Бестиарий

ГЛАВА 12

Опасения Картера сбылись: именно этой карнавальной атмосферы он боялся.

Гандерсон передал пресс-релиз средствам массовой информации, и «Лос-Анджелес таймс» (наряду с другими изданиями) напечатала статью о первобытном человеке, втором с 1915 года за всю историю существования США, найденном при раскопках в колодце № 91 в Ла-Бре. Информация произвела на местную публику эффект разорвавшейся бомбы.

И вот сегодня Картер, находившийся на дне колодца, видел над головой десятки любопытных лиц, прижавшихся к стеклу смотровой площадки. Все они с нетерпением ждали, когда грязный скелет их древнего предка появится из этой безымянной могилы. Охранники уже оттесняли их, стремясь освободить место для следующей волны посетителей, но любопытствующие все прибывали и прибывали. Картер заметил, что в этой обстановке Розали и Клод, два самых надежных его работника, стали более сосредоточенными, даже хмурыми. Зато Миранда, похоже, была не против ощутить себя звездой. Гандерсон согласился с предложением Картера особо отметить молодого палеонтолога за находку, и девушка просто преобразилась. Теперь она являла собой нечто среднее между Пэрис Хилтон на вручении призов MTV и Луисом Лики, известным археологом, работавшим в африканском заповеднике Олдувай-Джордж. Сегодня Миранда вырядилась в облегающие шорты цвета хаки и зеленую футболку без рукавов с массой молний и накладных кармашков, на груди которой красовалась надпись «КОЛОДЕЦ № 91. КОМАНДА ПО РАСКОПКАМ» (где, интересно, она заказала такую?), и высокие черные ботинки с подковками, призванные в основном подчеркнуть длинные загорелые ноги. Время от времени она отрывалась от работы, поднимала голову, демонстративно отирала пот со лба и заодно оглядывала смотровую площадку, где толпились ее поклонники.

Самым преданным и заинтересованным из сторонних наблюдателей был постоянный посетитель Ла-Бре, которого местные охранники окрестили Джеронимо. Картер видел, что индеец пялится на них с самого утра, при этом губы его шевелились, точно он произносил какие-то заклинания.

— Если бы я только знала, что попаду в программу новостей «Свидетель», — заметила Розали, зачерпывая очередную пригоршню грязи, — то загодя села бы на диету.

Клод хмыкнул и сказал:

— А я бы надел парик.

— Ну что я могу вам сказать? — ответил Картер и вытер руку о край черного ведра. — Теперь вы знаменитости, и пути назад к обычной жизни уже нет.

Действительно, еще накануне программа «Свидетель» прислала на площадку съемочную группу; они спустились в колодец с камерой и микрофоном, сделали несколько крупных планов Картера и его команды, продолжающих искать то, что ведущий позже назовет «первым человеком, когда-либо гулявшим по бульвару Уилшир». Комментатор тут же подхватил эту мысль и заметил, что движение в ту пору было менее интенсивным.

— Осторожно, не поранься, — сказал Картер Клоду: тот слишком глубоко погрузил руки в густую смолу, где находились человеческие кости.

Для ускорения раскопок были приняты экстраординарные меры, деньги на них ученый раздобыл из дискреционного фонда. Первым делом он распорядился приобрести и установить тонкие стальные пластины, отделяющие нужный квадрат от соседних, пластины были вкопаны со всех сторон на глубину десять футов. Хотя они не мешали черной жиже подниматься снизу, поверхность оставалась относительно чистой и гладкой.

По личному указанию Гандерсона на лужайке у дальней части колодца установили огромную турбину с толстыми шлангами, и она с ревом всасывала мусор и так называемую матрицу — каменистый липкий материал, окружающий находку. Поначалу Картер яростно сопротивлялся: матрица была чрезвычайно важна для определения и анализа останков, но Гандерсон уступил лишь частично. Директор требовал, чтобы человеческие останки были извлечены сейчас же, немедленно, но все же распорядился, чтобы матрицу тоже собрали и хранили в отдельной большой емкости, предварительно обработанной изнутри паром. С одной стороны, Картеру хотелось плакать, но с другой — он велел себе относиться к этому практически: находка уникальная, и, если он не хочет, чтобы Гандерсон отобрал ее и передал какому-нибудь дилетанту, что может нанести непоправимый ущерб, следовало идти на уступки.

Однако подобные компромиссы были не в его характере, и он время от времени неодобрительно косился на шланги, затем просто запретил себе смотреть на них.

— Как думаешь, не пора ли начать пластовать? — с невинным видом спросила Миранда. Она считала эту процедуру не только занимательной, но и весьма эффектной для киносъемок. Сразу за тем, как на поверхность удавалось извлечь окаменелости, их пластами укладывали прямо на месте, чтобы защитить и сохранить во время процесса экстракции.

Но до этого оставалось еще как минимум несколько дней.

— Рано, — ответил Картер. — Сперва надо снять большую часть смолы.

Миранда громко вздохнула.

— Затем попытаться установить, где именно и как глубоко залегают останки. Мы же не хотим ничего потерять, ни малейшей частички, верно?

Миранда уже чуть не плакала.

— Только тогда, думаю, их удастся благополучно извлечь.

— Так какой у нас выбор? — спросил Клод и поправил очки кончиком выпачканного в смоле пальца.

— Есть несколько вариантов, — ответил Картер, хотя сейчас ему не слишком хотелось вдаваться во все эти подробности.

Да, существовало несколько известных методов хранения ископаемых: их перекладывали слоями гипса, или прозрачной канифоли, или листами алюминиевой фольги с напыленной на нее полиуретановой пеной, но он пока что еще не решил, какой из них будет использовать. Картер понимал: его находка имеет огромное значение, не только научное, но и политическое. Это были останки предка, аборигена, и на всех этапах хранения и исследования с ними следовало обращаться с должным уважением.

Словно в ответ на его мысли наверху раздался грохот. Картер поднял глаза и увидел Джеронимо, тот барабанил кулаком по плексигласу и что-то неразборчиво кричал.

— Так и знал, что в один прекрасный день он сойдет с катушек, — заметил Клод.

— Но почему именно сейчас?

— Может, из-за этого? — сказала Миранда.

Она указала в самый центр квадрата, где на черной маслянистой поверхности возник бугор — верхняя часть черепа. Это было просто чудо, ведь всего минутой раньше эта часть квадрата была затянута плотным слоем непроницаемой жижи, а теперь из нее, словно пловец, стремящийся глотнуть воздуха, всплыл человеческий череп с пустыми глазницами.

Все онемели, даже Картер.

Стук стал еще громче, Картер поднял глаза и увидел, как охранник схватил Джеронимо за руку и оттаскивает прочь от смотрового окна. Другие зеваки тоже отступили, правда, только после того, как один или двое сделали снимки сенсационной находки.

— Откуда?.. — воскликнула Розали, и в голосе ее слышалось благоговение.

— Не знаю, — пробормотал Картер. — Никогда прежде не видел, чтобы вот так… всплывало.

Может, причиной тому послужили стальные пластины, сдавившие грунт? Или насосы, сумевшие за несколько часов произвести работу, на которую прежде уходили долгие дни? Его команда начала копать в районе руки, Картеру казалось, что он до сих пор ощущает прикосновение костлявых пальцев. Но он никак не ожидал увидеть череп так скоро. По предположениям палеонтолога, он должен был бы находиться на глубине фута или двух.

Очевидно, тело лежит в колодце горизонтально.

— И что теперь? — спросила Миранда.

Картер увидел, что наверху со смотровой площадки уводят последних посетителей, он даже слышал приглушенные толстым стеклом протесты.

Клод, Розали и Миранда ждали дальнейших распоряжений. Картер вновь сфокусировал все свое внимание на черепе. Взял чистую ветошь, оттер ею пот со лба. День выдался жаркий, градусов восемьдесят, а здесь, под навесом в колодце, еще на пять или десять больше. Поверхность смолы выглядела более разжиженной, чем обычно. Почему-то Картеру вспомнилось выражение заядлых рыбаков «нервные воды», так они описывали место, где рыба проявляла наибольшую активность. Что ж, это можно назвать «нервной смолой».

— Надо отвести насосы от колодца, — сказал он. — Взять пустые ведра и начать собирать все подряд, что попадет под руку, сколь бы незначительной ни показалась находка.

По опыту Картер знал, что из подобных колодцев можно извлечь крохотные фрагменты костей, превратившуюся в кашу листву, даже скелеты насекомых. Смола не смешивалась с водой и могла содержать все, что угодно, окрашивая ископаемые в черные или коричневые тона, и при этом прекрасно сохранять все органические фрагменты, которые в любом другом случае были бы смыты и унесены подземными водами. Смола, она же гудрон, смертельная для всех существ, на протяжении тысяч лет могла прекрасно сохранять их, как никакая другая среда. В результате окаменелости находят именно здесь и больше почти нигде. Среди этих находок — слуховые косточки млекопитающих, хрупкие птичьи кости, надкрылья жуков, сохранившие переливчатую раскраску. Куски окаменевшего дерева из таких колодцев, если их разломить надвое, выглядят свежими, а если поднести спичку, будут гореть.

И вот все четверо в напряженной тишине вновь принялись за работу. Близость черепа, его пустые глазницы, черные, оскаленные в жутковатой улыбке зубы — все это делало любую беседу невозможной, неуважительной, даже богопротивной. Картер не сводил с него глаз и вдруг поймал себя на том, что пытается высвободить руку, как это было несколько дней назад. И тут откуда-то издали донеслись странные звуки, происхождения которых он не мог определить.

Сперва показалось, что это звон цепей. Затем — неразборчивые крики. Потом Клод вдруг поднял голову — в его бифокальных очках на миг отразилось солнце — и крикнул:

— Картер! Смотри!

Картер обернулся и увидел Джеронимо. Индеец в своей неизменной замшевой куртке с бахромой спускался по железной лестнице, ведущей на дно колодца, и что-то бормотал: без сомнения, то были какие-то заклинания на его индейском языке. Спускался он очень ловко и быстро. Когда до дна оставалось всего несколько футов, он отпустил стальные кольца и спрыгнул вниз, прямо на деревянный настил, тянущийся по всему периметру колодца; доски заходили ходуном. Очевидно, охранники отпустили его — ну не сумасшедшие? — и он перелез через изгородь и вернулся к месту раскопок.

Что прикажете теперь с ним делать? Картер вскочил — с рук его капала черная жижа — и крикнул:

— А ну, пошел отсюда к чертовой матери!

— Нет! — крикнул в ответ индеец и, бесшумно ступая по настилу ногами, обутыми в мягкие мокасины, двинулся к квадрату, возле которого они работали.

Картер быстро обошел Миранду и попытался преградить ему путь, Розали с Клодом так и замерли на месте по другую сторону колодца. «Было бы под рукой какое оружие, — подумал Картер. — Ведро взять, что ли?»

— Вам сюда нельзя, — сказал он спокойным ровным голосом.

Джеронимо перекинул черную косичку через плечо и вскинул подбородок.

— Это вы уходите! — крикнул он в ответ. — Вы все!

— Никуда мы не пойдем, — твердо ответил Картер.

— Еще как пойдете! — завопил Джеронимо.

Только сейчас Картер заметил, что у него в руке охотничий нож с грозно поблескивающим лезвием.

Миранда тоже увидела нож и ахнула.

— Берегись, Картер! — крикнул Клод. — Он вооружен!

«Еще хуже, — подумал Картер. — Парень совершенно безумен!» Черные глаза сверкали неукротимой злобой, над ожерельем из крупной бирюзы на горле вздулись жилы.

— Ладно, — сказал Картер и демонстративно поднял обе руки. — Почему бы нам всем не прекратить работу и не подняться наверх? Вовсе не обязательно говорить здесь, в колодце.

Джеронимо приблизился еще на шаг и замахнулся рукой с зажатым в ней ножом.

Картер отпрянул и натолкнулся на Миранду.

— Иди на ту сторону, быстро, — бросил он ей через плечо. — Поднимайся на смотровую площадку.

Именно так каждый день они попадали к месту раскопок, по узким ступенькам. Уголком глаза он заметил, что Клод наклонился к ведру, и сказал:

— Нет, делать ничего не надо. Просто уходите. Все. Быстро!

Розали первая развернулась и направилась к лестнице, но Клод выжидал.

— Делай, что я тебе говорю! — прикрикнул на него Картер.

Джеронимо добился своего — ненавистные ему люди отступали. Он стоял на настиле, широко расставив ноги, между которыми тянулся шланг насоса, грудь вздымалась, он не сводил глаз с Картера.

— Миранда, — тихо сказал Картер, — обойди с другой стороны и поднимайся.

— Я вызову полицию, — сказала она.

«Прекрасная мысль», — подумал Картер. Но что он будет делать до прибытия полиции?

Миранда вышла из-за спины Картера, теперь все внимание Джеронимо было приковано к ней. Возможно, думал Картер, все дело в белокурых волосах, плотно облегающей майке и шортах. Но тут губы Джеронимо оскалились в злобной ухмылке.

— А я видел тебя по ящику! Ты та самая сучка, которая все это начала!

Он рванулся к Миранде, и выбора у Картера теперь не было. Он бросился вперед, схватил шлаг, что тянулся между ног Джеронимо, и резко дернул его. Джеронимо пошатнулся, споткнулся, но устоял и набросился на Картера, полоснув его ножом по руке.

Вид крови, бегущей струйкой по руке и стекающей в черную смоляную жижу, на какой-то момент приковал его внимание.

Картер понял, что ранен, но боли почти не почувствовал — видимо, удар был нанесен молниеносно острейшим лезвием и возбуждение было слишком велико.

Он понимал только одно: надо как можно быстрее убираться отсюда. Тем более что Клод с Розали уже находились наверху, а Миранда, грохоча тяжелыми ботинками, поспешно поднималась по металлическим ступенькам.

Он посмотрел вверх, на смотровую площадку, в надежде увидеть полицейского или охранника. Но увидел лишь пепельно-серое лицо Розали. Она что-то кричала, но голоса он не слышал.

Нет, надо бежать от этого безумца. Картер сделал обманное движение, рванулся влево; Джеронимо пробежал несколько шагов в ту же сторону по шатким мосткам. Картер метнулся к задней стене колодца и ухватился за железные скобы лестницы. Если удастся быстро взобраться наверх…

Но у индейца была отличная реакция: не успел ученый подняться на первую ступеньку, как тот оказался рядом и тут же на него набросился. Пришлось Картеру остановиться и развернуться к противнику лицом. Он успел перехватить руку с зажатым в ней ножом.

— Ты обесчестил моих предков!

Картер пытался оттолкнуть его, настил под ногами ходил ходуном.

— Ты должен умереть! — яростно выкрикнул Джеронимо, брызги слюны полетели Картеру прямо в лицо.

Они отчаянно боролись, стараясь сохранить равновесие на узких досках над черной поверхностью колодца. Картер не отпускал руку с ножом, в глазах его сверкала ярость.

Индейцу удалось-таки вырвать руку. Он торжествующе улыбнулся, и в тот же момент Картер ударил его так сильно, что противник отлетел назад, подошвы мокасин заскользили по доскам. Секунду-другую казалось, что Джеронимо удастся устоять на ногах, но он вдруг резко откинулся назад и упал в колодец со звучным всплеском.

Волны жидкого вязкого вещества разошлись в разные стороны, потом вернулись.

Джеронимо плавал на поверхности, точно листик на воде.

Картер тяжело дышал, согнувшись пополам.

Смола вдруг забурлила, закипела.

Глаза Джеронимо расширились от страха, он почувствовал, что тонет.

Картер зажал руку над раной, чтобы остановить кровотечение.

Вот из виду скрылись ноги Джеронимо, черная вязкая жижа неумолимо засасывала его.

— Тону! — хриплым от ужаса голосом заверещал Джеронимо.

Он замахал руками, забарахтался, но бахрома замшевой куртки намертво увязла в смоле.

Он не то чтобы тонет, думал Картер, здесь не зыбучие пески. Смола просто обволакивает любое живое существо и держит до тех пор, пока оно не прекратит всякое сопротивление.

— Лежи тихо, не двигайся, — сказал Картер.

— Да пошел ты, тварь! — истерически взвизгнул в ответ Джеронимо.

— Если не будешь дергаться, мы тебя вытащим.

«Мы, — подумал Картер, — или вызванные спасатели».

— Тону! — снова крикнул Джеронимо, и тут Картер впервые заметил, что смола на самом деле куда более жидкая и подвижная субстанция, чем он думал и наблюдал раньше. Теперь Джеронимо засосало уже по пояс, а вокруг поднимались на поверхность мелкие пузырьки метана.

— Держись, — сказал ему Картер и начал оглядываться по сторонам в поисках какого-нибудь предмета, который можно бросить тонущему.

Шланг от насоса! Картер начал подтаскивать его к краю. Но длина оказалась недостаточна.

Он продолжал отчаянно озираться по сторонам.

— Вытащите меня отсюда! — верещал Джеронимо. Он уже погрузился по грудь. — Вытащите из этого дерьма!

Картер быстро расстегнул ремень.

— Брось нож!

— Не могу, — ответил Джеронимо.

Рука с зажатым в ней ножом была покрыта толстым слоем черной жижи.

«Придется рисковать», — подумал Картер.

Выдернул ремень из брюк, распластался на настиле и бросил конец с пряжкой к свободной руке Джеронимо.

Тот не успел ухватиться. Картер оттянул ремень назад, бросил снова.

На этот раз Джеронимо удалось поймать конец, но вязкая смола доходила уже до плеч и останавливаться, похоже, не собиралась.

— Полиция едет! — крикнула сверху Миранда.

— Добудь мне веревку! — закричал в ответ Картер. — Быстро!

— Спасите! — вопил Джеронимо. — Помогите!

Весь гнев его улетучился, в глазах светился только страх.

Картер обернул ремень вокруг кулака и попробовал подтащить к себе утопающего.

— Помоги, — прошептал Джеронимо, в голосе его слышалась уже только отчаянная мольба.

— Я пытаюсь, — ответил Картер и потянул снова, но это было все равно что плыть против течения в мощном потоке.

Смола окутывала Джеронимо уже по шею, пузырьки метана лопались с тихим треском.

— Держись, — повторил Картер.

Но он видел: индеец уже окончательно выбился из сил. Смола продолжала затягивать, засасывать человека на дно колодца.

Вот она поднялась до подбородка, затем — до губ. Джеронимо пытался откинуть голову назад, чтобы не залило рот и ноздри. Черная косица свисала с шеи, большая ее часть уже спряталась под липкой жижей и скрыла бирюзовое ожерелье. Он пытался поднять руки, но вязкая масса не пускала.

— Нет, — невнятно пробормотал Джеронимо, когда черная жижа начала заливать лицо, — нет…

Картер изо всей силы дернул за ремень — и тот вылетел наружу: Джеронимо отпустил конец.

Голова начала погружаться, смола заливала нос и глаза — несколько секунд они смотрели на Картера с ужасом и немым укором, потом и их залило пузырящейся массой. Это был взгляд кролика, которого удав сжимает стальной хваткой.

Затем смола покрыла его лоб, и теперь была видна лишь макушка с блестящими черными волосами, разделенными посредине пробором.

— Копы прибыли! — крикнула Миранда.

Картер услышал характерное потрескивание и невнятные голоса, доносившиеся из раций, пока полицейские торопливо спускались по железным ступеням.

— Где парень с ножом? — крикнул один из них Картеру.

Черная масса качнулась последний раз, поглотив свою жертву целиком. Ремень выпал из руки Картера; макушка индейца исчезла в глубине колодца.

Какое-то время маслянистая поверхность еще бурлила и колебалась, словно переваривая свою добычу, затем застыла, вновь став неподвижной и гладкой над свежей могилой, где был теперь похоронен Джеронимо.