Багамарама

Глава 4

Через час Чип опустил ширму из оргстекла, отделяющую его от салона, и сообщил, что пора заправиться. Притормозил у магазинчика «7—11». Народу тут было тьма-тьмущая, так что пришлось занять очередь и подождать. Во Флориду отовсюду стекались отдыхающие: здесь стояли машины с номерами самых разных штатов, с закрепленными на крышах шезлонгами и велосипедами. Тут были и работяги в пикапах со стремянками и козлами для пилки дров в кузовах, и пожилые пары на стареньких «крайслерах». Старики, выйдя из машины, тряпочкой смахивали налипших на лобовое стекло жучков и никак не могли разобраться, «куда, черт побери, совать этот новомодный пистолет». Но вот подошла и наша очередь. Чип залил в лимузин двадцать четыре галлона и направился в уборную. Я вылез из машины и потянулся.

Что-то я сдал в последнее время. Пожалуй, никогда еще так не распускался. Время в тюрьме каждый коротал как мог, и очень многие накачивались до чудовищных размеров — смотреть было страшно. Я же попросту валялся на койке и читал книжки. Про море, про матросов и плавания. Уговорил всего Патрика О’Брайена, все двадцать книг про Джека Обри и Стивена Матурина. Освежил в памяти трилогию «Баунти», которую впервые прочел лет в двенадцать, еще пацаненком. Помню, тогда-то я и понял, что отныне сухопутная жизнь мне заказана. Потом буквально проглотил книжку про Эрнеста Шекелфорда и его полную тягот антарктическую экспедицию. Опасности, лишения — на фоне их свои беды казались не такими страшными.

Я по-прежнему опасался преследования и не спускал глаз с выезда на трассу — вдруг мелькнет знакомая машина с тонированными стеклами. Пока, похоже, никто не собирался вызывать меня на «разговор по душам». Впрочем, рано радоваться: мне дали лишь временную передышку. Они свое еще наверстают. Если я правильно вычислил, кто стоит за Козлиной Бородкой и Раулем, тогда меня так просто в покое не оставят. Уж если этот человек решил заняться мной вплотную, за гориллами дело не станет: у него подручных — не сосчитать. Единственное, что мне пока не ясно, — с какой стати ему засвечиваться, ведь по закону он мертвец. Собственно говоря, только так ему и удалось избежать тюрьмы.

Я прошелся вокруг лимузина и встал перед водительской дверью. Там, сбоку, отошел кусок приклеенного скотчем картона. Не долго думая, я дернул, и моему взгляду предстал феноменальный образчик акриловой живописи: здоровенные розовые титьки с крохотной лампочкой в каждом соске. Над этой пышностью было нарисовано лицо с игривой улыбкой и большой шевелюрой. Рядом крупными буквами с завитушками было выведено: «„Киски-Ириски“ — лучшие мадам Форт-Лодердейла».

Я обернулся: на меня уже поглядывали. Лимузины сами по себе видишь не часто, а такие, с голыми титьками и розовыми рюшечками, и подавно.

Чип вышел из магазина и направился ко мне. Он попивал газировку из большого стакана и, сам того не желая, притягивал к себе взгляды окружающих. Да, мой водила — зрелище не для слабонервных: здоровенный бугай в тесной шоферской форме, из-под кепки выглядывают желтушного цвета волосы, на носу — очки с пронзительно-синими стеклами. Будто с другой планеты свалился, этакая помесь Халка Хогана и Капитана Кенгуру.

Он приблизился ко мне, за раз осушил свой здоровенный стакан и перевел взгляд на кусок картона, который я так и держал в руке.

— Кто просил отрывать?

— Хотел посмотреть, что под ним. Значит, вот где ты работаешь…

Чип пожал плечами и не ответил.

— Так это, выходит, тусовочная машина у вас, в «Кисках-Ирисках»?

— Ну да. — Он хмыкнул. — Мы ее окрестили «мерседес-бабенц».

— Славненько.

— А знаешь, как твой диван называется? Насестом.

— Ишь ты.

— Чего там только не вытворяют.

— Могу себе представить, — ответил я.

Обошел автомобиль и сорвал лист с другого боку, где красовалась совершенно идентичная эмблема. Я бросил обе картонки в мусорный бак и сказал:

— Чип, слушай.

— Ну?

— Ты не против, если дальше я впереди поеду?

В дороге мой шофер врубил магнитолу. Громко. То есть очень громко. И постоянно переключал каналы. Мы слушали рок, кантри-вестерн и музыку, которой я даже не подберу названия. Я не возражал и смотрел в окно. Мы пересекали северную Флориду с ее рекламными щитами и пастбищами, жилыми фургонами и парковками для трейлеров. Мы проезжали убогие иссохшие городишки, которым «посчастливилось» проклюнуться вдалеке от побережья и «Диснейленда». Что ж, для кого-то и это дом.

Перед самым Лайв-Оком попали в зону, где вообще ничто не ловилось, и Чип выключил радио. Какое-то время мы ехали молча, а потом мой попутчик спросил:

— Так эта дамочка, с которой ты повязан, она вроде как при бабках?

— Ну да, кое-что сколотила, — ответил я. — Много работает. Она усердная.

— Журнал у нее свой — так, что ли?

— Верно.

— Небось до хрена платят?

— Да по-всякому бывает, — ответил я. — Ну владелец-то получает порядком.

— Водятся у нее денежки, говоришь?

Он, конечно, проявлял немереное любопытство, но я отвечал с охотой. Просто мне было приятно рассказывать о Барбаре — вроде как льстило самолюбию. К тому же ведь надо о чем-то трепаться, а тут какая-никакая общая тема. Я пару минут поразмышлял, кто из наших знакомых водит дружбу с подобными ухарями, да потом бросил: меня везут куда надо, и нечего всякой ерундой загружаться.

— В общем, есть такой журнал, «Тропики» называется, — пояснил я. — Она с него начинала. Там рассказывается о Карибах. Предназначен для туристов и путешественников, профессионально сделан. Есть отдельные мелкие издания для каждого острова в отдельности из цикла «Лайв!». Скажем, «Барбадос Лайв!» или «Ямайка Лайв!» — да много их там.

— Где ты только подцепил такую цыпочку? — полюбопытствовал Чип.

— Пару лет назад она заказала вечеринку на воде. Решили всей компашкой скататься к берегам Менорки — вроде как девичник устроить.

— Она оттуда, что ли?

— Нет, это я оттуда. Живу там. А она из Уинтер-Парка. Есть такой городок рядом с Орландо. Красивый. Там у них и офис находится. Издательство «Орб медиа».

— А много у нее народу подчиненных?

— Ну, не знаю. Человек тридцать, а то и сорок. Сказать по правде, я в ее дела особенно не вникаю.

— Так чем ты занимаешься-то? Лодку держишь? — спросил Чип.

— Держал раньше, и не одну. Только теперь нет у меня ничего.

— Катал людей по реке, значит? Такой у тебя бизнес?

— Ну да, и еще там по мелочи, — ответил я. — Морские прогулки, закат под парусами, глубоководная рыбалка, чартер на Багамы. И плоскодонка у меня была… Да теперь только…

Все забрали, ничего не осталось. Впрочем, черт с ним, хватит о прошлом горевать. Скорее на Багамы к Барбаре! Правда, есть тут у меня одно дельце, последнее.

— А ты какой дорогой в Форт-Лодердейл едешь? — спросил я Чипа.

— Пересеку Семьдесят пятую и пошурую на юг до главной магистрали. Так сюда и добирался.

— А давай-ка свернем с трассы и проедемся по Менорка-Бич: хоть домой загляну.

— Крюк больно большой, — буркнул Чип. — Спешить надо.

— Куда нам спешить? Самолет у меня завтра. На свидание, что ли, опаздываешь?

Чип обернулся. Он, видимо, думал убить меня взглядом — правда, я так точно и не понял: под очками не видно.

— Дело одно есть, — ответил Чип.

— Так подождет твое дело. Тебе Барбара за два дня заплатила. А у нас еще и первый толком не начинался. Давай рули на Менорку.

С минуту мы ехали молча: Чип яростно вцепился в руль и беспокойно ерзал. Потом взглянул на меня и заявил:

— Дороги не знаю, а карту не прихватил.

— Не беда, я подскажу. Чешешь до Окалы, на развязке съезжаешь с Семьдесят пятой и по Четыреста сорок первому до самого Педро, там будет лес на Сорок втором, на Четыреста пятьдесят втором держись правой стороны, съедешь на Сорок четвертое, оно ведет на Де-Ленд, и дуй до упора. Там уж до Менорки рукой подать. Запомнил?

Чип демонстративно покатал язык за щекой, врубил радио на полную серовышибалку и дальше крутил баранку с совершенно равнодушным видом, словно ему совершенно по барабану, что рядом с ним сидит «мистер Ходячий Атлас».

Ехали молча, только временами я говорил, куда сворачивать. Пару раз слышали выпуски новостей. Где-то на островах Ки на берег вынесло лодку с кубинцами. Ко Дню труда ожидается повышение цен на топливо на пятнадцать центов за галлон. Замеченная синоптиками область низкого давления в семистах пятидесяти милях к востоку от островов Тюркс и Кайкос грозит вылиться в третий тропический ураган этого сезона. Ему уже присвоили имя: Курт.

Мы подъезжали к Де-Ленду, когда у Чипа забренькал сотовый телефон. Он взглянул на номер, но отвечать не стал, а через пару минут подрулил к ближайшему магазинчику и остановился.

— Надо отзвониться, — сказал он. Вылез из автомобиля, отошел в дальний угол парковки, попутно набирая номер, и принялся с кем-то разговаривать.

От нечего делать я заглянул в бардачок. Собственно, ничего удивительного там не обнаружилось: куча презервативов, нечто напоминающее трубку для гашиша и аптечка первой помощи. Короче говоря, все, что нужно обстоятельному путешественнику. Еще тут валялось несколько визиток с эмблемой «Кисок-Ирисок» и надписью: «Чип Уиллис. Доставка и сопровождение». Значит, наш приятель сутенер. Вот это уже в его стиле. Я взял себе карточку — мало ли пригодится, в жизни всякое бывает. Кризис среднего возраста или еще какая напасть. Захочу куда-нибудь смыться, покурить, поквохтать с цыпочками на насесте. А может, какой-нибудь добродетельный хмырь раньше пристрелит.

Открылась дверь, и в салон заглянул Чип.

— Мне еще кой-куда надо позвонить. Так что обождать придется.

— А в машине не можешь разговаривать? — поинтересовался я.

Он покачал головой:

— Связь хреновая. На улице лучше слышно. Хочешь — прогуляйся или пожевать что-нибудь возьми.

А что, удачная мысль. Я вылез из авто и спросил, что ему купить.

— Большой стакан диетического «Доктора Пеппера» и «Читос», большой пакет.

Он сунул руку в карман, извлек пригоршню монет, но я отмахнулся.

— Угощаю.

Хотелось как-то загладить перед ним неловкость, все-таки столько еще вместе переть.

Зашел в «7-11». Воспользовался удобствами, сполоснул руки, умылся. Взял себе бутылку воды и все, что заказывал Чип. Выложил три доллара и шестьдесят семь центов — из денег Барбары.

Когда же вышел на улицу, лимузина и след простыл.