Золото Афродиты

Глава шестая

Нинель Александровна долго решала, каким образом корректно убедить девушек агентства о необходимости «сотрудничества» и «дружбы» с милицией. Она опасалась, что с их стороны встретит реакцию возмущения, негодования и протеста, но вместе с тем, понимала, что идти на такой шаг заставляет жизнь.

На сегодняшний день агентство твердо стоит на ногах и не нуждается в финансовой поддержке спонсоров. В банк на счета «Афродиты» стекались солидные суммы денег. Князев прав: чтобы все сохранить, нужна защита, охрана и надежные покровители. Они есть, не требуют от фирмы денег, им нужны услуги очаровательных, молодых и здоровых модниц. Действительность диктует свои жесткие правила игры. К черту разговоры о стыдливости, пошлости, измене, порядочности, достоинстве и нравственной чистоте, все эти понятия имеют право на существование, но сейчас нужно отодвинуть их в сторонку. Пусть полежат до лучших времен. Во имя сохранения фирмы и постоянной работы, ее сотрудницы должны пойти на такой шаг.

Если не согласиться с Князевым? Не исключено, что придут другие люди, и неизвестно, чего они захотят. А вдруг на агентство «положит глаз» кто—нибудь из криминального авторитета? Рецидивисты и воры в законе? Нельзя предугадать, что придет в голову этим людям, и на каких условиях с ними можно будет договориться. Возможно, «живой бартер», как выразился Князев, им не будет нужен, а будут нужны только деньги. Как известно, они алчные и ненасытные, ради денег готовы на все, даже на убийства. Нинель Александровна вздрогнула, представив на секунду перед собой облик вымогателя. Он представился ей огромным, накаченным бритоголовым амбалом с тупым выражением лица. Нет, только не это. Делиться деньгами она ни с кем не хотела, зависеть от такого типа людей не желала. Уж лучше пусть будет так, как говорит Князев.

Она решила поговорить с каждой модисткой с глазу на глаз. Тут же составила условия контракта, по которому должны работать модистки в агентстве.

Последним пунктом в контракте было написано: сверхурочная работа. Разговаривала с каждой моделью отдельно. Она говорила о том, что агентство пользуется в городе и в области большой популярностью, что каждая фирма желает видеть на своих торжествах и презентациях очаровательных модниц, что было бы глупо со стороны сотрудниц терять престижную и высокооплачиваемую работу. Да, нужно иметь в виду, что иногда будут ненормированные рабочие дни с выездами в загородную зону. Там место отдыха влиятельных людей, и задача девушек — провести с ними время. Почти все сотрудницы, понимая двусмысленность сказанного, легко подписали контракты, сказав при этом, что готовы отдавать личное время как дань фирме. Возмущений не было, нашлись только трое строптивых, которые, понимая смысл последнего пункта, категорически отказались подписать договора.

Нинель Александровна не стала уговаривать, предложила подумать. Она согласна подождать, пока они примут окончательное решение, но намекнула, что на места есть много желающих. Через два дня девушки подошли и подписали контракты.

С этого времени каждый выходной несколько модисток по установленному графику выезжали в загородную резиденцию милиции на «субботники».

Одна девушка, поехавшая на пикник в честь приезда из области высокопоставленных чиновников милиции, отказалась выполнять кураж перебравшего спиртного гостя, дала ему пощечину и убежала с вечеринки. До дома возвращалась на попутном транспорте и больше не захотела работать в агентстве. На ее место на следующий день была принята другая особа, покладистая и без комплексов.

Нинель Александровну огорчило, что Марина, одна из лучших модисток, ушла из агентства. Она звонила ей и уговаривала вернуться. В ответ услышала, что лучше умрет от нищеты и голода, чем будет трахаться с безмозглыми и тупыми ментами. Нинель Александровне в душе было жаль терять Марину. Реальная жизнь так груба и цинична, что чувствительным и гордым девушкам наверняка в ней придется трудно. Однажды случайно подслушала разговор Харит, когда они делились впечатлениями о прошедшем пикнике.

— Хорошо вчера повеселились, не правда ли? — говорила одна из них. — Какой богатый стол! Какие угощения! Чего только не было! Я душу отвела. Икра, балыки, жаркое, манты, вино, шампанское, фрукты, конфеты, все вкусное! Ну и мужики, тоже ничего себе. Тебе кто достался?

—За мной ухаживал кавалер в полном соку, выложился по полной программе. Как с голодного края на меня набросился, уж не знаю, есть у него жена или нет. Какие только кульбиты мы с ним ни выделывали. Есть что вспомнить.

Нинель Александровне хотелось узнать, кто говорил, но девушки разговаривали тихо и поэтому понять, кому принадлежали высказывания было невозможно.

— А со мной был какой—то импотент—простатик. Ему долго лечиться нужно, прежде чем на девушек заглядывать. Слабак какой—то. Напился. Слюни распустил, руками облапал и заснул. Нет, мне не понравилось.

— А я думаю, как бы не заразиться чем—нибудь, а то сейчас всякой заразы полно. Без презерватива никого не подпускаю. Упаси Господь, береженого Бог бережет.

— Мне бывший уголовник попался. Разделся, смотрю: весь татуировками расписан. На груди кающаяся Магдалина, на спине церковный собор с куполами, крестами и череп с двумя костями. Страшно стало.

— Смотри, он тебя «крестами» не наградил? Может СПИДом болеет или сифилитик?

— Уверил, что ни СПИДом, ни сифилисом, ни гонореей не болел. Но я, так же, как и ты, без презерватива не согласилась, жалею, что спринцовку взять не догадалась.

— Выходит, милиция вместе с уголовниками тусуется?

— Нам какое дело? Уголовники теперь называются «авторитетами», или «ворами в законе». Сама милиция их побаивается, может, поэтому и приглашает к себе в компанию. Говорят, что у милиции ничего нет, работают на голом энтузиазме, который у кого—то еще остался. Зато у криминала есть все: и деньги бешеные, и оружие, и транспорт. На их стороне сила. Нам этого не понять. Мне, самое главное, работу не потерять, таких денег я нигде не заработаю, а у меня двое детей, мужа нет, одной очень трудно.

— Да, сейчас такие цены на все, просто ужас! За квартиру, за свет, за учебу — не напастись. Продукты дорогие! Детей одной невозможно прокормить и выучить, а на работу сейчас куда устроишься? Люди с высшим образованием полы моют или к богатым господам идут няньками и домработницами работать. У всех семьи, дети. Каждый ищет свой выход. Я никого не осуждаю. Хорошо рассуждать о чести и порядочности независимым и богатым. А поставь их в наши условия, и они поступят точно так же. Жить—то все хотят. Сейчас одни процветают в роскоши, другие прозябают в нищете. Вот, Маринка, осталась со своей гордостью и независимостью один на один с жизнью. У неё нет мужа, больной ребёнок. Я встречала её. Она такая погасшая, грустная. Жалко, говорит, хорошую работу потеряла, теперь приходится в нескольких местах работать, чтобы свести концы с концами. Но упрямая, говорит, всё равно не вернусь к вам. Ей Нинель Александровна домой звонила, просила вернуться.

— Да, жалко Марину, может, повезёт, встретит хорошего человека, — с сочувствием в голосе сказала какая—то девушка.

К огромному разочарованию Нинель Александровны, Петр Аркадьевич негативно отнесся к идее проведения очередного шоу с использованием ювелирных украшений из его коллекции.

Когда она заговорила о том, что как бы было великолепно, если бы он согласился дать на один вечер драгоценности для дополнения восточных костюмов девушек, муж нахмурился и сказал:

— Вот на это ты не рассчитывай. Не для твоих девиц собирал коллекцию и не собираюсь её демонстрировать. Это глупо и небезопасно. Слишком много желающих появилось до моих сокровищ. Ни с кем делиться не собираюсь. Серебро и золото принадлежат мне, и я знаю, как им распорядиться.

— Не понимаю тебя, — обиженным тоном сказала Нинель Александровна. — Я до сих пор думала, что ювелирная коллекция принадлежит нам обоим. Ты кого имеешь в виду?

— Мне уже несколько раз забрасывал удочки насчет своей доли сынок. Ему нужны деньги, а он не знает, где их достать. Работать не хочет, а чужое добро не дает покоя.

— Володька? — глаза Нинель Александровны округлились от удивления. — Да ведь он наркоман. Ему, наверное, не на что уколоться, для этого он ходит вокруг тебя. Какое он имеет право на то, что принадлежит нам с тобой? Ты уже двадцать пять лет живешь со мной. Твой сын — отрезанный ломоть. Он не маленький мальчик, чтобы ему оказывать материальную поддержку. Откуда он узнал, что у тебя есть драгоценности?

— Узнал. Последнее время он зачастил ко мне на работу. Один раз, когда меня не было на месте, пришел, и секретарша, по доброте душевной, разрешила дождаться меня в кабинете. Открыла Володьке дверь и оставила его там. Он находился в нем два часа, заглянул в мой сейф. Я пришел и вижу: сидит перед раскрытым сейфом и рассматривает все, что в нем хранится. Я чуть с ума не сошел. Спрашиваю: — Как ты смел в кабинете хозяйничать? Как посмел открыть сейф? Он мне ответил, что сейф у меня не очень—то сложный, что для такой богатой коллекции нужно приобрести ящик понадежнее, да к тому же, говорит, связка ключей на столе лежала. Богатая, говорит, у тебя коллекция, поделись со мной хотя бы третьей частью. Я его, конечно, выпер, секретаршу отругал, а сам теперь думаю: небезопасно сейф на работе оставлять. Что ему стоило, бывшему уголовнику, снять слепки ключей? Перевезу сейф домой, сменю замки в сейфе и от квартиры. Тебе на шоу тоже не даю, нечего демонстрировать драгоценности, спокойнее жить будет. Время сейчас непонятное, подумаю, как их сбыть. Надёжней всего хранить валюту в заграничном банке.

— Уж не собираешься ли ты уехать за границу?

— Пока нет, но мысли такие приходят. Давай уедем с тобой вместе, денег нам на всю оставшуюся жизнь хватит, будем жить без проблем, где ты захочешь.

— Нет, я никуда не поеду, мне здесь неплохо.

— Да, я это чувствую, что тебе хорошо здесь, ты расцвела в агентстве. Все, что я мог, сделал для тебя: купил помещение, отремонтировал, открыл агентство на твое имя, ты теперь на ногах твердо стоишь. Не хочешь ехать, оставайся, — обиженным тоном сказал Петр Аркадьевич.

Самолюбие Нинель Александровны было глубоко задето. Оказывается, жизнь мужа ей совсем неизвестна. Володька ходит к нему на работу и вымогает драгоценности, а сам муженек подумывает о том, как бы уехать за границу. А она сама? Она ведь тоже давно живет отрешенной от него жизнью. Что их связывает? Общая квартира, фамилия, быт, старые привычки. С тех пор, как Нинель Александровна узнала страстную любовь Игоря Семеновича, они с мужем разошлись по разным спальням. Петр словно догадывался об истинной причине отчуждения, становился хмурым и замкнутым. За три дня до убийства перевез сейф домой и поставил его в кабинете. Нинель Александровне не удалось исполнить мечту — провести показ восточных нарядов, украшенных дорогими украшениями.