Знание-сила, 2003 № 11 (917)

Истории с географией из родословной телерадиосвязи

Несколько месяцев — с сентября прошлого года по апрель нынешнего — мы публиковали историю создания ведущей компании мобильной телефонии «БиЛайн». Эта серия статей шла под рубрикой «Наука и жизнь российского предпринимателя», поскольку главным ее персонажем был основатель компании Дмитрий Зимин, сменивший карьеру советского радиоинженера на новую ипостась — постсоветского бизнесмена.

Однако разговор практически сразу вышел за рамки биографии одного человека, охватив широкий спектр проблем перестройки не только нашей науки и экономики, но в большей степени — нашего сознания.

Невольно всплывают любопытные исторические примеры соотношения талантов ученого, изобретателя и — предпринимателя.

Более того, примеры эти резонируют и сегодня, преподнося нам уроки неминуемо наступающей новой жизни.

Такой вопрос возникал сам собой у старых знакомых Зимина, когда они вдруг узнавали, что газеты стали его называть крупным предпринимателем, а то и вовсе «олигархом», — никаких многозначительных предвестников подобной метаморфозы в советское время они не видели.

Отвечать на этот вопрос, казалось бы, проще тем сотрудникам Радиотехнического института, вместе с которыми — без отрыва от радиопротиворакетной работы — Зимин создавал первый кооператив и затевал первые конверсионные проекты. На их глазах кооператив превращался в малое предприятие, затем — в акционерное общество, а они — соответственно — превратились в акционеров, не придавая этому особого значения, — мало ли какие бумажные преобразования-переименования происходили тогда в быстро менявшейся стране. Они всей командой просто делали то, что требовалось для дела. Дело же требовало полной отдачи, и пример подавал сам Зимин, — рабочий день переходил в рабочий вечер, а то и ночь. И так около пяти лет, до выхода на биржу, когда их акции получили твердовалютное измерение. Они не сразу осознали, что произошло. Когда, вернувшись в Москву, Зимин спросил одного из них: «Ты хоть понимаешь, что теперь ты — богатый человек?», тот удивился: «А что, ты мне зарплату увеличил?!»

Что сотрудники Зимина заметили еще в советские противоракетные времена, так это — чем труднее, чем безвыходнее ситуация, тем лучшие выходы ему удается найти. Изобретательная жизнестойкость — одно из слагаемых таланта предпринимателя. Другие слагаемые — неиссякаемая энергия, способность придумывать жизнеспособные конструкции из людей, идей и денег.

Предпринимателя следовало бы назвать принципиальным оппортунистом, если бы это слово не было уже позаимствовано русским языком из французского вместе с нехорошим смыслом и прилипшим эпитетом «беспринципный». В английском языке opportunity — просто благоприятная возможность, а умение усмотреть такую возможность и превратить ее в действительность — суть таланта предпринимателя.

Поразительные возможности, например, открылись благодаря науке об электричестве. Но ее знаменитые создатели — Вольта, Ампер, Фарадей и Максвелл — жили при свечах. Электрическое освещение появилось лишь после того, как другие люди, основываясь на электрической науке и на искусстве предпринимателя, придумали, как превратить электричество из лабораторной диковинки в товар, и далее — во все более дешевый товар, чтобы он стал по карману достаточно многим. При этом науку тоже отблагодарили, промышленное электричество стало ее мошным инструментом в раскрытии оставшихся секретов мироздания.

Личные успехи предпринимателей во многом определяют историю цивилизации, поскольку именно предприниматели делают науку производительной силой, дают науке точку опоры, о которой 23 столетия назад просил Архимед, чтобы простым рычагом перевернуть мир. Переворачивать мир уже как-то не хочется, но трудно не назвать переворотом изменение в жизни человечества со времен Архимеда.

Середина XIX века — рубежное время и в истории науки. Именно тогда интервал времени между последним словом науки, новым словом техники и вхождением научно-технической новинки в экономическую жизнь стал измеряться считанными годами — от физики электричества до телеграфа, телефона и радио, от микробиологии до пастеризации и вакцинации.

Темп научно-технического развития ускорился не потому, что вдруг больше — на душу населения — стало рождаться людей, способных к науке и изобретательству. Просто в некоторых странах появились благоприятные условия для раскрытия таланта предпринимательства.

Новое явление — в том же XIX веке — было замечено невооруженным российским глазом:

Англичанин-хитрец, чтоб работе помочь.

Изобрел за машиной машину...

Да, тогдашним лидером научно-технического прогресса действительно была Англия, хотя успехов добивались и некоторые хитрецы-мудрецы в США, Германии, Франции. Что же мешало изобретателям других стран, скажем, Италии? Или России, где

...наш русский мужик, коль работа невмочь,

Так затянет родную «Дубину».

Мешал недостаток предпринимательства — и личного, и общественного.

Это ярко проявилось в историях телефона, радио и телевизора, прямых предков мобильника.

В июне 2002 года сенсационный вклад в историю науки сделал конгресс США, приняв резолюцию о том, что истинный изобретатель телефона — безвестный Антонио Меуччи (1808 — 1889), а не знаменитый Александр Белл (1847—1922), о котором пишут все энциклопедии и учебники.

Американские конгрессмены решили восстановить историческую справедливость, и, вероятно, хронология истории науки и техники будет исправлена. Но даже самому могущественному парламенту не под силу переписать историю. А историческим фактом навсегда останется то, что в повседневную жизнь телефон вошел благодаря именно Беллу.

Знакомясь с подробностями истории телефона, узнаешь, что кроме Меуччи и Белла идея передачи звука на расстояние пришла и к другим изобретателям. Американец Э. Грей подал заявку на патент всего лишь на несколько часов позже Белла. А немец И. Райзешеза 15 лет до того сконструировал «музыкальный телефон» (способный передавать музыку, но не речь). Каждый из этих изобретателей шел своим путем — путем попыток, ошибок, случайных открытий и неслучайных удач. Они жили в очень разных обстоятельствах, но все были энтузиастами науки и техники. И все изобретали уже в эру телеграфа — первого практического применения науки об электричестве в экономической жизни.

Белл выделялся среди них не своим знанием электрической науки или технической изобретательностью. Его выделял дополнительный дар — предпринимательский. Никто, конечно, из упомянутой четверки изобретателей не сидел, запершись в своей творческой лаборатории из слоновой кости и поджидая, когда придет богатый дядя с предложением помочь в реализации новой технической идеи. Меуччи потому и отправился из сонной Италии в пышущую паром и электричеством Америку, чтобы найти там простор для своей научно-технической изобретательности. Говорит за себя, однако, то, что он так и не сумел раздобыть денег на регистрацию патента. Не хватило предприимчивости — целеустремленной изобретательности в мире людей, чтобы найти восприимчивых к новому, чтобы убедить их в перспективности своего изобретения и добыть средства на его развитие.

Беллу хватило предприимчивости не только для того, чтобы получить патент, но и для гораздо более масштабного дела — чтобы примитивное, слабо дребезжащее устройство укоренилось в экономической жизни общества. Это было не просто. Патент Белла, предложенный одной из самых технически передовых компаний США, «Western Union», получил сокрушительный отзыв.

Телеграфная компания «Western Union» была выбрана потому, что телефонную связь Белл предлагал вести по уже протянутым телепэафным проводам. Телеграф был тогда последним словом высоконаучной техники, и мнение экспертов компании чего-нибудь да стоило. А мнение было таково; «Голос звучит слабо и невнятно. Вряд ли когда-нибудь это устройство сможет передавать разборчивую речь на расстояние более нескольких миль. Это не более чем игрушка или лабораторная диковинка. Кому нужно столь неудобное и непрактичное устройство, если можно послать курьера в местный телеграфный офис и отправить ясное письменное сообщение в любой крупный город Соединенных Штатов?»

От такого отзыва немудрено и поднять руки — или бессильно опустить их. Но Белл выбрал себе хороших компаньонов (один из которых стал его тестем), и они основали собственную компанию — Bell Telephone Company. И с самого начала работали два мощных инструмента предпринимательского успеха — знакомить общество с новым изобретением, то бишь реклама, и поспевать за развитием науки и техники.

Белл демонстрировал свое изобретение и для простой образованной публики, и для высшего света. В результате он заполучил поддержку физика Уильяма Томсона — главного светила тогдашней элекгронауки, за свои заслуги возведенного британской королевой в дворянство, а затем и в лорды. Белл даже в свадебном путешествии в Англии продолжил свою «рекламную компанию», добравшись до самой королевы. Ее Величество, провисев на телефоне целый час, осталась очень довольна и тут же заказала два аппарата. Газетчики довершили дело, рассказав миру о новом чуде науки и техники. А поскольку Британия тогда определяла научно-техническую моду, покорив Британию, телефон Белла покорил и весь мир.

Другой инструмент предпринимательского успеха — идти в ногу с научно- техническим прогрессом. Для улучшения конструкции телефона компания Белла брала все технические новшества, кто бы их ни придумал, в том числе покупая новые патенты. Так к телефону Белла добавились чувствительный микрофон, звонок и прочие прибамбасы нынешнего телефона.

Сам Белл спустя несколько лет отошел от руководства компанией, но начальный импульс был столь силен, что дело, выросшее из телефона Белла, вплоть до нашего времени остается одним из лидеров научно-технического и экономического развития. Имя Белла носит крупнейший научно-исследовательский центр в области радиотехники в широком смысле — Bell Laboratories, или сокращенно Bell Labs. Среди знаменитых ее достижений — звуковое кино и открытие реликтового излучения Вселенной, так что это радиотехника, действительно, в очень широком смысле. Широта эта объемлет транзистор, сотовую телефонию, солнечную батарею и язык, на котором говорят компьютеры в Интернете.

Не забыли в Лабораториях Белла и старый телефон, разработав для него новый — кнопочный — принцип набора. Как бы скромно это ни выглядело на первый взгляд, многие считают это новшество самым значительным в области связи за весь XX век, поскольку оно касается каждого телефонного абонента, необычайно расширяя его возможности. Количество (абонентов и их возможностей) переходит в новое качество (народного хозяйства).

Когда в 1969 году Петр Капица побывал в Лабораториях Белла, он сразу понял перспективу этой новой техники. Выдающийся физик и инженер, он был одновременно и крупным предпринимателем. Хотя обычно его так не называют, из его биографии ясно, что он был способен на крупные предприятия — и в капиталистической Англии до 1934 года, и под социалистическим арестом в Советском Союзе. Оказавшись тридцать лет спустя в передовом центре капиталистической науки и техники, он смотрел в три глаза — как физик он видел новую науку, как инженер — новую технику, возникающую на основе этой науки (иногда и совместно с ней), а как предприниматель — вникал в способ освоения новой науки и техники.

Третье произвело на него особенно сильное впечатление и заставило его по- новому взглянуть на свои просоциалистические симпатии, которые выдержали все крутые испытания его личной биографии. Он понял, что капитализм умеет гораздо эффективнее осваивать достижения научно-технической мысли. Вернувшись на социалистическую родину, он изложил свои впечатления и рекомендации в двадцатистраничном докладе в Правительство.

Трудно сказать, удивился ли академик Капица, когда советское руководство не захотело перенимать передовой капиталистический опыт, и понял ли, что оно попросту не может этого сделать, не меняя устоев «научного» социализма. Известно только, что после этого его просоветский настрой угас и что он, более чем кто другой в высшей академической науке, поддержал Андрея Сахарова в его размышлениях о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе. В этих размышлениях, напомним, академик Сахаров уподобил соревнование СССР и США двум лыжникам, идущим по глубокому снегу: лыжник в звездно-полосатой майке прокладывает лыжню научно-технического прогресса, а лыжник в красной майке идет по уже готовой лыжне. К подобным же опасным сравнениям подтолкнуло академика Капицу его знакомство с американским наследием изобретателя и предпринимателя Александра Белла.

В нынешней России такие сравнения совершенно безопасны, и можно сконцентрироваться на другом уроке истории, — самое талантливое научно-техническое изобретение не станет реальностью без изобретательного предпринимательства.

Испытывая сочувствие к грустной судьбе хронологически первого изобретателя телефона — Антонио Меуччи, приходится признать, что фактическим «отцом телефона» был все же Александр Белл.

Тема будет продолжена в следующем номере.

«Каким путем США так успешно и быстро осваивают новую технику не только по сравнению с нами, но и по сравнению с другими капиталистическими странами? ...При моем посещении Америки [осенью 1969 года] я имел возможность познакомиться с этим процессом в «Белл компани». ...Компания «Белл» контролирует 85% телефонной сети в США имеет более 700 тыс. служащих и рабочих, ее капитал — 30 млрд дол. В исследовательских лабораториях и на опытных заводах компании занято 20-25 тыс. человек, что составляет около 3% от всего числа работающих. Когда я знакомился с работой этого учреждения, то они в основном были заняты новой телефонной аппаратурой, которая всецело работает на полупроводниках, что дает возможность производить вызов кнопочным набором. ...Внедрение такой новой телефонной системы в масштабе такой страны, как США, очень крупная техноэкономическая задача, и для того чтобы она вытеснила существующую систему, требуется весьма надежная и продуманная разработка новой аппаратуры.

Мы хорошо осознаем, что для творческого развития искусства нужно тщательно отбирать и воспитывать артистов, актеров, писателей, поэтов и др. Далее, жизнь показывает, что творчески высоко одаренных людей мало, такие писатели, как Толстой, Пушкин, Чехов, считаются единицами. Но то, что для успешного развития и освоения новой техники от инженеров, конструкторов, экономистов, менеджеров тоже требуются такие же творческие способности, это оказалось не так очевидно. Только когда, например, творческие способности менеджера в организации производства достигают масштабов Форда, Бати, Карнеги, Эдисона и др., то они становятся очевидными даже неспециалистам. Значимость для внедрения новой техники творческих способностей рядовых работников осознать оказалось куда труднее. Все значение отбора творческих работников при развитии новой техники первыми поняли американские предприниматели и сейчас стали его осуществлять в широком масштабе».

Из доклада на совещании у председателя Совета Министров СССР А. И. Косыгина 28 декабря 1970 года — «О причинах, обусловливающих более медленное освоение у нас новой техники по сравнению с США»

Геннадий Горелик