2012. Хроника апокалипсиса

Глава восьмая

Когда он вернулся, Ольга выбежала ему навстречу. Обняла, поцеловала. В ее глазах блеснули слезы.

– Вернулся… – прошептала она. Потом немного отстранилась от него: – Откуда у тебя оружие?

– Добыл, – ответил Алексей. Он был уже в своей одежде, снятая с боевика форма лежала в рюкзаке. – Прости, я обманул тебя. Не хотел, чтобы ты беспокоилась. Я не был в Никольске.

– Я знаю. Ты был у них?

– Да… – Алексей взглянул на вышедшую из пещеры Лену. Подошел к ней, вынул из кармана крестик. – Лена, Катя жива. Но она не захотела возвращаться. Попросила передать тебе вот это… – Он разжал ладонь.

– Это мамин!.. – Лена недоверчиво коснулась крестика.

– Да, я знаю. Катя так и сказала. – Опуская ненужные подробности встречи, он пересказал свой разговор с девушкой. – Я пытался уговорить ее вернуться, – закончил он. – Но она решила остаться.

По щекам Лены поползли слезы.

– Спасибо… – сказала она. Затем, всхлипнув, торопливо скрылась в землянке.

– А где Сергей? – спросил Алексей, проводив Лену взглядом.

– Только что был здесь… – Ольга огляделась. – Вот несносный мальчишка. Схожу к роднику…

Родник – один из тех, чьи воды питали протекающий рядом с землянкой ручей, – находился метрах в тридцати от их жилища. Для повседневных нужд воду обычно брали из ручья, но Ольга потихоньку обустраивала и сам родник. Расчистила заросли возле него, выложила берег камешками. Алексей вкопал два столбика и прибил сверху доску, получилась скамейка. Сергей мог часами сидеть там, наблюдая за тем, как бьющая из-под земли вода ворошит песчинки на дне родника.

Проводив Ольгу взглядом, Алексей зашел в землянку, положил автоматы, копье и рюкзак. Снял пояс с ножом, подсумком и кобурой с пистолетом. Устало вздохнув, снова вышел на улицу.

– Нашелся? – спросил он, увидев вернувшуюся Ольгу.

– Нет… – ответила девушка. – Может, на поляну пошел?..

– Пошли поищем, – предложил Алексей.

Поляна тоже была излюбленным местом Сергея и находилась сразу за холмом. Пройдя по тропинке, Алексей и Ольга вышли к поляне – и замерли, пораженные открывшимся им зрелищем.

Сергей находился метрах в десяти от них, рядом с огромным кабаном. Мальчик гладил кабана, почесывал его за ушами. Что-то тихонько говорил ему, кабан похрюкивал от удовольствия.

Алексей хорошо понимал, насколько опасен может быть этот матерый секач: чтобы убить мальчика, ему достаточно одного удара клыками. Потянулся к ножу, но тут же вспомнил, что оставил пояс с ножом и пистолетом в землянке.

– Сережа, отойди от него… – выдавила Ольга. – Иди сюда, Сережа… – Она сделала шаг к мальчику.

Кабан посмотрел на Ольгу, наклонил голову и недовольно фыркнул.

– Стой… – Алексей поймал девушку за руку. – Его нельзя злить! Стой спокойно, он должен уйти сам.

– Не бойтесь, – произнес Сергей, посмотрев на них. – Он хороший.

– Иди сюда, Сергей, – велел Алексей. – Немедленно!

Что-то прошептав кабану на ухо, мальчик погладил его по загривку, потом повернулся и спокойно пошел к Алексею и Ольге. Кабан, развернувшись, потрусил в чащу и скрылся из глаз.

Алексей облегченно вздохнул. Ольга бросилась навстречу Сергею, подхватила его.

– О господи… – всхлипнула она. – Что ты делаешь, Сережа? Он ведь мог убить тебя!

– Он хороший, – повторил Сергей. – Мы с ним играли…

– Сергей, это дикий зверь, – попытался объяснить Алексей. – Никому не известно, что у него на уме. Не делай так больше, хорошо?

Мальчик не ответил.

– Надо будет найти ему щенка или кошку, – попросила Ольга.

– Найдем, – согласился Алексей. – Идемте домой…

Во время обеда ему пришлось ответить на ряд вопросов. И хотя Алексей старался щадить чувства Ольги и Лены, он не смог скрыть того, что стрелял в боевиков и кого-то из них убил.

– Я не мог поступить иначе, – сказал он, закончив свой рассказ. – Они грабят и убивают людей, обложили всех налогом. Это просто бандиты, с ними нельзя по-хорошему.

– Алеша, я все понимаю… – тихо отозвалась Ольга. – И все равно мне страшно. Они теперь будут искать тебя.

– Они не знают, кто я, – не согласился Алексей. – И не знают, где меня искать.

Лена в их разговор не вмешивалась. Было похоже, что она пытается разобраться в себе, в своих чувствах. Понимая это, Алексей предпочел оставить ее в покое.

После обеда он научил Ольгу и Лену пользоваться оружием. Патроны надо было беречь, поэтому каждой он дал сделать по три выстрела. Тем не менее девушки остались довольны.

– Какая сильная отдача! – сказала Ольга, возвращая ему автомат.

– У старых автоматов она еще сильнее, – пояснил Алексей. – У этих калибр пять сорок пять, а раньше был семь шестьдесят два. Новые поточнее, зато старые гораздо мощнее… – Он отомкнул магазин, передернул затвор. Подняв выпавший патрон, вернул его в магазин.

– Ты дашь мне автомат? – спросила Лена. – Их же три штуки. Каждому по одному.

– Хорошо. – Алексей спустил курок, примкнул магазин и протянул автомат Лене, понимая, что прятать оружие от нее бессмысленно. – Он твой. Только не держи его взведенным.

– Почему? – не поняла Лена.

– Во-первых, это просто опасно. Кроме того, если долго хранить автомат во взведенном состоянии, ослабляется боевая пружина. Лучше всего держи его со снятым предохранителем и непередернутым затвором. Затвор, если что, можно передернуть за долю секунды. А вот с предохранителем – точнее, с переводчиком огня – можно повозиться. Особенно если зима и у тебя замерзли руки. Поставь его на автоматический огонь – это среднее положение, – и пусть так стоит.

– Хорошо, – кивнула Лена. – Я поняла…

Сергей и Лена уже давно спали. Алексей лежал, обняв Ольгу, и думал о том, как же ему повезло с ней. Да, вокруг хаос и разруха. Но пока она рядом с ним, ему не о чем сожалеть.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

– О Сереже. Просто не представляю, как он мог подойти к кабану.

– Меня удивляет другое – как кабан мог подойти к нему, – произнес Алексей. – Кабаны ведь очень осторожные.

– Сережа ведь гладил его – ты видел? А кабан похрюкивал от удовольствия. Это очень странно.

– Наверное, кабан просто не видел в нем врага, – предположил Алексей.

– Да, наверное… – Ольга немного помолчала. – С ним вообще происходит что-то странное. Вчера я видела, как он разговаривал с воробьем. Протянул руку, воробей сел ему на ладонь. Сережа погладил его, поговорил с ним, воробей его совершенно не боялся. Но одно дело – воробей, и совсем другое – кабан.

– Может, это как раз что-то нормальное? – не согласился Алексей. – То, что должно быть? Говорят, когда-то люди и звери жили в мире, никто никого не убивал.

– Да, я тоже об этом читала.

Алексей не видел в темноте лица Ольги, но почувствовал, что она улыбнулась.

– Давай спать, – сказал он. – Завтра у нас будет много дел…

Алексей помнил свое обещание подарить Сергею котенка или щенка, поэтому спустя пару дней решил сходить в брошенное село.

– Я видел там кошек и собак, – пояснил он. – Люди ушли, побросав животных. Некоторые собаки так и умерли на цепи, хозяева даже не удосужились их отцепить.

– Люди вообще не любят животных, – вздохнула Ольга. – И мы не любим. Когда ты приносишь зайцев, мне каждый раз становится плохо. Живут они себе в лесу, никого не трогают. А мы их ловим, варим и едим. Это мы звери, а не они.

– Если мы не будем охотиться, нам нечего будет есть, – не согласился Алексей.

– Я понимаю это. И все равно мне каждый раз не по себе.

– Могу я сходить с тобой? – попросила Лена. – Мне надоело сидеть в лесу.

– Это далеко, – возразил Алексей. – Туда и обратно напрямик будет порядка сорока километров. Все ноги собьешь.

– Я дойду, – пообещала Лена.

Алексей взглянул на Ольгу.

– Пусть сходит, – согласилась та.

– Ну хорошо, – пожал плечами Алексей. – Собирайся…

Пока Лена собиралась, Ольга и Алексей вышли на улицу.

Сергей сидел на бревнышке. Увидев Алексея и мать, улыбнулся.

– Ну что, Сергей, – Алексей сел рядом, – скажешь мне что-нибудь на дорогу?

– Возьми обоих, – попросил мальчик. – Если ты одного оставишь, он умрет.

– Ты о ком? – не понял Алексей.

Сергей только улыбнулся в ответ, потом встал и направился к роднику.

– Видишь? – тихо сказала Ольга. – Он действительно изменился.

– Мне кажется, он стал понимать, о чем говорит, – согласился Алексей. – Я о его пророчествах. Он наверняка мог бы объяснить, о ком говорил, но просто не хочет. Или не считает нужным.

– Он ведь знал о том, что придут те бандиты. – Ольга села рядом с ним. – Помнишь, он обнимал Тимку и плакал? Он знал, что его убьют.

– Мне кажется, он действительно знал, что Тимка погибнет. Но не знал как. И о бандитах он ничего не знал, иначе бы обязательно нас предупредил.

– Может, и так, – пожала плечами Ольга. – Странно все это.

Из землянки вышла Лена – в зеленой куртке, в сапожках и вязаной шапочке, с автоматом за спиной.

– Я готова! – заявила она.

– Зачем тебе автомат? – поинтересовался Алексей, поднявшись с бревна. – Моего нам хватит. К тому же там никого нет, только лишнюю тяжесть таскать будешь.

– Так мне спокойнее, – не согласилась Лена.

– Как хочешь, – не стал спорить Алексей. Взглянул на Ольгу. – К вечеру постараемся вернуться. Если не вернемся, не переживай, – значит, заночевали по дороге. Тогда придем завтра к обеду.

– Хорошо. И будьте осторожны… – Ольга поцеловала Алексея. – Мы будем ждать вас…

Обычно Алексей ходил быстро, особенно когда двигался налегке. Теперь, в сопровождении Лены, ему приходилось сдерживать шаг. Впрочем, беспокоило его совсем не это – его не оставляла мысль о том, что автомат в руках Лены может быть не столь безобиден. Да, он узнал, что стало с Катей, принес ее крестик. Но значит ли это, что Лена простила его? Вроде бы ее отношение к нему улучшилось, но кто знает, что она думает на самом деле? К тому же он сам научил ее обращаться с оружием – ей достаточно передернуть затвор и нажать на курок…

Алексей гнал от себя неприятные мысли – тем не менее старался идти позади Лены, подсказывая ей дорогу. Это было удобно еще и тем, что так он мог подстраиваться к шагу девушки, Лене не приходилось бежать за ним.

Впрочем, пока Лена выглядела вполне довольной. Расспрашивала его о дороге, о селе, в которое они шли. Ближе к обеду заметно потеплело – раскрасневшаяся от ходьбы девушка сняла шапку, распустила волосы.

– Жарко… – сказала она. – Далеко еще?

– Половину прошли. Сейчас сделаем привал…

На отдых они остановились в дубовой роще. Место было очень живописное – небольшой пригорок, усыпанный опавшими дубовыми листьями. Алексей достал из рюкзака и положил на скатерку еду, вынул бутылку с водой.

– Ешь, – предложил он. – Пообедаем и пойдем дальше.

– Спасибо… – Лена взяла кусочек вяленого мяса и начала есть.

Она ела, то и дело поглядывая на Алексея. Он чувствовал эти взгляды и пытался понять, что на уме у этой девчонки. Вот она взяла бутылку, отпила несколько глотков воды. Поставив бутылку, расстегнула куртку, устало откинулась на траву.

Алексей продолжал есть. Лена лежала, глядя в осеннее небо, потом перевела взгляд на своего спутника.

– Скажи, я тебе нравлюсь? – спросила она. – Как женщина?

Алексей чуть не поперхнулся – настолько неожиданным оказался ее вопрос.

– Ты это о чем? – выдавил он.

– О том, – ответила Лена. – Я ведь уже взрослая. И грудь у меня что надо. – Она взглянула на свою грудь, потом вновь перевела взгляд на Алексея. – Не хуже, чем у твоей Ольги. Так нравлюсь я тебе или нет?

– Если ты о своей красоте, то ты очень красивая девушка, – ответил Алексей, немного оправившись от неожиданности. – И станешь еще красивее, когда подрастешь.

– Глупости! – Лена приподнялась. – В Азии девушки выходят замуж в двенадцать-тринадцать лет. А мне уже скоро шестнадцать.

– Ты собралась замуж? – Алексей приподнял брови.

– Мы могли бы жить все втроем, – ответила Лена. – Ты, я и Ольга.

– О небеса! – Алексей поднял глаза к небу, потом засмеялся.

– Чего ты смеешься? – рассердилась Лена. – Я сказала что-то глупое?

– Даже очень. Извини, но у меня уже есть жена, я ее люблю и не собираюсь ничего менять.

– Ты врешь… – Лена нервно застегнула куртку. – Вы не женаты, поэтому она ничем не лучше меня.

– И кто это тебе сказал? – поинтересовался Алексей.

– Мама. Еще до того, как все это… случилось.

Алексей вздохнул:

– Лена, давай забудем этот разговор. Придет время, ты найдешь себе хорошего парня и выйдешь замуж. Но пока тебе об этом думать еще рано. Все ясно? Тогда пошли… – Он свернул скатерку и сунул ее в рюкзак.

Дальше шли молча. Алексей думал о том, как странно все складывается – теперь у этой девочки появился еще один повод его пристрелить. Она еще совсем глупышка, ничего не понимает. Но для того чтобы нажать на курок, особого ума и не требуется.

– Обиделась на меня? – спросил Алексей, желая нарушить молчание. – Не дуйся, все будет хорошо.

– А я это и так знаю, – ответила Лена. – Вот увидишь.

Вскоре они вышли на ведущую к селу гравийную дорогу и полчаса спустя были на месте.

– Здесь действительно никого нет? – спросила девушка, с опаской глядя на брошенные дома.

– Никого. В колодцах соленая вода, поэтому люди ушли. Идем, не бойся…

Следующие два часа они бродили по селу, переходя от дома к дому. Брали какие-то понравившиеся вещи, рюкзак Алексея потихоньку тяжелел.

Можно ли было назвать это мародерством? Алексей полагал, что нет. Село брошено, люди отсюда ушли и вряд ли когда-нибудь вернутся. К тому же они с Леной не искали и не брали ничего ценного, им были нужны самые простые, нужные в быту вещи. Алексей брал инструменты, в одном из домов отыскал мясорубку. Лена брала то, что было нужно ей, – ножницы, нитки, иголки, посуду и одежду, постельное белье… Отыскала несколько пачек стирального порошка, ей же удалось найти девять пачек соли – это была более чем ценная находка. Соль Алексей уложил в свой рюкзак, понимая, что девушке ее нести будет тяжело.

Лена была очень довольна. Глядя на то, с каким азартом она переходит от дома к дому, Алексей лишь качал головой – было ясно, что вопросы морали девушку совершенно не беспокоят.

– Смотри! – Лена сняла с полки в очередном доме изящную чугунную статуэтку. – У нас в классе парень был, он собирал такие статуэтки. Забыла, как они называются, – коллекционеры за ними гоняются. Возьмем?

– Лучше поставь на место, – не согласился Алексей. – Нам это не нужно.

– Зря… – Лена нехотя поставила статуэтку на место.

Тем не менее девушка не забыла его слова. Когда в одном из домов Алексей снял со стены икону, Лена была тут как тут.

– Лучше повесь на место, – с торжеством в голосе заявила она. – Нам это не нужно.

– Здесь она пропадет, – пояснил Алексей. – Ты же видишь – крыша сорвана, все промокло.

– А статуэтка не пропадет, она чугунная? – язвительно осведомилась Лена.

– Неужели ты не видишь разницы между иконой и статуэткой? – Алексей показал Лене икону. – Икона – это икона. А статуэтка, хоть и красивая, это всего лишь статуэтка.

– Вот уж не думала, что ты верующий, – усмехнулась Лена.

– Может, и верующий, – ответил Алексей. – Оля точно верит, пусть эта икона будет у нее. – Он спрятал икону в рюкзак.

– Да бери, мне не жалко, – хмыкнула Лена. – Было бы из-за чего спорить… А кошку мы пока так и не нашли.

– Найдем, – пообещал Алексей.

И он оказался прав – зайдя в один из домов, они увидели метнувшегося под кровать котенка. Второй, сидевший на тканом цветном половичке, только прижался к полу, но не убежал.

– Иди сюда! – Лена осторожно подошла к котенку, взяла его. – Поймала! Второго возьмем?

– Обязательно, – ответил Алексей, вспомнив слова Сергея. Нагнувшись, заглянул под кровать: – Кис-кис-кис!

Из подкроватной темноты на него смотрели два зеленых, немигающих глаза. Алексей потянулся к котенку, послышалось шипение – комочек костей и шерсти метнулся в сторону и скрылся под шкафом.

– Под шкаф удрал, – сообщил Алексей.

– Просто ты не умеешь с ними обращаться, – заявила Лена. Котенок у нее на руках вел себя достаточно спокойно, хотя и был испуган. – Подержи, я его достану!

Алексей взял котенка из рук девушки, погладил. Котенок был очень худой, кожа да кости. Оно и понятно – чем им здесь питаться? Даже мышей поймать не смогут, маленькие еще. Придет зима, и они наверняка погибнут.

– Ну иди ко мне! – Лена заглянула под шкаф. – Кис-кис! – Она запустила под шкаф руку, пытаясь нащупать котенка, и тут же выдернула ее. – Вот зараза! – вскрикнула она, разглядывая кровоточащую царапину на пальце. – Он меня поцарапал.

– Это потому, что ты не умеешь с ними обращаться, – не упустил случая поддеть девушку Алексей. – Держи…

Передав котенка Лене, он уже сам попытался добыть второго котенка из-под шкафа. Ему это удалось, но и только – котенок оказался настоящим дьяволенком. Он шипел, кусался и царапался, за несколько секунд умудрившись исцарапать Алексею руки и в нескольких местах прокусить палец. Просто не верилось, что этот маленький комочек шерсти на такое способен.

– Ах ты дрянь маленькая! – Алексей крепче ухватил утробно рычащего котенка, потом завернул его в полу куртки и прижал к груди. Взглянул на руку – с прокушенного указательного пальца капала кровь.

– Ого! – удивилась Лена.

– Вот и «ого»… – Алексей прижал большим пальцем ранку. – Дикий совсем. Они и людей-то, наверное, никогда не видели. Идем…

Котенок, которого несла Лена, оказался довольно спокойным и покладистым. В отличие от него, питомец Алексея был сущим наказанием – даже завернутый в куртку, он продолжал царапаться, всеми силами пытаясь обрести свободу. Лишь к исходу часа он немножко притих, но в течение всего пути за ним нужен был глаз да глаз.

Обратная дорога далась Лене гораздо тяжелее. Тем не менее они все-таки успели вернуться до темноты.

Сергей и Ольга уже ждали их.

– Вот видишь? – Сергей взглянул на мать. – Я же говорил!

– Держите! – Лена передала Сергею своего котенка. – Этот хороший, спокойный. А второй совсем дикий.

– Он не дикий, – возразил Сергей. – Он просто боится. Дай его мне…

– Он может поцарапать, – предупредил Алексей и осторожно вынул котенка из-под куртки. – Держи!

Не выпуская первого котенка, Сергей взял второго. И странное дело, в руках мальчика маленький чертенок тут же присмирел – перестал шипеть и царапаться, даже его взгляд уже не был таким испуганным.

– Хороший… – Сергей погладил котенка. – Хорошая… Они совсем голодные.

– Сейчас я дам им мяса, – сказала Ольга и пошла в землянку.

Смирный котенок был котиком, его назвали Кешей. Второй, дикий, оказался кошечкой, Сергей звал ее просто Кисой, Кисуней. Первые несколько дней котята вздрагивали от каждого шороха, но постепенно обвыклись. Правда, кошечка чувствовала себя спокойно только в присутствии Сергея.

Сам Сергей был просто счастлив. Глядя на него, улыбалась и Ольга.

– Он любит животных, – сказала она Алексею, наблюдая за тем, как мальчик играет с котятами. – А они любят его. Мне кажется, он умеет с ними разговаривать.

– Странно все это, – ответил Алексей. – Никогда не думал, что такое возможно.

– Мне кажется, что, после того как все это случилось – я о катастрофе, – что-то изменилось. Даже воздух стал другим. Все другое. Порой мне кажется, что я просто сплю. Что сейчас проснусь, услышу шум машин за окном. Открою глаза и окажусь в своей квартире.

Алексей ответил не сразу – слова Ольги заставили его задуматься.

– Ты права, – произнес он наконец. – Я ведь говорил тебе о своих снах. Они начались еще до катастрофы, но именно тогда мир и начал меняться. Как-то вечером я сидел смотрел по телевизору выпуск новостей. И в какой-то момент ужаснулся – до того абсурдным выглядело все происходящее. И со мной, и по телевизору. Мир сошел с ума, это был самый настоящий конец света – а люди ничего не замечали. Каждый выпуск новостей – сплошная сводка катастроф. Тут взрыв, там наводнение, еще где-то ураган… Убийства, пожары, войны… И это уже никого не удивляло, и меня не удивляло – пока не ощутил абсурдность всего этого.

– Да, наверное, – согласилась Ольга. – Это все действительно началось еще до катастрофы. Именно тогда Сергей начал что-то предсказывать. Я сначала не понимала этого, но когда все начало сбываться… – Она несколько секунд помолчала. – Может, это действительно конец света и нас скоро ждет Страшный суд? – Ольга перевела взгляд на принесенную Алексеем икону Богородицы.

– Может, это он и есть?.. – тихо отозвался Алексей.

Листки с объявлениями о розыске человека со шрамом развесили во всех поселках. Павел был уверен в том, что рано или поздно Алексей найдется, и не ошибся – пару недель спустя ему сообщили о том, что у жителя одного из сел есть информация о разыскиваемом человеке. Узнав об этом, Павел велел привезти этого человека к себе.

Его приказ выполнили. Крепкий и коренастый, с густой темной бородой гость стоял перед сидящим в кресле Павлом. Старался держаться уверенно, но в глазах его то и дело проскальзывал страх.

– Я слушаю тебя, – произнес Павел.

– Вы искали этого человека… – Бородач полез в карман и вынул листок с объявлением. – Человек со шрамом, лет тридцати пяти, звать Алексеем…

– Я знаю, что там написано, – оборвал его Павел. – Ближе к делу.

– Он иногда приходит к нам в село, – торопливо продолжил бородач. – Приносит мясо, меняет на разные вещи. Шрам у него на щеке, как тут и написано. Возраст подходит, и звать Алексеем…

– Где он живет? – спросил Павел, внимательно глядя на гостя.

– Не знаю… – развел руками тот. – Где-то в лесу. Дом у него там. Но он приходит к нам, мясо приносит. Если он придет еще раз, я мог бы сообщить.

– Оружие у него есть? – поинтересовался Павел.

– Нет, – покачал головой бородач. – Он патроны искал, для ружья – двенадцатого калибра. Я ему сказал, что в селе у нас патронов нет.

– Он живет один?

– Нет, – снова покачал головой гость. – У него есть жена и ребенок – он вещи для них спрашивал. Может быть, там даже несколько семей живет, один раз он приходил с другом.

Павел задумался. Нагнулся к лежащей на столе карте, внимательно рассмотрел ее. Стало ясно, что обыскать все близлежащие леса просто нереально. Гораздо проще поймать Алексея – если это был он – во время очередного визита в село.

– Хорошо, – кивнул Павел, взглянув на бородача. – Когда он снова появится, сообщишь о нем комиссару. Мои люди о нем позаботятся.

– Я сообщу, – быстро согласился гость. – Только я хотел узнать… – Он замялся. – Это правда – то, что тут написано? – Бородач показал листок. – Я про двух коров, трех поросят…

– Получишь ты своих поросят, – оборвал его Павел. – Иди и не вздумай меня подвести… Стой! – остановил он попятившегося к двери бородача. – Как тебя звать?

– Борис… – ответил тот. – Борис Александрович. Я в нашем колхозе зоотехником работал – до того как все это нача…

– Мне плевать, кем ты работал, – снова оборвал его Павел. – Можешь идти.

Гость торопливо вышел, осторожно прикрыл за собой дверь. Затем дверь снова открылась, в кабинет вошел Чилим.

– Ну и что там? – поинтересовался он.

– Пока не знаю… – хмуро ответил Павел. – Может, он. Может, нет. Хотя вроде все совпадает. Надо послать туда еще пару ребят на всякий случай. И вели им обыскать все дома, что есть в округе. Всякие сторожки, охотничьи домики – что там еще может быть?

– Понял, – кивнул Чилим. – Сделаем… – Он задумчиво смотрел на Павла. – Тут еще одно дело есть…

– Выкладывай…

– Комиссар из Александровки приехал. Говорит, что больше туда не поедет, что там живут чудовища. Надо что-то с этим делать.

– Опять эта Александровка… – нахмурился Павел. – Где там этот комиссар – сюда его…

Комиссара привели минут через пять. Кирилл Колыванов, он же Колыван, был заметно пьян, но даже спиртное не могло скрыть страха в его глазах.

– Здорово, Паша… – сказал он, войдя в кабинет. – Поговорить надо…

– Говори, – кивнул Павел и откинулся в кресле.

– Паша, это не глюки, – произнес боевик, его голос дрогнул. – Я сам их видел. Здоровые, под три метра. Кожа серая, как у слона, вся в костяных пластинках. Лапы с когтями и голова как у динозавра. По ночам они даже в село заходят – бродят по улицам, что-то вынюхивают. Я сам их видел, вот как тебя сейчас.

– А что местные? – поинтересовался Павел.

– Тоже боятся. На ночь во всех избах ставни запирают, все двери. Сидят по домам, никто не высовывается. Видел бы ты этих тварей… – Колыван шмыгнул носом. – Страшно, Паша. Это просто чертовщина какая-то. Сегодня ночью сижу у себя, а тварь эта под окном у меня ходит, сопит. Под утро только ушла. Как рассвело, я сразу в машину и сюда. Не могу я больше так, Паша. Надо что-то с этим делать…

Павел нахмурился. Одно дело, когда об этих тварях рассказывают местные – им и соврать недолго. Но Колыван зря болтать не будет. Его действительно кто-то сильно напугал.

– Может, муляж какой? – предположил он. – Манекен? Ты там трясешься у себя дома, а кто-то это «чудовище» за веревочки дергает, тебя пугает.

– Да живое оно, Паша, живое! Ты бы видел его глаза… – Колыван дрожащей рукой провел по заросшему щетиной подбородку. – Раньше у них там ничего подобного не было. А как началась вся эта ерунда, так и твари появились. Как хочешь, Паша, но я туда больше не поеду.

– Сделаем так… – Павел взглянул на молчаливо стоявшего Чилима. – Возьми пару ребят, съездите туда и гляньте, что там происходит.

– Ну ладно, – пожал плечами Чилим, на его губах мелькнула ухмылка. – Съездим.

– Я расскажу, где их искать, – оживился Колыван. – Даже нарисую.

– Не нужно, – остановил его Павел. – Ты поедешь с ними. И не спорь!

– Вы не понимаете… – Колыван затрясся от страха. – Я не могу туда ехать!

– В машину его, – велел Павел, взглянув на Чилима. – Разберись, чьи это фокусы, и накажи. Нам еще только динозавров не хватало.

– Накажу, – усмехнулся Чилим. Потом хлопнул комиссара по плечу: – Поехали…

– Вы не понимаете… – пробормотал Колыван. – Вы ничего не понимаете…

Выехали на двух машинах. Одну вел сам Чилим, с ним ехал Гоша – чернявый боевик лет двадцати семи. Впереди, показывая дорогу, ехала машина Колывана. Правда, сам комиссар сидел на месте пассажира, его джип вел Татарин – бритый наголо смуглый двадцатилетний парень. Несмотря на молодость, он уже успел себя проявить и пользовался в банде заслуженным уважением.

Прошло около часа, машины остановились у отведенного Колывану дома. Чилим вылез из джипа, осмотрелся.

– Ну что ж, неплохо, – оценил он. Поправив ремень автомата, взглянул на Гошу. – И чем Колывану тут не нравится? Я бы тут с удовольствием завис на недельку.

– Чистый воздух, природа, – ухмыльнулся Гоша. – Да и баб наверняка хватает.

– Вот и я о том же, – согласился Чилим. – Райское место…

Из второго джипа вышел Татарин.

– Что-то не видно никого, – сказал он и передернул затвор автомата. – Не нравится мне это.

– Да нас они боятся, – успокоил его Чилим. – Всегда так – как приезжаем куда-то, все тут же прячутся по норам, как тараканы. Ну где там Колыван?

Услышав его, комиссар нехотя вылез из машины.

– Показывай, где тут твоя Годзилла водится? – усмехнулся Чилим. – Куда идти?

– Туда… – Колыван указал в сторону леса. – Можно я тут останусь? Пожалуйста?

– Совсем в штаны наложил… – сплюнул Татарин. – Пошли, пацаны. Пусть он тут сидит. Все вони будет меньше.

– А если не найдем ничего? – не согласился Гоша.

– Вам н-не надо их искать… – заикаясь, ответил Колыван. – Они с-сами вас найдут. Там, в лесу… И еще там змеи есть. Я не видел, но говорят, что есть. Очень большие.

– Хрен с ним, пусть остается, – решил Чилим и первым направился в сторону леса.

Гоша и Татарин двинулись следом. Пока они шли по улице, не увидели ни одного человека – село казалось вымершим.

– Как-то уж очень здесь тихо, – заметил Татарин.

– Осень просто, – пояснил Гоша. – Делать уже нечего, вот и сидят все по домам.

– Да я не о людях. Вообще тихо, как на кладбище.

Он был прав – Чилим только теперь обратил внимание на то, какой странной была эта тишина. Кладбищенской, как верно заметил Татарин. Звуки их шагов звучали удивительно гулко, словно в пустоте большого зала. Ощущения были весьма неприятные.

– Ерунда, – заявил Чилим, пытаясь подбодрить себя и остальных. – Гоша верно сказал – осень, потому и тихо.

Сойдя с дороги, они пошли по зеленому лугу. Шорох травы под ногами тоже был каким-то необычным, Чилим невольно начал нервничать. В довершение всего у самого леса над землей стлалась тонкая пелена тумана.

– Туман… – недовольно пробормотал Гоша. – Оттуда его не было видно.

– Просто дымка, – хмуро отозвался Чилим. – Она нам не помешает.

– Надо было хоть компас взять. – Гоша передернул затвор автомата. – Не заплутать бы.

– Просто запомни, где солнце, – отозвался Чилим и тоже дослал патрон в патронник. – Держимся вместе, не расходимся.

В лес он вошел первым. Листва с кустов и деревьев уже опала, лес выглядел удивительно голым и просматривался бы очень хорошо, если бы не туман. Странно, но в лесу он оказался еще гуще, чем на лугу, уже в двадцати метрах трудно было что-либо разглядеть.

– Может, вернемся? – предложил Татарин, внимательно глядя по сторонам и прислушиваясь к происходящему. – Подождем, пока солнце взойдет повыше. А то будем бродить здесь, как ежики в тумане.

Наверное, он был прав. Но Чилим не хотел отступать, понимая, что вернуться сейчас – значит продемонстрировать свою слабость.

– Проверим все и вернемся, – решил он и уверенно двинулся вперед.

Они зашли в лес метров на пятьсот, когда где-то неподалеку хрустнула ветка.

– Тихо! – насторожился Татарин. – Слышали?

– Это там… – Гоша направил автомат в ту сторону, откуда донесся звук.

Снова послышался хруст.

– Там кто-то есть! – прошептал Чилим. – За мной!

Он снова пошел вперед, сжимая автомат. Очень мешал проклятый туман, Чилим уже пожалел, что не принял предложение Татарина вернуться.

Вновь раздался тихий хруст, уже чуть правее.

– Он движется! – сказал Чилим, оглянувшись на приятелей. – Приготовьтесь!

– Смотрите!.. – прошептал Гоша.

Прямо из тумана на них вышел огромный зверь. Ростом под три метра, с покрытой серыми роговыми пластинками кожей и мощными когтистыми лапами, большой драконьей головой с хищно белеющими клыками и длинным хвостом…

Того, что они видели, просто не могло быть. Но нельзя было не верить глазам – вот верхняя губа зверя дрогнула, обнажая клыки, послышался тихий рык. Чудовище слегка присело, стало ясно, что оно сейчас прыгнет.

Осознание того, что он вот-вот умрет, вывело Чилима из ступора – он вскинул автомат и выжал курок.

Грохот автоматной очереди расколол тишину леса. Чудовище выстрелы застали уже в прыжке – Чилим увидел, как пули рикошетят от брюха закованного в роговую броню зверя, рядом заорал Татарин и тоже начал стрелять. В последний момент, когда монстр уже был готов обрушиться на него всей своей массой, Чилим отпрыгнул в сторону. Перекувыркнулся, тут же вскочил, обернулся – как раз вовремя, чтобы увидеть открывшуюся ему жуткую картину…

Татарин лежал, придавленный когтистой лапой, и хрипел, его автомат валялся рядом. Вот чудовище наклонилось, схватило Татарина зубами за голову. Послышался хруст, брызнула кровь.

Зрелище было ужасное. Откусив Татарину голову, чудовище продолжило раздирать его на части, помогая себе когтями. Чилим сделал шаг назад, споткнулся обо что-то и упал. Быстро вскочил, оглянулся, ища Гошу. И нашел – тот успел отбежать на два десятка шагов, но остановился, наткнувшись на второго монстра. Теперь Гоша отступал, автомат в его руках заметно дрожал.

– Прочь от меня! – закричал Гоша, пятясь. – Прочь, я сказал!

Монстр зарычал, готовясь к прыжку, Гоша завопил от ужаса.

– Стреляй, Гоша! – заорал Чилим и открыл огонь, стремясь попасть чудовищу в глаза.

Услышав его крик и выстрелы, Гоша тоже открыл огонь.

Град пуль не остановил чудовище. Сбив Гошу на землю, монстр схватил его поперек туловища, поднял в воздух и сомкнул челюсти.

Даже находясь в двух десятках шагов от них, Чилим расслышал этот страшный хруст. Глянул на второе чудовище, доедавшее Татарина, и начал медленно отступать.

Он пятился, помертвев от страха. Затем, повернувшись, бросился бежать. Туда, к опушке. Там у него будет шанс спастись…

Ему почти удалось добежать до опушки леса, когда прямо перед ним – из ничего – появился третий монстр. Такой же, как те два, или даже больше.

Он действительно появился из ничего. Не из тумана, не из какого-то укрытия. Чудовище просто возникло из пустоты и теперь смотрело на Чилима, словно примериваясь, как с ним лучше разобраться, с какой части тела начать его есть.

Чилим помертвел от страха. Помня печальную участь Татарина и Гоши, он не испытывал иллюзий – ему пришел конец. Тем не менее не собирался сдаваться без боя. Приподнял автомат, нажал на курок – выстрела не было. Он даже не заметил, как выпустил весь магазин.

Перезаряжать оружие было уже некогда. Да и вряд ли оно помогло бы. – Выронив автомат, Чилим вытянул нож.

– Ну иди ко мне! – хищно оскалившись, произнес он. – Иди!

Чудовище зарычало и медленно пошло к нему, наклонив голову. Шло спокойно, мягко, даже грациозно, все ускоряя шаг. Еще мгновение – и он умрет. Не выдержав, Чилим повернулся и бросился бежать, петляя между деревьями.

Чудовище не отставало ни на метр – Чилим слышал его рык за спиной, всем телом ощущал его тяжелые, но мягкие прыжки.

Будь здесь открытое место – и монстр догнал бы его за считаные секунды. Но здесь, в лесу, деревья мешали чудовищу, – то и дело прыгая и из стороны в стороны, Чилим не давал зверю набрать скорость и схватить себя.

Это не могло продолжаться слишком долго. И тут Чилиму повезло – выяснилось, что он бежал в правильном направлении. Лес вдруг расступился, обезумевший от ужаса человек выскочил на луг. Впереди, на пригорке, были видны дома.

Чилим не останавливался до самого села. Лишь там он позволил себе оглянуться – и понял, что спасен. Зверь не пошел за ним, остался в лесу.

Чилим, остановившись, тяжело дышал, поднял голову и посмотрел на далекий уже лес.

– Вот сука… – прошептал он. – Выкусил, да? – Он сделал в сторону леса неприличный жест. – Хрен тебе, а не Чилима…

Повернувшись, он, пошатываясь, побрел к машинам. Шел почти не разбирая дороги, но вышел как раз к стоящим у дома комиссара джипам.

При его появлении Колыван вылез из машины.

– Видел их?.. – испуганно спросил он.

– Видел… – Чилим подошел к своей машине, распахнул дверцу. Упал на водительское сиденье, трясущейся рукой взял с полки у ветрового стекла пачку сигарет. Вынул одну сигарету, уронил. Вытянул вторую.

– А где остальные? – все так же испуганно поинтересовался Колыван. – Я слышал выстрелы…

– Мертвы… – Чилим взял зажигалку, закурил.

Колыван ничего не сказал, – повернувшись, на подгибающихся ногах побрел к своей машине. Не глядя на него, Чилим завел джип и погнал его прочь от этого страшного места.

В лесу было очень тихо. Стлался по земле туман, с веток деревьев на опавшую листву изредка падали капли воды. И это были единственные звуки, нарушавшие покой осеннего леса.

– Он ушел? – раздался вдруг тихий девичий голос.

– Да, – отозвался мягкий юношеский басок. – Все кончено.

Туман неожиданно пропал, лес наполнился солнечным светом. Послышалось пение птиц, слабый порыв налетевшего ветра шевельнул вершины деревьев.

У высокой сосны стояли двое – девушка лет семнадцати и юноша, ее сверстник. Вот юноша сделал несколько шагов, подошел к лежащему на земле бездыханному телу.

Лежащий человек был смугл и лыс. Его грудь была разорвана автоматной очередью. Чуть в стороне лежал второй, чернявый и крепкий. Одна пуля попала ему в шею, вторая чуть пониже левого глаза. Он тоже был мертв.

– Мне их жалко, – сказала девушка, подойдя к юноше. – Они могли сделать так много хорошего.

– Могли, – согласился юноша. – Но делали только плохое… – Он наклонился и поднял автомат. Осмотрел его, потом без всяких видимых усилий согнул ствол и бросил оружие на землю.

– Просто им никто не объяснил, – вздохнула девушка. – Если бы с ними кто-то поговорил, они бы стали совсем другими. Могли бы стать.

– Вот именно – могли бы… – Юноша подобрал второй автомат, сдавил ладонью приклад – дерево треснуло, как яичная скорлупа. Немного согнув ствол автомата, юноша все так же легко, не прилагая заметных усилий, помял пальцами ствольную коробку оружия, оставил на ней ногтями глубокие борозды. Затем показал девушке: – Похоже?

– Да. Только вряд ли кто-то из них это увидит. Побоятся сюда прийти.

– Вот и хорошо. – Юноша бросил искореженный автомат. – Нечего им у нас делать. Можно вообще сделать так, чтобы они дорогу сюда забыли. А оружие все равно кто-нибудь из наших найдет.

– Надо их похоронить. – Девушка задумчиво смотрела на мертвых боевиков.

– Похороним. И это единственное, что мы можем для них сделать.

– Для них – да… – вздохнула девушка. – Грустно все это.

– Грустно, – согласился юноша. – Но сейчас такое время – каждый сам выбирает свой путь. Они этого просто еще не поняли.

– Вот и надо им рассказать. Сходить к ним, объяснить. Люди же они все-таки, не звери.

– Одного такого люди уже знали, – ответил юноша. – Он тоже хотел объяснить. Помнишь, что они с ним сделали?

– Помню…

Стало очень тихо.

– Не грусти, – нарушил тягостную тишину юноша. – Ты же знаешь, все будет хорошо.

– Знаю. Поэтому мне грустно – никто еще не понимает происходящего. Люди цепляются за старый мир, не понимая, что он обречен.

– Поймут, – убежденно заявил юноша. – Куда они денутся? – Он поднял голову, подставил лицо под лучи солнца. Смотрел на него открытыми глазами, не жмурясь, – похоже, солнечный свет не причинял ему вреда. Вот он снова опустил голову, взглянул на девушку. – Я их сам похороню. А ты иди, мама уже наверняка ищет нас.

– Хорошо, – кивнула девушка. – Я пойду…

Она медленно пошла прочь.

– Ксюша! – окликнул ее юноша.

– Да? – оглянулась она.

– А монстры у тебя сегодня замечательные получились. Еще лучше, чем в прошлый раз.

– Спасибо… – Девушка слабо улыбнулась и пошла к селу.

Новая должность принесла и новые обязанности. Павел был искренне удивлен и раздосадован, когда выяснилось, что ему теперь пару часов в день приходится заниматься бумажной работой. Бюрократия не просто пережила конец света, она и его поймала в свои сети. Кулик выстроил достаточно грамотную систему учета, и теперь, после его смерти, уже Павлу надо было следить за тем, как собираются налоги, какие продукты и материальные ценности поступают на базу, что и как тратится. Это не отнимало слишком много времени – тем не менее тяготило, заставляло Павла чувствовать себя бумажной крысой. При этом он понимал, что даже не может завести себе секретаря и переложить всю эту работу на него – тогда он потеряет контроль над ситуацией, не будет лично знать, что и где происходит.

Близился час дня. Взглянув на большие настенные часы, Павел сложил папки с бумагами, сунул их в стол. Хотел уже встать и отправиться обедать, когда дверь кабинета открылась, вошел Чилим.

С первого взгляда было ясно, что с ним не все ладно. Был он какой-то бледный, осунувшийся, потерянный. Взглянув на Павла, Чилим, не говоря ни слова, подошел к бару и налил себе целый стакан водки. Залпом выпил его, потом шагнул к креслу и сел.

– Они мертвы, – выдавил Чилим и провел дрожащей ладонью по подбородку. – Татарин и Гоша. Они убили их.

– Местные? – помрачнел Павел.

– Нет… – Чилим покачал головой. – Эти звери, чудовища. Колыван не врал. Я сам едва спасся. Автомат потерял… – Он шмыгнул носом.

– Ты это серьезно? – Павел подозрительно смотрел на Чилима.

– Да правда это, Паша, правда! Я бы сам не поверил, если бы не увидел. И пули их не берут, у них броня на шкуре. Стреляешь, а им хоть бы хны. Один Татарину голову оторвал, как курице. Другой Гошу пополам перекусил. Третий чуть меня не сожрал.

Павел задумался. То, о чем рассказывал Чилим, казалось абсурдом.

– Кто они вообще такие? – спросил он. – Динозавры какие-нибудь?

– Да, похожи. Только не динозавры это… – Чилим затравленно взглянул на Павла. – Это демоны, Паша. Самые настоящие демоны! Я видел, как они появляются – просто из ничего, из воздуха.

– Из воздуха? – поморщился Павел. – Может, тебе показалось?

– Паша, я это видел! – Чилим ударил себя кулаком в грудь. – Один из них возник прямо передо мной, как привидение. Я даже пару секунд деревья сквозь него видел. А потом эта образина кинулась на меня, я едва успел унести ноги. Гоша и Татарин не успели… – Чилим опустил голову.

– А Колыван?

– Он в лес не пошел, побоялся. Теперь я его понимаю.

– Чушь какая-то… – Павел встал и прошелся по комнате. – Демоны, динозавры… Нас же на смех поднимут, если мы об этом скажем… – Он остановился у окна, немного помолчал. – Надо собрать ребят побольше, съездить туда и разобраться.

– Паша, не надо! – взмолился Чилим. – Ты не понимаешь! Я ведь говорю тебе, что это не просто динозавры, это что-то потустороннее! Нам с ними не сладить!

– Не трясись… – презрительно бросил Павел и снова опустился в кресло. – Ты понимаешь, что мы не можем оставить это просто так? Ведь это вызов нам – если мы сейчас отступим, об этом узнают во всех селах. Нас просто перестанут уважать, перестанут бояться.

– Можешь пристрелить меня прямо сейчас, но я туда больше не поеду, – ответил Чилим. – Ты же знаешь, Паша, я никогда никого не боялся – любому глотку перегрызу. Но это… – Он провел ладонями по лицу. – Это просто дьявольщина какая-то…

– Значит, надо попа позвать, – мрачно усмехнулся Павел. – Пусть покропит там все святой водой, кадилом помашет.

– Сожрут они твоего попа… – тихо отозвался Чилим. – Вместе с кадилом.

– Может, сожрут. А может, и подавятся… – Павел несколько секунд помолчал. – Скажи Потапу, пусть найдет до вечера попа. Завтра утром выезжаем.

На этот раз их кортеж состоял из пяти машин. За рулем передней сидел Потап, рядом с ним расположился Павел. На заднем сиденье сидели Чилим и пожилой священник.

Чилим пил весь вечер и всю ночь. Под утро он ненадолго уснул, потом, когда его разбудили, снова пил. От него несло спиртным, но пьяным он не выглядел. Священник, напротив, пребывал в полной прострации. Его выдернули из постели уже далеко за полночь, заставили «собрать свои манатки», посадили в машину и куда-то повезли. Ночь он провел в обществе двух пьяных боевиков и не менее пьяной и развратной девицы, пытавшейся его соблазнить, после чего его снова посадили в машину и теперь везли бороться с нечистой силой.

Позади ехали еще четыре машины – почти двадцать человек до зубов вооруженных бойцов. Павел был уверен, что его маленькая армия сможет справиться с любой нечистью. Надо будет, еще людей добавит. Нет здесь силы, способной ему противостоять, и все должны это помнить.

Потап вдруг притормозил, затем и вовсе остановил машину. Следовавшие позади джипы тоже встали.

– В чем дело? – Павел взглянул на Потапа.

– Не п-понимаю… – растерянно пробормотал тот. – Мы тут уже п-проезжали…

Павел огляделся.

– Что значит – проезжали? – не понял он.

– П-пять минут н-назад… – Потап указал на знак левого поворота метрах в десяти перед ними.

– Тоже пил? – догадался Павел. – Вперед!

Потап ничего не сказал. Машина снова тронулась с места, быстро набрала скорость. Остальные машины не отставали. Но не прошло и нескольких минут, как Потап вдруг снова нажал на тормоз.

– В-видишь? – Он дрожащей рукой указал на дорожный знак. – Опять…

Павел нахмурился. Он смотрел на дорожный знак, на открывавшийся в сотне метров впереди поворот. И понимал, что они уже здесь были.

– Я ведь говорил, что это проклятое место, – произнес Чилим.

Открыв дверцу, Павел вышел из машины. Из второй машины к нему подошел Серьга.

– Чего стоим? – поинтересовался он.

– Чертовщина какая-то… – ответил Павел. – Второй раз уже здесь проезжаем.

– Т-третий… – подсказал вылезший из джипа Потап. – Странно все это…

– Может, шутит кто? – предположил Серьга, явно еще не разобравшийся в сути проблемы.

Ситуация выходила из-под контроля. Передернув затвор автомата, Павел дал короткую очередь по знаку.

– В машину!.. – велел он.

Увы, это не помогло – несколько минут спустя их кортеж снова замер перед злополучным знаком.

– Твою мать… – выругался Павел.

Снова выбравшись из машины, он хмуро взглянул на изрешеченный пулями злополучный знак.

– И как это может быть? – тихо спросил подошедший Серьга, в его голосе чувствовался испуг.

– Не знаю… – мрачно ответил Павел. Взглянул на Потапа. – Тащи сюда попа!

Священника вывели из машины.

– Давай, святой отец, твоя очередь, – произнес Павел. – Сам видишь, проехать не можем. Чертовщина какая-то.

– Я попробую… – Священник тяжело сглотнул.

– Попробуешь? – Павел сдвинул брови. – Ты не пробуй – ты делай! – Он раздраженно покачал головой. – У вас же сказано: «Кто имеет веру с горчичное зерно…» и так далее. Я не прошу тебя двигать горы – просто открой мне эту чертову дорогу или я вышибу тебе твои пропитанные елеем мозги! Понял меня?!

Священник не ответил. Сделав несколько шагов вперед, он остановился и начал читать молитву.

– Вот так-то лучше… – пробормотал Павел.

Священник читал молитву около четверти часа. Закончил он тем, что окропил святой водой шоссе, дорожный знак, машины и всех, кто стоял рядом. Когда на Павла попали капли святой воды, он поморщился, но ничего не сказал.

– Все… – произнес наконец священник.

– Хорошо, если все. Едем!

Машины снова тронулись с места. Прошло четыре с четвертью минуты – Павел специально засек время по своим часам, – и стало ясно, что молитва помогла не больше автомата.

– И что т-теперь? – спросил Потап, когда джипы снова остановились у злополучного знака.

Павел молчал. Он пытался понять, как, в какой момент происходит непонятное возвращение на прежний отрезок пути, но не мог вспомнить ничего необычного. Просто ехали и в какой-то момент опять оказались у знака.

На заднем сиденье тихо молился священник. Его бормотание раздражало: Павел уже был готов вышвырнуть попа из машины и пристрелить, но того спас Чилим.

– Закройте рот, батюшка, – холодно велел он.

Священник тут же замолчал.

– Пойдем пешком, – решил Павел. – Выходим…

Батюшку взяли с собой. Шагая впереди всех, Павел внимательно вглядывался в дорогу, в окружавший их лес. Пока ничего необычного заметить не удалось – дорога как дорога и лес как лес.

– Далеко еще до села? – спросил Серьга.

– Километров пятнадцать, – отозвался Павел.

Дальше двигались в полном молчании. Так прошло почти полчаса, когда Павел услышал отборную ругань Чилима. И было от чего – в паре километров впереди показались стоящие на дороге машины.

– Зараза… – прошептал Серьга. – Да что ж это такое, а?

Ему никто не ответил.

К машинам подходили в полном молчании. И лишь когда дошли до них, Чилим взглянул на Павла.

– Что будем делать? – спросил он.

– Едем домой… – устало ответил Павел.

Никто не возражал. Все расселись по машинам, кортеж развернулся и направился обратно. Павел мрачно думал о том, как эта история скажется на его авторитете. Наверняка плохо – он не смог справиться с ситуацией. Да, происходит что-то явно абсурдное, но кого это волнует? Он их лидер, и он отвечает за все…

Джип вдруг снова резко замедлил ход. Осознав, что происходит, Павел помрачнел еще больше.

Впереди, уже на другой стороне дороги, красовался все тот же простреленный знак. Разве что подъехали они к нему теперь с другой стороны.

– Это мне уже совсем не нравится, – заявил Чилим. – Туда не смогли проехать. А теперь и уехать не можем.

– Я начинаю верить в твоих демонов, – признался Павел. – Башка кругом идет.

– Если по лесу обойти? – предложил Чилим. – Не по шоссе?

– Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, грешных! – шептал на заднем сиденье священник. – Не оставь нас, Господи!

– Езжай! – велел Павел, взглянув на Потапа.

Машины снова поехали прочь от злополучного знака. Священник продолжал читать молитвы, по его щекам ползли слезы.

Молитвы ли помогли или что-то другое, но проклятый знак больше не появился. Прошло пять минут, десять, пятнадцать. Вот впереди показалась развилка – увидев ее, Павел облегченно вздохнул.

– Вырвались… – прошептал он. – Ну и дела…

– А я уже п-переживать начал, – сказал Потап. – Едем-едем – и уехать не м-можем…

Им действительно удалось вырваться. Тем не менее радости никто не чувствовал, до самой базы ехали молча. Наконец машины остановились, Потап заглушил двигатель.

– П-приехали! – объявил он и облегченно вздохнул.

Павел вышел из машины. Он знал, что в лагере теперь только и будут говорить, что об этой неудавшейся вылазке, но ничего не мог с этим сделать. Более того, не хотел сейчас об этом думать. Ему захотелось напиться, – пожалуй, только теперь он по-настоящему понял Чилима.

– А как же я? – услышал он голос священника. – Мне домой надо…

Павел оглянулся, окинул батюшку холодным взглядом.

– Отвези его… – велел он Потапу, повернулся и пошел к своему дому.