Зеркальные болезни. Рак, диабет, шизофрения, аллергия

Глава 4 Эволюция и деградация Живого вещества

Теперь приступим к повествованию о главном, о Живой субстанции. Она, как и все в этом мире, рождается, живет и умирает. Шванн в позапрошлом веке сузил понятие Жизни до границ клетки. Сейчас необходимо отодвинуть на время этот устаревший постулат и раздвинуть границы Жизни до понятия диссимметрии. К сожалению, биология до сих пор занимается изучением клеточных структур, описанием и перечислением видов животных, растений и простейших. Нет сомнений в том, что подобные исследования необходимы, но никто не вправе ограничивать новые веяния и искусственно тормозить развитие биологии. Странно, но до сих пор никто не удосужился ввести геометрию, основу Жизни, в биологию. Для исследования феномена Жизни, на мой взгляд, как нельзя лучше подходит давно забытый (устаревший) термин «Живое вещество», ибо только он полностью отвечает всем необходимым требованиям. По ходу изучения возникла необходимость его модернизации. Во-первых, слово вещество сразу материализует и приземляет живую материю. Во-вторых, кроме веществ в живой материи присутствуют пока не до конца идентифицированные полевые, энергетические и пространственные структуры. Поэтому данную материю и нужно называть Живой субстанцией. Ее можно «пилить», растворять, наращивать, вводить любые виртуальные структуры и т. д. В нее органично входят все известные и неизвестные современной науке «ингредиенты». В ней есть место для психологии, физиологии, биохимии, физколлоидной химии, генетики, биофизики, физики, материаловедения, сакральной геометрии, золотого сечения, автоморфизма, диссимметрии, анизотропии и т. д. и т. п. Судя по свойствам и поведению, Живая субстанция — это совокупный «продукт» материи, энергии и пространства, незавершенная гештальт-система, неразделимо связанная с полным для нее «гештальтом» Космоса. Она, исходя из этого положения, является логичным «продолжением» земной коры. Этот вывод можно сделать на основании ряда данных, касающихся как размеров и глубины залегания остатков органической жизни, так и размеров обитателей земных недр — чем глубже в земле обитают микроорганизмы, тем они мельче. Ряд их живет на глубине нескольких километров, под водой, возле жерл с ядовитыми испарениями. Живучесть организмов поражает воображение. Экстремалофилам не нужен свет, кислород, лишь некоторые химические вещества типа молекулярного водорода. Поэтому нет никаких сомнений в том, что Живая субстанция включает в себя все виды полей, энергий, материи, плазму, газы, жидкости, жидкие кристаллы и камни и минералы вообще. Применив принцип подобия, нам ничего не стоит сопоставить Живую субстанцию с тем же плазмохимическим или термоядерным реактором. Этим вещам и, тем более, полям в биологии уделено очень мало внимания. Микроорганизмы чутко прислушиваются к дыханию Земли и полевым влияниям Космоса. Они чувствуют и реагируют на изменения магнитного поля, электростатическое напряжение земной коры, перепады атмосферного давления и температуры. Они, несмотря на свою выносливость, очень чувствительны к соотношению газов. Это их свойство можно использовать для прогноза землетрясений. Они своей метахромазией (изменением цвета полифосфатов) могут безошибочно предупредить о надвигающейся катастрофе. Сродство Живой субстанции с земной корой усилится, если мы вспомним, что практически вся органика — продукт диссимметрии. Вся органика «прошла» через тот или иной вид живых существ, т. е. сквозь диссимметрирующее «чистилище». Чем глубже пласты залегания органики, тем рацемичнее она. Естествознание, к сожалению, мало изучает это направление, к тому же оно поделено на части и не отвечает всем требованиям, которым обязано удовлетворять. Генетика пристально изучает правую часть, биохимия — левую часть Живой субстанции, а диссимметрию и воду не изучает почти никто. Практически нет работ о ее прямой зависимости от среды обитания. Живая субстанция развивается в гидро- и атмосфере, которые катастрофически быстро изменяются. Странно, но медицина и экологическое мышление людей почти не «чувствуют» этих изменений, оставаясь в «замороженном» состоянии, как сто и двести лет назад. Изменение окружающей среды вызывает стресс Живой субстанции, что выражается в стремительном росте диабета, рака и шизофрении. По данным Всемирной Организации Здравоохранения, ныне в мире 177 млн. человек страдают диабетом. Эпидемия диабета развивается колоссальными темпами: в 1985 году насчитывалось 30 млн. больных, в 1995 году — 135 млн. Предполагается, что к 2030 году число диабетиков превысит 350 млн. В США насчитывается около 20 млн. больных, причем многие исследователи считают, что реальные цифры намного выше. Диабет часто приводит к различным осложнениям — он поражает почки, глаза, ноги больных. На сегодняшний день диабет почти не поддается излечению так же, как рак и шизофрения. Неспособность медицины противостоять изменившимся болезням требует скорейшего пересмотра ее основных положений. Она требует радикальной перестройки. Особое внимание нужно уделить токсикологии и состоянию Живой субстанции. Определить степень совместимости ее и окружающей среды и пути дальнейшего сосуществования. Некоторые виды Живой субстанции обладают неимоверной стойкостью к изменяющимся условиям и повреждающим факторам. А есть представители живого мира, которым достаточно толчка или небольшого дефицита пищи или воды, чтобы превратиться в неживую материю. Даже на примере тканей человека существует подобное «разделение». Известно, что «созревание» органов и систем идет разными темпами во время роста и развития, а скорость дегенерации различна при старении. Кости, к примеру, можно морить голодом, пилить, давить, они от этого не очень страдают. Те же раковые клетки можно безуспешно травить боевыми отравляющими веществами, облучать, а они от этого только крепчают. А вот клетки головного мозга при недостатке той же воды или кислорода умирают достаточно быстро. Странно, но этого не происходит, если человек задерживающий дыхание, концентрируется на абстрактных вещах, не связанных с остановкой дыхания. Мозг при таком положении не страдает от недостатка кислорода и избытка углекислого газа. Еще более интересное явление наступает при погружении в медитативное состояние. Некоторые буддийские монахи в таком положении могут не подвергаться тлену десятилетиями. Все это говорит о том, что Живая субстанция — это не просто Живое вещество. Это особое когерентное состояние некоторых химических веществ и полей, способных к функционированию в «аномальном» для них пространстве.

Теперь зададимся вопросом: какие структуры способны детерминировать и гранулировать Живую субстанцию? Самым видимым и грубым делением Живой субстанции являются органы, системы и клетки. Но все они подчинены функции конкретного живого объекта. Клетки, как правило, округлые, прямоугольные, квадратные, органы чаще всего подобны плодам и семенам, а системы деревообразны. Судя по поведению, в живом организме существует более грубое деление Живой субстанции на квадраты, прямоугольники и т. п., которые «захватывают» гистологически разные ткани и даже органы. В глубине Живой субстанции уже все разобрано по косточкам. Однако некоторые «ингредиенты» Живой субстанции постоянно «выпадают» из поля зрения исследователей. Это диссимметрия, энантиомерия ДНК, РНК, аминокислот, белков и воды. Причем направление вращения моно- и полипептидов, похоже, никого особо не волнует. Хотя, судя по всему, именно этот момент является определяющим в том, что живое живет. Но если основные ингредиенты Живой субстанции вращаются, то что же тогда ее детерминирует? Достоверно известно, что на продолжительность жизни влияют простые химические вещества — иттрий, палладий и хром, из органических молекул — ресвератрол (его много в черном винограде), двигательная активность и скудная пища. Роль движения объяснять не надо. Скудная пища предполагает избыток воды. Химические вещества-удлинители жизни, вне всякого сомнения, влияют на геометрическую компоненту Живой субстанции. Они выстраивают некую кристаллическую структуру в живом организме. В подвижной системе только такие конструкции способны удерживать все в пространственных «рамках». Какие еще детерминирующие факторы влияют на Живую субстанцию?

Мы обратили внимание на факт влияния евклидовой геометрии на процесс деления оплодотворенного яйца до определенного числа. Далее вступает в силу другая геометрия и иная «сила». Раскрытие этого явления даст еще один ключ к разгадке феномена Жизни и рака. «Фактор», на который оказывает влияние пространственная компонента Живой субстанции, расположен на уровне полипептидов и ниже. На него, видимо, оказывают влияние удлинители жизни. Этот «фактор», судя по всему, подобен конденсатору и регулятору в плане старения и регулирования здоровья. Он, вне всякого сомнения, связан с механизмом, диссимметрирующим вещества. Если учесть эти факты, то по всему выходит, что он в организме присутствует всю жизнь, постепенно накапливая информацию, теряя анизотропию и скорость диссимметрии. Многие данные говорят о том, что мы имеем дело с материальным носителем. Об этом свидетельствует и тот факт, что грибы выделяют вещество, влияющее на форму клеток. В раковой субстанции содержится вещество, которое вызывает образование «контура притягивания» сосудов, стремящихся к ней. А вещества, ингибирующие ангиогенез, создают «контур отталкивания» сосудов от раковой субстанции. Стоит напомнить, что лекарственный препарат «Таладамид», вызвавший врожденные уродства у тысяч детей, был трансизомером обычного «Таладамида». И даже после этого исследователи не обращают внимания на этот факт — факт главенства энантиомерии веществ в механизме реализации свойств Живой субстанции. Лишь недавно появились сведения о том, что именно этот трансизомер может тормозить рост раковых опухолей. Что также подтверждает мою теорию о нарушении диссимметрии в раковых тканях, а именно — направлении стороны вращения молекул. Следующий факт, полученный мной в экспериментах, подтверждает искажение анизотропии и появление признаков высших сингоний в области малигнизированных клеток. На примере оксида титана удалось доказать, что раковые ткани находятся именно в кубических сингониях. Известно, что в раковый гомеостаз втягиваются порфирины, обладатели пиррольных колец и простейшие. Эти факты напрямую указывают на кубизм раковых структур. При инкубации клеток аденокарциномы простаты РС-3 с рутилом и анатазой, наблюдается очень интересная картина. Рутил подавляет пролиферацию и метаболизм РС-3 почти в три раза эффективнее, чем анатаза. Это можно объяснить несколькими особенностями оксида титана в зависимости от его пространственной структуры. У рутила кубическая сингония, у анатазы тетрагональная сингония. Вследствие более плотной упаковки ионов в кристалле рутила увеличивается их взаимное притяжение, снижается фотохимическая активность, увеличиваются твёрдость (абразивность), показатель преломления (2,55 — у анатазы и 2,7 — у рутила) и диэлектрическая постоянная. Особое внимание надо обратить на показатель преломления. На этом и других примерах можно подтвердить основное положение о нарушении анизотропии в области ракового гомеостаза. Из физики известно, что потеря анизотропии ведет к изменениям и нарушению тепловых, электромагнитных, оптических, химических и т. п. свойств материала. В нашем случае Живое вещество — это апериодический жидкий кристалл, в т. ч. и вода. Рак радикально отличается от нормальных тканей именно по этим характеристикам.

Принцип кристаллизации в Живой субстанции проявляется достаточно сильно. Это и разбиение ее на клетки, и наличие большого количества солей, и просто наличие в некоторых органах минералов. Особенно ярко проявляются нарушения принципов грануляции Живой субстанции, когда она трансформируется в раковую субстанцию. В этом случае с неимоверной скоростью разрастаются только определенные виды «кристаллов». При этом кристаллизационный момент, фрагментация, ступенчатость, потеря анизотропии и диссимметрии Живого вещества выражены очень ярко. При малигнизации соматические клетки стремятся к полной дезинтеграции и кристаллическому состоянию. Исходя из «правила восьмерки», ткани, клетки и структуры стремятся к этому аттрактору с неудержимой энергией. Наша задача разгадать, что руководит этим правилом. Уже, исходя из этих наблюдений, можно утверждать, что Живая субстанция находится под влиянием сакральной геометрии, простой кристаллографии, физики и химии. По всем показателям на роль «руководителя» Живой субстанции напрашиваются нанокристаллы. С них начался процесс хирализации, т. е. Жизни, который не останавливается и по сей день. Отсюда вывод: Живое вещество — это совокупный продукт нанокристаллов, воды, белка и Сахаров. Концентрированную Живую субстанцию, например, в человеке или растении, можно обнаружить в плазме крови или плазме растений. Изначальным же моментом материализации Жизни, вероятнее всего, является извращение или дефект сакральной геометрии в нанокристаллах. Причем нанокристаллов с пятой осью симметрии, «страдавших» ростовой диссиметрией, или колонии нанокристаллов. Вторичным нарушением «общего» правила является односторонность вращения белков и Сахаров в одном объекте. Третьим «актом», выпадающим из общего неживого фона, был переход предбиологической структуры Живой субстанции в истинно живое состояние. Генетики описывают и изучают правую часть Живого вещества, биохимики — левую. Но что объединяет эти «половины», не известно до сих пор. Мы попытались найти это связующее звено и, кажется, смогли слегка приоткрыть полог тайны. Метод сравнения подобий и знания, почерпнутые из сакральной геометрии, как нельзя лучше подходят для исследования масштабных неразрешимых задач. Диссимметрию можно априори «уловить» в Живом веществе, как факт разделения ею молекул по симметрийному признаку. Эта «плавающая» и вездесущая субстанция носит явные черты кристаллических и аморфных тел. Она обладает признаками полей и свойствами сакральной геометрии. Наша задача — найти способ ее идентификации и «обуздать» ее. Если у нас это получится, то естествознание совершит качественный прорыв в познании объективной реальности. Возможно, эти знания помогут нам восстановить диссимметрию в окружающей среде и излечивать любые (не только зеркальные) болезни. Изменяя мир неразумными действиями, люди «ломают» геометрию Живой субстанции, направление закрутки ее «энантиомеров». Беспощадная, безумная и нелепая борьба человечества со средой обитания привела все живое к предсказуемому результату. Ткани живых организмов, вода, их белковые и углеводные структуры, нанокристаллы зеркально отражают состояние внешней среды. Поэтому повреждение относительно гибких соединительнотканых структур и динамичных водных сетей и самых жестких нанокристаллических и генетических структур вызывает деградацию Живого вещества. Этот дегенеративный процесс мы видим в виде зеркальных болезней и росте врожденных уродств.

Основой Живой субстанции являются соединительные ткани, которые состоят из аминокислот и Сахаров. Макромолекулы гиалуроновой кислоты играют активную роль в энергетике соединительной ткани, а аминокислоты — роль строителей. У простейших энергетикой и стройматериалом заведуют высокомолекулярные полифосфаты. Это ясно дает понять, что скоррелированная гиротропия всех частей Живой субстанции обеспечивает здоровье. Причем здоровье даже одноклеточных. Поломка одной из них ведет к какому-то из видов зеркальных болезней. К таким системам в организме человека относятся, например, плазма крови, стекловидное тело глаза, цитоплазма аксона, синовия. Сами же фазовые переходы в информационных системах наиболее вероятны в состоянии сна, когда снижается температура организма. По-видимому, в основе парадоксальной фазы сна, характеризуемой быстрым движением глаз, тоже лежат фазовые переходы, обеспечивающие корректировку гомеостаза внешними и внутренними хиральными факторами. Связь протеинов, гиалуроновой кислоты и глюкозы самая «крепкая» в коллагене. На конформацию этого «жгута» самое сильное влияние оказывает свет. Усиленная флуоресценция коллагена выявлена у больных сахарным диабетом первого типа. Глюкоза в определенных условиях, как известно, «серебрится». Учитывая большую продолжительность жизни молекул коллагена и стабильность конечных продуктов гликозилирования, предложено использовать флуоресценцию коллагена как показатель «суммарного воздействия гипергликемии» в течение жизни, отражающий риск осложнений сахарного диабета. Молекулы коллагена ковалентно связаны друг с другом поперечными «мостиками» из олигонуклеотидов. Эта структура названа пентозидином. Помимо коллагена, аналогичные (хотя и менее выраженные) изменения выявлены и в других белках. При хронической почечной недостаточности или сахарном диабете обнаружен повышенный уровень пентозидина в плазме, где в его состав входят плазменные белки. Остается не ясным, почему при сахарном диабете молекулы коллагена образуют связи преимущественно с пентозами, а не с глюкозой. Вероятнее всего, эти нарушения вызваны изменениями диссимметрии в тканях и скорости передачи информации в коллагене ввиду «выпадения» глицина из этого процесса (напомним, что в молекуле коллагена каждая третья аминокислота — глицин). Но, возможно, это результат более глобальных изменений фотоактивности в долгоживущем коллагене, зависящих от пентоз. Предрасположенность физиологических жидкостей, содержащих метаболические сахара к фазовым переходам в критических температурных точках воды, может лежать в основе механизма адаптации живых систем к изменениям физических условий внешней среды, как в геологическом, так и в реальном масштабе времени. Надо отдать должное не только сахарам, но и липидам. Без их чувствительности к пространству и физическим факторам, живое также не смогло бы реализоваться в той форме, которую мы наблюдаем. Похоже, все имеет свое материалистическое объяснение. Однако феномены, связанные с нетленностью священослужителей, говорят о том, что когерентное состояние Живой субстанции вызвано и неизвестными нам иными «сферами» уходящих в пространство. В 1927 г. умер XII Пандито Хамбо Лама Даша-Доржо Итигэлов. Согласно завещанию, в сентябре 2002 г. саркофаг с его телом был вскрыт. При жизни он мог ходить по воде и мгновенно перемещаться. После почти 75-тилетнего погребения извлекли абсолютно неповрежденное тело, пребывавшее в позе лотоса. Проведенные исследования показали, что глазные яблоки целы, кожа упруга, а суставы подвижны. По утверждению судебно-медицинского эксперта, доктора медицинских наук Виктора Звягина, тело ламы не имеет выраженных посмертных изменений. С помощью инфракрасной спектрофотометрии было показано, что белковые фракции Хамбо Ламы имеют прижизненные характеристики. Самое непонятное, что тело теплое, а иногда даже потеет. Причем не только от жары, но и в моменты важнейших событий. 130 богословов, журналистов и светских ученых со всего мира, собравшиеся в Иволгинском дацане, пытались понять причины того, почему за 80 лет со времени смерти Хамбо Ламы его тело не тронул тлен. «Феномен Итигэлова» не просто плохо согласуется с текущими научными доктринами, он противоречит им в принципе.

Но при этом, с одной стороны, он открыт для ученых, а с другой — находит объяснение в факте веры и полностью согласуется с доктриной Буддизма, в основе которого лежит учение о Четырех Благородных Истинах. Как сообщает «Восток-Телеинформ», на конференции, прошедшей в Бурятии, эксперт из Индии Джампа Сандэпа выразил мнение, что Итигэлов до сих пор находится в длительной медитации, и привел примеры из истории буддизма, когда йоги достигали такого же состояния. Настоятель Иволгинского дацана Дагба лама Очиров в своем докладе отметил, что Итигэлов достиг высшего состояния в буддизме, связанного с осознанием пустоты или пространства. Преподобный Александр Свирский скончался 30 августа 1533 г. Его тела, особенно лица, тлен не коснулся совсем. Тело его, особенно ноги, сильно мироточит. В Ливане в течение нескольких сотен лет в монстыре лежит нетленное тело святого Шегрена. Этот феномен никоим образом не укладывается в «объективную реальность». Известно три вида сохранения останков — мумификация, торфяное дубление и жировоск. Но ни один не подходит к состоянию тел Свирского, Шегрена и Итигэлова. Основа буддизма — связь противоположностей. Вероятнее всего, Сознание, само являясь диссимметричным, связывает две стороны Живой субстанции с помощью неизвестных пока механизмов. А диссимметрия — это проявление Сознания, которое можно приводить силой воли в когерентное и симметричное состояние. Тогда мгновенное перемещение физического тела, левитация при жизни и нетленность после «смерти» объясняются всесилием симметрии и Сознания.

Геометрический механизм передачи образа с этажа на этаж порождается феноменом автоморфизма. Соединительные ткани подходят для реализации этого феномена в Живой субстанции вне зависимости от масштабов живого организма. Следовательно, жизнь субъекта, вероятнее всего, зашифрована в нанокристаллах, а реализуется с помощью аминокислот и Сахаров. В случае появления «извращенных» нанокриссталлов при раке рост нестереокомплементарных плетей белка предопределен автоморфизмом. Эта форма жизни требует правых аминокислот и правой глюкозы. Причем, как мы видим, в таком случае «генетическая» часть раковых структур также вращается вправо. Остается один не решенный вопрос: в какую сторону вращаются высокомолекулярные полифосфаты? После его решения место простейших в патогенезе рака будет определено с точностью до «микрона». Например, при раковой кахексии характерен гиперметаболизм, вернее, усиленный катаболизм белков скелетных мышц, и древний, анаэробный, распад глюкозы. Жизнь избрала левые аминокислоты для того, чтобы не путаться и упростить фолдинг протеинов. В случае с раком Живая субстанция сталкивается с незнакомой формой жизни. Она не может идентифицировать эту ложную жизнь, что происходит по ряду причин. Самая главная — это пространственно несовместимые и несовпадающие по стереокомплементарости «фигуры». Подобные структуры невидимы для обычных тканей, потому что, обладая свойством всей системы, они непространственно не пересекаются с ней. Поэтому антигенные свойства этих структур не идентифицируются, вследствие чего иммунная система их не распознает, метастазы поселяются там, где им хочется, а опухоль можно перевивать от одного вида животного к другому. Самая незначительная часть этой системы, оторвавшись от основного «блока», может мигрировать в разные уголки организма. При этом она остается незамеченной, но сохраняет все свойства системы, ее породившей. Защитные свойства самого организма практически не могут их идентифицировать по принципу свой-чужой.

Субстраты для своих нужд они могут получать прямо из среды, благо те всегда под «рукой». Рак, исходя из этой парадигмы, состоит из изотропных структур, не совместимых с существующими анизотропными структурами. Раковые клетки как бы уклоняются в правый, пока недосягаемый мир от случившейся хиральной катастрофы. Только этим можно объяснить его загадочность и неинформативность всех методов исследования и неэффективность всех методов лечения. Незнание этого факта ведет к колоссальным финансовым потерям, человеческим страданиям и прочим издержкам. Зародышем таких новообразований могут быть собственные вторичные структуры белка, правозакрученные белки, сахара, нанокристаллы из кубических сингоний, измененные белки сапрофитов и паразитов. Следовательно, злокачественные новообразования — это симбиот Живой субстанции хозяина, предбиологической субстанции и его простейших сожителей. Однако, вот более точное определение: рак — это системное энергетическое и структурное нарушение стереокомплементарности белковой электромагнитной матрицы и разрушение подсистемной дифференцировки ГПК в локальном гомеостазе. Поэтому раскрытие загадки диссимметрии и энантиомерии молекул, наличие гипотетических нанокристаллов раскроет нам не только природу рака, но и приподнимет завесу тайны над феноменом Жизни. Победить рак сможет только медицина, основанная на новом принципе — принципе блочности морфологических структур и их информационных «девиациях». В настоящее время имеется достаточно данных, говорящих о действии сверхмалых доз разных веществ, в том числе иммуномодуляторов, на идиотипическую регуляцию иммунитета. Концепция идиотипической регуляции иммунитета выдвинута нобелевским лауреатом Н. Ерне. Теоретически эта концепция объяснила, что идиотипы (естественные антитела) обладают столь беспримерным действием, что оказывают терапевтический эффект даже при онкологических заболеваниях на 4-й стадии развития. С регуляцией идиотип-антиидиотипических реакций связывают наиболее эффективные терапевтические возможности медицины будущего. Однако, получение идиотипов технологически весьма трудоемкий и дорогостоящий процесс. Их использование в настоящее время возможно лишь в единичных экспериментальных случаях. В нашей концепции поиск направлен не на подбор лекарственных веществ и идиотипов, а на корректирование кооперативных эффектов в Живой субстанции с помощью всех элементов ДСТ-терапии.

В Живом веществе существует детерминирующая и сортирующая система. Что это за система, и чем она представлена? Придется признать, что это полевые и геометрические субстанции. Вода и белок в этом случае выступают, как сопровождающие их элементы. Нами уже практически обнаружена субстанция, которую полностью можно отождествить с Живой субстанцией. Суть открытия заключается в следующем. Плазма любого растения, находящаяся в нестерильной таре при температуре +6°С на протяжение многих лет совершенно не изменяет свои органолептические свойства. Свежеприготовленная плазма (например, свеклы) и простоявшая в невыносимых для Живого вещества условиях (+6°С) «старая» плазма не отличаются ни запахом, ни прозрачностью, ни вкусом. Этот феномен нигде и никем не описан. Это значит, что Живая субстанция при определенных условиях разделения начинает приобретать свойства когерентности особым состоянием или, иначе, обладать законом сохранения. Что перекликается с законами сохранения физических констант. Причем сама субстанция при таком разделении остается в жидкой части плазмы растений. В твердой (сухой) части этой субстанции, вероятнее всего, нет, или она находится в незначительном количестве. Этот вывод основан на том, что по сравнению с плазмой твердые отходы достаточно быстро портятся. Итак, район поиска сузился. При качественном исследовании плазмы определено, что это — вода и сверхнизкие концентрации некоторых химических веществ и органических (в основном летучих) веществ. В этой «воде» «прячутся» и искомые нанокристаллы. И там нет ДНК и РНК. Обрывки молекул и следы веществ не могут быть носителями Жизни в высоком смысле этого слова. Тогда что?!! Вот к какому парадоксальному выводу пришлось прийти: Живая субстанция — это совокупный продукт, вернее, структура молекул воды, нанокристаллов, щелочных металлов, аминокислот и цитохромов. Поэтому Живое вещество обладает всеми физическими свойствами, но имеет отличительную способность к саморегуляции, принцип которой уходит в пространственно-временной континуум, структура которого нам пока не известна. Изучая свойство Живой субстанции на обнаруженной структуре, мы сможем понять, как она устроена. Мы также обнаружим место «перетока» неживой материи в живое состояние и обратно. Но самый интригующий момент в материализации Жизни скрыт в мгновении перехода неживых веществ в Живую субстанцию.

Поговорим об эстафетном принципе эволюции. Предбиологическая эволюция, надо полагать, началась с колонизации, двойникования в магнитных нанокристаллах, ростовой диссимметрии, которая «переросла» в диссимметрию, что отождествляют с т. н. хиральной катастрофой, которая трансформировала рацемат аминокислот и Сахаров в клетки-домены и миелиновые фигуры. Многомиллионолетнее повторение и наслаивание сообщества клеток-доменов на миелиновые фигуры привело к формированию мицеллы за клеточной мембраной. Это уже были зачатки собственно Живого вещества. Не хватало только «барьера» для сохранения воды вокруг рацемата, состоящего из белков и Сахаров. Такая мембрана была создана. Она появилась как «двойник» на месте разломов между клетками-доменами. «Осколки» этого процесса — вирусы и неклеточные формы жизни — появились как побочный продукт этого переходного процесса и, вследствие этого, могут размножаться только в присутствии хозяина. К таким формам жизни относится и рак. После образования клеточной мембраны генетический аппарат в виде ДНК и РНК был «мобилизован» для решения задач по сохранению вида в динамичной системе. Далее эволюцию подхватили простейшие формы: бактерии, плесень, археобактерии ит. д. и т. п. Через несколько миллионов лет самоорганизация потребовала создать многоклеточные формы Живой субстанции, чтобы заполнить востребованные «формы» и выжить в изменяющейся среде обитания. Но, сохраняя на всякий случай старые «наработки». При этом форма живых существ в большой степени зависела от «вязкости» среды обитания, степени свободы и наличия свободной энергии в Живом веществе, присущем данному виду. Разделение на клетки и сети Живой субстанции — самый рациональный способ сохранения гомеостаза в объеме. Стоит ли удивляться клеточному строению (структуре), которое характерно любому виду на Земле, будь то колония одноклеточных или человек. Универсальность подобного строения позволяет предположить, что грануляция Живой субстанции в виде клеток — это продолжение и подобие пространства, окружающего живой организм. Итак, эволюция Живой субстанции, перейдя ряд барьеров, начала набирать обороты, генерируя все новые и новые виды. По современным воззрениям, существует несколько видов эволюции. На мой взгляд, «классифицируя» эволюцию на «виды и подвиды», мы убиваем главное начало эволюции, ее непрерывность, несмотря на ее «дискретность».

Докажем теперь, что генетика играет в эволюции только роль изменяющегося консерватора вида и индивида и занимает правую сторону Живой субстанции. Гены попросту перехватили эстафету жизни у более медленных и неподвижных кристаллов. Сразу обращаю внимание читателей на факт, который, как мне кажется, имеет право на жизнь. Генетика и ее составные части — правовращающиеся молекулы, причем линейные, но продуцируют они левовращающие трехмерные белки. Молекулярная биология начинает «буксовать», когда речь заходит о механизме формирования глобул белка, т. е. четверичных структурах. Какая «сила» строит пятеричные и шестеричные структуры белка — неизвестно. Механизм, который производит и то, и другое, также неизвестен. Поэтому наличие некоего «третьего фактора» или «второго рабочего» признака гена не вызывает никаких сомнений. Иными словами, информация хранится и реализуется парагенетически, а именно в нанокристаллах и воде. Момент истины, когда исследователи докажут, что дело обстоит именно так, не за горами. Многие нестыковки и просто нелепости генетики замалчиваются или делается вид, что ничего страшного в них нет.

Вот, что констатирует классическая генетика, рассматривающая клетку, как единственно возможное вместилище информации о жизни. Организм, ткани, вода в нем рассматриваются ею как некое абстрактное пространство, где гены управляют всем и вся. Однако простая логика говорит, что несколько грамм ДНК и РНК не в состоянии управлять такой «махиной». Причем огульно в одно «ведро» сваливаются и вирусы, и слоны. Сейчас пришло понимание, что количественное и качественное соотношение генетического материала нельзя отождествлять с уровнем организации Живого вещества. Доказательством могут служить результаты самих генетиков. У некоторых червей количество генов и их комбинаций больше, чем у человека. Количество рабочих генов можно пересчитать по пальцам, а число обнаруживаемых балластных генов (интронов) катастрофически увеличивается с каждым годом. Уже сейчас можно предположить, что количество «рабочих» генов отвечает за сохранение и консервацию вида, а их соотношение с балластными генами — за перспективу вида. Весь генетический аппарат все равно не в состоянии дать шанс Живому веществу жить в «аномальной» для него рацемичной среде. Для длительного сохранения полужидкого Живого вещества в таком мире необходима физически более жесткая и информативно более емкая матрица, чем гены.

Анализ морфофункциональной организации генома указывает на способность его активно реагировать на изменения условий. К механизмам, на базе которых осуществляются эти процессы, можно отнести следующие:

• Эпигенетическая изменчивость — способность клетки целенаправленно переключаться с одной наследственной программы функционирования на другую в зависимости от метаболической ситуации.

• Наличие в клетке сложной системы контроля над нарушениями структуры и функции ДНК, осуществляющейся на уровне репликации, транскрипции и трансляции. Все неточности и неисправности ДНК подвергаются репарации, если же ошибку не удается исправить, запускается система клеточной смерти. Этот механизм помехоустойчивости защищает геном от случайных изменений и гарантирует биологическому объекту его соответствие экосистеме. Что это за механизм? Ответа пока нет.

• Способность генетических элементов к мультипликации внутри генома, что ведет к качественному изменению последнего.

• Амплификационные перестройки генома связаны с умножением числа копий гена, при этом ген амплифицируется не один, а в составе сегментов хромосомы, иногда эти участки достигают миллионов оснований ДТТТС. Амплифицированные участки могут оставаться в исходной хромосоме или образовывать мини-хромосомы и внеядерные цитоплазматические плазмиды. Внеядерные амплифицированные фрагменты могут вторично встраиваться в исходные или другие хромосомы. А кто позволяет им совершать подобное? Ответа также нет.

• Мобильные генетические элементы, создающие новые конструкции, которые ведут к реорганизации генома и играют особую роль в эволюции, влияя на разнообразие организмов.

• Горизонтальный перенос генов — трансдукция — широко используется в генной инженерии, в естественных условиях ведет к преобразованию генома.

• Наличие одинаковых генов у далеко отстоящих в систематическом отношении организмов.

• Модульный принцип устройства генома, позволяющий быстро осуществлять построение новых конструкций, создающих огромные возможности для регуляции генных ансамблей. А кто содержит такие «модули» в порядке? Надо полагать, только кристаллические образования.

Функционирующий геном представляет собой комплекс матричных систем, в которых поток информации идет в двух направлениях: от нуклеиновых кислот к белкам и от белков к нуклеиновым кислотам. Изменение условий инициирует самоорганизацию генома. Эти процессы невозможно отнести к случайным событиям. Ни один наблюдаемый процесс не может быть объяснен случайными событиями. Невозможно формулировать законы и делать обобщения о характере процесса или проверить его экспериментально, признавая возможность чистой случайности. Случайное событие и статистически случайное событие — два совершенно разных понятия. В природе не существует какого-то особого механизма эволюции для живой материи. Живая материя так же, как и неживая, принимает форму, «разрешенную» условиями. Так, радиальная форма кроны больших растений с вертикальным стволом «разрешается» гравитацией, а торпедовидная форма тела активно подвижных водных организмов — плотностью среды.

Молекулы ферментов синтезируются на матричной РНК из аминокислотных остатков и имеют линейную форму. Потом уже идет сложный процесс, когда они «сходят» с этого конвейера, и молекулы приобретают трехмерную структуру, усложняются, самоорганизуются. И сама молекула организуется таким образом, что свободной энергии становится мало. Причем жизненные процессы идут только в водной среде. Так что энтропия воды либо остается на постоянном уровне, либо даже возрастает. Но в системе молекулы она уменьшается. Это ещё раз подтверждает, что неравновесные процессы ведут — это не абсолютная вещь, — по крайней мере, иногда, к уменьшению энтропии.

Рибосомы, на которых идет синтез белка, самоорганизуются. Есть такой фермент альдалаза: если её подкислить, то она диссоциирует на две нефункциональные части. Если довести её до нейтральной pH, скажем, до 7, то она опять реассоциируется. Ее части помнят о том, как они были когда-то соединены. Причем эти реакции очень специфичны. Нативные гемоглобины ассоциируются только от того животного, от которого произошли. Все так, но прямых подтверждений этим реакциям нет до сих пор. Описываются только фрагменты какого-то общего процесса. А за счет чего они сворачиваются в трехмерные структуры? Ответ, вероятнее всего, кроется в диссиметричных структурах Живой субстанции. Я уже неоднократно писал, что в термине самоорганизация кроется какое-то лукавство. В Живом веществе, скорее всего, нет никакой самоорганизации, а есть реализация общей программы эволюции Космоса. Подозрение ортодоксальных генетиков о том, что все-таки не все чисто в их «королевстве», периодически мелькает в научной прессе. Вот и профессор Ким и его сотрудники пришли к выводу, что в клетках живых организмов существует некий «управляющий ген», который их поддерживает и восстанавливает, но только в течение определенного заранее запрограммированного срока. Как только эта своеобразная система ремонта выключается, старение и смерть становятся неизбежными. Поэтому черепахи живут сотни лет без видимых признаков старения, а мухи проходят свой жизненный путь немногим более чем за неделю. «Управляющий ген», естественно, пока не нашли. Несмотря на то, что исследования не отвечают на вопрос, каким образом задается временная величина, в процессе которой старение происходить не будет, они дают возможность для точного метода определения момента, когда клетка отжила свое, и ее ждет смерть. В другом исследовании ученые изучали активность генов, ответственных за продукцию протеина у животных в их разном биологическом возрасте. Оказалось, что определенная группа генов начинала продуцировать меньше белка, когда клетки старели. И это явление отмечено у всех изученных животных в разных тканях организма. Чем же вызвано замедление продукции белка? Как считают исследователи из Стэнфорда, в природе животные начинают стареть примерно в том возрасте, когда их смертность наиболее высока. Например, 90 % мышей в природе погибают в первый год жизни, и в лабораторных условиях признаки старения у них отмечаются примерно в этом же возрасте. И, как заявляет профессор Ким, старения не было бы вовсе, если бы в клетках не было этой генетической программы саморазрушения. Теперь, когда ясна концепция старения, задаваемая «генетическими параметрами», задача ученых — обнаружить, чем она вызвана, ведь теперь можно предположить, что ни метаболизм, ни скорость деления клеток, ни образ и условия жизни особо не влияют на продолжительность жизни Живого вещества. Зависимость эта строго подчинена некой общей программе, свойственной данному индивиду или популяции. Где и как может храниться подобная информация? Говорить о генах не логично. При репликации генов происходит стирание теломер. Причем это происходит во всем организме либо синхронно, либо волнообразно. Считается, что при подобном механизме происходит постепенное накопление ошибок, что влечет за собой болезни и старость. Известно, что организм человека, вернее, материал, из которого он состоит, меняется в течение 1,5—2 лет. Однако человек при этом не молодеет, а стареет. Следовательно, в нем меняется все. но на более «старое». Происходит подмена материала, но не его старение, как таковое. Это похоже на какую-то «итерацию» образа. Причем образа материального. Образ может храниться только в кристаллической структуре и, в частности, в нанокристаллах. Информация, снимаемая с кристалла, может искажаться только в случае его деформации или помутнения. Поэтому старость можно считать помутнением нанокристаллов. Теперь обратим внимание на обратную зависимость при «подмене» Живого вещества. В популяциях происходит смена материала, но не на старый, а на новый. Однако нация или вид все равно стареет. Итак, системы клетка-организм и индивид-народ — подобия. Процесс старения в них — явления одного порядка. Каким образом «омолаживается» народ? С помощью вливания чужой крови, иного генетического материала, благодаря войнам, колонизации и миграции населения. Следовательно, человек и все живое на Земле просто обязаны стареть. Это непреложный закон мироздания. Отсрочить старение, причем на неопределенный срок, вопрос другой и подвластный Сознанию. Но, как ни странно, вместе с телом стареет и «Я». Оно устает от жизни и со временем старику все становится неинтересным и невкусным. Именно поэтому бессмертие — порок, который Природа не приемлет ни под каким предолгом. «Старое» необходимо, так как является более грубой реальностью «нового». Это неукоснительное выполнение постулата о триединстве Живой субстанции. Этот же постулат констатирует и наличие в Живой субстанции самых грубых реально существующих материальных носителей жизни — нанокристаллов. Поэтому замена их в организме человека может реально удлинять жизнь до разумного предела и лечить почти все болезни. Возможен и другой путь. Это очистка с помощью гемосепарации всех биологических жидкостей с последующим введением новых нанокристаллов. Не исключено, что на фоне подобного очищения произойдет самопроизвольное восполнение качественных нанокристаллов. Это не фантазия, а практически осуществленный замысел. В моих опытах с гемосепарацией отмечено, что после (на фоне) процедуры резко (на порядок и выше) возрастает эффективность и действие фармакологических препаратов. Создается впечатление, что происходит очищение некоего фона. И, скорее всего, удаляются как раз «больные и старые» нанокристаллы и денатурированные белки. Одним словом, феномен обнаружен, наша задача использовать его для оздоровления и лечения.

Сегодня в руках ученых довольно много предметов космического происхождения — это и остатки метеоритов, и некоторое количество лунного грунта. Но все они не обладают какими-либо признаками диссимметрии: они не поляризуют свет! Данный факт позволяет сделать вывод о том, что в ближнем космосе нет Живого вещества или вещества, являющегося результатом его жизнедеятельности. Это обстоятельство является одним из важнейших аргументов в пользу гипотезы о том, что земная жизнь имеет чисто земное происхождение! Но если принять эту, весьма правдоподобную гипотезу, то мы придем в противоречие со знаменитым законом Пастера-Редди: все живое — только от живого! Этот принцип — одно из важнейших эмпирических обобщений рационалистической мысли: не известны примеры, которые бы ему противоречили. И, тем не менее, мы должны поставить под сомнение этот великий принцип, который был высказан Редди еще в средние века и затем экспериментально подтвержден Пастером. В самом деле, коль скоро мы приняли гипотезу о начальном взрыве и основные постулаты универсального эволюционизма, то должны принять и гипотезу о принципиальной возможности возникновения Живого из неживого. Гипотеза панспермии Сванте Аррениуса проблемы не решает, поскольку описывает лишь возможный механизм переноса элементов Живого вещества через космические пространства. Даже если он однажды и состоялся, мы все равно вынуждены были бы предположить, что в процессе эволюции в какой-то момент в какой-то точке пространства Живое вещество возникло из неживого. Но, приняв это, логично предположить, что земная жизнь возникла на Земле, когда условия на ней были качественно иными, нежели сейчас. Это сократит перечень гипотез. А принцип Пастера-Редди придется переформулировать более точно: все живое в современных условиях происходит только от живого! Однако не за горами тот день, когда акт оживления будет осуществлен руками человека. Итак, объективная реальность — это единое целое, которое состоит из неких образов, часть которых находится одновременно в нашей реальности, а часть в виде «следов» в иной, или наоборот. Отсюда несколько положений, которые позволят нам глубже понять строение Живой субстанции. В нее также положен принцип подобия, который выражен в образах. Современная научная парадигма напрочь отвергает наличие чего бы то ни было негенетического, нематериального, лежащего в основе жизнедеятельности организмов. С этим положением можно не согласиться по следующим соображениям. Во-первых, не надо забывать, что в основе всех процессов, происходящих в Живой субстанции, лежат физические законы. Их пока никто не отменял. Необходимо только определить, сколько «процентов» занимают они в этом процессе. Судя по всему, не мало. Во-вторых, на аномальное поведение Живой субстанции в неживой природе указывает все-таки «вторая рабочая часть», которая, по всей видимости, имеет смешанный материально-нематериальный характер. Слово нематериальность не должно вводить в заблуждение. Нематериальным оно может быть только до поры до времени. Магнитные поля тоже «нематериальны», но сейчас вряд ли найдется смельчак, который во всеуслышание заявит, что это не так. Когда мы поймем суть Живой субстанции, она откроется в своем «материальном» обличий. Тем более, воду мы уже можем принять за основную часть Живой субстанции. А она может оказаться гораздо «грубее» нашей материальной «части» объективной реальности. Следы неуловимой материальной части живой материи можно заметить в белке, но только в организме. Это т. н. ESR-сигнал или два неспаренных электрона. В белке, который находится в пробирке, этот сигнал исчезает. Это последний материальный представитель «души» в Живой субстанции. Далее идут магнитные поля, потом почти нематериальные структурные, геометрические и другие «движители» души. Любые химические вещества и, особенно, свободные радикалы влияют на стойкость структур Живой субстанции. Например, при попадании синтезированных молекул она начинает «теряться» и давать сбои, начиная с уровня материи электронов и кончая нематериальными носителями. Что интересно, при массивной «атаке» ксенобиотика организм как бы пропускает удар и спустя какое-то время восстанавливается. А вот мелкие порции Живая субстанция не идентифицирует. Ей необходимо время для понимания процессов, происходящих в среде.

Окружающая среда — это среда, временами «посещающая» Живое вещество в виде пищи, воды, воздуха, света, радиации и т. д. После того, как проходит через него, она временно приобретает свойства Живого вещества, такие как: диссимметрия, поляризация, симметрия пятого порядка, информация о нем и т. п. Со временем эти свойства накапливаются в коре, оживляя Землю. Искажение и деформация окружающей среды могут происходить и происходили на протяжении истории Земли, но не такими темпами и не в таком виде, в которых они происходят в настоящее время. Грубые и быстрые деформации предполагают изменение видов и их исчезновение. Источник подобных искажений также поглотится окружающей средой. В начале этот процесс выглядит как некое предупреждение в виде зеркальных болезней. Эти болезни затрагивают все сферы Живой субстанции, в т. ч. и невидимую. Итак, мы имеем несколько участников этого «действа». Окружающую среду, Живую субстанцию в виде организмов и искаженную часть Живого вещества внутри организма. Теперь представим, сколько «сочетаний» мы получаем от такого взаимодействия. Правильно, для начала только девять, с исключением невидимой части Живой субстанции. Эта простая схема позволяет распутать клубок под названием зеркальные болезни. В Живой субстанции все вращается, вибрирует и изменяется. Все процессы, происходящие в Живом веществе, происходят в волновом или в волнообразном режиме. Это определено тем, что в детерминировано-хаотичной системе должен быть общий регулирующий механизм. Все флуктуации — большие, малые, в том числе и автоволны, выглядят как S-образная кривая. Все химические, физические и т. п. процессы в Живом веществе S-образные.

Для ракового процесса также характерны определенные типы кинетики роста. В силу условий развития опухоли в организме общим типом кинетической кривой является S-образная кривая, аппроксимация которой достигается с использованием уравнения автокатализа или формулы Гомпертца. Кинетические закономерности изменения концентрации свободных радикалов в процессе развития опухолей имеют экстремальный характер. Подобная зависимость была установлена также при индукции опухолей химическими канцерогенами, в лейкоцитах крови человека при рецидивах хронического миело- и лимфолейкозов. Существенно то, что увеличение концентрации свободных радикалов опережает проявление других диагностических показателей опухолевого процесса и, в частности, предшествует изменению числа лейкоцитов и незрелых клеток в периферической крови. Вывод, сделанный Н. М. Эммануэлем, показывает, что кинетическая кривая изменения свободных радикалов, имеющая максимум вблизи области наибольшей скорости развития опухолевого процесса и спадающая ниже уровня, соответствующего нормальным тканям, отражает явление закономерного биофизического сдвига, характерного для злокачественного роста. Значит ли это, что свободнорадикальная диагностика — самая ранняя диагностика? Что можно подразумевать под биофизическим сдвигом? Какие субстанции при этом подвергаются изменениям? Ясно, что изменение концентрации свободных радикалов имеет стадийный характер. Стадия появления первых морфологических признаков малигнизации (диффузно-очаговая гиперплазия) характеризуется постепенным увеличением содержания свободных радикалов. В процессе роста опухоли происходит снижение концентрации свободных радикалов, которая в развившихся опухолях падает ниже уровня нормы. Эти факты говорят о том, что в опухоли происходят некие ступенчатые фазовые переходы, и подтверждают появление в опухолях положительной энтропии. Вредные факторы окружающей среды вызывают «свободнорадикальные бури». При этом наблюдаются резкие фазовые изменения парамагнитных свойств различных органов и тканей животных. Это, в свою очередь, вызывает такие же изменения в стерео структурах полимерных цепей белков, местами вызывая их разрыв, что приводит к неполному фолдингу белков, разным болезням, а иногда и раку.

В какой-то роковой момент опухоль переходит из хорошей в злокачественную, начинает выделять из себя известный «фактор», который получил название TAF, или Tumor Angiogenesis Factor (фактор кровоснабжения опухоли). Следует заметить, что слово «фактор» в биохимии вообще, и в медицинской биохимии в частности, является эвфемизмом неизвестного. Так вот, этот самый «фактор», как оказалось, выбрасываясь из опухоли и диффундируя по прилегающим тканям, инициирует возникновение и последующий быстрый рост кровеносных сосудов. Самое интересное, что они растут в сторону наибольшей концентрации «фактора», против градиента концентрации, по-научному, а значит — прямо к выбрасывающей его опухоли! Иначе говоря, градиент концентрации является «наводчиком» кровеносных сосудов. Сосуды подтягиваются к опухоли, врастают в нее и немедленно начинают качать — вместе с подаваемой кровью — кислород и питательные вещества прямо в опухоль.

Опухоль, понятное дело, прогрессирует в росте, выбрасывает все больше и больше этого «фактора», который, в свою очередь, прогрессивно создает все больше сосудов и, тем самым, лавинообразно усиливает сеть кровоснабжения опухоли. Как выяснилось, «фактор» представляет собой фермент семейства рибонуклеаз и, как следует из названия, действует на РНК. Оказалось также, что в состав этого фермента, получившего название ангиогенин, входит атом цинка. Однако все исследователи «демонстративно» не замечают один факт. Злокачественные клетки растут и без органического субстрата. Все указывает на то, что ангиогенез — только часть патогенеза злокачественного роста.

Вот несколько сообщений о раке и его непростом патогенезе. Европейский опыт последних 30 лет показал, что основным индикатором цивилизованного развития общества является. рост онкологических заболеваний (потому как медицина еще не научилась предотвращать рак). Если размеры пигментного пятна более 6 мм, и оно асимметрично, имеется внутренняя вариация цвета и изменение пигментации пятен со временем, то вероятность малигнизации выше в несколько раз. Смертность от рака кожи, развившегося на скальпе и шее, почти вдвое выше, чем от меланомы, появившейся на других участках тела, в том числе и лице. Это говорит о тропности рака к определенным частям тела и зависимости от топологии расположения пигментов на поверхности тела. Опухолевые клетки способны образовывать пузырьки, содержащие онкогены, запускающие процесс озлокачествления при попадании в более здоровые клетки. Сообщение о новом механизме «общения», открытом коллективом Януша Рака с помощью пузырьков, названных онкосомами (по аналогии с липосомами), содержат в составе своей мембраны онкогенный рецептор EGFRvIII к фактору роста эпидермиса. Небольшая мутация приводит к тому, что мембрана клетки начинает формировать выпячивания и пузырьки, быстро распространяющиеся по межклеточному пространству. Известно, что большинство антибиотиков действуют исключительно на стадии деления бактерий, а в состоянии покоя клеточная стенка полностью перестраивается, делая невозможным реализацию эффекта. Все это приводит к тому, что назначаемый курс лечения оказывается бактериостатическим, т. е. ограничивающим размножение. Для того чтобы сделать его бактерицидным, простого увеличения дозы, зачастую связанного с токсическими эффектами, чаще всего недостаточно. Установлено время, когда происходит выход бактерий из «спячки» в зависимости от «кормления». Оказалось, что бактерии активны в течение часа после добавления в среду новых питательных веществ — это повышает их уязвимость на 90 %. Если добавить ту же и даже большую концентрацию антибиотиков через час после кормления, то она уже не будет эффективна, и большинство микроорганизмов без помех переживут пятичасовое полоскание в биологическом яде. Раковые клетки сродни бактериям по многим «показателям». Поэтому если мы учтем этот факт, возникает необходимость почти одномоментного «кормления» раковых клеток и введения препаратов химио- и ДСТ-терапии. Если называть вещи своими именами, то Живое вещество надо называть белковым кристаллом, обладающим парамагнитными свойствами. Как известно, рост кристалла сверху вниз (когда затравка помещается на специальном держателе в верхней части маточного раствора) и в присутствии сильных магнитных полей не разрушается движением потоков в жидкости. Перемещение потоков молекул растворителя в таких условиях достаточно эффективно подавляется, и в результате получается идеальный кристалл органического соединения. Так, или примерно так, существует живая материя. Исходя из этого факта, можно предположить, что введение химио- и препаратов ДСТ сразу в нескольких местах организма будет более эффективно, чем традиционные внутривенные вливания. Из этого же следует и еще один метод лечения рака и других болезней. Если учесть «чуткость» Живой субстанции к электромагнитным колебаниям, то при введении электроположительного сплава неодима с палладием можно ожидать изменения электропроводности и снижения потенциала раковых клеток, что приведет к увеличению и упорядочиванию токов деполяризации.

Электролиты и электромагнетизм взаимосвязаны, и это аксиома. Жизнедеятельность и жизнеспособность раковой клетки во многом зависит и от электролитного гомеостаза. Опухолевая ткань избирательно накапливает ионы натрия и калия, причем в большей степени именно натрия, причем содержание последнего в опухолевой клетке в 2—4 раза превосходит таковое в здоровых тканях. Избирательное накопление натрий-ионов раковой опухолью не может не отражаться на электролитном гомеостазе организма в целом. Отечность и одутловатость раковых больных, и сухость кожных покровов и слизистой в терминальной стадии, а также накопление избыточной жидкости в полостях тела обусловлены именно этим и протеиновым «моментами». В конце жизни раковый пациент подобен раковой опухоли по своему электролитному и белковому составу и распределению жидкостей. Снаружи сухо — внутри переполнение. При раке происходит нарушение основного закона соотношения элементов в Живом веществе (по таблице Н. Бора), а именно К: Na: Ca, а так же сдвига Cu: Mg.

Рак, паразиты и лимфа имеют одинаковые свойства (по воззрениям Тибетской медицины). Сюда же можно добавить и эмбрион. Установлено, что белок, который используют черви-паразиты филярии для маскировки от иммунной системы организма, на котором они паразитируют, содержит молекулу фосфохолина. Генотип плода и плаценты всегда отличается от генотипа матери, поэтому эмбрион можно назвать паразитом — он избегает отторжения материнским организмом, значительно влияет на его метаболизм и для собственного развития отнимает кровь и питательные вещества. Сходство между эмбрионом и нематодой ученым из Университета Ридинга кажется очень большим. «Мы решили исследовать другие белки, синтезируемые в плаценте, и установили, что они также обладают структурой, позволяющей им скрываться от иммунной системы материнского организма». Именно это кажущееся «тождество» паразитов и опухоли помогает (и заставляет) сторонников паразитарной теории десятилетиями терроризировать научный и околонаучный мир. В крови раковых пациентов очень много ганглиозидов. Они в основном содержатся в головном мозге. Биологическая роль ганглиозидов заключается в их участии в осуществлении контактов между клетками. Ганглиозиды клеточной поверхности являются также специфическими рецепторами, «узнающими» некоторые токсины и серотонин. Из серотонина «рождается» триптофан, для многоклеточных организмов и, в частности, человека, это L-триптофан. Из него в результате синтеза «укладываются» и строительные D-протеины, тяготеющие к глиальным тканям головного мозга. Этот факт подтверждает наличие связи рака с головным мозгом, как напрямую через химические вещества, так и через строительные D-протеины, которые в основной массе «расположены» в мозговой ткани. Ткань, как мы знаем, является системой (группой) клеток, сходных по происхождению, структуре и функциям у многоклеточного организма, а также связанных с ними межклеточных веществ и структур. Виды тканей различны у растений и животных, в частности, у растений на протяжении практически всей жизни присутствует образовательная ткань (меристема). Рак стирает эти различия, его клетки и ткани проявляют вегетативные свойства растений в виде неограниченного роста «меристемы».

Живой организм — это открытая система, внутри которой есть и закрытые «участки». Поэтому на них распространяются обе, а вернее, даже три теоремы. Итак, для закрытых систем энтропия возрастает, для открытых — снижается. Для высших сингоний она, соответственно, повышается, для низших — понижается. Для непрерывных частей «гамильтониана» или гештальт-системы она отрицательная, для дискретных — положительная. Следовательно, вся система в общем стремится к вакууму. Если учитывать факт того, что рак это закрытая система, причем из высшей сингоний, то мы сталкиваемся с парадоксом. Если за основу «материи», подвергающейся раннему биофизическому сдвигу, взять Живое вещество, гранулированное в виде сетей белка в водных ажурных молекулах, то можно с уверенностью сказать, что его элементы находятся под влиянием вакуума непрерывно, иногда проявляя свою дискретность. Например, в автоволновых процессах. Второй вывод, самый невероятный, который следует из этой теоремы, — Живая субстанция «дискретно» высасывается из. вакуума. Парадокс с раком в свете этой теории выглядит как «задержка» вакуума в «закрытых» участках или, точнее, локальном гомеостазе организма. Данная теория звучит несколько фантастично, но факты не противоречат вышесказанному. Поле жизни действительно существует, и находится оно в вакууме, причем носит и непрерывный, и дискретный характер. Поэтому живые существа «высасываются» из вакуума по типу «кавитационных» пузырьков. При этом они сохраняют элементы вакуума и изменяют свою симметрию при материализации. Эта теория позволяет объяснить происхождение диссимметрии, анизотропии, отрицательной энтропии, поляризации, парадокс Левинталя и принцип самоорганизации Живого вещества вообще. По всему выходит, что рак — это действительно иная изотропная форма жизни, имеющая другую симметрию и иную закрутку, причем для его тканей характерен избыток вакуума. Поэтому он стремится к выравниванию энтропии, и именно поэтому биофизические сдвиги предшествуют малигнизации тканей, и все процессы в Живом веществе волнообразные и подчинены S-образному закону. Недавно в Израиле обнаружена пещера с живыми обитателями, не имевшая связей с внешним миром в течение 5 миллионов лет. Живые организмы в виде бактерий и скорпионоподобных существ в абсолютной темноте создали биоценоз, позволявший им выжить в течение миллионов лет. Началом питательной цепи был сероводород, которым питались бактерии, более крупные многоклеточные и т. д. На этом примере видно, что при выпадении огромного числа «жизненных условий» живое живет. Излишне говорить о существовании мельчайших живых организмов, в которых не помещается не только гигантская молекула ДНК, но даже ее фрагмент. Таким образом, не одна генетика играет ключевую роль в основе жизни и ее эволюции, но и некие кристаллические и неизученные полевые структуры. Возможно, что белковые кристаллы и их магнитный «момент» явились зачинателями материальной жизни и продолжают поддерживать ее огонь. Живая субстанция обладает энергетическим «каркасом», способным взаимодействовать с неживыми предметами и, особенно, с электрическими приборами. Особое место в этом отношении занимает головной мозг. Способность человека немеханическим путем выводить из строя электронику получила название синдрома «взаимодействия с фонарным столбом». Существует ли он на самом деле? Этот феномен привлек внимание ученых и фантастов всего мира: жительница Великобритании Дебби Вульф уверяет, что способна влиять на действие электронных приборов. одним взглядом! Она может вывести из строя телевизор, расстроить радиоприемник, разморозить холодильник, «посадить» батарейки. Все происходит, по ее утверждению, спонтанно, особенно когда она абстрагируется, погружается глубоко в свои мысли и не замечает ничего вокруг. Как законы симметрии детерминируют структуру материи, как религия регламентирует границы нравственности, так и мысли человека ограничиваются их материальным происхождением.

Информация не существует в отрыве от ее источника (даже если он и неизвестен), пути или способа ее передачи, воспринимающего ее детектора и ее содержания (а последнее может быть расшифровано только детектором). Любая информация, поступающая извне, это изменение того или иного параметра среды, вызывающее изменение состояния детектора (хотя не каждое изменение параметра, вызывающее изменение состояния детектора, можно считать информацией). Другими словами, информация должна быть «прочтена» — а это есть процесс, немыслимый без понятия «время». Его ощущают только живые существа. Следовательно, биологические поля — это те пространства, свойства которых воздействуют на процессы жизнедеятельности не разрушающим, а влияющим на поведение (в самом широком смысле этого слова) живых систем образом. Теория биологических полей возникла не столько благодаря вольному полету мысли, а на основании результатов вполне конкретных экспериментов. Становление формы организма в ходе эмбриогенеза происходит не столько за счет клеточного деления, сколько за счет перемещений отдельных клеток, клеточной и тканевой дифференцировки, приводящей к появлению органов со специфичной морфологией, выполняющих разные функции. В конце XIX века крупный германский эмбриолог Г. Дриш на основании большого экспериментального материала доказал, что все эти перестройки определяются не только и не столько свойствами самих клеток, сколько их положением в развивающемся зародыше, взятом как единое целое. Он сформулировал один из важнейших законов эмбриологии — «судьба части зародыша есть функция ее положения в целом». Из чего следовало, что свойства целостной живой системы это не сумма свойств ее частей. Другими словами, форма и поля внутри нее являются законами сохранения живого существа. А. Г. Гурвич был одним из немногих, кто увидел в законе Дриша чрезвычайно плодотворный принцип, который помогает с единых позиций подойти к пониманию как процесса становления формы при эмбриогенезе, так и других важнейших жизненных проявлений. Если поведение данной клетки зародыша обусловлено тем, в какой части зародыша она находится, то комплекс клеток, образующих зародыш, можно рассматривать как определенную геометрическую область. Разным точкам внутри нее можно приписать значения координат относительно ее выбранных осей. На клетки, находящиеся в данной области, действует один и тот же фактор, но значения его параметров в разных точках отличаются. Гурвич выдвинул гипотезу, в соответствии с которой в пространстве зародыша присутствует некое непрерывное поле. Его элементарными источниками служат клетки, но область действия клеточного поля выходит за ее пределы, и поэтому в каждой точке любого клеточного комплекса существует синтезированное поле. Клеточное поле анизотропно. Это значит, что оно векторизовано, и форма его далеко не проста. Анизотропия поля видоспецифична. В таком случае анизотропным является и синтезированное поле совокупности клеток, а поведение отдельной клетки в коллективе будет обусловлено координатами данной клетки в пространстве синтезированного поля. В самой клетке ее собственное поле создает и поддерживает неравновесную, динамическую молекулярную упорядоченность. Важнейшим свойством поля является его непрерывность и преемственность живых систем без поля; при делении клетки делится и ее поле. Неравновесность, динамичность, т. е. необратимое изменение (развитие) поля во времени, с необходимостью обеспечивает неидентичность дочерних клеток, образовавшихся при делении, что, между прочим, запрещено квантовой механикой. Эти же свойства поля с необходимостью обеспечивают эволюционный процесс, идущий в определенном направлении, поскольку параметры поля ограничивают значительную часть теоретических возможностей. Исходя из цитологических данных и данных генетики, Гурвич высказал предположение, что клеточное поле связано с хроматином — специфическими для каждого организма комплексами ДНК и белка. Основная часть хроматина клетки формирует хромосомы, являющиеся носителями наследственных задатков организма. Уникальность хромосом, их наборов обеспечивает уникальность формы создаваемого поля. Для всех клеток данного организма соотношение величин векторов элементарного поля по разным направлениям от ядра — величина постоянная. Поэтому особенности формообразования или наследственные особенности живых систем обусловлены достаточно стабильными во времени и пространстве элементарными источниками поля, заключенными в наиболее консервативных структурах клеток — вих хромосомных наборах. Между прочим, стоит вспомнить, что значительная часть из тех 97 % хромосомной ДНК, которая не кодирует никаких белков, представлена странными повторяющимися последовательностями, и если хромосома, образно говоря, «дрожит», то ее «звучание» совсем не является хаотическим шумом. Ансамбли «живых молекул», совершая работу, используют и тут же вновь накапливают энергию. При этом их материальный состав все время меняется, и, говоря словами великого биолога XIX века Карла фон Бэра, «только форма сохраняет подобие». Приток вещества и энергии обеспечивает обмен веществ: живые системы извлекают (т. е. активно потребляют) из среды вещество, из которого черпают энергию, а из его составных частей строят биомолекулы в уже возбужденном и поэтому работоспособном состоянии. За счет обмена веществ живая система в ходе развития формирует все больше и больше заряженной структурной энергией биомассы, благодаря чему общий запас ее свободной, т. е. работоспособной, энергии возрастает. Такие ученые-мыслители, как, например, В. И Вернадский, Эрвин Бауэр, А. Г. Гурвич, глубоко понимали физические законы. Но их убежденность, что жизнь — это особое свойство природы, и позволила именно им выдвинуть несводимые к известным законам и научно непроверяемые теории. Эти теории оказались невостребованными не потому, что были ошибочными, а потому, что они чуть ли не на полстолетия опередили свое время, опередили развитие физики. Физика сегодняшнего дня, похоже, уже готова к биоцентрическому восприятию природы, но она не дошла до понимания главенства геометрии и в биологии. В научном сообществе растет осознание того, что для решительного прорыва в понимании законов жизни уже недостаточно основываться лишь на представлениях, полученных при изучении неживой природы или умирающих фрагментов живых систем. Чувствуется, что приближается время, когда биология сама станет силой, стимулирующей стремительное развитие физики и химии. Растущая на наших глазах взаимная дополнительность, когерентность, коэволюция естественных наук вселяет надежду, что человек, как «познающий субъект, творящий и созидающий всякую науку» (В. И. Вернадский), поймет, что окружающий его мир — не совокупность отдельных частей и явлений и тем более не трагически разорванное, распадающееся целое. Осознание первичности явления жизни позволит различить в многообразии окружающих нас явлений и процессов устойчивый вектор развития, направленный к все большей согласованности и гармонизации мироздания. Оно позволит понять, что человек — нераздельная, но и неслиянная часть этого находящегося в непрерывном становлении мира, причем такая часть, без которой его развитие невозможно.

Среда обитания и Живая субстанция формировались миллиардами лет. За последние 200 лет они обе изменились «благодаря» человеку. Изменения внешней среды видны невооруженным глазом. Об этом не стоит писать, а вот инверсию Живой субстанции можно увидеть пока только косвенно в увеличении числа мутаций и более ярко на резком увеличении количества заболеваний аллергией, диабетом, шизофренией и раком. Неблагоприятные условия внешней среды, такие как кислота, жара, изменение количества и соотношения газов, требуют особых защитных мер (например, защитная оболочка для протеинов, ДНК и ферментов), которые еще до конца не поняты. Нет сомнений в том, что вокруг раковых опухолей и даже клеток имеется защитный «каркас». Особенно это касается процессов гидролиза, которые «драматично» протекают при некоторых температурных режимах, когда необходим аномально высокий дополнительный расход энергии для поддержания постоянно продолжающегося процесса синтеза распадающихся клеточных элементов. Прототипов такого поведения в природе очень много. Для того чтобы выжить в «нечеловеческих» условиях археобактерии, например, выстраивают нитевидную сетевую конструкцию, которая служит не для укрепления в качестве «энергетической антенны», а как своего рода «дополнительный генератор». Рак поступает точно так же. Значение имеет и тот факт, что, несмотря на крайне высокую степень кислотности окружающей среды, внутренность клетки археобактерии (как и всех остальных организмов) остается нейтральной. Это убедительно доказывает жизнеспособность мембранных структур и осморегуляторных систем, к тому же позволяет сделать вывод о том, что упорядоченные процессы обмена веществ, в основном, связаны с определенной сохраняющей постоянство клеточной средой. К тому же, следует еще упомянуть о способности некоторых археобактерии при необходимости менять аэробный хемосинтез на анаэробный, т. е. вести два абсолютно разных способа существования. Особо следует отметить при этом глубокие изменения фенотипа. Они проявляются в величине, окраске и структуре протеина, так как клетки при перестройке на аэробные условия должны обрести новое содержание протеинов, восприимчивых по отношению к кислороду. Лишь сравнение спиралей ДНК дает однозначное доказательство того, что в обеих формах речь идет об одном и том же виде. В заключение можно констатировать, что археобактерии являются настоящими «виртуозами» в области обмена веществ со сложными способностями к приспособлению в экстремальных жизненных условиях. По уровню совершенства в области обмена веществ среди остальных бактерий им практически нет равных. Случайное происхождение археобактерии невозможно объяснить, как и всех других прокариотов. Таким образом, абсолютно несправедливо ставить эти существа — пусть даже просто по названию — в один ряд с гипотетическими «примитивными первичными формами». Первичными надо признать нанокристаллы, а поведение раковых клеток — аналогичным «поведению» белков археобактерии. Экстравагантное поведение рака предопределено, прежде всего, его «раскиданностью» по эволюционной лестнице, а археобактерии, грамположительные бактерии и растения указывают, где он находится в настоящее время. Рак окружает ореол таинственности и мистики. Этим пользуются нечистоплотные знахари и шарлатаны. Есть ли в его «структуре» потусторонние или виртуальные элементы, или их нет по определению? Они несомненно имеются, но в виде числовой или симметрийной компоненты. В природе все живое старается замаскироваться, чтобы добыть пищу. Рак не прячется и не маскируется, его просто невозможно увидеть в нашем мире по одной причине — это пространственно (симметрийно) иная жизнь. Самым его близким подобием в материальном мире являются грамположительные бактерии, их стенки. Мистическим подобием — из-за незнания его природы или, как говорит тибетская медицина, мрака невежества. Этот мрак можно разогнать, опираясь на принцип подобия. В книге «Рак излечим» в 2005 г. я писал, что искусственное продление светового периода суток способствует увеличению заболеваемостью раком. Израильские ученые установили, что мощность освещения никак не влияет на число больных раком легких. Но количество больных раком груди в районах мощного ночного освещения на 65 % выше, чем в плохо освещенных местах, и на 37 % выше, чем в местах средней освещенности.

Рак загадочен, но это не значит, что причины его для медицины до сих пор туманны, просто они лежат сразу в нескольких сферах. Сведений научных и эмпирических хоть отбавляй. Очень жаль, что онкологи лечат раковые клетки, а не злокачественный гомеостат. В этом их самая большая ошибка, которая переходит в трагедию. Раковая опухоль это совершенный сформировавшийся организм со своими задачами. Наобум убивать его химиотерапией или радиацией означает мучительный и трагический конец для пациента. Известно, что каждая двадцатая женщина на Земле заболевает раком груди, и половина из них умирает в первые годы после такой терапии и хирургии. Если природу рака «разбить» на несколько «групп», то выясняется интересная картина. Этиология рака на виду, и о ней даже не стоит говорить. Единственное, что настораживает во всей этой истории, — причин для появления рака много, а проявление всегда одно. То есть очевидно, что повреждается изначальная основа Живого вещества. Экзотические, «потусторонние» причины можно отбросить сразу как несостоятельные. Патогенез также известен в подробностях. Есть несколько темных и самых загадочных мест, которые и есть то искомое, что вызывает негодование и кожный зуд у поклонников той или иной теории о природе рака. А «места» эти следующие. В биохимии — это цикл утилизации глюкозы и его странности при раке. В гистологии — непрерывное и непонятное деление однотипных клеток. В иммунологии — странная «любовь» и слепота лейко- и лимфоцитов к этим «отщепенцам». В генетике — «поломка» генов на неизвестном уровне. В фармакологии — безуспешность лечения всеми видами фармпрепаратов. Достижения молекулярной онкологии позволяют рассматривать онкологическое заболевание как болезнь, которая характеризуется клональной эволюцией трансформированных клеток в том или ином органе или ткани. Известно, что раковые клетки возникают вследствие накопления мутаций в критических протоонкогенах и ассоциированных с опухолями генах-супрессорах. Однако не все так просто, как видится генетикам. Как известно, природа все самое сокровенное держит на виду. Рак не является исключением. Если отбросить все условности и выделить его основную странность, то бросается в глаза некая экстрабиологическая манера поведения как его клеток, так и самой опухоли, у которой появляются элементы высокого уровня сознания. Насчет сознания сразу определимся и удалим это свойство как экзотическое и не свойственное примитивным формам жизни. Но это утверждение не относиться пусть и к примитивной, но симбиотической жизни, в недрах которой этот феномен возможен. Странность поведения раковых структур улетучивается сразу, если мы вспомним изначальную основу Живого вещества. Диссимметрию. Причем в такой геометрической парадигме все загадки рака находят логичные и непротиворечивые доказательства, они просто исчезают в любой из перечисленных дисциплин. Например, почему красители сильно подавляют пролиферацию и метаболизм раковых клеток и незначительно нормальных? Почему маркер CA125 характерен для рака органов с различной гистологией? И почему для их лечения нужны собственные химиопрепараты, когда краситель один? О чем говорят эти факты? Только об одном. Причина рака одна, и структуры, которые он поражает — также одни, а вот проявления разные. Причем причина эта пространственная. Раку приписывают некую мистичность и преподносят его как наказание за грехи. Однако это не совсем так. Имеются только намеки на их подобия. Но, как ни странно, они есть. Легко провести параллель между раком и привидениями. Отличие только в том, что рак вместе с организмом попадает на анатомический стол, а они никогда. Если рассматривать его с точки зрения материализма, то стоит приравнять его к растениям. Растительный организм — это не просто масса клеток, беспорядочно растущих и размножающихся; растения и в морфологическом, и в функциональном смысле являются высокоорганизованными формами. Именно эти «формы» привносят в раковую опухоль признаки интеллекта. Фитогормоны координируют процессы роста растений. Особенно отчетливо эта способность гормонов регулировать рост проявляется в опытах с культурами растительных тканей. Если выделить из растения живые клетки, сохранившие способность делиться, то при наличии необходимых питательных веществ и гормонов они начнут активно расти. Но если при этом правильное соотношение различных гормонов не будет в точности соблюдено, то рост окажется неконтролируемым, и мы получим клеточную массу, напоминающую опухолевую ткань, т. е. полностью лишенную способности к дифференцировке и формированию структур. В то же время, надлежащим образом изменяя соотношение и концентрации гормонов в культуральной среде, экспериментатор может вырастить из одной-единственной клетки целое растение с корнями, стеблем и всеми прочими органами. Чем не рак? Из этих примеров видно, что в растениях древние сигнальные агенты (гормоны растений) играют роль стабилизаторов и регуляторов процесса деления и дифференцировки клеток. В многоклеточном животном организме этот принцип сохранился до наших дней. Однако за отсутствием гормонов такого строения он пользуется еще более древними сигнальными агентами. Ими являются соотношения окиси углерода, азота и кислорода. При увеличении содержания CO в атмосфере изменяется соотношение всех газов. Это служит сигналом для начала дедифференцировки соматических клеток. Иными словами, это звучит как призыв к возвращению в одноклеточное состояние. Однако соматические клетки уже не совсем одноклеточные, и поэтому они по старой памяти организуют новый «орган» в организме под названием раковая опухоль. Если мы будем вводить в этот «орган» или «организм» гормоны растений, гербициды, пестициды и т. п. вещества, то можем вызвать его «засыпание» и инволюцию опухоли. В природе это выглядит как опадание листьев, усыхание дерева или прекращение вегетации. Растения являются одним их самых близких подобий рака. Некоторые парадоксы напрямую показывают растениеподобность раковой опухоли. Из онкологии известно, что у больных раком молочной железы размер первичной опухоли и результаты исследования лимфатических узлов на наличие в них метастазов являются определяющими для выбора методов лечения и оценки прогноза течения заболевания. В то же время у 20—30 % больных, у которых опухолевые клетки в лимфатических узлах обнаружены не были, в течение 10 лет возникали рецидивы заболевания, тогда как у 40 % пациентов, в лимфатических узлах которых были найдены опухолевые клетки, рецидивов не было. У 36 % из 552 больных раком молочной железы в костном мозге присутствовали опухолевые клетки. Почти 25 % этих больных умерли в течение нескольких лет после оперативного вмешательства. Обобщая результаты ряда исследований, связанных с обнаружением опухолевых клеток в костном мозге и изучением их влияния на течение заболевания, онкологи пришли к заключению, что идентификацию микрометастазов в костном мозге больных с различными формами первичных опухолей можно рассматривать как метод скрининга и мониторинга новой генерации. К этому можно сделать одно важное дополнение. В случае генерализованного процесса рак не подлежит хирургическому вмешательству. Его необходимо усыпить на долгие годы с помощью ДСТ-терапии, которая оказывает анабиотическое влияние на его основные структуры. Ненадолго вернемся к генетике. Если мы «припишем» раку половые свойства, то, вне всякого сомнения, в процессе малигнизации не последнее место занимают митохондральные ДНК. Как мы знаем, вне ядра в яйцеклетке содержатся митохондрии — образования, отвечающие за энергетику клетки. И в этих «материнских» митохондриях содержится собственная ДНК (2 % всей ДНК клетки), мутации которой могут привести к появлению наследственных заболеваний. Понятно, что передаются такие заболевания только по материнской линии. Со временем выяснилось, что митохондриальных болезней чуть ли не сотня. Не трудно предположить решающую роль митохондрий в неопластическом процессе. Происходит это при искажении их анизотропии, что ведет к малигнизации и, как следствие, передаче неверной информации. Как можно показать участие генетики в развитии ракового процесса? Очень просто. Еще в библейских сюжетах запрещались браки между близкими родственниками. В результате таких браков естественным образом модифицируется геном потомства: родившиеся дети несут разные генные патологии. К десятку уже описанных за последние годы подобных поломок добавился врожденный, назовем его «кузенный», иммунодефицит (врожденный СПИД), возникающий по «вине» родителей — двоюродных братьев-сестер — из-за мутации гена, расположенного в 12-й хромосоме. У членов пакистанской семьи с близкородственными браками сотрудники Института медицинских исследований в Кембридже нашли мутацию в гене так называемого натриевого канала, приводящую к нейропатии, проявляющейся в полном отсутствии. боли. Сотрудники Йельского университета нашли семью, состоящую из близких родственников, члены которой страдают заболеванием коронарных артерий, приводящим к ранним инфарктам и инсультам. Болезнь возникает в результате мутации в гене, «сидящем» в 12-й хромосоме. Он контролирует синтез протеина, связанный с рецептором липопротеидов низкой плотности. Перейдем к раку — «убийце номер два» после сердечно-сосудистых заболеваний в развитых странах. Недавнее открытие стволовых раковых клеток позволяет более целенаправленно вести поиски причин рака. Уже найдены стволовые клетки, размножение которых приводит к опухолям толстого кишечника, мозга и предстательной железы (простаты). Раковые гентесты, проведенные учеными университета города Оулу в Финляндии, выявили мутацию гена PALB у членов большой финской семьи, внутри которой присутствуют «кузенные» браки. Мутированному гену противостоит белок PALB, он связывается с протеином этого гена, защищая в норме клетки от озлокачествления. Женщины этой семьи в нескольких поколениях страдают раком грудной железы, в другой же ее ветви у мужчин наблюдается наследственный рак простаты. Опухоли возникают в результате замены одной-единственной «буквы» генкода (что приводит к замене одной аминокислоты в белке, состоящем более чем из тысячи аминокислот)! В той же Финляндии вот уже много лет идет наблюдение за 113 семьями, члены которых страдают от наследственного рака молочной железы. Сотрудники Ракового центра в Гарвардском университете (США) обнаружили ген, ответственный за нормальное развитие почек у детей, который локализуется в женской половой хромосоме X. Несмотря на то, что ген из женской хромосомы, его мутации вызывают опухоли как у мальчиков, так и у девочек. Это удивительное открытие, так как до сих пор были широко известны две наследственные болезни — гемофилия и дальтонизм, наследуемые мальчиками, но передающиеся им матерями (т. е. материнской хромосомой X). Таким образом, роль генетики в развитии раковой патологии доказана, но до конца не установлена. Это обусловлено прежде всего тем, что раковая клетка и сформировавшаяся злокачественная опухоль радикально отличаются по своим качествам и содержимым. Интересно, что когда опухоль в активной фазе, то имеется четкая корреляция тепловых полей внутри (микроволновый датчик) и на кожной поверхности (инфракрасный датчик), а когда идет уменьшение опухоли, то внутри мы видим повышение температуры в проекции опухоли, а по ИК датчику — картину близкую к норме. Полная Луна также достаточно своеобразно влияет на активность опухоли. Она ее как бы вытягивает и принуждает к росту. В 1961 г. физикохимик К. Робинсон, исследуя при помощи поляризационного микроскопа свойства тонкого слоя концентрированного раствора ДНК, наблюдал характерную картину, известную под названием «текстура отпечатков пальцев» (миелиновые фигуры), которая аналогична текстуре тонких слоев растворов поли-у-бензил-Ь-глутамата в органических растворителях, т. е молекулы ДНК в концентрированных растворах могут находиться в жидкокристаллическом (мезофазном) состоянии. Позднее были проведены микроскопические и рентгенографические исследования, которые не только подтвердили это предположение, но и доказали множественность фаз молекул ДНК длиной около 500? возникающих при фазовом исключении в разных условиях. При некоторой, т. н. критической, концентрации молекулы ДНК спонтанно конденсируются, формируя фазу с характерным расстоянием между молекулами от 51 до 30?. Две особенности присущи этой фазе. Как следует из рентгенограмм, молекулы ДНК в образующейся фазе упорядочены, однако трехмерный порядок в их расположении отсутствует, т. е. для фазы характерны свойства одномерного кристалла. Это состояние уже можно назвать монокристаллическим. Вто же время фаза обладает текучестью, и соседние молекулы ДНК сохраняют присущие им некоторые диффузионные степени свободы, т. е. для фазы характерны свойства жидкости. Именно сочетание этих двух разных особенностей позволяет использовать термин лиотропная «жидкокристаллическая» для обозначения фазы, возникающей в результате концентрирования ДНК. Белки в аллотропной фазе обладают точно такими же свойствами, только они намного подвижнее. ДНК. Как видно из таблицы, концентрация влияет на вид сингонии и величина критической концентрации обратно пропорциональна длине молекул ДНК.

Фазы двухцепочной ДНК и их параметры

Например, для фрагмента ДНК в 147 пар нуклеотидов она составляет около 170 мг/мл, а при размере 437 пар нуклеотидов — 90 мг/мл. Величина критической концентрации прямо пропорциональна ионной силе раствора и практически не зависит от его температуры в пределах от 20 до 60 °C.

Рис. 17. Текстура тонкого слоя холестерической фазы, образованной двух-цепочечными молекулами ДНК. Изображение в поляризованном свете (данные С. Г. Скуридина).

Молекулы ДНК в образующейся фазе упаковываются таким способом, что в ее структуре можно выделить «слои» из соседних молекул, причем вследствие присущей молекулам ДНК анизотропии (геометрической и оптической) соседние слои повернуты относительно друг друга на небольшой угол. В результате, для возникающей жидкокристаллической фазы характерна спиральная закрутка пространственной структуры; такая фаза носит название «холестерической». Именно в силу спиральной закрутки слоев холестерическая фаза обладает текстурой «отпечатков пальцев» (рис. 17). Называют такую структуру «миелиновыми фигурами». Подобный тип построения позволяет данной матрице играть роль «подложки» (адгезивной поверхности), а белку — клеток-доменов при их самоорганизации. Это идеальное воплощение содружества пары Инь — Ян поверхностей. Это утверждение не противоречит и диссимметричной конструкции Живого вещества. ДНК — положительное двойное, белки — отрицательное двойное лучепреломление. Именно поэтому анизотропия является их самым основным свойством. Поэтому поломка этого оптического механизма и вызывает рак.

Интересен вопрос о направлении закрутки пространственной структуры холестерической фазы двухцепочечных молекул ДНК. Прямые измерения оптических свойств концентрированных растворов ДНК при помощи т. н. клина Гранжана-Кано показали, что при концентрации около 200 мг/мл правоспиральные двухцепочечные молекулы ДНК формируют холестерик, в котором соседние слои закручены влево. Обычно говорят, что правые молекулы ДНК образуют холестерик с левой закруткой пространственной структуры. Отметим, что параметры вторичной структуры спиральной молекулы ДНК (расстояние между парами оснований и их ориентация относительно осей молекулы ДНК) практически не меняются при возникновении жидкокристаллической фазы. Величина шага спиральной закрутки холестерика из молекул ДНК увеличивается по мере роста концентрации ДНК, т. е. при переходе от холестерической к гексагональной фазе происходит раскрутка пространственной структуры холестерической фазы ДНК, но не спирали ДНК. Анизотропные свойства молекул ДНК обеспечивают формирование холестерической упаковки, наблюдаемой экспериментально. Таким образом доказано, что жесткие двухцепочечные молекулы ДНК в процессе межмолекулярной конденсации образуют упорядоченные жидкокристаллические и кристаллические фазы. Их еще можно назвать нанокристаллами. На общее пространственное положение сложных молекул в Живом веществе непосредственное влияние оказывают как внутренние, так и внешние наведенные магнитные поля. Ионы парамагнитных металлов Fe, Со, Ni, Cu, Mn являются распространенными в биологических системах парамагнитными частицами, входящими в состав энзимов. Парамагнитными частицами могут быть атомы и молекулы, как правило, с нечётным числом электронов (например, атомы азота и водорода, молекулы N0); радикалы свободные (например, СН); ионы с частично заполненными внутренними электронными оболочками (например, ионы переходных элементов); центры окраски (!) и т. д. Локальное поле, действующее на парамагнитную частицу, складывается из внешнего поля, внутреннего поля и поля, создаваемого диполями (магнитными моментами) соседних парамагнитных частиц. Как магнитное поле влияет на упаковку молекул ДНК и белков? На этот вопрос необходимо срочно дать ответ ввиду того, что оно играет не последнюю роль в развитии ракового процесса, передаче наследственной и иной информации. В клетках высших организмов, где молекулы ДНК связаны с гистонами и другими белками, реализуется другой способ упаковки ДНК. По аналогии с жидкокристаллической дисперсией ДНК можно предположить, что белки, входящие в состав хроматина, играют роль диэлектрической среды, влияющей на способ упаковки молекул ДНК. Кроме того, взаимодействие ДНК с гистоновыми и другими белками приводит к возникновению структур, называемых нуклеосомами. В фибриллах, образуемых нуклеосомами, молекулы ДНК упаковываются в более сложную спиральную структуру, свойства которой заметно отличаются от свойств структуры, наблюдаемой в концентрированном растворе. Такая структура может включать упорядоченные и неупорядоченные элементы, а также «петли». Таким образом, в клетках высших организмов может существовать иерархия структур, определяемая не только содержанием и свойствами белков, но и пространственными особенностями нуклеосом. Эти структуры можно еще назвать местом максимальной концентрации диссимметрии и анизотропии. С переходом между этими иерархическими структурами связана реализация генетической информации в организмах. Тем не менее внутреннее (фазовое) поведение ДНК и в этом случае аналогично поведению жидкокристаллической фазы, поскольку определяется стремлением молекул ДНК к упорядоченной упаковке. Изучение свойств изолированных молекул ДНК на свойства конденсированных молекул ДНК в составе биологических объектов дает очень перспективное направление в диагностике и лечении заболеваний и, самое главное, рака. Следовательно, мутации генов это только небольшая часть злокачественного процесса. Онкологу простительно не видеть сложности там, где она не очевидна, и не знать, что для понимания теории трансформации мало понимания материалистической стороны вопроса.

Рассмотрим еще один «слой» Живого вещества, ответственного за рождение не только Живого вещества, но и появление в нем ракового организма. Самыми «гранулированными» являются, на первый взгляд, клетки-домены, распластанные на «миелиновых фигурах», т. е. адгезивной поверхности. Все они расположены в «хозяине», в ГПК, который, в свою очередь, «расчерчен» на более крупные куски. При конденсации ГПК в центре клеток-доменов организовывались «ядра», в которые втягивались ДНК и РНК. Длинные молекулы белка, ДНК, цепляли на «хвост» красители или вещества, которые способны выполнять роль «закройщика». Механизм этот похож на светофорный, но с иной задачей. Когда все в порядке, они начинали светиться. Короткие или «чужие» молекулы не светились. Их просто выставляли вон через черный ход. Кто вращался вправо, светился одним светом, кто влево — другим. Все было понятно и ясно. «Гостевые» молекулы, их кластеры и «хозяин» «притирались» друг к другу миллиардами лет. Все было хорошо, но с появлением синтезированных молекул этот процесс нарушился. Автоволновой процесс остался прежним, но изменился состав и состояние «гостей», да и сам «хозяин» постарел. На «хвост» к бывшим хорошим «гостям» стали «цепляться» нехорошие «товарищи». Сначала «хозяин» как-то справлялся с ними, но когда их стало много, и все с разными «лицами», он перестал их идентифицировать. Все это привело к появлению зеркальных болезней. Встает вопрос, как их лечить, что делать «хозяину»? Ответ напрашивается сам собой: лечить хозяина, цепляя красители, которые по мере полимеризации светятся тем или иным светом, и просто отрубать «хвост».

Теперь вновь коснемся грануляции Живой субстанции. На рис. 18 показано влияние митотических фигур, пребывающих в стадии спиремы (название этапа, относящегося к прометафазе), на хромосомальные фигуры, которые находятся в стадии анафазы. Воздействие по своему характеру явно отталкивающее. Как писал А. Г. Гурвич: «…порядок расположения хромосом в диастере (анафазе) нарушается, словно на них подул сильный ветер». Этот же «ветер», вернее «нить» сетки, поворачивает телофазную пластинку таким образом, чтобы совместить свою ось с осью метафазной фигуры, тогда ось телофазной пластинки буквально выталкивается за пределы конуса влияния метафазной фигуры соседней клетки. Конус этот является «колуном» или магнитным угловым моментом, который делит ядра клеток-доменов. Этот магнитный ветер «дует» из тканей, сетей, усиливается автоволновым процессом и не зависит от поведения хромосом. Это они вращаются, расплетаются и «растаскиваются» автоволнами в ГПК, «митозом» матрицы БЭММ.

Рис. 18. Митотические фигуры. а) Влияние клеток-доменов (митотических фигур) на деление реальных клеток. б) «Ветер», дующий из тканей под влиянием БЭММ.

Естественно, что сеть — БЭММ — свернута в трехмерном организме и выглядит несколько иным образом, но суть остается прежней. Она сокращается и вибрирует согласованно с автоволнами, но с другой частотой и амплитудой. Как правило, сети выстроены в виде решеток из различных сингоний. Эти матричные структуры захватывают гистологически разные ткани. От этого фактора и типа сингоний, в которой находится тот или иной ИКСоид, зависит скорость и качество работы локального гомеостаза. Митогенетические фигуры это, по сути, контейнеры, отдельные ячейки БЭММ. Поэтому мы можем воочию наблюдать их в процессе «митоза», от которого в свою очередь зависит митоз обычных клеток. Контейнерный тип работы «пронизывает» всю иерархию подчинения, и если было бы иначе, было бы странно. Вопрос, кто «ворочает» эти «митотические фигуры» — контейнеры? Судя по вышесказанному, это БЭММ и автоволны в ГПК. Этим эффектом можно воспользоваться. Если мы в раковую опухоль или рядом с ней введем магнитные наночастицы с заданной (не кубической) геометрией, раковые структуры начнут перестраиваться в нужном направлении.

Рис. 19. а) Типичная «клетка», состоящая из кластера, окруженного клатратами воды. б) Раковые клетки в «кластере» из белковых нитей. (Снимок из журнала «Галилео»).

На рис. 19 а) представлена типичная «ячейка» или «микроконтейнер» из молекул воды в кристаллической структуре гидрата диэтиламина. Элементарная ячейка структуры содержит 12 молекул и 104 молекулы воды. В Живой субстанции блочно-модульный принцип и взаимодействие начинаются не с отдельных молекул, а с супрамолекулярного уровня. На рис. 19 6) показано, как выглядит масштабированная кластероподобная конструкция, которую применяют архиобактерии и раковые клетки для своего выживания. Туманные шаровидные образования и есть раковые клетки, а нити и тяжи из белковой «оплетки» выполняют роль защиты и наступления. Принцип контейнерности задействован повсюду.

К таким «контейнерам» относятся и синтезированные краун-эфиры. Это первые синтетические аналоги природных веществ, осуществляющих перенос ионов щелочных металлов через клеточную мембрану. Эти переносчики, называемые ионофорами, гораздо сложнее краун-эфиров, но выполняют ту же самую функцию. Скорость ионофоров по переносу катионов поражает. Это несколько тысяч переносов за одну секунду. Они, пройдя внутрь клетки, под влиянием определенных воздействий сбрасывают катион и быстро возвращаются за следующим. Причем против концентрационного градиента. Вопрос, что это за «определенные воздействия»? Надо сказать, неопределенные или неизвестные воздействия. Как мы знаем, строение краун-эфиров очень своеобразное. Такое ощущение, что это какая-то тара. В ней больше полостей, чем стенок. Какие силы участвуют в этом процессе? Как выяснилось, изменение pH среды, перепад потенциалов и фотооблучение. Например, в нейтральной или слабощелочной среде краун-эфир образует с ионом калия обычный комплекс. Однако при кислом pH аминогруппа протонируется, и аммониевый ион вытесняет ион калия из полости, образуя внутримолекулярный комплекс. А сейчас самое главное в истории с раком! Ионы калия и NH4 имеют примерно одинаковые размеры, но ЭНТРОПИЙНЫЙ (или энергетический?) фактор, обусловленный фиксацией алкиламмониевой группы, в кислой среде благоприятствует ее комплексации. Когда аммониевый «контейнер» возвращается в нейтральную среду, содержащую избыток калия, он занимает место аммониевой группы, которая при этом депротонируется. Итак, в раковой клетке всегда много калия и у нее отрицательный заряд, a pH среды раковой опухоли кислая, что тоже добавляет оптимизма в раскрытии этой загадки, учитывая, что раковые клетки выделяют аммиак. Теперь наложим одно на другое и получим механизм, которым пользуется раковая опухоль. Остается только узнать, кто выполняет роль «руки», жонглирующей «контейнерами». В организме млекопитающего эта молекула, конечно же, не аммониевый ион, но что-то похожее. Эта «рука» напоминает краун-эфир, а может это такой же внешний «ветер», который двигает митотические фигуры. Энергетическое обеспечение этого процесса — предмет особого разговора, и мы к нему еще вернемся.

Поговорим о магнитных «ветрах и бурях». Живая субстанция генерализованно ad massum настроена на напряженность геомагнитного поля. Всем метеозависимым людям знакомо омерзительное чувство перепада атмосферного давления или т. н. магнитная буря. Отчего возникает такое «непередаваемое» состояние? В процессе эволюции Жизни магнитное сверхплотное поле центра «ядра» клетки-домена «перенеслось» с помощью автоструктур на нормальные клетки, ткани и весь организм. Когерентное вращение маленьких наномагнитных спиралей и центрального «вихря» — молодой здоровый организм. С его помощью происходит митоз, он же регулирует скорость диссимметрии. Известно, что дети и молодые люди вообще не чувствуют «пляски» магнитосферы. Для них и время тянется дольше, вернее, дление суток значительно больше. Эти явления, видимо, тесно связаны. Многие люди, побывавшие в экстремальных ситуациях, когда существовала реальная угроза жизни, отмечали замедленность всего происходящего. Предварительный вывод прост. Сознание, магнитные поля, время и старение связаны, вернее, скручены в единый «жгут». Этот жгут имеет свойство сплетаться, расплетаться и иногда вытягиваться в длину и сжиматься. Подобное явление можно наблюдать в магнитных кристаллах. Следовательно, у всего этого «жгута» имеется зависимость течения временных процессов от скорости сплетения-расплетения и, собственно, «зеркального» двойника. От его синхронной работы зависит и скорость течения времени, и здоровье. Зеркальный двойник — самая интригующая часть этого жгута. Если мы найдем инструмент, способ им управлять, проблема зеркальных болезней и старения будет успешно решена. Поневоле на эту роль вновь напрашиваются нанокристаллы (ионы металлов и неметаллов) и скрученные магнитные поля.

К наиболее распространенным активным веществам, влияющим на структуру и функции нуклеиновых кислот, принадлежат ионы металлов. Ионы некоторых металлов являются сильными мутагенами и канцерогенами. Так, при избыточном количестве ионов марганца и меди число мутирующих бактерий и бактериофагов увеличивается в сотни раз. Как показано в работах грузинских ученых под руководством Э. Л. Андроникашвили, образование злокачественных опухолей сопровождается увеличением содержания металлов не только в белках, но и в ДНК раковых клеток. Установлена канцерогенность таких широко распространенных металлов, как хром и никель. Наряду с этим, ионы некоторых металлов и их комплексы обладают противоопухолевым действием. В частности, сильную терапевтическую активность имеют некоторые соединения платины, значительным цитостатическим эффектом обладают ионы меди. Связывание ионов металлов с различными центрами на ДНК специфично и сильно зависит от природы иона. Если ионы щелочных (Na, К) и щелочноземельных (Mg, Ca) металлов взаимодействуют преимущественно с фосфатными группами ДНК, то ионы переходных металлов (Mn, Zn, Со, Ni, Cd, Cu, Ag, Hg) активно связываются также с основаниями. В образовании этих комплексов существенную роль играют молекулы воды, образующие гидратную оболочку иона и его комплекса. При этом возможно связывание с непосредственным контактом иона и координирующего его атома (внутрисферный комплекс) и связывание «через воду» (внешнесферный комплекс). Существенное различие наблюдается для связывания ионов с нативной, т. е. двуспиральной ДНК и денатурированной одно-спиральной (клубковой) ее формой. В двуспиральной ДНК плотность отрицательных зарядов на поверхности молекулы значительно выше. Кстати, это характерный признак раковых клеток.

Различие в связывании ионов с фосфатами и основаниями определяет также влияние ионов на стабильность структуры молекул ДНК. Это проявляется в зависимости перехода спираль-клубок этих молекул от концентрации ионов в растворе. Присоединение ионов к фосфатным группам повышает стабильность ДНК, в то время как связывание с основаниями снижает температуру перехода спираль-клубок. В некоторых случаях уже при комнатной температуре двойная спираль ДНК распадается с переходом в клубкообразное состояние. Некоторые ионы металлов, таких как медь, кадмий, ртуть, даже при малых концентрациях приводят к локальным повреждениям ДНК: распаду двойной спирали, изменению ее формы и переходу к так называемому хугстиновскому спариванию с поворотом оснований на 180 градусов. Этот факт можно увязать с противораковым эффектом солей ртути и кадмия. В некоторых случаях ионы металлов активируют неэнзиматический разрыв химических связей в цепи нуклеиновых кислот, что приводит к одно- и двунитевым разрывам цепей ДНК и проявляется в появлении хромосомных аберраций, мутаций и других нарушений структуры и функции генетического аппарата. Добавка солей меди в пищу животных резко усиливала эффекты деградации ДНК, что свидетельствовало о синергизме действия радиации и некоторых металлов. В отличие от меди, ионы цинка не увеличивали количества низкомолекулярной фракции ДНК, а в некоторых случаях приводили даже к ее уменьшению, активируя, по-видимому, процессы репарации, т. е. «залечивания» разрывов цепей ДНК. Особый интерес вызывает группа т. н. молекул-интеркаляторов. Они широко представлены в виде акридиновых красителей, в онкологии антрациклиновыми антибиотиками (дауномицин, адриамицин, карминомицин), синтезированными в последние годы феназиновыми красителями, антибиотиком актиномицином и его производными, а также красителем этидием бромистым, известным противомалярийным средством акрихином. Встраиваясь между парами оснований ДНК, эти молекулы раздвигают их, как клин, и деформируют двойную спираль ДНК. В частности, происходит раскручивание двойной спирали ДНК, изменение ее гибкости, удлинение молекулы, повышение температуры перехода спираль-клубок и изменение других свойств полимера. Кроме интеркалирования эти молекулы способны и к внешнему присоединению к ДНК с образованием стопочных структур, стабилизируемых гидрофобным взаимодействием. Для обоих типов связывания решающую роль играет также кулоновское взаимодействие зарядов на молекулах-интеркаляторах (большинство из них находятся в катионной форме) с полианионом — ДНК. Характерной особенностью комплексообразования интеркаляторов с ДНК является сильная кооперативность. Причем может наблюдаться как отрицательная кооперативность с уменьшением константы ассоциации, так и положительная с ростом энергии связи и, следовательно, константы связывания. Первая обусловлена увеличением жесткости двойной цепи ДНК при увеличении числа интеркалированных молекул, а вторая — дополнительным взаимодействием молекул при внешнем их присоединении. Интересные особенности наблюдаются при изучении оптических свойств интеркаляторов. Большинство этих молекул с сопряженными связями в кольце являются хорошими люминофорами. При связывании с ДНК существенно изменяется спектр люминесценции. Интенсивность свечения может возрастать или убывать в зависимости от состава ДНК и структуры комплекса. В связи с этим такие соединения можно использовать для флуоресцентного окрашивания препаратов ДНК и изучения ДНК in vivo, т. е. в составе ядра клетки, в хромосомах и препаратах из различных органов и тканей. Биологическая и терапевтическая активность этих веществ определяется изменениями в структуре ДНК, происходящими при связывании. Лечебный эффект препаратов, применяемых в ДСТ-терапии, основан на том же принципе интеркалирования. Только вместо комплексообразования интеркаляторов с ДНК мы осуществляем связывание с молекулами белка. В таком случае происходит разворот олиго- и полипептидов в нужную сторону, и фолдинг белков направляется в нужное русло. Эти факты лишний раз подтверждают вывод, что рак — это, прежде всего, структурные нарушения Живого вещества. Неживая и живая материя связаны некими полевыми структурами и несводимыми законами сохранения. Доказательство их существования только вопрос времени.

«Смесями» аминокислот, которые находятся в аллотропном, смешанном наподобие жидкости, состоянии руководят именно такие межмолекулярные взаимодействия. Данный вид связей начинает функционировать в случае, когда молекулы разбавленных биополимеров достигают не менее 100 ангстрем. Кстати, дальние связи в клатратах воды также больше 100 ангстрем. В результате изменения pH, дегидратации и движения фронта автоволн трехмерные «цепи» полимера (белка) претерпевают конформационные переходы первого и второго порядка по типу вода-лед и пограничные, кватаронные состояния (не лед, не жидкость и не пар). При самоорганизации протеинов в момент образования третичной структуры «большие фрагменты» симметрии, такие как линейная, спиральная, поворотная или нерегулярная, а также положение дисульфитных мостиков не меняются. Но лишь до тех пор, пока они находятся в «жидкой» части конформационного «бульона». Как только большая часть молекулы преодолевает этот барьер, сразу наступает полимеризация. В состав связей обязательно должны входить сателлиты, катализаторы и либо кластеры, либо ионы простых химических элементов. Причем в жидкой фазе должны преобладать ионы К и Ca, а в твердой Na и Mg. Поэтому, изменяя катионный состав или геометрию кластеров, можно ускорять или замедлять фолдинг протеинов. А в случае появления иных изомеров в этих структурах может изменяться или замораживаться весь алгоритм процесса снизу до верху. Это означает, что, раз появившись, при раке подобные структуры постоянно будут производить предыдущие связи и не образовывать связей, ведущих к образованию твердых фаз. Что, собственно, и отражено в патогенезе раковой болезни. Этот вывод подтверждает мысль, что рак — это, прежде всего, нарушения структурные и, как следствие, метаболические. Отсюда также можно предположить, что стереокомплементарность Живой субстанции начинается с простых химических элементов, и изначально код Жизни заложен в таблице химических элементов и в воде. Сама же таблица квантована по законам кристаллических классов, поэтому фолдинг протеинов подчинен изначально именно этому закону. Однако закон автоморфизма (гомоморфизма) «намекает», что все начинается из «глубин» сакральной геометрии и простой прогрессии 1: 2: 4: 8: 16: 32. Количество незаменимых аминокислот (8), процентное содержание белка в ГПК (16 %), количество кристаллических классов (32) не ограничивают области применимости этого закона, а наоборот расширяют модели его применения в естествознании. Самоорганизация, следуя этому правилу, «выравнивает» и выстраивает все свои структуры, подчиняется этим простым, не сводимым ни к каким другим, законам. Почему за первоначальную субстанцию жизни не стоит брать вирусные и микробные тела? Ведь по последним данным микробы могут находиться в открытом Космосе без особого ущерба для своего здоровья. Следовательно, Жизнь на Землю была занесена извне. Но где, в каком месте Метагалактики она зародилась изначально? Ответа нет, и не будет. Теперь настала очередь «разоблачить» вирусы, претендующие на роль первородства. Они подходят по всем параметрам, если бы не одно «но». Они не могут размножаться без живого организма. Их средой обитания обязательно должен быть некий питательный бульон и, как правило, это живой организм. Следовательно, напрашивается иной сценарий развития жизни. Как пишет профессор МГУ Кулаев И. С, в процессе эволюции менялись не только структуры, но и функции компонентов клеток. Одна из актуальных задач современной биологии — изучение регуляции биохимических процессов у организмов, находящихся на разных этапах биологической эволюции. Существует несколько уровней такой регуляции, но общее связующее звено — полифосфаты и соединительная ткань. Если гормональный уровень присущ только животным и растениям, а нервный исключительно животным, то первые три — метаболический, структурный и генетический — характерны для любого живого организма. Нарушения при раке по всем параметрам укладываются почти во все пять уровней, но больше в нарушения структурные, метаболические и, в последнюю очередь, генетические. Самыми древними и основополагающими являются структурные и метаболические уровни регуляции, т. е. регуляции стереокомплементарности и изомерии аминокислот, Сахаров и химических процессов. Метаболическая регуляция особенно характерна для клеток микроорганизмов, очень сильно зависящих от окружающей среды по причине их примитивной организации. Поэтому возврат любых клеток в предбиологическое состояние не удивителен в современной экологической обстановке. Одним из способов метаболической регуляции является резервирование в простейших большого количества запасных веществ разного состава. Итак, связующие звенья между простейшими и раковыми клетками имеют место быть. Это ДНК, РНК, гликоген, полифосфаты, белки, метахромазия и диссимметрия.

Живое вещество болит, и это один из механизмов самосохранения. Однако до сих пор не установлена точная «локализация» боли в Живом веществе. Общепринятая теория о причинах развития и механизмах передачи болевого импульса должна быть заново осмыслена и пересмотрена. Нет сомнений в том, что изученные механизмы боли имеют место быть. Однако многое до сих пор остается неясным в этом загадочном синдроме. Вот несколько вопросов, которые заставят подумать и пересмотреть некоторые взгляды на этот феномен. Почему я называю это феноменом? Лишь только потому, что не будь его, мы не увидели бы продолжения эволюции после появления многоклеточных. Боль, как физиологическая реакция, вряд ли присуща одноклеточным. Однако не исключено, что и они испытывают нечто подобное, если их поместить в пресную или слишком минерализованную воду. Тем одноклеточным, которые живут у кислотных источников или принимают всю жизнь щелочные ванны, это чувство, видимо, также свойственно. Роль воды в механизме появления боли не очень изучена. Мы, изначально придав Живому веществу свойства неживых материалов, можем рассмотреть механизм блокирования болей и с позиции образования кристаллогидратов. Предпринимались попытки, в частности Лайнусом Полингом, как-то объяснить, что вода играет не последнюю роль в развитии анестезии и. все. Этот «монстр» биохимии, с его величайшей интуицией и знаниями, понял все правильно. Не может многоклеточный организм, состоя на 70—80 % из воды, игнорировать факт ее участия в таком важном деле. Анестетики — вещества, нарушающие прохождение сигналов болевого ощущения у высших организмов. К их числу относятся простые вещества — закись азота, или «веселящий газ», четыреххлористый углерод, сероуглерод и даже инертные газы — ксенон, аргон и др. Было установлено, что парциальное давление паров анестетика, соответствующее порогу болевой чувствительности у мышей in vivo, прямо пропорционально давлению кристаллизации гидрата данного анестетика при 0 °C in vitro. Отсюда следует, что образование гидратов связано с самой основой жизнедеятельности, а именно, с молекулярным механизмом функционирования биологических триггеров, или переключателей, ответственных (в данном конкретном случае) за включение сигналов болевой чувствительности в живом организме. Рентгеноструктурные исследования показали, что перечисленные выше молекулы анестетиков в кристаллических гидратах находятся в пустотах (или клетках) каркаса, построенного из молекул воды. С химической точки зрения это т. н. соединения включения, в которых два компонента соединены «механически», без образования настоящих химических связей. Первое из них — гидрат хлора — обнаружено еще в 1803 г. знаменитым Хемфри Деви, учителем М. Фарадея. В первой половине XX в. появились аналогичные соединения инертных газов аргона и ксенона, метана и многих других веществ. Вплоть до работы Л. Полинга клатратные соединения рассматривались лишь в качестве курьеза, не имеющего практического значения. Теперь оказалось, что хрупкие клатратные гидраты могут иметь самое прямое отношение к операциям включения и выключения передачи сигналов в такой важнейшей биологической системе, как мозг, или к бионике — гипотетическому аналогу электроники. Но существование кристаллических клатратных гидратов в условиях живого организма теплокровных животных не удавалось подтвердить ни прямыми наблюдениями, ни косвенными оценками. Мы попытались восполнить этот пробел. Болевой синдром сопровождает человека всю жизнь с самого рождения и до конца жизни. Болезни, все без исключения, болят. Огромное количество людей покончило с собой, не вынеся ежечасной, ежедневной пытки болью. Диапазон и характер болей достаточно широк. В медицинской литературе и бытовом языке существует несметное количество характеристик боли. Чем богаче язык, тем больше и точнее слова, описывающие характер боли. Их характеризуют как ноющие, пилящие, свербящие, распирающие, колющие, режущие, жгучие, невыносимые и т. д. и т. п. Но, как бы ее не называли, боль она и есть боль. Для болей характерна сезонность и циркадные циклы, т. е. весенние или осенние усиления болей, вечерние или утренние боли. Часто они сигнализируют, что в этом месте непорядок. Многие этот «звонок» игнорируют, а зря. Иногда боль иррадиирует (отдает) в другое от патологического очага место и уводит врача от правильного диагноза. Интересен факт обезболивания с помощью иглотерапии. Его объяснить с позиции общепринятой теории никак нельзя. В процессе лечения раковых пациентов с помощью ДСТ-терапии (в частности, органическими красителями) мной было установлено, что у некоторых больных отмечалось снижение болевого синдрома. Вначале это воспринималось как случайность или интерпретировалось мной как уменьшение объема опухоли и изменение pH среды вокруг опухоли. Что, в свою очередь, естественно ведет к уменьшению давления на нервные окончания и всевозможные мембраны. Однако, по мере усовершенствования лекарственных веществ и методики лечения обратил на себя внимание тот факт, что практически все пациенты на 4—6 день от начала ДСТ-терапии прекращали принимать наркотические и ненаркотические анальгетики. Все это заставило прийти к выводу, что в появлении боли все же заложен более общий механизм. Была выдвинута теория о том, что огромную роль в этом процессе играют нарушения в динамических взаимодействиях клатратов воды, формы их сетей, а также состояние белковой электро-магнитной матрицы (БЭММ) Живого вещества. По моей теории, наш организм, состоя в основном из воды и белка, «разбит» на кристаллические секции. Это «разделение» начинается с момента эмбриогенеза, когда вдоль осевой линии эмбриона «скапливаются» белки, под влиянием которых происходит маятникообразное развитие органов и тканей. Эти метки-белки и в дальнейшем никуда не «рассасываются», они в процессе всей жизни продолжают регулировать тканевые, клеточные и межклеточные процессы. Каркас этих кристаллоидных структур, несомненно, белковый и синхронно функционирует с ажурными кластерами воды. Каждый отдельный «кристалл» охватывает гистологически разные ткани и не совпадает с известными морфо-функциональными единицами тела. Поэтому боль, как правило, носит генерализованый характер и только в редких случаях «собрана» в одном месте. Когда организм здоров, кристаллоидные структуры, повинуясь магнитному двойникованию, которое свойственно БЭММ, скручиваются и раскручиваются синхронно, регулируя маятникообразное взаимодействие молекул белков и воды. Когда изменяется pH среды или местного гомеостаза, «нити» белка в БЭММ натягиваются, вызывая накопление неструктурированных кластеров, разупорядоченных клатратов и молекул воды. Это, в свою очередь, вызывает натяжение «нитей», что проявляется в виде терпимой или невыносимой боли. Раковый гомеостат и раковые клетки, в частности, выбрасывают и складируют снаружи все химиопрепараты, а также «подозрительные» и потенциально опасные для них вещества. Этот «склад», по существу, и является тем самым болевым очагом, который поддерживает и усиливает боль по мере увеличения доз и частоты химиотерапии. Возможно, что кристаллогидраты, которые образуются при воздействии красителей, блокируют синапсы наподобие затворов.

Факт вращения полей и биоэнергии в Живом веществе неизвестен современной науке или игнорируется, как несостоятельный. Однако есть неопровержимые доказательства, говорящие об обратном. Папиллярные линии на подушечках пальцев, спираль волос на затылке, спирали ДНК, белков и т. д. Все говорит о существовании вращающихся энергетических структур в Живой субстанции. Препараты не стереокомплементарные раковым белковым структурам (каковыми являются все современные химиопрепараты) игнорируются раковым гомеостатом. Рак, по моей теории, правое в правом. Поэтому макрофаги и их левые антигены не видят правовращающихся «оборотней». За чистоту «правых рядов» в раковом веществе отвечает белок, поставленный сортировать молекулы по этому пространственному и химическому признаку. Однако, если препаратов, повреждающих раковый гомеостат много, то этот «страж» пропускает их внутрь раковых клеток. Чем, собственно, и объясняется временный лечебный эффект химиотерапии. Позже в процессе повышения доз или применения одного и того же химиопрепарата этого не происходит. Развивается синдром привыкания к химиотерапии. Раковые клетки, как и всякая примитивная жизнь, образовав колонию, а потом симбиот с простейшими, приспосабливаются к любому отравляющему веществу и агрессивной среде. Организм для них — среда обитания и питательная среда. В раковой опухоли стереоструктуры БЭММ, клатратов воды, их гиротропия скручены вправо и «натянуты». Поэтому, вводя наши препараты, восстанавливающие фолдинг протеинов, их гиротропию в нужном направлении, мы снимаем боль и излечиваем рак. Предполагаемые болевые структуры Живой субстанции дихотомичны, но имеют между собой связь. Это доказывает Су-Джок акупунктура и китайское иглоукалывание. Нам уже известно, что правая и левая половины тела и головного мозга — разные «тела». Поэтому боль, как правило, носит односторонний характер (мигрень, фантомные боли и т. д.). Это говорит о том, что связь найденных структур не такая «прочная», как у полушарий головного и половин спинного мозга. У этих структур нет начала и конца, они вездесущи и выстроены по типу бесконечных сетей. Исчезновение болей после ДСТ, полная анестезия при иглотерапии, местное обезболивание при Су-Джок акупунктуре указывают на то, что открытый механизм и «болевые» аллостерические структуры имеют место быть. Роль воды в механизме боли пока не изучена. Но все говорит за то, что она также ответственна за передачу болевого импульса. Эти структуры, судя по всему, отвечают не только за боль, но и за наше здоровье и долголетие. При переходе этих структур в высшие и кубические сингоний появляются рак и другие зеркальные болезни. Вещества, используемые для лечения рака и при этом купирующие болевой синдром, наверняка могут помочь всем страдальцам вне зависимости от того, каким заболеванием или какой причиной он вызван. Судя по всему, они могут не только снимать боль, но и лечить многие тяжело поддающиеся лечению болезни. Наркоманию, сахарный диабет, старость, депрессии и т. д. Это мое убеждение. Что интересно, найденный механизм не противоречит классической патологической физиологии, а дополняет ее. Частота болевых синдромов за исключением менструальных и зубных болей увеличивается с возрастом. Это обусловлено, видимо, тем, что с возрастом увеличивается жесткость и усталость белка, возрастает разупорядочивание Живого вещества и снижается количество воды в тканях. В возрастной группе от 18 до 24 лет преобладают боли в спине и менструальные боли, в возрасте старше 45 лет — головные боли и боли в спине. Головной мозг по разным оценкам состоит из воды на 70—80 %. С возрастом процентное содержание воды в головном мозге и ее структура естественным образом изменены. Поэтому смещение боли вверх имеет чисто «белково-водяную» природу.

Теперь более детально рассмотрим материальные части Живой субстанции и, в частности, ее левую половину. Аминокислоты в появлении жизни сыграли роль основного строительного материала. Сахара послужили для сохранения информации и горючего материала, а жиры для запасания энергии и «шпатлевки» неровностей фигуры. Для того чтобы оптимально использовать аминокислоты, была применена тактика разделения и использована только одна пространственная формула:

Формула верна для 19 из 20 аминокислот, встречающихся в белках. В состав белков, кроме этих 19 аминокислот, входит одна иминокислота — пролин.

Во всех аминокислотах имеется а-аминогруппа. Отсюда и название — «α-аминокислоты». В пролине — α-иминогруппа.

Классификация аминокислот, входящих в состав белков, по принципу полярности (неполярности) радикала:

1. Неполярные или гидрофобные радикалы. Алифатические — аланин, валин, лейцин, изолейцин. Серосодержащий метионин. Ароматические — фенилаланин, триптофан. Иминокислота — пролин.

2. Полярные, но незаряженные радикалы. Глицин. Несветочувствительный. Оксиаминокислоты — серии, треонин, тирозин. Содержащий сульфгидрильную группу цистеин. Содержащие амидную группу аспарагин и глутамин.

3. Отрицательно заряженные радикалы. Аспарагиновая кислота, глутаминовая кислота.

4. Положительно заряженные радикалы. Лизин, аргинин, гистидин.

Как видим, аминокислоты сами по себе из мира химических веществ, казалось бы, ничем особенным не выделяются. Единственным их отличием является выраженный энантиомеризм и светочувствительность. Самой большой загадкой биологии и физики является способность аминокислот к их пространственной укладке в белках, постулируемая как парадокс Ливенталя. Примем за основу то, что исходное Живое вещество было получено из смеси нанокристаллов, аминокислот и сформировавшейся в результате такого взаимодействия белково-водной протоклетки, давшей началу Жизни на Земле. Известно, что один тип энантиоморфных молекул становится более устойчивым по сравнению с его зеркальным образом, это лежит в основе одного из методов разделения энантиоморфов. Пастер открыл, что если, добавив в раствор рацемата аммония особую плесень, вызвать в нем брожение, он становится левовращающим, причем, как только интенсивность вращения перестает возрастать, брожение прекращается. Очевидно, что плесень истребляет или разрушает правовращающие молекулы, оставляя левые нетронутыми. В таком случае, если моя теория верна, то лекарство от рака надо искать как в плесени, так и в средствах борьбы с ней. В любом случае, в поисках источника возникновения «однозначных» (только правых или только левых) молекул приходится обратиться к ранней истории живых существ, возможно, к самому началу жизни на Земле, ибо однозначность присуща не только побочным продуктам живых организмов, но является существенной особенностью таких веществ первостепенного значения, как белки, составляющие основу всех живых тканей. Как только появилась первичная живая материя, что-то отобрало основные вещества, входящие в ее состав, по принципу левоправо, и они сохранили эту левизну-правизну так, что мы, как и все живое, безоговорочно обречены на химически лево-правое существование. Насколько это соответствует действительности, видно из некоторых удивительных фактов, касающихся химической структуры белков. Эти вещества состоят из гигантских молекул, образованных связанным вместе ограниченным числом асимметрических атомных групп, называемых аминокислотными остатками. Известно около двадцати типов различных аминокислотных остатков, участвующих в этих построениях, и все те белки, которые входят в состав разных органов одного и того же животного или разных животных видов, представляют собой различные комбинации этих двадцати — они связаны между собой в различных пропорциях и, вероятно, в разном порядке. Удивительно то, что аминокислотные остатки всех белков одинаково асимметричны: асимметричный атом углерода связан с четырьмя разными группами таким образом, что химически равноценные группы всегда оказываются в аналогичных позициях. Такое единообразие вряд ли может быть случайным и наводит на мысль о едином происхождении всех химических строительных единиц белковых молекул. Происхождение жизни, очевидно, связано с первичной асимметрией химического синтеза.

На роль физической составляющей Жизни по всем параметрам может претендовать и низкотемпературная плазма. Давайте рассмотрим нашу версию этого загадочного процесса. Попробуем смоделировать весь процесс жизнеобразования и «пристроить» плазму на эту «первородную» роль. Для доказательства обратимся к «стаканному» опыту по получению плазмы. Плазму можно получить в комнатных условиях в результате действия ультразвука на жидкости. Частота 20—40 кГц. При прохождении ультразвука через жидкость возникают волны повышенного давления или плотности, и при этом в ней образуются мельчайшие пузырьки газа. Потом эти пузырьки схлопываются со скоростью до полутора километров в секунду, вследствие чего возникает ударная волна. А ударная волна — это, прежде всего, высокая температура! При схлопывании кавитационных пузырьков возникают яркие вспышки света, т. е. сонолюминисценция.

Эти физические феномены описаны в Библии. Вначале было Слово (звук), а уж потом — Свет. Именно в такой последовательности. Это физический принцип зарождения Вселенной и Жизни! Температура в пузырьках доходит в экспериментах до 15 000 градусов. При этом образуется плазма, что подтверждают ионизированные молекулы кислорода, которые могли возникнуть только в том случае, если его молекула столкнулась с электронами высокой энергии или другими ионами. Реакция термоядерного синтеза требует плазмы! Живое светится — плазме это также присуще. Чтобы иметь в достаточном количестве водород и дейтерий под рукой и охлаждать «реактор», необходимо много воды. А Живое вещество на 80 % состоит из воды и на 16 % из белка. Вот почему этот кластер-клатрат получил название гидропротеинового комплекса. Считается, что 16 % белка в нем находится в левовращающем виде. Однако если бы это было так, старости не было бы, и рака тоже. В процессе жизни и под воздействием внутренних процессов и внешней среды происходит подмена на правые аминокислоты, моно-, полипептиды и левые сахара. Вот почему все болезни можно назвать зеркальными, а лечить их зеркальными энантиомерами или веществами, вызывающими изменение хиральности. Мы однозначно пришли к выводу, что в живых анизотропных организмах, в ГПК, скачок давления вызывает свечение, наработку низкотемпературной плазмы. Этот процесс и диссимметрия веществ порождают отрицательную энтропию. Поэтому высшей точкой фазового перехода в аллотропной стадии является витальная форма протеина, которая, собственно, и является «донором» плазмы и самого феномена Жизни. Все описанные процессы вызывают свечение (фотоактивность) белка и воды. Имеет ли свет прямое отношение к белку, находящемуся в биологических структурах? Вне всякого сомнения! Жизнь является порождением света. А тот факт, что микробы живут и под толщей воды и земной коры, говорит только о том, что они просочились туда за миллиарды лет и изменили свою биохимию. Но изначально они зародились на поверхности. В основе фотосинтеза лежат ионы марганца, и они же могут изменять свойства магнитных кристаллов! Значит, в биологических тканях должны присутствовать кристаллические структуры, реагирующие на фотоны и отвечающие за детерминирование многих процессов. Все живые здоровые структуры в основной «массе» должны обладать анизотропией. Когда существует анизотропия, присутствуют и время, и диссимметрия. При смене анизотропии на изотропию меняются механические, оптические, тепловые, электромагнитные и другие свойства материи. В изотропной системе понятие времени исчезает. Это характерно для высших и кубических сингоний. Чтобы выполнять эту интегрирующую функцию, структуры должны быть изначально диссимметричными. На эту роль вновь претендуют нанокристаллы. Человек, обладатель самой низшей симметрии, носитель одной из самых низких энтропии среди живых существ, владеет самой высокой информационной насыщенностью. Примером, подтверждающим данное наблюдение, может служить тот факт, что наполнение информацией человеческого организма на наших глазах увеличивает продолжительность жизни. Значит, информация понижает симметрию. Это напоминает процесс возвращения нарушенной зеркальной симметрии.

Не исправив диссимметрию и не восстановив анизотропию тканей, мы никогда не вылечим рак и не найдем средство от старости. Все существующие способы омоложения и лечения рака — не более чем детская сказка или средство обогащения. При старении и умирании происходит изотропизация тканей и рацемизация, поэтому дерацемизацию можно считать основным путем к долголетию и здоровью. потеря диссимметрии и нарушение фотореакции, которые происходят в местах присутствия D-триптофанзависимых полипептидных цепей, являются основной причиной рака. Восстановление стереокомплементарности правых Сахаров и левых аминокислот и есть этиотропное лечение почти всех болезней, а не только рака. Степень нарушения поляризации в биологических тканях является индикатором здоровья или немочи. А это в первую очередь зависит от количества и качества нанокристаллов в Живой субстанции. Свечение, флуоресценция большинства белков вызывается в первую очередь триптофановыми остатками, индольные кольца которых уникально чувствительные и сложные флуорофоры. Индол, триптофан и их производные очень чувствительны к полярности растворителя и подвержены как общим, так и специфическим взаимодействиям с растворителем, благодаря чему спектр испускания триптофановых остатков может отражать полярность их ближайшего окружения. На свечение оказывают самое сильное влияние как раз правовращающие сахара и аминокислоты. Бактерии, как переходные формы от одноклеточных к эукариотам и многоклеточным, могут многое рассказать нам о происхождении и роли диссимметрии. И о природе рака тоже. Подобие явлений ракообразования, фолдинга (самоорганизации) протеинов, автокатализа и цепной реакции — поражает. Если мы в текст о физических процессах между строчек поставим некоторые слова из онкологии, сходство станет очевидным.

Ранее я выдвинул гипотезу о том, что в ракообразовании принимают участие D-аминокислоты и их производные, правозакрученные молекулы белка. Причем процесс малигнизации явно носит автокаталитический характер. Сейчас это переросло в убеждение, и вот почему. Во-первых, раковые клетки в многоклеточном организме по скорости размножения не имеют себе равных, кроме клеток крови. Во-вторых, их свойство «ввинчиваться» в любые ткани и не отторгаться ими говорит об их другой симметрии и другой энергетике. Автокатализ, как никакой другой процесс, подходит для описания ракового «пожара». и лечить его надо только одним. Прервать и погасить. Это возможно только в двух случаях. Первый — применить ферменты или металлы. А второй, — если у рака все-таки есть фантом в виде числовой матрицы, которая и поддерживает автокатализ, — переставить или изменить число переменных до одной, или меньше.

Теперь обратимся к гистологии костной ткани, как самой твердой части Живого вещества, и посмотрим, что мы можем увидеть в ней «ракового». «Он» начинается в зачатке будущей кости, при этом хондроциты экспрессируют редкий тип X коллагена. Морфогенетически белки кости (BMP) индуцируют энхондральный остеогенез. Несмотря на то, что опухоль выглядит как отвратительная и бесформенная масса, рак — это твердотельное состояние биологических тканей. Как мы увидим далее, поведение сравниваемых структур похоже, но имеется радикальное отличие. Оно не в том, что это обратный процесс, а в том, что поведение костных структур очень детерминированное. Есть еще одно отличие — в остеогенезе присутствует повышенное присутствие кислорода. Теперь схожесть: усиление кровоснабжения — повышение р02 — коммитирование стволовой клетки скелетных тканей в остеогенном направлении — появление остеобластов — образование грубоволокнистой костной ткани. Параллельно в центральной части хрящевой модели происходят гипертрофия хондроцитов, их дегенерация, обызвествление матрикса, слияние лакун хрящевых клеток и образование полостей. Остеокласты резорбируют первичную костную ткань, что приводит к образованию путей, по которым кровеносные сосуды, остеогенные и другие клетки мезенхимного происхождения проникают из надкостницы в образованные при гибели хряща полости. Биологическое рассасывание коллагена происходит естественным путем с помощью катаболических процессов, напоминающих процессы, наблюдаемые при обычном обертывании ткани, т. е. при деградации с помощью внеклеточных коллагенолитических энзимов и фагоцитоза. Эта естественная деградация коллагена, по-видимому, происходит независимо, не вызывая местной воспалительной реакции. Если «вывернуть» этот процесс, получается полная картина роста злокачественной опухоли. Из всего этого вычленим редкий тип коллагена X и кислород. Почему? Потому что кислород — это яд для раковых клеток, а коллаген X — фибриллярный белок, составляющий основу соединительной ткани животных (сухожилия, кость, хрящ) и обеспечивающий ее прочность. В ходе роста кости он является матрицей для образования минеральных структур костной ткани. По моей теории, начальными структурами могли служить нанокристаллы и клетки-домены. Эти клетки являются порождением белков, и поэтому можно сказать, что в процессе клеткооборазования основную «несущую» роль играют эластин и коллаген. Из них построены решетки и матрица тканей, потому что они могут существовать в любом виде, начиная с суспензии и кончая костью. Они построены и настроены на дипольные «танцы». Они очень любят воду и изначально подчинены всем эффектам и законам, описанным в физике. Разнообразие мира — это порождение диполей. Решетки из белков периодически находятся в состоянии, которое возникает на фазовых диаграммах некоторых сегнетоэлектрических кристаллов, свойства которых существенно отличаются от свойств обычных кристаллов. Речь идет о фазовых переходах в структуры, характерной особенностью которых является самопроизвольное возникновение пространственной модуляции с определенным пространственным периодом смещений атомов в кристаллической решетке. Что важно — период возникающей модуляции оказывается независимым от основного периода кристаллической решетки и отношение А/а (А — период модуляции, а — период базисной кристаллической решетки) может быть любым, в том числе и иррациональным, числом. Тем более что иррациональные числа отвечают чаяниям поиска стартера жизни. Это и есть несоразмерность, в результате которой кристалл вообще теряет трансляционную симметрию: его электронную плотность можно представить в виде суммы двух независимых периодических функций, периоды которых несоразмерны. Несоразмерная фаза обычно «вклинивается» между исходной симметричной и низкотемпературной сегнетоэлектрической фазами, и ее протяженность (при нормальном давлении) может изменяться от единиц до сотен градусов. Важнейшая задача сегнетоэлектрического материаловедения — «строить» сегнетоэлектрики с заданными свойствами из атомов Периодической системы Менделеева, руководствуясь пониманием микроскопических молекулярных механизмов возникновения спонтанной поляризации. По существу, проблема состоит в следующем: почему в диэлектрическом кристалле, состоящем из ионов с различными по знаку электрическими зарядами, при охлаждении от высоких (близких к температуре плавления) температур при некоторой температуре может произойти самопроизвольная (без приложения внешнего электрического поля) «подвижка» катионов и анионов, приводящая к спонтанной электрической поляризации кристалла? Каким образом фазовые диаграммы кристаллов связаны с их составом и структурой? Почему температура фазового перехода и величина спонтанной поляризации в различных сегнетоэлектриках могут изменяться в необычайно широких пределах — на несколько порядков? А не происходит ли подобное и при раковом перерождении тканей? Откуда начинается разделение на правое и левое? Соединив физику и биологию, мы не заметим «фазового» перехода. Кулоновское взаимодействие ионов может быть причиной самопроизвольных смещений ионов и возникновения спонтанной поляризации. Очевидно, что равновесная конфигурация системы определяется минимальностью не энергии, а свободной энергии кристалла F=W—TS, где S — энтропия. Расчет показывает зависимость свободной энергии от смещений катионов и некоторой температуры, фазового перехода из несимметричной спонтанно поляризованной кристаллической модификации в симметричную, где электрическая поляризация может возникнуть только при наложении на кристалл внешнего электрического поля. Это описание процесса малигнизации! А он возможен только при наличии магнитных доменов в тканях. Или в случае сильного изменения геомагнитного поля Земли! Где могут быть магнитные кристаллы, как не в белковых решетках, о которых мы писали ранее. Это сегнетоэлектрические жидкие кристаллы. Но существуют ли сегнетоэлектрики-жидкости? Возможно ли упорядочение дипольных молекул в жидкости таким образом, чтобы в ней возникла спонтанная электрическая поляризация? До сих пор экспериментаторы давали на этот вопрос отрицательный ответ: все жидкости кристаллизуются раньше, чем реализуются условия, необходимые для того, чтобы электростатическое взаимодействие дипольных молекул преодолело разупорядочивающее воздействие теплового движения. Более того, можно с уверенностью предположить, что даже для молекул с очень большим дипольным моментом известные особенности диполь-дипольного взаимодействия приведут не к параллельной, а к антипараллельной ориентации диполей с полной компенсацией суммарного электрического момента. И все-таки жидкие сегнетоэлектрики были найдены! В 1975 г. группа ученых под руководством американского физика Р. Мейера сообщила о сегнетоэлектрических свойствах органического вещества сложного состава — р-децилоксибензилиден-р-амино-2-метилбутилцинномата (сокращенно ДОБАМБЦ), обладающего специфическими жидкокристаллическими свойствами. На фазовой диаграмме этого соединения имеется линия фазовых переходов II рода между двумя фазами, которые можно назвать кристаллическими лишь с большой натяжкой. Обе эти фазы имеют лишь одно направление, вдоль которого вещество ведет себя как кристалл: молекулярные слои, перпендикулярные этой оси, расположены на равных расстояниях (порядка длины молекулы) друг от друга, т. е. в направлении оси имеет место трансляционная (как у кристаллов) симметрия. В направлениях же, перпендикулярных оси, система ведет себя как обычная жидкость: слои молекул могут скользить друг относительно друга, а молекулы в слоях перемещаются по слою хаотически. Такую фазу сегнетоэлектрика классифицируют, как фазу жидкого кристалла. При пересечении линии фазовых переходов происходит следующее. В состоянии, когда стержнеобразные молекулы беспорядочно перемещаются в слоях, оставаясь в среднем параллельными определенной оси, нетрудно увидеть, что вся система в целом будет иметь эту ось в качестве оси бесконечного порядка, поскольку поворот на любой угол вокруг нее не изменяет положений молекул, точно как в начальной фазе.

Как только точка, указывающая состояние системы на фазовой диаграмме, пересечет указанную линию фазовых переходов и попадет в другое состояние, длинные оси молекул самопроизвольно и синхронно отклоняются от первой оси на некий угол, что соответствует фазовому переходу II рода. Может ли быть такой фазовый переход сегнетоэлектрическим, т. е. сопровождаться появлением управляемой электрическим полем спонтанной поляризации? Очевидно, — и это было ключевым моментом в рассуждениях Р. Мейера — только в том случае, если каждая молекула имеет спиральную структуру, т. е. не имеет плоскостей симметрии вдоль длинной оси. Спиральная фаза имеет весьма низкую симметрию и единственную ось второго порядка, лежащую в плоскости слоя перпендикулярно первоначальной оси. Вдоль этой оси может располагаться спонтанная поляризация жидкого кристалла в том случае, если молекулы имеют поперечный дипольный момент, параллельный плоскости слоев. Именно этими свойствами — спиральностью и поперечным дипольным моментом — обладают молекулы ДОБАМБЦ. Существенным отличием жидкокристаллических сегнетоэлектриков от кристаллических является то, что в спиральной смектической фазе длинные оси молекул, отклоненные от оси на определенный угол, вращаются вокруг этой оси, образуя в пространстве макроскопическую спираль (геликоид). Этот процесс материализуется в макромасштабе в «ядре» клеток-доменов и может отождествляться со спиральными структурами пятого порядка (ядром) при самоорганизации протеинов. По существу, при приложении электрического поля в направлении, перпендикулярном оси (т. е. в плоскости слоя), происходит «раскручивание» геликоида и установление однородной поляризации и однородного по объему наклона молекул, исчезающих в точке фазового перехода. Спонтанная поляризация зависит от температуры, теплоемкости и диэлектрической восприимчивости вблизи сегнетоэлектрического фазового перехода II рода. Макроскопическая геликоидальная структура может быть «раскручена» также путем смешивания различных жидкокристаллических соединений, имеющих, например, разный знак спирали «отдельных» молекул (правые и левые молекулы), а также специальной обработки поверхностей, удерживающих жидкокристаллический образец (поверхностно стабилизированные сегнетоэлектрические жидкие кристаллы). Фазовый переход спирального слоистого жидкого кристалла в области линии фазового перехода II рода между фазой светится и выглядит очень красочно. В далеком Космосе спиральные подобия зарождаются благодаря описанному механизму. Поэтому, высказав мысль о строении вакуума в виде слоистой структуры, мы будем недалеки от истины. Несмотря на сложную структуру молекул, обладающих спиральностью и поперечным дипольным моментом (как правило, в состав этих молекул входят два или три ароматических кольца, формирующих ее «стержень», а также подвижные цепочечные концевые группы), своеобразная молекулярная инженерия позволяет «конструировать» молекулы по заданной схеме, обеспечивая необходимое значение дипольного момента и локализацию так называемого «спирального» центра, обеспечивающего отсутствие плоскостей симметрии, проходящих через ось молекулы. Нетрудно представить, насколько сложным является теоретическое описание явлений и фазовых переходов в этих «кентаврах» природы; тем не менее, эмпирические закономерности, устанавливаемые физиками и химиками в рядах родственных соединений, позволяют быстро развиваться этому направлению сегнетоэлектрического материаловедения. Рак — это тоже «кентавр», но очень хитрый. При развитии, вернее, даже в самом начале, его можно обнаружить только по поляризации всех биологических жидкостей. Живое существо, заболевшее раком, становится сразу «потусторонним». В Живой субстанции появляется его зловещая тень.

В Живом веществе автоволны генерируют и транспортируют энергию, а не вещество. Именно этот момент заставил подумать, что в живых организмах могут происходить ядерные реакции и холодный термоядерный синтез. Активность и мощность этого термоядерного «котла» зависит от вида симметрии. В здоровых клетках и тканях он «укрощен» и идет на генерацию достаточной биоэнергии, а в кубических сингониях идет «вразнос». Плазма здоровых людей светится, раковых больных — нет. Это обусловлено тем, что в них нарушена анизотропия. Я предполагаю, что это свечение наподобие черенковского обусловлено тем, что оно поляризовано параллельно, а не перпендикулярно направлению частиц с высокими энергиями, типа гамма-лучей. Излучение Черенкова возникает, когда электрон движется быстрее света. Это ударная световая волна и, следовательно, энергия. В нормальных тканях преобладает анизотропия, в раковых — изотропия, как порождение кубических сингоний. Сейчас доказательством того, что в живых организмах происходят ядерные реакции и термоядерный синтез, пока является только рак. Иначе неимоверную энергию раковых клеток не объяснить.

Почему-то бытует мнение, что раковые клетки бессмертны. Потому что они воспроизводятся быстрее, чем умирают? Или медленнее умирают, или вообще не умирают? А может, происходит подмена понятий? Проще взять здоровые и раковые клетки, и пометить материал, который передается по «цепи». Тогда все встанет на свои места. При малигнизации у тканей появляется мотивация стать злокачественными. Попробуем доказать, что ткани и клетки находятся под влиянием закона фазовых переходов системы белок-вода-пространство. В своих книгах я достаточно обоснованно изложил это положение, но возникла необходимость более научно и аргументированно доказать, что так оно и есть. Доказать, что кроме биохимического статуса, существует еще и биофизический, а точнее — существование динамической системы в ГПК и БЭММ, детерминируемой симметрией и биофизическими и физическими полями.

Леонард Хейфлик установил, что в клеточных культурах нормальные диплоидные (соматические) клетки человека способны делиться лишь ограниченное число раз. При этом предельное число делений (называемое также «лимитом Хейфлика») сильно зависит от возраста индивидуума, которому эти клетки изначально принадлежали. Так, клетки, которые брали у новорожденных, делились в культуре 80—90 раз, а у 70-летнего человека — только 20—30 раз. Достигнув «лимита Хейфлика», клетки переходят в состояние одряхления (в англоязычной, а теперь зачастую и в русской литературе называемое сенесенсом, senescence), которое характеризуется резким изменением метаболизма, и в первую очередь нарушением репликации ДНК. Вслед за этим состоянием обычно следует гибель клеток. Самообновляемость живой системы внутри себя не является достаточным фактором противодействия старению в целом, так как противодействовать второму закону термодинамики можно только за счет внешних влияний, и эти влияния ведут к эволюции, анек стабилизации любой системы со временем. С позиции информационных представлений, Жизнь есть метастабильное состояние, которое поддерживается и воспроизводится, как термодинамическое, далекое от равновесия явление благодаря обмену веществом и энергией между живой системой и окружающей средой (A. Guerritore, 1987; G. G. Guidorti, 1990). По G. G. Guigotti (1990) поддержание жизни и здоровья состоит в контроле неравновесия, «контролируемом неравновесии», а болезнь, по существу, является информационным беспорядком. Закон необходимого разнообразия (У. Р. Эшби, 1962) означает, что живой организм должен постоянно заниматься накоплением информации против градиента, определяемого вторым законом термодинамики. Надежность функционирования системы зависит от величины информационной избыточности. В биологических системах снижение избыточности приводит к нарушению саморегуляции гомеостатических механизмов функционирования, но вместе с тем информационная надежность системы прямо пропорциональна величине избыточности, хотя она уменьшает скорость передачи информации. Выяснилось, что один из белков апоптоза (Бкл) атакует митохондрии, в результате чего из последних выделяются различные факторы, стимулирующие включение генов смерти, что приводит к фрагментации ДНК, хромосом и гибели клетки. Процесс кристаллизации и переход в твердотельное состояние всего организма наглядно виден в процессе раковой кахексии и старости. Это и потеря воды, фрагментация структур и потеря тканями анизотропии. По образному выражению, рак — это «пасть, открытая для белков». Тем самым вызывается отрицательный азотистый баланс и, как следствие, кахексия. Кахексия — процесс разрушения мышечной ткани, являющийся распространенной причиной гибели больных на последней стадии развития раковых опухолей. Исследователи выяснили, что сопровождающая раковое заболевание потеря веса связана с неправильной деятельностью гликопротеинового комплекса дистрофина, входящего в мембрану мышечных клеток. В организме подопытных мышей, в тканях которых был искусственно спровоцирован недостаток дистрофина, происходило образование опухолей, сопровождающееся стремительной потерей веса, тогда как мыши с нормальным уровнем этого вещества не проявляли никаких признаков болезни при прочих равных условиях. В тканях пациентов, страдающих раковой кахексией, было также зафиксировано резкое снижение уровня дистрофина по сравнению со здоровыми людьми, обладающими стабильным весом. Больные другими формами дистрофии демонстрировали показатели уровня дистрофина, сходные с показателями раковых больных. Раковые клетки высасывают из общего пула аминокислот одну или несколько незаменимых. При раке изменяется количественное соотношение естественных белков плазмы крови, появляются новые белки, а также изменяется количественный состав белков крови. Количественно же меняются и отдельные типы липидов! Деление это невозможно без тубулина, основного белка микротрубочек (от лат. «тубула» — трубочка) веретена деления, с помощью которых «растаскиваются» к полюсам хромосомы. При раке тубулин начинает вести себя не так, как «положено», что приводит к нарушениям в делении. Это признак нарушения фолдинга тубулина или его сателлитов. Почему тубулин ведет себя подобным образом? Потому что на его поведение оказывают влияние все элементы Живого вещества, готовые сотрудничать с раковыми структурами. Интересно, что у примитивной археобактерии метанококка совсем недавно обнаружен белок, очень похожий на тубулин веретена деления. Микробный белок участвует в образовании специального белкового кольца перетяжки между поделившимися клетками. И хотя сходство аминокислотных последовательностей белков микроба и высшей клетки невелико, однако оно очень существенно в месте связывания ГТФ. Да и общая структура белков сходна в своих основных «построениях». Недавнее прочтение генома риккетсии (1111 килобаз или тысяч букв генкода) позволило на молекулярном уровне подтвердить открытие, сделанное лет пятнадцать тому назад. Речь идет об «инвазии» митохондрий в клетки! Поясним, что митохондрии — это органеллы клеток, в которых за счет энергии «сжигания» глюкозы образуется АТФ: сначала две молекулы в бескислородных условиях, а затем еще 36 в присутствии кислорода. Так происходит снабжение клетки энергией. Для ее получения можно есть много малокалорийной травы, а можно получать ее в концентрированной форме, поедая мясо других. Дрожжи — это факультативные микробы, они дышат и с кислородом, и без него. Чем не раковые клетки? Так вот, уже давно высказывалось мнение о том, что хлоропласты растительных клеток (в них идет фотосинтез, и из CO₂ и воды «делается» глюкоза) и митохондрии животных — это «чужие» органы, имплантаты древних микроорганизмов в не менее древние клетки. Дело доходит до того, что хлоропласты и митохондрии «передают» ядрам клеток часть своих генов, причем в случае последних весьмазначительную. У риккетсии всего 834 гена, что несравнимо с 4300 генами свободно живущей кишечной палочки. Это генетическое подтверждение давно известного факта упрощения, «регрессии» паразитов и их образа жизни. Им просто не нужны многие гены, поскольку паразиты получают достаточно много от своих хозяев. Но, тем не менее, ученых ждало одно удивительное наблюдение! Выяснилось, что митохондриальной ДНК у риккетсии оказалось почти 70 килобаз. А у нас в митохондриях всего 16 килобаз! Это эволюционный нонсенс. С одной стороны идет понижение симметрии и увеличение порога отрицательной энтропии, а с другой — почему-то уменьшение килобаз. Сравнение генных последовательностей показывает со всей очевидностью, что риккетсия и митохондрии являются. эволюционными родственниками. А дрожжи? Стратегически макроорганизм для своего питания расщепляет белки, жиры и углеводы, а затем строит то, что ему необходимо. Микроорганизм наоборот сначала строит, а потом разрушает то место, где живет. Где здесь место раковым клеткам? И в этом случае они занимают промежуточное положение. В раковых клетках понижено содержание цАМФ и повышено цГМФ. О чем это говорит? Не указывает ли данный факт на то, что они регулируются и реагируют на симметрийные (геометрические) факторы. Они, по большому счету, являются внутриклеточными мессенджерами. Циклический гуанозинмонофосфат или цГМФ: это вещество обычно работает внутри клеток, где участвует в передаче сигналов от внутренней части мембраны клетки к другим ее частям. Однако цГМФ может служить в качестве сигнальной молекулы и во внеклеточном пространстве. Окись азота активирует фермент гуанилатциклазу что приводит к повышению уровня циклического гуанозинмонофосфата (цГМФ). Это можно расценить как влияние клеточных выделений. (Рис. 20) Обратите внимание на «хвост», он весь в кислородных «репьях». Виляя этим «хвостом» и подавая световые сигналы, эта молекула может то, что не позволено другим. Например, накапливаться в раковом гомеостате.

Рис. 20. Молекула цГМФ.

Как образуется злокачественная опухоль? Вначале формируется доброкачественная опухоль. Потом в ее недрах заводится раковый центр, ну а дальше. об этом писано-переписано. В центре доброкачественной опухоли тесно, мало пищи, воды, света и пространства, поэтому единственный выход — агрессия. В больших городах, при скоплении огромного числа особей одной популяции на маленькой территории происходят точно такие же процессы озлокачествления, которые ведут к революциям и т. п. Когда союз раковых клеток достигает определенной величины, они радикально меняют свое поведение. Вот тут-то и начинается собственно рак. Очевидно, этот феномен закономерен для всех биологических организмов. Оказывается, подобно бактериям, метастазы общаются между собой посредством тайного биохимического языка, я бы сказал, полевого или даже геометрического языка. Так же, как бактерии, они выбрасывают в окружающее пространство отходы ферментов — тканевые белки, которые легко соединяются с различными металлическими частичками и образуют т. н. молекулы-блокаторы. Это своего рода панцирь или бункер. Эти блокаторы засоряют все окружающее пространство и парализуют иммунные клетки-убийцы. Раковая клетка, как и бактерия, независима лишь в своем конечном решении — атаке на организм. Во всем остальном ей приходится ориентироваться на окружающую среду и себе подобных. Такое вот «общественное мнение». Лишь когда она узнает, что количество подобных ей клеток вполне достаточно для вероятной победы, это количество переходит в качество — в сигнал, означающий глобальное наступление смерти на жизнь, в сигнал, мобилизующий все клетки-мутанты для атаки. До сей поры не утихают научные споры о том, пользуются ли полезные бактерии и нормальные клетки своим коммуникационным языком, а вредные бактерии и мутировавшие клетки — своим? Как бы там ни было, ясно одно: коммуницируют они в одном и том же информационном поле. Опираясь на многочисленные опыты, немецкие ученые высказали предположение. Как известно, раковая клетка поглощает несравнимо больше питания, делится гораздо быстрее и вообще более агрессивна, чем нормальная. Поэтому закономерно, что информационный «луч», выбрасываемый ею, гораздо мощнее «луча» обычной клетки. То есть транслируемая раковой клеткой информация своей мощностью попросту забивает информационные сообщения нормальных клеток, разобщая и выводя их из строя. В этой ситуации усилия ученых давно направлены на то, чтобы нарушить коммуникацию раковых клеток, создать «помехи», на какой бы волне они ни общались. Однако эти попытки тщетны: они ищут там, где светло, а не там, где есть. Выяснилось, что раковые клетки общаются между собой при обязательном использовании «кейлоновых буйков». Одна из составляющих этого буйка — металлопротеазы (тканевые белки, соединенные с металлическими частицами), при непосредственном и обязательном участии которых и происходит усиленный рост опухоли. Если нарушить синтез металлопротеаз, биохимическая связь раковых клеток нарушается. Метастазы уже действуют вразнобой, вяло, неслаженно. Они не имеют централизованного сигнала к росту и наступлению. Метастазы становятся изолированными от «командного пункта», раковые клетки не знают, на что ориентироваться, наступать или сдаваться. Главное, не терять драгоценное время и помнить: раковые клетки стремятся к «необходимому большинству», и пациенту нужно их опередить, разогнать этот «кворум» и провести глобальное лечение. Кто поздно начинает, того наказывает жизнь. Это красиво звучит в теории, а на практике все выглядит иначе.

Раковая опухоль «ползет», окутанная свободными радикалами и «оплеткой», «не понимая», что ее окружают клетки своего организма. Сама она имеет хороший антиоксидантный механизм, а соседние ткани разрушаются. Если же научиться подавлять антиоксидантные свойства опухолевых клеток, с ними будет гораздо легче справиться. Однако лучше постараться усыпить или «заморозить» опухоль. В таком случае она не проявит свою агрессию к оставшимся здоровым клеткам и организму. Это достаточно легко сделать красителями и гербицидами. Красители не видимы для здоровых клеток, т. к. имеют плоский скелет, как порфирины, а гербициды не имеют рецепторов в высших организмах. Однако под действием этих веществ опухоль, имея примитивное растениеподобное (как у двудольных сорняков) строение, эти «сигналы» улавливает, «осыпается» и может спать годами и десятилетиями.

Согласно результатам моих исследований, в механизмах старения, психических заболеваний и появлении раковых структур первую скрипку играют ароматические аминокислоты и их пространственные изомеры. Этот же механизм распространяется на бактерии, простейших и вирусы. Теперь попробуем увязать эти пространственные «перверсии» и игры аминокислот и протеинов с паразитами. Как известно, в паразитах больше белков, чем в высших организмах. Это прямо-таки «клубок» протеинов и полифосфатов. Для того чтобы доказать связь паразитов и рака, призовем на помощь. агрохимию. Что она нам «говорит»? Для того чтобы уничтожить ненужные сорные травы или вредителей, необходимо нарушить их пищевую цепь или дать сигнал к усыплению. А для того чтобы полностью перебить им «хребет», надо прервать синтез трех-четырех аминокислот. Нетрудно догадаться, что этими «аминокислотами» являются наши знакомые и знакомые знакомых, т. е. полифосфаты. Однако раковые клетки стратегически представляют собой подобие растительных клеток: вегетативный безостановочный рост, разбрасывание «семян», дыхание через CO₂, фотосинтез, чувствительность к свету и гормонам, питание всей поверхностью. Больших кустов в многоклеточном организме не вырастишь, поэтому приоритет отдается «бансаи», т. е. микрорастениям и микроорганизмам. Теперь в эту систему добавим витамин C, проколлаген, салициловую кислоту, гормоны, немного щелочных металлов, CO₂, и раковый «суп» готов.

Живая субстанция имеет свойство спонтанно светиться, что отличает ее от неживой материи, за исключением некоторых веществ. Причем характер и свойства свечения явно различаются. Самыми известными являются митогенетические лучи. Место митогенетических лучей в самом «быстроволновом» конце спектра, занимаемом ультрафиолетовыми лучами, почти на границе с рентгеном. Это полоса частот от 1,25 до 1,5 триллиона колебаний в секунду. Найден и физический источник этих быстрых колебаний: в спектре вольтовой дуги обнаружены лучи, вызывающие усиленное деление клеток. Таким образом, мы теперь знаем, какова природа излучения, открытого Гурвичем: это электромагнитные волны очень высокой частоты, близкие к ультрафиолетовым. Митогенетические лучи оказались способными, проходя сквозь кварцевую призму, разлагаться на составные части, давать свой спектр. Пользуясь этим свойством, ученые установили, что каждая из основных биохимических реакций — например, процесс распада белка (так называемый протеолиз), процесс распада углеводов (гликолиз) и др. — дают свои характерные митогенетические лучи с совершенно определенной частотой колебаний. Выяснилось, что оно очень чутко реагирует на малейшие изменения в обмене веществ, в общем состоянии организма. У голодных животных кровь перестает излучать, это же наблюдается и у сильно одряхлевших стариков и уставших исследуемых, а у раковых больных иногда уже в самом начале возникновения опухоли излучение крови полностью прекращается. Считается, что в этих процессах основную роль играет азот и его окислы. Это своего рода афродизиак для развития нормальных клеток и тканей. Истинная роль окиси азота в жизнедеятельности человеческих органов и систем еще не до конца изучена. Оказалось, что молекулы этого газа являются важнейшими химическими регуляторами тока крови по сосудам. И потому самым непосредственным образом участвуют в патогенезе многих распространенных болезней — импотенции в том числе. Для полноты картины осталось лишь добавить, что в человеческом организме выработкой окиси азота «заведуют» клетки внутренней оболочки кровеносных сосудов, и производят они этот газ преимущественно из. вышеупомянутого L-аргинина. А не отсюда ли «растут ноги» атеросклеротических бляшек? Да и рак, вероятнее всего, пользуется этой незаменимой аминокислотой. Доказательств тому достаточно. В целом же, «жестоких» побочных эффектов в процессе метаболизма за этой аминокислотой не отмечалось. Однако ее прием не рекомендуется, если у человека в настоящий момент имеется онкологическое заболевание — по крайней мере, такого мнения придерживаются эксперты. Еще одним поводом для осторожности по отношению к аргинин-содержащим пищевым добавкам служит наличие у человека сахарного диабета (или преддиабетического состояния). Вызванные приемом L-аргинина гормональные изменения могут вызвать у больного диабетом значительное повышение уровня глюкозы в крови. И, наконец, специалисты советуют обязательно обсудить с врачом возможность приема этой аминокислоты в случаях, когда у человека имеет место обострение герпетической инфекции. Данный вирус вполне может использовать L-аргинин для своих целей, что, конечно же, крайне нежелательно. Установлено, что хронический дефицит окиси азота в организме приводит к развитию артериальной гипертонии, а хронический избыток к аутоиммунным заболеваниям, вероятнее всего, и к раку. Окись азота — это, по сути, «сексуальные» выделения раковых клеток. Тем самым они расслабляют сосуды для улучшения питания, поэтому цАМФ покидает раковую клетку, а цГМФ накапливается там. Симметрия этого «газа» кубическая. Сосуды злокачественных опухолей двухслойные, поэтому место выделения окиси азота и степень участия в раковом «пожаре» еще требует уточнения. Если это так, то теперь становится понятным механизм формирования «ядра» раковых колоний и участие симметрии, автоколебаний и свечения в этом процессе. По мнению профессора В. Уткина, реальная угроза будущего — загрязнение окисями азота, а вовсе не выброс С0, так как окиси азота — уникальное производное деятельности человека. Здесь я с ним полностью согласен. Рост числа раковых заболеваний обусловлен и этим «человеческим» газом, он действительно все «расслабляет». Существует термин «разумная жизнь». Значит, есть и неразумная жизнь? Видимо, да, рак можно смело отнести к таковой. Или же это влияние специфических биологических полей или поля Жизни. Физики остановили фотон, эмбриологи заморозили эмбрион. Невозможно уловить и «остановить» только поле. Вывод относительно биологического поля напрашивается сам собой. Оно есть, оно носит материалистический характер и имеет физические параметры. Не залезая в дебри физики самых разнообразных физических полей, дадим наиболее общее и простое определение поля: поле — это та часть пространства, которая оказывает воздействие на помещенное в нее пробное тело. Нет живых систем без поля, при делении клетки делится и ее поле. Неравновесность, динамичность, т. е. необратимое изменение (развитие) поля во времени с необходимостью обеспечивает неидентичность дочерних клеток, образовавшихся при делении, что, между прочим, и так запрещено квантовой механикой. Эти же свойства поля с необходимостью обеспечивают эволюционный процесс, идущий в определенном направлении, поскольку параметры поля ограничивают значительную часть теоретических возможностей. За счет обмена веществ живая система в ходе развития формирует все больше и больше заряженной структурной энергией биомассы, благодаря чему общий запас ее свободной, т. е. работоспособной, энергии возрастает. Исходя из этого, можно утверждать, что энтропия раковых клеток выше, чем у нормальных. Однако некоторые особенности их поведения говорят об обратном. И вот почему: работа, затрачиваемая на обмен веществ, сама требует расхода энергии. Поэтому процесс можно представить, как преобразование ее из одной формы в другую. Если условно первую ассоциировать с потенциальной, то потенциал только что возникшей живой системы максимален, но общий запас энергии минимален. За счет этого потенциала раковая система и осуществляет обмен веществ. Но что происходит, когда потенциал снижается до такого уровня, который уже не может обеспечить дальнейшее накопление энергии? Карл фон Бауэр постулировал, а затем и экспериментально обосновал, что в таких условиях в живых системах включается механизм, которому трудно найти аналогию в неживой природе. Тем более при раке. Одна часть живой системы передает свой энергетический запас другой части. Казалось бы, при этом живая система в целом ничего не приобретает — ведь энергия просто перераспределяется. Однако мы видим, что перераспределение явно не в пользу организма. Это опять говорит только об одном: рак — это другая симметрия, иная форма жизни или тотальное перераспределение энергии внутри макроорганизма. Живая система способна поддерживать и повышать свою работоспособность, лишь если все ее части — органы, клетки, молекулы — работают на общую цель, как единый ансамбль, но в то же время каждая часть заботится и о собственной работоспособности. Даже намека на первое свойство нельзя увидеть в раковой системе. Запас структурной (системной) энергии, которым раковая система обладает с момента своего возникновения, расходуется на два вида работ. Первый из них, внутренняя работа, направлен на сохранение имеющегося запаса. Второй вид работы — «внешняя» — на поиск энергетических источников в среде (организме), на создание приспособлений для ее извлечения и переработки. Все говорит вначале о частичной, а потом и полной потере обратной связи раковых клеток с организмом. Энергия для выполнения внутренней и внешней работы черпается из одного источника — энергии структур живой системы. Поэтому противоречие между внутренней и внешней работой неизбежно. Единственное надежное решение проблемы — увеличение общего запаса энергии раковой системы, позволяющее увеличить возможности для выполнения обоих видов работ. Значит, рак в процессе своего развития не может находиться не только в равновесном, но даже в стационарном состоянии, т. е. раковая система — это не структура, а неудержимый структурированный процесс, постоянно удаляющий ее от равновесия со средой (организмом). Поэтому «устойчивое неравновесие» следует понимать лишь как устойчивость в отношении к переходу в равновесное со средой (организмом) состояние, но не как отсутствие движения в противоположную сторону. Как же с этой позиции видится эволюция рака в целом? Если рассматривать «биологический вид рак», как ряд размножения однотипных особей, то можно предположить, что эволюция рака, как целого, идет в направлении увеличения запаса ее структурной (системной) энергии, а значит и ее работоспособности и устойчивости. Рак является представителем более древних форм энергопотребления в пересчете на их живую массу. За всю его жизнь энергопотребление должно превышать этот параметр в сравнении с более современными формами. Это свойство высших видов симметрии и, в частности, кубической. Оценить этот параметр можно, измерив у различных опухолей удельное (т. е. приведенное к единице их живой массы) потребление углекислого газа, без которого у них невозможен обмен веществ, за его среднее время жизни. Мы увидим, что этот параметр увеличится в несколько сотен и даже тысяч раз. У самых злокачественных форм рака он самый высокий, т. е. даже по чисто физиологическим свойствам между раковыми и нормальными клетками — разрыв. Увеличение энергопотребления в ходе развития рака сопровождается к тому же все более эффективным превращением потребляемой энергии в «структурную энергию» ракового гомеостата, за счет которой и производится работа по добыванию новой энергии. Жизнь — это особое свойство природы, позволившее выдвинуть гипотезу, не сводимую к известным законам и научно проверяемым теориям. В научном сообществе растет осознание того, что для решительного прорыва в понимании законов жизни уже недостаточно основываться лишь на представлениях, полученных при изучении неживой природы или умирающих фрагментов живых систем. Так называемое «происхождение жизни» упирается только в одно препятствие. Никто не знает, каковы механизмы воплощения неравновесных, целенаправленных, спонтанно зарождающихся и развивающихся в водной среде химико-физических процессов во все более сложно организованные и оформленные структурированные биологические системы. Метод сравнения подобий может открыть с неожиданной стороны то или иное явление. Например, подобия рака с некоторыми процессами в демографии и философии могут дать новое направление мыслям, которые также способны точно указать природу рака.

Итак, посмотрим, как может сформироваться одноклеточный «бессмертный» организм под названием рак только с помощью метода «дивергенции». Это подобие, как никакое другое, описывает возможные интимные механизмы озлокачествления. Представим себе тысячу семей, состоящих из отца, матери и детей. Каждая семья имеет свою, отличную от всех прочих, фамилию, которая наследуется по мужской линии. Предположим, что в каждой семье рождается от 0 до 6 мальчиков, которые обзаводятся впоследствии собственной семьей. Что произойдет с фамилиями через несколько поколений? Компьютерные имитации модели показали, что с течением времени число фамилий будет неуклонно сокращаться. Через 22—23 поколения исчезнут три четверти всех фамилий. В перспективе, если продолжить реализацию программы, сохранится одна фамилия. Таким образом, из однородного материала (все фамилии обладали равными возможностями) образуется популяция однофамильцев. В нашем случае однотипных клеток. И в этом примере появление структуры обязано принципу усиления флуктуации: чем больше преимуществ получает какая-либо из фамилий в силу случайных причин, тем больше у этой фамилии шансов на дальнейшую экспансию. Не напоминает ли нам подобная итерация многочленных систем и «схождение» фамилий в одну «фамилию» раковый гомеостат? Итак, в первоначально однородных системах в силу случайных причин возникают локальные неоднородности — флуктуации однородного состояния (случайные сгущения голодающих амеб, либо случайное преобладание носителей определенной фамилии). Такие неоднородности растут по принципу положительной обратной связи: чем больше выражена неоднородность, тем быстрее она нарастает. Результат роста — либо временные (периодические концентрические волны движущихся к центру колонии амеб, устойчивая во времени популяция однофамильцев), либо пространственные структуры (колонии миксамеб, раковых клеток). В раковой опухоли проявляют себя и то, и другое. А именно, пространственные структуры, сборище однотипных клеток с растущей энтропией. Рассмотренные примеры позволяют выделить свойства системы, необходимые и достаточные для того, чтобы в ней реализовалась самосборка структур по принципу усиления флуктуации. Такими свойствами будут: 1) существование флуктуации в пространстве признаков системы. Это свойство, по-видимому, присуще всем реальным объектам (даже такие упорядоченные системы, как кристаллы, достигают идеальной упорядоченности, т. е. отсутствия флуктуации лишь в абстрактной точке абсолютного ноля температур); 2) рост флуктуации по принципу положительной обратной связи, т. е. по принципу автокаталитической реакции. Если между размерами опухоли и скоростью ее роста существует положительная обратная связь, то конечные размеры опухоли будут большими, чем прежде, и тем большими, чем сильнее и устойчивее окажется обратная связь. Для лечения необходимо не только гасить раковую «флуктуацию», но и перебивать положительную обратную связь. Обратная связь при быстром росте может оборваться, но этого не происходит. Почему? Величина изменений метаболизма прямо связана со скоростью роста. Однако характерно низкое содержание митохондрий. Содержание гликогена и образование АТФ в опухолевых клетках также снижены, а они растут (или делятся?) в десятки и сотни раз быстрее. Это парадокс! Гликонеогенез в опухолевых клетках происходит с большей скоростью, чем в нормальных. Субстратом в большей мере являются аминокислоты, чем лактат. Солидная опухоль массой всего несколько граммов ежедневно выделяет в кровь, лимфу до нескольких миллионов опухолевых клеток. Для раковых клеток характерна «диабетическая» толерантность к глюкозе. Поэтому нарушения метаболизма можно искать либо в рецепторах клеточных мембран, либо в «изомеризации» глюкозы в его пользу. Связи же не рвутся лишь потому, что фибриллы ракового белка (служащие проводниками) растут еще быстрее, чем сами клетки. Так выглядит раковый гомеостат и его фибриллы на стекле. (Рис. 21) Точно так же он выглядит и в организме. Теперь зададимся вопросом: может химиотерапия или рентгенотерапия развернуть подобное образование вспять? Практически это исключено, и лишь по одной причине — это черное «существо» и потусторонний «цветок» совсем из другой симметрии. Для лечения рака и прерывания патогенеза именно в этом месте мы вводим остатки бактерий, живые бактерии и кишечную палочку. Ее же используем и для очистки ран от патогенной флоры. M-17 штамм кишечной палочки люто ненавидит все бактерии, которые угрожают хозяину. При раке, который обманывает «слабую» кишечную палочку, необходимо заменять ее именно этим штаммом. Теперь мы значительно сузили район поиска истоков самой страшной зеркальной болезни — рака. Стоит обратить внимание на важный факт: серотонин, ПУК, одноклеточные, редкие опухоли тонкого кишечника и даже избирательная «игра» с кальцием раковыми клетками, — все укладывается в некую систему. Систему, в которой рак находит своих союзников или «прячется» за ними или под ними. Если мы в эту же зеркальную «систему» вставим и увеличение продолжительности жизни в странах, где применяются гербициды, то химическое «начало» этих болезней и долгожительство также легко объяснимы. Многие гербициды в своей основе состоят из молекул, похожих на гормоны растений, которые способны взаимодействовать с древними структурами (кольцами и цепями), спящими в организмах многоклеточных. Все эти «кольца» и «звенья» движутся и взаимодействуют в ГПК и зависят от состояния БЭММ и ажурной водяной сети. Теперь нам легче искать причины рака, постепенно сжимая петлю на его «кубической» головогруди. Шеи, у него, к сожалению, нет, иначе его давно бы уже удушили, и, конечно же, не химическим оружием. А вот старческую шею можно расправить с помощью этих же обнаруженных механизмов.

Рис. 21. Раковые структуры (плазма крови). Фото (микроскоп 20x40).

Организм, организационной основой которого является многослойная система концентрических и самосогласованных магнитных (торсионных) полей, должен обладать существенной устойчивостью по отношению к различным внешним полевым воздействиям, что можно наблюдать в действительности. Представленная простейшая торсионная модель клетки позволяет объяснить известное отрицательное воздействие «левых» торсионных полей на живые системы. В частности, изменение проницаемости клеточных мембран, снижение поглощения кислорода изолированными митохондриями и т. п. под влиянием «левых» торсионных полей окружающей среды. Это может происходить, прежде всего, вследствие дезориентирующего влияния внешних «левых» торсионных полей на «правые» торсионные поля ионных каналов мембраны. Что, в конечном счете, приводит к нарушению процессов жизнедеятельности клетки. Это мы видим на рис. 21 справа. Здесь явно видны не только элементы двухмерного тора и «сита Серпинского», но и автоволны и моменты кручения. Теперь воочию ясно, что порождение автоволн — спирализация (торсионные поля) — существует и заведует многими интеграционными процессами в организме. Даже из этих нехитрых снимков на стекле (!) видна «нестандартность» раковых структур. Что же тогда творится в организме?!

Онкология не может никак взять в толк и принять на вооружение тот факт, что раковые и нормальные клетки — это абсолютно неконгруэнтные вещи. Современная онкология с ее агрессивными методами показывает несостоятельность ее парадигмы. Для того чтобы решиться на лечение у онколога, надо обладать достаточно сильным здоровьем. Работая над проблемой рака, мне все чаще приходила мысль о том, что его просто «замылили». Рак с его неординарностью слишком широк и непонятен, однако его всячески пытаются втиснуть в рамки обычного понимания. В эту «нишу» впихнули простейших, вирусы, кисты и т. д. и т. п. В это широкое понятие внесли все виды опухолей, которые трудно поддаются лечению. Если отделить истинные виды рака от мнимых, список уменьшится, причем намного. Может быть, дело не в непонимании вопроса, а в том, что кому-то так выгодно. Науке, без всякого сомнения. Шарлатанам — без вопросов. Это бездонная кормушка или действительно необъяснимое явление? Что это за «субстанция», которая просачивается сквозь пальцы? Может быть, он прост до такой степени, что на это не обращают внимания?. Попробуем посмотреть на него с позиции самоорганизации. Для объяснения простоты существа рака адаптируем научные работы, казалось бы, далекие от нашей темы. Это работы по самоорганизующимся биологическим системам. Итак, начнем. На первой стадии закладки основания «центра кристаллизации» рак приносит и разбрасывает раковые белки, нанокристаллы, вирусы и даже простейших. Почему за основу я взял абстрактное слово рак? Только потому, что эта некая субстанция, возникающая в тканях, и является их озлокачествленным свойством. Каждый нанокристалл пропитан гормоном, привлекающим других помощников рака. Случайное скопление «промоторов», возникающее в какой-либо точке, создает флуктуацию концентрации гормона. Возросшая плотность возникших раковых клеток в окрестности этой точки приводит к нарастанию флуктуации. Поскольку число раковых клеток в окрестности точки увеличивается, постольку вероятность накопления «промоторов» в этом месте возрастает, что в свою очередь приводит к увеличению концентрации гормона-аттрактанта. Так воздвигаются «опоры», расстояние между которыми определяется радиусом распространения гормона. Практически сразу разбрасываются сигнальные металлопротеазы (кейлоновые буйки). Таким образом, степень пространственной симметрии системы понижается. В трехмерной системе вместе с понижением симметрии возрастает информативность и понижается энтропия. Однако по отношению к макроорганизму она повышается, так как рак — система закрытого типа. Или же там, в «гнезде», возникает смешанное поведение энтропии, информативности и симметрии. Таким образом, «первичной флуктуацией» в случае с возникновением ракового очага служит случайное попадание одного или нескольких звеньев ракового белка или нанокристалла, оказавшихся рядом. Можно представить похожий сценарий: во-первых, малигнизированные клетки испускают сигнальное (им может быть даже CO₂) вещество с частотой, зависящей от степени их готовности к малигнизации, и, во-вторых, перемещаются по градиенту концентрации сигнального вещества, концентрация которого начинает превышать некую пороговую «допустимую» величину. Если «зародыши» распределить случайно в каком-то объеме, то такое их поведение приведет к тому, что случайные возрастания их локальной плотности вызовут формирование скоплений. Чем выше локальная плотность «зародышей» в данной области, тем выше градиент концентрации сигнального агента и тем сильнее тенденция движения других «промоторов» в места скоплений. Таким образом, в первично однородной системе на основе автокаталитического механизма спонтанно возникает структура — скопление или, в просторечии, рак. Для реализации подобного механизма необходимо только одно условие — однородность. В тканях готовых малигнизироваться имеются все означенные условия для этого. Клетки однородны, все свои, «процветает» изомерия, нарушена диссимметрия. Как мы знаем, такие условия возникают только в кубических сингониях, где оси симметрии не определены, и в системе сплошное состояние, как в аморфных структурах. То же самое можно наблюдать и на моделях генетической структуры популяции, в которых реализуется принцип усиления флуктуации: локальные неоднородности в системе случайно распределенных признаков (генотипов) развиваются в макроструктуры. Нет оснований считать, что рассмотренные модели отражают лишь частные редкие случаи реальных популяций. Напротив, многочисленные данные последних лет свидетельствуют о широком распространении таких групп в природе. Что это значит? В популяции формируются и остаются устойчивыми в течение многих поколений пятна гомозиготных особей, ограниченные «гибридными зонами» гетерозигот. Таким образом, можно сделать вывод, что для объяснения пятнистого распределения генотипов в популяции нет необходимости привлекать естественный отбор или другие детерминирующие силы. Крамольная мысль о том, что развитие фенотипа не зависит от генотипа, находит свое неожиданное подтверждение во флуктуирующих однородных системах. В последнее время появляется все больше и больше данных, свидетельствующих об относительной независимости генетической и фенетической структур вида. Таким образом, есть основания для того, чтобы строить независимые модели фенотипического и генотипического разнообразия для одних и тех же популяций. Иначе говоря, природа с помощью флуктуационных механизмов строит полные и неполные гештальт-системы из одного и того же материала, пространственно разобщенные, но по сути единые. Таким образом, модели самоорганизующихся систем, в основе которых лежит принцип усиления флуктуации, могут быть полезны при анализе популяционной структуры вида или, по крайней мере, некоторых случаев видообразования.

Симметрия, как и все в этом мире, также обладает свойством флуктуировать и накапливать концентрационные пределы. Как только накапливается ее определенное «количество», мгновенно происходит фазовый переход симметрии в другую сингонию или же в аморфное состояние.

Белковые структуры — это «стационарные» матрицы, а магнитные появляющиеся и исчезающие силы — это их функция. Теперь наша задача — найти, как они пространственно расположены в тканях. Озлокачествление клеток и тканей говорит о том, что они могут быть из разных сингоний и находятся под влиянием этих кристаллических структур. Они захватывают и перекрывают морфологически разные ткани. В основном, они, видимо, находятся в «тисках» триклинной, моноклинной и гексагональной решеток. Это своего рода локальный гомеостаз. Когда происходит переход «физиологических» сингоний локального гомеостаза в кубические сингоний, появляется рак. Доказательством этому утверждению может служить тот факт, что в мышцах, имеющих четко гексагональное строение, почти не бывает рака и метастазов. Нанокристаллы, поверхностно активные вещества и простейшие, живущие в многоклеточных организмах, могут выполнять роль малигнизатора. Многие из простейших несут в себе правые аминокислоты, которые могут при смене симметрии активировать дремлющие силы и озлокачествляться. «Правосторонние» ткани невидимы для левосторонних, поэтому их не могут идентифицировать ни исследователи, ни организмы. Только поэтому раковые клетки и их рецепторы свободно приживаются в гистологически разных тканях и даже перевиваются к разным видам живого мира. Кубическая симметрия самая «мощная» и самая далекая от зеркальной симметрии относится к высшим сингониям. Пример этой симметрии — алмаз и, вообще, шар. Неуничтожаемость рака, его инвазивность и бесконтрольное деление можно объяснить еще и тем, что эллиптическая магнитная индикатриса, присущая некубическим кристаллам, переходит в сферическую из высших симметрии. Обратно переставить их «местами» весьма трудная задача.

Живое вещество разнообразно и разноразмерно. Выполняет оно одну-единственную функцию — диссимметрировать как можно больше рацемата, т. е. неживой материи. Мелкие твари и крупные животные — все без исключения — делятся и едят. И только вирусы ведут себя как-то по-особому. Создается впечатление, что они в процессе диссимметризации участия не принимают вовсе. А вот в регуляции количества особей всех таксонов, вне всякого сомнения! Мутации вирусов говорят о сильной «деформации» среды обитания этих «регулировщиков». Внешняя среда для них, естественно, многоклеточные организмы, в т. ч. и человечество. Поэтому вопрос о том, деградируют вирусы или эволюционируют, очень важный и животрепещущий. Бактерии, как самые древние представители Живого вещества, никогда не покидали пиршества под названием диссимметрия. Как более крупные представители одноклеточных, бактерии, имеющие хоть какую-то массу, мутируют чаще вместе с растениями и животными. Поэтому, откуда берутся все новые и новые инфекции, не праздный вопрос. Это вопрос жизни и смерти для современного Живого вещества. Чем объясняется загадочная периодичность эпидемий? Человечество «познакомилось» с вирусами благодаря. табаку и русскому ученому Дмитрию Ивановскому. На табачных плантациях Бессарабии он нашел неизвестное науке «нечто», что было причиной болезни растений. Произошло это в 1892 г. Это «нечто» назвали латинским словом Virus, что означает «яд». Споры биологов, что же это такое — живые существа или просто яды естественного происхождения, идут до сих пор. В 1921 г. в парижском институте Пастера впервые обнаружили, что вирусы в совершенстве владеют искусством прятаться. Возникло предположение: может быть, вирусы — это и есть старейшая форма жизни на нашей планете? На сегодняшний день существует три основные версии происхождения вирусов. Первая утверждает, что вирусы это деградировавшие бактерии. Вторая полагает, что вирусы — потомки древнейших доклеточных форм жизни, которые превратились в паразитов. По третьей версии, вирусы это части целых клеток, каким-то образом ставшие автономными. С появлением космонавтики возникла четвертая, самая экзотическая гипотеза, что вирусы — представители внеземной жизни. В середине 80-х гг. была официально зарегистрирована самая загадочная болезнь: так называемый синдром хронической усталости. Болезнь может начаться с плохого настроения, а закончиться расстройством психики и летальным исходом.

Оказалось, что возбудителем болезни являются не сезонные биоритмы, как считали врачи, а новый вирус. Еще в 1964 г. американский вирусолог Гайдузек доказал, что вирусы — причина некоторых психических заболеваний. Они, как детонатор, вызывают, например, шизофрению или маниакально-депрессивный синдром. Второй вирус, который также достоверно причастен к психическим заболеваниям человека, это, как ни странно, вирус гриппа. Впрочем, возможно, что вторжение вирусов в наше сознание не всегда было злом для человека. Ведь бытует мнение, что гениальность — особая форма инфекционного заболевания, и многим случается переболеть им в юности в легкой форме. Так что же или кто же такой вирус? Вещество или существо? Он живет в наших генах и способен руководить нашим сознанием. Его возраст сравним только с возрастом нашей планеты. На мой взгляд, вирусы — это все-таки побочный «продукт», появившийся в процессе возникновения Живого вещества. Почему они оказывают такое влияние на остальных представителей флоры и фауны, не является тайной. Только благодаря тому, что белка в них больше, чем генетического материала. По отношению к раковым опухолям вирусы и простейшие занимают его «сторону», так как они ближе к нему по эволюционному дереву. Как вирусы, так и простейшие, могут вызывать рак или «сотрудничать» с ним. Они организуют симбиоты, обмениваются не только генетическим материалом, но и питанием. Один из отцов-основателей паразитарной теории Невядомский охарактеризовал историю онкологии просто: «Вся история онкологии — это борьба между двумя основными теориями рака: теории трансформации (плавно перешедшей в онкогенетическую теорию) и паразитарной теории». О начальных этапах развития микропаразитарной теории Невядомский писал в книге «К вопросу о микропаразитарном происхождении раковой клетки» в 1952 г. «В 1930 г. мной была констатирована цикличность изменений раковой клетки, что заставило меня еще тогда отказаться от трактовки генеза опухолей согласно теории Подвысоцкого, отказаться от вирусного генеза опухолей и настаивать на микропаразитарной природе опухолевой клетки. Мной был описан предварительный цикл развития раковой клетки, последовательно включающий стадии инициалъцелле, шизонтов, изменение карисомного ядра, которое превращало их в типичные раковые клетки с ахроматиновым ядром, что являлось заключительной стадией циклических изменений раковой клетки. В дальнейшем (1933—1941), отметив наличие элементарных телец разной величины во всех штаммовых опухолях, находившихся в моей лаборатории, и получив при ультрафильтрации in vivo 185 опухолей на 314 опытов, я дополнил цикл изменений раковой клетки указанием на наличие у нее ультрамикроскопических стадий (менее 0,015—0,020 микрон) элементарных телец. При изучении развития ультрафильтрабельных опухолей удалось установить, что в цикле развития опухолевой клетки имеются и лимфоцитоподобные формы, что делает его очень схожим с циклом развития у Chlamyljzoa. Элементарные тельца, инициалъцелле (коккообразные от 0,2 до 1—4 микрон), шизонты и лимфоцитоподобные формы — такова последовательность превращения ультрамикроскопических форм ракового паразита в раковую клетку. Остается замкнуть этот цикл стадией, дающей развитие элементарных телец. Еще в 1930 г. я описывал в опухолях темно-фиолетово-красные образования (по Романовскому-Гиза), происходящие из ядер раковых клеток, распадающихся на коккообразные формы. Эти образования нуждаются в дальнейшем изучении». Надо отдать ему должное. Он заметил цикличность. Однако, скорее всего, это все-таки S-образность в течении ракообразования, обнаруженная впоследствии академиком Эммануэлем. Отвергнув вирусную теорию, Невядомский своим авторитетом затормозил на долгие годы развитие исследований в этом направлении. Изменение вирусов под действием окружающей среды, их «озлокачествление», указывает на то, что они часть Живого вещества и также подвержены зеркальным болезням. Вирусам не надо питания, как такового. Белка в них и так достаточно. Им важно перенести информацию о себе, и достаточно того, что есть в клетке хозяина. Особенно хорошо они чувствуют себя в злокачественных опухолях и ослабленных организмах. Вирусы размножаются до тех пор, пока на них не ополчится весь организм, не подавит их или не «законсервирует». Либо организм просто умрет, «похоронив» их вместе с собой. Следовательно, можно утверждать, что вирус — это Живое вещество (больше правовращающееся) очень малых размеров, обладающее свойством сохранения в Живом веществе любого размера и любой симметрии.

Говорят, что существуют всего три домена жизни — археобактерии, эубактерии и эукариоты, и все три домена исходят из одной точки. Точкой, как утверждают сторонники РНК-мира, является молекула РНК. Однако банальная логика вновь терзает и, видимо, не только меня, но и, похоже, отцов этой гипотезы. Откуда взялась первичная РНК? Ответ, вероятнее всего, один. У нее был кристаллический «отец», с ее подобием. Меня, как врача, прежде всего интересует, на какой из этих «ветвей», из какого «листка» и на какой «ступени» может появиться рак. Это древнее «сооружение» очень напоминает простейшие организмы. На «почетную» роль праотца и помощника раковых опухолей претендуют грибы, плесень, жгутиковые и еще много представителей низшего вида Живого вещества. С помощью кого и как могла Природа допустить сползание дифференцированных клеток до такого, простите, низкого состояния? Или же она возвращается к своим истокам, почуяв неладное? Вероятно, именно так. Для сохранения самой Жизни она берет самые простые и верные наработки — нанокристаллы и плесень.

Рис. 22.Дерево Жизни.

В основание этого РНК-дерева эволюции напрашивается кристаллический «корень». Мне понятны чувства людей, особенно верующих, которые не могут даже мысленно допустить, что их предками были не только инфузории, а даже обезьяна. Представить себя в нанокристалле еще труднее, но, видимо, так и было. Когда это будет доказано — вопрос времени. Было бы неверным считать, что в высших животных постоянно живут все представители живого мира. В процессе эволюции живая материя, развиваясь, вбирала в себя то, что ей было необходимо, и выбрасывала то, что ей вредило. Высшие формы Живого вещества сжились с низшими формами в определенных пропорциях. Когда этот баланс нарушается, появляются болезни. При катастрофических изменениях окружающей среды Природа выводит на первый план древние, самые жизнеспособные формы. К ним относится т. н. плесень. На первый взгляд, ее колонии мало напоминают жизнь. Плесень, несовершенные грибы, сапрофита и паразиты скрытно и явно сопровождают нас в течение всей истории существования многоклеточных, а появились они гораздо раньше многих представителей живого мира. Несмотря на множество научных исследований, активное развитие микробиологии, богатый статистический опыт, плесень остается одной из загадок нашего мира, до конца не изучена и появляется каждый раз в новом качестве. Схожесть с раковыми клетками абсолютно реальная, и в этом случае ничего не надо подменять. Только внешнюю среду. А она, к сожалению, — организм человека и других живых существ. Итак, хотим мы этого или нет, придется «поковыряться» в этой гнили. Да, дорогие читатели, вы не ослышались, в самой настоящей гнили. Это научное название одного из видов плесени. Плесень (плесневые грибки) — особое царство живой природы. Представители этого царства имеют сходства и различия как с бактериями, растениями, так и с животными. Каково, а?! Они и животное, и растение, и простейшее. В чем их отличие от многоклеточных?

Грибки, как растения, всасывают питательные вещества всей своей поверхностью, а не заглатывают, как животные. Точно так же поступают раковые клетки и опухоль. Однако, в отличие от растений, грибки не могут использовать солнечную энергию, питаться углекислым газом из воздуха и синтезировать органические молекулы из углекислого газа, но как животные употребляют готовые органические вещества в виде разнообразных растений и животных останков. Подобно бактериям, грибки имеют клеточное строение. Однако, если в клетке бактерии мы не найдем ядра, то грибная клетка может иметь одно или несколько ядер. Точь в точь, как у раковых клеток. Грибкам присущи признаки растений — неподвижность, верхушечный рост, наличие клеточных стенок и др., а также признаки животных — тип обмена, наличие хитина, образование мочевины и др. В отличие от растений, производящих органическую материю из углекислого газа и минеральных веществ, плесень вместе с бактериями и некоторыми простейшими разрушает ее, выделяя при этом в атмосферу углекислый газ, летучие вещества, эфирные масла и минеральные вещества. Как говорится, ни прибавить-ни убавить. Рак, да и только! Именно это многих сбило с толку, а некоторых — с ума. Плесневые грибки принадлежат классу оомицетов, сумчатых и несовершенных грибов. Плесень — простонародное название грибка, который, в свою очередь, бывает плесневым (растет на камне, бетоне, краске), грибком синевы (растет в клетчатке дерева), грибком гниения (бактериальная, белая, бурая гниль, растущая на древесине), дрожжевым грибком (на пищевых продуктах). Плесневые грибки распространены практически всюду. Они обнаруживаются как в жилище человека, так и в его внутренностях и во внешней среде. Порой плесень имеет вид пленок, корочек, рыхлого или порошкообразного налета на испорченных пищевых продуктах, прелых листьях, на гнилой древесине. Колонии плесневых грибков имеют различную окраску, например у Alternaria и Aspergillus — черный или бурый, у Penicillium — голубой или зеленый. Плесень может быть серого, желтого и красного цвета. На Кавказе есть хорошо известная пещера — Фанагорийская (1470 м длины). Там была обнаружена флуоресцентная плесень. Причем флуоресценция была настолько сильна, что на расстоянии 0,5 м можно было различить черты лица. Некоторые виды грибков могут вызывать диатез у детей, аллергию, переходящую в астму, и даже онкологические заболевания. Это установленный факт. Как радиация или тяжелые металлы воздействуют невидимо на организм, так и плесень воздействует на человека, его здоровье и жилье. Вот краткий перечень заболеваний, связанных с плесенью: мигрень, насморк, отит, бронхит, ринит, бронхиальная астма, сердечно-сосудистые нарушения, микотоксикоз. Иногда у людей со сниженным иммунитетом возможны плесневые поражения внутренних органов. Все перечисленные заболевания носят хронический характер течения и вызывают трудности при лечении. Самой ядовитой считается плесень желтого цвета. Желтая плесень поражает пищевые продукты (наиболее подвержены поражению ливер, рыба, молоко, рис, земляные орехи). Открывая банку с бабушкиным клубничным вареньем, мы часто видим сверху небольшой слой плесени. В голове сразу же всплывает пенициллин или что-то не менее полезное. На самом же деле эта «безобидная» плесень — настоящий яд, который может накапливаться в организме и приводить к раку печени. Плесень, которую используют при приготовлении элитных сортов сыра и вина, специально подготавливают. Плесень, поражающая продукты, не имеет с ней ничего общего. Более 100 токсических соединений, найденных учеными в плесени и покрытых ею продуктах, могут очень долго никак не проявлять своего присутствия в организме. Но спустя несколько десятилетий именно они могут вызвать быстрый рост раковых опухолей. Увы, но тепловая обработка никак на эти токсины не влияет. Впервые грибок Stachybotrys atra, несколько лет назад привлёкший к себе внимание учёных и связываемый со смертью нескольких младенцев в Огайо, высеян из лёгких семилетнего мальчика. Эта плесень, одна из сотен тысяч существующих в природе грибков, может вызвать серьёзные проблемы со здоровьем, если вырастает дома. Причиной смерти лиц, вскрывавших гробницы египетских фараонов, была желтая плесень, выделяющая афлатоксин, который вызывает тяжелые пневмонии и рак печени. Африканская народность банту умышленно хранит продукты таким образом, чтобы они ради вкуса покрывались плесенью. Эта народность более всех в мире страдает раком печени, они умирают, не дожив и до 40 лет. В Индии для развития плесени идеальные условия. Здесь обычны цирроз печени у детей, которых кормят желтым рисом. Он весь заражен афлатоксином. «Я провел много опытов. И теперь твердо уверен: пиво, вино и молоко портят невидимые глазу существа — микробы. они и вызывают гибельный процесс, который ведет к порче продуктов», — заявил в обществе естествоиспытателей 3 сентября 1857 г. в то время еще малоизвестный французский ученый Луи Пастер, который позже проводил опыты с химическими веществами, разделяя их на правые и левые энантиомеры с помощью плесени! Просто так великий ученый не заострил бы внимание на плесени. Флеминг также, видимо, свои открытия почерпнул у Пастера. Все это говорит только об одном. В составе простейших имеется некий «агент», способный вызвать малигнизацию, если паразитов много или они надолго «задержались» в организме. Точно такой же «агент» есть и у многоклеточных. Как нам удалось выяснить, связующей цепью или тем самым «агентом» являются составные элементы диссимметрии. А именно правовращающие аминокислоты, полипептиды и белки. В раковых тканях главную роль играют аминокислоты, правовращающие наподобие тех, которыми насыщена плесень, бактерии, грибы, трихомонады и т. д. Именно этот кажущийся факт «соучастия» простейших в начале ракового процесса сбивает с толку сторонников паразитарной теории. Однако именно этот факт подсказывает, где надо искать лекарство от рака. Однажды плесень уже спасла миллионы жизней, поможет она и в случае с раком. Какую симметрию имеет плесень? Если заниматься предсказаниями, то кубическую, если подходить научно, то радиальную и сферическую. От кого они переняли эти виды симметрии? Какие силы в простейшем живом мире «раздают» виды симметрии? Далеко ходить не надо — кристаллы во время роста.

Кто такие простейшие? Это подцарство одноклеточных животных, одни из самых древних существ на Земле, которые народились из возникших протоклеток. Прокариоты, от которых «откололись» эукариоты и вирусы. Организм простейших состоит из одной клетки или колонии клеток. Размеры от 2—4 мкм до 1 см. Размножение половое и бесполое. Свободноживущие и паразитические формы. Длительное время всех простейших объединяли в один тип, в который обычно включали 5 классов (саркодовые, жгутиконосцы, споровики, инфузории и книдо-споридии). В современной научной литературе простейших чаще рассматривают как самостоятельное царство одноклеточных эукариот с 5—9 типами (споровики, книдоспоридии, микроспоридии, инфузории, сарко-мастигофоры, включающие саркодовых и жгутиконосцев, и др.). Около 40 000 видов, которые распространены очень широко. Раковые клетки напоминают их и растения по типу размножения, питания и дыхания. Если хорошо постараться, то в этом скопище простейших можно найти его ближайших родственников. Перенос генов в случае с раком вертикальный. Его «эволюцию» можно рассматривать как эволюцию разрывного типа. Итак, какой же тип симметрии у простейших и у плесени, в частности? Ответ на этот вопрос может дать рецепт лечения рака и других зеркальных болезней. Вот почему этим самым древним и загадочным ветвям эволюции необходимо уделить больше внимания.

Теперь настало время прицельно рассмотреть сообщество свободных «членов» человеческого организма. Они живут в кишечнике, крови, лимфе, на коже, на слизистых, обеспечивая либо защиту (конкурентным способом не давая другим, зловредным, бактериям заселить эти участки), либо участвуя в переваривании пищи и синтезировании некоторых, необходимых человеку витаминов и незаменимых аминокислот. Всего к нормальной микрофлоре человека относится около 500 видов бактерий.

Таким образом, каждый реальный человек — это не просто представитель вида Homo sapiens, а целая коллекция различных организмов. Основное место, где они «гнездятся» — желудочно-кишечный тракт. Если рассматривать организм человека спереди, можно констатировать следующий факт: кожа вокруг пупка скручена вправо, кровь и пища движутся также слева направо. По всему выходит, что это своеобразная воронка с подвижными и неподвижными частями. В этой воронке происходят самые интенсивные процессы: обмен веществами, энергией и «мнениями» между микро- и макроорганизмом. В процессе изучения патогенеза рака пришло понимание того, что отдельные молекулы очень активно участвуют в этом процессе. Например, триптофан, сератонин, мелатонин, гормоны растений и т. д. Считается, что индолилуксусная кислота, как продукт метаболизма бактерий, не нужна организму вообще и не оказывает на него никакого действия. Как и в случае с азотом воздуха и нитронами, ошибочно полагают, что ПУК это такой же «балласт». Что-то уж больно много балластных и бесхозных вещей в организме. Это должно настораживать.

Поэтому вернемся еще раз к ПУК, проследим за этой «фитозолушкой» и выясним, что же она из себя представляет на самом деле. Настораживает один неоспоримый факт. Слишком много Нобелевских премий получили исследователи, так или иначе изучавших это место в химии и биологии. Содержание гормонов в растении ничтожно по сравнению с животными и их гормонами. В поисках фитогормонов исследовали все биологические жидкости, слюну, мочу, ферменты и т. д. Больше всего ее оказалось в моче беременных женщин. Эта субстанция самый мощный источник гормона роста растений! Лучше только лошадиная моча. Для исследования потребовались сотни литров мочи, благо она всегда под рукой. Еще одна странность. Углеводы и белки не влияли на количество ауксина, но увеличение в диете масла могло на время увеличить его содержание в 40 раз! Теперь вспомним, что беременные женщины, старики и раковые больные подобны. Гиперпигментация, акромегалия, отечность, тусклые и ломкие волосы и отвращение к некоторым видам пищи и запахам. И вездесущая ПУК. Это говорит только об одном, ею можно лечить рак и другие зеркальные болезни и пользоваться как диагностикумом. Нужно только в том и другом случае создать необходимые условия для получения эффекта. ПУК обладает фототропической активностью точно такой же, как и ауксин а. Однако размеры ее меньше, чем у ауксина а, почти в 2 раза и равны 175 дальтон. Следует отметить, что у эфиров ПУК с увеличением числа атомов углерода активность быстро снижается, но метиловый эфир довольно активен. Заметим, что все «крутится» вокруг гетероцикла индола. Число асимметричных атомов углерода его изомеров может быть 32. Это число допустимых ауксинов. Вновь 32. ПУК перемещается (кластер) с гидрофобным партнером и их общая масса 350. Что это за «партнер» в 150 дальтон? Его надо найти во что бы то ни стало. Он нам ответит, как лечить рак! Ауксины вообще всегда путали с холевой кислотой и эстрагенами. У них общий предок — холестерин. Я уже писал, что холестерин и половые гормоны участвуют в раковой вакханалии. Теперь в этом нет никаких сомнений. При диете, содержащей жиры, естественно подскакивает холевая кислота, и ее ошибочно принимали за ауксин! Для извлечения эстрона из мочи применяли семикарбазид, взаимодействующий с кетогруппой. Вот откуда Анатолий Качугин неосознанно, по наитию, черпал свои идеи о лечебных и противораковых свойствах семикарбазидов. По крайней мере, по времени все сходится. Мы этот момент также запомним, он нам еще пригодится. Покончим с мочой и перенесем внимание на более твердые отходы. Наша микрофлора тратит часть незаменимой аминокислоты триптофан на синтез ПУК, что указывает на прямую связь крови и, простите, кала. У человека триптофан (до 2 % от поступления с белками) превращается в т. н. хромаффинных клетках в серотонин — «гормон счастья». В шишковидной железе — эпифизе — он превращается в мелатонин, а при катаболизме (раке) в 5-гидроксиуксусную кислоту, 5-ГИУК. Сератонин и мелатонин руководят циркадными циклами, сон-бодрость, сон-бодрость. Особенно ярко это проявляется при карциноидном синдроме. Это зеркальный механизм, при поломке которого и возникают практически все болезни и самые тяжелые зеркальные — рак, сахарный диабет, фобии и шизофрения. Я уже указывал на странную связь между гормонами растений в моче беременных женщин, триптофаном, триптофанзависимыми белками, серотонином, мелатонином, тромбоцитами, тонкой кишкой, эпифизом, холестерином, порфирином, раком и светочувствительностью. Эта цепь, одна из самых таинственных на первый взгляд, имеет довольно простую «матрицу». Серотонин — самый древний медиатор. Его вырабатывают эндокриноциты или хромаффинные (световые) клетки тонкой кишки. Считается, что он имеет два разобщенных цикла. После синтеза он депонируется в тромбоцитах, а другой цикл функционирует в головном мозге. Однако многие факты указывают на то, что это, наверное, заблуждение. Цикл серотонина, скорее всего, замкнутый. Длительный или летаргический сон останавливает процесс старения. Это «место» в механизмах старения не изучено. Однако смысловая и химическая связь налицо. В эпифизе в большом количестве имеется т. н. мозговой песок. Это, по сути, нанокристаллы. Уж не жесткий ли диск в организме?! Серотонина много в тонком кишечнике, длина которого составляет 6 метров, а площадь более 200 квадратных метров. Это огромнейшая реактивная поверхность, а рак встречается крайне редко! Почему? Во-первых, в среде, где идет синтез ПУК и много серотонина, тяжело «зачать» рак. Во-вторых, у тонкого кишечника имеется собственный мозг — в прямом смысле этого слова, который так регулирует все процессы, что появиться раку практически нет возможности. К примеру, на сердце влияет не только мозг, но и многие другие факторы, например гормоны. В кишечнике есть собственная хорошо развитая нервная система, которая функционирует независимо от всего, за исключением мозга. Связь между ними осуществляется, как мы теперь знаем, через серотонин. Порфирины после внутривенного введения также стремятся в тонкую кишку. Что это — совпадение или закон? Скорее всего, это простая физиология. Порфирины — резонансные системы, поэтому они стремятся в центр автоструктур под влиянием своих фотореактивных свойств. Централизация тромбоцитов при массивном кровотечении основана на этом же механизме. Они стремятся к «темноте». Рак, как мы знаем из тибетской медицины, очень любит свет, причем в комфортном диапазоне 555—560 нм. Это третья причина, почему так редко встречается рак тонкой кишки. Части этого механизма и вещества, указанные в вышеупомянутых процессах, мы используем для лечения рака. Из анатомии и физиологии известно, что все поступающие вещества организм принимает через рот. Парентерального питания не предусмотрено вообще. Окружающая среда соприкасается и взаимодействует с внутренней средой организма в нескольких местах. Первая «плоскость» — это желудочно-кишечный тракт, самое плотное соприкосновение происходит в начале тонкой кишки в химусе. Воздух контактирует с подобным же «веществом» — сурфактантом в легких. Все поступающие и присутствующие в организме вещества вовлекаются в центральную, условно говоря, «воронку». Эти вещества вращаются в энтерогемическом и энтерогепатическом циклах. Эта «восьмерка» является самым важным «числом» в метаболизме и энергетике организма. Вот что сказал Авиценна о печени.

В античные времена печень описывали как вместилище души, жизненный дух или как источник крови, сосредоточие жизни. Как ни странно, не далеко от истины. Это место одно из самых горячих в организме. Внешне, на уровне автофигур, оно выглядит как разобщенные «рукава» правозакрученной спирали. Подобное же строение имеют и спирали клеток-доменов, исходящие из «ядра» и простирающиеся к «клеточным стенкам» изнутри. Подобное «строение» присуще и простым клеткам организма, их органеллам, ядро — эндоплазматическая сеть. То есть в лице этих двух циклов мы видим динамические автоструктуры. По всему выходит, что правовращение жидкостей, пищи, крови, веществ в организме является основным носителем энергетических структур и структур, содержащих в себе энергетику. Здесь же, в этой «спирали», происходит коррекция водно-электролитного и кислотно-основного состояния плазмы крови, глюкозы, холестерина, общего белка и, что важно, альбуминовой фракции. Раковые пациенты худеют потому, что у них развивается аминокислотная, белковая дистрофия. Глицин «плоский», а ароматическая аминокислота уже «объемная». Если в этой точке синтеза белка происходит ненужная или извращенная фотохимическая реакция, произойдет катастрофа. Самая первая ароматическая аминокислота — триптофан. По моей теории L-триптофан именно в этой «воронке» «переворачивается» в D-триптофан. Вследствие этого между глицином и триптофаном невозможна слаженная работа. Прежде всего в коллагене, так как каждая третья аминокислота в его молекуле — оптически неактивный глицин. D-триптофан имеет право на существование, так же как и другие D-аминокислоты. Последние обнаружены в клеточной стенке грамположительных бактерий, которых кстати очень много в кишечнике. pH тонкой кишки — 5,2—5,5 — идеальное место для «перевертывания» триптофана. Вопрос, почему D-аминокислот не может быть в «стартовых», а затем и зрелых раковых структурах? В этом случае свое черное дело сделали авторитеты от науки. В середине XX в. на этих работах поставлен жирный крест, а зря! Местом перевертывания может быть и правовращающие олигопептид, полипептид и даже белок. Итак, соединим все и вычленим звено, где начинается рак. Анатомически, это место соединения гомеостазированного химуса или, иначе, начальный отдел тонкой кишки. В этом же месте организма, начале «воронки», нарушаются процессы стабилизации физико-химического состояния химуса, и они выходят за рамки определенных значений. В этом месте патогенные простейшие, испорченная вода, синтезированные молекулы, молекулы-уроды, ксенобиотики, остатки «блоков» трансгенных продуктов и прочие «члены бригады» всасываются в кровь и отправляются на «большую дорогу» под названием рак. Причем раковый, неправильный фолдинг (самоорганизация) белков, фибриллообразование, может начаться там, где имеются подходящие условия в местном гомеостазе. Как мы видим, «эфемерные» автоструктуры превращаются в основополагающие реальные образования наряду с органами и системами. Для микроорганизмов это также свойственно, если моя теория подобий не ошибочна. Вот как выглядит центральная автоструктура тела — правовращающаяся спираль: она из области пупка уходит вглубь и «пронизывает» начало тонкой кишки, «задевая» при этом поджелудочную железу и, раздваиваясь, уходит в почки. Если между автоструктурами появляется много жира, в малом сальнике и передней брюшной стенке, то тяжелые последствия этого «расслоения» не за горами. Толстые люди сами по себе представляют грустную картину, они все похожи, как клоны. В их «лице» стираются расовые, национальные, половые признаки. За каждым толстым, оплывшим лицом, как правило, «замаскировано» красивое неповторимое лицо и прекрасная фигура.

Очень жаль, что люди ленивы и эгоистичны. Только этой «деформацией» фигуры можно объяснить тот факт, почему у толстяков чаще возникают диабет, рак, и почему они так тяжело поддаются, а иногда вообще не поддаются, лечению даже с применением диссимметрирующей терапии. «Разобщение» автоструктур, изменение кинетики вращения в них затрудняют лечение рака поджелудочной железы, почек и сахарного диабета. Кожа вокруг пупка скручена вправо, что видно воочию, это следствие вращения плода, когда он находился в матке. Спиральная автоструктура в области тонкой кишки это динамическая система, она напрямую воздействует на все процессы, происходящие в этой области. Другая спиральная автоструктура, наружный след которой мы видим на затылке из скрученных волос, это следствие совместного вращения плода в чреве матери и энергетического вихря. Дериват этой автоструктуры в головном мозге также должен иметь динамическую, спиральную автоструктуру. Эпифиз по всем статьям подходит на эту роль, а он подобен началу тонкой кишки. Причем эта спиральная автоструктура разделяется, как и нижняя (тонкой кишки), на два «рукава», которые выводятся в глазные яблоки. Две динамические спиральные автоструктуры, тонкой кишки и эпифиза, связаны между собой как с помощью химических веществ, типа серотонина, мелатонина, так и чисто энергетическими и полевыми связями. По всей вероятности, все они замыкаются на центральный энергетический вихрь под названием «реликтовый вортекс», который пронизывает все тело. Рак, беременность и старость — явные подобия. Если регулировать именно их соотношение, многие болезни просто не появлялись бы. Глядя на то, как рак свободно «гуляет» по организму, можно с уверенностью сказать — его «дорога» предопределена деформацией автоструктур. Причем это зависит от пола. На первом месте среди мужчин занимает рак легких, на втором — рак желудка, на третьем — рак толстой кишки. У женщин картина несколько иная. На первом месте — рак молочной железы, на втором — рак кожи, далее — рак толстой кишки и рак желудка. Что касается смертности, то мужчины чаще умирают от рака легкого, а женщины — от рака молочной железы. Характер пищи и социальные потрясения также влияют на развитие того или иного рака. Уменьшается количество больных раком легких и желудка, но растет количество заболевших раком почки, уменьшается количество заболеваний раком пищевода.

«Перефразируя» медицинскую статистику и токсикологов, можно утверждать, что проблемы здоровья вообще — это проблемы окружающей среды, желудочно-кишечного тракта и эпифиза. Избавиться от ксенобиотиков человечество уже не в состоянии, а вот для эффективного лечения всех болезней необходимо как следует очищать просвет кишечника от «налипших» ненужных микробов (избыточных колоний, особенно кандид) и «сбрасывать» азот из крови наружу через гепатоэнтеральную «воронку». Периодическая очистка крови и лимфы также избавит организм от лишней нагрузки от токсинов и паразитов. Продукты распада клеток, в которых присутствуют соединения азота, необходимо удалять из плазмы крови для того, чтобы полностью разорвать патогенез любого заболевания. Все вещества и паразиты, присутствующие в крови, проходят через желудочно-кишечный тракт, поэтому вымывание их из кишечника и стремительная очистка биологических жидкостей — это, по сути, новое направление в медицине. В будущей диссимметрирующей медицине патогенез заболеваний и лечение будут выглядеть несколько иначе. Например, раствор, применяемый для кишечного лаважа (автор В. А. Маткевич), организм воспринимает как жидкую часть пищи (химус). Если, например, в крови не хватает кальция, то организм возьмет его из раствора и наоборот, если чего-то в избытке, сбросит в кишечник. Таким образом происходит коррекция ионного состава плазмы крови. Здесь же происходит обмен «мнениями» между простейшими. Для коррекции микробиоциноза кишечника и крови необходима борьба с дисбактериозом и диспропорцией микрофлоры и микрофауны. Как мы знаем, все кишечные бактерии делятся на две группы: первая — это полостная флора, находящаяся в химусе, а вторая — мукозная на слизистой оболочке кишки, покрытая слоем постоянных слизистых наложений (слизистая пленка). Эта пленка не растворяется и не смывается водой и защищает мукозную флору во время промывания кишки. После кишечного лаважа рекомендуется пища богатая пектинами, пищевыми волокнами, каши без сахара. Бактерии и другие простейшие очень избирательны к еде и среде, где они живут. Полезные бифидо- и лактобактерии, самые полезные, любят клетчатку (пищевые волокна). Получив свою любимую пищу, они бурно растут, подавляя рост других видов. Любой сапрофит и даже паразит занят своей работой. Без них жизнь многоклеточного организма невозможна. Когда организм здоров, все живут в мире и согласии. Как только нарушается паритет, сразу начинается болезнь. Совместное сосуществование должно определять и общую энергетику. Вопросы энергообеспечения одноклеточных и многоклеточных разобраны достаточно хорошо. Нас интересуют переходные пути добычи энергии. Добыча энергии простейшими и высшими представителями также претерпевала изменения в процессе эволюции, но сохранила некие общие черты. По мере истощения запаса органического материала (а новый не образовывался из-за изменения условий на Земле) возникала жесткая конкурентная борьба за него, что ускорило процесс эволюции первичных гетеротрофов. Исключительным событием стало возникновение бактериального фотосинтеза, освободившего клетки от зависимости доступности органики абиогенного происхождения. Скорее всего, фотосинтез возник у анаэробных бактерий, способных к азотофиксации. Побочным продуктом фотосинтеза является кислород. Его накопление в атмосфере привело к коренному изменению хода эволюции. Появление озонового экрана защитило первичные организмы от смертельного УФ-облучения и положило конец абиогенному синтезу органики.

Пробионты были первичными гетеротрофами. Они получали энергию при расщеплении органических веществ абиогенного происхождения, в изобилии имевшихся в окружающей среде. Примером древнего способа обмена веществ, дошедшего до наших дней, является гликолиз — ферментативное бескислородное расщепление глюкозы. Раковые клетки также «дышат» с помощью гликолиза. В случае с раком прямого переноса генов нет, есть их опосредованная частичная реакция на вторжение чужой жизни. Переход любых клеток на ту или иную сторону постоянен в любой живой системе. Паразитический рачок Dendrogaster утратил вообще все признаки ракообразных, превратившись в кустовидную аморфную массу. Откуда он родом, узнали только на основе строения личинки. У ряда растений имеются пестролистные формы, например, у плюща (Hedera helix), сансевьеры (Sansevieria trifasciata), агавы (Agave americana), пеларгонии (Pelargonium zonale hybridum) и множества других видов. Это пример соматической мутации, т. е. мутации не в половых клетках. Такие растения передают этот признак при вегетативном размножении. Но при половом — нет. А вот узамбарская фиалка, или сенполия (Saintpaulia ionantha), демонстрирует явление спортинга, т. е. спонтанных соматических мутаций. Почковая мутация у этого растения приводит к тому, что из почки развивается розетка растения, генетически не идентичная материнской. Такая розетка может зацвести и дать семена. Также последствием почковых мутаций являются многие сорта цитрусовых и некоторые сорта кофе. А вот соматические мутации у животных и человека — это предрасположенность к раковому перерождению. Так что утеря генетической информации не всегда вредна. Хуже, если она не сопровождается приобретением новой в иных деталях строения. Рак и есть т. н. нейтральная мутация, которая при изменении условий жизни организма становится вредной. Не надо забывать также о полиплоидии и меланизме. Структура живого организма не столь устойчива — многие гены имеют по несколько вариаций (аллелей), и число их сочетаний очень велико. Таким образом, связующим звеном между генетикой, простейшими и раковыми клетками становятся белки и сахара, т. е. элементы диссимметии, как таковой. Отбросив сахара, как более простое начало, мы оставляем белки. Причем правовращающие. Энергия раковых клеток, как и энтропия, всегда выше, чем у нормальных клеток. Опухоль всегда «горячее» окружающих тканей. Из одной молекулы глюкозы и трёх молекул кислорода образуется 6 молекул углекислого газа и 6 молекул воды. Как видим, из 4 молекул получается 12. Энтропия растёт! Противоречий второму закону термодинамики нет, и есть ответ, почему энтропия ракового гомеостаза положительная! Аэробный гликолиз дает много больше энергии, но она структурирована и выдается порциями для более продуктивной работы. При раке совокупная энергия намного выше, и поэтому невольно напрашивается вывод, что она добывается всем симбиотом. Из истории известно, что всякое стихийное восстание, не имеющее далеко смотрящих организаторов, обречено на гибель. Обязательно должна подойти организованная армия и разгромить восставших. Грозная армия, которая поставит все на свои места, называется Сознанием. Она прервет и разрушит все связи высших клеток и тканей с древними формами. Тем более Живое вещество и Сознание в когерентном состоянии самоподобные и саморегулируемые части единого целого. Отсюда можно сделать окончательный вывод: самоорганизация жизни — процесс естественный и эволюционный. Внезапное вторжение другой жизни должно повлечь ответную реакцию самоорганизации.

По моему мнению, основными стратегическими чертами рака являются растениеподобные признаки. Причем растения, относящегося к сорнякам. Вот эту среду и необходимо нейтрализовать. Тогда рак можно будет считать окончательно побежденным. Как мы уже успели заметить, развившееся раковое дерево, держась «корнями» в организме, выделяет в «ризосферу» различные химические вещества, привлекающие туда микробов и грибы-симбионты. Особенно «интеллект» рака проявляется, когда его питание не сбалансировано хотя бы по одному химическому элементу (меди, кальцию, фосфору и калию). Рак своими «выделениями» приказывает симбионтам добыть, например, калий. Команда принята, калий и ничего лишнего. Таким образом, роль микрофлоры и грибов-симбионтов несколько иная, чем сапрофитов: не складывать, а добывать. И этот важный момент следует четко различать, говоря о предназначении тех или других микроорганизмов. Если требуется произвести питательные вещества, это роль сапрофитов, если требуется досыта накормить, это сделают симбионты. Как известно, в добывании питания для растений нет равных грибам-симбионтам (микоризообразующим), потому что площадь всасывающей поверхности гиф в сотни раз превосходит всасывающую поверхность собственного корня растения. Организм здоров, когда грибы и микробы дополняют друг друга. Причем паритет держится годами. Поэтому рак нельзя считать болезнью, мгновенно поразившей здоровый организм. Это система развивающаяся, протяженная во времени. Все «признаки» постепенно складируются в здоровых тканях, в результате чего появляется мотивация к озлокачествлению. По своим признакам и содержимому рак очень похож на навозную кучу. В навозной куче высокая температура, и все полезные микробы погибают (температура выше 35,5 градусов для них губительна), остается одна патогенная микрофлора. Название «они» имеют другое, чтобы их сразу можно было отличить за способность принимать спорообразную форму. Дальше по S-образ-ному закону «навозная куча» остывает. Гнилостные микробы из спор проросли в вегетативную форму, кругом полно еды, все свои, условия подходящие — анаэробные, «куча» ведь уже большая. Поэтому добить все, что окружает эту «кучу», только вопрос времени. Для того чтобы разгрести ее, нам не стоит гонятся за метаболическим призраком и тем более ворошить ее, надо пресечь пути коммуникации симбиотов, что нарушит любую раковую структуру.

Теперь о том, как влияют на Живое вещество ксенобиотики, придуманные человечеством для борьбы с простейшими. Применяя удобрения, инсектициды, гербициды и пестициды, человечество столкнулось с проблемами, о которых и не подозревало. Пестициды — собирательный термин, охватывающий химические соединения различных классов, применяемые для борьбы с вредными организмами в сельском хозяйстве, здравоохранении, промышленности, нефтедобыче и многих других случаях. Пестициды начали использовать еще в войсках Александра Македонского для борьбы с паразитами человека (порошок долматской ромашки). В здравоохранении пестициды применяют для борьбы с членистоногими — переносчиками таких опасных заболеваний, как малярия, чума, туляремия, энцефалит, сонная и слоновая болезнь, многие кишечные заболевания. В здравоохранении и ветеринарии, кроме того, пестициды используют в качестве дезинфицирующих средств, в промышленности — для предохранения неметаллических материалов (полимеров, древесины, текстильных изделий), борьбы с обрастанием морских судов, особенно в южных морях, для борьбы с сероводородобразующими бактериями, для предохранения труб от коррозии.

В наибольших масштабах пестициды используют в сельском хозяйстве для борьбы с членистоногими (инсектициды и акарициды), нематодами (нематоциды), грибными (фунгициды) и бактериальными (бактерициды) заболеваниями растений и животных, а также для борьбы с сорняками (гербициды). К пестицидам относят также регуляторы роста растений (ретарданты), используемые для борьбы с полеганием различных культур, для дефолиации (удаления листьев) и десикации (подсушивания растений на корню), чтобы облегчить уборку урожая, а также для предохранения от заморозков и засухи.

Бытует мнение, что применение пестицидов представляет большую опасность для человека и животных. Это связано с применявшимися ранее очень ядовитыми соединениями мышьяка. Современные пестициды, за редким исключением, обладают низкой токсичностью, приближающейся к токсичности поваренной соли, и во много раз менее ядовиты, чем кофеин. Отметим также, что современные пестициды в течение одного вегетационного периода полностью разрушаются в окружающей среде.

Мониторинг, проводимый в США на содержание пестицидов в пищевых продуктах, показывает, что 80—90 % их не содержит пестицидов совсем, 10 % содержит допустимые нормы и только 0,7 % — выше нормы. Интересно отметить, что в странах наиболее интенсивного применения пестицидов самая высокая продолжительность жизни людей, что не является признаком положительного действия применения пестицидов на продолжительность жизни, а характеризует лишь отсутствие их достаточно заметного отрицательного влияния при правильном применении. Во всем мире ведется интенсивная работа по совершенствованию ассортимента применяемых пестицидов и уменьшения их вредного воздействия на окружающую среду. В настоящее время на эти работы фирмами-производителями пестицидов, а также из федеральных бюджетов экономически развитых стран, таких как США, Англия, Франция, Япония, Германия, Швейцария, расходуется более 2 млрд. долл. в год. Наряду с химическими средствами защиты растений интенсивно разрабатываются биологические методы. Различие между биологическими и химическими методами состоит в том, что в качестве химических средств используются вещества, а в качестве биологических — существа, способные к размножению. Эта формулировка принята на Генеральной Ассамблее ООН в 1969 г. для характеристики отличий химического и биологического оружия. Как ни странно, часть этих веществ продлевает жизнь и может быть использована для лечения рака и других зеркальных болезней.

Теперь настала пора непосредственно коснуться самой страшной зеркальной болезни Живого вещества — рака. Повествование о нем будет выглядеть несколько необычно. Этого требует враг, с которым человечество столкнулось лоб в лоб. Во-первых, мы должны понимать, что раковая опухоль и раковые клетки это не одно и то же. Во-вторых, между ними существуют субстанции и явления, объединяющие их. Раковая опухоль — это, прежде всего, симбиоз кубических нанокристаллов, клеток и тканей высших организмов, микрофлоры и микрофауны. Объединяют их в симбиот, естественно, химерные белки и полисахариды. В своих первых книгах: «Рак — инструмент познания феномена жизни» (изд-во «Джангр», Элиста, 2001 г.), «Рак — исцеление возможно» (изд-во «Нева», 2003 г.) я писал о том, что в процессе развития раковая трансформация начинается с нарушения симметрии в клетках, изменения направления вращения аминокислот и белков, с постепенного втягивания в опухолевый процесс простейших и грибов. Все простейшие несовершенные грибы, плесень, низшие растения и особенно диатомовые, обладающие «сверхестественной» неживой симметрией, могут, объединившись, вызвать рак. Всевозможной симметрией, как мы знаем, обладают также и нанокристаллы. Это очень важный момент. Некоторые представители микрофлоры и фауны, живущие в организмах высших животных, состоят из L-аминокислот, L-белков, D-дезоксирибонуклеиновых кислот, D-сахаров, L-алкалоидов, D- и L-терпенов. Это своего рода неустойчивый рацемат, т. е. смесь разновращающихся веществ. Однако пока никто из биологов не удосужился объяснить, почему в процессе эволюции произошло подобное разделение, и какую роль этот фактор играет в жизни низших и высших организмов. При раковой трансформации они принимают одну, выгодную для них, пространственную форму. Наши исследования с раковыми опухолями и плазмой крови показали, что теория о нарушении диссимметрии и фолдинга протеинов при раковом перерождении клеток и тканей верна. Парадоксальным образом вторичные структуры триптофанзависимых белков у раковых крыс не переходят в третичные структуры. Агломераты этих структур в несколько раз больше, чем подобные же структуры у здоровых крыс. Это все признаки нарушенной анизотропии, кристаллизации и искаженного фолдинга. Простейшие, обладая набором правовращающих белков и аминокислот, которые появились в большом количестве в результате воздействия ксенобиотиков и питательного материала, также подвержены злокачественной трансформации, и сами могут катализировать этот процесс. Это свойство они передают своему хозяину напрямую, если для этого есть условия. Простейшие малигнизируются как сами, так и вовлекаются в готовый раковый гомеостат высших животных по ряду причин. Как было сказано выше, может происходить и обратный процесс, когда соматические клетки хозяина озлокачествляют своих паразитов и сапрофитов. Это вызвано, во-первых, губительным изменением соотношения CO, O, NO, Ca, К и Mg в окружающей среде и тканях. Во-вторых, мощным и слабым искусственным электромагнитным фоном, изменяющим гиротропию аминокислот, Сахаров, сбивающим частотноспецифические процессы в тканях и клетках. В-третьих, миллионы искусственных синтезированных молекул (ксенобиотиков) изменяют химизм и направление закрутки аминокислот и Сахаров. Изменение направления вращения веществ в организме отражается и на высших этажах. Мной был предложен тест, определяющий наличие рака в организме. Если правша, размешивая сахар, вращает ложкой влево, то у него наверняка имеется предрасположенность к раку, или он уже имеется в организме. Соответственно, левша вращает ложку наоборот, вправо. Этот тест, как правило (к сожалению), почти не дает сбоев. Тибетская медицина говорит о том, что рак, паразиты и лимфа имеют одинаковые свойства. Рак очень любит сахар, свет и белую пищу. По их воззрениям, рак это иная форма жизни и другая энергетика. В одно- и многоклеточных организмах происходит регулируемая конкуренция между L- и D-аминокислотами. Правые аминокислоты и белки служат детерминирующим фактором диссимметризации в Живом веществе. Вероятнее всего, в печени и почках существуют ферменты, расщепляющие D-аминокислоты в сотни и тысячи раз быстрее, чем ферменты, работающие с L-аминокислотами. Поэтому дальше печени и почек D-аминокислоты не проходят. Однако синтезироваться за этим барьером им никто не запрещает. В случае с опухолями D-аминокислоты, после печени и почек не успевшие подвергнуться переаминированию в L-аминокислоты, вступают в симбиотический фолдинг с правыми аминокислотами и протеинами простейших. Селекция (выживание) наиболее быстрых направлений в ансамбле растущих полимеров предопределяет направление развития всего ансамбля (текстуры) Живого вещества. Левые полимеры в окружении таких же левых структур расти быстро, как при раке, не могут ввиду высокого энергетического барьера. Раковым D-структурам не надо преодолевать высокий энергетический барьер. Он уже пройден за счет D-аминокислот, мономеров, полимеров и тех же D-сахаров. Они уже все на его «стороне». При раке все признаки перехода живых структур в твердотельное состояние налицо. Поэтому можно утверждать, что на основе кристаллического (кубического) состояния раковых структур фолдинг протеинов идет по сценарию направленного взрыва. При фракционировании в живых тканях, как правило, мономеры располагаются в жидкой части, а полимеры — в твердой части. Рак — это отражение искаженных решеток (мягкого) белка ближнего порядка в решетках (жесткого) белка дальнего порядка. При раке происходит процесс, похожий на минерализацию или окаменение Живого вещества с последующим рассыпанием. Мы обнаружили резкое изменение угла поляризации нанокристаллов при одних и тех же размерах в плазме здоровых и раковых крыс. Призма разлагает свет на 7 частей, клетка тоже, но на три цвета. Раковая клетка практически не разлагает свет, а рассеивает его. Оптическая плотность раковых тканей больше, чем у здоровых. Это похоже на парадокс. Однако парадокса здесь никакого нет. Это проявления нарушенного фолдинга протеинов и потеря анизотропии Живым веществом. Доказательством этому утверждению является сообщение из Израиля.

В Иерусалимском университете внимание экспериментаторов концентрировалось на использовании некоторых характеристик актибинда — белка, производимого Aspergillus niger — чернозёмным грибком, широко использующимся в пищевых и биотехнологиях. В растениях актибинд блокирует белок актин — важное вещество, содержащееся во внутриклеточных структурах и связанное с такими важными функциями, как, например, рост клеток. В лабораторных опытах с клеточными культурами актибинд действительно останавливал рост раковых клеток, а в дальнейших исследованиях (надо полагать, уже in vivo) повышение уровня актибинда замедляло развитие метастазов, опухолей и питающих их кровеносных сосудов. Эти результаты не подлежат сомнению и подтверждают мою теорию о нарушенном фолдинге протеинов, лежащем в основании рака. Единственное, что вновь не учитывается исследователями, куда вращается белок актин в раковых опухолях. Как я указывал ранее, молекулы-уроды (ксенобиотики), прицепляясь к белку, искажают его «траекторию» во время фолдинга, что и вызывает рак и другие зеркальные болезни.

Доказательством изменения именно белков во время раковой трансформации клеток и их структур являются данные наших опытов с асцитной жидкостью и плазмой крови. На приведенных ниже рисунках показаны изменения белков (поляризации и структуры) в биологических жидкостях у больных и здоровых животных. (Рис. 23 а). И появление измененных белков у больных животных (Рис. 23 б).

Рис. 23. Спектры поляризации в ближней области УФ (200—250 нм).

На рисунке а) отражена степень поляризации плазмы крови здоровых и больных крыс (с асцитной опухолью Зейделя) и асцитной жидкости больных крыс. № 1 и № 8 — здоровые животные, № 2 — № 7 — опухоленосители. У здоровых крыс (кривые № 1 и № 8) степень поляризация плазмы крови очень выраженная, что говорит о высокой анизотропии. На рисунке б) показано появление у опухоленосителей измененных белков в плазме крови и в асцитной жидкости, что не наблюдается при проведение аналогичных экспериментов у здоровых животных. Видно, что в смеси белков величина «шума» намного превосходит величину «полезного» сигнала. Шум характерен как для здоровых, так и для опухоленосителей. Он выглядит как наложение кривых, находящихся в близких диапазонах. На графическом изображениии видны два отрицательных пика в области примерно 260 нм и 268 нм. Эти отрицательные пики проявляются только у крыс-опухоленосителей. Это говорит о появлении в биологических жидкостях у опухоленосителей измененных третичных и вторичных структурах белка.

Повреждающее действие ксенобиотиков может приводить к морфологическим, биохимическим, физиологическим, поведенческим нарушениям, а также неэффективной интеграции биологических процессов, необходимых для успешного осуществления репродуктивной функции. Наиболее очевидным последствием воздействия токсических веществ, безусловно, является снижение биотического потенциала родительских поколений и потомства; менее выраженными эффектами являются такие, которые затрагивают вторичные половые признаки и поведение. Исходя из того, что органы размножения продолжают развиваться и в постнатальном периоде, а структурное и функциональное созревание завершается лишь с наступлением половой зрелости из-за длительной стадии покоя — между начальным образованием основных структур и обретением ими окончательного функционального состояния, — дефекты могут проявляться лишь спустя длительное время после их индукции, если только они не столь значительны, чтобы рассматриваться как пороки развития. В настоящее время наиболее распространенными методами, применяемыми с целью скринингового определения нежелательных последствий воздействия химических веществ на функцию размножения, являются: исследование гонадотоксичности химических веществ; трехстадийное исследование репродуктивной функции; исследование репродуктивной функции у нескольких поколений животных.

Среди факторов риска, способствующих возникновению рака: лишний вес, отсутствие в диете достаточного количества фруктов и овощей, отсутствие физической активности, курение, употребление алкоголя, пренебрежение безопасным сексом, загрязнение воздуха в населенном пункте, загрязнение воздуха за счет сжигания угля (в жилом помещении) и заражение при проведении медицинских процедур. Пожалуй, наибольший ущерб наносит практика очистки или рафинирования продуктов питания. Рафинирование — наиболее угрожающий нам процесс обработки пищи, поскольку всё больше и больше людей становятся его жертвами. Цельная пища содержит витамины, минералы и вспомогательные факторы, которые необходимы для того, чтобы пищу полностью переварить и усвоить. Разделение пищи на составные части и отбрасывание питательных веществ, необходимых для усвоения той ее части, которую вы в конце концов едите, создает питательный дефицит, заставляя вас потреблять другие виды пищи, чтобы получить эти питательные вещества, тем самым истощая ваши запасы этих веществ, так как дополнительную пищу тоже надо переварить и усвоить. Таким образом, процесс рафинирования превращает пищу в антипитательные вещества — в продукт, который не только не питает нас, ной в еще большей степени лишает нас питательных веществ. «Диетическим шарлатанством» называют также вопросы о том, какие химические вещества использовались при переработке продуктов. Управление по контролю за продуктами питания и медикаментами назвало безопасными 700 консервантов, стабилизаторов, отбеливателей, красителей, эмульгаторов и других добавок. Тем не менее, желтый краситель для масла и трихлорид азота были разрешены к использованию, а затем выяснилось, что краситель вызывает рак у подопытных животных, а отбеливатель — судороги. Следы растворителей, остающиеся после экстракции масла, оказывались смертельными для сельскохозяйственных и лабораторных животных, а химикат, предотвращающий порчу апельсинов (тиоацетамид), вызывал поражение печени у крыс. «Нетоксичный» отбеливающий агент для муки, диоксид хлора, разрушает несколько аминокислот, окисляет незаменимые жирные кислоты и полностью уничтожает витамин Е. Количество каждого из химических веществ сохраняется ниже уровня токсичности, но их суммарный эффект проконтролировать невозможно.

В одном из исследований оценивалась ситуация 2001 г. в 7 различных регионах мира. Тогда от онкологических заболеваний скончались 7 миллионов человек, причем каждая третья смерть была связана с упомянутыми 9 факторами. К примеру, курение стало причиной смерти 21 % больных, сообщает Washington Profile. Чем выше уровень благосостояния страны, тем меньше людей погибает в результате действия перечисленных факторов. В странах с высоким уровнем дохода от рака скончалось 760 тысяч человек, главными факторами риска были курение, алкоголь и лишний вес. В регионах мира с низким и средним уровнем дохода (в том числе, учитывалась ситуация и в бывшем СССР) 9 факторов риска вызвали 1,67 миллиона смертей. Особенно опасны курение, алкоголь и отсутствие фруктов и овощей, а для женщин — отказ от безопасного секса, что часто приводит к заражению вирусами папилломы человека. По мнению медиков из Научно-исследовательского института Квинсленда (Австралия), регулярное употребление аспирина значительно снижает риск рака кожи. «Мы обнаружили, что люди, которые регулярно употребляют аспирин, имеют значительно меньшую вероятность заболевания раком кожи, а также получения солнечных ожогов», — заявил Дэвид Уайтмен, один из исследователей. Новые исследования показали, что в случаях заболевания раком легких выживает больше женщин, чем мужчин. Исследование было проведено учеными медицинского центра «Маунт Синай», расположенного в Нью-Йорке. Однако точных причин такого явления ученым установить не удалось. На сегодняшний день рак в США выходит на первое место среди всех заболеваний, приводящих к летальному исходу.

В исследовании приняли участие 19 тысяч больных раком легких из разных частей Соединенных Штатов. У всех них была обнаружена немелкоклеточная карцинома легкого — наиболее распространенный вид рака в США в период с 1991 по 1999 гг. У пациентов была либо первая, либо вторая стадия заболевания. Всего стадий четыре, и чем выше стадия, тем более развита раковая опухоль. Спустя некоторое время ученые проверили по базе данных, кто из участников исследования и каким медицинским процедурам подвергался. Некоторым пациентам были сделаны операции, других лечили радиацией и химиотерапией, а третьи вообще не подвергались никакому лечению. Однако во всех трех группах число выживших женщин оказалось больше.

Спустя пять лет после того, как больным был установлен диагноз, количество выживших женщин составило 54 %, в то время как тот же показатель у мужчин не превысил 40 %. В группе больных, отказавшихся от какой-либо медицинской помощи, женщин выжило на 25 % больше, чем мужчин. Во всех остальных группах пациентов, отличающихся друг от друга по таким показателям, как возраст, раса, доход, тип лечения и др., спустя пять лет женщин также осталось в живых больше, чем мужчин. Ученые полагают, что такие результаты исследования могут быть связаны с тем, что биология развития рака легких у мужчин и женщин разная. Благодаря различиям женщины лучше поддаются лечению. Ученые также считают, что рак в организме мужчин ведет себя более агрессивно.

Микроэлементы, вернее их избыток или недостаток, влияют на развитие рака. В Миннесоте была подтверждена прямая зависимость между процентом содержания железа в пище и раковыми опухолями. И, одновременно, обратная зависимость вероятности возникновения онкологических заболеваний от цинка. Природа этих воздействий пока неясна.

В конце XX в. английские специалисты стали проявлять обеспокоенность тем, что среди мужского населения планеты растет число левшей. Обычно 6 % землян-мужчин используют левую руку, тогда как остальные 94 % — правую. Сегодня же только в Англии 9 % левшей. О чем, казалось бы, беспокоиться? А дело в том, что английский Клуб левшей, который существует с 1862 г., ведет собственную статистику. В соответствии с ней т. н. пики леворукости приходились на годы первой и второй мировых войн. И тогда такие всплески также достигали 9 %. По данным датских ученых, у женщин-левшей рак молочной железы встречается чаще, чем у правшей. Рак правой молочной железы протекает гораздо злокачественней, чем левосторонний. По моей теории, нарушение диссимметрии в сторону «левшества» на уровне организма и «правшества» на уровне белков ведет к развитию рака.

Одним из первых раковых заболеваний, причину которого удалось идентифицировать, был рак мочевого пузыря. В начале XIX в. было замечено, что рабочие, занятые в производстве красителей, чаще болели раком мочевого пузыря, чем население в целом. Позднее было обнаружено, что это вызывается провоцирующим рак веществом (канцерогеном) бета-нафтиламидом. Повышенная заболеваемость отмечалась также среди рабочих каучуковой промышленности, курильщиков и лиц, инвазированных тропическим паразитом, проникающим в стенку мочевого пузыря. Эта форма шистосомоза (так называется данная инвазия) является причиной высокой заболеваемости раком мочевого пузыря в некоторых районах Египта. В Великобритании ежегодно диагностируется около 13000 новых случаев рака этой локализации, которые приходятся на мужское население, что обусловлено более распространенной среди них привычкой к курению. Группа эпидемиологов из Йельского университета обнаружила зависимость между употреблением красителей для волос и одной из разновидностей рака — лимфомой. Известно лишь, что кристаллическая структура у корня волос раковых пациентов и на концах длинных волос у здоровых девушек — идентичны. Сказать, почему возникает рак почки, сложно, сказать, почему возникает рак почки у конкретного больного, невозможно. Существуют данные о том, что у людей, занятых в производстве анилиновых красителей, рак почки встречается гораздо чаще. В связи с этим некоторые канцерогены, образующиеся в производстве анилиновых красителей, обвиняли в канцерогенном эффекте в отношении почки. Эти же канцерогены обвиняют в причастности к возникновению рака мочевого пузыря. Искусственные окислители ВНА (Е320) и ВНТ (Е321) могут отражаться на работе печени и стать причиной метаболического стресса. А краситель Е127 может вызвать рак щитовидной железы. Человек состоит на 16 % из белка ина 80 % из воды, белок же, прежде всего, соединительная ткань. Его неправильное сворачивание и есть основная причина болезней современности, и рака в том числе. Самым плохим прогнозом следует считать тот, где изменены симметрийные параметры соединительной ткани. Этот показатель говорит о предельной изношенности всей соединительнотканой системы современного человека. Его соединительная ткань уже готова с детства малигнизироваться в любую минуту, нужен только небольшой толчок или трагическое стечение обстоятельств. Гормоны — это, по сути, трансформированная соединительная ткань. Современный человек, особенно живущий в мегаполисе, подвержен гормональным нарушениям и фобиям различной этиологии. Стресс — это воздействие на организм любого раздражителя, который вызывает реакцию «ответа», не выходящую за рамки «нормальных» реакций организма. Реакции эти — проявления стресса триллионов отдельных клеток, и он выражен в них самыми разными по интенсивности, длительности и другим параметрам раздражениями отдельных клеток. По всему выходит, что соединительная ткань и есть тот интегратор, который обеспечивает общеорганизменный системный ответ на любой стресс. Все перечисленные данные говорят, прежде всего, о том, что рак — это нарушенная экология. Во-вторых, это симбиот генетически измененных соматических клеток, вирусов и простейших, а основным связующим звеном в нем являются неправильно ориентированные белковые структуры. Прежде всего, это соединительная ткань, и не важно — ткань человека или простейшего.

Теперь можно «кристаллизовать» мысли, проанализировать материал и сделать выводы.

1. Апоптоз — один из двух видов смерти клеток (позвоночных), генетически запрограммированная смерть клетки. Апоптоз — нормальный процесс, играющий важную роль в росте и развитии тканей, органов и систем организма. Другой вид смерти — некроз (коагуляционный некроз). Причиной процесса некротической смерти может быть заболевание, вызванное внешним повреждающим (патогенным) воздействием. Начало апоптоза (самоуничтожения) клетки начинается с конденсации ядерного хроматина в области, прилежащей к внутренней ядерной мембране, и уплотнении цитоплазмы. Причем сама мембрана изменяется драматическим образом. От нее «отпадают» ворсинки (как волосы при алопеции и старости), потом клетка отделяется от остальных клеток. Внутри клетки происходит межнуклеосомное расщепление ДНК. Все это происходит в водных клатратах. В клетках опухолей молочной железы содержится около восьмидесяти процентов воды, а в нормальных клетках — не более шестидесяти. Это вообще характерно для быстрорастущих тканей. Следовательно, вода также участвует в процессе старения и малигнизации. Молекулярная структура ДНК — знаменитая двойная спираль — стабилизируется молекулами воды и ионами металлов, а также может изменяться при варьировании различных факторов: повышении температуры, изменении состава растворителя, ионных условий, кислотности и др.

Возможны несколько структурных форм двойной спирали (конформаций) — А-, В-, Z-формы, отличающихся степенью закручивания, ориентацией плоскостей оснований относительно оси спирали и биологическими функциями. Кроме того, ДНК может существовать в растворе в разупорядоченной клубкообразной форме с разделенными нитями. Переходы между этими формами происходят при изменении внешних условий и носят характер кооперативных фазовых переходов. Именно в этой точке происходит малигнизация при нарушении фазовых переходов или резком ограничении таких переходов. Это возможно только в кристаллических структурах. По мнению Благого Ю. П., в образовании биологически активной структуры нуклеиновых кислот, так же как и в работе ферментов, существенное участие принимают низкомолекулярные вещества — ионы металлов, химические соединения различной природы, которые принято относить к биологически активным веществам (БАВ). Некоторые из этих веществ, находясь в микроколичествах в клетке и изменяя структуру НК, нарушают процессы передачи генетической информации (репликацию, транскрипцию и трансляцию), вызывают одно- и двунитевые разрывы в ДНК, блокируют синтез белка и приводят к генетическим аномалиям. В связи с этим среди таких БАВ имеются сильно токсические вещества, а также вещества с мутагенным и канцерогенным действием. Последние факторы, однако, могут быть использованы при создании новых лекарственных препаратов противомикробного, противовирусного, противоопухолевого действия, поскольку избирательное связывание БАВ с ДНК патогенных микроорганизмов приводит к ингибированию их размножения, а в случае онкологических заболеваний может подавлять нерегулируемое деление раковых клеток. Именно этот момент мы используем на протяжении многих лет в ДСТ-терапии.

2. Стадийная ступенчатость канцерогенеза. Всякая опухоль проходит три стадии развития. Сначала возникает доброкачественная опухоль, потом она перерастает во внутритканевой, «местный» рак, который затем распространяется и образует инфильтрирующие злокачественные образования. При анализе биопсийного материала клиницисты иногда затрудняются определить стадию развития опухоли, особенно при переходных состояниях. По мнению Г. Автандилова, помочь диагностам может определение количества ДНК в клетках опухоли. Еще в 1972 г. специалисты медицинской академии последипломного образования, изучая клетки разных опухолей, заметили, что переход опухоли в злокачественное состояние сопровождается увеличением количества ДНК в ядрах клеток исследуемой ткани. Показатель содержания ДНК в ядре называется плоидностью. В клетках нормальной ткани средние значения плоидности не превышают 3,4. Затем, в процессе канцерогенеза, возникают пограничные опухоли, плоидность ядер их клеток достигает 4,4. Если же плоидность превышает 4,5, да еще не хватает некоторых хромосом, это верный признак злокачественных инфильтрирующих образований. Эту закономерность можно описать с помощью линейной зависимости между стадией (временем развития) опухоли и средней плоидностью клеточных ядер. Из формулы следует, что увеличение среднего показателя плоидности на одну единицу соответствует переходу на следующую стадию развития опухоли. Это явление исследователи назвали законом ступенчатой стадийности канцерогенеза. Дезинтеграция нормальных клеток идет по сценарию, заданному раковыми нанокристаллами. Доказательством их существования служит обнаружение этого феномена. Ступенчатость этого процесса говорит сама за себя! Как мы знаем, разрушить такие структуры невозможно, они начинают слипаться. Их можно только убрать из макроорганизма или растворить. Теперь можно вывести окончательный закон формирования условий появления Жизни и рака. Жизнь — это неполная гештальт-система, которая формируется на основе нанокристаллов. Рак — полная гештальт-система, «уходящая» за пределы нанокристаллов. Найденные нами в плазме и асцитической жидкости нанокристаллы подтверждают, что они и есть суть раковой болезни. Библия говорит нам в Лев. 17:11: «…душа тела в крови». Надо думать, что она зашифрована в микроскопических кристаллических образованиях. Они, циркулируя по организму, интегрируют всю информацию и «содержат» организм, как единое целое. Отсюда совершенно ясно, что рак и есть те самые кристаллоиды, только из ненужных кристаллических классов (кубических сингоний), больших по размерам, склонных к агрегации и сбивающих генетическую и интегрирующую программу. Что не противоречит нашей теории о кристаллическом и кубическом происхождении Жизни и рака, его ретроэволюционности и неуничтожаемости. При разной патологии в организме образуются всевозможные ненужные кристаллоиды. Процедура гемосепарации призвана удалять все ксенобиотики, вт. ч. и раковые кристаллоиды. Для каждой стадии характерны дальнейшая дезорганизация пораженной ткани, и приобретение ею новых биологических свойств.

3. Основное отличие злокачественных опухолей от доброкачественных — это хрупкость хромосом.

4. Отличием нормальных клеток от раковых является безудержный дезинтергационный процесс. Конечная стадия жизни раковой клетки — ее дезинтеграция, т. е. распад на некие составляющие. Дезинтеграция — разобщение отдельных процессов с нарушением целостной деятельности. Это подобие рассыпания твердотельного материала. Органеллы клеток как бы приобретают самостоятельность, однако при этом сохраняя обратную связь. Обнаруженные нами в плазме крови больных и здоровых крыс «включения», видимо, и есть те первокирпичики жизни, а не молекулы ДНК и РНК.

5. По моей теории, энтропия раковых клеток нулевая или положительная. Это также свойственно кубическим кристаллам и высшим сингониям. Считается, что биологические объекты имеют отрицательную энтропию. Однако, вероятнее всего, это свойство зависит от уровня организации живого объекта. Соответственно этому, в живом существуют обратимые и необратимые процессы, т. е. системы с положительной и отрицательной энтропией. Многоклеточные организмы — это среда для одноклеточных, поэтому при необратимом процессе система изменяется по направлению к конечному состоянию с определенной скоростью. Функцией в данном процессе становится временная компонента. Чем больше и быстрее происходит увеличение энтропии при данном процессе, тем более он необратим. Это можно наблюдать при раке. Существует порог, когда он становится неизлечим. При обратимых процессах изменение энтропии равно О, а при необратимых оно положительное. Отсюда следуют один неутешительный и один оптимистический выводы. Известными способами рак вылечить практически невозможно, но его эффективно можно притормозить и даже вылечить, уловив момент появления в опухоли нулевой энтропии или сменив симметрию системы.

6. Структура корня волос у раковых пациентов идентична концам длинных волос здоровых молодых людей, что является признаком кристаллизации соединительной ткани и внутри организма раковых пациентов.

7. Длительное крашение волос в темные цвета приводит к лимфомам. Этим подтверждается единство соединительнотканых сетей организма, их кристаллической сущности, участия красителей и света в малигнизации.

8. Нарастание токов деполяризации и самофокусации энергии. Это признаки кубических и высших сингоний.

9. Энергия, требуемая для разрушения клеточной мембраны раковой и старческой клетки, может быть во много раз меньше энергии, требуемой для разрушения в таком же поперечном сечении нормальной клеточной мембраны. Необратимость и форма протекания ракового процесса и старения указывают на их подобие распаду твердофазных материалов.

10. Молекулы ДНК, белок и вода, основные строители Живой субстанции, выстраиваются в единообразные морфологические структуры: кольца, нити, спирали и агрегаты. У прокариотов и рака эти морфотипы имеют свойство «рассыпаться» и дезинтегрироваться, что является признаками кристаллических материалов.

Итак, можно сделать заключение, что огромную (если не основную) роль в организме играет сакральная геометрия и скорость диссимметрии, все процессы в тканях подобны фазовым переходам веществ в диссимметричной системе. Белковые и водные структуры, пройдя все фазовые переходы, заканчивают кристаллизационным процессом, а при раке и старости еще и рассыпанием этих структур. В результате этого процесса теряется анизотропия и повышается энтропия. Вопрос, можно ли лечить рак и все зеркальные болезни с помощью геометрии, должен отпасть как ненужный. Если воздействовать на ИКСоиды изнутри и снаружи, то излечение будет этиопато-генетическим и очень быстрым. Лечить подобные нарушения, затормаживать «кристаллизацию» и даже поворачивать ее вспять можно с помощью ДСТ-терапии. На помощь ей уже идет новая неагрессивная нанотерапия. Сейчас мною исследуется возможность лечения введением в опухоль нанокристаллов со специфической геометрией. При изучении D- и L-биообъектов было установлено, что равноправие между D-и L-формами в ряде случаев нарушено из-за различия их физиологических, биохимических и других свойств.

Подобная особенность живой природы была названа диссимметрией жизни. Так, возбуждающее влияние L-аминокислот на движение плазмы в растительных клетках в десятки и сотни раз превосходит такое же действие их D-форм. Многие антибиотики (пенициллин, грамицидин и др.), содержащие D-аминокислоты, обладают большей бактерицидностью, чем их формы с L-аминокислотами. Раковые клетки и его гомеостат в тысячи раз более живучи, чем обычные клетки, так как состоят в основном из D-аминокислот и D-белков. Фолдинг (самоорганизация) протеинов при такой «закрутке» идет совершенно по иному пути. Энергетическая проблема раковых клеток в свете этой теории также находит свое изящное решение без привлечения термоядерных сил. Парадокс Ливенталя, приобретающий при раке зловещий смысл, решается в его «тени» быстро и логично. Раковые клетки и их ближайшие родственники — простейшие — отгорожены от обычных клеток непреодолимой энергетической стеной, имя которой — нарушенная диссимметрия. Другие зеркальные болезни — диабет и шизофрения — требуют своего изучения в контексте этой теории. Лечиться они должны иначе и эффективнее. К сожалению, современные методы лечения, от кого бы они не исходили, от фармконцернов или от паразитарщиков, обречены на неэффективность и неудачу. Только приняв за основу нанокристаллическое происхождения Жизни и симбиотическую теорию рака, можно успешно лечить и другие тяжелые зеркальные болезни. Только эта теория помирит все ранее выдвигавшиеся гипотезы о происхождении Жизни и все теории о природе рака. Только эта теория еще раз подтверждает правоту тибетской медицины о подобиях рака.