Золотые рыбки

Глава 5

До сих пор я сделал всего четыре ошибки. Первая – это то, что вообще впутался в такое дело, пусть даже ради Кейти Хорн. Вторая – что не вышел из игры после того, как нашел Шелушителя Мардо мертвым. Третья – что дал Рашу Меддеру понять, будто в курсе дела. Четвертая и самая большая – это виски.

Оно показалось мне странным на вкус уже тогда, когда я его глотал. А когда в голове у меня вдруг прояснилось, я понял, что видел собственными глазами, как Меддер поменял свой стакан на другой – он поставил его к умывальнику заранее.

Какое-то время я сидел неподвижно с пустым стаканом в руке, стараясь взять себя в руки. Лицо Меддера вдруг начало расплываться и стало похожим на лужу. Жирная улыбка вспыхнула и погасла под усами Чарли Чена, когда Меддер увидел мое состояние. Я полез рукой в карман брюк и достал небрежно сложенный носовой платочек. Завернутый в него небольшой сюрприз не бросился Меддеру в глаза. По крайней мере, когда он полез за пистолетом, было уже поздно.

Я встал, пьяно шатнулся вперед и саданул его прямо по макушке. Меддер упал, попытался подняться, но я ударил его в челюсть. Он обмяк и рукой, которая выскользнула из-под пиджака, перевернул на столе стакан. Я поставил его на место и молча постоял, чувствуя, как внутри у меня нарастает волна тошноты. Голова страшно кружилась.

Я подошел к двери, ведущей в соседнюю комнату и попробовал нажать ручку. Дверь была заперта. Меня уже шатало из стороны в сторону. Я подтянул к входной двери стул и подпер спинкой ручку. Потом оперся о дверь и, тяжело дыша, скрипя зубами и проклиная себя, достал наручники. И вернулся к Меддеру.

В это мгновение хорошенькая черноволосая сероглазая девушка вышла из платяного шкафа и наставила на меня револьвер тридцать второго калибра.

Она была в элегантном синем костюме. Шляпа в виде перевернутого блюдца четкой линией очерчивала ее лоб. Поверх ушей из-под шляпки выбивались блестящие черныЈ волосы. Глаза у нее были голубовато-серые, холодные и какие-то шальные. Лицо – молодое, свежее, нежное и в то же время твердое, как сталь.

– Довольно, Кармади. Ложись и отсыпайся. С тобой все ясно.

Спотыкаясь, взвешивая в руке свою свинчатку, я направился к девушке. Но она лишь покачала головой. Ее очертания начали расплываться. Револьвер в ее руке менял форму и размеры, превращаясь из ружья в зубочистку.

– Не делай глупости, Кармади, – предпредила она. ? Ты несколько часов поспишь, а мы за эти несколько часов кое-что успеем сделать. Не вынуждай меня стрелять. Я не шучу.

– Будь ты проклята! – процедил я, – Ты пальнешь, я верю.

– Это ты правду говоришь, лапушка. Я – женщина, которая делает все по-своему. Вот так. Садись.

Пол вдруг подскочил и ударил меня. Я сел на него, как садятся на плот в штормовую погоду. Потом уперся ладонями и стал на четвереньки. Но пола я не чувствовал. Руки мои онемели. Онемело все тело.

Я старался не сводить с нее глаз.

– Ха-ха! Ж-женщина-у-убийца! – захохотал я.

Она холодно засмеялась мне в лицо, но ее смеха я почти не услыхал.

Теперь в моей голове били барабаны – военные барабаны из далеких джунглей.

На меня накатывались волны света, темные тени и шелест, похожий на шум ветра в верхушках деревьев. Я не хотел ложиться и все-таки лег.

Откуда-то издалека доносился голос девушки. То был голос эльфа.

– Все на двоих, да? А ему не понравились мои методы, так? Что ж, пусть бог благословит его щедрое, доброе сердце. Мы о нем позаботимся.

Когда я уже отплыл в сумрак, мне смутно послышался какой-то резкий звук. Я думал, что она пристрелила Меддера. Да где там! Девушка просто помогла мне скорее отплыть – моей собственной свинчаткой.

Когда я очнулся, была ночь. Что-то громко треснуло у меня над головой.

В открытом окне блеснул желтый свет, выхватив из темноты стену высокого дома. Потом что-то треснуло снова, и свет погас. То на крыше вспыхнула реклама.

Я встал с пола, как человек, который вылезает из густой грязи. Доплелся до умывальника, плеснул водой в лицо, пощупал голову и поморщился. Едва добравшись до дверей, нашел рукой выключатель.

Вокруг стола валялись разбросанные бумаги, сломанные карандаши, конверты, пустая бурая бутылка из-под виски, окурки. Везде пепел, мусор на скорую руку вытряхнут из ящиков. Я не стал копаться в этом хламе. Я вышел из конторы, спустился в тряском лифте вниз, заглянул в бар, хватил бренди, потом нашел свою машину и поехал домой.

Переодевшись, я упаковал сумку, выпил немного виски и снял трубку – мне кто-то звонил. Было около половины десятого утра.

Голос Кейти Хорн сказал:

– Выходит, ты еще не уехал. Я так и думала.

– Ты одна? – через силу спросил я.

– Да, теперь одна. Но у меня было полно легавых. Сидели несколько часов. Хотя оказались довольно любезными, даже сочувствовали мне. Они думают, что кто-то сводит старые счеты.

– И твой телефон теперь, наверное, подслушивают, – прорычал я. – Куда я должен был ехать?

– Ну, сам знаешь. Мне сказала твоя девушка.

– Такая невысокая, смуглая? Весьма нахальная? Ее зовут Кэрол Донован?

– У нее была твоя визитная карточка. А что разве...

– Нет у меня никакой девушки, – сказал я просто. Но держу пари, что совсем случайно – ты про это даже не подумала – с твоего языка сорвалось одно название название города на севере. Не так ли?

– П-правда, – едва слышно отозвалась Кейти. Ночным самолетом я вылетел на север. Если не принимать во внимание головную боль и неутолимую жажду, то полет был приятный.