Адмирал Империи 4 [СИ]

Глава 15

— Господин вице-адмирал, на карту выведены предварительные данные о потерях противника, — Дамир Хиляев, услышав сообщение дежурного, оторвал взгляд от личного монитора и посмотрел на тактическую карту.

В воздушном пространстве командного отсека линкора «Ретвизан» рядом с трехмерным изображением проходящего сражения в непосредственной близости с американской дивизией появилась обновленная сводка. Согласно свежим показаниям сканеров и проверенным сообщениям в радиоэфире выходило:

Первоначальная численность 30-ой «линейной» дивизии: 16 вымпелов.

Безвозвратные потери в результате боя: 4 вымпела

Среди них:

1. Тяжелый крейсер «Лэйк Эри» — статус — уничтожен… (огнем линейного корабля «Евстафий» и тяжелого крейсера «Тифон»)…

2. Тяжелый крейсер «Каупенс» — статус — уничтожен… (огнем тяжелых крейсеров: «Чесма» и «Адмирал Сенявин»)…

3. Фрегат «Шарлот» — статус — уничтожен… (огнем линейного корабля «Ретвизан»)…

4. Эскадренный миноносец «Балкли» — статус — уничтожен (огнем легкого крейсера «Изумруд»)…

Русский адмирал довольно хмыкнул и покачал головой. Командирам всех уничтоженных кораблей было предложено сложить оружие — при этом деактивировать палубные батареи и защитные экраны. Экипажам гарантировалась безопасность с соблюдением всех пунктов конвенции о военнопленных. Однако ни один из четырех не принял условий российского командования и попросту отказался вести переговоры. Конечно, если бы у Дамира Ринатовича было время, возможно американцев удалось сломать и заставить выбросить белый код-сигнал. Но к сожалению каждая минута для нашего адмирала была на вес золота.

Хиляев видел как на максимально-возможной скорости на «свидание» к нему мчится 25-я «легкая» дивизия контр-адмирала Уоррен, которая будет в секторе сражения уже через минут двадцать-двадцать пять не позже. Поэтому с Джейкобом Кенни и вверенными ему вымпелами комдиву нужно было разобраться немедленно и без задержек на всякого рода беседы и уговоры.

Вот отчего ультиматум, высланный на корабли 30-ой американской дивизии, был так резок и безаппеляционен: «Пять минут на принятие решения. Полная и безоговорочная капитуляция с передачей корабля призовой команде в сохранном виде. В случае невыполнения — мы открываем огонь на поражение…»

В ситуации когда ты сражаешься с противником в равных численных составах, пусть даже и в выгодном для себя тактическом положении в качестве преследователя отступающих. Но ведь буквально менее чем через полчаса соотношение сил изменится как два к одному не в твою пользу, и ты должен отбросить в сторону сомнения и терзания и начать действовать жестко.

Наш командующий так и поступил. Не давая времени «янки» затянуть переговоры о сдаче в плен, русские канониры ровно по истечении тех самых упомянутых выше — пяти минут, так и не получив на свое предложение утвердительного ответа — выполнили обещание и открыли бешеный огонь по врагу…

Стоит признать, что у американцев не было шанса на спасение. Их силовые установки были выведены из строя, и они не могли так же легко как раньше маневрировать и развернуться в сторону атакующих. Наши вымпелы, зайдя для атаки со стороны кормы, безответным огнем стали выжигать слой за слоем нимидийскую броню на кораблях противника. Если внешняя обшивка еще какое-то время держала удар, то когда она была пробита, уже ничто не могло встать на пути потока разрушительной плазмы артиллерийских батарей.

Лучшие корабли 30-ой «линейной» дивизии «горели» как спички, буквально за несколько минут превращаясь в груды безжизненного метала, либо детонировали от попадания плазмы в топливный отсек или склад с запасными аккумуляторными обоймами для палубных орудий. Четыре вражеских вымпела было уничтожено так быстро и легко, что не только американцы, сами русские не могли поверить в собственную удачу.

Дамир Хиляев победно сложил руки на груди и казался очень довольным увиденным. Что касаемо погибших экипажей противника — что ж, это война и не мы пришли к вам в дом, а вы. Поэтому никакой жалости врагу…

Командующий продолжил читать сводку:

Частичные повреждения получили: 6 вымпелов противника…

В том числе корабли, где произошла полная остановка и выход из строя двигателей:

1. Дивизионный авианосец «Дуайт Эйзенхауэр»…(–4 силовые установки)…

2. Линейный корабль «Норфолк»… (–3 силовые установки)…

3. Тяжелый крейсер «Омаха»… (–2 силовые установки)…

4. Фрегат «Анцио»… (–2 силовые установки)…

5. Эскадренный миноносец «Мэхэн»… (–1 силовая установка)…

6. Эскадренный миноносец «Лассен»… (–2 силовые установки)…

За какие-то десять минут преследования американская дивизия потеряла более половины своей совокупной боевой мощи. На данный момент времени эта была самая существенная победа русского флота в начавшейся войне. И что важно, наши собственные потери при этом все еще оставались нулевыми!

Конечно, защитные поля большинства вымпелов 15-ой дивизии Черноморского космического флота были сильно повреждены и нуждались в незамедлительном восстановлении. У некоторых: эсминцев и легких крейсеров энергия в щитах была практически на нуле. Тем не менее, канонирам «янки» до сих пор не удалось добраться непосредственно до броневой обшивки наших кораблей. Все семнадцать боевых кораблей Дамира Хиляева находились в строю и продолжали преследование противника.

Да, погоня далеко не закончилась, потому как вице-адмирал Кенни продолжал упорно убегать, невзирая на страшные потери в численности. О потере чести американского адмирала в данных обстоятельствах можно было вообще не упоминать…

Флагманских линкор «Алабама», несмотря на то, что так же получил несколько попаданий в кормовой отсек, сумел сохранить ход и теперь с прытью достойной юрких эсминцев чуть ли не возглавлял бегство остатков собственной дивизии. На самом деле Хиляев лично приказал ослабить огонь по «Алабаме», почувствовав трусость Кенни и давая тому надежду на благополучное спасение. А вот если удачным попаданием обездвижить линкор и он остановится, то сохранялась вероятность того, что и остальные вымпелы 30-ой замедлят ход и начнут группироваться вокруг своего флагмана.

Этого было допустить нельзя, потому как, остановившись и заняв глухую оборону, противник сильно усложнит нам задачу по планомерной ликвидации одного за другим его кораблей. Как было сказано ранее, свободного времени на разборки с дивизией Кенни у Хиляева в наличии не имелось, на тактической карте все ярче светилась 25-я «легкая», которая судя по составу и количеству тяжелых дредноутов не совсем-то и «легкая».

Контр-адмирал Уоррен по всей видимости решила отомстить за нанесенные американскому авангарду обиды и ничуть не сбавляла ход, несясь в самую гущу сражения несмотря на опасность самой попасть в такую же западню, в какую час тому назад вляпался ее боевой товарищ — Джейкоб Кенни.

Хиляев оставался спокоен, ибо видел, что адмирал Белов со 2-ой «ударной» уже заходит во «фланг» Элизабет Уоррен и уже в свою очередь угрожает ее подразделению полным разгромом.

— Лизка может сколь угодно изображать из себя крутую девицу и пытаться взять меня на испуг, но это не более чем бравада, — хмыкнул Дамир Хиляев, просчитав в уме, что после того, как его ребята добьют остатки дивизии Кенни, ему нужно продержаться в противостоянии с Уоррен не более каких-то двадцати минут.

Этого времени Кондратию Витальевичу Белову будет достаточно, чтобы подойти на расстояние выстрела с неудобного для Уоррен направления. 25-я «легкая» в это время окажется скованной артиллерийской дуэлью с дивизией Хиляева и тем самым не сможет оказать серьезного сопротивления второй русской эскадре, зашедшей и ударившей с тыла. Только что Дамир Ринатович опасался столкновения сразу с двумя американскими дивизиями, но, похоже, данный сценарий грозит не ему, а именно вице-адмиралу Уоррен, если та продолжит так же отчаянно лететь в самое пекло…

Хиляев снова взглянул на цифры потерь противника, которые продолжали расти и пополнялись новыми перепроверенными сведениями:

Безвозвратные потери палубной авиации 30-ой «линейной» дивизии:

Подтверждена гибель: 116 истребителей F-4 — в открытом пространстве…

Предположительные потери: не менее 30 истребителей F-4 в ангарах уничтоженных тяжелых крейсеров: «Лэйк Эри» и «Каупенс»…

Российский командующий одновременно перевел взгляд на противоположный угол карты, где светились данные о подразделении, которым он командовал.

Потери палубной авиации 15-ой «линейной» дивизии Черноморского Императорского Космического флота:

Нулевые…

Дамир Ринатович в третий раз за сражение улыбнулся. На заметку, улыбка на лице вице-адмирала Хиляева до этого появлялась не более чем с десяток раз за всю его военную карьеру…

— Вот так нужно воевать, вот так мы и будем вас бить дальше, — Дамир Хиляев мысленно обращался ко всем американским, османским, польским и прочим адмиралам и флотоводцам, что сейчас вели свои эскадры и захватывали одну за другой суверенные звездные системы Российской Империи. — Привыкайте, и возможно скоро это вам даже начнет нравиться…

— Господин вице-адмирал, с авианосца «Дуайт Эйзенхауэр» начали выходить и выстраиваться эскадрильи противника, — прервал обращение к врагам Дамира Хиляева, дежурный офицер, — пытаются прикрыть собственный корабль и дать тому время на восстановление двигателей…

— Эх, не получилось в сухую выиграть! — качнул головой наш комдив. — Ничего страшного… Мы и не рассчитывали, что будет легко… Палубные истребители с «Ретвизана» — на выход… Эскадрильям МиГов линкора «Евстафий» и линкора «Тифон» — поддержать атаку… Приказ командирам эскадрилий — ни при каких условиях не давать возможности истребителям противника сгруппироваться в «рой» и начать массированный налет на какой-либо из наших кораблей. Работайте на опережение и свяжите F-4 космическим боем возле их собственного авианосца…

Хиляев не хотел терять ни одного своего вымпела в результате возможного налета вражеской авиации. Ему крайне необходимо было встретить адмирала Уоррен в полном составе и с максимально восстановленными за это время защитными полями. Ведь если 25-ой «легкой» удастся обнулить энергополя его кораблей до подхода Белова — потери в 15-ой дивизии в этом случае неминуемы. А это значит, что и победа в данном сражении теряет свою значимость и статус «легендарной».

Да, Дамир Хиляев думал сейчас даже об этом. Только не в плане повышения личного авторитета и возложения на голову лаврового венца, а в плане психологического влияния победы на умы российских моряков в этой тяжело-начавшейся для нашей стороны войне. Такие победы, подобные той, что сейчас творил Хиляев, прежде всего, должны возродить в сердцах и душах наших воинов огонь. Тот самый огонь, что во все времена не позволял русским проигрывать самым яростным врагам…

Вот о чем думал наш комдив и вот для чего ему крайне нужна была чистая уверенная победа с минимальными собственными потерями.

— Всем эсминцам — прекратить преследование кораблей 30-ой дивизии на марше… Развернуться и идти на помощь палубникам дивизии, — адмирал Хиляев продолжал отдавать приказы один за другим. — Ребята, добейте оставшиеся истребители противника, не дайте им ни единой возможности для атаки и ни одной секунды передышки…

— Сейчас сделаем, господин адмирал, — в эфире послышался ответ командира эскадрильи с «Ретвизана»…