Злой город

Фрагмент 1

Интродукция

Доктор технических наук в свои сорок пять считал себя немолодым, но историк был старше его лет на семнадцать. Не так давно он прославился громкой находкой каких-то артефактов, принадлежавших некоей неизвестной высокоразвитой цивилизации. Вот только эти находки сразу же засекретила госбезопасность, и присутствие при разговоре целого полковника из этой спецслужбы наводило на определённые мысли. Вот только начался он с темы, никак не относящейся к неизвестным цивилизациям. Можно сказать, с хорошо известной, тщательнийшим образом описанной в учебниках истории темы, изучаемой ещё в начальных классах.

— Как вам известно, во время нашествия Батыя в Древней Руси было захвачено и разорено множество городов из известных нам трёхсот сорока, упоминаемых в летописях. Многих эта цифра поражает, но она, повторяюсь, вычислена на основании записей в летописях. Многие мои коллеги склоняются к тому, что данная цифра неполная, поскольку городами в ту пору назывались даже самые крошечные, но обнесённые укреплённой стеной, а какие-то могли и не упоминаться либо упоминаться в других, не дошедших до нашего времени летописях. Ведь летописание было распространено достаточно широко. Можно сказать, в каждом княжестве писалась собственная летопись, которые впоследствии становились источниками для создания новых, обобщённых, данные из них объединялись, компилировались, менялись в угоду новым властителям. Ну, и гибли в многочисленных войнах и непременно сопровождавших их пожарах.

Часть погибших городов впоследствии была восстановлена на прежнем месте, часть — на новом, но множество городов так и осталось только на страницах немногих летописных сводов, дошедших до наших времён. Мы можем только очень неточно прикидывать, сколько городов реально существовало на самом деле, поскольку летописи разных княжеств, естественно, описывали события, происходившие именно в этом княжестве или касающиеся его. Поэтому, скажем, закладка какого-нибудь городка в Рязанском княжестве, смена его правителя, будь то какой-нибудь наместник или даже лицо княжеского рода, или уничтожение этого населённого пункта могли не найти отражения в, скажем, Смоленских или Новгородских летописях. Кроме того, дошедшие до нас списки летописей, чаще всего являются сводами, выборками важнейших событий, а не подробными описаниями всего происходившего на той или иной территории.

Огромное количество этих памятников древнерусской исторической литературы погибло как при самом нашествии, так и в более поздние времена, в более поздних войнах. И это нанесло исторической науке просто непоправимый вред. А ещё лишило нас возможности изучать, что представляли собой эти княжества, как и где в них жили люди. Представьте себе, у нас даже нет точных сведений о некоторых князьях, правивших в тех или иных удельных княжествах, поскольку они в разных летописях упоминаются под разными именами.

— А разве такое возможно?

— Представьте себе, да. Поскольку эти люди по тогдашнему обычаю имели два или даже более имени. Крестильное и «обычное». К примеру, при рождении мальчику дали имя Ярослав, а при крещении он стал каким-нибудь Афиногеном. И разные летописцы упоминают их под разными именами.

Но вернёмся к теме нашей встречи. Конечно, археологические раскопки, в какой-то мере, позволяют нам частично восстановить картину жизни наших предков. Делаются всё новые и новые открытия. Например, уже сейчас число найденных археологами домонгольских городищ превышает количество упомянутых в летописях. Доходит до того, что в научной среде ведутся жаркие споры о том, какое именно древне городище соответствует тому или иному городу. Подчас, на это «звание» претендует по два, три, четыре найденных и раскопанных городища, носящие явные признаки уничтожения именно в первой половине тринадцатого века.

В то же время, некоторые летописные города и поселения мы не можем найти, не имея упоминания об их точном местонахождении. Просто за счёт того, что за столетия изменился ландшафт, или в этом месте позже селились люди, перепланируя местность под свои текущие нужды. Особенно активно этот процесс шёл во времена, когда Московское царство начало заново осваивать пространства, некогда разорённые Ордой. А бывало такое, что города, при взятии которых монголы понесли наиболее серьёзные потери, уничтожались до основания.

Ярчайшим примером такого города является Рязань, в которой завоеватели до основания снесли все каменные строения. И даже те, которые строили на месте этого крупнейшего русского города вернувшиеся на это место люди. Так, на данный момент на месте бывшей Рязани имеются лишь руины церкви четырнадцатого века и несколько скрытых под землёй фундаментов, а село Старая Рязань, где они селились, стоит не в границах древнего города, а там, где находился его посад.

Наверняка вы помните, что был полностью уничтожен и небольшой городок Козельск на севере Черниговского княжества, оборона которого продолжалась практически два месяца. Именно его хан Батый назвал «злым городом» из-за потерь, которые понёс при осаде. А потому приказал уничтожить всех его жителей от мала до велика и сжечь городок дотла.

Но только специалистам известно, что «злых городов» во время того похода на Руси оказалось два. Вторым стала Серая Слобода, в трудах арабского средневекового летописца завоеваний монголов Рашида-ад-Дина называемая также «Серой крепостью». Причём, они подступались к этому городку дважды, и оба раза несли огромные потери. И при первой обороне «Серой крепости» погибло сразу четыре потомка Чингиз-хана, включая старшего брата Батыя, хана Орду. Напомню: всего во время нашествия на Русь погибло шесть Чингизидов, два из которых, младший сын основателя Монгольской империи Кулькан и внук Кадан, пали в Коломне, во время и вскоре после сражения объединённым рязанско-владимирским войском.

— Да, я помню: получившего ранения в том сражении Кадана чуть позже добила дружина Евпатия Коловрата. За это Батый направил на её уничтожение чуть ли не пять тысяч воинов, и они уничтожили воинов Коловрата едва ли не поголовно. Именно из-за нехватки этих войск у монголов Владимир смог продержаться целых две недели. Но я слышал, что «Серую крепость» многие считают мифом.

— Пожалуй, можно было бы с вами согласиться, если бы не упоминание о ней в одной из Смоленских летописей, в основу которой легла утраченная Курская летопись. Причём, весьма примечательное упоминание. А ещё — несколько абзацев в трудах Рашида-ад-Дина. Его считают едва ли не придворным историком иранских Чингизидов, оставивший очень ценные сведения и о самом «Потрясателе Вселенной», и о его детях и внуках, и об их походах. Сведений очень ценных из-за множества подробностей, которыми нас не очень-то балуют русские летописи.

Мы очень долго искали место, где стояла эта слобода, чтобы подтвердить или опровергнуть этот «миф». Ситуация осложнялась тем, что её местонахождение в источниках даётся очень приблизительно: «на высоком обрывистом берегу близ впадения реки Воронеж в Дон». И многие исследователи склонялись к тому, что речь идёт о береге реки Воронеж. Другие, наоборот, считали, что под этим подразумевается правый берег Дона, как известно, представляющий собой череду прибрежных меловых и известняковых холмов, прерываемых лишь небольшими промежутками ровной местности.

Вторая сложность — упоминание Рашида-ад-Дина о том, что после взятия «Серой крепости» монголы не просто сожгли все строения в ней, а ещё и засыпали место, где она стояла, песком, камнями и солью, чтобы стереть даже память об этом «злом городе». И не сразу засыпали, а только через два года, когда они разграбили и разрушили то, что не сгорело.

А добыча им досталась просто богатейшая. Нет, не золото, серебро, меха или драгоценные камни, а железо. Столько отличного железа, что они вывозили его два года. Железо они добывали даже из каменных стен, которым был обнесён этот городок, площадью всего четыре гектара. Представляете, какая диковинка? По всей Руси стены крепостей деревянные, из камня строят лишь очень немногие храмы в крупнейших городах, столицах Великих Княжеств, а где-то на самой границе с Диким Полем — крепость с каменными стенами. Да ещё и армированными железом.

— Так может, это не русская крепость, а построенная намного раньше какими-нибудь хазарами? Или итальянская фактория? Кто там перед нашествием монголов «осваивал» Причерноморье? Венецианцы или генуэзцы?

— Нет, дорогой мой, не хазарская, не генуэзская и не венецианская. К тому же, даже венецианцы и генуэзцы на тот момент не армировали каменную или кирпичную кладку железом. Просто в силу очень высокой стоимости железа в ту пору. К примеру, простенький меч из слегка науглероженного кричного железа, выкованный сельским кузнецом, стоил столько же, сколько стоила корова. А за добротный меч из углеродистой стали уже нужно было отдать от четырёх до шести коров.

К сожалению, оригинал летописи до нас не дошёл, он погиб во время пожара Москвы в начале девятнадцатого века. Но там было написано, что крепость сия «взялась ниоткуда Волею Божьей», а поставили её «в одночасье» «русские люди, вернувшиеся из заморских краёв». Интересно, не правда ли?

Так вот, тот же Рашид-ад-Дин пишет, что жители крепости за очень короткий срок, менее пяти лет, прославились непревзойдённым умением изготавливать «лучшую сталь» и оружие из неё. Железа у них было огромное количество. «Даже дома имели железные», а также «приручили железных драконов», нанёсших татарам просто невероятный ущерб. Эти драконы «метали огонь, наводили ужас на воинов своим рёвом и разили молниями». Пожалуй, это упоминание драконов и вынудило многих моих коллег относиться к словам араба не просто скептически, а как к пересказу какой-то народной волшебной сказки.

Но сказка сказкой, а железо из «Серой крепости», напомню, монголы вывозили два года. И были среди него такие изделия, что татары смогли лишь с трудом переместить их к обрыву, чтобы сбросить в воду, поскольку никак не могли поделить их на куски, пригодные для дальнейшей перековки. Имелись среди добычи и непонятные диковинки, ни материала которых, ни назначения араб назвать не может. Именно не может, а не ленится перечислять. А потому и связывает её обитателей с «дьявольскими силами», которые использовали жители крепости для борьбы с ордынцами.

Как считают многие исследователи, именно катастрофические потери армии Батыя, дважды понесённые под «Серой крепостью», не позволили ему продвинуться в Европу дальше Венгрии, куда он пришёл, чтобы добить половцев, сбежавших от него с ханом Котяном. Рашид-ад-Дин ссылается на то, что поход Батыя «к Последнему морю» был прекращён из-за известия о смерти кагана в Каракоруме. Но простое сопоставление дат, называемых в европейских хрониках и приводимых в источниках восточной литературы, показывает, что первые монгольские тумены начали отходить из Венгрии на восток примерно в те же дни, когда случилась эта смерть. То есть, предводитель похода чисто физически не мог знать о том, что каган умер. Если, конечно, сам не использовал потусторонние силы в качестве этаких средств связи со столицей, находящейся за тысячи километров.

— Или сам не организовал смерть кагана…

— Исключено! Смерть была естественной, не неожиданной, а последствием долгой болезни, описание которой очень напоминает рак.

Так вот, вернёмся к поиску легендарной крепости. Нами были найдены минимум три городища, которые по местонахождению могли бы претендовать на её «звание». Одно на территории нынешнего Воронежа, другое выше него по течению одноимённой реки, а третье — немного выше по течению Дона, рядом с современным селом Семилуки. Но ни одно из них не подходит под описание «Серой крепости». Городище в Семилуках, хоть и носит следы пожара, но было намного меньше летописной крепости, в культурном слое на его территории вообще не наблюдается никаких следов пребывания монголов. Кроме того, огорожено оно было лишь частоколом, а никак не каменными стенами. Как и городище на территории Воронежа. Они оба, к тому же, были брошено населением без сражения. Обычные сельские поселения без малейших следов высокоразвитого даже не металлургического, а просто кузнечного производства.

Намного больше подходят под понятие крепости остатки укреплённого поселения близ села Рамонь на реке Воронеж. Но они выстроены на части более древнего городища, сначала покинутого обитателями, а через несколько десятилетий снова заселённого. И рядом с ним найдены следы крупного сражения, в котором пало очень много русских воинов. Дискуссия о том, что это за место, пришла к выводу: скорее всего, это и есть место первого сражения рязанских полков с монголами, так называемая «битва на реке Воронеж» рядом с одноимённой пограничной крепостью. Но не «Серая крепость». Остатки деревянных стен мои коллеги нашли. Но Деревянных, а не каменных, как написано в хрониках. И никто не засыпал пожарище камнями, песком и солью: городище враги просто захватили, сожгли и пошли дальше на север. В земли Пронского княжества.

Пожалуй, легенда так и осталась бы легендой, если бы не случайность. На территории одного из учебных заведений города Семилуки, построенного рядом с одноимённым селом, решили обновить сооружения спортивной площадки. И, копая яму под штангу футбольных ворот, наткнулись на странный серый камень, очень уж напоминающий по структуре бетон. Благо, преподаватель истории, работавшая в учебном заведении, настояла на вызове сотрудников исторического факультета Воронежского университета. И, представьте себе, те подтвердили, что это действительно бетон, пролежавший под землёй несколько сотен лет.

Сначала, конечно, они решили, что произошла ошибка, и «камень» попал в это место случайно, как строительный мусор при строительстве учебного здания. Но попытки откопать его дали сенсационный результат: он являлся частью довольно крупного фундамента. Долго рыться в бумагах не пришлось, и архивы показали, что на этом месте никогда ничего не стояло: город-то молодой, первые серьёзные постройки появились только в нашем веке. Интереснее всего оказалось то, что блоки фундамента не заливались на месте, а произведены по стандартным размерам промышленным методом и смонтированы в единую конструкцию. А ещё — сверху носят следы сильного пожара. В одном из проёмов кладки из блоков имелись превратившиеся в ржавую труху следы подвода каких-то труб, изготовленных из железных сплавов. Мало того, внутри пространства, ограждённого кладкой фундаментных блоков, помимо углей и золы этого пожара, нашлись осколки сантехнического фаянса, кафельной плитки и спёкшиеся куски какой-то пластмассы.

— Я бы подумал, что это «наследили» какие-то инопланетяне. Вы что-то упоминали про «в одночасье построивших каменную крепость русских людях, вернувшихся из заморских краёв».

— Я не хочу давать прямого ответа на ваш вопрос. Но покажу вам нашу следующую находку, из-за которой и раскопки были засекречены, а вам пришлось давать подписку.

Тряпка была сдёрнута с отдельного столика, и под ней оказались два металлических листа с выгравированными на них буквами и цифрами.

— Похоже на нержавейку, — потрогав край одного из них, лежащего к нему «вверх ногами», качнул головой инженер. — Только очень, очень долго пролежавшую в земле.

— Как установила экспертиза, она и есть. Вот, видите на уголке след от работы напильника? Металлические опилки мы сдали на экспертизу даже не в одну, а в три лаборатории, не поясняя, откуда они взялись. И все три дали одинаковый результат: нержавеющая сталь марки 08×18Н9. Ну, а ради содержания текста, выгравированного на этих листах, товарищи из госбезопасности и привлекли вас, специалиста по физике процессов, вызываемых высокочастотными излучениями.