Зенит

Глава 1

Проснувшись утром, я принял водные процедуры, и пошёл в столовую, надо было перекусить, прежде чем идти к начальству за документами, на подставные личности. Ну, те личности, на которые буду готовить маски. В столовой никого не было. Это я пришёл чуть позже. Завтрак для всего состава уже кончился. Это только я такой, припозднившийся. Но, т. Глаша меня всё ещё ждала. Хотя, она просила называть себя по отчеству, так что, какая к чёрту т. Глаша, с её-то внешностью молодой красотки. И правда обидно звучит.

— Здравствуй, Андреевна! — Поприветствовал я её, подойдя к раздаче. — Как там мои плюшки поживают? Накормишь страждущего? — Улыбнулся я ей.

— Здравствуй Сашенька! — Расплылась в ответной улыбке Андреевна. — Как же можно не покормить такого славного воина? Садись за стол, Сашенька, сейчас всё принесу. — И она принялась споро собирать на поднос, уже заранее приготовленные блюда. Такое чувство, что она с точностью до минуты знала, когда я появлюсь, потому, как на этом подносе стояла ещё и яичница с беконом, только приготовленная. Завершал натюрморт стакан молока и мои любимые плюшки. Всё это она поставила на стол, когда я только поудобней разместился за ним.

— Спасибо, Андреевна. Что бы мы без тебя делали?

— Без меня вы бы обошлись, Саша, а вот без тебя подразделения бы уже давно не было. Можно я посижу с тобой? — Спросила она, присаживаясь ко мне за стол. — Люблю смотреть, как мужчины кушают.

— Конечно, Андреевна, в чём вопрос?

— Как я за тебя переживала, Саша. — Из глаз Андреевны потекли слёзы. — Ты ешь, ешь, не смотри на меня. Это так, нервное. Когда Георгич сказал, что с тобой произошло, тут такое началось. Ребята были готовы порвать любого, но они не знали ничего, куда надо было ехать и кого рвать, а потом Георгич сказал, что он сам едет к тебе, только после этого стали здесь всё успокаиваться. А когда он вернулся, вроде даже всё в своё русло встало. Вот только ребята стали работать жёстче. И шуток слышно перестало. А Крестник, так и вообще ходил как в воду опущенный. Я очень рада, Саша, что с тобой всё в порядке. — Сказала она, подтерев слёзы платочком.

Я смотрел на неё, и у меня в горле образовался ком. Вот вроде и чужой человек для меня, а всё же не совсем так. Она для меня сейчас такая же семья, как и мои родители с Сашенькой и сыном. И из-за вот таких слёз, я готов перегрызть горло любому, только бы их не видеть. Но, кого нужно я уже наказал, обидчик больше не вернётся. А парни… Это тоже семья. Да я теперь очень богат на родственников, ха-ха. И тут, я вспомнил, что не всё рассказал Георгичу. У меня же ещё остался блокнот от того профессора. И я его так с собой и вожу.

— Вот блин, — хлопнул я себя по голове, — прости, Андреевна, — поспешил успокоить я свою собеседницу, — я тут вспомнил кое-что, надо срочно командиру рассказать. А обидчика я наказал, Андреевна, всё в порядке теперь. — Погладил я её по руке, и осмотрел в магическом взгляде. Ну, мало ли что? Она для меня как мать, и я тоже очень за неё переживаю. Хоть и регенерация действует, но всё же. И не прогадал. — Постой, Андреевна, так ты ж беременна?! — Скаламбурил я, а на щеках Андреевны выступил румянец. — Поздравляю тебя, и Никитича тоже поздравляю. Молодцы!

— Ты, Саша, только не говори никому пока, ладно. — Засмущавшись, попросила она. — Я сама об этом узнала только вчера, а Никитич вообще не знает.

— Конечно, Андреевна, можешь не переживать. — Успокоил я её, торопливо доедая завтрак. — Ладно, Андреевна, побежал я, — быстренько выпив молоко, попрощался я, — спасибо за завтрак. Очень вкусно было. — Плюшки я завернул в салфетку и положил в карман, потом доем.

— На здоровье, Саша, на здоровье. Беги уже, неугомонный. — Улыбнулась она мне в след.

А я побежал к командиру. Вот так в спецовке и побежал. Мы же в производственном комплексе, и маскировку ещё никто не отменял.

Ворвавшись со стуком в кабинет к командиру, я застал его там одного. Все были при деле. Грек готовил свою группу в командировку в Среднюю Азию, а Филин своих — в европейскую часть бывшего Советского Союза. Георгич сидел и работал на компьютере. На меня он только взглянул, и указал рукой на стул, не отвлекаясь от своего занятия.

— Принёс? — Спросил он, также работая за компьютером.

— Что? — Не понял я его сначала. Он что, уже знает, что ли, с чем я пришёл? А потом до меня дошло, он спрашивает о личностях, которыми я хотел воспользоваться. — А-а, да, принёс. — Выложил я ему распечатку, которую приготовил с вечера. — Но я не только по этому поводу, командир.

— Хм, — наконец отвлёкся он от своего увлекательного занятия, и посмотрел на меня, — что ещё я не знаю?

— Георгич, я позавчера совсем упустил один момент. Я же рассказывал тебе о профессоре, ну так вот, он мне передал свои наработки. — И я передал ему блокнот профессора.

Он осторожно взял его в руки, пролистал немного, и озадаченно выдохнул:

— Ничего не понимаю. Какие-то закорючки. Что это?

— Это руны, командир. Помнишь, я говорил тебе, как он упрятал в кокон премьер-министра? А потом тот исчез, словно его и не было?

— Ну, да, помню, — потёр он висок, — а нам к чему такие коконы?

— Это не просто кокон, командир. Это броня. Его невозможно ничем разрушить. Ну, почти ничем. Разве, только энергией земли. Ну, или магией, если хочешь. Ты представляешь, что из этого можно сделать? Сверхлёгкая броня. В космосе, например, она будет просто незаменима. Да и не только в космосе. Да создавать такую броню можно из очень дешёвого материала. Из материи. Это же прорыв!

— Постой, постой, — замахал он руками, — ты хочешь сказать, что это можно использовать?

— Именно это я и хочу сказать, командир. И не просто можно, но и нужно. В этом блокноте, профессор расписал, как всё это проделывать. Представь себе броню, которую не берёт даже лазер. Да наши корабли будут просто не убиваемые.

— И ты только сейчас об этом вспомнил? — Отчего-то вспотел Георгич, а руки у него заметно затряслись. — Ох, Хват, Хват. Ты меня в могилу сведёшь однажды. Что для этого нужно? — Приободрившись, взял он себя в руки.

— В первую очередь, нужен умник, который во всем этом разберётся. Я, ты сам знаешь, в этом не силён. Ну и не просто умник, а очень преданный человек России. Вот, как-то так. Средств на это много не надо, я так думаю. Хотя, кто его знает, что для этого ещё понадобится?

— Ладно, я понял. Сегодня же озадачу Олега этим, пусть связывается с Главой, и решают задачку. Да, если это и действительно окажется правдой, ты хоть представляешь себе, что ты достал? Особенно в тот момент, когда нас обложили санкциями, как ёлочными игрушками ёлку.

— А то. Поэтому и прибежал. А что насчёт виртуального комплекса? С ним ведутся работы?

— О-о-о, — расплылся в улыбке Георгич, — ещё как ведутся. Это просто прорыв. Нашли того умника, кто работал над этим и, вот теперь под его руководством создали первый экземпляр. Правда, пока он не такой компактный, сам понимаешь, нужны очень большие вычислительные мощности, но этот недостаток пока нивелировали неуклюжестью. Но, работы ведутся и в этом направлении. Уже сейчас, начали выпускать процессоры, применяя иную матрицу, которая увеличивает мощности при меньших размерах, ну и создают параллельно вторую такую же виртуальную машину. А первая уже проходит испытания в ГРУ. Ребята не могут нарадоваться. Такие перспективы для них открылись! Эффективность действия групп увеличилась на порядок. В основном, в увеличении восприятия. Для нас, конечно, это оборудование не подходит, мы его просто можем сжечь, но вещь всё же стоящая. Пока его будут выпускать только для внутреннего пользования, а вот когда мы создадим подготовленные группы вроде нашей, но на базе ГРУ, КГБ и МВД, вот тогда она и поступит на общий рынок, и то, в урезанном варианте. Больше для того, чтобы пощекотать нервы обывателям.

— Я рад, что вещь оказалась ценной. — Резюмировал я, удовлетворённо.

— Не то слово. Говорю же, это просто прорыв, не знаю в чём, но прорыв.

— Слушай, Георгич. — Почесал я макушку, задумавшись. — Вот, сейчас мы разъедемся, кто останется при базе?

— Ну, как кто? Я, Никитич, да Крестник. Ему ещё тренироваться да тренироваться. Вот я его и погоняю. Ты это к чему?

— А кто вахты будет нести? Секретность всё же?

— Да, хотел я к этому делу нанять ребятишек, но тут я сглупил конечно, — сконфуженно поморщился он, — и что ты предлагаешь?

— Есть у меня вариант один. Что если уже начать подтягивать ребят к себе? Глава тебе дал добро похозяйничать у него в закромах, так давай, попробуй из спецподразделения ГРУ пару ребятишек выпроси, а я их проверю, подходят они нам или нет. Пока так, без всяких накруток. Понесут службу на вахте. А когда вернусь, их в первую очередь и обработаю.

— А двоих, не мало будет?

— Есть у меня ещё один кадр, толковый. Из разведчиков. Вот только, мне нужно почтой воспользоваться. Вдруг он ещё не освободился?

— Это не тот ли, что с тобой в Вашингтоне контачил?

— Он самый. — Улыбнулся я. — Хороший малый, и я его уже проверил.

— Ну, так садись за комп, и проверяй свою почту. — Уступил мне своё место командир.

Быстро проверив своей мейл, я убедился, что уже четыре месяца, висит его сообщение ко мне. Говорилось в нём о том, что он полностью уволился и готов приступить к новой работе.

— Есть контакт, командир. Человек свободен. Когда будем объявлять смотрины?

— Так, — задумался на мгновение Георгич, — давай на завтра, в обед. Где встречаться будешь?

— Как где? В «Дустлике» конечно. Не сюда же их тащить сразу.

— Ха, сразу два удовольствия хочешь получить? Ладно, я не против. Но просить я буду троих из ГРУ. Вдруг, кто не подойдёт, а так будет выбор.

— Не возражаю. — Согласился я. — Ладно, я отпишусь тогда Дмитрию. А то, может он и не так часто почту читает. — Я быстро набросал текст ответного письма и отправил адресату. Не успел я встать, чтобы освободить место командиру, как пришёл ответ. Как будто он целыми днями сидит и мониторит свою почту. В ответе было полное согласие на встречу и уверение, что обязательно придёт на неё. — Ну вот, командир, один претендент у нас уже есть.

— Хорошо, а теперь уступи мне место, и можешь быть свободным пока. Мне надо разобраться с информацией, что ты мне предоставил. И по поводу людей договориться.

— Пошёл я тогда, Георгич. Масками займусь. — Попрощался я и вышел.

Масками у нас занимался Никитич, вот к нему я и пошёл. Думал народу будет тьма, а там никого нет, кроме самого Никитича.

— Ну, здоров, Хват. — Попытался раздавить меня в своих объятиях Никитич. — С чем пожаловал?

— Маски надо сделать. Думал народу тут у тебя, не протолкнуться, а никого нет. Не просветишь?

— А чего им тут толкаться? Личности оставили, слепки снял, и нечего им тут столпотворение устраивать. Твой слепок у меня есть, так что, от тебя только личности.

Я протянул ему флешку с заинтересовавшими меня личностями, он проверил их и удовлетворённо кивнул.

— Не вопрос вообще. Когда надо?

— Думаю, послезавтра уже сорвусь в круиз. Успеешь?

— Конечно. Тут делов-то. Сам и занесу завтра вечером. Устраивает? А то, мне ребятам надо сегодня закончить. Они завтра утром отправляются уже.

— Отлично. Меня устраивает. Сам-то, как тут? Не заскучал ещё по оперативной работе? — Подковырнул я его.

— Да привык я уже, Хват. И эту работу кому-то делать надо. И командир не отпускает с ребятами. А я и не спорю. Не молод уже, сам знаешь. Понимаю, что сюда никто не захочет по доброй воле. А мне уже привычно. — Как-то заученно, но с толикой грусти, поведал мне Никитич. Видимо и его достала эта оружейка. Но что поделать, приказ командира он не может нарушить.

— Извини, Никитич, не подумав спросил. — Покаялся я.

— Да ладно, чего там. — Махнул он рукой. — Из оружия, что брать будешь?

— Да нет, мне без надобности. У меня есть с собой, всегда ношу в таких случаях. И как визитная карточка в случае чего. — Ухмыльнулся я.

— Это да, хорошая карточка. — Ухмыльнулся он в ответ. — Ладно, ты заходи, если скучно станет, а сейчас мне работать надо.

— Бывай Никитич. — Попрощался я.

От Никитича я направился к брату, там и провёл остаток дня. Ему завтра с утра на Украину отправляться, с Филином в команде оказался. Да не только он в той команде оказался. Кречет, Удав, Ребус тоже там. Начать они решили именно с Украины. Не знаю, почему именно так, но если Филин сказал так, значит, на то, есть веские основания.

Вместе с братом уговаривали Лену, жену его, уехать к нашим родителям. Ей рожать скоро, а тут для этого нет условий. Не хотела она его отпускать на такое длительное время, но что поделать, служба. Насилу уговорили. Поедет вместе с Ветром до Москвы, а там он её посадит в самолёт, отец встретит. Пока общались, я тихонько осмотрел плод. Это был здоровый и спокойный мальчик. Каких-то изменений или необычностей я не заметил. Нормальный мальчишка, у нормальной матери. Изменения, внесённые мною в возможности Лены, у него я не заметил. А может и рано пока об этом говорить. Это же первый такой случай, клинических испытаний никто не проводил. Теперь только время скажет, как всё будет. Но с полом ребёнка я их всё же их поздравил. Они до сего дня не знали, кто родится. Теперь имя придумывают.

А вот, что меня особенно сильно заинтересовало, так это очень спокойное протекание беременности. Никаких токсикозов, или перемен настроения у неё не наблюдалось. Она ощущала себя так, как будто у неё просто увеличивается живот. Не очень приятно, уменьшается подвижность, в связи с этим, но не сильно и напрягает. К слову, по сей день, она работала в столовой без напрягов. Ребёнок иногда давал о себе знать, пинался и переворачивался, но опять же, без каких-либо неприятных ощущений. Но сама мать расцвела. Не даром говорят, что самая красивая женщина — это беременная женщина. В её случае, это было видно не вооружённым глазом. Она стала вся какая-то женственная, что ли. Любое её движение порождало чувство ответственности за такую красоту. Парни наши шалели при виде её. Но никто не позволял себе даже не скромного взгляда. Любили её, да, но любили как сестру, и берегли. Я тоже вспомнил свою Сашеньку, и мне стало немножко грустно. Хоть и был дома только что, можно сказать, но мне её ужасно не хватало.

Утром, не особенно торопясь, позавтракав, я отправился на встречу. Встреча должна была состояться в двенадцать, времени у меня вагон. Поэтому, выехал я только в девять часов. Группа Филина отбыла гораздо раньше. На базе почти никого не осталось. На КПП, кстати, стоял Крестник. Он тоскливо помахал мне на прощанье. Я бы на его месте тоже был бы в таком же состоянии. Все разъехались, и у них очень интересная, и очень опасная работа, а ему тут ворота охранять. Но он всё понимал. Ему ещё очень долго нужно тренироваться, чтобы хоть немного догнать ребят, и поэтому у него просматривалась только тоска.

Ехал я, не спеша, времени было в достатке, и надеялся, что по пути нарвусь, на каких ни будь разбойников, чтобы хоть как-то развлечься, но всё было спокойно. Только на подъезде к Москве, за пару километров до стационарного поста ГАИ, меня тормознули сотрудники полосатой палочки. Подвоха я не заметил, всё было спокойно. И сотрудники выглядели именно сотрудниками милиции. Но что-то было всё же не так. Какая-то настороженность и нервозность. Я не стал обострять ситуацию, и послушно остановился у обочины. Из машины я не выходил, а просто приоткрыл окошко. Молодой лейтенант подходил сзади. Внимательно осмотрел номер, бегло прошёлся по кузову, и подошёл к водительской дверке.

— Лейтенант Свиридов. — Представился он и козырнул. — Предъявите, пожалуйста, документы на машину и водительские права.

Я подал ему документы, а сам внимательно присматривался к нему. Ничего угрожающего я не заметил, и уровень агрессивности у него не зашкаливал, как у тех бандюков, что я однажды ликвидировал, так же, промышлявших на дороге. Но что-то в них всё же было. Некая настороженность. Напарник его, сержант в годах, подстраховывал коллегу, встав чуть спереди машины и справа, повесив АКС на плечо, но стволом, направленным, в мою сторону и в землю. Из такого положения привести оружие к бою можно в считанные мгновения.

— А что случилось, командир? — Задал я интересующий меня вопрос.

Лейтенант осмотрел мои документы, сверил фотографию с оригиналом и ответил:

— Стандартная проверка. С какой целью едете в Москву? — Спросил он, и требовательно посмотрел на меня. «Да в чём дело-то?» — Подумал я. — «Никогда такого не было».

— В командировку, а что? — Стал я заводиться.

— И командировочное удостоверение имеется?

Так вот в чём дело. Точно, командировочное удостоверение. Сейчас же просто так в рабочее время не покатаешься, а время самое рабочее сейчас.

— Конечно, — сказал я, — извините, из головы вылетело. — Я вытащил командировочное удостоверение из нагрудного кармана, выданного мне Георгичем с наказом, вот только я совсем забыл о нём. Стереотип мышления. Перестроиться к новым порядкам не успел. Даже скорее не к новым, а забытым старым. Удостоверение передал лейтенанту.

Он внимательно всё осмотрел, и передал мне всё обратно, козырнув при этом.

— Всё в порядке, можете быть свободны.

Но меня такой расклад не устроил, и я решил всё же выяснить причину такого странного состояния сотрудников милиции, а это были именно они, я понял это по многим факторам.

— И всё же, лейтенант, — не унимался я, и вспомнил, что я обладаю ещё и даром внушения, и попробовал применить его, — что случилось? — Спросил я и пристально посмотрел ему в глаза.

Способность не подкачала, и уже через минуту я знал, что меня так насторожило в них. Эта настороженность была неспроста. Ребята, с полчаса назад, уничтожили группу террористов, прорывавшихся из Москвы, и их ещё не отпустило. Поэтому они такие взведённые. А ещё по тому, что в этом бою, ранило их товарища. Ранило не смертельно, жить будет, но осадочек остался. И не важно, что я ехал не из Москвы, а в неё, просто я ехал не торопясь, меня все обгоняли, а на такой машине принято ехать под сотню. Ехал я на Ауди, сотке. Сами понимаете, имея такую машину, ехать со скоростью шестьдесят километров в час по трассе очень подозрительно, вот и остановили. Невольно тут анекдот вспомнился: «Ехала как-то женщина по автобану со скоростью 140 километров в час, её останавливают ГАИшники и штрафуют за превышение, со словами, — и куда это мы так спешим? Она разозлилась, и решила ехать дальше со скоростью 40 километров в час. На следующем посту её опять тормозят. — И куда это мы так крадёмся? — вопрошает страж дорог».

Вот и в моём случае произошло нечто похожее. Но задумался я о другом. О моей новой способности. Она реально работает, хоть я её и не тестировал специально. Впрочем, ничего плохого я с ребятами не сделал, и большого секрета мне они не раскрыли. Просто, наверно, они мне ничего бы и не рассказали. Обычная стандартная проверка и всё. А мне же интересно. Вдруг помощь нужна? Не понадобилась. Ну и шут с ним.

В кафе я оказался тютелька в тютельку, хоть часы по мне проверяй. Оксанка меня сразу увидела и кинулась целоваться. Не подумайте, чего, я её как сестру целовал. Она меня, впрочем, только как брата. Хорошая девчонка. На вопрос, куда подавать обед, я указал на стол, где сидели и ждали меня трое крепких парней. Хоть и одеты они были в штатское, но все были в костюмах, причём одинаковых, как братья близнецы. Ну не могут такие люди позволить себе гулять без оружия, а костюм очень качественно скрывает его. А взглянув в лица таких людей, хочется перейти на другую сторону улицы, возникает такое чувство, что вот именно сейчас и придёт к тебе карачун, от вот таких вот славных ребят. Специально они никого не пугают, только род деятельности оставляет свой отпечаток на челе, который ни на секунду невозможно спутать. Дима тоже был в зале, но сидел он за отдельным столиком. Время было выбрано удачно, так что, парни сейчас не бездельничали, а отдавали должное стараниям Николая повара, отца Оксанки. И я скажу, очень усердно отдавали. Кухня их настолько поразила, что заметили они вновь входящего не сразу. Первым меня заметил Степан, который Дмитрий. Увидев меня, он улыбнулся и хотел уже подойти ко мне, но я остановил его порыв, и махнул рукой, чтобы ждал. Он снова сел на место, и махнул головой, давая понять, что понял меня. Из троицы ГРУшников, первым меня заметил Шатун. Это тот чеченец, который не смог смириться с тем, что я побил его на проверке, ещё на старой базе. Тогда нас хотели прикрыть, но эта проверка показала нашу эффективность, и закрыватель ушёл, ничего не добившись. В последствии, мы его ликвидировали, но не по этой причине, а потому, что он был с потрохами продан штатам, да и с Великобританией активно сотрудничал. Это с его подачи Россия стала так активно проваливаться в яму.

Увидев меня, Шатун напрягся, и лицо его сильно изменилось. В магическом зрении, я заметил, как у него стала увеличиваться агрессивность. Перемену настроения заметили и его спутники, и посмотрели в ту сторону, куда был устремлён его взгляд. Рубин, это командир той группы, увидев меня, обрадовался, и даже вздохнул как-то с облегчением, встал и направился ко мне.

— Здорово Хват! — Протянул он мне руку в приветствии. А рука у него что надо. Жёсткая и крепкая. Но испытывать меня на крепость он не стал, не тот случай, да и знал он меня. Не скажу, что хорошо, но расставались мы вполне как друзья. — Как знал, что это будешь ты.

— Что вам хоть сказали? Для чего вы здесь? — Спросил я, чтобы как-то расставить акценты. Говорили мы тихо, так что, никто не мог слышать, о чём мы говорим. Даже Руслан, хозяин кафе, увидев, что я разговариваю с человеком, не стал подходить ко мне, чтобы поздороваться, а вышел он именно для этого, Оксанка, наверно, растрезвонила обо мне.

— Нам предложили уволиться, чтобы влиться в новую боевую структуру. Разговаривал с нами сам Глава. Сам понимаешь, что от таких предложений не отказываются, тем более, предложенных такими людьми.

— А сам-то, что думаешь? — Попытался я прокачать его, чтобы понять, стоит он этого, или нет.

— А что тут думать? — Пожал он плечами. — Страна сказала надо, боец ответил есть. Какая разница, где служить, если всё в пользу государству? Тем более, что он сказал нам, что мы научимся тому виду единоборств, что меня так заинтересовал. И ещё что-то очень крутое. Что именно — он не объяснил. Но чувствую я, что это того стоит. Когда он сказал о Вьюжке, я вспомнил о тебе, поэтому, предполагал, кого ждать. Ещё он говорил, что со временем, вполне возможно, что будет создано ЧВК на нашей базе, а это уже гораздо круче того, чем занимаемся мы на данном этапе. Многое ГРУ сейчас не может сделать из-за своей государственности, а ЧВК — это частная структура, и отвечает сама за себя. Как штаты любят открещиваться от своих ЧВК в случае чего, мол, это не мы, это частники, вот теперь получат зеркалку, и мне это нравится. Вот только один вопрос меня мучит, но задавать пока я его не буду. Послушаем, что ты скажешь.

— Хорошо, а почему Шатун здесь? — Посмотрел я на взъерошенного джигита, который только что копытом не стучал от нетерпения. — Насколько я помню, он меня сильно не взлюбил.

— А он и не знал, что это будешь ты. Он вообще не предполагал, что ты здесь краем проходишь, вот и злится теперь. Но ты не смотри на его агрессивность. Это всё показное. После тех состязаний, он стал усиленно собирать сведения о тебе, но не для того, чтобы как-то навредить. Он очень хочет научиться тому, что умеете вы. Он не может понять, как такое возможно, что его смог кто-то побить. А он очень сильный боец, поверь мне. И когда поступило такое предложение, он ни на секунду не задумывался.

— Ну, раз так, то посмотрим, сгодится ли он нам. Сам ведь понимаешь, что в этой ситуации, большую роль играет не сила бойца, а именно его мотивы. Побеседуем, а там и определимся. — Махнул я рукой. — Пошли, что ли, к ребятам.

Мы подошли к столику, Оксанка уже ставила мне дежурное блюдо на свободное место, Шатун смотрел на меня с вызовом, но молчал пока, а Дмитрий так и сидел за своим столиком, не предпринимая никаких действий, но был насторожён. Он-то уже знал кто я, и чем занимаюсь, остальные только могли предполагать. Даже Рубин. Хотя, его не заданный вопрос, вполне можно зачесть уже не только за предположение. И я думаю, что он уже почти уверен в этом.

— Салам, бойцы! — Поприветствовал я присутствующих и протянул руку для знакомства третьему спутнику. — Хват.

— Санчо. — Представился в ответ боец и пожал мне руку, а рука крепкая и сухая. Ну а как иначе, в тех пенатах неженок не держат. — Да я помню тебя. И твоё выступление тоже помню. Заставил ты нас задуматься тогда.

— Я тоже помню тебя, как ты с Кречетом дрался. Чуть не достал ведь. Мгновения тебе не хватило. — Подбодрил я собеседника, умолчав о том, что это мгновение был акт, запланированный у Кречета. Зачем огорчать претендента в наши вооружённые силы? — Крепкий боец. — Моя похвала произвела благотворительное действие на Санчо, он улыбнулся и чуть покраснел от удовольствия. — А позывной свой как заработал? — На этот вопрос он ещё больше покраснел, но скрывать не стал.

— Да, это в самом начале моей карьеры его дали. Я был стажёром у Рубина, — махнул он головой в сторону товарища, — приходилось быть всегда рядом с ним, вот ребята и подшурупили. От Санчо Пансо. Приклеилось потом. Менять не стали. Да и привык я как-то. — Махнул он рукой.

— Понятно, — ничуть не умоляя его позывного, кивнул я, — здорово, Шатун. — Протянул руку третьему участнику события. А он всё это время сидел тихо, но внимательно присматривался ко мне. Аура его постепенно менялась в окрасе, из агрессивной расцветки в состояние непонимания. Он никак не мог понять главного, что здесь происходит? Но руку мне пожал.

— Ты что здесь делаешь? — Задал, он наконец, мучавший его вопрос.

— Да вот, покушать зашёл, а тут вы. — Решил подзадорить его слегка. — Дай, думаю, поздороваюсь. А то, не вежливо может получиться.

— Поздоровался? Ну, так иди кушать в другое место. Мы здесь не просто так сидим. И вот ещё что, дай мне свой телефон, разговор к тебе есть. Очень надо.

— Ха, Шатун, — ухмыльнулся я в ответ, — и после такого приёма, думаешь я захочу с тобой говорить?

— Извини, Хват, — повинился он, — но нам сейчас действительно не до тебя, мамой клянусь, вопрос государственной важности. Но мне очень надо с тобой перетереть один момент.

— Шатун, — вмешался Рубин, — так ведь именно его мы здесь и ждали.

— Не может быть, — откинулся он на спинку стула, — Глава что сказал? Мы в ЧВК поступаем, а он, кто он такой… — И завис на этих словах на некоторое время. — А кто он? — Спросил он не решительно.

— Прежде чем ответить на твой вопрос, — перехватил я разговор, — я бы хотел провести не большой опрос. Это для того, чтобы, не пришлось ликвидировать кого из вас. Мне этого очень не хочется делать, всё же вы парни государственные, крепкие и нужные. А такая лицензия у меня есть, поверьте. Надеюсь, вы не будете опровергать мою способность, сделать это здесь и сейчас? — На лицах ребят читалась некая злость, но скепсиса я не увидел. — Вот и прекрасно. Ну что, будем проходить опрос?

— Что, так всё серьёзно? — Недоверчиво спросил Рубин.

— Я бы сказал, крайне серьёзно, — кивнул я головой, — а без этого опроса, вы можете возвращаться к себе в ГРУ, там вас обратно примут. Этот вопрос мы утрясли.

— А откуда ты будешь знать, правду мы говорим или нет? — Поинтересовался Шатун. — Что-то я не вижу здесь детектора лжи.

— Он мне не нужен, я и так узнаю, правду ты говоришь или нет. Вопросы будут не сложные, может быть даже казаться глупыми, но ответить вы на них должны исключительно честно. В противном случае, мы с вами расстаёмся. Ну, так как, будем проходить опрос? — Перед этим, пока ехал на встречу, я подготовил простенький опросник, позволяющий вычислить неблагонадёжных. С моей способностью распознавания честности — это лучший способ не получить врага в наши ряды. Потому командир и послал меня на эту встречу. А так бы и сам мог всё это сделать. А вопросы действительно простые и не допускающие иного толкования. Такие, например, как; не работаешь ли ты на иностранную разведку, как относишься к преступности, нет ли у тебя в родне родственников, не лояльно относящихся к нынешней власти. Ну, и т. д., и т. п. Без этого опроса, я действительно не скажу, зачем их отобрали. Меньше знаешь, крепче спишь.

— Хорошо, — согласился Рубин, — давай начнём с меня.

— Пошли тогда, вон за тот столик присядем, там и побеседуем. — Показал я на отдалённый столик. — Опрос много времени не займёт, не волнуйтесь парни.

Мы прошли за отдельный столик, народу было не много в кафе, так что столик для нас нашёлся. Опрос действительно много времени не занял. Рубин был полностью искренним, только в последний момент я задал компрометирующий вопрос, на тему, не послан ли он докладывать о нас Главе, на который он ответил с заминкой.

— Знаешь, Хват, действительно такое предложение мне поступило, но я отказался. Никогда таким не занимался и не хочу впредь. Впрочем, ничего другого от меня он и не ожидал. Да и если проект государственный, какие могут быть шпионские игры внутри такой структуры. Но, вопреки ожиданиям, он не отказался от моей кандидатуры. Вот так-то.

Я смотрел на него и видел, он не врёт. А Глава просто не мог поступить иначе. Он должен иметь свои уши везде. Что ж, я за это его винить не собираюсь. Правильно делает. Вот только мы о таких засланцах должны знать. Кто знает, как сложится в дальнейшем?

— Ладно, Семён, присаживайся пока вон за тем столиком, — и я указал пальцем на столик Дмитрия, он уже закончил приём пищи и пил чай, — познакомитесь заодно. Да, ты верно понял, это тоже наш человек, такой же претендент, но я его уже проверил. — Дима увидел мой жест и кивнул головой.

— Хм, — ухмыльнулся он, — так я прошёл тест-то?

— Ты подходишь нам, — улыбнулся я, — но хочешь ли ты? Помню, помню, — замахал я руками, увидев, что он собирается что возразить, — только это билет в один конец. Ты должен это понимать. Обратно дороги не будет. Ты готов к этому?

— Готов, Хват, уже давно готов. — Ответил он без заминки.

— Ну, что ж, тогда это столик для призванных. Иди, составь компанию Дмитрию.

Санчо тоже прошёл опрос без проблем. Отвечал чётко и честно. Нигде подвохов не было, и он тоже пересел к столику с Дмитрием и Степаном. А вот с Шатуном чуть было не вышла осечка.

— А скажи-ка, Шатун, тебе делали предложение докладывать о нас?

— Да ты что, Хват? Как можно мне делать такие предложения? — Начал возмущаться он, но увидев моё кислое выражение на лице, а было от чего скривиться, ведь он лгал, сразу поменял своё признание. — Делали, — обречённо махнул он головой, — и я его принял. — Опустил он голову совсем, как первоклассник, застигнутый за чем-то нехорошим, даже ногой шоркать начал от стыда. — Только куда мне деваться-то было. Или так, или никак. Такое условие мне поставил Сам. А мне очень надо. Что, не возьмёшь меня теперь? — С вызовом спросил он. — Да, ну вас всех. — Махнул он обречённо рукой и встал, собираясь уйти.

— Постой, не спеши, — остановил я его, — я же не сказал нет. На все основные вопросы ты ответил честно, а это наиболее важно для нас. Для нас важно, чтобы среди нас не оказалось засланца от спецслужб других государств, а со своим мы, как ни будь, поладим. Будешь отчитываться после нашего одобрения. Что, сильно понравилась Вьюжка?

— Э-э, это не борьба вообще, — лицо его приобрело мечтательно торжественное выражение, и он присел обратно, — это просто сюр какой-то. Ты знаешь, нас плохо не учат, но то, что творили вы, это просто… — он ненадолго задумался, — даже не знаю, как сказать. Не может человек так двигаться, понимаешь? Вот, и я так хочу. Научишь?

— Не совсем так, я помогу открыть в тебе такие возможности, а учить будут другие люди. У нас сейчас аврал. Но ты не переживай, тот, кто будет учить, знает этот вид ничуть не хуже меня.

— Вот, теперь мужской разговор, — обрадовался он, — что, пора к ребятам?

— Да, пора открыть вам истину. Пошли. — И мы присоединились ко всем остальным.

— Здравствуй Дима, — поздоровался я с бывшим разведчиком, — знакомься, это новый член нашей организации, позывной Шатун.

Ребята радостно приняли нового члена банды. Рубин постукивал его по плечу, а Дмитрий крепко сжимал руку Шатуну. Знакомство произошло нормально. Ребята все грамотные, много чего повидавшие. И я рад, что проверку прошли все. Честно говоря, я бы наверно расстроился, если бы узнал, что в ГРУ могут быть парни с гнильцой. А как Рубин был рад. Он был уверен, что я зарублю кандидатуру Шатуна. Это он мне уже потом рассказал. Прямо при Шатуне. А с чего бы мне его рубить? Нормальный, честный служака. Смерти не боится, за спинами товарищей не прячется. Ну, а то, что он был зол на меня, когда поваляться пришлось, ну так что ж, я понимаю. Южный темперамент, горячая кровь. Осознал ведь, проникся. И проблем от него в будущем я не жду. Да ни от кого из них этих проблем ждать не надо. За них я уверен на все сто.

— Ну, что ж, парни, — начал я просвещать новых членов «Белой Стрелы», о чём они ещё совершенно не знали, но увидел приближающегося Руслана, — о-о, пардон, я на минутку. — Вышел из-за стола и подошёл к улыбающемуся хозяину кафе.

— Здравствуй Саша, вижу у вас всё нормально уже, может, что посерьёзней принести? Шашлык там? Чай?

— А, давай Руслан, неси. Гулять, так гулять. Мы ещё какое-то время здесь посидим, думаю, в самый раз будет. И это, только не обижайся, но считай всё как есть. Я не один, и платить всё равно будут они. Лады?

— Ладно, Саша, не возражаю. — Махнул он головой. — А парни-то, серьёзные. Новые кадры куёшь, Саша?

— Всё-то ты знаешь Руслан, всё ты замечаешь. — Покачал я головой.

— Так, не первый год живу, Саша, и хозяином кафе я не родился, сам знаешь. Анализировать умею. Но, это твои дела, и я в них не лезу. Просто сказал, что увидел.

— Да ладно, Руслан, не в претензии. Нормально всё. У тебя-то всё нормально?

— Всё хорошо, Саша, всё хорошо. Вчера, вот, Крест приезжал, со своими джигитами, мимо проезжали, решили пообедать. Ему очень понравилась кухня. Теперь он понимает, почему ребята здесь из-за дежурства спорят. За все заказы заплатил. Теперь он бизнесмен. Немножко перекрасился по жизни. Что ты с ним сделал, Саша? Не могут бандиты так меняться.

— Да ничего особенного, Руслан, просто поговорил по душам. И я рад, что всё так вышло.

— А как я рад!!! Ладно, иди уже, тебя ребята ждут, уже ногами топают от нетерпения. Шашлык сейчас Оксанка принесёт.

Я снова присел к столу. Там меня с нетерпением ждали. Только лишь Дмитрий был абсолютно спокоен. Он уже знал всё, оттого и не выглядел нетерпеливым. И всё для себя уже решил.

— Так на чём я остановился? — Возвращаясь к началу разговора, попытался припомнить, что уже успел сказать, но вспомнил, что ещё ничего не сказал. — Ах, ну да, я ещё и не начинал. В общем так. Парни, что вы знаете о «Белой Стреле»?

— Я так и знал! — Расплылся в широкой улыбке Рубин. — Вы и есть та самая Стрела! — Шатун и Санчо, при этом возгласе, слегка под зависли. Только Дима был само спокойствие.

— Верно, — подтвердил я, — и теперь вы, я надеюсь, понимаете, почему нужны были все эти опросы. А на то, как проходили они, на первый взгляд дилетантски, не обращайте внимание. Дело в том, что меня вы просто не сможете обмануть. Да никто не сможет, поэтому меня на встречу с вами и послали. Ещё не придумали такую технику, которая смогла бы меня обмануть в этом вопросе. Вы все, в ходе опроса, показали именно те качества, которые нам и нужны. Никто не провалил проверку. С чем вас и поздравляю. Хотя, возможно вы об этом и пожалеете, но назад дороги уже нет. Я вас предупреждал.

— Э-э-э, какой назад? — Возмутился Шатун. — Только вперёд. Об этом я даже не мечтал, да. Вы реально круты. И я буду до последнего с вами.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Санчо, да так заразительно, что слёзы выступили, — неделю назад только с парнями говорили на эту тему. Никто даже не надеется пополнить ваши ряды. Застоялись парни без серьёзной работы, а у вас всегда она есть. Я и не знал, что мне выпадет такая удача. — Отсмеявшись и утерев слёзы, уже совершенно серьёзно, он продолжил. — Я счастлив, что попал к вам. Я потомственный военный, прадед мой родину защищал, дед погиб на фронте в 43 году в звании полковника, отец тоже пошёл по этой линии, в КГБ сейчас ещё служит, ну а я чем хуже? Стрела реально разворошило это болото, и теперь я наблюдаю новую, строящуюся Россию. Такую, о какой мечтал, когда шёл в ГРУ. Я с вами, парни, и только смерть может помешать мне.

— Ну а я, — перехватил эстафету Рубин, — уже давно с вами, хоть и одиночкой начинал.

— Не понял, — всполошился Шатун, — так это, значит, ты подрабатывал неоперабельных?

— Есть грешок, — согласился Рубин, — но в тему же? А так сорвались бы с крючка, ищи их потом.

— Не-е, нормально всё, — закивал головой Шатун, — с этими так и надо было. Пусть знают, шавки, что здесь их ждёт не хлеб с маслом.

— О чём вы? — Поинтересовался я.

— Да это о покушении на Главу, — махнул рукой Рубин, — израильтяне тогда работали. Не всех тогда взять смогли. Но мы-то видели, что те, кто работал в паре, смылись. В общем, против них у нас ничего не было, и свои их не сдали. Сверху было принято решение, без веских оснований не трогать их. Ребята поскрипели зубами, но ничего сделать не смогли. Вот их я и привалил, по-тихому. В последний момент перехватил. Перед этим они во всём сознались. Те ещё типы. Не один труп на их руках.

— Ладно, — кивнул я, — годится. Тебя, Дима, не спрашиваю, ты уже знал куда идёшь. Раз всё в норме, тогда может, покушаем шашлычка? — И как раз в этот момент, к нам направилась Оксанка с подносом. На подносе, в большой тарелке, лежал шашлык прямо на шампурах, рядом тарелочка с нашинкованным луком, пара горячих лепёшек и бутылочка с уксусным соусом, это на любителя. Я таким любителем являлся.

— О-о, — радостно потёр руками Шатун, — я хоть и сыт сейчас, но от такого блюда не откажусь. А пахнет как!!! Спасибо красавица. Ты как раз вовремя.

— Кушайте на здоровье. — Проворковала Оксанка. — Чай зелёный сейчас принесу. — Ловко расставила блюда на стол и с достоинством удалилась.

Шашлык трескали, даже самые сытые, я не являлся исключением. После такого стола и обильного чаепития, Шатун решил расплатиться за всех, и возражения товарищей не принимал. До машины передвигались с заметной тяжестью. Не привыкли парни так питаться. Но отказаться от того, что давало такой восхитительный запах, просто не могли. В машине разместились нормально. Салон у сотки широкий, как у нашей Волги, только комфорта побольше. Всё же умеют немцы делать так, чтобы было удобно.

Ну, что мне сказать, ребята нам достались качественные, хоть и сырые слегка. Ха-ха, сотрудники ГРУ и разведчик — сырые. Кто бы мог подумать? Но и они это прекрасно понимают. По сравнению с нами, сыроваты. И это ненадолго. Даже Шатун смирил свою гордыню, и это с кавказским темпераментом! Но что поделать, так оно и есть. Это по уровню обычного статистического гражданина — они крутые спецы, круче только горы. Я даже с янкесами их не буду сравнивать, те против наших специалистов словно дети. Но, мало их. Армии таких специалистов не воспитаешь за короткое время, а нам они очень нужны. Поэтому и поступило нам такое предложение от Главы. Надо быть идиотом, что бы, не согласиться на такое. Ну, ничего, скатаюсь в командировку, и займёмся ковать броню из парней.

Пока ехали, каждый рассказывал вкратце о своей судьбе. У каждого, так или иначе, судьбу задела краем «Белая Стрела». Кого-то больше, кого-то меньше. С парнями мы общались по именам, неудобно постоянно по позывному, казёнщиной отдаёт, а в таких разговорах казёнщина не приемлема. Рубина зовут Степан Кузнецов. И его история куда как болезненней. Его, существование «Белой Стрелы», задело не краем, а накатом волны «Цунами», только узнал он об этом уже после случившегося. Семья его погибла в автокатастрофе. Жена и сын пятнадцатилетний. Вроде бы ничего необычного, такое случается довольно часто. Ан нет. Подстроено было ДТП. Таким образом, спецслужбы пиндосов вычисляли «Белую Стрелу». Как таким образом они хотели вычислить, остаётся загадкой, но делали они это именно с такой целью. Как ни скрывали сотрудники спецподразделений ГРУ свои данные, но в ЦРУ знали почти всех бойцов. Об этом стало известно после того, как нашим хакерам удалось взломать сервера ЦРУ. Оттуда же и выяснилось, что авария эта была не случайностью.

— Знаешь, Саша, — грустно рассказывал Степан, — когда я узнал об этом, первой моей мыслью было, найти и покарать вас. Это из-за вас у меня сломалась вся жизнь. Но потом, после недели бешенства, я сел, и спокойненько так подумал. А почему виноваты вы? Виноваты те, кто сотворил это. И такой у меня зуб на них вырос с тех пор, что я каждый день только и думаю о том, как бы до глоток их добраться. Зубами бы грыз горла… — Прохрипел он, и заскрежетал зубами. Лицо его в этот момент выражало только смерть. Но вздохнув поглубже воздух, и продышавшись, он продолжил. — Потом, чуть позже, под успокоился, особенно после того, когда стала приходить информация по неопознанным трупам, что стали появляться в неограниченных количествах. И все эти потеряшки числились сотрудниками ЦРУ, это тоже стало известно из информации, что скачали с серверов ЦРУ. Большой урожай был. И я вздохнул спокойней. Стало быть, отомстили за меня. Вот тогда я и стал мечтать о том, чтобы попасть к вам. Первая боль прошла, но такая рана никогда не заживёт. — Сидел Степан на переднем пассажирском сидении, и отсутствующим взглядом, смотрел вперёд. Кулаки его, в процессе рассказа сжатые до хруста, до побеления кожи на костяшках, сейчас были расслаблены. Но я видел магическим взглядом, как сейчас у него болела душа. Не правду говорят те, что душа не может болеть, потому, как этой субстанции не существует. Скорей всего, её не существует у таких субъектов. Пустые оболочки, сосуд для всякой дряни. Потому что в сосуд, где нет души, только дрянь и лезет. Человек с душой, дрянь в себя не положит. Душа не позволяет. У Степана была душа. И сейчас она страдала от воспоминаний. Сделать на ходу я ничего не мог, чтобы сгладить боль утраты, но он справлялся и сам. Организм здоровый и крепкий. Выдержит.

С Санчо всё проще. У него брата ранили пираты, на том самом сухогрузе, который наши парни отбивали. Тогда брат рассказал ему, как выглядело освобождение, и Санчо это очень впечатлило. Впечатлило настолько, что он просто не мог представить себе, почему он ещё не там. Не вместе с теми парнями. Ведь круче спецназа ГРУ никогда никого не было, а тут, выходит, есть уже и покруче ребятки. Так что, с ним всё ясно.

А про Шатуна и говорить не стоит. Дитя гор, никак не мог поверить, что есть более подготовленные бойцы. Этот просто фанатик. Смотря на него, я вспоминаю своего брата. Одного поля ягодки. Мань… Э-э, очень увлекающиеся ребятки.

— Ты, Шамиль, очень на моего брата похож, — поделился я с Шатуном, — не внешне, характером. Он такой же, одержимый.

— Одержимый? — Переспросил он, и задумался. — Одержимый. Да, наверно так правильно. Слушай, Саша, а кто ты? — Задал, наконец, он тот вопрос, который его больше всего волновал, да и судя по взглядам его товарищей, не только его.

— Капитан.

— Не-е, я не это имел ввиду. Все мы тут, капитаны и старлеи, да. Семён даже майор. Я хотел сказать, кто ты в подразделении?

— Боец. — Сказал я, и ушёл в воспоминания, устремив взгляд в прошлое. А как ещё сказать? — Очень продуктивный боец… Ну, и может быть немножко маг.

— Не понял, — почесал затылок Шатун, — как это маг? Какой маг? Это как в книжках что ли? Ты прикалываешься что ли, Саша? — Начал он заводиться. — Не хочешь говорить — не говори, но смеяться не надо, да.

— Да какие тут шутки. — Решил я удивить ребят. — Вот смотри на этот знак у дороги, — показал я на придорожный километровый знак, — что ты видишь? — Все тут же проводили взглядом километровый столбик, и когда он оказался позади нас, я «отвёл взгляд».

— Столбик как столбик, — начал Шатун, — а что с ним не так? — повернулся он по ходу движения, да так и застыл. — За рулём никого не было. Впрочем, застыл не только он. Все, кто находился в этот момент в машине, даже дышать перестали. Взгляды их были устремлены на место водителя, и выражали они даже не страх, а какой-то тихий ужас. Только что, на их глазах, произошёл разрыв шаблона. Того, чему они верили всё свою сознательную жизнь. Таким ребятам, если им говорили, что чёрное — это чёрное, то прежде, чем поверить в это, они тщательно это проверят. А тут, уже зная, что чёрное является чёрным, вдруг выясняется, что это не так. Оказывается, это серо-буро-малиновое, в крапинку. И они как-то жили с этим, не осознавая. Даже Дима Соколовский, разведчик, впал в ступор. Он знал, что от меня стоит ждать всякого, но такого и он не ожидал. Но, надо отдать им должное, ребята настоящие спецы. Никто не кинулся за руль, выправлять ситуацию. Машина также едет, даже обгоняет временами кого-то, педали отжимаются, руль крутится. Да не сам по себе, а нормально управляется. Сам бы я, на их месте, наверно попытался выйти с машины в такой момент, и не важно, что машина сейчас едет со скоростью под сотню. А эти сидят, только не дышат пока, чтобы, не спугнуть, наверно. Так продолжалось около минуты, а потом я не выдержал, как бы, не задохнулись парни.

— Ну, чего молчим? — Сказал я, и проявился. Как только они меня увидели, так сразу вздохнули с облегчением. На лицах появились улыбки, а глаза стали приобретать нормальный взгляд.

— Так что не так со столбиком, Саша? — Попытался реабилитироваться Шамиль, придав невозмутимость голосу.

— Столбик, как столбик. — Бросил я назад, не поворачиваясь, вернув шутку, и тут все взорвались диким хохотом. Обстановка разрядилась. Нормально всё, нормальные ребята.

— Всё, Саша, всё, — прохрипел Шатун, утирая слёзы, — не буду больше задавать дурацкие вопросы, да. Я же хотел с машины уже выйти, да мне Ваня, Санчо помешал, неудобно через него, а потом увидел, что машина управляется, выходить пока не надо. Не приехали ещё. Уф-ф. Ладно, понял я. Хм, ма-агия, надо же.

Так мы и ехали. За разговорами, я не заметил, как мы подъехали к базе. На проходной нас встречала Оля, жена Кречета. Как положено, в спецовке и с оружием. А что, она тоже обладает повышенным восприятием, я всем его активировал. Отделение десанта, она, конечно, не остановит, но парочку нарушителей погнуть сможет. Впрочем, от неё это и не требуется. Для неё главное, это вовремя поставить в известность начальство. Мда-а, надо, надо нам расширяться. Негоже, когда женщины в руки оружие берут.

— Здравствуй Оля, — поприветствовал я её через окно машины, — как же так, почему ты на воротах?

— Всё нормально, Саша. Я сама напросилась. Даже ультиматум поставила. Надоело мне без дела сидеть, а так, хоть какую-то пользу приношу. Вот, мы с Никитичем и меняемся. Командир усиленно занимается с Крестником, готовит его. Все при деле. Одна я дурью маюсь. Катя, жена Резуса, тоже хотела заступить на вахту, но её командир подрядил в помощь к Андреевне. Они наш оперативный резерв. А это, — махнула она головой в сторону салона машины, — наше пополнение, так понимаю?

— Верно Оля, теперь они с нами. Позже познакомишься. Ладно, мы к командиру. Не скучай красавица.

— Ну, ты и ловелас, Хват. — Улыбнулась она, а щёчки её подрумянились. Комплимент ей явно понравился. — Ладно, езжай. Не создавай пробку. — Про пробку она явно пошутила, а я повёлся, как дурак, обернулся, и услышал заливистый смех от будки охранника. Вернув ей улыбку, я проехал на базу. Ребята, всё это время, не сводили глаз с прелестницы.

— О-отставить парни, — прикрикнул я на них, — это, жена моего лучшего друга. И вообще, здесь нет свободных женщин. Это вам на будущее, чтобы в дурную историю не влипнуть. Всё, приехали, вываливаемся, и пошли к командиру.

Пока шли по цеху, ребята внимательно рассматривали небольшой заводик, и Семён всё-таки не выдержал:

— Это обычные рабочие?

— Ну, да, и цех этот настоящий, и продукцию они выпускают тоже настоящую. А что?

— Хм, понятно теперь, почему вас не смогли обнаружить. — Улыбнулся Рубин. — Хитро. А они знают?

— Может и догадываются, вот только работа эта очень оплачиваемая, и терять её они не намерены. Вопросы не задают и хорошо. Ну, вот мы и дома. — Сказал я, открывая заветную дверь.

Резкий контраст с цехом и отсутствие шума на нашей половине, произвёл на них впечатление, но комментировать они ничего не стали. Вскоре мы оказались в тренажёрном зале, где Георгич обучал Крестника. При виде нас, он прекратил издевательства над подопечным и направился к нам.

— Я рад, что проверку прошли все! — Сказал он, здороваясь с каждым за руку. — Звать меня можете командир или Георгич. По званиям у нас не обращаются. Так у нас принято, только по позывным. Но так как, у меня позывного нет, то и выбора у меня не много. Ваши позывные, кстати, придётся сменить, это в целях конспирации. Я понимаю, что позывные даются один раз в жизни, но не в этом случае. Ну, вы там сами потом подумаете над этим. Познакомимся чуть позже, когда Хват закончит с вами. Думаю, заниматься этим лучше здесь, заодно проверите свои вновь открывшиеся возможности, ну а мы с Крестником, оставим вас пока. Занимайтесь. — Сказал он, и махнул рукой Крестнику, подзывая за собой.

— Что значит, «Хват закончит с вами?». — Не удержался от вопроса Рубин, когда дверь за командиром закрылась.

— Это значит, что сейчас я буду выводить вас на новый уровень. То есть, включу ваш потенциал. — Увидев обеспокоенность на лицах ребят, я махнул рукой. — Да не волнуйся ты, будет не больно. У нас все ребята прошли эту процедуру, даже та девочка, что на воротах сейчас стоит.

— Что надо делать? — Наконец взял он себя в руки.

— В том-то и дело, что вам ничего не нужно делать, на этом этапе. Просто сидеть и получать удовольствие, если почувствуешь.

— Хорошо, начинай с меня. — Взял он на себя первый удар.

— Присядь на эту скамейку, — указал я на тренажёрную лавку, — закрой глаза, и ни о чём не думай некоторое время. А вы, — посмотрел я на остальных, — пока присядьте вон, на другой лавочке, и не мешайте.

Когда все расселись по указанным местам, я приступил к священнодействию. Много времени эта процедура у меня не заняла, сказывался опыт. Так же, как и всем парням, я разблокировал ему восприятие, отвечающее за скорость, и регенерацию. Без этого девайся никуда. Иначе, они себя погубят уже при тренировках. Со стороны это выглядело чистым шарлатанством. Один мужик сидит с закрытыми глазами, другой у него над головой руками манипулирует. Именно это, ребята, ожидающие своей очереди, и наблюдали, и волны скепсиса изредка просачивались в их аурах. Только Дмитрий не сомневался в моих действиях. Он внимательно смотрел, но, естественно, ничего не мог увидеть сверхъестественного. Если бы они могли видеть тонкие тела человека, то, кое-что, они бы увидели. Не всё, конечно, только то, что бы отображалось на этих телах. Я ведь, работаю немного на другом уровне.

— Можешь открыть глаза. — Сказал я Рубину, когда закончил с ним.

— Я ничего не чувствую, — озадачил он меня, увидев не понимание в моих глазах, добавил, — в смысле, ничего особенного.

— А ты ничего и не должен был почувствовать. Но операцию я тебе провёл штатно. Да, да, самую настоящую операцию. Операцию на мозг. Я разблокировал тебе участки мозга, которые помогут поднять твой уровень на недоступный обычному, среднестатистическому человеку. Для проверки и тренировки, у нас есть вот эта груша. — показал я на первый тренажёр, который сам и смастерил. — Шамиль, — посмотрел я на Шатуна, — попробуй поработать с ним.

Он встал, подошёл к тренажёру, и попробовал боксировать его, но у него ничего не получалось. Эта груша возвращалась так быстро, что он просто не успевал ударить по ней при возвращении. С минуту он честно старался это сделать, но так ничего и не вышло.

— А теперь попробуй ты. — Показал я рукой Рубину.

Семён подошёл к груше, и без всяких трудностей стал нарабатывать удар. Шамиль в этот момент стоял с открытым ртом, и явно что-то не понимал.

— А что тут сложного? — Спросил меня Семён, когда через минуту закончил упражнение.

— А сложность в том, что, если бы я тебе не провёл эту операцию, то ты бы бился также, как и Шамиль. Шамиль, что ты видел?

— Ты был быстр, Рубин. — Наконец осознал он случившееся. — Я даже не видел, как у тебя руки мелькали. Но шум ударов я слышал, значит, ты попадал по этой груше. Я тоже хочу так. Следующий я.

— Хорошо, садись. — Сказал я, и пока они рассаживались на свои места, решил дополнить. — Между тем, эта груша настраивается. Можно увеличить скорость. Но вам пока не надо. Резкие скачки очень неприятно потом переносить. Помимо этого, я разблокировал тебе функцию регенерации. Функцию, которая есть у каждого, но по непонятным причинам, отрезанную у современного человека. Так что, со временем, выглядеть вы все будете в районе от двадцати, до двадцати пяти лет. Первое время, вам будет требоваться очень много пищи, это нормально. Столовая у нас работает штатно. Повар наш знает, что вам будет нужно, поэтому, не удивляйтесь, когда увидите, сколько вам будут накладывать в тарелки. Впрочем, с этим вы разберётесь сами. Одно могу сказать точно, пополнеть вам не грозит, так что, можете не переживать за свои фигуры. А вот, если будете недоедать, то очень скоро вас будет сносить от ветра. Телу, при такой взрывной регенерации, требуется очень много энергии, а берёт она её из пищи. Ну, как-то вот так. Всё, а теперь посидите спокойно. Пора работать.

После того, как я закончил с Шамилем, он сразу побежал к груше, и взревел от восторга, когда у него стало получаться.

— Ай-яй, да я быстрее могу. Где тут подкручивать?

— Не стоит торопиться. — Попытался успокоить его. — Вашими тренировками займётся командир. Он и будет ставить вам уровень. Следующий.

К концу процедур, от их скепсиса не осталось и следа. Ребята на собственном опыте убедились, что это не простое манипулирование сознанием. На лицах сияли открытые улыбки, и радость от предстоящих перспектив.

— Не буду даже спрашивать, как ты это делаешь, — подошёл ко мне Семён, — но почему ты не хочешь сделать это же, с нашими спецподразделениями России? Это же оружие. А нам оно сейчас, очень бы не помешало.

— Ты немного опоздал с таким предложением, Рубин. Договорённость с Главой уже есть, и после командировки я займусь этим. Но пока, есть и более насущные проблемы. А ты думаешь, почему Глава помог нам с кадрами?

— Командировка? Ты опять к нашим «друзьям» собрался?

— К ним, поскудам. Заскучали они там без меня. Борзеть по новой начали.

— Как бы я хотел сейчас с тобой направиться, — мечтательно прошептал Семён, — но, понимаю, что мне ещё долго готовиться нужно. Жаль. Задолжали они мне.

— Не переживай ты так. — Хлопнул я его по плечу. — Я один еду. Просто, туда, куда направляюсь я, кто-то ещё, мне будет только помехой. Ну, а я, за всех там посчитаюсь.

Проводив ребят до кабинета командира, я уже собирался слинять по-тихому, чтобы, не мешать знакомству, но Георгич меня тормознул. Попросил подождать. Ребят потом надо разместить, ну и показать им, где у нас что. Перезнакомился он с ними быстро и по-деловому. Автобиографии не просил рассказывать, видимо у него уже было полное досье на них, а так, чисто по-дружески поговорили. А когда зашла речь за позывные, так первым вскочил Шамиль и сказал:

— Вьюгой буду. — Я на это только хмыкнул. Ветер у нас уже есть, и это мой брат. Ему я не говорил о его позывном. Как он так метко выбрал себе позывной? Ведь и характерами схожи. Ну, что ж, Ветер, да Вьюга, вот тебе и буран.

— Ну, а я тогда Атолл. — Высказался Рубин. — В детстве меня так прозвали старшеклассники, — пояснил он, — я тогда обижался на них, не знал, что это такое, а потом привык. Я очень спокойным был в детстве, даже когда драться приходилось, все старались держаться рядом со мной, за то и прозвали.

— Тогда меня Санчес зовите. — Вскочил Санчо и поник головой. — Ну а что? Это же другое слово.

— Ну, Санчес, так Санчес, — махнул рукой командир, — годится. — Новый член команды аж засиял. — Ну а ты, Дмитрий, придумал себе, что ни будь?

— Да, как-то всё это неожиданно для меня, — смутился Дима, — у меня раньше позывных не было. Оперативное имя было, но это не годится… Пусть будет Глаз. — Сказал он, после недолгого раздумья.

— Годится, — согласился Георгич, и сделал пометку в своём блокноте.

— Хорошо, — продолжил он, — Хват, ты сейчас ребят размести, покажи им всё, и подходи сюда, переговорить надо. А вы, — обвёл он новичков взглядом, — Сходите в столовую, ну, и ждите особых указаний у себя в комнатах. Всё, свободны.

Я провёл ребятам экскурсию по нашим пенатам, расквартировал их в свободных комнатах, и отвёл в столовую, познакомив их с Андреевной и Катей, а сам пошёл к командиру. Есть я пока не хотел, с «Дустлика» ещё не переварилось, а командир просто так к себе звать не будет. Значит, есть задание.

— Разместил? — Спросил он, когда я вошёл. — Хорошо, хорошие ребятки. Нет в них гнильцы. Даже отпускать тебя на такой срок не хочется, но такую работу никто больше не сможет сделать, кроме тебя. Поэтому и придётся дожидаться тебя, чтобы врагов не просмотреть при приёмке новеньких. До сих пор поражаюсь, как тебе это удаётся? Даже детектор лжи бывает ошибается, или его можно просто обмануть, в ГРУ этому, кстати, учат, а у тебя ещё ни одного прокола не было. Ценный ты кадр, вот что. Жаль, что только в единственном экземпляре.

— Слушай, Георгич, — перебил я его, неожиданно задумавшись об одном вопросе, — вот, ты говоришь расширяться, а где жить парням-то придётся? У нас уже сейчас мест почти не осталось, а где же будет размещаться рота?

— Есть места, есть, — откинулся он на спинку кресла, — а ты разве не знал?

— Ты о чём? — Не понял я.

— Как о чём? О бомбоубежище конечно. Это мы так его назвали, а на самом деле, это бункер, как раз на роту, со всеми удобствами и не только. Там же и склад длительного хранения. Провианта хватит года на три. Столовая, душевые, туалеты, короче, всё там есть для полноценной жизни. Ты что, туда ни разу не заходил что ли?

— Да когда мне было туда соваться? Я если здесь и нахожусь, то либо не долго, либо занят по брови. — Махнул я рукой с расстройства.

— Ну да, ну да. Не подумал. — Потёр он правую бровь. — А Филин тебе сказал, что это бомбоубежище. Но, и он тоже прав. Ладно, теперь ты знаешь.

— А откуда всё это, Георгич? — Обвёл я руками пространство. — Ни за что не поверю, что ты строил всё это с ноля.

— Да нет, конечно, не с ноля. На этом месте, в Советское время, в шестидесятых годах ещё, строили какую-то секретную военную часть, со всей инфраструктурой, но что-то случилось, и стройку быстро заморозили. Да не просто заморозили. Всё построенное сверху, было разобрано и вывезено, а подземелье законсервировали. Хорошо законсервировали. Влага туда не попала и оборудование со всем, что там было, не пострадало. Я случайно наткнулся в архиве на этот объект. Документацию незаметно изъял, и проверил. Всё оказалось именно так. Строительством занимался мой старый товарищ, прораб. Первым делом он возвёл ангар над шахтой бункера, а потом началась стройка. Об этом бункере знает только он. Рабочих, кого привозили для отладки лифта и его строительства, были доставлены в крытых фургонах. В общем, об этом месте, знает только он, знал. И не смотри ты так на меня, не то ты подумал. Умер он, сам умер. Инфаркт. Я хотел его к себе забрать, да не успел.

— Понятно теперь. Ну, ладно. О деле хотел спросить. Когда ехать-то?

— А ты готов уже?

— Как пионер. — Вскинул я руку в пионерском приветствии.

— Хорошо, вот завтра, с утреца и начинай. И это… Береги себя, Саша. — Он встал, подошёл ко мне и обнял. — На тебе у нас всё завязано. Боязно мне тебя отпускать, не простое дело, но и без этого мы не выстоим. Вернее, выстоять-то мы выстоим, но, очень много людей может погибнуть, русских людей. И удачи тебе.

— Спасибо, командир. Удача мне не помешает. А когда вернусь, поросёнка мне хрустального. Никогда не пробовал, а очень хочется.

— Будет тебе поросёнок, — рассмеялся он, — лично проконтролирую. Ступай, диверсант. Да, чуть не забыл, документы забери. — И он протянул мне плотный конверт. — Вот теперь всё.