Зов Древнего

Интерлюдия 3: Правители Флоренции

Флоренция, 2095 год.

Утро было чистым и ясным, свежесть напоминало Софи о том, что лето еще в самом разгаре. Она со своей группой выехала на самом рассвете, чтобы быть в галерее раньше остальных групп студентов. Группа Софи состояла из десяти студентов и профессора. Впервые профессор решил взять их в галерею, и Софи нервничала от возбуждения.

Галерея Уффици хранило много прекрасного и допуск профессора позволил бы Софи провести больше времени в галерее, а также помог бы ей с дипломной про семью Медичи.

Дыхание людей мешалось с выхлопами машин, струясь как пар в холодном утреннем воздухе. Профессор прошел вне очереди, подошел к охранникам и обменялся с ними парой слов. Студенты стояли вне очереди, а Софи стояла перед ними и пыталась сдерживать свое волнение. Слабый ветерок дул из арки галереи заставляя студентов вспоминать прекрасную теплую кровать, из которой им пришлось вылезти. Профессор невозмутимо общался с охранниками. Его средне подстриженные черные волосы теребил ветер. Белые волоски мелькали в его бороде, это выдавало его возраст — сорок пять. Черные глаза профессора смотрели угрюмо на охранника, он казался совсем не тем человеком, который вел лекции и рассказывал Софи про старинные семьи Флоренции.

Наконец профессор дал знак студентам, что они могут войти. Малик, молодой смуглый парень лет двадцати трех, во всем всегда находил смешное. Он прыгнул вперед и спародировал жест профессора.

— Каков Осел, — пробормотал Джейс, но так чтобы не слышал Малик. Он повернулся и нашел глазами Софи. — Ну как ты рада? Теперь сможешь насмотреться вдоволь на портреты Медичи, — торжественно объявил Джейс.

Софи шла вместе с Сунь, впереди других студентов. — Да, как и ты Джейс.

Высокий, харизматичный Джейс был красивым парнем. Коротко постриженные волосы и каштановые глаза открывали миру его добрую душу.

— Ах, вы достали со своими Медичи, сколько уже можно? — негромко сказала Лиза.

— Не смотри на меня своими красивыми глазами Джейс. — Собственные глаза Лизы были серые настолько, что казались мертвыми.

— Может у него и красивые глаза, но ни у кого нет такой сексуальной азиатской фигуры как у Сунь, крикнул Малик, который как оказалось подслушивал их.

— Замолчи дурак, — крикнула Софи.

— Спорим я буду первым у картины Лоренцо? — с азартом сказал Назар.

— По рукам, — ответила Салли, немедленно бросаясь вперед. Джейс расхохотался и последовал за ней. Сунь и не пыталась последовать за ними. Спустя некоторое время смех Салли и Назара растаял в коридорах, и галерея вновь погрузилась в тишину.

Софи так глубоко погрузилась в свои размышления, что даже не заметила, как другие студенты обошли её и профессор подошел к ней сзади.

— О чем ты думаешь, Софи? — спросил он.

— Так, о своем, — ответила Софи, поднимая взгляд на потолок.

— Ну что же, ты будешь у картины? — спросил профессор, пожалуй, даже с ухмылкой.

— Да профессор, — ответила Софи и сделала демонстративно реверанс и прошла вперед. Пройдя немного, она оказалась в помещении с картиной Лоренцо Великолепного. Назара и Салли тут не было, и Софи подумала, что они осматривают другие произведения искусства. Подойдя к картине, Софи заметила про себя, — Какая же у него интересная внешность. Картина показывала правителя Флоренции в самой интересной позе, в позе мыслителя.

— Как вы находите картину? — Софи услышала обращенный к ней мужской голос подле себя. Она не обратила на мужчину внимания и продолжала смотреть на картину. — Я нахожу картину интересной, правитель Флоренции во всей красе. Хорошо что варвары оборотни этого района не разрушили это место.

— Оборотни странные существа. Да, и технически он не был правителем Флоренции, — сказал мужчина рядом с Софи. — В период его жизни никто не правил Флоренцией.

Теперь Софи заинтересовалась незнакомцем подле себя. — У вас интересные познания, хотя сейчас любой может прочесть в интернете все и обо всем.

— Вы так думаете? — спросил незнакомец.

Софи не вытерпела и повернулась, чтобы посмотреть на незнакомца. — Да я так думаю. Я думаю, что сейчас очень много людей могут быстро подтянуть свои знания в живописи, а потом приходят чтобы клеить девушек в галереи.

Софи почувствовала себя очень крутой в этот момент, ведь ей показалось что она поставила этого человека на место. Это был мужчина лет тридцати с темноватой кожей и карими глазами. У него были острые черты лица.

— Мне жаль вам это говорить, но в моем случае вы ошибаетесь, — сказал мужчина, обращая свой взгляд на Софи. — Я могу узнать имя столь прекрасной особы?

— А вам не говорили, что прежде, чем спрашивать имя собеседника нужно сперва назвать свое, — Софи намеренно медленно проговаривала каждое слово чтобы не отрывать взгляда от незнакомца. Он очень сильно напоминал ей кого-то, кого она не могла вспомнить.

— Простите мне мою вольность, меня зовут Хасекхемуи.

— Хасекхемуи? Хотите сказать что вас зовут так же как последнего фараона второй династии Древнего Египта? — усмехнулась Софи.

— Именно так.

— Никто так не зовется, вы не можете зваться Хасекхемуи, — раздраженно сказала Софи. Ей все еще казалось, что этот незнакомец пытается клеится к ней. А больше всего её раздражало то, что этот Хасекхемуи выбрал самый идиотский способ.

— Я понимаю ваше состояние, прошу позвольте мне объясниться. Человек имя которого вы так хорошо знаете является моим предком и назван я был так же в честь этого человека.

Софи почувствовала себя в неловкой ситуации. Она не была полностью знакома с семейным древом египетского фараона, поэтому не могла ни подтвердить, ни опровергнуть слова незнакомца. Она опустила глаза не зная, что сказать, но Хасекхемуи поспешил ей помочь, — Так что вы думаете на самом деле насчет картины? Лично мне кажется, что Лоренцо Великолепный испытывает страх на ней. Софи была рада вернуться к обсуждению картины, — А мне кажется, что он очень отважен.

— А не может ли человек сразу быть отважным и одновременно чего-то боятся? — сказал Хасекхемуи делая шаг к картине.

— Только так и проявляется отвага, — ответила Софи, так же делая шаг к картине.

Хасекхемуи улыбнулся больше себе чем словам Софи. — Понимаете человек на картине совершил очень много плохого. Нет греха, который бы он и его брат не познал. А когда человек познает все грехи, он перестает боятся. Перестав, боятся мы перестаем быть людьми. Это картина последняя, когда Лоренцо Великолепный боялся.

В этот-то миг в галереи раздался крик. — Помогите кто ни будь. Софи узнала голос, это кричала Сунь. Не задумываясь и оставив своего собеседника у картины, Софи бросилась бежать в сторону крика.

Прибежав, она увидела студентов, стоявших вокруг тела Сёржа. Подойдя поближе, она увидела, как голова парня была пробита и текла кровь. Подняв глаза, она увидела Хасекхемуи который стоял среди студентов и смотрел на неё. Она снова обернула свой взор на тело Сёржа. — О мой бог, — воскликнула Софи, пытаясь сохранить власть над собой.

— Это сделали вампиры? — спросила какая-то девушка.

— Дура, вампиры сейчас спят, ночь же, — воскликнул парень рядом с ней.

— Отойдите, — крикнула только сейчас подоспевшая охрана. Молодой охранник подошел к телу и нагнувшись измерил пульс. Простояв на одном колене немного, он заключил, — он мертв.

— Да что вы говорите, — подхватил профессор. — У него же голова разбита.

— Сер, не подходите к телу слишком близко, — сказал один из охранников.

— Послушай-ка меня мальчик, — нетерпеливо сказал профессор, — у меня степень в криминологии, и я видел больше, чем ты увидишь за всю свою оставшуюся жизнь. А теперь будь добр и дай мне свою рацию.

Весь галдеж студентов прекратился и все молча посмотрели на молодого охранника. Тот в свою очередь достал рацию из верхнего нагрудного кармана и передал её профессору.

Профессор вновь нетерпеливым жестом схватил рацию с рук охранника и повернувшись к студентам спиной проговорил, — Говорит профессор ди Альберти. Во-первых, никого не впускать, а самое главное не выпускать. Во-вторых, срочно позвоните в полицию. Конец связи.

Профессор обернулся к студентам, — а вы мои дорогие, покиньте этот зал, сюда никому нельзя.

Все это время Софи смотрела на тело Сёржа и чувствовала себя опустошённой. Она подняла глаза чтобы посмотреть на недавнего знакомого вновь, но никого не увидела. Она огляделась, но тщетно, Хасекхемуи не было.