Зверь внутри меня (СИ)

Глава 63

— Майя! Нам срочно нужна одежда!

Я буквально ворвалась в салон портнихи, держа за руку Николаса. Спасибо Майе за спортивные костюмы и брючные, так напоминающие земные. Но вот Николас смотреться будет странно в моем мире в, обтянувших стройные ноги, брюках, сапогах до колена и рубашке с широкими рукавами.

— Лика? Что случилось? — вышла девушка к нам на встречу.

Увидев Николаса, Майя сделала легкий книксен, поприветствовав его.

— Майя, Николасу нужен спортивный костюм вроде того, который ты делала для меня. И кросовки. И футболка.

— О… — явно удивилась портниха.

— Не спрашивай. Просто нужно как можно скорее.

— Прошу, Глава, — указала она ему рукой на примерочную. — Мне нужно снять мерки. К вечеру все будет готово.

В который раз я обратила внимание на неразговорчивость и высокомерность Николаса по отношению к посторонним для него людям. Вот и сейчас он молча прошел в указанном направлении и развел руки в стороны. Вся процедура заняла не более пяти минут, а к вечеру курьер привез новый спортивный костюм и обувь. В целом, если не присматриваться, то он очень походил на земной.

Ночью я снова позвала Наве и сообщила, что мы готовы. Нам предстояло отправиться в лес, на ту самую поляну, куда меня выкинуло. По объяснению богини это место служит, словно маяк для моего перемещения.

На месте мы с Николасом оказались на час раньше назначенного времени. Путь на четырех лапах не занял много времени, а радость волчицы наполняла меня эйфорией и легкостью, помогая расслабиться перед предстоящей встречей с семьей.

«Все будет хорошо», — пришла мысль от огромного серого волка, лежащего рядом со мной на цветущей поляне.

«Так или иначе, но ла, будет».

И я лишь на секунду прикрыла глаза, когда почувствовала, что меня словно затягивает в воронку, растягивая, расщепляя на атомы и снова собирая в единое целое, но уже в родном мире и в виде человека. Ошарашенный рядом стоит Николас и держит меня за руку.

Уже непривычный воздух, наполненный выхлопными газами от авто, щекотал ноздри. Тут царила ночь. Еще не глубокая, когда основное население города спит, но такая, когда матери начинают волноваться, если дети не пришли домой вовремя. Нас выкинуло в переулке не далеко от школы, где я работала. А значит, до дома добираться пешком всего ничего. Уже через полчаса будем на месте.

— Как вы тут дышите? — сморщил нос Николас.

— К этому быстро привыкаешь. Особенно, если тут родился. Я и не замечала на сколько воздух в моем мире не приятный, — пожала плечами я.

Мимо пронеслась машина на непозволительно высокой скорости.

— Что это было? — прижал меня к стене дома собранный оборотень, прикрыв собой.

— Всего лишь машина, — но вспомнив, что на Сьере и не слышали о таком, пояснила. — Что то вроде экипажа, который едет сам за счет топлива. И едет он быстро. Поэтому при переходе дороги смотри по сторонам. А еще лучше не отходи от меня далеко.

Смех было сдержать почти невозможно, но я прекрасно понимаю, что испытывает сейчас мой мужчина. Ведь совсем недавно я сама была на его месте.

Взяв Николаса под руку, я потянула его на выход из нашего убежища, когда нам в спину донесся голос Наве:

— У вас ровно сутки!

Всего лишь сутки. Так мало для встречи с родителями, но так много с учетом того, что в любой момент на Сьере может начаться бой, который закончится жертвами, и в нем могут погибнуть мои друзья. Именно эти мысли заставляли меня шевелиться скорее, ведь уверенности, что я права и именно та шкатулка — недостающий фрагмент головоломки, нет.

— Лика, ты бежишь так, словно за тобой гонятся, — одернул меня Николас, которого я тащила словно на таране.

— Прости, — мне пришлось остановиться. — Просто… вдруг я ошиблась? Что если это другая шкатулка? А у нас так мало времени, чтобы попытаться искать в другом месте.

— Успокойся. Мы справимся. Сейчас нужно думать, как объяснить твоим родителям все.

Вот именно об этом я старалась не думать, рассчитывая на то, что все само собой просто как-то получится.

Вот уже и наш дом впереди. Пустынная улица, высокие ворота закрыты, но я твердо знаю, что на кухне горит свет. Мама до поздней ночи проводила все свободное время именно там. Но остальные окна дома были погружены в темноту. Лишь одинокий фонарь на фасаде дома освещал двор и дорожку к нему.

От нашего приближения загорелся фонарь над кованной калиткой. Я, как загипнотизированная, смотрела на звонок и не могла найти в себе сил нажать на него. За меня это сделал Николас, и я была ему благодарна за это.

Минута… две… вот открывается дверь дома, и с крыльца звучит голос отца:

— Кто там на ночь глядя?

А я стою не живая, не мертвая, не в силах выговорить ни слова.

— Нам нужно поговорить о… о вашей дочери, — лишь на секунду сбился Николас.

Вот только он не учел, что язык Сьеры на Земле не в ходу. Это я поняла, что было сказано, а отец лишь зло спросил:

— Что за шутки?!

Пора брать себя в руки и прекратить стоять истуканом. Но если я сейчас скажу что-то не то, отец просто не откроет и посчитает это розыгрышем.

— Мы… заблудились. Помогите нам, пожалуйста, — сказала первое, что пришло в голову.

Послышались шаркающие шаги и звук открывающейся калитки. И вот стоим мы и смотрим друг на друга. Он явно пытается рассмотреть меня лучше, но не верит своим глазам. А я просто понимаю, что за то время, что я его не видела, отец сильно сдал.

— Пап, — только и нашлась, что сказать я и кинулась ему на шею, обвив ее руками.

Слезы непроизвольно покатились из глаз. Но руки родного человека не обняли меня в ответ.

— Девушка, вы должно быть ошиблись, — сдавленно проговорил он.

— Я все объясню. Только пойдем к маме. Я так соскучилась.

Словно опоенный Виктор Николаевич — мой самый любимый мужчина во всех мирах — развернулся и пошел в дом. Нам же не оставалось ничего иного, кроме как пойти за ним.

В доме не поменялось ровным счетом ничего. Разве что на столике в гостиной добавилась моя фотография с черной лентой, около которой папа и остановился. Он попеременно смотрел то на фото, то на меня. Николаса он словно и не замечал.

— Как такое возможно? — прошептал отец.

— Это очень долгая история. Но где же мама?

Я начинала волноваться. А вдруг с ней что-то случилось после того, как она похоронила единственную дочь?

— Скоро придет, — успокоил меня отец. — К соседке вышла.

И я выдохнула с облегчением. Стоило только папе проговорить эти слова, как хлопнула входная дверь.

— Вить, чего дверь нараспашку? — прокричала она от порога, а мое сердце сжалось.

Я уже и не рассчитывала услышать когда-либо ее голос. Никифорова Маргарита Артуровна — эталон женственности и красоты — вплыла в гостиную и замерла на пороге. Седины в волосах явно прибавилось, морщинок вокруг глаз стало чуть больше, но это все еще самая красивая женщина в мире. Почти черные волосы забраны в пучок на затылке, карие глаза смотрят подозрительно.

— Здравствуй, мама, — и снова я начинаю плакать.

— Это невозможно.

И она начала оседать прямо на пол. Отец успел поймать ее вовремя и посадить на стул. Он заботливо принес маме воды, а она все не сводила с меня глаз.

— Это я. Не обман. Не шутка. Мне так много нужно вам рассказать. И еще больше узнать у вас.