Золотая Орда в XIV столетии

Краткая политическая история XIII — первой половины XIV века

В результате двух зимних кампаний 1237/38 и 1240/41 гг. большая часть русских княжеств была подчинена потомкам Чингисхана и включена в состав Монгольской империи как автономный «Русский улус» (об этом уже говорилось выше). На остальную территорию Восточной Европы раздвинул свои пределы громадный Улус Джучи.

В начале 1240-х гг. умерли один за другим сыновья Чингисхана Чагатай и Угедэй. После пятилетнего междуцарствия, когда во главе империи стояла Угедэева вдова Туракина, на всемонгольский трон взошел ее сын Гуюк, а старейшиной рода Чингисхана стал Вату. С новым кааном Гуюком у него была давнишняя вражда. Два правителя ненавидели друг друга, между ними назревала схватка. В 1248 г. их войска уже выступили в поход и изготовились к сражению… но тут Гуюк внезапно умер. Снова наступило междуцарствие, которое завершилось триумфом Багу. В 1251 г. в имперской столице Каракоруме воцарился его двоюродный брат и преданный друг Мункэ, при котором старейшина Чингсидов превратился в фактического соправителя.

Старший Багыев брат Орду тоже вынужден был подчиниться могущественному соправителю каана, хотя в официальных документах его имя ставилось впереди имени Бату.

В последние годы жизни авторитет Бату был непререкаем; к тому же за плечами у него была успешная завоевательная кампания в Дешт-и Кипчаке и на Руси. Именно через посредничество этого хана устанавливались отношения покоренных монголами русских княжеств с Каракорумом. Правда, великий князь Владимирский Ярослав Всеволодович был отравлен в ставке вдовы Гуюка. Но сам Бату в целом был настроен к подчиненным правителям довольно милостиво. Он стремился к скорейшему налаживанию выплаты ими дани. Большинство русских князей во время визитов к нему отделывались унизительными языческими церемониями и возвращались восвояси с жалованными ярлыками.

После смерти Бату в 1256 г. каан Мункэ выдал ярлык на ханствование его сыну Сартаку, но тот умер еще по пути из Монголии на Волгу. Власть в Улусе перешла к Батыеву брагу Берке, получившему мусульманское воспитание. Из стран ислама к новому хану потянулись чиновники, торговцы, законоведы… Покровительство хана мусульманам тогда еще не привело к переходу жителей Золотой Орды в ислам, но способствовало широкому городскому строительству; именно в то время был основан Сарай.

Главной внешнеполитической заботой Берке стала борьба за Закавказье. В 1258 г. армия хана Хулагу, брата Мункэ, завоевала Аббасидский халифат. Иран, Ирак, Сирия и Закавказье составили новое государство — Улус Хулагу. Однако Джучиды считали, что по крайней мере Азербайджан должен принадлежать им. Вскоре между двумя соседними Улусами начались конфликты, а затем разразилась долгая война. Сперва Хулагу потерпел поражение, но в дальнейшем борьба шла с переменным успехом. В противостоянии с Хулагуидами Золотая Орда заручилась поддержкой Египта. На протяжении полутора столетий египетские султаны оставались верными союзниками поволжских ханов.

В начале своего царствования Берке был лоялен к имперскому правительству. В 1257 г. он помог организовать на подвластных территориях, в том числе в Северо-Восточной Руси, общеимиерскую перепись населения. После смерти Мункэ в 1259 г. отношения с Каракорумом испортились. Сарайский двор поддержал в борьбе за главный трон брата покойного каана, Ариг-Бугу, но победу одержал и занял престол другой брат, Хубилай. Берке не пожелал ему подчиняться и признавал его верховенство лишь номинально. С тех пор связи русских с монгольскими властями стали ограничиваться Золотой Ордой.

После кончины Берке в 1266 г. на золотоордынский трон взошел Батыев внук Менгу-Тимур (1266–1280 или 1282). Уже в самом начале правления он повелел чеканить на монетах свои имя и семейную тамгу (символ) вместо имени и тамги каана Хубилая. Этим он формально отделился от Монгольской империи, и только с этого времени можно отсчитывать самостоятельное государственное существование Золотой Орды. Четырнадцатилетнее царствование Менгу-Тимура отмечено крупными внешними акциями. В 1270 г. золотоордынские полчища двинулись на Константинополь — союзника Хулагуидов. Едва возродившаяся после крестоносных погромов Византия была спасена тем, что император встретил ханскую армию богатыми подарками и изъявил полную покорность. Через семь лет войско Менгу-Тимура, в котором состояли и дружины русских князей, взяло и разрушило аланский город Дедяков — один из последних очагов сопротивления народов Северного Кавказа. Впоследствии тюркские историки вспоминали правление Менгу-Тимура как эпоху спокойствия и процветания: «Мунк-Тимур-хан был государь очень справедливый, могущественный и мудрый. Во время Мунк-Тимура народ жил в большом благоденствии»[34].

После этого хана в Улусе Джучи разразился тяжелый династический кризис. В борьбу за престол вступили царевичи из разных ветвей потомства Вату. Однако реальная власть в ханстве постепенно перешла в руки Ногая. Правнук одного из младших сыновей Джучи, Бувала, он имел личный удел в Пруто-Днестровском междуречье, а позднее стал управлять еще и Крымом. Выдвинулся Ногай в сражениях с иранскими армиями Хулагу на Кавказе. Он водил туда ордынскую конницу еще при Берке. А при Менгу-Тимуре он занял должность беклербека. К 1290-м гг. он обзавелся еще и рангом ака — старейшины клана Джучидов.

Интригуя против соперников, Ногай способствовал свержению очередного хана, Туда-Менгу, которого объявил сумасшедшим (1287), и воцарению Тула-Буги. Он вел самостоятельную внешнюю политику, организовывал походы на Польшу, Венгрию, Фракию, Македонию; по просьбе своего тестя, византийского императора Михаила VII Палеолога, неоднократно вторгался в Болгарию. Ее царь, а также царь Сербии признали себя вассалами Ногая. Его покровительством пользовались и некоторые русские князья, в том числе великий князь Владимирский Дмитрий Александрович. Во многих княжествах Ногай воспринимался как хан («царь»), и именно в его кочевье ездили испрашивать «столы». Хан Тула-Буга стал тяготиться верховенством всемогущего военачальника. А гот желал видеть на сарайском троне абсолютно покорного себе монарха. Обманом он завлек хана с ближайшими соратниками в ставку своего протеже царевича Тохты и отдал тому на расправу.

Новый хан Тохта поначалу раболепно подчинялся старому полководцу. Но со временем почувствовал себя в силах начать борьбу за единоличное правление. В 1293 г. он направил на Русь своего брата Тудана (Дюденя) с войском в карательный поход. «Дюденева рать» разорила владения тех князей, что пользовались покровительством Ногая. Власть постепенно перетекала в руки Тохты; кочевая знать, уставшая от междоусобиц, мечтала о сильном и авторитетном государе. Открытое столкновение с Ногаем неотвратимо надвигалось. Несколько раз войска хана и беклербека сходились на поле брани. В 1300 г. Ногай был наконец разгромлен, бежал и вскоре погиб. Его земли победитель раздал своим братьям и сыновьям. В Золотой Орде надолго установились стабильность и спокойствие. Она вступила в период апогея своего могущества. Расцвет ее государственности и культуры пришелся на время правления ханов Узбека и Джанибека, т. е 1310–1350 гг.

В 1312 г. Тохту сменил его племянник Узбек, сын казненного Тохтой Тогрула. Одним из первых мероприятий нового монарха стало обращение своего многоплеменного государства в мусульманство. В 1314 г. он объявил ислам официальной религией Золотой Орды и сам стал мусульманином, приняв имя Мухаммед. Тюркские легенды рассказывают, будто хан перешел в новую религию, потрясенный чудесами странствующего проповедника Баба-Туклеса, который вышел невредимым из раскаленной печи благодаря своей истовой вере[35]. Знатные родичи Узбека, попытавшиеся было воспротивиться столь вопиющему нарушению древнемонгольских обычаев и заветов Чингисхана, были безжалостно истреблены.

Улус Джучи превратился в мусульманский султанат. В его пределы хлынули из исламских стран священнослужители и чиновники, торговцы и ремесленники. Естественно, все они оседали в городах. Управление государством и облик городов стали быстро приобретать среднеазиатские и ближневосточные черты.

Узбек вел активную внешнюю политику: поддерживал союзнические отношения с Египтом, посылал войска на Литву, Польшу, Чагатайский улус (в Средней Азии), возобновил прерванные Тохтой войны с Хулагуидами. В 1318–1319 и 1335 гг. золотоордынская армия вторгалась в Азербайджан, но не сумела там закрепиться. В выработке политики видную роль играли беклербек (затем наместник Хорезма) Кутлуг-Тимур и старшая ханша Тайдула.

Потребность в драгоценных металлах для экономических и военных нужд, равно как и полная покорность русских данников, вызвала изменения ордынского правительства в отношениях с русскими княжествами. На смену постоянным наместникам-баскакам пришли периодические вооруженные посольства для посажения новых князей и для контроля над внутренней ситуацией. Русские теперь сами должны были собирать назначенную сумму податей и регулярно отправлять в Орду. Политика Узбека сводилась в основном к стравливанию князей друг с другом, некоторые были им казнены. Используя соперничество между Москвой и Тверью, хан чередовал выдачу ярлыков на великое княжение Владимирское Юрию Даниловичу Московскому (1317), тверским Юрию Михайловичу (1322) и Александру Михайловичу (1325). После подавления антиордынского восстания в Твери в 1327 г. великокняжеский ярлык и полномочия по сбору дани со всего «Русского улуса» получили московские государи Иван Данилович Калита и затем Семен Иванович Гордый. Удовлетворенный их политикой, Узбек не видел причин для вооруженных вторжений в русские земли: начались отмеченные летописями «сорок лет тишины».

В 1341 г. Узбека сменил его сын Джанибек, убив своего старшего брата — законного, намеченного отцом престолонаследника Тинибека. В целом он продолжил политику предыдущего царствования — в частности, по отношению к Руси. Он поддерживал сыновей Калиты в их притязаниях на великое княжение Владимирское и в борьбе с литовским господарем Ольгердом. Об этом хане у русских остались в общем благожелательные воспоминания: в средневековых письменных памятниках он фигурирует как «добрый царь Чанибек». Солидарны с ними и мусульманские хроники, утверждающие, будто «справедливость, святость и великодушие его известны, не было в стране Дашт- [и Кипчак] подобного ему правосудного, благочестивого и могущественного государя»[36]. Хотя сам Джанибек продолжал активно внедрять ислам, он не препятствовал своей матери Тайдуле покровительствовать православному духовенству.

Можно полагать, что эта «царица» испытывала особое расположение к русским подданным. По официальной московской версии, она была благодарна митрополиту Алексию за исцеление от слепоты. Однако в некоторых ранних редакциях летописей сохранились отголоски другой, более драматичной ситуации: Алексий помог избавиться от душевной болезни ее сыну, самому хану Джанибеку[37].

Расцвет Золотой Орды продолжался. Огромное пространство Дешт-и Кипчака стало безопасным для передвижений. Вдоль торговых магистралей выросли вереницы караван-сараев — постоялых дворов и складов, поставленных на расстоянии дневного перехода друг от друга. Развалины этих однотипных построек до сих пор сохранились в Средней Азии и Казахстане. Однако в экономике Золотой Орды накапливались и предпосылки будущих потрясений. Отдельные районы становились все более замкнутыми экономически. Это в дальнейшем способствовало развитию сепаратизма у местных улусных правителей. Большой урон Улусу Джучи нанесла эпидемия чумы (та самая, что впоследствии перекинулась оттуда в Западную Европу и стала известна как «Черная смерть»).

Джанибеку наследовал его сын Бердибек (1357–1359). Он оставил у потомков дурную память: «Очень безрассудным и глупым человеком был этот Бердибек. Убивал он своих родственников… в страхе, что оспорят они ханство у него»[38]. С гибели Бердибека в результате заговора в 1359 г. начались кровопролитные раздоры и перевороты. В Улусе Джучи разразилась смута, названная в русских летописях «великой замятней».