Звезды нашептали (СИ)

— Тэль?! — она открыла свои изменчивые глаза и удивлённо посмотрела на меня. — Только скажи мне, что ты их не ела! Скажи! Ты ела эти ягоды, да или нет?!

— Рич! Ты так быстро вернулся? А это кто с тобой? — оборачиваюсь, но не вижу никого поблизости. Снова вглядываюсь в её глаза и замечаю мгновенно расширяющиеся зрачки. Демиург! Я опоздал! Все таки она их попробовала! Не успела эта мысль пронестись в моей голове, как Тэль упала без чувств у моих лап. Не медля ни секунды, я меняю ипостась и поднимаю её на руки.

"Тэль, только не умирай!"

Мысли несутся в хаотичном беспорядке. Мало кто из оборотней, вкусивших ягоды кураны, выживал после этого. Мне нужно срочно найти мага. Возможно, ещё есть шанс спасти её? Единственное ближайшее поселение с оборотнями — это то, что я посетил сегодня. Я даже боюсь представить, что у них нет своего мага. В противном случае, моя девочка умрёт. Тогда и мне незачем жить. Прижав к себе её бесчувственное тело, я побежал в сторону посёлка, единственного возможного спасения для моей малышки.

Я даже не запомнил дорогу, что бежал с Тэль на руках. Помню только короткие остановки, которые делал, чтобы только проверить жива ли она. Чувствовал, как холодели её конечности, как глухо стучало отравленное сердце, прижатое к моей груди. Я вбежал в посёлок и перед испуганными оборотнями упал на колени, держа в руках самую дорогую драгоценность:

— Спасите её! — хриплый, даже не голос, а болезненный стон, вырвался мольбой из воспалённого горла.

Сердце разрывается на части, но не продолжительный бег тому причина, а боль, яростная, безумная, сжигающая меня изнутри, которая выворачивает душу безграничной тоской и глухим отчаянием.

Несколько женщин тут же подбежали ко мне и со знающим видом принялись осматривать мою звёздочку. Настороженные самцы оставались неподалеку, охраняя самок и пристально наблюдая за моими действиями. Любой намёк на враждебность с моей стороны и я — покойник. Я же отупело смотрел на свою самку, которая умирала на моих руках и мне не было дела до всего мира. Мой мир, моя вселенная — это она!

Статная рыжеволосая женщина, что привлекла моё внимание ещё утром, сделала кому-то знак и, обратившись ко мне, сказала:

— Отнеси её ко мне в дом. Тебе покажут комнату, где шаманы займутся её лечением.

"Шаманы?! У них даже нет мага?! Это конец!"

Слёзы, не скрывая моей любви, моих чувств и моего безумного горя, молчаливо текут из глаз. Кажется, что сознание больше не желает ничего не слышать не видеть вокруг, погружаясь в мрачный непроходимый туман отчаяния и ожидания горькой разлуки, но всё же, я подчинился приказу рыжеволосой самки и неосознанно поплёлся за полноватой женщиной, указывающей дорогу, крепко прижав к себе холодеющее тело любимой. "Я буду с тобой до последнего вздоха! А потом уйду сам, моя прекрасная Тэль. Я найду способ встретиться с тобой на небесах, любимая."

— Положи свою самку на кровать. Нужно её раздеть.

Я стараюсь осторожно, насколько это возможно с обмякшего тела, снять её одежду. Пальцы так сильно дрожат, что шнуровка корсета не желает поддаваться и освободить стеснённую грудь. Не раздумывая, отращиваю коготь и распарываю неподдающуюся деталь. Тэль, такая бледная, с синевой под глазами, остаётся в коротенькой сорочке и панталончиках. Снова прижимаю её к себе, чтобы хоть немного поделиться своим теплом, и сквозь затуманенный горем разум едва расслышал новую просьбу шамана:

— Положи и приподними её голову. Она должна проглотить весь настой, который я приготовила.

Я выполняю, что от меня просят. С большим трудом удаётся, залить настой в бессознательную девушку. Её паралич не позволяет ей нормально глотать. Но уже через какое-то время, её начинает тошнить со страшной силой, а я надеюсь, что в желудке больше не осталось ни одной опасной ягоды. Ещё одна попытка напоить её, но уже другим отваром была более успешна.

— Теперь остается только ждать. Надеюсь, её организм окажется достаточно сильным, чтобы самому перебороть и избавиться от яда, который уже успел всосаться в кровь. Ближайшие два дня будут самыми тяжёлыми. Переживёт — останется жить.

Я киваю и благодарю местного шамана, а сам в это время не могу отрывать взгляда от Тэль, и как только дверь за женщиной закрывается, тут же возвращаюсь к постели умирающей малышки.

Я ложусь рядом и шепчу ей ласковые слова, согревая своим телом. Иногда слышу, как кто-то заходит в комнату и зовёт меня к столу, но я даже не обращаю внимания. Я так боюсь оставить её одну! Моя Тэль! Моя любимая! Слышу, как дверь закрывается, и меня оставляют в покое с ней наедине. Ночью у неё начался приступ. Её трясло в лихорадке так, что мне пришлось силой удерживать её на кровати, придавливая своим телом. А когда к утру она успокоилась, а горячка спала, я уже решил, что всё позади, что кризис миновал. Однако моя радость была преждевременной. Её дыхание стало прерывистым и неровным, а конечности похолодели так, как если бы она упала в прорубь со льдом. Я растирал её обессиленные руки, ноги, обнажённое тело, и в этот момент не чувствовал ничего, кроме страха, безумного страха за её жизнь. Я согревал бледное лицо, бескровный губы своими поцелуями и тёплым дыханием. И готов был отдать всего себя, без остатка, лишь бы она выжила, лишь бы услышать ещё раз звонкий смех, срывающийся с сочных губ, лишь бы увидеть ещё раз её волшебную улыбку. Только бы она жила!

Не знаю, как я пережил эти сумасшедшие дни, когда каждая минута была заполнена борьбой за её жизнь. Я забыл про всё, про сон, про еду. Шаман время от времени заходила к нам, следила за изменениями состояния Тэль и давала настои. А через два дня, кивнув мне в одобрительном жесте, она сказала, что Тэль будет жить. Я настолько ошеломлён, что с трудом пришел в себя, осознавая и мысленно смакуя радостную новость. И наконец, на шатающихся ногах позволил себе выйти из комнаты, чтобы попросить немного воды. Эти дни я даже забыл про то, что такое жажда. Хозяйка встретила меня приветливо и не только напоила, но и почти насильно накормила горячим супом.

— Шаман сказала — девочка выживет. Она ведь звездочет?

Я кивнул, продолжая поедать наваристое яство. Что я мог возразить, если есть такие очевидные вещи, как её золотая татуировка.

— И она не оборотень, — то ли спрашивая, то ли утверждая, сказала молодая рыжеволосая женщина.

Я снова кивнул.

— Тебе необходимо поспать. Я приготовлю ещё одну комнату.

— Не нужно. Я всё равно останусь с ней, — и отставил в сторону пустую тарелку. — Спасибо за всё, что вы для нас делаете. Я обязательно найду способ, чтобы сполна отплатить за вашу заботу о девушке и щедрое гостеприимство, но сейчас мне и правда наверное лучше отдохнуть. — сказал я, и почувствовал, как усталость и нервное напряжение последних дней вот-вот, окончательно, свалят меня с ног.

И прекращая разговор, едва не ступивший на шаткую тропу разоблачения, вернулся в нашу с Тэль комнату. Её дыхание было ровным, а с лица пропала болезненная бледность. Налюбовавшись её безмятежным лицо, осторожно провёл языком по её сухим, потрескавшимся губам, делясь с ними влагой, и только потом прилёг рядом, примостившись с краю узкой кровати и даже не заметил как уснул.

ТЭЛЬ

Я проснулась. Во всём теле была жуткая слабость, и ужасно хотелось пить. Последнее, что я чётко помню, — это как Рич кричит и спрашивает про ягоды. Мдаа. Похоже, я показала себя полной дурой, наевшись местного галлюциногена. Мне всё время виделся молодой мужчина. И казался таким родным. Он шептал мне ласковые слова, целовал меня. Какой чудесный мираж! Сладко потянувшись, я вдруг поняла, что не одна в постели. Медленно повернула голову и не знаю, что делать дальше. То ли кричать, то ли спихнуть обнимающего меня наглеца на пол. И, странное дело, мне не хочется делать ни того, ни другого. Мне так хорошо с ним рядом, примостившись на широкой, очень широкой на груди! Что даже страшные шрамы и рубцы от ожогов, покрывающие всю левую половину лица, совершенно меня не пугают.

Слава Демиургу, не задет глаз, однако веко слегка перекошенно неприглядным рубцом, практически отсутствует левое ухо и глубокие рубцы спускаються по всей длине мощной шеи. Дальше мне не видно из-за рубашки, но, скорее всего, шрамы спускаются гораздо ниже. Приподнимаюсь, чтобы разглядеть его получше. Правая половина не тронута огненной стихией. Элегантная линия тёмной брови на взлёт. Догадываюсь, что и вторая была бы такой же, но большая половина скрыта широким шрамом. Молодой мужчина спокойно спит, и я не могу определить форму и цвет глаз, но длинные пушистые ресницы, обрамляющие здоровый глаз, могли бы дать повод для зависти у многих женщин. Тонкий заострённый нос. Чётко очерченные губы с приподнятым правым уголком и размытым от ожогов рельефом левого. Волевой подбородок. Если бы не ужасные шрамы на пол-лица, он бы был очень красив. Сердце как-то трепетно всколыхнулось, добавляя от себя: — безумно красив. Вот он улыбнулся во сне, и милая ямочка на небритой щеке придала ему особое очарование. Кто он? Что он делает в моей кровати? И где я? Последний раз я помню себя сидящей на скалах вместе с Ричем. А где Рич? Но вместо того, чтобы оглянуться и поискать поблизости верного друга, я, неожиданно для самой себя, протянула руку и легонько дотронулась лишь кончиками пальцев до обезображенной левой щеки молодого мужчины и… на меня уставились большие фиалковые глаза. Мгновение, и он уже на ногах, повернувшись ко мне спиной, тщательно скрывает своё лицо.

— Извини, не думал, что ты очнёшься так рано и не успел сменить ипостась.

— РИЧ?!

Этот голос я не могла спутать ни с кем другим!

— Ты человек?! А как же…?! А саблезуб…?! Ты… ты… оборотень?! Как это? Почему ты мне не сказал?!

Я что брежу? Мой хранитель, бесцеремонно подаренный мне женихами, он что — получеловек?! Как я не догадалась сама об этом раньше?! Его манеры, его рассуждения. Это слишком глубоко, даже для самого умного животного. Конечно, я раньше ни одного оборотня в глаза не видела, но мозги-то мне на что-то не просто так положены! Мне так стыдно! За свою невероятную глупость, за слепоту! Ладно, мне простительно! В связи с последними событиями, хорошо, что последние извилины не растеряла. А эта троица младенцев переростков?!Да как они могли сделать такой подарок, пусть и временный?! Человека — и как вещь?! Надо уточнить, есть ли у них рабство. Тогда мне в этом мире вообще жить не хочется.

— Рич! Прости, я… я должна была сама догадаться.

Он кивнул, не поворачивая ко мне головы, и начал стягивать свою длинную чёрную гриву слегка волнистых волос кожаным ремешком.

— Закрой глаза. Я не хочу тебя смущать и быстро поменяю сущность.

— Даже не вздумай! — мой нервный выкрик противно потревожил пересохшее горло.

Мысль, что Рич — человек так взбудоражила меня, что сама идея его пребывания в зверином теле больше не вписывалась в рамки моего сознания.

— Прошу, останься в человеческом теле.

— Я не думаю, что это хорошая идея. Это не очень приятно видеть.

— Мне правда доставит большое удовольствие видеть тебя рядом со мной человеком.

В каждом его движении чувствовалась скованность и напряжённость, когда Рич повернулся ко мне обожженной стороной и с горечью, какой-то внутренней болью и одновременно злостью в голосе произнёс:

— Это доставляет тебе удовольствие?

Я невольно сморщилась, но не от увиденной картины, а от его жестокости по отношению к самому себе. По его глазам я тотчас прочитала, сколько страданий ему пришлось пережить из-за своего увечья.

— Мне доставит удовольствие находиться рядом с мужчиной, который, не взирая на смертельную опасность, спас жизнь троих детей.

Вот о чем мне рассказывал Мид, во время нашей прогулки к небольшой речке. Только забыл рассказать, как судьба отблагодарила Рича за спасение чужой жизни.

— Кто тебе рассказал?

— Мид… И если раньше я была рада дружбе с благородным животным и не знала, какую жертву тебе нужно было принести во спасение принцев, то теперь, зная, что тебе пришлось пережить, я хочу быть твоим другом на правах равного, на правах человека.

Он рассеянно кивнул и вышел из комнаты. А я тяжело опустилась на кровать и запоздало подумала, что, наверное, хотела бы быть больше чем другом.

Дверь снова открылась, но моё ожидание о возвращении Рича не оправдалось. В комнату вошли две незнакомые женщины.

— Как себя чувствует больная? — спросила та, которая была постарше и пополнее.

— Не знаю. — честно ответила я. — но пить очень хочется, и… кушать.

— Тогда можно считать, что ты почти выздоровела, — засмеялась красивая рыжеволосая девушка. — Меня зовут Фая. Я здесь за главную. А это — наш шаман Роана, которая принимала участие в твоём спасении, не такое активное, как один молодой оборотень, но всё же.

Её слова заставили меня густо покраснеть, а воображение рисовало расплывчатые картины прошедших ночей, не особо стараясь разделять реальность и фантазию.

— Ну, о полном выздоровлении речь пока не идёт. Это вообще большая удача, что ты осталась жива. Как ты вообще додумалась есть ягоды кураны?

— Я не знала. Они так похожи на совсем безобидные ягоды из моего мира. Да, забыла представиться. Меня зовут Тэль.

— Твоё имя мы то как раз знаем. Твой самец его неустанно повторял, а сам забыл представиться.

— Рич… Он не мой самец… Всё так запуталось, что… Считайте его моим хранителем… Хотя, для меня он больше друг… Он должен меня доставить ко двору правящего клана.

— Даже так? Ладно, об этом позже поговорим. Сейчас нужно тебя накормить и помыть. Ты знаешь, что такое баня?

— Нет. Это что-то съедобное?

— Да нет же, глупенькая, это такой маленький домик, где оборотни смывают телесную грязь паром. Мы моемся обычно семьями, но раз самец не твой муж, то я помогу тебе с купанием.

И тут я опять густо покраснела, вспомнив как раздевалась перед Ричем на постоялом дворе, не зная что он парень. Как много он в тот раз увидел?

Затем меня напоили жирным бульоном и во всех подробностях рассказали, как меня, умирающую, принесли в посёлок, и как Рич несколько суток не отходил от моей постели. Я сидела и слушала двух женщин с открытым ртом. И каждый раз, при упоминании имени хранителя, в животе скручивалась непонятная, но приятная истома. И мысли раз за разом возвращали время назад, когда я любовалась спящим мужчиной, ещё не подозревая, кем он является на самом деле.

А потом в дом вернулся чистый, гладко выбритый Рич, завернул меня в простынь и отнёс в тёплую баню. Как же мне было хорошо и уютно в его руках! И хотелось только одного, чтобы баня находилась как можно дальше от дома, а ещё лучше — в другой сфере, чтобы моё путешествие в надёжных бережных руках никогда не заканчивалось.

Мою грязную одежду Фая заштопала и постирала. А мне одолжила длинный сарафан, похожий на те, что носили все женщины посёлка. Правда, от корсета мало что осталось. Кто-то жестоко поглумился над подаренной вещью.

Я медленно выздоравливала. Всё-таки отравление сильно подкосило мои силы и нам пришлось остаться на какое-то время в селении. Не смотря на непрекращающуюся заботу со стороны Рича, он вёл себя со мной отстранённо. Старался не показываться мне без надобности на глаза. Я, конечно, понимала, что он стеснялся показывать передо мной своё лицо, но намеренно не разрешала ему ходить в звериной шкуре. Он должен научиться доверять людям, которые его уважают и искренне к нему относятся, и для которых его шрамы ничего не значат. А ещё я хотела, чтобы он не боялся показать себя передо мной именно таким, какой он есть, чтобы не стеснялся своих увечий, потому что я их даже не замечала.

Жизнь в посёлке была интересной. Как оказалась, Фая была главой клана. Что являлось большой редкостью этого мира, где главенствовал сильнейший. И их клан считался диким. Не в смысле, что они были каннибалами, или ещё чего похуже. Просто они не хотели признавать власть правящего клана и предпочитали жить обособленно. Фая, не смотря на свою молодость для женщины-оборотня, уже была матерью двух очаровательных близнецов Яна и Яны, мальчика и девочки. Она не говорила ничего про их отца, а я старалась не вдаваться в подробности. Вдруг у них случилась какая-нибудь личная трагедия? И мне не хотелось лишний раз напоминать об этом. Правда, Рич как-то странно вёл себя по отношению к близнецам. Он постоянно к ним принюхивался. Я даже спросила его однажды, не являются ли они его щенками. Мало ли… тёмная ночь… красивая самка….полнолуние (до сих пор не спросила, действуют ли они на них)… дело сделали… адресом обменяться забыли… Лучше я не буду рассказывать, какое лицо было у Рича, и как долго я от него бегала.

Через десять дней я достаточно окрепла для нашего странствия, а Рич, наконец, перестал дёргаться и смущаться в моём присутствии (странно, что с другими он себя ведет уверенно и открыто). Фая помогла мне собрать сумку и ранним утром следущего дня, после моего слёзного прощания с приютившими нас оборотнями, мы отправились в путь.

— Мы идем в противоположную сторону от пещеры. Видишь те заснеженные горы впереди? Нам нужно именно туда. Самцы посёлка указали мне путь до ущелья, которое ведет в нашу сторону. На пути больше нет ни одного поселения. Но ты не волнуйся. Я всегда добуду нам пропитание. Единственная просьба, Тэль, без моего разрешения НИЧЕГО не ешь, не пьёшь и даже не облизываешь! Поняла?!

— Ой!… - ик… ик… краснею… — Рич! Да всё я поняла. Мне ещё утром, прямо перед нашим прощанием, полпосёлка об этом напомнили.

— Как тебе ритм ходьбы? Если тебе тяжело или уставать начнёшь обязательно скажи. Поняла?!

— Рич! Я уже совершенно здорова. И знаешь, я, вообще-то, достаточно выносливая. А учитывая, что все сумки несёшь ты, я, можно сказать, на пешей прогулке.

— Да, кстати, всё хотел спросить, для женщины у тебя неплохо развита мускулатура ног и ягодиц. Откуда?

— Бегала много.

Удивлённый взгляд в мою сторону:

— От кого?

— Сразу заметно, что мы из разных миров. В вашей сфере даже не предполагается, что можно бегать просто так? Почему сразу от кого? Просто бегать люблю… РИЧ?! А откуда ты знаешь, какая мускулатура и где у меня развита?!

— Ээ… — теперь уже краснеет он.

— Рич? Меня тоже любопытство съедает по поводу вашей трансформации! Вы когда меняетесь, то куда одежда девается? Ты со мной с самого начала был во второй ипостаси, и мужской одежды я в сумках не находила, тем более что все сумки мы потеряли на Серпане. Вот мне интересно, ты когда меня в посёлок принёс, в каком виде был? Голый?

Я представила Рича голышом и с лопуховым листочком впереди и, не удержавшись, прыснула от смеха.

Рич притворно закатил глаза и сам загоготал, видимо, представив тоже самое.

— Знаешь, умеешь ты задавать вопросы! Для нас есть вещи, которые совершенно обычны, и мы как-то не задумываемся над их сутью.

— Что? Ходить голышом?

"Демиург? Как я буду жить в мире, где на каждом углу можно повстречать обнажённых мужчин? Я, конечно, девушка образованная, и даже об анатомии кое-какие представления имею, но что б вот так? Воочию?

По всей видимости, моё лицо красноречиво описало проблему, терзавшую мой разум, потому как Рич уже рыдал от смеха.

— Не думал, что ты такая бесстыдница, малышка.

Я почувствовала, что мои щёки не просто покраснели, они запылали. Интересно, на сегодня исчерпан мой лимит по скромности или это ещё не предел?

Отсмеявшись, Рич объяснил:

— Мы так устроены, что можем изменяться в одежде сшитой из кожи. Любых животных! А то сейчас нафантазируешь себе! Она при метаморфозе легко вплетается в структуру тела. Поэтому все самцы носят кожаные штаны. И удобно и эстетично. Конечно, могут быть разные казусы, как, например, вынужденная трансформация в ванной или бане, тогда придётся перевоплощаться поближе к одежде. Но это обычно случается с подростками, которые ещё не контролируют себя и свои эмоциональные всплески. Так что не волнуйся, я никого не шокировал своим голым задом. Возможно, только голым торсом. С рубашками всё сложнее. Их мы предпочитаем из ткани, а они как раз перевоплощению не подлежат.

При мысли о голом торсе Рича я невольно облизнула и прикусила нижнюю губу. В одном он ошибается! Такая стать, как у него, не шокирует, а волнует. Уф… как камень с души упал. Хотя… фантазировать о голых ягодицах Рича мне почему-то очень понравилось. И я снова, смутившись неожиданными интимными мыслями, покраснела…

— А как же женщины? Я не видела ни одной в кожаных брюках.

"А если точнее то вообще ни в каких брюках не видела." Это уже мысли про себя.

— Не сравнивай столицу и глубинку. В столице на модницах и не такое увидишь. Это во-первых. А во-вторых, у нас самки не обращаются, и на то есть свои причины. Наша вторая сущность — это боевая личина, направленная на охрану, защиту своего клана, вида. Она нужна нашим мужчинам для охраны прежде всего женщин, которых у нас рождается очень мало. А женщинам она не нужна, так как есть всегда тот, кто их защитит. Вторая причина, и не маловажная, почему женщины не могут превращаться, — это их предназначение материнства. Как ты себе представляешь смену сущности беременной самки? Я, лично, никак. Во время смены ипостаси организм перестраивается, изменяются биологические и химические процессы, задействуются резервы. Сомневаюсь, что это бы хорошо сказалось на зарождающихся жизнях. Скорее всего, они бы расценивались второй сущностью как энергетический резерв и были бы враз истощены материнским организмом.

— Получается, что наследственность оборотня присутствует только у мужчин. Теперь я лучше понимаю, почему моя связь с одним из оборотней допустима. Я не сильно отличаюсь от ваших женщин, а может, и вообще не отличаюсь. Поэтому-то наш будущий союз не вызвал нареканий ни с нашей ни с вашей стороны. Хотя, кто пойдёт наперекор пророчеству?

Ближе к вечеру на меня начало накатывать уже привычное волнение. Уж я то знала что это означает.

— Рич! Нам нужна стоянка с хорошо обозримым небом.

Мужчина пристально посмотрел на меня и понимающе кивнул. Моё первое слияние с новым домом. Надеюсь, оно принесёт хорошие вести.

Рич сменил ипостась (теперь то я не стеснялась лицезреть, как всё происходит). Произошло всё на удивление быстро и без каких либо неприятных или жутких эффектов. Присев на корточки, Рич тут же стал обрастать чёрной лоснящейся шерстью, под которой перетекали изменяющиеся формы бугрящихся мышц, и уже через мгновение передо мной сидел, отращивая клыки, до боли родной сердцу зверь. В шкуре саблезуба ему легче найти необходимое мне место. У него и скорость, и инстинкты в помощь. Не прошло и часа, как место под стоянку было найдено. Лучшего места я не могла себе и представить: оголённая возвышенная вершина открывала замечательную панораму звёздного неба. До предстоящего события ещё оставалось достаточно времени, и мы могли себе позволить развести костёр и даже нашли девственный ручей у подножия холма.

Заварив ароматный чай и подогрев холодный ужин, я вдруг вспомнила:

— Нужно заготовить воды для тушения костра, когда придёт время. Иначе он будет мешать сосредоточится на звездном танце, отвлекая своим свечением.

По всей видимости, Рич не любит оставлять дела на потом, так как тут же умчался с котелком к журчащему источнику.

Время слияния подошло. Костёр затушен. Я расслабленно раскинулась на расстеленной мягкой шкуре. Рич в этот момент настолько слился с природой, что, кажется, даже забыл дышать, лишь бы не сорвать приближающееся таинство. Я знаю, что в это мгновение мои глаза потемнели от расширившихся зрачков. Сознание раскрывается постепенно, и я чувствую, как чужая аура начинает бережно ласкать приоткрывающийся разум. Сначала осторожно, словно боится навредить или сломать, но по мере того, как я открываюсь ей, она всё смелее и смелее проникает в мою сущность. И вот я — это она, и она — это я. Я знаю о ней всё: её болезни, её страхи, её надежды. Я вижу её детей, я знаю о них практически всё. Здравствуй, Мама! Теперь я тоже твоя законная дочь! Скажи, как помочь тебе, матрица? Я готова! И звёзды танцевали, и звёзды мне шептали!

Головокружение постепенно проходило. Я отпускала от себя ласковые материнские объятия, подарившие мне место в новом доме. Уставшая но счастливая, я, наконец, поднялась и удобно села на расстеленной на земле шкуре, поискала глазами Рича. Он сидел здесь же, рядом, не шелохнувшись, с таким сосредоточением на лице и в глазах, что ненамеренно испугал меня. Но Увидев моё осознанное шевеление, он тут же кинулся ко мне и, упав рядом на колени, стал грубо трясти меня за предплечья:

— Ты хоть понимаешь, до какой степени ты беззащитна и беспомощна во время слияния?! — он даже не говорил, он кричал мне в лицо, продолжая трясти за плечи. И вдруг, неожиданно, с каким то новым порывом, но уже мужской нежности, обнял, крепко прижав к себе. — Тебе нужна хорошая охрана. И я обязательно займусь этим. Ты не можешь вот так в одиночестве находиться под влиянием матрицы, в то время, когда твоё беззащитное тело, может в любую минуту оказаться во власти дикого зверя.

И вот что это сейчас было? Кто кого ещё должен в чувство приводить?

— Риич! У меня уже есть охрана! Догадываешься, кто? Или, может, пальцем ткнуть для наглядности?

— Я не всегда буду рядом. — его вдруг наполненные затаённой горечью слова оборвали мои приятные мысли, которые теснились в голове от его опьяняющей близости, от невероятной заботы и нежности, которые он мне неустанно дарит, не требуя при этом ничего взамен.

И неожиданно, сама для себя мысленно приняла решение: "Ну уж нет! Я постараюсь сделать всё, чтоб ты всегда был рядом!"

— Рич! Послушай! Предсказание! — я обхватила его взволнованное лицо ладонями, и еле сдержалась, чтобы не поцеловать этого невероятного мужчину. — Оно для этого мира. И есть вещи, которые я не совсем понимаю. И ты должен мне помочь! — он согласно кивает в понимании всей важности момента. — Это будет здесь. На этой территории и очень скоро. Возможно, что даже завтра. А дальше я не знаю! Я видела каменный дождь, но не пойму, как такое возможно? Даже если будет землетрясение и скалы обрушатся это будет камнепад, но я четко видела каменный дождь. Я не понимаю! В моём мире никогда ничего подобного не происходило!

Я устало опустила руки и с трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться, словно маленький ребёнок, потому что видела, и не знаю, как помочь.

— Всё хорошо, малышка. — и Рич снова обнял меня, успокаивая, то ли меня, то ли себя. — Я знаю что это. Это — звездопад, или метеоритный дождь. Здесь это частое явление и всегда трагичное. Спасибо, — шепчет мне на ушко, и мелкие мурашки от его близости, его аромата, его горячего дыхания дарят мне приятную истому, спускаясь и расползаясь по спине. — Мы должны вернуться и предупредить всех оборотней этой территории.

Я уткнулась лбом в его плечо и медленно кивнула, пряча улыбку и неуловимые поцелуи в его рубашке. И мне совершенно не хочется покидать тепло его уютных объятий.

Пять минут спустя мы уже собирались в обратную дорогу. Я предложила Ричу сменить ипостась и добежать быстрее, но он категорически отказался. Сказал, что ни какой звездопад не заставит его меня покинуть даже на секунду и, тем более, оставить одну. Тогда мы выкинули все сумки и, оставшись налегке, побежали. Ветер… свобода… жизнь… Эти слова вызывают эйфорию. Сейчас к ним добавилось ещё одно — вместе… Периодически останавливаясь, чтобы напиться из холодного ручья, мы чередовали бег с быстрым шагом, чтобы успеть вернуться и предупредить жителей об опасности.

Рано утром, едва забрезжили первые солнечные лучи, мы, измождённые последним долгим рывком и ловящие глотки воздуха, упали, едва ступив на территорию поселения. Непонимающие жители, те кто уже успел подняться в столь ранний утренний час, настороженно смотрели в нашу сторону, но не решались приблизиться.

— Фф… Ффа… Ффаая…!

Кто-то, наконец, поднёс нам воды, и мы, чуть ли не захлёбываясь живительной влагой, опорожнили кувшин полностью.

— Ффая…, - глоток, — срошн…, - глоток, — беда…,- глоток, — всем…

Наконец, наша сухость во рту была погашена, и мы были услышаны.

Тут же рассказали подоспевшей Фае и жителям посёлка о предстоящей катастрофе. Слово звездочёта — всегда закон. Никто даже не усомнился в наших словах. Было только два вопроса, которые необходимо было решить и очень срочно: первый — успеть предупредить все кланы долины, и второй — где пережить надвигающуюся напасть.

И тут нас с Ричем одновременно как будто молнией ударило. Переглянулись и в один голос сказали:

— Пещеры!

Мы объяснили, где находится спасительное место, и я с женщинами и детьми отправилась в убежище. Рич и другие самцы сменили личину и умчались в разных направлениях искать другие кланы.

Почти весь небольшой клан спрятался в глубокой пещере, там где, перешагнув завесу телепорта, я вошла в этот мир. В наружной пещере остались мы с Ричем и несколько взрослых оборотней.

И этой же ночью я узнала, что такое каменный дождь. Увидела красоту и холодность мерцающих звёзд, несущих восторг и смерть. Но не сегодня! Сегодня — мой триумф! Я — звездочёт!

"Я выполнила твою просьбу, Мама". - и послала мысленный образ в надежде, что тот дойдёт до адресата.

Мы завороженно смотрим феерическое представление сквозь широкую брешь скальной породы. Спиной ощущаю Рича, тесно прижавшегося ко мне. Я снова млею от его объятий, от тепла, что дарят его руки, обнимая меня за живот. И где-то глубоко во мне разгорается жадный огонь, который умоляет эти сильные мужские руки отправиться в вечный поиск его источника на моём возбуждённом теле. Рич наклонился к моему уху, и мне даже показалось, что он поцеловал его мочку. Или же мне так сильно хочется этого, что призрачные грёзы становятся явью? Я слышу его хриплый чарующий голос, как будто проникающий в моё тело, заполняющий его до краёв, вызывая новую волну, новый прилив неизвестного томления:

— Как здорово, что ты появилась в нашем мире! Для всех нас!

А моё сердце спрашивает в ответ, боясь озвучить вопрос вслух:

"А для ТЕБЯ?"

РИЧАРД

Нам несказанно повезло, что успели предупредить все кланы вовремя. Даже не знаю, чем могла обернуться такая катастрофа для местных жителей. Такого сильного метеоритного дождя не было уже лет двадцать. А всё благодаря моей девочке. Нет, не моей. Зачем тешить себя несбыточными надеждами? Она никогда не согласиться стать моей. Прекрасная Тэль. Зачем ей связывать жизнь с таким уродцем. Я удивляюсь, как она ещё не вздрагивает при моём приближении.

Мы стоим прямо у входа в пещеру. Здесь нам ничего не угрожает, и мы можем спокойно наблюдать за редким ночным зрелищем. Вернее не мы, а она, поскольку я наблюдаю за Тэль. Любуюсь, как восторженно она всматривается в небо. Трудно. Как же трудно сдерживаться и не поддаться дикому желанию прижать её к себе, зарыться носом в её мягких волосах и забыться опьяняющим наслаждением, вдыхая её сладкий волнующий аромат. На секунду я поддался своей слабости и позволил себе совсем немного — обнять её сзади, чтобы согреть и дать ей надёжную опору. И… она не оттолкнула меня. Она тут же расслабилась и доверилась мне — своему другу. Друг — такое ценное слово и такое вдруг ненавистное для меня. Её ушко так близко, что и здесь я не могу бороться с соблазном и, пока она завороженно смотрит на огненный дождь, касаюсь розовой мочки губами, почти невесомо, и тут же скрываю свой поцелуй словами:

— Как здорово, что ты появилась в нашем мире! Для всех нас! — искренне шепчу околдованному стихией звездочёту.

А душа добавляет в безмолвном стоне: "Особенно для МЕНЯ!"

ТЭЛЬ

— Ты не против, если мы ещё немного останемся в посёлке? Я, конечно, понимаю всю важность твоего путешествия, но им сейчас очень нужна помощь и любая пара свободных рук для восстановления хозяйства. Как только станет возможным мы сразу тронемся в путь. И…

Не дав ему договорить, я с радостным криком повисла у Рича на шее и, потянув его голову вниз, чмокнула в небритую щёку.

— Я не только не против, но и по-сумасшедшему счастлива от мысли, что могу еще чем-то помочь.

Тут же, оставив Рича в растерянности, побежала искать Фаю с просьбой найти мне занятие. И еще одна приятная мысль нежно согревала душу, что всё это время я буду находиться рядом с человеком, к которому у меня внутри росло новое и пока ещё непонятное для меня волнующее чувство.

Восстановление посёлка шло достаточно активно. Рич как-то быстро взял на себя инициативу руководства, что само по себе для меня было необычно, ведь ни он, ни я, не являлись ни только жителями посёлка, но и даже не принадлежали ни одному местному клану. Его просьбы выполнялись безоговорочно и даже с каким-то восторженным рвением. Хотя, уж мне то не стоит слишком удивляться. Я не понаслышке знаю, какой Рич необычный оборотень и замечательный мужчина. И то что другие заметили и по достоинству оценили его человеческие качества и выразили ему доверие, только ещё больше разжигало и волновало моё сердце.

Рич ни в коей мере не гнушался ни одной тяжёлой работы. Наоборот, казалось, что самую трудоёмкую и непростую работу он взвалил на себя. То я вижу его таскающего камни с другими мужчинами клана для обрушившейся стены одного дома, то он уже на крыше соседнего заколачивает дыры и латает кровлю. К моему огромному разочарованию, мы практически не виделись эти дни. Я была занята с малышнёй и женщинами уборкой, готовкой, восстановлением огородов и палисадников. Рич целиком и полностью отдавался тяжёлой работе. Даже во время совместных трапез мужчины вели обсуждение предстоящих дел, полностью присваивая всё его внимание. В редкие моменты я ловила на себе его уставший взгляд и, чтобы как-то приободрить, дарила ласковую улыбку.

— Спасибо, — шептали его губы, заставляя восторженно петь моё сердце.

Сегодня я помогала Фае и ещё нескольким женщинам с готовкой. Она дала мне пустое ведро и попросила сделать несколько ходок за водой. Готовить обед на весь посёлок — дело не простое. Но, выйдя из дома, тут же невдалеке я увидела Рича. С другими мужчинами он разравнивал место под фундамент нового дома на месте разрушенного. Невольно я остановилась и залюбовалась статью и красотой его тела. Высокий, на голову выше других мужчин, широкоплечий, он стоял ко мне спиной с обнажённым торсом. Рич сначала что-то обсуждал с другими оборотнями, а затем, взявшись за лопату, уверенно и активно продолжил начатую работу. Даже отсюда я видела рельеф напряжённых от физической работы мышц и блеск вспотевшей под солнечными лучами натруженной кожи. Пальцы так и зудели от желания прикоснуться к нему, ощутить под ладонями его разгорячённое тело. Даже давние шрамы, покрывающие почти всю спину, настойчиво манили меня, чтобы отдать дань мужеству этого мужчины в виде… нежных поцелуев. Сама мысль о столь откровенных прикосновениях вызвала теплую волну, берущую начало в низу живота и прокатившуюся дрожью во всём теле. Если он так действует на меня будучи на расстоянии, то что бы я почувствовала, будь он совсем рядом?

— Он сильный самец. Наверное, даже самый сильный, которого я когда-либо встречала.

Я вздрогнула от неожиданности, когда позади меня раздался вкрадчивый голос Фаи. Я так увлеклась разглядыванием полуобнажённого занятого работой Рича, что не заметила, как рыжеволосая женщина тихонько подошла ко мне сзади.

На что я немного раздражённо ответила:

— Я не понимаю, почему для вас так важно, чтобы мужчина был сильным! Поверь мне, я уже встречалась с сильными представителями вашего вида, и это не принесло мне никакого удовольствия! Конечно, Рич физически очень хорошо развит, с этим не поспоришь, но это не является для меня значительным преимуществом. В первую очередь я вижу в нем заботливого, сочувствующего, бескорыстного, смелого, доброго, умного мужчину, готового к самопожертвованию ради жизни и благополучия других. — и уже тихо добавила, не отрывая взгляда от ставшего вдруг таким родным человека, — я вижу необыкновенного мужчину.

Фая удивленно вскинула одну бровь:

— Ну да, ну да, я же забыла, что ты человек и на тебя не действуют наши инстинкты.

Она перевела взгляд с меня на Рича, потом опять на меня, чему-то улыбнулась и вернулась в дом готовить обед. Постояв ещё немного, я пошла в сторону единственно уцелевшего колодца.

РИЧАРД

Даже не заметил, как пролетели две недели. Но и сделано немало за это время. Поселок практически восстановлен, по крайней мере, у каждой семьи теперь есть крыша над головой. Связались с соседними посёлками и к ним тоже организовали группы помощи. Когда доберусь до дворца, постараюсь направить в этот край дополнительные средства и оборотней. Единственное, нужно получить согласие предводителей местных кланов, во избежание конфликтов. Это не моя территория, и чтобы что-то сделать, необходимо позволение старейшин. Ну ладно, это всё потом. Сейчас я должен найти Тэль и сообщить о предстоящих сборах. Уже завтра утром мы отправимся в путь. Моя милая, дорогая Тэль, выросшая в уюте и комфорте, она ни разу не проронила ни одного слова недовольства и с достоинством переносила лишения и неудобства. Всё время борюсь с диким желанием обнять её, прижать к себе, осыпать поцелуями и никогда не отпускать. Лишь пустые мечты, которые никогда не осуществятся. Вот только бы найти силы противостоять себе и своим желаниям и добраться до дворца. А потом я оставлю её на попечение братьев и уеду подальше от неё, подальше от соблазна. Демиург дай мне сил!

Я подошёл к дому Фаи, где всё это время жила Тэль. Судя по смеху и озорной возне, доносившейся из светлицы, ребятня еще не спала. Тихонько постучал в дверь и, получив громкое одобрение, вошел в дом. Фая приветливо улыбнулась и жестом пригласила за стол, при этом одарив малышню строгим взглядом, который не только заставил их замолчать, но и послушно выпроводил из столовой.

— Я, в общем-то, ненадолго, зашёл только предупредить, что завтра мы с Тэль уходим. Ты бы могла ей помочь со сборами? — сказал и оглянулся по сторонам в поисках милого сердцу звездочёта.

— Её здесь нет, Ричард, — ответила Фая, делая акцент на моем полном имени, и пытливо посмотрела на мою реакцию. — Она пошла прогуляться до озера.

— Как давно ты знаешь? — требовательно посмотрел прямо в глаза. И она, не выдержав моего взгляда, опустила глаза, одновременно склоняя голову. Да и мало кто выдерживает властный взгляд альфы.

— С самого начала, правитель. Я узнала тебя с самого начала.

— Хорошо… Но это не имеет значения.

— Имеет. Я, как глава клана, должна передать тебе волю старейшин нашей и соседних стай. Мы в неоплатном долгу у тебя, и ты доказал, что являешься достойным правителем. Мы готовы дать тебе вассальную клятву и перейти под твоё правление с прилегающими нам землями.

— Спасибо за доверие, но вы мне ничего не должны. Это я в неоплатном долгу перед вами за спасение её жизни.

Дрожь в голосе, наверное, выдаёт моё отношение к Тэль, но к счастью, её здесь нет, и я не боюсь оскорбить девушку своими чувствами.

— Как только узнал о предстоящем бедствии, ты, не колеблясь ни секунды, свернул со своего пути и сделал всё, чтобы предупредить нас и уберечь наши семьи. Хотя мог и не делать этого, а просто дождаться, когда стаи от разрухи и смертей будут ослаблены, и присоединить остатки кланов силой, не получив практически никакого сопротивления.

— Я бы никогда такого не сделал! Меня могут обвинять в жёсткости, а иногда и жестокости, но никто и никогда не сможет обвинить меня в бесчестии. Даже не являясь моими подданными, вы моя раса, и моя обязанность — защищать вас.

— Затем ты остался и наравне с нашими мужчинами восстанавливал разрушенное хозяйство, ел с нами одну пищу и делил тяготы и неудобства, — продолжила Фая. — Твои слова и дела подтверждают, что мы сделали правильный выбор, повелитель.

— Хорошо… Да будет так. Я принимаю вашу волю… А теперь я бы хотел найти Тэль. Доброго вечера, глава клана и хозяйка этого дома.

Я не ожидал такого поворота судьбы, но это не могло меня, как правителя правящего клана не радовать.

— И ещё повелитель… личная просьба… — нервно теребя фартук, вопросила молодая женщина

— Слушаю…

— Передай привет Ярису. Только не спрашивай почему… если он решит, то сам тебе всё расскажет.

Кажется, вечер сюрпризов для меня сегодня ещё не закончился.

— Хорошо, я передам.

И уже на пороге, выходя из дома, услышал тонкий детский голосок у себя за спиной и обернулся. В дверях стояла розовощёкая малышка Яна:

— Дядя Рич, а почуму у вас лисо на две палавинки? Одна кьясивая а другая страфная? — задал вопрос невинный ребёнок.

— Ну вот, а то за работой и хлопотами забыл как уродливо выгляжу, — печально улыбнулся любопытному ребёнку, — это чтобы горгульи, меня увидев, от страха сразу разбегались. — и не оглядываясь пошёл искать Тэль.

Вечерняя прохлада приятно освежила лицо. Я даже не пытался бороться с навязчивым, непреодолимым желание найти и увидеть мою звёздочку, и сразу же направился к озеру, спрятанному творцом в небольшой прогалине смешанного леса. Тэль я увидел сразу. Её стройный силуэт я узнаю из тысячи, нет, миллиона женщин. Она уже искупалась и стояла, одетая в длинный сарафан, на берегу тихого озера, задумчиво вглядываясь в темные от наступающего сумрака воды, и выжимала потяжелевшие от воды волосы. Чтобы не напугать её своим неожиданным появлением, я стараюсь идти как можно громче, заявляя тяжёлой поступью о своём приближении. Она обернулась, и нежная улыбка осветила её лицо.

— Рич, посмотри какая красота! Здесь всё как будто пропитано спокойствием и умиротворённостью! — воскликнула малышка и вновь развернулась в сторону озера, чтобы продолжить наслаждаться красотой этого волшебного места.

Осторожно подошел к ней сзади и обхватил за стройную талию. Я не могу надеяться на какие-то взаимные чувства со стороны прекрасной девушки, но зато сам могу подарить ей заботу, и попытаться своими скромными действиями дать понять, что когда я рядом, она всегда может рассчитывать на мою поддержку и защиту. Но она вдруг неожиданно замерла, то ли испугавшись, то ли не ожидая моего прикосновения и резко развернулась ко мне лицом. Мы так и стоим какое-то время, завороженно вглядываясь в лицо друг в друга. Она смотрит на мои уродливые шрамы, слегка покусывая нижнюю губу, видимо чтобы скрыть и перебороть отвращение от неприглядного вида, изучает мои глаза. Я же заглядываю в её прекрасные омуты, купаясь в необыкновенном оттенке серо-голубого. Скольжу взглядом по её сладким манящим губам, которые так и хочется попробовать на вкус и… я отстраняюсь от неё, от искушения, от затаившегося страха, что показав свои чувства я испугаю девушку и оттолкну от себя. Именно этот страх корёжит мой разум. Ей и так приходится терпеть такого урода рядом в силу обстоятельств.

— Завтра мы уезжаем. Я уже поговорил с Фаей. Она поможет тебе собраться, — хриплый незнакомый голос вырывается из моего пересохшего от волнения горла.

ТЭЛЬ

Я слышала его шаги, шуршащие в прошлогодней листве. Я тайно желала, чтобы он пришёл. Ждала. И невероятная радость и счастье переполнили моё, пытающееся выскочит из груди сердце, стоило только мне услышать его приближающиеся шаги. Думала, моя душа не выдержит и вместе с сердцем выпорхнет в его нежные объятия, когда почувствовала сильные руки на своей талии. Я резко развернулась и, нисколько не смущаясь, стала любоваться его невероятной красотой, пусть и скрытой на половину ужасными шрамами, его фиалковыми глазами, в которых плескалась не менее привлекательная, если не более — красота его широкой благородной души. Я смотрела на самого прекрасного мужчину на свете!

"Поцелуй меня" — шептали мои глаза.

"Поцелуй меня" — вторило им взволнованное сердце.

"Поцелуй меня" — кричал опьянённый разум, возбуждённый такой редкой между нами близостью.

Я видела его желание, я видела, как разгорается яркое пламя в его глазах, а затем он… отдалился. Меня словно окатили ледяной водой. Теперь всё что я вижу — это невероятная боль в его глазах.

"Это ведь всё из-за предсказания? Да? В этом всё дело? Потому что должна принадлежать другому? Ненавижу этот выбор! Не хочу!"

Горький комок подступил к горлу, и глаза моментально увлажнились от подступившей к ним влаги. Как сквозь густой туман я слышу его слова, но их смысл не сразу доходит до моего растерянного сознания. Я боюсь ответить ему, так как знаю, что стоит мне только открыть свой рот, как из него вырвется вся боль и страдание, переполняющие меня в этот момент. Невольно отступила в тень нависшего над нами прибрежного дерева и, с силой сжав ладонь в кулак, я поднесла его к губам и позволила зубам впиться в костяшку указательного пальца. Я больше не в силах оставаться рядом с Ричем, и чувствую, как ноги, поддаваясь неосознанному порыву, уносят меня из этого сказочного места, оставляя за спиной только тень несбывшегося желания.

Уже подбегая к поселку, я позволила своим чувствам вырваться на свободу. Слёзы застилали глаза, а судорожные всхлипы разбудили дворовую живность. Фая встречала меня у калитки. И увидев истерику и рыдания, довёдшие меня до икоты она не на шутку испугалась.

— Что он с тобой сделал, девочка? Неужели он посмел…? — кинулась она тут же ко мне обнимать и утешать.

— Нееет… (всхлип)… В том то и дело… (всхлип)… что он ничего не сделааааал… — я уткнулась ей в плечо, мусоля и пропитывая горькими слезами её одёжку.

— Глупенькая, — ласково поглаживая по голове и успокаивая, Фая повела меня в дом. — Да ты же влюбилась! А кто говорил, что сильные самцы её не привлекают? — уже шутя добавляет она.

Я подняла на неё заплаканные глаза, пытаясь осмыслить только что сказанное ей. И как только до меня дошло… начала реветь ещё больше. Так и уснула, орошая подушку солёными ручьями.

Рано утром проснувшись с опухшими от слёз глазами и покрасневшим носом, я вышла в столовую. Фая, как обычно в столь ранний час, была на ногах и сновала туда сюда. На столе стоял уже приготовленный завтрак, и кивок хозяйки на дымящуюся тарелку с аппетитной кашей не давал никаких сомнений, что это для меня.

— Давай, набирайся сил перед дорогой. А я пока соберу, что вам может пригодиться в пути.

На столе уже стоял заплечный мешок, куда направился огонь-камень, небольшая фляжка для питьевой воды, небольшие запасы провианта на первые дни, соль, специи в маленьких мешочках, небольшой котелок и прочие полезные мелочи. На краю стола лежала моя, изрядно поношенная, но чистая дорожная одежда: любимые штаны, рубашка, дорожный плащ.

— Так как твой корсет испорчен, я сшила для тебя кожаную жилетку, она будет плотно облегать тело, одновременно защищая и не сковывая движения.

Фая преподнесла мне замечательный подарок. И я с радостными криками бросилась обнимать её и целовать.

— Ты самая замечательная женщина оборотень! Даже не могу выразить словами, как ты стала мне дорога. Мне кажется, что я нашла в этом мире свою вторую семью. Фая, я буду скучать без тебя и малышей. Можно изредка буду вас навещать? Знаю, что вы свободная стая и не подчиняетесь правящему клану, с которым я обязана связать свою судьбу. Но если ты позволишь приезжать, я сделаю всё возможное, чтобы уговорить членов моей будущей стаи отпускать меня к вам ненадолго.

— Конечно же можно, родная. Тем более, после того как один симпатичный небезызвестный звездочет своим предсказанием спас наши семьи, неужели ты думаешь, что мы отвернёмся от него. Ну уж нет, милая! Теперь и ты наша семья.

От её слов волна нежности затопила моё сердце и я не удержалась, чтобы снова не обнять названную сестру.

— Тем более, что мы больше не свободная стая. Мы приняли вассалитет и теперь подчиняемся повелителю, — загадочно улыбнулась и, не скрывая радостного блеска в глазах, заявила статная рыжеволосая девушка.

— И когда только люди успевают? — пробормотала я и взяла со стола сложенную одежду, уже готовая отправиться на примерку.

— А мы не люди, — раздался сзади задорный смех. — мы оборотни!

Только я успела переодеться, как на пороге дома появился Рич. Он уже был собран и готов к путь-дороге.

— Доброе утро, хозяйка, — обратился он сначала к Фае. — Тэль, ты готова? Нам пора, — и увидев мои, всё еще припухшие с ночи глаза, сделал свои выводы. — Понимаю, что ты сильно привязалась к этому очаровательному месту и к замечательным оборотням, но не стоит так себя изводить. Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы ты смогла их навестить.

Мдааа, мне, наверное, никогда не понять мужскую логику. В чём-то они гении стратегии, а в другом, как в чувствах, полные безмозглые чурбаны. Или только мне так везёт? Кто не люб — воспламеняется ко мне страстью, а кто дорог сердцу — не замечает никаких намёков.

Провожать нас вышел весь поселок. Ричу все старались пожать руку, а я просто утонула в прощальных тёплых объятьях моей новой семьи.

И вот уже знакомая дорога уводит нас всё дальше и дальше. Мы снова идём по направлению к горам, подпирающим своими белыми шапками небесный свод. Дорога заметно увеличивает подъём, и идти становиться значительно труднее. Но даже усталость в нагруженных мышцах не умаляет местного очарования.

— У вас очень красивый мир, Рич. Нет, не так. У нас. Да, у нас очень красивый мир. Здесь столько природного разнообразия и контрастов.

— И очень опасный мир. Не забывай, что тут хватает и диких животных и опасных хищников. И, ради Демиурга, Тэль, больше ничего не тащи в рот, не спросив меня. Хорошо?

"Нет, он что издевается?!"

Я обиженно надула губы, только ещё больше рассмешив довольного своим раздражающим напутствием спутника. Конечно, я признаю, что совершила большую глупость, когда наелась "вкусной" отравы, но ведь нечестно каждый раз напоминать мне об этом. А ещё эта ехидная улыбка! Прибила бы, а потом… зацеловала.

Поздно вечером мы добрались до того места, где уже останавливались на ночлег. На земле всё ещё был виден след от нашего кострища. И долго не раздумывая, решили остаться здесь же на первую стоянку. Рич набрал хвороста, благо в темноте он видит так же хорошо, как и днём, и разжег костёр. Затем расстелил вязку из шкур, подаренную женщинами посёлка, делая импровизированное ложе. Я порылась в сумке и нашла завёрнутую в ткань буханку хлеба, вяленое мясо и сыр, заботливо уложенные Фаей в дорогу. Думаю, что запасов должно хватить дня на три, а потом Ричу придётся охотиться, вряд ли наше путешествие продлиться столь короткий срок, как трое суток. Прогулявшись до уже знакомого ручейка, я набрала в котелок воды, и уже через полчаса мы наслаждались ароматным чаем заваренным на местных душистых травах, которые, естественно, насобирал и приготовил Рич, не доверяя мне столь важного и деликатного дела. По всей видимости, мне вообще никогда не доверят ни добычу, ни приготовление какой-либо еды, из страха, что в следующий раз, по незнанию, я отравлю не только себя, но и всю стаю. Ну и пусть! Я же не кухарка, а звездочёт. Да и смотреть, как сосредоточенно мужчина, "любимый мужчина" добавила я мысленно, суетится над закипающим варевом — доставляет невероятное удовольствие.

— Ещё дня три-четыре такого же темпа, и мы доберёмся до основания гор. А там уже и до сквозного ущелья недалеко. Дорогу я примерно знаю, так что заблудиться не должны. Как только пройдём ущелье — начнётся моя… кхм… территория моего клана.

Всё это я уже слушала в полудрёме от навалившейся усталости. Так и уснула с чашкой в руке, опустив голову на плечо своему спутнику. Я не почувствовала, как у меня из рук заботливо забрали недопитый чай, как аккуратно перенесли на подготовленное ложе из расстеленных шкур, как ласково притронулись ко лбу и убрали с лица выбившуюся из косы прядь волос, как едва коснулись нежным поцелуем моих полуоткрытых губ.

Проснулась я в объятиях любимого мужчины. Да, именно любимого. В тот вечер, в поселке, когда Фая открыла мне глаза на моё влечение к Ричу, это одновременно принесло невероятное облегчение и запутало ещё больше. В том, что я влюбилась, у меня не было уже никаких сомнений, глядя на спящего мужчину рядом, сладкое томление разливалось в груди. Я любовалась его умиротворённым во сне лицом, мечтая о поцелуях, о нежных ласках. Моя фантазия уносила меня всё дальше и дальше в самые сокровенные мечты, о которых я имела только теоретическое представление, но хотела бы испытать лишь с этим мужчиной. Кровь прилила к моим щекам, но даже смущённая интимными мыслями, я не пыталась побыстрее от них избавиться и отвлечься на более целомудренные образы, позволяя неизведанной доселе нужде скручиваться накалённой спиралью внизу живота. Я смотрю на ужасные рубцы и шрамы, и сердце сжимается в мучительной пытке, сожалея, что не может принять на себя хотя бы часть той боли и страданий, которые пришлось пережить любимому. Я же вижу, как печаль и тоска гложет его каждый раз, как кто-нибудь, неосторожно, указывает ему на неприглядный дефект.

"Кто сказал что он страшен и уродлив? Глупцы, неужели они не видят, что шрамы на его лице и теле ничто по сравнению с израненным сердцем, которое, не смотря ни на что, осталось великодушным и отзывчивым! Он прекрасен!"

И я не могу сдержаться и прижимаюсь к уголку его губ осторожным поцелуем. Если он не желает меня целовать, тогда я украду для себя маленькое воспоминание.

Я позволила себе ещё какое-то время понежиться в оберегающем тепле сильного мужского, и такого желанного мужского тела, а затем тихонько разбудила Рича. Он явно не обрадовался, что я проснулась первой и застала его рядом с собой в двусмысленной близости. Любимый быстро выпрыгнул из-под тёплых шкур, и прохлада раннего утра ворвалась в мой мир тёплой неги и коварно его разрушила.

— Здесь ночи холодные, тем более чем выше мы забираемся в горы, тем холоднее становится. А я не могу позволить, чтобы ты заболела.

"Это что — такая попытка оправдаться? Вот только за что? Я то ведь совершенно не против, даже наоборот!"

— Я что-нибудь придумаю, чтобы не пугать тебя своим видом.

— А я тоже не могу позволить, чтобы мой хранитель заболел, и поэтому требую, чтобы ты спал рядом, пока мы не доберёмся до правящего клана! — нисколько не смущаясь парировала я.

И уже про себя добавила: "Моё единственное желание — это спать с тобой рядом всю оставшуюся жизнь."

Быстро собрав немногочисленные пожитки, мы продолжили путь. В дороге Рич мне рассказывал особенности местной флоры и фауны, лишний раз заставляя меня краснеть о моей досадной ошибке, чуть не стоившей мне жизни. С мелкой местной фауной я познакомилась довольно скоро. Уже на второй день Рич поменял ипостась и отправился на охоту, предусмотрительно посчитав нужным приберечь вяленое мясо на дорогу в горах. Я безропотно согласилась, так как уже сейчас было заметно, что при приближении к заснеженным исполинам лес начал заметно редеть, и охотиться скоро будет просто негде.

Первой его добычей стали животные наподобие наших зайцев, по крайней мере, вкус был очень похож. Запечённые над костром в ароматных специях они вызвали дружную какофонию наших желудков. Спать теперь ложились вместе. Я, совершенно не стесняясь, обнимала любимого, засовывая свои руки под его рубашку, и делала вид, что мои действия направлены исключительно на обогрев. Несколько раз он пытался остаться на ночь в шкуре саблезуба. Но я категорически была против инастаивала на его мужском обличии, придумывая различные уговоры.

— Тэль, ну давай я перекинусь на ночь? Тебе теплее будет, да и я не буду тебя смущать своим внешним видом.

— А вдруг ты блохастый? Я не намерена всю ночь воевать с насекомыми.

— Откуда у меня блохи? Я же оборотень! Можно сказать, у меня иммунитет!

— У тебя усы длинные. Я щекотки боюсь.

— Усы только на морде. Я её отверну подальше.

— А с чего ты решил, что меня смущаешь? Меня гораздо больше шокирует ночёвка с огромным зверем.

— Я не зверь, — почти обиженно оправдывается Рич. — Я оборотень, саблезуб.

— Вот и я о том же! У тебя клыки здоровые, когти длинные. А вдруг тебе кошмар присниться и ты меня как мышку, того… загрызёшь?

Наконец, я слышу нервное рычание… тяжелый вздох… и… с облегчением замечаю протянутую к себе руку, как приглашение разделить одно ложе… "Я выиграла эту битву!" Радостно скрывая победную улыбку, скольжу ему под бок. Но всё же Рич берёт маленький реванш. Он разворачивает меня спиной к своей широкой груди, обхватывает за живот и притягивает к себе, одаривая теплом и чувством безопасности. И я позволяю ему это сделать. Пусть я не вижу его лица, но зато чувствую его горячее дыхание на моей шее, его мускусный аромат, который, как мне кажется, обволакивает меня с ног до головы. Ощущаю и наслаждаюсь нежностью сильной руки на моём животе. Он так близко, насколько это возможно в одежде, что в моём податливом теле явственно отдаётся стук благородного сердца. И моё сердце начинает петь в ответ, влюблённо подстраиваясь под каждый удар единым ритмом. А влюблённая душа расправляет крылья, понимая в этот момент, что такое счастье, когда рядом находится любимый.

И как у любой влюблённой девушки у меня было одно единственное желание — провести с любимым как можно больше времени. Я совершенно не торопилась к своим женихам, ни с которыми уже была знакома, ни к тому, которого ещё ни разу в глаза не видела. Я уже отдала своё сердце. И сделала свой выбор. Не знаю, что будет с пророчеством и, возможно, я не осчастливлю все расы и сферы появлением объединяющего, но я твёрдо намеренна осчастливить одного конкретного оборотня, если, конечно, он позволит мне это сделать.

До ущелья мы добирались целых шесть дней.

РИЧАРД

Наконец-то мы у ущелья. Еще один день, и я смогу увидеть свои земли. Шесть дней пути стали для меня настоящей пыткой. И всё из-за несносной девчонки. Она вообще что ли не имеет понятия, как коварно действует близость молодого женского тела, тем более такого желанного и волнующего, на взрослого самца? Мне даже показалось, что она меня провоцировала. Хотя… сомневаюсь. Разве такой уродливый самец, может вызвать какое-либо желание, кроме отвращения? И зачем только позволил себе спать рядом с ней? На это, конечно, есть определённые обстоятельства, но… Хорошо, что это я спал с ней, будь с ней рядом какой-нибудь другой оборотень, она бы уже была помечена раз двадцать или тридцать или сорок, или… Вот, опять не о том думаю! Она решила окончательно свести меня с ума, когда вдруг подвернула ногу. Естественно, о быстром передвижении и речи быть не могло. Две дополнительные ночёвки и две мучительные для меня ночи. По моему, мне смело можно ставить диагноз — хроническая эрекция. Утренние пробежки едва спасают от переполняющего возбуждения. Такое ощущение, что рядом с ней моё тело живёт отдельно от разума, и совершенно не желает ему подчиняться. Как только она приближается, разве что слюни не текут, между ног сразу всё наливается тянущей болью, а руки так и тянутся прижать её к себе, исследовать каждый миллиметр её бархатной кожи, попробовать на вкус манящие вершинки молодой упругой груди, дотронуться кончиками пальцев до её сладкой впадины, а затем погрузиться в неё на всю длину… Вот о чём я опять? Сейчас самое главное нужно подумать, как побыстрее проскочить это ущелье.

— Тэль, я не хочу тебя пугать, но эта тропа — самое опасное место на нашем пути. Нам просто необходимо её проскочить как можно быстрее.

"Надеюсь, не сильно её напугал?"

ТЭЛЬ

— Я в порядке, нога больше не болит.

По-моему, голос у Рича действительно обеспокоенный. Значит, хватит симулировать и делаем вид, что нога уже здорова.

— Завтра на рассвете мы выступаем. От меня не на шаг. Поняла меня?

Вот теперь становится страшно.

— Не хочу пугать тебя заранее, но я просто обязан предупредить. Эти места часто облюбовывают одинокие хищники, так как в стенах ущелья есть гроты, расщелины, небольшие пещеры, в общем, есть где спрятаться. Но это ещё не самое опасное.

Ой! Что-то мне уже совсем не хочется туда идти.

— Рич, может, есть другой путь, менее опасный?

— Ну что ты, малышка, я не дам тебя в обиду, да и другого пути у нас нет.

Он нежно дотронулся ладонью до моей щеки, и задумчиво, видимо даже не замечая своих действий, провёл большим пальцем по её коже. И я замерла от неожиданности, от сладкого предвкушения, где окажется его палец в следующий миг. И он и вправду, неосознанно, направился к моим ждущим полуоткрытым губам, и уже коснулся их уголка, как вдруг… движение остановилось, и я поняла, что этот чарующее мгновение безвозвратно исчезло, испарилось, и Рич, уже осознанным действием, отстранил шероховатую, натруженную ладонь от моего лица.

— Все будет хорошо. Только идти надо очень быстро. Сможешь?

Медленно кивнула, всё ещё находясь под впечатлением нежной неосознанной ласки, и спросила:

— Ты сказал, что это ещё не самое опасное. А что самое?

— Очень надеюсь, что мы с ними не встретимся — это гаргульи. Самый опасный хищник. С одной особью ещё можно справиться, но они редко встречаются по одиночке. Это стайные животные, наполовину птицы, на другую половину — звери. Сейчас не особо их сезон, поэтому не думаю, что нам стоит о них волноваться.

— А размером они какие? Большие? Ну так, на всякий случай, чтобы знать. А то вдруг не замечу случайно и мимо пройду, в то время как уже прятаться нужно.

— Не уверен, что птичку размером со взрослую овцу трудно заметить. — и увидев мои округлившиеся глаза, поспешно добавил. — Успокойся, малышка, я и правда не думаю, что нам доведётся их повстречать, но есть и другие хищники, которые охотятся в одиночку, и которые не менее опасны, поэтому, очень тебя прошу, Тэль, держись ко мне поближе и не отставай не на шаг.

Однако смутная тревога, поселившаяся где-то на уровне подсознания, не хотела меня отпускать.

Едва забрезжил рассвет, мы ступили на опасную тропу. И пройдя буквально несколько метров от входа в ущелье, как будто попали в другой мир — сумрачный мир. Ущелье было настолько глубоким, что с низу было плохо видно, где начиналась кромка отвесных скал. Рич тут же сменил ипостась, усиливая своё восприятие опасности. Я же трусила настолько, что даже боялась смотреть по сторонам, полностью сосредоточившись на хранителе. Если кто первым и заметит опасность, то это точно буду не я.

Первая половина дня прошла без особых происшествий. Я даже слегка расслабилась. Но затем начались испытания, которые я меньше всего ожидала. Сначала мы чуть не попали под камнепад. И даже жиденький поток небольшой каменной реки, чуть не стал для меня фатальным. Рич одним мощным рывком втянул меня под узкий выступающий навес, оказавшийся к счастью в этот момент на нашем пути. И я с ужасом наблюдала, как мимо, буквально на расстоянии в полметра от лица, стали сыпаться небольшие булыжники, размером даже меньше, чем мой кулак. Однако скорость, с которой камни падали и отскакивали от земли была настолько ощутимой, что меня не однократно передёргивало от мысли — попади один такой камешек по голове, и моя душа прямиком отправиться на свидание с Демиургом.

Потом я, не заметив корягу, красиво пролетела несколько метров вперёд прямо под лапы не ожидающего саблезуба, и болезненно, не знаю как для Рича, но для себя точно, прочувствовала всю жилистую мощь его сильных лап. Но к счастью, кроме оцарапанных коленей и ладоней больше ничего не повредила.

Рич тяжело вздохнул, и по всей видимости посчитал, что моё путешествие на его спине будет намного безопаснее для нас обоих, нежели моя охающая, плетущаяся следом, периодически запинающаяся и катящаяся кубарем, совершенно неприспособленная к тяжёлым и опасным условиям скромная персона. Поэтому быстро зализав мои кровоточащие ссадины, заставил меня забраться на себя верхом.

Не могу не признать, что такой способ передвижения был намного комфортнее и несказанно приятен.

Но моя эйфория от близости и ощущения надёжной защиты подо мной, под моими руками, которые неосознанно, а иногда и специально утопали в густой шерсти, чтобы дотронуться кончиками пальцев до тёплой кожи, продлилась не долго. Уже ближе к закату даже я почувствовала изменения происходившие в сумерках.

Внезапно, Рич остановился и слегка присел.

— Слезай, быстро, — полушёпотом, но настойчиво потребовал саблезуб.

Выполнив его требование, я осталась стоять в нерешительности, совершенно не понимая, что мне делать дальше. Но Рич уже знал ответ.

— Стой на месте, — выкрикнул он и стремительно понёсся вперёд. С того места, где я находилась, мне практически ничего не было видно. Я замечала только тени, мечущиеся впереди, и вздрагивала каждую секунду от непрекращающегося яростного рёва и рычания борющихся существ, ни на минуту не сомневаясь, что борьба идёт не не жизнь, а на смерть. И мне стало по настоящему страшно. Но не за себя. Рич где-то там, и я ничем не могу ему помочь. Наконец, шум борьбы стал стихать, и я с замиранием сердца ждала победителя. Только бы это был Рич. Только бы он.

— Рич! — кинулась к такой родной окровавленной морде и зарылась лицом в его густой шерсти, размазывая слёзы. — Мне было так страшно! Демиург! Ты ранен? — немного отпрянув, начала тут же лихорадочно его ощупывать и искать раны и порезы дрожащими руками.

— Ну что ты, родная, не бойся, что мне сделается? Это был всего лишь молодой мантикор. У него против меня не было никаких шансов.

— Всего лишь? Всего лишь? — продолжая нервные всхлипывания и не обращая внимание на грязные руки и шерсть хранителя, размазывала слёзы перемешанные с чужой кровью по щекам. — Да ты хоть представляешь, что я пережила здесь, пока ты там дрался! — И снова уткнулась в окровавленную шерсть любимого, продолжая жалобно скулить.

— Нам надо идти. Мы уже близко к выходу. Ещё немного, и мы забудем этот кошмар.

Я нерешительно покивала и постаралась успокоиться. И где мой хвалёный самоконтроль, сбежал? А для медитации нет ни времени, ни места.

Не прошло и десяти минут, как я уже плелась следом, за настороженным саблезубом.

Рич боролся за право победителя еще раз, но уже с другим хищником. Теперь мы продвигались вперёд гораздо медленнее. Уже давно наступила ночь, а в темноте я была не лучше слепого котёнка. Рич в своей ипостаси не имел таких проблем как я, но ему приходилось подстраиваться под мой ритм.

— Тэль! Остановись! — его голос в широком туннеле прозвучал неестественно глухо, как-то даже обреченно, но я не сразу обратила на это внимание. — Справа от тебя небольшая расщелина. Залезай туда сейчас же.

Я двинулась в указанном направлении. Но сначала чуть не разбила нос, зацепившись ногой за какую-то корягу. Наконец, на ощупь я нашла отверстие и просунулась туда вся, подтянув наши походные сумки.

— Рич, что случилось? Кто там?

— Держи перед собой сумки и не давай им вытащить себя. Это… горгульи.

Если до этого мне было просто страшно, то сейчас я просто затряслась от дикого ужаса. Из всех вариантов — это был наихудший кошмар.

— Рич, миленький! Залезай ко мне. Мы как-нибудь переждём до утра, а потом они уйдут.

— Детка, они не уйдут. Милая, любимая, единственная, я сделаю всё, чтобы защитить тебя и твою драгоценную жизнь. Верь мне.

Я слышу его тихий голос совсем рядом, а затем чувствую, как вихрь пронёсся в сторону, и я знаю, в эту минуту Рич уводит хищников подальше от того места, где спрятана я.

"Что он сказал? Милая? Любимая? Единственная? Рич! Это что прощание? Рич! Не смей! Не смей умирать! Слышишь? Не смей! Ты мне нужен! Ты! И никто другой!"

Мне кажется, что вечность прошла с того момента, как Рич запихнул меня в трещину и начал сражение. Ничего не видела, только ощущала с завидным постоянством, как кто-то рвёт сумки, которые я удерживала перед собой, чтобы добраться до меня, или вернее да вкусной сочной живой плоти, которую я из себя представляла для голодных хищников. Шум яростной схватки слышало, наверное, всё ущелье. А затем, внезапно, всё стихло. Меня в моём убежище никто больше не беспокоил. И я ждала, молчаливо глотая слёзы, когда же придет Рич и скажет, устало улыбаясь клыкастой родной мордой, что он опять победил. Но он всё не шёл и не шёл. И мне казалось, что с каждой минутой сердце замедляет свой равномерный ритм, отдаваясь лишь глухой болью, болью от потери самого близкого и самого родного храброго сердца. Не знаю, сколько времени простояла, прислушиваясь к звукам снаружи. Наконец, уже не думая ни о себе, ни об опасных хищниках, которые, возможно, заполнили мрачное ущелье в поисках новой добычи, я, как можно тише, вытолкнула из укрытия то, что осталось от сумок вперёд, освобождая себе выход. Опустилась на пол и нащупала корягу о которую запнулась раньше, когда искала узкий лаз. Вокруг всё еще было очень темно. Не колеблясь ни секунды, оторвала низ рубахи и обмотала основание коряги. Теперь самое главное найти огонь-камень. Стоя на четвереньках, я начала ощупывать пол вокруг трещины и на ощупь перебирать рассыпавшиеся из разодранных сумок вещи и предметы. И уже минут через пять поисков в слепую, нашла то, что искала. После нескольких неудачных попыток я всё же смогла поджечь ткань на корявой толстой палке. И обхватив её двумя руками, как дубинку, и ею же освещая путь, пошла на поиски Рича.

Я была в ужасе от увиденного. Тут и там валялись разодранные туши зверо-птиц с уродливыми мордами и невероятно когтистыми лапами. Их было, наверное, несколько десятков.

— Рич? Где ты, Рич? — мои колени дрожали, а слёзы неутомимо застилали глаза. — Рич? — тихонько звала своего любимого хранителя. И с каждой минутой призрачная надежда услышать родной сильный голос, услышать отклик на свой зов удалялась всё дальше и дальше. Всё что я видела вокруг — это разодранные трупы животных.

Мысль, что он погиб, растерзанный этими монстрами затуманила обезумевший от горя разум. Мне уже было всё равно, что со мной станет. Я потеряла в этом страшном ущелье самое дорогое, что у меня было — мою любовь, моё несбывшееся счастье, моего единственного. Я безвольно опустила горящую корягу и, неосознанно продолжая волочить её позади себя, направилась в глубь опасного ущелья.

"Если его больше нет в этом мире, то мне тоже незачем жить." — подумала я, с каким-то решительным спокойствием. "Надеюсь, встречу на пути милого монстра, который не откажется мной пообедать."

И тут я увидела его за наваленной кучей ещё тёплых трупов. Он полусидел, прислонившись спиной к окровавленной стене каменного ущелья в человеческом обличии, скинув с себя личину саблезуба.

— Рич!

Запинаясь ногами об окровавленные ошмётки и оторванные конечности зверо-птиц, не разбирая дороги, кинулась к любимому. Краем глаза успела заметить, как его неестественно вывернутая левая рука странно подёргивается. И когда обогнула груду тел поверженных животных, то перед глазами предстала страшная картина: искалеченная умирающая горгулья пыталась выдрать кусок мяса из руки Рича. Не долго думая, со всей силой, какой только могла, жахнула тлеющей корягой по наглому чудовищу, уже окончательно его успокоив навсегда.

— Рич, — жалобно позвала истерзанного мужчину.

Он был без сознания и с большим трудом сипло дышал. Грудь разодрана так, что в некоторых местах заметны светлые участки обнажённых рёбер. Кожа свисала ошмётками вперемешку с разорванными мышцами. Слипшиеся от крови, то ли его, то ли чудовищ волосы грязными мокрыми паклями свисали вперёд с низко наклоненной головы и закрывали лицо.

— Рич… Любимый, единственный. Останься со мной, прошу. Не бросай меня одну.

Упала рядом с ним на колени и дрожащими руками потянулась к изувеченному телу, совершенно не представляя что делать. Боюсь к нему прикоснуться, опасаясь потревожить ужасные раны. Хриплое прерывистое дыхание с трудом вырывается из его горла. Я только осторожно приподняла голову Рича и убрала грязные липкие волосы с бледного лица. Моё сердце болезненными ударами сопровождает каждый его судорожный вздох и готово остановиться в любой момент от разрывающих его мучительной тоски и горя, как только оно перестанет слышать стук любимого сердца. Рич умирает, и я ничем не могу ему помочь. Хочу кричать, вопить от безысходности. Но из пересохшего горла вырывается лишь тихий стон:

— Рич, любимый, не оставляй меня.

— Рич, любимый, не оставляй меня. Не оставляй меня, любимый, — повторяю раз за разом свою молитву.

Глаза режет от сухости, даже у слёз больше нет сил оплакивать мою боль. В голове слышится звенящая пустота и только чьё-то всхлипывающее бормотание нарушает её покой:

— Не оставляй меня, любимый. Не оставляй.

С трудом до меня доходит понимание, что это я лежу рядом с любимым, свернувшись калачиком у его ног и, положив голову ему на колени, бормочу одни и те же слова:

— Не оставляй меня, любимый.

Я вижу приближающийся свет… Где-то, вдалеке, как будто в глухом тумане, раздаётся знакомый голос…

— Мы нашли их…

Кто-то несёт меня на руках, а я всё еще бормочу:

— Не оставляй меня, любимый.

Ко мне подходит человек с золотой руной на шее. Я хочу попросить, чтобы он подарил мне вечное забвение, а вместо этого шепчу:

— Не оставляй меня, любимый.

Он проводит рукой у моего лица, и я проваливаюсь в темноту, успевая прошептать:

— Не оставляй меня, любимый…

Проснулась я от яркого солнечного света, играющего своими яркими бликами на моём лице. И первая моя мысль была:

— Рич!

Я слишком резко подскочила на кровати, от чего неприятное головокружение несколько минут терзало не только мою бестолковую голову но и, по всей видимости, ослабленное тело, вызывая в нём лёгкие приступы тошноты. Наконец, я смогла оглянуться по сторонам, и… не понимаю, где нахожусь. Сижу на огромной кровати в красиво обставленной комнате. Стены расписаны изумительными росписями с картинами весеннего леса. Талантливый художник так достоверно изобразил природу, что кажется протяни руку и сорвёшь нежный цветок или обведёшь рукой шершавый ствол молодого деревца и только присутствие мебели и открытых окон говорят об эфемерности пейзажа.

Я встала с постели и на нетвёрдых ногах подошла к балконной двери, осторожно ступила на балкон. Голова всё ещё кружится, только непонятно от чего, то ли от слабости, то ли от открывшейся панорамы. Я стою на широком балконе большого белокаменного дворца. Вижу горы, но они настолько далеки, что кажутся маленькими пирамидками. Сверху открывается прекрасный вид на мощёную каменную площадь перед дворцом и снующих туда-сюда людей. Немного дальше виден город, дороги.

"Где я? Где Рич?"

От нахлынувших тревожных воспоминаний голова закружилась еще больше, и я судорожно вцепилась в балконные перила.

"Я должна найти его… если он жив…" Мысль о том, что Рич умер, оставив меня одну, выплеснулась новой порцией слёз. Осторожно вернувшись в комнату и больше не колеблясь ни минуты, направилась к двери. А когда вышла в широкий коридор, то немного растерялась, не представляя в какую сторону лучше идти, и как на зло, в тишине коридора не было заметно ни одной живой души. В итоге, решила пойти направо. Я медленно передвигалась вдоль стены, держась за неё одной рукой. И только сейчас обратила внимание что на мне одето. Меня кто-то явно помыл, так как от чистой кожи шёл лёгкий цветочный аромат, и переодел в шёлковую сорочку кремового цвета, а поверх на мне накинут светло-голубой пеньюар. Не совсем удачный выбор, чтобы разгуливать по дворцу, но мне сейчас совершенно не до этикета, да и сил едва хватает чтобы осторожно, держась за стену, двигаться вперёд. Единственное моё желание — это найти Рича и убедиться что он жив.

Не знаю сколько времени мне понадобилось, чтобы пройти до конца длинной галереи, но когда я вышла в большой зал, ноги предательски задрожали. А когда, наконец, увидела людей, они, вообще, подкосились, и я медленно по стеночке сползла на пол.

— Зачем ты встала? — увидела обеспокоенное лицо Яриса.

— Где он?

— Тебе нужно отдыхать и набираться сил. У тебя было сильное эмоциональное потрясение, шок. Ты почти пять дней была без сознания, металась в лихорадочном бреду.

— Он жив? — не обращая внимания на его слова, я требовательно переспросила Яриса.

— Глупенькая, конечно же он жив, что ему сделается?

Я облегчённо закрыла глаза и почувствовала, как Ярис бережно подхватил меня на руки, словно пушинку. Промелькнула смешная мысль, что этих сильных мужчин в самый раз использовать как отдельный вид транспорта. Он нес меня уже по знакомому коридору, как неожиданно я испытала внезапный приступ паники.

"А вдруг он подумал, что я спрашивала про его брата Лейна, ведь тот тоже был ранен, когда возвращался домой."

Я лихорадочно вцепилась в ворот его белоснежной рубашки и взволнованно переспросила, заглядывая в синие глаза принца снизу вверх:

— Подожди! Рич? Он жив?

— Малышка. А вот и еще один симптом — плохая память. Однозначно, как целитель предписываю тебе постельный режим. Я же две минуты назад тебе ответил? Да жив, он. Жив.

По глазам вижу, что он смеётся.

"Демиург! Я тут чуть с ума не сошла, а ему смешно?!"

— Ярис, миленький, отнеси меня к нему, а? А то я сама, кажется, не дойду.

— Ну и что мне с вами делать? Он к ней постоянно рвётся, не успел в себя прийти. А она меня за грудки хватает, чтобы его увидеть. — засмеялся молодой мужчина, развернулся и понёс меня в другую сторону.

Ярис, без какого-либо предварительного стука, открыл широкую дверь и внёс меня, всё так же на своих руках в просторные апартаменты. Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда я увидела Рича, полусидящего на большой кровати с перевязанной чистыми бинтами грудью. И живого! Рич о чем-то оживленно рассказывал Миду. Повсюду в воздухе ощущался аромат лекарственных трав, к которым примешивался его неповторимый запах, такой опьяняющий, такой родной, и я невольно залюбовалась своим любимым защитником. Мужчины негодующе повернули головы в наши стороны, недовольные, что кто-то прервал их разговор. Но тут же на лице Рича засияла счастливая улыбка.

"Надеюсь, это на меня у него такая реакция, а не на Яриса?"

— Вот видишь, что я тебе говорил? Он жив. Посмотрела? А теперь тебе нужно отдыхать.

Я даже возразить ничего не успела, как Ярис развернулся и уже сделал шаг к двери, чтобы со мной на руках покинуть спальню любимого.

— Стой! — закричали мы с Ричем в один голос.

— Выгружай её здесь! — Рич показал на широкое свободное пространство рядом с собой.

Я с сумасшедшей улыбкой смотрю на любимого оборотня и лишь киваю головой, не в силах произнести ни одного слова. И только ручейки счастливых слёз текут из глаз.

— Её ещё должен маг осмотреть, — притворно возразил Ярис, явно, чтобы испытать на прочность наши, и без того расшатанные нервы.

— Ярис! Не выводи меня! — угрожаем снова в один голос.

— Ладно, получите и распишитесь.

Меня аккуратно положили рядом с любимым. И я тут же осыпала его поцелуями, размазывая солёную влагу по его улыбающемуся лицу. Мид и Ярис довольно переглянулись, но нам совершенно не было до них никакого дела. Мы были так увлечены, что даже не заметили, как нас оставили одних.

— Никогда, слышишь?! Никогда больше не оставляй меня одну! — продолжаю всхлипывать, обхватив лицо Рича руками, и заглядываю в его фиалковые глаза.

Он осторожно притянул меня к себе и стал губами собирать слёзы, неустанно вытекающие из моих глаз. Затем робко, как будто еще сомневаясь и спрашивая разрешения, прикоснулся к моим губам, и я утонула в нежном чувственном поцелуе. Мои мечты не шли ни в какое сравнение с той сладостью, что захватила нас обоих. Он требовательно мял мои губы, посасывая и покусывая каждую по отдельности, или же наоборот скромно касался и обводил языком миллиметр за миллиметром их тонкой кожи, но мне уже было мало этого. С тихим стоном я бессознательно приоткрыла свои уста, впуская его солоноватый от моих слёз язык ещё глубже, и во рту взорвалась радуга великолепного вкуса. Настойчивые языки ласкали друг друга, смешивая наш вкус, исследовали, изучали. В страстном переплетении было непонятно, кто из нас являлся лидером, а кто ведомым. Я не могла оторваться от столь желанного источника, смелея всё больше и больше. Он ловил каждый мой выдох, ведя в вожделенном танце. Как долго это продолжалось? Минута? Десять? Час? День? Время остановилось для нас двоих. Были только Я и Он и связующий нас волшебный поцелуй.

Меня отрезвил его болезненный стон. В порыве чувств я не заметила, как придвинулась к его телу слишком близко и потревожила ещё не зажившие раны. Так не хотелось отрываться от желанных губ, но менее всего хотелось причинить ему новые телесные страдания. И я отстранилась, сопротивляясь его неосознанным движениям не смотря ни на что удержать меня рядом.

— Я здесь, любимый. Рядом. — спустилась ниже, подальше от искушения вновь ощутить его особую сладость, и, прижавшись с боку, пристроилась у него подмышкой, вдыхая родной мускусный аромат любимого мужчины. Обхватила ненаглядного за живот, единственное место, которое менее всего пострадало в схватке с горгульями, и блаженно закрыла глаза. Мне кажется, моя счастливая душа попала в рай.

— Люблю тебя, малышка. Боялся признаться, боялся потерять тебя. — его сильный хрипловатый голос ласкает слух, и долгожданное признание переполняет влюблённое сердце волшебной эйфорией. — До сих пор не вериться, что ты могла полюбить меня, такого…

— Какого? — невольный возглас негодования срывается с моих губ, не дав ему договорить, — Благородного, оберегающего любого от несчастий и невзгод? Самоотверженного, встречающего опасность лицом к лицу, не прячась за чужими спинами? Заботливого и умного, не боящегося брать ответственность на себя? Да?! Такого человека сложно полюбить?! Какой же ты дурачок! Мой дурачок! Ты самый прекрасный мужчина на свете! И это честь для меня, любить такого невероятного мужчину! — и я не удержалась и, подтянувшись, нежно его поцеловала.

Рич громко и глубоко вздохнул, как только я отстранилась от его губ, то ли от облегчения, то ли от желания продолжить поцелуй. А я быстренько вернулась в облюбованное, положение чтобы больше его не дразнить. Вот сначала выздоровеет, а потом…

— Я так боялся потерять тебя там, в ущелье. Одна только мысль стучала в голове, что если я оставлю хоть одну из тварей в живых, у тебя не будет шанса спастись. Хорошо, что помощь пришла вовремя, и ты не пострадала.

— Не хочу тебя разочаровывать, любимый, — тихонько захихикала я. — но ты убил их всех. Помощь пришла уже намного позже, когда ты… умирал у меня на руках.

Всё ещё болезненное воспоминание мгновенно омрачило моё сознание, и вызвало новый поток не поддающихся контролю слёз, заставляя судорожно обхватить тело любимого.

— Значит, это был не сон? И те слова, что раз за разом не давали перейти мне сумрачную границу между жизнью и смертью? Это тоже было явью?

Я кивнула, потёршись носом о жёсткий волос его подмышки, всхлипывая от мысли, что могла потерять его навсегда, и снова прошептала свою молитву:

— Не оставляй меня, любимый.

Он прижал меня к себе ещё крепче, и мы так и уснули в объятиях друг друга. Через три часа нас разбудил своим визитом придворный маг. Я не помню лица оборотня, отправившего меня в принудительный сон, но почему-то была уверена что это один и тот же человек. Меня он осмотрел первой. Слава Демиургу, обошлось без раздеваний. Ему хватило магического зрения, чтобы вынести вердикт:

— Отдых и хорошее питание, и больше никаких нервных потрясений. Я уже распорядился об ароматической ванне и расслабляющем массаже.

— Я не хочу никуда идти! Рич? Я останусь с тобой. — категорически заявила магу своё нежелание покидать комнату Рича.

— Милая, я тебя очень прошу, послушай целителя. Вот увидишь, зная, что у тебя всё хорошо, я быстро пойду на поправку.

Я прикусила нижнюю губу, притворно размышляя. Честно говоря, мысль о массаже приятно отозвалась в ноющих мышцах. Однако сама мысль покинуть Рича даже ненадолго, наводила на меня неосознанный панический страх. А вдруг, наше спасение, лишь плод моего воспалённого разума, которое сошло с ума от горя? И как только я переступлю порог его спальни, призрак Рича покинет меня навсегда. И окажется, что наша долгожданная встреча, наш первый сладкий поцелуй, признания в любви, — всего лишь сон. Мне просто необходимо ещё немного времени, чтобы окончательно убедиться в реальности происходящего.

— Я согласна, но только с одним условием. Есть сегодня я буду только с тобой и в твоей комнате.

Быстрое согласие придворного мага навело меня на размышление, что такое условие его очень даже устраивало, так как я лично прослежу за тем, как питается главный больной.

— А теперь позвольте осмотреть раненого и процесс восстановления.

— Смотрите, конечно!

— Кхм… может быть, леди выйдет? Не очень приятно смотреть на свежие рубцы и заживающие шрамы. Я сейчас позову того, кто вас перенесёт в ваши покои.

— И что, по-вашему, я там не видела такого, что может меня шокировать ещё больше? Вы же видели его в ущелье? Что может быть хуже уже увиденной мной ужасной картины, когда тело любимого изодранно, когда на нём практически нет живого места и он умирает на моих руках? Я остаюсь здесь, а потом я прослежу, чтобы этот несносный оборотень как следует поел.

Встретив моё яростное сопротивление, магу ничего не осталось как выполнять свои обязанности в моём присутствии. Кстати сказать, то, что я увидела несказанно меня удивило. За такой короткий срок от ужасных ран не осталось и следа. На груди, конечно, имелись широкие покрасневшие рубцы, но ничего общего с той картиной, что я увидела сразу после кровавого побоища. Увидев моё удивление целитель пояснил:

— Ваш защитник — оборотень, и очень сильный оборотень. У нас у всех ускоренная регенерация, и с помощью магического лечения она усиливается как минимум вдвое. Так что уверен, дня через два он уже будет совершенно здоров, а от шрамов не останется и следа. А вот с вами дорогая гораздо всё серьёзнее.

"С кем? Со мной? Он что, шутит?"

— Вы ведь человек и не можете восстанавливаться с нашей скоростью, — заметил маг моё удивление и не скрываемое негодование. — Поэтому покой, здоровый сон и питание без пререканий. А вашу ауру я уже восстановил, правда, не знаю, как такое стало возможным, но факт остаётся фактом. Сколько раз вы уже соединялись с матрицей нашей сферы?

— Да только один.

— Удивительно, как быстро изменилась ваша аура. Вы действительно уникальны, — сказал восторженно маг и заставил меня скромно покраснень. — Всего лишь за одно слияние подстроиться под новый мир? Обычно звездочетам необходимо не менее десяти предсказаний, а это как минимум три четыре месяца, а то и больше года жизни в ином мире. Пока аура не будет настроена, ни один маг не сможет провести лечение на иномирце. Вам очень повезло с вашей уникальностью. Иначе бы ваше лечение заняло гораздо больше времени. Но это не умаляет того, что я уже сказал ранее. Покой и здоровый сон. Думаю, Ричард проследит за этим.

— Вы сказали, у Рича шрамы пройдут все? А почему тогда не прошли следы от ожогов?

"А может ожоги на них не лечатся?"

— Дело в том, что он их получил ещё до полного полового созревания, а в этот период структура тела направлена на рост оборотня, и регенерация ещё не развита.

— Значит, ты тоже у меня уникальный?! — я смеясь снова поцеловала Рича, но уже не в губы, а в кончик носа. Просто, побоялась, что не смогу справиться со своим влечением к этому невероятному мужчине, и, коснувшись его сладких гую, забуду обо всём на свете, в том числе и о маге, который ещё не покинул пределы спальни. — Судя по всему, найти в вашем мире оборотня со шрамами — большая редкость!

А потом… магу все-таки удалось меня… шокировать. Когда он бесцеремонно откинул шёлковую простынь. И перед моими, в миг округлившимися глазами и моментально вспыхнувшем от смущения лицом предстал… полностью обнажённый Рич. Кажется даже сам хранитель не ожидал такой беспардонности со стороны целителя, который, по-моему, даже не заметил наши покрасневшие щёки и стал осматривать заживающие шрамы и порезы на ногах Рича. Я, не смотря на дикое смущение, еле сдерживала смех готовый вырваться любой момент, и плотно зажала губы. Но всё-таки выдавала мелкие смешки небольшими порциями при взгляде на напряжённое, покрытое бордовыми пятнами лицо Рича, который видимо не мог в этот момент даже совладать с собой и выразить громкое возмущение. И только что-то нечленораздельно мычал сквозь сжатые зубы. Я же, старательно отводила бесстыдный взгляд, который каким-то непостижимым образом, пытался вырваться из-под моего контроля и искоса изучить все откровенные детали такого желанного и… доступного к обозрению в этот момент тела. И как я раньше не заметила, что на Риче ничего не одето?! Маг же спокойно, не выражая никаких эмоций, кроме как профессиональной заинтересованности в хорошем самочувствии пациента, тщательно, и тем самым неосознанно продлевая изысканную пытку для нас с Ричем, осмотрел бледнеющие рубцы и, наконец, отстранившись, произнёс:

— Всё заживает замечательно. Думаю, на сегодня, осмотр закончен.

Рич тут же схватился за простынь, и молниеносным движением дёрнул за её край, скрывая все свои… достоинства. В то время как маг, вежливо попрощавшись, уже направился к двери.

— Извини. Как-то неожиданно всё произошло… Я сейчас позову слугу, чтобы помог мне одеться, — и его рука потянулась к плетёному шнурку рядом с изголовьем кровати.

— Подожди, — остановила я его прежде, чем он успел позвонить. — Это не так важно. Тем более я не уверена, что это хорошая идея одевать на ещё не зажившие раны какую-либо одежду. — и прежде чем услышать возражения, поцеловала всё ещё смущенного Рича.

Не прошло и получаса после ухода мага, как прислуга принесла нам огромный поднос, заполненный всевозможными ароматными блюдами, который мы попросили поставить прямо по центру широкой кровати. Наши желудки, подчиняясь дивным ароматам, дружно вспомнили о своём предназначении. Мясо, запечёное в специях, чередовалось с разнообразными сочными фруктами и нежными поцелуями, которые мы дарили друг другу. О столовых приборах было забыто очень быстро. Вернее о них даже и не вспомнили. Намного приятнее кормить друг друга с рук, слизывая стекающий по пальцам сок.

А когда через час за мной пришёл Ярис, который опять появился в спально Рича без стука, мы его сразу даже не заметили, продолжая увлечённо целоваться перед практически пустым подносом.

— Я… кхм… кхм… — откашлялся Ярис, заявляя о своём присутствии, — забираю Тэль на приятные процедуры. К тебе тоже скоро придут слуги и Мид, чтобы помочь с купанием. — и меня, расстроенную приблежающейся, хоть и кратковременной разлукой с любимым, слабо, но всё же сопротивляющуюся взяли в охапку и унесли в мир чистоты и горячего пара. А затем был массаж и моё разомлевшее тело отпустило сознание в мир лечебного сна и волшебных грёз.

Я снова проснулась в своей комнате, но уже отдохнувшая и счастливая. Мне снился Рич, его фиалковые глаза и нежные губы. Не смотря на опасения мага, чувствовала я себя прекрасно. По крайней мере, ходить могла уже самостоятельно и без дрожи в ногах. Но… моё радостное настроение быстро испарилось, когда мои комнаты посетили, нет, правильнее сказать захватили три благородные дамы. Оказывается, ко мне, даже не спросив моего согласия, приставили гувернанток. Сразу трёх?! Можете себе представить?! Леди Агата по сравнению с ними — милый ангелочек. Я несколько раз пыталась улизнуть к Ричу, но меня неуклонно возвращали под укоризненные взгляды этих дворцовых дам, сообщив со всей важностью о готовящемся бале в честь… Кого бы вы думали?… Именно! Меня.

С меня снимали мерки, предлагали на выбор различные фасоны платьев… "ненавижу платья!", а к ним различные по текстуре и оттенкам дорогие ткани. Даже знаменитый, как я узнала позже, ювелир удостоил меня личным визитом, чтобы я могла подобрать к своим нарядам драгоценные украшения, при том меня заверили, что ни в деньгах, ни в количестве этих самых драгоценностей я не ограничена… "у них тут для звездочётов неограниченный кредит?" Даже завтрак я ела, чуть ли не давясь под пристальными взглядами. После обеда я уже была готова взорваться, словно вулкан от распирающих меня злости и возмущения. Ярис, навещавший меня с завидным постоянством и, замечая моё состояние, лишь пожимал плечами:

— Что я могу сделать? Это распоряжение Ричарда.

— И кто такой этот Ричард? Все только и говорят! Ричард приказал то, Ричард приказал это.

"Мне показалось или он вздрогнул? Неужели старший брат настолько страшен и опасен, что вызывает невольный страх у Яриса?"

— Ричард — мой старший брат. И официально он глава клана. Наш король. Естественно, что все его приказы выполняются неукоснительно.

Я устало опустилась на мягкую кушетку. Мне ещё этого не хватало. Человек который за всё время даже не удосужился встретиться со мной лично, пытается управлять моей жизнью.

— Слушай, Ярис, давай на чистоту. Я понимаю, что на мне висит ответственность по предсказанию. Понимаю, что оборотни, и не только, ждут от меня какого-то чуда. Но я обычный человек, хоть и звездочет. И не могла предположить, что влюблюсь в обычного оборотня. Ты же знаешь, о ком я? Рич — он… всё для меня. Я не могу исправить того что произошло, невозможно сегодня полюбить одного, а завтра разлюбить и заставить себя полюбить другого. Ты же понимаешь это? С другой стороны, Рич тоже каким-то образом относится к вашему клану. Он — член вашей стаи. Так что… есть ещё маленькая надежда, что предсказание сбудется. В любом случае, я люблю Рича и не могу выбрать ни тебя, Ярис, ни Мида, ни кого бы там ещё ни было. Так и передайте вашему Ричарду. Я уже сделала свой выбор. А правильный он или нет — покажет время. Ваш мир в любом случае ничего не теряет. Вы получаете ещё одного звездочёта, который обязуется служить вам верой и правдой, а мне нужен только Рич. И… спасибо, что спасли ему жизнь. Я никогда этого не забуду.

— Но…

— Ярис, хватит уже! И, ради Демиурга, отошлите от меня этих гувернанток, иначе отращу себе клыки и загрызу всех троих не хуже оборотня. — и насильно выпроводила за дверь недоумевающего Яриса.

Ужин прошёл для меня в тягостных раздумьях, я так глубоко погрузилась в мрачные мысли, что даже не чувствовала вкус еды. Кое-как запихала в себя несколько кусков неизвестных мне овощей. Затем позволила себя искупать в горячей ванне и уложить в постель. Наконец-то я осталась в одиночестве и была избавлена от общества троих надсмотрщиц. Однако влюблённое сердце разрывалось от тоски и настойчивого желания увидеть Рича. Какое-то время я ещё бессмысленным немигающим взглядом рассматривала потолок, затем бесцельно походила по комнате и вдруг поняла, что не смогу уснуть, пока его не увижу. И накинув первое что попалось в шкафу, тихонько вышла за дверь. Я ступала по холодному мраморному полу босыми ногами, намеренно забыв про обувь, так как мой гардероб состоял исключительно из новеньких туфель, и я испугалась, что цоканье каблуков привлечет ко мне излишнее внимание. На моё счастье, коридор был пуст. И тихонько крадясь по проходу, я, наконец, добралась незамеченной до самого дальнего поворота, ведущему к противоположному крылу, там, где находилась спальня Рича. Но разговор на повышенных тонах заставил меня резко остановиться и спрятаться за высокой колонной. С этого места, было невозможно расслышать о чем конкретно шёл спор, но вскоре мимо меня негодующе промчался Ярис. Увидев раздражённого принца, у меня в голове пронеслись самые мрачные мысли. "Что он хотел от Рича? Неужели всё то, о чем я рассказала ему днём, не нашло у него понимания? Неужели они хотят разлучить нас?"

Я тихонько толкнула дверь в спальню хранителя. Рич стоял ко мне боком напротив открытого окна, его ноги, обтянутые кожаными штанами, были широко расставлены, я руки сложены на груди. Чёрная шёлковая рубашка переливалась на его крепком мускулистом теле, слегка трепеща под лёгким дуновением ветерка из открытого окна. Черные пряди распущенных волос спускались до лопаток. И у меня всё сжалось, замерло в груди от восторга, от желания… от неизвестности. Такого Рича я видела впервые. Что это за перемены? Он излучал невероятную силу и могущество.

— Ярис! Я уже всё сказал! — он грозно прорычал, не оборачиваясь в мою сторону.

— Рич…?

И тут же резко обернулся на мой голос. Его решительное суровое выражение лица мгновенно осветилось завораживающей улыбкой. И он стал медленно плавной походкой грациозного хищника приближаться ко мне, как-будто растягивал удовольствие, чтобы рассмотреть меня издалека. Вижу как разгорается огонь в его глазах, и я купаюсь в фиалковом бездонном сиянии, который манит, возбуждает, опьяняет.

"Как же я люблю тебя, Рич!"

Завороженная какой-то новой, еще неизвестной мне таинственной силой, которую излучал любимый оборотень, я не сразу осознала, что он уже совсем рядом, и что его сильные руки нежно обхватили моё лицо. Тянусь к его губам, приподнявшись на цыпочках, когда он, склонившись надо мной, приоткрыл свои, я с жадностью пробую на вкус его губы, его влагу. И не хочется прерываться ни на миг.

— Я так люблю тебя, Рич. — выдохнула своё признание, едва разорвав наш поцелуй. — Давай уедем отсюда? Я не знаю, чего от тебя хотел Ярис, но не удивлюсь, если эти ненормальные братцы задумали что-то нехорошее. Я уже прекрасно себя чувствую, чтобы отправиться в путь, подальше от дворца. Мы можем найти себе какой-нибудь посёлок и жить там, только ты и я. А ещё лучше вернуться к Фае. Я звездочет, а у тебя талантов столько, что всегда найдёшь себе занятие. Рич?

Он молчаливо обнял меня и крепко прижал к себе. И я с удовольствием спряталась в его объятиях, прижавшись к родному защитнику, обняла его за талию и спрятала лицо у него на груди, вдыхая и млея от родного запаха. И ожидая ответа, несколько раз облизнула губы, которые ещё сохранили яркий, ни с чем не сравнимый вкус моего мужчины.

— Ричард! Я только что приехал! Всё сделано как ты приказал. Ущелье поставлено на регулярные рейды. Обозы с продовольствием и материалами уже в пути…

Лейн, раскрасневшийся от спешки, вломился в апартаменты и не сразу меня заметил рядом с Ричем. Я повернула голову, чтобы тут же возмутиться бесцеремонному вторжению, но… Что-то в его словах назойливо вторглось в мои мысли.

— Тэль?!

— Лейн…?!

Всего одно мгновение и… в голове яркой вспышкой отразилось понимание очевидного. Медленно отстранилась от хранителя, который безвольно опустил руки, будто почувствовал, что сейчас, в этот момент, меня нельзя удержать силой и ослабил объятия. Отвернулась от испуганного Лейна и спросила, глядя в растерянные фиалковые глаза напротив:

— РИЧ…АРД?! — сглотнула сухой комок, который вдруг образовался в горле от волнения и уже более уверенно спросила: — Ничего не хочешь мне сказать РИЧ? Я что, как полная дура, предлагаю королю сбежать?

Его взгляд неожиданно потемнел, и в нём читалось всё: боль, ярость, любовь, надежда, сила… страх.

— Лейн! Сдуйся! Еще раз кто-нибудь посмеет зайти ко мне в личные палаты без стука — тут же будет учиться летать! — и многообещающе кивнул в сторону балкона, но ни на секунду не прекратил крепко удерживать меня цепким взглядом.

Лейн вылетел из комнаты наверное быстрее молнии. И я тоже неосознанно попятилась в направлении выхода. Но… уйти мне не дали. Да и как я могла уйти? Какая разница, кто он? Король или простой оборотень, самое главное он МОЙ. Мой защитник, моя душа, моя любовь. Ричард что-то говорил, пытался объяснить, почему не рассказал всё сразу, а я сделала шаг к нему навстречу склонилась к любимому, преклонившему передо мной колено, и заставила его замолчать долгим всепрощающим поцелуем.

РИЧАРД

Сегодня был просто сумасшедший день! Я разрывался между желанием увидеть Тэль и своими обязанностями главы. Не успел я встать с постели, как начался непрерывный поток докладов от советников. Хорошо хоть успел вчера ещё рано утром обрисовать ситуацию с дикими кланами и отправить Лейна курировать исполнение. Ярис, за время моего отсутствия, освоился с управлением хозяйства и дворцовой жизни. И к моему большому удивлению, у него это неплохо получается. По-моему, дворцовые слуги подчиняются и выполняю его требования даже расторопнее, чем мои приказы. Но меня это даже устраивает. Наконец-то, братья нашли применение своим способностям. И я могу переложить часть своих обязанностей на их, далеко не хрупкие плечи. Мид неустанно занят в военных лагерях, натаскивая молодых самцов. Стоило мне отлучиться, как в моих братьях проросли зёрна ответственности за клан и будущее нашего мира.

Моя милая Тэль! От одной только мысли о малышке, сердце трепетно сжимается, и хочется только одного — всё бросить и кинуться к ней, заключить в крепкие объятия и никогда не выпускать, никогда.

Чтобы она не скучала, я направил к ней гувернанток. Девушке должно быть приятно женское общество, пусть позабавится новыми нарядами и безделушками. Как же я её люблю! До сих пор не могу поверить своему счастью! Моя девочка! Скоро я по праву назову её своей. Демиург, пусть она согласиться выйти за меня, и я стану самым счастливым оборотнем нашего мира! Я еще вчера попросил Яриса срочно заняться подготовкой и организацией праздника, чтобы на торжественном балу официально, как это принято в нашей сфере, попросить её руки и сразу же объявить о нашей помолвке.

Но уже этим вечером у нас с Ярисом состоялся неприятный разговор.

— Почему ты не сказал Тэль, кто ты есть? Девочка мучается от неопределённости. Придумывает себе, Демиург знает что!

— А кто в этом виноват? Ваша дурацкая шутка! И потом, столько всего случилось, что как-то не до признаний было. Я расскажу ей, обязательно, только нужно выбрать подходящий момент. Ей и так пришлось пережить много потрясений за последнее время. Сначала свалившееся, как снег на голову, странное предсказание, встреча с принцами, которые не то что юную девушку, даже меня шокировали своим развязным безответственным поведением, попытка изнасилования, плен…

— Я уже просил у тебя прощения за Серпан! Хочешь встану на колени и попрошу ещё раз. Я правда не знал! Да и не отправлял я вас туда. Честно, не знаю, как такое вышло!

Как только я пришел в себя после ранений, то сразу же вызвал на серьёзный разговор всех братьев. Ярис и правда не знал, что мы попали на Серпан. Он был уверен, что отправил нас на небольшую прогулку по Оборотню, слегка подкорректировав выход из портала. Так сказать, чтобы я и Тэль узнали друг друга получше в неформальной обстановке и без присутствия посторонних, логично полагая, что рядом со мной её жизни ничего не угрожает. А вот когда они не смогли вдруг определить, где мы находимся по моей магической метке, вот тогда и заволновались, но не знали, где нас искать. Поэтому сделали самое разумное и полезное, что, на мой взгляд, могло им прийти в голову — занялись управлением дел нашего правящего клана до моего возвращения. Они грамотно поделили между собой обязанности. Ярис взял на себя дворцовое хозяйство, Мид — военные лагеря и воспитание молодых самцов, а Лейн, в силу наложенного обета и своего личного желания, вызвался на самую тяжёлую и опасную работу — курировать и контролировать ситуацию на приграничных районах с дикими землями, очищая территории от расплодившейся нечисти. Это его команда вытащила нас из ущелья, как только маг заметил появление моей магической метки вблизи клановых земель.

И мне нет повода сомневаться ни в поступках, ни в делах моих братьев. Перед своим альфой и его силой, не может устоять ни один обычный оборотень, и тем более — солгать.

— Не тяни с этим Ричард. Чем быстрее ты признаешься, тем… — вывел меня из задумчивости упрекающий голос Яриса.

— Хватит уже давать мне советы что делать! Ты то сам? Как долго ты собирался скрывать от всех свою семью? Твоя жена, кстати, привет тебе передаёт!

— Как… Как ты узнал?

— Точно так же, как и прогулялся на Серпан — у одного зелёнокожего мага руки растут из того же места, что и у моего брата!

— Фая? Как она?

— Сейчас? Наверное хорошо, а вот три недели назад, чуть не погибла вместе с ТВОИМИ детьми!

Я не сразу понял, почему детский запах так беспокоил меня первое время. И только когда Фая попросила передать привет брату, до меня, наконец, дошло, кто наследил нашими генами в диких землях. Фактически, Ярис уже больше пяти лет был женат и скрывал от всех нас этот факт.

— Я…

— Ты! Ты должен был уже давно обезопасить свою семью. Твоё счастье, что я и Тэль оказались в нужном месте в нужное время.

Знаю, что ударил по больному месту, но Ярис просто обязан взять ответственность за свой выбор. Если его самка, не захотела жить во дворце, то он должен был остаться рядом с ней, где бы она ни жила, и воспитывать своих детей. Но по всей видимости, что такое ответственность, мои братья узнали совсем недавно.

Взбешенный моими обвинениями Ярис выбежал из моей спальни, с силой хлопнув дверью. Ничего. Немного остынет и поймёт, что я абсоллютно прав.

Оставшись один, я подошёл к открытой двери балкона и вгляделся в просторы моего королевства. Теперь оно не ограничивается опасными горами, что так сблизили меня и Тэль. А возможно и не только горы.

Я оглянулся на скрип двери и увидел Тэль. Моя девочка! Одетая в короткую сорочку и полупрозрачный пеньюар! Она с ума сошла, ходить в таком виде по дворцу, где на каждом углу можно встретить неспаренного оборотня? Демиург! Она просит меня убежать из моего же дворца! Да, не могу не признать правоту слов Яриса. Я должен признаться, рассказать ей всю правду о себе!

— Ричард! Я только что приехал! Всё сделано как ты приказал. Ущелье поставлено на регулярные рейды. Обозы с продовольствием и материалами уже в пути…

Лейн просто поражает своей способностью появляться не вовремя.

— Лейн?… — Тэль перевела ничего не понимающий взгляд на меня. — РИЧАРД? — Ничего не хочешь мне сказать РИЧ? — а вот теперь её взгляд изменился. На меня смотрит по-настоящему рассерженная самка! — Я что, как полная дура, предлагаю королю сбежать?

Кажется, я влип. Лейн, теперь я тебя точно убью!

— Лейн! Сдуйся! Еще раз кто-нибудь посмеет зайти ко мне в личные палаты без стука — тут же будет учиться летать!

Это даже не намёк или предепреждение, это — приказ. Думаю сегодня, как минимум, он забаррикадирует покои своим телом, чтоб ни одна мышь сюда не проскочила.

— Милая, любимая, я не знал, что для тебя будет важным моё положение! — удерживаю её за руки и встаю на одно колено перед ней, вымаливая прощение. — Эти недоумки представили меня игрушкой, подарком в день нашего знакомства, а потом столько всего случилось, что…

Её взгляд неожиданно теплеет и, не дав мне договорить, Тэль одаривает меня мягким поцелуем.

Я схожу с ума от её близости. Её губы словно тёплый бархат скользят по моим губам.

— Люблю тебя, малышка. Безумно люблю, — прошептал, на секунду разорвав поцелуй.

Быстро поднялся с колена и снова притянул её к себе. Не могу оторваться от её сахарного ротика. Она приоткрывает его и приглашает войти, чтобы сотворить чувственный танец переплетающихся языков. Мои руки гуляют по её стройному телу. Остатком разума я понимаю, что если не прекращу эту пламенную пытку сейчас, сию минуту, то потом уже не смогу её отпустить, не этой ночью. Жар накаляет моё достоинство, готовое вырваться на свободу в любой момент.

— Подожди, любимая, ты… должна уйти, — шепчу в припухшие от настойчивых ласк губы, с большим трудом разрывая нашу чувственную связь. — Я еле сдерживаю себя. Ты самая желанная для меня женщина во всём мире, но я не хочу торопить тебя и…

— Хочу тебя. Всего и без остатка. — слышу я в ответ и порыв страсти ураганом уносит все мои сомнения.

Полупрозрачная накидка соскользнула с её плеч, растекаясь у наших ног. И я впился в её губы, подхватил на руки, и бережно понёс на широкое ложе, замечая, что кроме шелковой ткани сорочки и кружевного белья на ней больше ничего нет.

Положив её на простыни, я слегка отстраняюсь и даю волю своим рукам. Кончиками пальцев провожу по контору её лица, изгибу шеи, обрисовывая золотую татуировку, спускаюсь на холмики её упругой груди. От нежного скольжения моих пальцев её маленькие соски твердеют под тонкой тканью. Но её томный взгляд из полуопущенных ресниц жаждет большего. Её ротик приоткрывается в сладкой истоме, и жемчужные зубки прикусывают краешек нижней губы, такой манящей, такой сладкой. Я склоняюсь и провожу кончиком языка по её тонкой коже, прикусываю своими зубами. В это же время мои руки не находят покоя, оставляя следы на каждом миллиметре её тела, выискивая сокровенное. Её запах луговых трав пьянит и будоражит. И я жажду прикосновений и трения наших обнажённых тел. С себя я сорвал рубашку, но её сорочку я снимаю неспешно, наслаждаясь постепенно обнажающимся телом. Покрываю каждый доступный участок еле заметными поцелуями, касаюсь кончиком языка и восторгаюсь её восхитительным вкусом. Утончённые пытки сопровождаются тихими стонами. Никакая, даже самая красивая мелодия, не сможет никогда сравниться со счастливыми стонами возбуждённой женщины для влюблённого в неё самца.

— Такая сладкая, — шепчу и покрываю поцелуями тёплую грудь.

Беру сосок в рот и медленно обвожу кончиком языка её вершинку. Играю с ней, то нежно, то неистово, заставляя любимую выгибаться от страсти. Мне кажется, что я сам уже возбуждён до предела, готовый взорваться в любую секунду, но продолжаю сладкую пытку для неё и для себя.

Перехожу к другой груди и вытворяю с ней то же самое, то лаская языком, то возбуждающе покусывая. Моё естество требует освобождения, и я скидываю с себя последнюю одежду. Больше нет ни какой преграды между нами, тело к телу, страсть к страсти. Я приподнимаюсь и укладываюсь между её раскинутых ног.

— Такая горячая, — шепчу ей в губы и упираюсь своим возбуждением в жаждущее лоно. Захватываю её рот и чуствую как она извивается под моими ласками, пытаясь своей глубиной захватить то, что и так принадлежит ей. Позволяю ей совсем немного — поиграть с моей твёрдостью на небольшое проникновение. Стоны любви вырываются у нас обоих. Чувствую её тепло и влагу. Робкое надавливание и неглубокое скольжение. Как же трудно сдерживаться! Она поддаётся вниз, хватаясь руками за мои ягодицы, и пытается насадиться на мою плоть ещё сильнее, ещё глубже.