Адмирал Империи 4 [СИ]

Глава 16

— Мэм, 30-я «линейная» просит помощи, — уже в третий раз повторял одно и то же оператор командующей — Элизабет Уоррен, для которой наступило время принятия непростого решения.

Контр-адмирал стояла перед картой, заложив руки за спину и отвернувшись от остальных офицеров, находящихся на своих постах и беспрерывно отслеживающих обстановку, происходящую в секторе сражения.

Дежурные продолжали сыпать вновь появляющейся информацией и тут же в ручную выводить ее на экраны центрального монитора и тактическую голограмму. Цифры потерь 30-ой дивизии росли прямо на глазах пораженной Элизабет. Контр-адмирал сначала не поверила, что за небольшой отрезок времени погибло такое множество американских кораблей. В сравнении с русскими, они оказались сделанными из бумаги, так ярко и быстро сгорали некогда мощные и непобедимые вымпелы Республики…

— Пятый уничтоженный, мэм, — оператор добавил в список погибших очередную жертву русских канониров, — Это эсминец «Лассен» — не успел сманеврировать, зажатый перекрестным огнем сразу трех крейсеров адмирала Дамира Хиляева…

Противник уже настолько превосходит малыша Кенни в числе, что легко концентрирует огонь нескольких вымпелов по одному нашему, — сделала неприятный для себя вывод Элизабет Уоррен. — Если так пойдет и дальше, то «раски» скоро начнут набрасываться на остатки дивизии Кенни вдесятером на одного…

Боевого запала у контр-адмирала Уоррен с момента, когда та отдала приказ на включение форсажа кораблями собственной дивизии и поспешила на помощь Джейкобу Кенни, заметно поубавилось. Одно дело на эмоциях, наблюдая как в панике отступает твой авангард, броситься ему на выручку во главе семнадцати вымпелов. А другое дело, когда по пути следования ты видишь, как один за другим американские корабли — гордость флота АСР сгорают в плазме такие уязвимые и беззащитные.

Вид летающих развороченных остовов кораблей сильно остужает пыл. Элизабет почувствовала холодок, пробежавший у нее по спине и затаившийся где-то внизу живота. Она не сильно боялась встречи с Дамиром Хиляевым, хотя надо признать, до этого момента относилась к русскому адмиралу достаточно пренебрежительно, впрочем, как и к остальным имперским флотоводцам. Нет, боевой азарт Уоррен прежде всего угасал при виде другой эскадры противника, приближающейся в данный момент практически одновременно с ее дивизией к сектору ведущегося сражения.

2-я «ударная» дивизия Черноморского флота — вот что страшило больше всего Элизабет. Кондратий Белов шел пересекающимися с ней курсами, запаздывая к координатам встречи буквально на несколько минут. И американку все чаще начинали терзать сомнения, а не специально ли Белов придерживает скорость своих кораблей. Ведь он до сих пор, как показывают приборы слежения, не включил силовые установки на максимальный режим хода. Это значило лишь одно — русский адмирал ждал пока Элизабет во главе 25-ой «легкой» набросится на Дамира Хиляева и увязнет с ним в перестрелке. Вот тогда и появится на авансцене в качестве победителя — вторая русская эскадра…

— Это детская ловушка, джентльмены, — хмыкнула контр-адмирал, без особого труда разгадав планы противника. — Вы думаете, что я такая же бестолковая, как малыш Джеки⁈ Сильно ошибаетесь…

Однако оттого что планы русских по охвату 25-ой дивизии, Уоррен были разгаданы, легче ей не становилось. Американский авангард, а вернее то, что от него осталось, продолжал находиться в смертельной опасности и нес огромные потери. Корабли Джейкоба Кенни как-то надо было вызволять из этого пекла. Но если броситься в сражение, то Элизабет может потерять собственную дивизию…

— Шестой вымпел 30-ой «линейной» приказал долго жить, мэм, — оператор продолжал хладнокровно добивать нервную систему контр-адмирала. — Фрегат «Анцио» уничтожен главным калибром флагманского линкора русских — «Ретвизан»… Экипаж наших моряков так же, как и на других уничтоженных вымпелах, не успел эвакуироваться! Эти ублюдки не дают времени парням покинуть корабль на спасательных шаттлах… Почему они это делают, мэм, это же бесчеловечно⁈

— Что ты хочешь от мерзких «раски»! — бросила в ответ Уоррен, сжимая в бессилии кулаки. — Мы прекрасно знаем, что они — нелюди и пощады от них ждать не стоит. Теперь я смеюсь в лица тех сенаторов и адмиралов, которые перед самой кампанией говорили высокопарные фразы, типа того, что «нашему флоту нужно соблюдать правила приличия и все возможные конвенции», в общем вести себя в суверенных системах Российской Империи как подобает цивилизованной нации.

Тогда мол АСР не обвинят в жестокости, а русское население местных колоний перейдет на нашу сторону. Теперь наглядно видно, как ошибались наши горе-миротворцы. «Раски» не способны на какую-либо жалость или сострадание и поэтому достойны только смерти!

Элизабет Уоррен в минуту праведного гнева решила умолчать, что подобный способ ведения сражений, когда после выдвинутого ультиматума и его невыполнения корабль противника может быть уничтожен, применялся самими американцами не одну сотню раз. В условиях скоротечного боя, в виду того, что на счету каждая минута, никто не будет давать противнику времени на эвакуацию — это аксиома победы… Но для американцев, в частности для контр-адмирала Уоррен, все что делал до этого флот Республики — это одно. Но совсем другое дело, когда подобным образом позволяют вести себя какие-то там русские или те же — ханьцы из Тысячезвездной Империи… Они ведь не могут так поступать с военными космоморяками первой нации Ойкумены, это им априори не позволено!

— «Раски» заплатят большую цену за свою жестокость! — кивнула Лиза Уоррен, реагируя на слова дежурного офицера. — И я лично приложу к этому руки…

Но произнесенные высокие фразы все еще не решали проблем комдива 25-ой. Что дальше делать-то будешь, дорогуша⁈ Времени у тебя в обрез!

Элизабет так бодро начала движение в сторону противника, что завела в боевом запале всех находящихся в командном отсеке. Молодые уорент-офицеры и энсины на мостике вообще смотрели на командира, как на богиню возмездия и только ждали команды на отмщение врагу. Контр-адмирал стояла сейчас не перед картой, она стояла над пропастью…

Выхода из данной ситуации было лишь два. Первый — продолжить движение, сблизиться с кораблями вице-адмирала Хиляева и попытаться опрокинуть строй русских, что было в принципе возможно. В этом случае, по крайней мере половине 30-ой «линейной» Джейкоба Кенни удастся выскочить на оперативный простор и тем самым спастись. Однако дивизия Элизабет при этом автоматически попадает под перекрестный огонь канониров сразу, и Хиляева, и Белова.

Уоррен была уверена в мощи собственных кораблей и отваге экипажей, но даже она — отчаянная и смелая понимала, что противостояния сразу с двумя полнокровными дивизиями «раски» не выдержит. Тем более что атаковать противник будет 25-ю «легкую» практически с противоположных направлений. Ладно, если бы противники стояли друг другу во фронт. В этом случае американцы сумели бы какое-то время продержаться, к тому же у Дамира Хиляева защитные поля кораблей горели на минимальных значениях, после перестрелки с Кенни. Поэтому после лобового столкновения Элизабет еще бы как-нибудь с горем пополам продержалась до подхода вице-адмирала Джонса и его легендарной «Звезды Смерти».

Но сейчас, когда Кондратий Белов заходит на атаку практически с тыла — сражение с русскими точно превратится в избиение 25-ой, как это происходит в данный момент с 30-ой «линейной». Вот и думай Лиза, что делать!

А если выбрать второй вариант⁈ То есть замедлить движение и остановиться, не вступая в огневой контакт с Хиляевым. А примерно через час с небольшим, дождавшись третью группу поддержки, уже совместными усилиями с Илайей Джонсом наброситься на «раски» и поквитаться с ними за все обиды. Это было гораздо разумней, но тогда можно полностью попрощаться с авангардом Джейкоба Кенни.

Уже сейчас 30-я «линейная» походила скорее на бригаду, чем на полноценную дивизию. А что будет с ней за то время, пока Элизабет ждет подхода «Звезды Смерти»⁈ Страшно себе представить. Нет, ни одному вымпелу бедолаги Кенни не оторваться от плотно севших им на хвост преследователей. Русские мертвой хваткой вцепились в свою жертву и безжалостно ее добивали, отгрызая от тела несчастной дивизии один кусок (корабль) за другим…

— Адмирал, мэм, авианосец 30-ой «линейной» получил критические повреждения, начата экстренная эвакуация экипажа, — дежурный снова ударил ножом для колки льда прямо в сердце Элизабет. — К сожалению эскадрильи с «Дуайта Эйзенхауэра» не смогли сдержать напора русских МиГов и были ими рассеяны… Ранее обездвиженный дивизионный авианосец оказался окружен тяжелыми крейсерами и линкорами противника и начинает получать по корпусу сотни зарядов плазмы. Он обречен, мэм… Ни один корабль без защитных полей не может выдержать серию ударов таких мощных орудий, какие бьют сейчас по «Эйзенхауэру»… Единственное радует, что у экипажа авианосца есть хотя бы время на эвакуацию…

— Все что им осталось это надеяться на жалость русских — поэтому горе всем нам и позор! — гневно воскликнула Элизабет, которая не могла вынести одного вида горящего республиканского корабля.

Контр-адмиралу не приходилось за всю свою жизнь быть свидетелем ничего подобного. Пусть Уоррен и не участвовала в огромном числе экспедиционных кампаний, как какой-нибудь Дэвис или Итан Дрейк, но стычек и сражений повидала на своем веку немало. Бывали тяжелые битвы, бывали — жестокие и беспощадные, когда ни одна из сторон не хотела отдавать сектор и сражалась из последних сил. Но то, что наблюдала Элизабет сейчас, было настолько ужасным и невозможным для осознания, что девушка не могла здраво оценить происходящее.

Гибель одного за другим шести американских боевых кораблей, уничтожение экипажей, уничтожение практически всей истребительной авиации 30-ой «линейной» — все это происходило будто во сне. Ну не может целая эскадра Республики бежать, изредка отстреливаясь, так легко погибать, да еще и простить о помощи!

Голос контр-адмирала Джейка Кенни стоял в ушах Элизабет с тех пор, как она услышала первую фразу «Лиза, умоляю, вытащи меня и моих ребят!». Уоррен в какой-то момент осознала, что перестала ненавидеть и презирать Кенни, настолько ей стало жалко этого человека…

— Адмирал, мэм, новые оперативные данные по 30-ой «линейной» дивизии, — продолжил доклад дежурный офицер.

— Слушаю…

— Флагманский линкор «Алабама» получил повреждения силовых установок — замедляет ход… Тяжелый крейсер «Омаха» выбросил белый код-сигнал о сдаче в плен… Линейный корабль «Норфолк» — обездвижен, все четыре силовые установки выведены из строя — продолжает отстреливаться…

Тебе нужно принять решение Лиза, — Уоррен мысленно обратилась сама к себе. — Атаковать или остановиться? Героически погибнуть или сохранить жизни своим людям?

— Только что поступили свежие данные, мэм, — в размышления контр-адмирала снова вмешался голос дежурного, — дивизионный авианосец «Дуайт Эйзенхауэр» — уничтожен в результате сдетонировашего топливного отсека!

Это было последней каплей.

— Вымпелам 25-ой — слушать меня, — контр-адмирал включила общий канал связи с дивизией. — Выстроиться в атакующий «клин», дредноуты в центр и первую «линию»… Пришло наше время! Приказ — атаковать и уничтожить все до одного русские корабли!