Звёзды вовне

Первая улыбка

Не призывай меня с отчаянной мольбой.

Душа моя всегда к тебе летит,

Со всех дорог на твой порог приду.

Не нужно звать, не нужно много слов.

Мой путь тяжёл и нищ.

Где б ни был я, душа моя всегда к тебе летит.

Всё в мире стихнет, всё пройдёт,

но ты всегда есть ты, и ночь ещё жива.

Гудящею толпой, сжав кулаки, у края сердца

собралось так много дум…

И ночь ещё жива. Леса её шумят.

И дышит тьма, из тысяч труб дымит.

Как рёв в зверинце, нарастает шум.

И, если в одиночестве глаза твои печалью осенят

бессонницы круги,

И, если имя звонкое твоё трёхструнное в пыли

не сможет зазвучать,

Пусть знает тишина, убийца слёз, пусть знает

неизбывная твоя печаль,

Что возвращаются всегда, всегда к тебе

из города, где всё воюет и дымит,

Чтобы ещё хоть раз тебя обнять.

Конца мгновенья велики!

Гаси свечу скорей, свет молит утомлённый.

Молчи, молчи ещё! Я воздухом дышу

невиданных высот и всё плывёт кругóм.

Ты! Никогда в тебе ещё я не жил! Ты - море мне,

ты запах родины моей солёный!

Всегда внезапна мысль о тебе, как взмах дверей

и ветра, как прыжок пантеры напряжённый,

Как счастье бурное со сломанным крылом.

Я твёрдо знал, что ты всегда, губ бледных дрожь унять стремясь, в тени меня ждала.

Я слышал шёпот твой, он догонял упряжки,

исчезал, скрываясь в экипажах.

Не раз в тумане праздников, один, сознание

теряя у стола,

Я знал: ты здесь, ты спряталась в углу, осталась

в темноте, со всеми не ушла,

Чтоб я застыл в руках твоих холодных.

Прошли в молчанье годы вдоль твоих окон;

давно в шкатулке серьги умерли резной.

Спокойный холод худобу всех черт лица,

как скульптор, изваял.

Когда, шатаясь, как во сне, ты шла ко мне,

а горизонт пожар завесил пеленой,

Ты, заплатив сполна, хранила для меня то,

что ценней всего: печали хлеб сухой

И свет улыбки первой – вспыхнул и пропал!

*

Будет день, я вернусь к тебе на порог,

Бледен, слаб – протяну к тебе руки,

Все слова дорогие скажу, что сберёг, -

Много слов

Я скопил в разлуке.

Дом твой бедный печален в ночи без огня,

И судьбой заброшена странной

Жизнь моя, угасавшая там без тебя,

В улиц грохот и бой барабанный.

Словно луч озаришь, лишь коснёшься меня,

Позабытым виденьем пронзишь.

Меж биеньями в сердце царит тишина –

Для тебя одной

Эта тишь.