни за руку, он ободряюще сжал ее.

Теперь он был нужен ей больше, чем когда-либо. Но только не сидящий в нем всепоглощающий страх или паническая беспомощность. Поэтому он спрятал их. У него есть опыт: недаром в течение шести лет держал себя в плену у злости. Наконец-то его страдания сослужили полезную службу: помочь несчастным пережить еще одно страшное испытание.

— Мы уже оформили его, — сказала сестра, указывая им на зал ожидания и отвозя Майкла в комнату с разными техническими приспособлениями.

В зале ожидания в этот предрассветный час не было посетителей.

Джош и Дэни ждали, не разговаривая. Держась за руки. Вскоре после рассвета в угол, где они сидели, ворвался молодой энергичный доктор, увлек их в отделение для новорожденных и завалил вопросами сначала Дэни, потом Джоша. Не ответив ни на один из их вопросов, молодой человек быстро отстал от них и склонился над картой Майкла, бормоча что-то себе под нос. Ребенок лежал на боку в плексигласовом боксе, беспокойный и растерянный, но живой.

Они еще подождали. Джош с трудом сохранял самообладание, сосредоточившись на единственно разумной вещи, которую мог сделать: заботе о Дэни. Он принес ей сок, заставил съесть что-то похожее на лепешку с мясом и бобами. Уговорил сестер помочь, когда у Дэни… ну, побежало молоко.

Время тянулось. Пришла другая смена. По крайней мере, форма проходивших мимо санитарок, санитаров и дежурных была другого цвета.

Джош напряженно ждал новостей о Майкле. Хороших новостей.

Их не было, и Джош ощущал, что это — ад. Настоящий ад. Потому что он не мог ничего изменить. И прекратить любить Майкла и уйти тоже не мог. Должен был просто сидеть здесь и беспомощно переживать.

Но не один.

Он не смог бы сделать это один. И не стал бы делать этого ни для кого, кроме Майкла. И Дэни. Даже для Кэрри и потерянного шесть лет назад ребенка. Это поразило его. Сначала как молния. Потом, после того, как прошел первоначальный шок, осознание факта стало похоже на глубокий каменный пласт, твердый, неизменный, старый, как вечность.

Он любил Дэни. Своего прекрасного ангела, который пробудил в нем самое лучшее. Он и Майкла любил тоже. Хотел быть его отцом на всю жизнь, даже если придется расплачиваться бесконечным, изнурительным беспокойством и страхом, годами потерянного сна из-за неизвестных опасностей каждодневной жизни.

Он не захотел бы испытать отцовства ни с кем больше, кроме Дэни.

Они с Майклом были нужны ему, чтобы вылечить сердце, обрести смысл в жизни.

Они с ним.

Пока не уехали.

Нет! Джош вскочил со стула, выронив из рук вчерашнюю газету, которую пытался читать.

Они должны остаться. И не просто на несколько недель.

— Что? — вскрикнула Дэни, обеспокоенная его внезапным движением. — В чем дело?

— А… я… показалось, что пришел доктор, — ответил он.

— Нет, — она с вздохом покачала головой. — Я слежу. Он еще не возвратился из другого крыла.

Джош, казалось, хотел еще что-то сказать, но через секунду пожал плечами и снова опустился на виниловое сиденье.

Ничего не произошло в течение еще одного нескончаемого часа.

Ожидание, сопровождаемое холодком в животе, было бесконечным.

Она испытала подобный ужас в больнице в последние часы жизни Джимми. Ей, конечно, хотелось кричать и швырять вещи, но она знала, что это бесполезно. Поэтому сложила руки на коленях и ждала.

— Как ты можешь быть такой спокойной? — вдруг взорвался Джош.

Потому что ты со мной. Ей бы никогда не пережить часы беспомощного ожидания без крепкой силы и постоянной заботы Джоша.

Сразу после того, как доктор отпустил их, Джош даже позволил ей выплакаться у него на груди. И хотя слезы ничего не могли изменить, поплакав, она почувствовала себя лучше. Дэни взглянула на Джоша. Правда то, что они держали друг друга за руки, не улучшало его настроения.

Вид у него был хмурый.

— Пока он жив, есть надежда, — настаивала она.

— Я… Господи, помоги мне, — запинаясь, прошептал он, проводя рукой по небритому подбородку. Его волосы были взъерошены, а глаза подозрительно влажны. — Я хочу быть сильным ради тебя, Дэни. Для тебя и Майкла, но я… не знаю, сколько еще смогу вытерпеть! — Он встал и стал расхаживать по залу, глубоко засунув руки в карманы. — Все эти годы я жил с болью из-за потери ребенка, которого Кэрри лишила меня, но это всего лишь… призрачная мечта, которой не суждено было сбыться. А Майкл… я держал его на руках, купал, играл с ним. Я знаю, как он пахнет. Я укачивал его, чтобы он уснул… Ах, Дэни, что если… О господи, как люди могут пережить такое? Даже если с ним будет все в порядке на этот раз, дети всегда…

— Остаются детьми, — закончила за него Дэни с грустной улыбкой. — Это жизнь. Она полна опасностей. И слишком коротка.

И только любовь придает смысл борьбе.

Она глубоко заглянула в усталые, озабоченные, глаза и не смогла приукрасить для него действительность. И для себя тоже.

— Плохое случается, Джош. Умирают мечты. Люди умирают. Даже де…

— Ш-ш. — Джош прижал ее голову к себе между шеей и плечом и так держал, а она снова мочила слезами его рубашку. — Что бы ни случилось, — пообещал он, — мы будем справляться с этим вместе.

— Вы родители Майкла Колдуэлла? — перед ними стояла девушка в халате из лаборатории.

— Да. — Они оба встали, и Дэни стиснула руку Джоша.

— Как… как он? — спросил Джош, сжимая ее пальцы.

Девушка поиграла стетоскопом.

— Я доктор Давила, — представилась она, потом улыбнулась. — Майкл хочет кушать.

Джош чуть не потерял сознания от радости. Дэни обняла улыбающуюся докторшу.

— Мы также полагаем, что он не переносит лактозу, — сообщила она, выводя их из зала ожидания. — Из-за того, что он надышался дыма, трудно сказать это с абсолютной уверенностью без дополнительных тестов, но…

— Вы хотите сказать, что у него аллергия на молоко? — спросил Джош, остановив обеих женщин перед центральным отделением для маленьких.

— Коровье молоко, — поправила его доктор Давила, все еще улыбаясь. — Похоже, что ему хватит и материнского. Мы советуем сделать ему пробы позже…

Джош обнял Дэни и поцеловал ее.