Английский замок. Средневековая оборонительная архитектура

Глава 12. ПЕРЕХОДНЫЙ ПЕРИОД: УКРЕПЛЕННЫЙ ЖИЛОЙ ДОМ

Итак, выше было упомянуто о тех переменах, которые затронули английский замок в XIV–XV веках. Жизнь феодала-воина, проживавшего в своей крепости, постепенно превращалась в жизнь английского джентльмена, дом которого был построен уже без всякого соблюдения мер военной предосторожности. Теперь необходимо остановиться отдельно именно на таких жилых зданиях, что были характерны для английских замков позднего Средневековья, а также на постройках, которые, хотя и сохранили название и некоторые признаки замка, с самого начала были задуманы в первую очередь именно как жилые дома. При строительстве таких домов соблюдались принципы именно жилого строительства, о чем уже было сказано выше. Ядром комплекса строений и центром жизни его жителей все еще оставался холл. Рядом с ним, отделенные перегородками, по-прежнему располагались кухня и кладовые для продуктов и напитков. А двухэтажная часть со спальнями находилась на другом конце зала, за помостом. Однако чем более удобными и красивыми становились дома, тем больше помещений и больше возможности уединиться стали стремиться иметь его хозяева. Холл в замке Ладлоу (рис. на с. 132) был перестроен в начале XIV столетия. На втором этаже, по обе стороны от главного зала, располагались жилые комнаты. В XV веке к жилым строениям прибавились новые, в результате чего значительно возросло число личных покоев в доме, который к этому времени уже и так имел значительные размеры.

В замке Мэнорбир (рис. на с. 251) во второй половине XIII века жилое здание было увеличено, соответственно выросло количество комнат в нем. Жилая постройка во внутреннем дворе замка Конуи, холл и прилегающие к нему помещения в замке Керфилли были спланированы в более свободной манере по сравнению с требованиями к замкам XI и XII веков. Однако чисто военные требования, предъявляемые к замкам во времена короля Эдуарда, несколько замедлили процесс свободного расположения на их территории жилых зданий. Вплоть до середины XIV столетия планировка жилых домов в замке не достигла того уровня, когда они строились ради самих себя, без учета того, что они были частью архитектурного ансамбля за крепостными стенами.

Процесс развития жилого дома на территории замка можно проследить на примере замка Порчестер. Внешние оборонительные сооружения, донжон постройки XII века, стену внутреннего двора, барбакан XIV века постройки было решено отремонтировать. Такое решение было принято, так как войны с Францией XIV–XV веков привели к тому, что одним из важнейших факторов обороны страны стала защита Портсмутской гавани. Именно это соображение сделало необходимым возведение замка Бодиам. Оно же обусловило необходимость соблюдения мер военного характера при восстановлении замка Порчестер. Однако барбакан стал последним из значительных элементов обороны, которые были добавлены при восстановлении замка. Позднее был перестроен холл постройки XII века, примыкавший к южной стене[219].

При перестройке был выполнен значительный объем работ. Зал на втором этаже был снабжен большими ажурными окнами, обращенными в сторону внутреннего двора. Позднее, в XV веке, рядом с перегородкой была сделана двухэтажная пристройка со входом. Вдоль западной стороны внутреннего двора, между большим холлом и донжоном, в конце XIV века был построен еще один холл меньших размеров. Башни на восточной стене были переоборудованы в жилые помещения. Кроме того, с этой стороны внутреннего двора добавился ряд новых зданий (рис. на с. 134).

Снаружи замок Порчестер создает впечатление крепости. Изнутри же замка превалируют жилые постройки, и лишь огромный донжон (рис. на с. 172) напоминает, что речь идет именно о военном объекте. Точно так же в замке Рестормел в Корнуолле, где единственный двор имеет практически круглую форму и окружен глубоким рвом, рядом с внутренним фасом стены возведено множество построек жилого назначения. При этом планом замка предусматривалось, что стены между зданиями располагаются радиально. Легко определить, где находились холл, кухня и личная комната хозяина. Капелла располагалась в восточной части двора. От холла ее отделяли покои хозяина и помещение алтаря. Она была выполнена в виде квадратной пристройки к стене. Так же как и в замках Порчестер, Ладлоу или Мэнорбир, здесь крепость маскировала жилой дом внутри себя. Однако были и такие замки, где с течением времени значение жилых зданий внутри начинало затмевать все внешние элементы обороны. В замке Татбери, где сильная оборонительная позиция была обусловлена наличием рвов, первый из которых, скорее всего, был вырыт задолго до Нормандского завоевания, искусственный холм приказал соорудить его нормандский владелец, основавший замок. В XIV веке там была возведена надвратная башня (см. вкл.). Приблизиться к ней можно было только по поднимавшейся вверх дороге, которую контролировали на всем протяжении с восточной стены[220].

Все эти элементы замка поражают посетителей гораздо меньше, чем развалины большого холла и примыкавших к нему зданий. Возведение этих прекрасных сооружений, как и многих других крепостей на территории герцогства Ланкастерского, часто приписывают Джону Гонту (первому герцогу Ланкастерскому. — Пер.). Возможно, они относятся примерно в середине XV века. Можно отметить поразительное сходство между элементами каменных сооружений здесь и в Уингфилде, построенном, как известно, уже после 1441 г. В целом замки, которые, подобно Татбери, переходили во владение дома Ланкастеров, а после восшествия на престол короля Генриха IV перешли к короне, представляют лучшие примеры крупных жилых зданий на территории замков.

Например, в замке Понтефракт целый ряд зданий, чье возведение позднее также приписывалось Джону Гонту, появился на восточном холме на территории крепости. Сохранившиеся в документах герцогства чертежи с планами замков Понтефракт и Мельбурн в графстве Дерби явно говорят о том, что замки были практически полностью перестроены и превратились в дворцы. Но нигде это не было так заметно, как в замке Кенилуорт, где возведение большого холла с абсолютной точностью может быть отнесено к временам Джона Гонта[221].

По всей северной и на части западной стороны внутреннего двора, расположенного на возвышенности, где стоит и сам замок, разбросано несколько прекраснейших зданий постройки конца XIV века, главным из которых является холл, возможно самое великолепное жилое здание в Англии того времени, за исключением холла в Вестминстере (см. рис. выше). Позднее, так же как и замок Кэри, Понтефракт продолжал изменяться. Во времена Генриха VIII жилые здания, которые в настоящее время уже исчезли, были построены вдоль южной стороны двора. А при Елизавете граф Лестер возвел высокие здания в юго-западном углу двора.

Можно сравнить рост числа жилых построек на территории замка Кенилуорт с аналогичным процессом во французской крепости Блуа, которая тоже постепенно теряла свое военное значение. Там сначала при Карле Орлеанском (1440–1465) к холлу, находившемуся в северо-восточном углу замкового двора, с западной стороны прибавилось сразу несколько зданий[222].

Затем появилось здание в позднеготическом стиле, построенное в восточной части во времена Людовика XII (1498–1502). В XVI веке холл был соединен с постройками времен Карла Орлеанского при помощи нескольких зданий эпохи Возрождения, построенных при Франциске I и Генрихе II. К тому времени замок уже успел превратиться во дворец. Окончательно эта трансформация завершилась в XVII веке (1635 г.) возведением ряда высоких зданий в палладианском стиле в северо-западном углу. Они являются наиболее примечательными объектами в этой части замка. Похожий процесс трансформации при королях Людовике XII и Франциске I прошел замок Амбуаз. Но в обоих приведенных выше случаях наибольшие перемены относятся к временам, когда на жизнь и мысли людей во Франции сильнейшее влияние оказывало Возрождение. Как правило, французский замок XIV и начала XV века, пусть он и стал более изысканным, все еще сохранял свое значение как феодальная крепость. Два прекрасных холла и ряд зданий в северной части территории замка Куси, построенных при его хозяине Ангеране VII в последней четверти XIV века, добавились к общему ансамблю так, что они не повлияли на прочность обороны крепости. К этому периоду относится и появление откосов в нижней части стены донжона, являющихся чисто военным элементом архитектуры[223].

В замке Меен-сюр-Эвр (департамент Шер), построенном герцогом Беррийским Иоанном в период между 1370 и 1385 гг., и замке Пьерфон (департамент Уаза), построенном герцогом Орлеанским Людовиком между 1390 и 1420 гг., красота дворца прекрасно сочеталась с мощью военной цитадели.

Прослеживая развитие замка до тех пор, пока он не превратился в усадьбу, не следует забывать и о том, что укрепленные дома появились отнюдь не тогда, когда прекратили возводить замки. Многие из опорных пунктов, о которых уже упоминалось выше, в особенности на севере и западе Англии, были скорее жилыми домами, нежели замками. Эктон-Бернелл, Айдон, Маркенфилд, Хотон или же такие дома, к которым, как в Мортеме в Йоркшире или в Януоте в Уэстморленде, были пристроены укрепления типа «пил-тауэр» (независимо от того, были ли они возведены с самого начала или добавились к архитектуре этих объектов позднее), свидетельствуют, что их хозяева стремились соблюдать меры военной предосторожности, однако больше беспокоились об удобстве проживания. Замок представляет собой военный объект, внутри стен которого может находиться одно-два жилых здания. Дом же, который при желании и необходимости можно превратить в подобие замка, — это совсем другое дело. Епископские дворцы, такие как Окленд, Кавуд, Уэллз и Линкольн, являются примерами больших усадеб, где элементы фортификации сохраняются лишь в качестве меры предосторожности. Прекраснейшие резиденции епископов в Сент-Дэвидсе являются далеко не последними заслуживающими упоминания примерами средневековой архитектуры, гармонично сочетающими достижения военного искусства с требованиями бытового комфорта, что характерно для Юго-западного Уэльса. Епископ Генри Гауэр (1328–1347) применил в своем замке Суонси и усадьбах Лэмфи и Сент-Дэвиде элементы архитектуры, которые заслуживают того, чтобы быть упомянутыми отдельно. Три упомянутых строения несколько отличаются одно от другого.

Замок Суонси представляет собой комплекс зданий, построенных определенно в военных целях. Внешне он не отличается от стоявшего на этом месте прежнего замка, который обеспечивал полный контроль над городом Хаверфордуэст. Дом епископа Гауэра в Лэмфи является простым зданием, главной архитектурной особенностью которого является большой погреб на нижнем этаже. Он был перекрыт стрельчатым цилиндрическим сводом, первоначально усиленным поперечными нервюрами, большинство из которых со временем исчезли. В то же время всеми элементами своей архитектуры, в первую очередь килевидным арочным дверным проемом пристройки к большому холлу, обширный дворец в Сент-Дэвидсе демонстрирует роскошь отделки, которую не часто можно было встретить в жилых постройках того времени. Расположенный в западной части двора большой холл, малый холл и личные апартаменты хозяина в южном крыле, сводчатые погреба, занимавшие все основание в каждой постройке, — все это имеет ту же планировку, что и большой замок.

Кроме того, несмотря на то что три упомянутых выше здания имели различное назначение, в них было много общего. Сюда относятся, в частности, выступающий парапет с рядом широких стрельчатых арок. Но если в Суонси и Лэмфи эти парапеты выполнены довольно примитивно (рис. на с. 387), то в Сент-Дэвидсе эта часть дворца, вероятно, потребовала много труда: между арками располагаются изящные колонны. Вряд ли кто-то думал о том, как эти детали дома смогут послужить его хозяину в обороне. В первую очередь этот архитектурный элемент являлся украшением. Парапет едва выступает за контур стены, отсутствуют и навесные бойницы. В целом он выглядит необычно и заслуживает отдельного описания. В Лэмфи имеется еще один холл, построенный позднее, к западу от здания более ранней постройки. С северной стороны к нему примыкает очень красивая капелла, построенная епископом Воганом в начале XVI века. Надвратная башня в Лохадене, еще одном владении епископа Сент-Дэвидса, относится к XV веку. Со своими фланкирующими башнями, которые имеют закругленную форму, она имеет гораздо более воинственный вид, чем Лэмфи или Сент-Дэвиде.

Далее можно привести несколько типичных примеров, которые проиллюстрируют те изменения, что произошли в период трансформации укрепленной резиденции в большую усадьбу или дворец, окончательно завершившейся к началу XVI века. Относительно рано расхождение между военной и гражданской жилой архитектурой наметилось в случае с домом в Стоукси (см. вкл.). Здесь холл и прилегавшие к нему строения являются чисто гражданскими объектами и выполнены очень просто. Оборонительные элементы ограничиваются многоугольником башни, расположенной южнее жилых построек. В случае военных действий она должна была использоваться как самостоятельный опорный пункт. Башня является тщательно продуманным, хорошо освещенным зданием[224].

Но в Стоукси (рис. на с. 249) башня, скорее всего, появилась позднее, чем были построены жилые здания, которые относятся к XIII веку. То есть в данном случае были приняты дополнительные оборонительные меры. Наиболее ярким примером противоположного подхода, когда оборонительные сооружения демонтировались, является Хэддон-Холл (см. вкл.), один из наиболее красивых и хорошо сохранившихся английских средневековых домов. В ранний период своего существования он представлял собой, скорее всего, просто сооружение типа «пил-тауэр», занимавшее часть нынешней территории с башней в ее северо-восточном, занимающем самое высокое положение, углу. Капелла (см. вкл.), в которой и сейчас сохранилось большинство элементов строительных работ XII века, возможно, располагалась за частоколом, так же как и приходская церковь в деревне Нетер-Хэддон. С течением времени территория крепости росла. Вокруг нее была построена стена, и церковь оказалась внутри этой территории[225].

В XIV веке был построен холл в его нынешнем виде. Он размешался между верхним и нижним дворами[226].

В северном конце холла были построены перегородки с дверями, обеспечивавшими сообщение между дворами, а также с кладовыми. Отсюда вел прямой проход на кухню. В южном конце, за помостом, располагался погреб, над которым находились покои хозяина. Позднее на входе в огороженные перегородкой помещения была построена пристройка с жилым помещением на верхнем этаже. В течение XV столетия территория верхнего двора постепенно заполнялась постройками: к капелле были пристроены новый алтарь и колокольня в форме восьмиугольника. К концу столетия старая стена между капеллой и главной комнатой с обеих сторон была прикрыта внешней стеной. Таким образом, она превратилась в простую перегородку, на которую опирались надстроенные помещения, возведенные из дерева. В западных стенах погреба и главной комнаты были сделаны широкие окна. Таким образом, погреб превратился в личную столовую, располагавшуюся позади холла. К началу XVI столетия строительство зданий на территории двора было завершено. Деревянный этаж восточнее церкви был перестроен в камне. Наконец, в правление королевы Елизаветы были проведены дополнительные работы, означавшие окончательный переход от сооружения типа «пил» к жилой усадьбе. В южной части верхнего двора была построена длинная галерея с рядом широких многостворчатых окон со стойками и с эркерами, выдающимися в сторону сада. В то время как находящаяся относительно недалеко усадьба Уингфилд была построена практически целиком в одно и то же время и являет собой явный компромисс между войной и миром, Хэддон является результатом перестроек в течение четырех или пяти веков и почти с самого начала демонстрировал устойчивую тенденцию отхода от канонов военного строительства.

Уингфилд, возможно, является наиболее впечатляющим примером усадьбы, обладающей некоторыми чертами оборонительного характера. Строительство было начато при лорде Ральфе Кромвеле между 1441 и 1455 гг. Расположение дома было очень выгодным в военном отношении. Он находился на вершине холма с крутыми склонами на востоке, севере и западе и нависал над долиной. В то же время неподалеку от замка располагались еще гораздо более высокие холмы, которые отделяли его от долины реки Деруэнт, расположенной западнее[227].

Жилые постройки были возведены по краям двух дворов крепости (рис. на с. 392).

Во внешнем, большем по размеру дворе, в который вели широкие ворота с боковым входом с одной стороны, расположенные в южной части восточной стены, располагались здания кладовых, постройки хозяйственного назначения, а также амбар в южной части территории. Этот внешний двор, подобно бармкину в укрепленных домах на севере Англии, мог оказаться полезным в случае войны: здесь могли бы найти убежище окрестные жители со своими домочадцами и домашним скотом, не имевшие других средств защиты. Через надвратную башню в северной стене можно было попасть во второй двор, в котором ко всем стенам, кроме восточной, примыкали постройки. На всем протяжении северной стены располагался великолепный комплекс зданий, который состоял из холла, кухни и главных апартаментов хозяев (см. вкл.). Эти здания, к сожалению, не были изучены с тем вниманием, которого они заслуживают, но они явно относятся к двум разным периодам: большая кухня и примыкающие к ней помещения в западной части комплекса были построены позже, чем остальные строения[228].

План расположения зданий является необычным и любопытным. Холл находится в восточной части. Несмотря на то что его крыша и значительная часть южной стены полностью исчезли, а северная стена была обезображена в результате более поздней переделки холла в двухэтажное здание с многочисленными комнатами, до сих пор прекрасно сохранились пристройка с верхней комнатой, а также эркер на противоположной стороне южной стены. Крыша холла была остроконечной, на фронтонах имелись большие окна. Всю высоту здания занимал зал. Точно не ясно, располагался ли камин в центре здания (в таком случае дымоход находился на крыше) или в южной стене. Пристройка примыкала к огороженным помещениям в западной части холла, над которыми, возможно, находилась галерея для менестрелей. К северу от перегородки находилась прихожая, откуда винтовая лестница вела на верхний этаж здания. Это помещение отделяло холл от кухни. Широкая дверь выходила на лестницу, которая спускалась в сад позади холла. С этой стороны находится склон, и поэтому в холле имеется очень большое и красивое подвальное помещение (рис. на с. 394), разделенное вдоль рядом из пяти колонн. Полученные таким образом нефы перекрыты сводами, ячейки которых образованы четырьмя широкими пересекающимися нервюрами. Брутальность волнистого профиля массивных нервюр и резного декора в местах их соединения делает это помещение одним из выдающихся памятников архитектуры своего времени. В каждом из углов подвала находится короткая винтовая лестница с широкими ступенями; по лестнице в северо-восточном и юго-восточном углах можно было попасть прямо к помосту и боковому помещению зала. Лестница в юго-восточном углу подвала заканчивается на площадке перед эркером. Юго-западная лестница вела во двор, в то время как по северо-западной лестнице можно было попасть в помещение, расположенное рядом с проходом из холла на кухню.

На кухню и в подсобные помещения невозможно было попасть так, как это было обычно принято, прямо через перегородки. Этому мешал целый ряд помещений, расположенных под прямым углом по отношению к главной оси холла. Тем не менее в западной стене большого зала, как обычно, имелись три двери. Средняя и самая большая из них вела в центральный коридор, по которому можно было попасть на кухню. Двери меньшего размера по обе стороны от большой двери вели к двум комнатам на нижнем этаже, под которыми, в свою очередь, располагались подвальные помещения.

Весь верхний этаж, куда можно было попасть по винтовой лестнице из прихожей, расположенной со стороны сада, занимали покои хозяев. Это было здание с высокой крышей. Главная комната освещалась через большое окно с четырьмя проемами и украшенными резьбой фрамугами под круговой пологой аркой. Вряд ли следует лишний раз упоминать о том, что расположение главной комнаты с той стороны, где находился вход в холл, является очень необычным. Наиболее близкую параллель к тому, как расположено это помещение, удалось отыскать на примере холла в построенном в XIII веке епископском дворце в Линкольне. Там уклон с северной стороны от холла препятствовал строительству в этой части нового большого здания. С южной стороны местность почти вертикально уходит вниз, и здесь, над сводчатым основанием, было возведено двухэтажное строение, на нижнем этаже которого располагались кладовые и проход в кухонные помещения, а на верхнем — главная комната.

Кухня размещалась в башне, соединявшейся с остальными строениями мостом с крытым проходом на втором этаже. В настоящее время в двухэтажном здании размещается капелла епископа, и окна главной комнаты теперь освещают хоры, а проход по мосту на кухню превратился в ризницу.

В Уингфилде главная комната, очевидно, размещалась с той стороны от холла, где находился вход в него с целью отказаться от того типа постройки, который был использован в Линкольне как средство крайней необходимости. Здесь предпочли использовать ту сторону здания холла, где земля была относительно ровной. Тем не менее с той стороны холла, где находился помост, где уровень земли понижается сразу на несколько футов, сохранились остатки зданий, построенных на нижнем уровне. Возможно, именно здесь когда-то располагалось первое здание кухни. Расположение, когда легко можно было попасть в подвальное помещение и по лестнице (которая частично сохранилась) в холл, было не настолько уж неудобным. К тому же оно позволяло сберечь значительные средства, которые пришлось бы потратить на возведение здания с классическим расположением помещений. То есть здесь строители предпочли разместить главную комнату на ровном участке местности, пусть даже она располагалась в дальнем конце холла. Наличие четырех подвальных лестниц позволяло легко, независимо от расположения кухни, доставлять пищу непосредственно на помост или, через помещения, отделенные перегородками, на нижний уровень холла. Но тем не менее, было ли это предусмотрено первоначальным планом строительства или нет, кухонный блок появился к западу от главной комнаты позднее, чем прочие помещения, возможно через несколько лет после того, как главные здания были уже построены[229].

Центральный проход под главной комнатой продолжался до кухонного помещения. При этом он вел мимо больших кладовых, расположенных по обе стороны. Его южная стена рядом с одной из кладовых имеет два арочных проема довольно внушительного размера, которые использовались для подачи напитков. Сверху над кладовыми располагались помещения верхнего этажа, в то время как кухонное помещение с тремя очагами занимало все пространство в западном крыле здания. Полы кухни имели наклон и были снабжены желобками для слива воды. Стоки в полу были связаны с трубами в западной стене.

Сейчас трудно сказать, для чего предназначались здания, находившиеся в южной стороне внутреннего двора по обе стороны от ворот. Но в западной части двора располагались важные постройки, между кухней (на севере) и высокой башней (в юго-западном углу). От этих зданий, представлявших собой постройки XV века, сохранилось очень мало, а именно западная и нижняя часть восточной стены с двумя эркерами. Возможно, здесь находились личные апартаменты, куда входили малый холл или личная столовая, подобно тем, что были обнаружены в замках Конуи и Порчестер, а также в большинстве других замков, построенных в XIII веке и позднее[230].

В южном крыле этого блока находится еще одно здание, которое имеет явно военное назначение. Речь идет о высокой четырехэтажной башне, комфортабельные помещения мирного времени которой можно было легко превратить в крепость при наступлении дней войны[231].

Такое наличие «условных» оборонительных укреплений, которые становились реальными в случае военных действий, было характерной чертой той эпохи. Главным, чего старались достичь строители в Уингфилде, были комфорт и приятная жизнь для его обитателей. Этот дом был очень далек от военного совершенства замков Керфилли или Харлех.

Скорее всего, здесь не было постоянного гарнизона, и вряд ли ожидалось, что в случае войны противник прибегнет к осаде и штурму. Соответственно, организация обороны, помимо наличия казарм для солдат гарнизона и места для беженцев на внешней территории, основывалась на прочности ворот и использовании башни как последнего убежища[232].

Здание, которое человек, построивший усадьбу в Уингфилде, возвел в Тэттерсхолле в Линкольншире, между 1433 и 1443 гг., заняло место укрепления более раннего периода. Новое строение представляло собой четырехэтажную башню из кирпича с полуподвалом (рис. на с. 399). По углам башни располагались восьмиугольные башенки; в той из них, что находилась в юго-восточном углу, была винтовая лестница, по которой можно было подняться с нижнего этажа на крышу (рис. на с. 400). Стены повсеместно имеют значительную толщину, но при этом на уровне выше подвального помещения в них имеются большие двойные окна, по два на каждом этаже в западной стене. В восточной стене располагались дымоходы каминов, находившихся на первом и втором этажах. Однако позади них в стене были устроены тоннели. Проходы имелись и в северной стене, на уровне второго и четвертого этажей. Эти проходы вели в помещения в башенках и в уборные. Внутреннее убранство, лестницы и проходы под сводчатыми потолками в толще стен, каменные очаги на верхних этажах с каминными полками, украшенными щитами с гербами (недавно эти полки убрали, что очень повредило облику замка. — Авт.), — все эти работы выполнены тщательно, с использованием дорогих материалов. Но все внутренние помещения башни не сохранились, за исключением сводчатого подвального помещения. Особенностью данной башни является наличие крытой галереи, которая выступает над каменными арками над каждой стеной башни между угловыми башенками. Между ступенчатыми выступами располагаются навесные бойницы.

В галерее имелись окна прямоугольной формы. Такая галерея довольно часто встречается во французских замках, например в Пон-Валантре в Каоре, но является уникальной для Англии[233].

В той же части Линкольншира и примерно в то же время башни типа той, что была построена в Тэттерсхолле, не были чем-то необычным. В качестве примеров можно назвать башню Кайм в болотистой местности к северо-востоку от Слифорда, башню Хасси на северо-востоке Бостона и башню Мур между Тэттерсхоллом и Хорнкаслом. Но ни одно из перечисленных сооружений не может сравниться с башней в Тэттерсхолле по красоте и размерам, равно как не может продемонстрировать такое же гармоничное сочетание военной и гражданской архитектуры.

Все эти строения в Линкольншире были построены из кирпича: они расположены на местности, где не так много камня и где производство кирпича было более удобным путем, чем доставка каменных глыб из Анкастера или Линкольна. В XV и XVI столетиях кирпич уже был очень распространенным материалом для жилой архитектуры в восточных графствах. И такие строения, как дом в Оксбурге в Норфолке или дом приходского священника в Хэдли в Суффолке с их надвратными башнями, являются яркими примерами работ конца XV века. Старый холл в Гейнсборо в Линкольншире был построен в XV–XVI веках. Он построен главным образом из кирпича, с применением большого количества деревянных деталей и штукатурки в зале и в комнатах в одном крыле здания. При этом эркер выполнен из больших блоков серого йоркширского известняка. Данный материал широко применялся в строительстве церквей в нижней части долины реки Трент. Но в одном из углов территории высится башня, полностью выполненная из кирпича с крестообразными бойницами в стенах нижнего этажа и зубчатым парапетом в верхней части. Этот парапет выступает за контур стены и внешне создает впечатление наличия навесных бойниц. Однако на самом деле они отсутствуют, а промежутки между выступами выполнены в форме арок. При строительстве здесь соблюдался тот же принцип, что и в Уингфилде или Тэттерсхолле: речь идет о жилом здании с мощной башней, которая в Тэттерсхолле, как, например, в замке Уоркуорт, сама служила жилищем.

Но если в замке Уоркуорт старались гармонично сочетать соображения безопасности и комфорта, пусть даже с легким перекосом в сторону обороны, в Тэттерсхолле, несмотря на наличие крытой галереи с навесными бойницами в полу, этот баланс смещен в сторону комфорта. Как Тэттерсхолл, так и Уингфилд принято рассматривать в первую очередь в качестве роскошного жилого строения и уж потом подходить к ним как к укреплениям.

Башня в Гейнсборо является просто имитацией крепостных башен прошлых времен, заставляющих восхищаться своей мощью и вызывающих восторг своей суровой красотой и одновременно навевающих серьезные сомнения в возможности их использования на практике[234].

Изысканная усадьба Комптон, расположенная в укромной долине в Девоншире, в нескольких километрах к западу от города Торки, возможно, была построена примерно в 1420 г. одним из представителей рода Гилберт. Главный вход находится в центре восточной стены, под аркой высотой сразу в два этажа. Его фланкируют массивные опоры прямоугольной формы, которые в нескольких футах над землей оканчиваются ступенчатыми выступами. Но этот вход не ведет к сводчатому коридору с подъемной решеткой и караульными помещениями по бокам: он приводит посетителя прямо в холл. К сожалению, тот холл не сохранился, и часть территории, где он располагался, в настоящее время занята современной постройкой. Но до нашего времени дошел скос для стока дождевой воды с остроконечной крыши, а в южном конце можно видеть входы в кухню и кладовую, а также вход на лестницу, ведущую к галерее для менестрелей. Внутренний двор и жилые постройки опоясаны стеной, оснащенной площадкой. Парапет через определенные интервалы имеет выступы, оснащенные навесными бойницами. Они расположены таким образом, чтобы находились прямо над дверями и окнами. Таким образом обеспечивалось прикрытие самых уязвимых точек жилого здания, таких как расположенное в капелле, которая находилась к северу от холла, большое восточное окно с четырьмя проемами. Вокруг усадьбы не было рва, однако пространство между ней и дорогой, возможно, раньше представляло собой внешний двор, с которого теперь исчезли все следы укреплений былых времен. Само здание является хорошим примером того, как предметы изменяются под воздействием неумолимого хода времени. Жилой дом не был когда-то воздвигнут внутри территории замка. После длительных и кропотливых фортификационных работ, таких как постройка внешних стен, возведение на них зубчатых укреплений, он превратился в укрепленную постройку, к которой вполне можно было применить название «замок». Это здание вовсе не занимало господствующее положение на местности, но скрытая в долине постройка, как и расположенный по соседству замок Берри-Поумрой, могла превратиться в довольно значительное препятствие для грабителей, пробиравшихся в глубь страны из гавани Тор.

Характерное для усадьбы Уингфилд предпочтение комфорта по сравнению с требованиями обороны присуще также и двум ярким примерам жилых построек в Йоркшире, принадлежавшим семье Перси, — Споффорту и Ресселлу. Роскошные усадьбы получили название замков. Но пожалуй, самым удачным примером английского замка лишь по названию является кирпичный дом в Херсмонсу в графстве Сассекс. Строительство этого прекрасного здания началось примерно в 1446 г. при сэре Роджере Файннсе. Постройка располагалась в укрытой низине, находившейся в начале небольшой долины, что не давало замку никаких военных преимуществ. Такое местонахождение можно сравнить с расположением изолированной постройки в Комптон-Уиниатсе или с построенными во времена Елизаветы зданиями в низинах, у берегов рек. Вокруг здания проходил ров с водой, что характерно также и для усадеб Комптон-Уиниатс, Кентуэлл и других частных домов времен Тюдоров[235].

Внушительных размеров надвратная башня находится в центральной части южной стены. Она представляет собой здание прямоугольной формы с двумя высокими фланкирующими башнями, вход и помещение над ним находятся под высокой аркой, что сразу же вызывает ассоциации со снабженными навесными укреплениями арочными входами в замок Чепстоу или Татбери[236].

Надвратная башня, несомненно, выполнена с соблюдением всех канонов военного искусства. Ее парапет и парапеты фланкирующих башен оборудованы навесными бойницами, вход в башню перекрывала подъемная решетка (см. вкл.). И если после появления артиллерии стена потеряла былое значение, оборона ворот все еще считалась важным элементом обороны. Внешний двор, как в Уингфилде, перед главными зданиями отсутствовал. Сам замок представлял собой просто группу построек, возведенных вокруг нескольких внутренних дворов очень небольших размеров. Ни один из таких внутренних дворов не мог выполнить основную задачу классического внутреннего двора замка, а именно служить местом сосредоточения солдат гарнизона для переброски к угрожаемым участкам линии обороны. Холл располагался в обычном для таких зданий месте, на первом дворе сбоку, напротив главного входа. Большинство жилых строений размещалось у восточной стены, из которой в виде полувосьмиугольника выступала алтарная часть капеллы (рис. на с. 403).

Прекрасную возможность для изучения развития замковой архитектуры в Англии дает сравнение Херсмонсу с расположенными по соседству замками Певенси и Бодиам. В Певенси внешняя территория восходит еще к римским временам, а сама крепость представляет собой нормандский замок типа «мотт и бейли» с построенными в нем позднее, главным образом в XIII веке, каменными укреплениями. Бодиам относится к последним, самым совершенным образцам замковой архитектуры в Англии. Херсмонсу же является жилым строением, где все сосредоточено на достижении комфорта. При этом его создатели стремятся внешне придерживаться формы крепости английского феодала-землевладельца. Следующий шаг в этом направлении был сделан в Каудрее близ Мидхерста. Здесь дом, внешне напоминающий замок, был построен в 1530 г. сэром Уильямом Фицуильямом. Единственными напоминаниями о крепости являются зубчатые стены большого холла и великолепная башня-пристройка. Но даже эти укрепления с военной точки зрения примерно аналогичны зубцам башни на территории церкви или монастыря. Сравнение и противопоставление различных зданий на территории графства Сассекс можно продолжить и далее, включив в список ранние крепости Льюис и Гастингс, а также епископский замок Эмберли[237].

Посмотрев на эти строения, а также на то, что осталось от древнего замка Эрендел, можно составить себе ясное представление об истории расцвета и упадка замковой архитектуры в Англии, которое окажется верным по отношению к любому из графств этой страны.

Строительство замков после энергичных, но неровных прорывов времен последних Плантагенетов полностью сошло на нет с установлением сильной династии Тюдоров, когда даже самые знатные подданные смогли почувствовать реальную власть короны. Только один раз, во время гражданских войн XVII века, замки снова стали играть роль настоящих крепостей. Три осады замка Понтефракт, маневрирование королевских войск в долине реки Трент между замками Ньюарк и Бивер, а также укрепленным поместьем Уивертон, оборона замков Денби, Рокингем и Скарборо — все эти эпизоды продемонстрировали то, что феодальные крепости еще не полностью потеряли свое военное значение. Даже такие дома, как усадьба Бэзинг, оказались способными к длительной и упорной обороне. Именно этой поздней войне мы обязаны большинством разрушений замков. В результате многие памятники замковой архитектуры приобрели теперешний вид живописных развалин.

В завершение данного экскурса в историю военной архитектуры может оказаться полезным сослаться на некоторые данные статистики, собранные в период правления короля Генриха VIII и касающиеся состояния некоторых самых известных английских замков во времена, когда идеи Средневековья сменялись новыми. Цветные рисунки замков, которые уже упоминались выше в связи с документами герцогства Ланкастер, относятся, вероятно, к началу правления королевы Елизаветы. Многим они могут показаться фантазией художника. Но точность письменных описаний замков не вызывает сомнений, за исключением неверно приведенных некоторых их размеров. Из всех этих документов ясно следует, что замки как военные объекты устарели, что не только их фортификационные сооружения, но и жилые здания в новые мирные времена пришли в упадок. В отчете о замке Карлайл, датированном 22 сентября 1529 г., красноречиво говорится о небрежном отношении к своим обязанностям со стороны коменданта замка лорда Дэкра. Деревянные ворота надвратной башни внешнего двора сгнили, свинцовые полосы крыши похищены, вероятно с целью продажи; таким образом, вода через бревенчатую крышу протекала вниз, в помещения, вплоть до самого подвала, в котором в те времена размещалась тюрьма графства. Надвратная башня внутреннего двора пребывала в ненамного лучшем состоянии. Но здесь ворота были железными, и поэтому они могли лучше противостоять погодной стихии. Жилые строения в восточной части внутреннего двора были крыты каменными плитами. Крыша главной комнаты провалилась, а проход-галерея между нею и холлом полностью разрушилась. Капелла и примыкающее к ней помещение частично лишились крыши, очаг в нем был разрушен, а комната ниже представляла собой развалины. Сам холл «вот-вот должен обвалиться»; здания кухни и некоторых подсобных помещений были разрушены, а пекарня и кладовая были готовы рухнуть. Через крышу кладовой дождь попадал в погреб, который находился под ней. Главная башня была в ужасном состоянии, поскольку после исчезновения свинца с крыши вода попадала на все три ее этажа, которые были готовы обвалиться. В замке имелась артиллерия, но «это мало значило и мало стоило». В состав артиллерии замка входили 23 железные кулеврины, шесть из которых имели железные колесные оси, или цапфы, для установки на орудийный лафет; 1 небольшая медная кулеврина длиной примерно 0,3 метра; 9 кулеврин. В запасе имелось 45 казенников, 1 железная праща для стрельбы камнями, 4 аркебузы и 2 бомбарды (орудия, стрелявшие по навесной траектории). Боеприпасами для кулеврин и аркебуз служили 560 свинцовых пуль; кроме того, в замке имелось некоторое количество каменных ядер и пороха. Список артиллерийских запасов завершали ружейные ложа, луки и стрелы.

В тот же период был проинспектирован замок Шерифф-Хаттон в Йоркшире. Он сохранился лучше в том, что касалось жилых помещений, так как, насколько мы знакомы с его историей, там постоянно проживали с начала XIV столетия, правда с небольшим перерывом. В замке было три двора: самый удаленный, который служил внешней территорией крепости, средний двор, как в замке Кэри, и малый двор перед внутренними воротами. Холл, кухня, кладовая, погреб, пекарня, капелла и покои хозяина находились во внутреннем дворе. На внешнем дворе располагались пивоварня, мельница с конным приводом, конюшни, сараи и амбары. Согласно отчету, свинцовое покрытие на крышах находилось в плохом состоянии, водосточные желоба и трубы требовали ремонта. Но при этом деревянные крыши строений внутри находились в хорошем состоянии. Стены и башни внутреннего двора, расположение которых было аналогично замку Болтон, «были высоки и прочны, но требовали ремонта с использованием извести и песка». Для починки внутренних ворот требовалось 3 тонны железа. Наружная часть стены среднего двора была частично разрушена; внешний двор оказался «совсем незащищенным»: его стены были разрушены, а ворота отсутствовали. Во внутреннем дворе находился колодец и небольшие пруды у внешней стены, вода из которых использовалась для выпечки хлеба и приготовления пива. Артиллерия замка состояла из шести медных фальконетов на лафетах и двадцати одной аркебузы, для которых были подготовлены шесть бочонков пороха и десять мер (примерно 200 фунтов. — Пер.) металлических ядер и пуль. Кроме того, в замке имелись луки, запасные тетивы к ним, запасы стрел и две формы для отливки пуль.

После обвинения в государственной измене и казни в 1521 г. третьего герцога Бакингема для составления подробного перечня его конфискованного имущества («земель и домов») были назначены два королевских чиновника. Их отчет представлял собой книгу из 88 страниц, где содержалась самая подробная информация, касавшаяся, в числе прочего, и 11 усадеб и замков, принадлежавших герцогу. Согласно приведенным данным, замок Кос на западе графства Шропшир лежал в развалинах, замок Хантингдон находился в полном упадке. Там сохранилась только башня, которая использовалась как тюрьма. Описание замка Окем соответствует его нынешнему состоянию. Замок был «полностью разрушен» и представлял собой «большой участок земли за внешними стенами». Однако там хорошо сохранился холл еще старой постройки. Составители описи рекомендовали сохранить его, поскольку он использовался для судебных заседаний. В отчете также упоминаются три башни замка Ньюпорт (близ города Уск в Уэльсе), в средней из которых располагались водные ворота, через которые «в замок могли входить даже большие суда». Холл и другие постройки, особенно деревянные, были разрушены. Но каменные строения можно было восстановить, так как некоторые запасы обработанного камня и булыжника хранились на территории замка. Как и в замках Карлайл, Лэнсон и некоторых других, подвальное помещение надвратной башни использовалось как тюрьма, а на ее содержание были необходимы средства. В холле замка Брекон была произведена замена крыши на новую, дорогостоящую, с орнаментной отделкой.

Холл был построен так, будто его поставили не тем боком: в каждом крыле здания имелись окна, в то время как в боковых стенах их не было совсем. Несомненно, этот холл был построен над остатками здания XII века, представляющими собой помещение, чьи своды опирались на центральный ряд колонн. Южная стена холла с рядом стрельчатых окон сохранилась; поэтому замечание авторов описи можно отнести к постройке более позднего периода, которая до наших дней не дошла. Во внутреннем дворе замка Кимболтон при прабабке герцога, примерно за 60 лет до описываемых событий, было построено новое здание холла. Старая стена, у которой он располагался, находилась в плохом состоянии, что могло привести к обрушению холла. Вокруг внутреннего двора проходил ров с водой. Внешний двор за рвом зарос травой, но здания конюшни и сараев находились в хорошем состоянии.

Самой сильной крепостью из тех, которыми владел герцог, больше всего похожей на настоящий замок, был Тон-бридж. Это сооружение представляло собой нормандский замок типа «мотт и бейли». Его укрепление «шелл-кип» до сих пор является одним из самых великолепных строений в своем роде. Главная башня-донжон (в отчете не упоминается, стояла ли она на холме) была крыта свинцовой крышей, половина из пластин которой отсутствовала. Во всем остальном замок и его стены были в отличном состоянии, площадки стен были оборудованы как внешним зубчатым парапетом, так и дополнительной стеной в тылу. Надвратная башня, расположенная в северной части замка, сама по себе «являлась сильной крепостью, каких было мало на территории Англии». На восточной стене высилась прямоугольная башня под названием башня Стаффорда, а в юго-восточном углу, близ реки Медуэй, стояла восьмиугольная Водная башня. Главным оборонительным рубежом с южного направления была река, поэтому с этой стороны замок не имел стены. Здесь было возведено основание холла и жилых зданий из тесаного камня (высотой 8 метров). Но эти работы так и не были закончены.

К замкам позднего типа можно отнести Стаффорд и Максстоук (см. вкл.) в графстве Уорикшир. Замок Стаффорд состоял из единственной группы строений, двух башен с каждой стороны и одной в середине южной стены. Холл располагался в середине; под ним находились кухня, кладовые и погреб. С одной стороны холла размещалась главная комната с погребом под ней; с другой стороны — специальная подсобная комната, куда доставлялись блюда из кухни перед тем, как попасть в зал. Каждая из пяти башен состояла из трех помещений. В каждом из помещений был очаг. Башни имели внешние укрепления, то есть «бойницы, вынесенные наружу на выступах». Отдельно от холла стояли здания капеллы, надвратной башни и еще одной кухни. Этот внутренний двор, скорее всего, не был окружен стеной. Замок Максстоук, первоначально принадлежавший семье Клинтон, был построен и укреплен после 1345 г. (как указано в разрешении, полученном от короля Эдуарда III). При герцогине Анне, той самой, при которой был возведен холл в замке Кимболтон, замок был в значительной степени отремонтирован. Крепость имела внешний двор, где располагались надвратная башня, конюшня и амбары с каменными стенами и шиферной крышей. Замок, «как это было принято в старину», окружал ров с водой. Дом был квадратной формы; по углам помещались башни, он имел внутренний квадратный двор; рядом с мостом через ров находилась надвратная башня со сводчатым входом. Холл, капелла, главная комната и жилые помещения поддерживались в основном в хорошем состоянии, хотя и не все здания были достроены: некоторые из них требовали завершающих облицовочных работ. Далее отдельно говорится о наличии каминов, а также об общей планировке зданий: удобство прохода к капелле, вернее, к ее галерее или галереям, ведущим туда от различных помещений на втором этаже, в конце холла и главной комнаты.

Усадьбу Риттл в графстве Эссекс, пусть даже она окружена рвом, вряд ли можно отнести к разряду замков. Это было деревянное здание с внутренним двором прямоугольной формы. Там не было большого зала, а только гостиная. Замок Торнбери в графстве Глостершир, напротив, несмотря на то что он служил по большей части личной резиденцией герцога, сохранил в себе некоторые элементы военной архитектуры. Здесь не было рва, но были внешний и внутренний дворы. Здания внешнего двора не были достроены.

Из построек на западной и северной частях вообще мало было таких, где строители добрались выше фундамента. Вход во внутренний двор располагался в западной части прямоугольника, но на севере и на западе территории замка были достроены только нижние этажи зданий. Эти постройки были выполнены из тесаного камня, в то время как на внешнем дворе тесаный камень использовался только в оконных и дверных проемах и для угловой кладки. Восточный блок зданий состоял из холла и кухни. Обе постройки были очень старыми и простыми по планировке и внешнему виду. Но южный, более новый комплекс зданий был полностью закончен. Сюда входили величавые здания нестандартной постройки. От южного комплекса вела деревянная галерея, облицованная камнем, состоявшая из верхнего и нижнего уровней. Она пересекала сад в южной части территории и приводила к приходской церкви и семейной капелле герцога. Великолепной отличительной чертой этой усадьбы, которая становилась все больше и больше характерной для дворцов английской знати того времени, были роскошные парки восточнее замка, а также сады в восточной и южной частях территории крепости. Между восточным садом и Новым парком располагался фруктовый сад, «по многим аллеям которого можно было свободно гулять». А вокруг фруктового сада были другие аллеи между высокими деревьями и множество живописных мест, где росли боярышник и лесной орех.

Замок Торнбери достиг этого уровня своего незавершенного великолепия всего за несколько лет до того, как проводилась вышеупомянутая инспекция. На воротах внешнего двора имеется надпись, содержащая дату «1511 год», а в нижней части дымохода, выложенной кирпичами с узорами, написано «1514». До сих пор можно наблюдать почти все те здания, которые были упомянуты в отчете. В замках Торнбери и Максстоук до сих пор проживают, и именно в Торнбери особенно хорошо сохранилось все то, о чем рассказывали чиновники, готовившие опись. Особенно ценным в этих документах является то, что там рассказывается нечто произошедшее накануне эпохи Возрождения, дается описание состояния ряда крепостей, относившихся практически ко всем стилям военной архитектуры, развивавшимся под влиянием сложившихся обстоятельств и быстро становившимся устаревшими. В Тонбридже мы видим замок типа «мотт и бейли» раннего нормандского периода, имевший чисто военное назначение, усиленный каменными стенами, донжоном и башнями тогда, когда это стало остро необходимо. На примере замка Карлайл мы наблюдаем крепость с маленьким внутренним двором и большой башней, перед которыми находился обширный внешний двор, используемый для нужд гарнизона, а также как место, где в случае войны должны были найти убежище окрестные жители со своими домочадцами и скотом. К сожалению, здесь не представлено ни одного замка, построенного в золотую пору расцвета военного зодчества в Англии. Тем не менее на примере замка Брекон можно проследить тенденцию роста значения внутренних жилых построек на территории крепости. В Шерифф-Хаттоне мы имеем дело с квадратным в плане замком постройки XIV века с угловыми башнями с его окруженным стеной внешним двором, который одновременно использовался как двор на ферме. Замок Стаффорд, план которого, по существу, повторяет современный находящийся здесь дом, является укрепленной резиденцией и имеет много аналогов на территории Северной Англии. Жилой дом, окруженный рвом, каковым является Максстоук, сохраняет все ту же планировку квадратного двора и имеет некоторое количество оборонительных укреплений. Однако он строился в первую очередь как жилой дом, а его стены и башни не имеют той высоты и прочности, что их аналоги в замках Шерифф-Хаттон и Болтон. Здесь, как и в замке Торнбери, все еще сохраняется концепция внешнего двора. Но в Торнбери главные усилия архитекторов сосредоточены на строительстве красивой усадьбы; они почти отбросили идею укрепленной крепости. Дни замков и городов, окруженных крепостными стенами, были сочтены. Перед лицом способов нападения, которые строители нормандских замков не могли себе даже представить, военные инженеры вышли на новые уровни, когда соображения архитектуры уже не имели особого значения. Архитектура войны, которая вначале нашла свое воплощение в земляных укреплениях, а затем явила себя в камне и, наконец, достигла своего пика в концентрическом плане обороны средневековых крепостей, уступила свое место новому витку науки, когда все более важную роль стало играть оборудование земляных укреплений с использованием естественного рельефа местности.