Звезды под ногами

Глава одиннадцатая

В этой поездке по пустыне Захир был непривычно молчалив. Заглушив мотор, он велел Диане закрыть глаза. Выключил все огни.

В открытую дверь машины повеяло холодом. Диана слышала его шаги. Вот он открыл дверь с ее стороны.

— Возьми мой плащ, он тебе понадобится, — Захир бросил ей на колени что-то тяжелое, а потом поднял ее на руки прямо с сиденья.

— Захир! — запротестовала она. — Я сама могу идти.

— Не с закрытыми глазами.

Девушка послушно обхватила его за шею, другой рукой прижимая к себе плащ. Захир решительно и уверенно нес ее, песок скрипел у него под ногами. Сквозь ресницы Диана, жульничая, поглядывала на его лицо, на облачко пара, вырывающееся у него изо рта.

— Можно смотреть? — спросила она, когда он поставил ее на ноги.

— Я тебе скажу, когда можно. — Захир накинул на нее плащ. Ухватил за плечи, словно боясь, как бы она не упала. — Смотри!

У нее перехватило дыхание. Как долго они так стояли, неизвестно, пока холод наконец не вывел ее из ступора.

— Ты, наверное, замерз. — Диана распахнула плащ, приглашая разделить тепло. И, видя колебания Захира, добавила: — Давай, пока я тоже не замерзла.

Он присоединился к ней, обняв ее за талию, прижимая к себе. Бесконечно долго они стояли, согревая друг друга, и смотрели в небо. Диана знала, просто знала, что вот момент, который она будет вспоминать, умирая.

— Я и не представляла, что бывает так много звезд.

— Говорят, если взять горсть песка на пляже и каждая песчинка будет звездой, которую ты видишь…

— …оставшиеся песчинки будут звездами, которых не видно. Где-то я это читала, но, когда видишь сама, это… непостижимо.

Оба знали, что прощаются. Диана прильнула к нему, быстро поцеловала в губы.

— Пора возвращаться.

Диана позвонила Джеймсу Пирсу, когда в Надире еще было темно. Проснувшись, ее мать увидела, что она собирает вещи.

— Ты куда?

— Домой. Все в порядке. Мистер Пирс сказал, что какая-то супермодель устроила в ночном клубе драку со своим бойфрендом с битьем посуды. Перед таким событием наша скромная история бледнеет.

— Отлично, но зачем тебе так срочно ехать? Ты все равно на отдыхе.

— У меня есть кое-какие дела, но вы можете остаться до субботы. Мистер Пирс устроит вам самолет. Хамид в курсе.

— А Захир?

— Он и так потратил на нас уйму времени. У него бизнес. Он больше не приедет.

— Мне очень жаль.

Диана не дала слезам прорваться наружу.

— Жалеть не о чем. Обними Фредди за меня. Увидимся в уикенд.

И через два часа Диана летела в Лондон, на сей раз бизнес-классом обычного рейсового самолета. Девушка подозревала, что Джеймс Пирс, будь его воля, посадил бы ее в эконом-класс, и не могла его винить. Она смешала тщательно разработанные планы его босса. Наделала дополнительной работы ему самому. Единственное, в чем оба они были согласны, — Захиру не следует ничего говорить, пока она не будет дома.

К удивлению Дианы, Джеймс лично встретил ее в аэропорту и отвез домой. Ехали они в полном молчании. Он остановился у двери тети Алисы. Не верилось, что журналисты до сих пор ее подстерегают, но вполне вероятно, что кому-то из соседей заплатили, чтобы те позвонили, как только она появится. Диана их не винила, но и облегчать им задачу не собиралась.

— Спасибо, мистер Пирс. Я очень вам благодарна…

Он жестом остановил ее.

— Одного я не понимаю. Почему вы не продали вашу историю?

— Не было никакой истории.

— Был шум, была и история.

Она покачала головой.

— Я ни с кем не могла бы так поступить, тем более с тем, кого я… Ни с кем.

— Ясно. Простите меня, мисс Меткалф. Я видел, как Захир смотрел на вас, и знал, чего опасаюсь. Но я ошибся в вас. Думал, что вы…

— Темная личность?

— В обычных обстоятельствах это не имело бы значения, но сейчас, когда семья шейха Захира ведет переговоры, устраивая его брак… Грязная история в прессе могла бы сильно ему повредить.

— Устраивая… — слово вырвалось у Дианы тихим стоном. — Сейчас?

Не потому ли он вывез ее семью в Надиру?

— У них так принято, — сказал Джеймс, неправильно истолковывая потрясенное молчание Дианы. Почему она должна удивляться? Ей уже все объясняли однажды… — Если вам что-нибудь понадобится, — продолжил Джеймс, стремясь поскорей уехать, — позвоните мне. — Он протянул ей карточку. — В ближайшем будущем я буду в Лондоне. Захир назначил меня директором новой авиалинии.

Да, вспомнила Диана, Захир упоминал об этом в яхт-клубе.

— Поздравляю. Вероятно, вы действительно можете мне помочь. Я хочу взять заем, чтобы купить свое первое такси. В прошлую попытку мне указали на дверь.

— Вы хотите купить такси? Разве вам не нужно прежде пройти тесты и получить лицензию?

— Однажды я практически ее получила, — ответила она. Тогда у отца случился удар, и жизнь во второй раз пошла под откос. — Смогу и теперь.

— В таком случае я уверен, что шейх Захир с большой охотой…

— Нет! Я не хочу его денег. Даже в долг. Мне лишь хотелось бы, чтобы в банке ко мне отнеслись с уважением. Приняли меня всерьез.

— Понятно. Тогда вам понадобится бизнес-план и бухгалтер. — И, чудо из чудес, он улыбнулся: — Советую попробовать в «Принц-фонде». Они помогают молодым людям начать свой бизнес. Хотите, я сделаю запрос?

— Спасибо, Джеймс, но я и сама смогу.

— Ничуть не сомневаюсь, мисс Меткалф. Но имейте в виду — вы можете напрямую связаться со мной по номеру на карточке. Позвоните, если я смогу быть вам полезен.

Захир нашел мать в саду. Поцеловал в щеку.

— Все в порядке?

— Волей Аллаха. А у тебя, Захир?

— Волей Аллаха.

Она улыбнулась ему:

— Ты кажешься счастливым. Вижу, ты принял решение.

— Принял. Это было непросто, но женщина, завоевавшая мое сердце, — нежная, милая, порядочная. И смелая тоже. А семья для нее — превыше всего.

— По-видимому, я отыскала для тебя само совершенство.

— Ни один человек не сможет жить с совершенством. Кроме моего отца, — быстро добавил Захир. — Женщины, которых ты выбрала, равно очаровательны, и каждая из них стала бы идеальной женой. Кому-нибудь другому.

Ее улыбка померкла.

— Но…

— Когда я был молод, за меня говорил Ханиф. Он убедил отца позволить мне следовать своим путем, пусть и не тем, что был избран для меня. Разве я разочаровал вас, навлек бесчестье на свою семью?

— Сын мой… — она покачала головой и накрыла ладонью его руку.

— Теперь я мужчина и могу сам говорить за себя. Я почитаю тебя и отца. Но неужели вы откажете мне в возможности самостоятельно принять это важнейшее из решений?

Диана не стала включать свет, а свернулась на постели, взяв с собой для уюта кошку.

Проснулась она рано — привыкла жить по времени Рамал-Хамраха. Поскольку единственной альтернативой было лежать, представляя Захира, стоящего в шатре с некой безликой «подходящей парой», найденной для него семьей, она встала решив спланировать свое будущее.

Нет. Не в шатре. Он говорил, что у них бракосочетание проходит в доме невесты.

Она сосредоточилась на списке необходимых дел. Так, сначала позвонить и выяснить, как скоро можно получить лицензию. Потом сходить в библиотеку и найти ту контору, о которой говорил Джеймс Пирс, узнать, насколько реально получить там кредит.

Принцесса.

Они точно нашли ему принцессу.

Так в жизни и бывает. Принцессы выходят за принцев, а Золушкам… достаются лягушки.

Диана позвонила Сэди.

— У нас тихо. С журналистами никто в парке разговаривать не стал, им пришлось удовлетвориться, напечатав твою нечеткую школьную фотографию.

— О, грандиозно. Сначала я предстаю под ручку с шейхом в дурацкой фуражке набекрень, а буквально на следующий день мир видит меня с косичками!

— Выглядела ты клево.

— Мне двадцать три. Клево — не для того возраста. Надеюсь, за снимок с них три шкуры содрали.

Выйдя на улицу, Диана поймала два-три изумленных взгляда соседей, но лишь улыбалась, здоровалась и проходила мимо. Назначила встречу в банке. Сходила в библиотеку.

Ей уже казалось, что все обошлось, когда в магазине к ней подошел репортер.

— Прекрасный загар, Диана. Хорошо отдохнули?

— Мы разве знакомы?

— Джек Хардинг. «Курьер». Полагаю, в Рамал-Хамрахе в это время года чудесно.

Как ни странно, ей совсем не хотелось убегать и прятаться. Она спокойно положила в корзину сыр, яйца, яблоки.

У кассы журналистов было уже трое.

— Собираетесь ли вы снова встретиться с шейхом?

— Передайте мне вот ту банку с томатной пастой, — произнесла Диана.

— Вернетесь вы на работу?

— Разве вам не следует бегать за супермоделью? — спросила она, теряя терпение.

— Она в реанимации. И потом, история Золушки куда интереснее.

— Это сказка. Вы что, пойдете ко мне домой?

— А вы угостите нас кофе и расскажете о своей жизни?

— Нет, но пользу вы принести можете, — Диана указала на свои покупки, — отнесите это до машины. — И, не дожидаясь, пока кто-то из них возьмется за сумки, вышла из магазина. Лишь у машины она повернулась и одарила носильщиков улыбкой: — Благодарю вас. — Открыв дверь, поинтересовалась: — А завтра вы придете?

— А что будет завтра?

— Ничего. Газон надо подстричь, а папе из-за вашего нашествия не пришлось этим заняться.

Они рассмеялись со смущенным видом людей, застигнутых за чем-то неприличным.

— Нет? Очень жаль, но ничего более захватывающего обещать не могу. — С этими словами Диана шагнула внутрь, закрыла дверь и прислонилась к ней, дрожа всем телом. Вот тебе и «все обошлось».

Но она выживет. Репортеры сами уберутся, как только поймут, что ловить им тут нечего. Еще через неделю никто и не вспомнит, что она танцевала с шейхом на Баркли-сквер. Ну, может, кроме того, кто нагрел руки, продав старую школьную фотографию.

Пусть сказка с принцем — несбыточная мечта, зато сам принц останется незабываемым. Он дал свершиться волшебству, с ним мир вновь засверкал всеми красками. И оказалось, что мечтать разрешено. И всего можно добиться…

На следующий году нее будет свое такси. Розовое, с искрой. Люди станут оборачиваться на него и улыбаться. И всякий раз, проезжая по Лондону, она будет благодарить Захира за то, что вытащил ее из привычной колеи, в которой она все глубже увязала.

Диана глубоко вздохнула и прошла в кухню. Поставила сумки на стол.

Кошка потерлась о ее ноги, подошла к двери и, отказываясь пользоваться специальным кошачьим выходом, требовательно мяукнула.

— Ну, ты и принцесса, — сказала Диана, с шутливым реверансом открывая дверь. И замерла, уставившись на воплощение своей фантазии.

Принц пустыни, которого она ожидала встретить, несясь в Хитроу. Настоящий белый балахон, отороченный золотом, совершенно невозможный головной убор.

— Твоя тетя Алиса любезно позволила мне пройти через ее сад, — сказал Захир, отвечая на невысказанный вопрос: «Какого черта ты здесь делаешь?» Пожал плечами. Улыбнулся. Одними глазами.

— Тетя Алиса! — взорвалась Диана. — К чему было пробираться обходными путями, раз ты так разоделся? — Она обличающе наставила на него палец. — Где ты припарковал своего верблюда?

— Диана, мне очень неприятно тебя разочаровывать, но я приехал на такси.

— Великолепно! Водитель, должно быть, уже в красках расписывает свою поездку. Едва я избавилась от трех журналистов, проводивших меня до дома… — Схватив Захира за руку, она втащила его в кухню, захлопнула дверь и прислонилась к ней, закрыв лицо руками.

— У меня не было намерения пробираться незамеченным, но я знал только адрес тети Алисы. — Он по одной оторвал ее руки от лица, поцеловал каждую по очереди. — Наверное, мне следовало идти по улице и стучать во все двери, пока я не найду тебя…

Беспомощно махнув рукой, она смирилась. Главное ведь — не как, а почему он здесь очутился.

— Что ты тут делаешь, Захир? Только я слегка успокоилась, как ты решаешь превратить чудо девятидневной давности в событие для первой полосы.

— Мне нечего скрывать, и тебе тоже. Да, Фредди просил меня передать. — Откуда-то из складок его балахона появился кусок веревки. — Он хотел, чтобы ты посмотрела, какой рифовый узел мы завязали.

Диана взяла веревку. Узел был теплым, и, не вполне отдавая себе отчет в том, какое это может произвести впечатление, она приложила его к щеке. И внезапно вскинула на Захира глаза:

— Мы?

— Ну, мы двое.

— Но… Ты сказал, что больше не вернешься в Надиру на этой неделе.

— Ты поэтому и уехала?

— Может быть. Но и не только. Ты выслушал мою историю, а потом… Ты освободил меня. Показал, как мы все незначительны и вместе с тем велики. Многие годы я жила, ничего не ожидая. Веря, что и не стою ничего хорошего…

— Веря, что ты лягушка? — Он улыбнулся. — Ты же знала, что достаточно одного поцелуя принца…

— Нет. Настоящий смысл сказки в том, что мы все принцессы. Просто некоторые из нас утратили способность это видеть. Но ты обращался со мной как с принцессой. Дал набраться храбрости, чтобы поверить.

У двери раздался долгий звонок. Оперативно они…

— Кстати, о сказках, почему ты вернулся, Захир? Разве у тебя нет дел поважней? Типа организации своего бракосочетания?

Никто бы не сказал, что его застигли врасплох.

— В том вся прелесть нашей системы, Диана. Как только я принял решение и выбрал невесту, мне делать нечего. Пока мы разговариваем, моя мама ведет переговоры с семьей невесты, подписывает контракт.

— Поверить не могу, что слышу это от тебя. Это… отвратительно.

— Нет-нет. Уверяю тебя, женщины с радостью берут это на себя. Спорят относительно точных размеров дома, который должен быть у моей невесты в Лондоне…

— Дома?

В Лондоне?

— Женщина должна иметь свой дом. Конечно, соответствующим образом меблированный. И доход, чтобы его содержать. Машину. — Он поразмыслил немного. — Или две. — У его глаз появились крохотные морщинки — предшественники улыбки. — Содержание принцессы — вещь дорогая. — Снова раздался долгий, требовательный звонок в дверь. За ним — громкий стук. — Не хочешь открыть?

— Нет, спасибо.

— На чем я остановился?

— Дороговизна содержания. Две машины.

— Ах, да. Когда практические вопросы решены, переходят к более интересным проблемам. Какие драгоценности мне следует ей преподнести…

Она туго обхватила себя руками, пытаясь удержать внутри свою боль.

— Моя мама думает, что я должен подарить ей бриллианты, но я не согласен. По-моему, ей ничто не пойдет больше мягкого блеска жемчужин…

— Пожалуйста, Захир! Не делай этого со мной.

— Чего, уа malekat galbi? Что, госпожа моего сердца, я с тобой делаю?

— Ты знаешь. — Она оказалась в ловушке, из которой некуда бежать. Нет спасения от его прикосновений, притяжения темных глаз, запаха…

— Скажи мне.

— Я не могу быть тем, кем ты хочешь меня сделать. Возможно, устроенный брак отличается от брака по любви. Может быть, получив дом, свой доход, бриллианты, твоя жена не станет беспокоиться, верен ты ей или нет. Но я стану. Не могу, не хочу я быть твоей любовницей!

— Душа моя, жизнь моя… Я верю тебе.

И, словно решив выставить ее обманщицей, колени у Дианы подогнулись, и она упала в его раскрытые объятия.

— Пожалуйста, — взмолилась она, прижавшись лицом к груди Захира и ощущая, как сильными, размеренными толчками бьется его сердце. О чем она молила, об освобождении или плене, она и сама уже не знала.

Захир поцеловал Диану в макушку и усадил в потрепанное кресло, а затем опустился на колени у ее ног.

— Может быть, всего один бриллиант, — сказал он. В его ладони появилось старинное кольцо, большой бриллиант в обрамлении изумрудов. Он надел кольцо ей на палец. — Пусть пока наши матери развлекают себя спорами, где будет твой дом и что следует тебе подарить — бриллианты, жемчуга или и то, и другое. Прелесть твоей системы, царица моей души, в том, что мне не надо ждать подписания контракта для того, чтобы увидеть тебя. Говорить с тобой. Оставаться наедине. Целовать тебя…

Поцелуй его был долгим, неспешным, нежным…

Звонок разразился очередной трелью. Кто-то долбился в дверь черного хода. Потом начал звонить телефон.

Захир отпрянул назад.

— Средства массовой информации не дремлют.

— Нет, ну о чем ты думал? Надень ты джинсы, может, и обошлось бы.

— Когда мужчина просит женщину стать его женой, джинсы не годятся. Ну что, осчастливить их и выйти, сфотографироваться? Ты покажешь им кольцо…

— Ну уж нет! Сначала мне надо сделать прическу. И переодеться во что-нибудь приличное. — Диана покачала головой. — Как я смогу? Я не принцесса.

— Поверь мне, ты — прирожденная принцесса. Но если ты уж так волнуешься, поговори с Люси. Когда она расскажет тебе свою историю, ты поймешь, что все возможно.

— Правда?

— Правда.

— А Фредди?

— А Фредди твой сын, и, когда мы поженимся, он станет и моим тоже. Нашим. — Он отер слезу с ее щеки. — Фредерик Трумен Меткалф бин Захир аль-Хатиб. Первый из наших детей.