Большая проблема

Глава 12

Ночь прошла спокойно, я благополучно выспался, остальные тоже. Даже когда один великан ворочался во сне, никто не пострадал. Распрощавшись с местными, наш небольшой отряд двинулся в дальнейший путь. Настроение у всех после ночи под крышами, а не на свежем воздухе, было приподнятое.

Мне вспомнилась песенка бременских музыкантов, для которых стенами были сосны великаны, крышей небо голубое, а счастьем жить такой судьбою. Что ж, надо признать, что я бы в их компанию не вписался отнюдь не потому, что паршивый музыкант. Мне всё таки ближе крепкие стены, а не холодный ветер, который норовит залезть под шкуру, крыша, что защитит от дождя и снега с небес, удобная кровать, а не земля под боком, а ещё нормальная, а не походная еда. Хм, драконы вроде бы имеют привычку похищать принцесс. Только вот какая в этих белоручках практическая польза? В жизни не поверю, что хоть одна принцесса способна готовить хотя бы на одном уровне с женой местного старосты! Кстати в местных легендах и правда были упоминания, что огнедышащие ящеры не ровно дышат к особам королевской крови женского пола. Силаниль рассказывал о двух принцессах и одной молодой королеве, попавших в чешуйчатые лапы. Причем, что характерно, здесь дело как-то не кончилось тем, что рыцарь в сверкающих доспехах насадил чудовище на копьё. Просто дракон нападал на августейших особ во время путешествий, жёг и рвал охрану, хватал девок пастью и улетал в неизвестном направлении. Дамы вероятно были всё таки живыми, сгребали челюстями гигантские рептилии их аккуратно, но за каким бесом — загадка и тайна за семью печатями. Вот и думай теперь, строя теории, а ещё размышляя о земных рыцарях. Кто у нас драконов валил? Георгий вроде как в странах загнивающего запада. До него Зигфрид отличился в песне о нибилунгах, но не уверен, что он был рыцарем, а не викингом. На одной шестой части суши отличился князь Пётр, грохнувший змея Агриковым мечом, который кажется до того был припрятан в каком-то монастыре. В той истории, к слову о всяких странностях, Змий умел оборачиваться человеком и подбивал клинья к одной барышне из княжеской семьи, которая как раз и вызнала, какая вундервафля опасна для ухажера. Язык бедняги определённо был его врагом. Андрею правда тоже драка с ним в прок не пошла, кровь Змия, попавшая на убийцу, была дюже ядовита и заразна, князь весь покрылся язвами и струпьями. В итоге ему пришлось жениться на хитросделанной лекарке, избавившей его от недуга, но потребовавшей свадьбы и княжеского престола. Предсказуемо счастья у мужика в том браке с шантажисткой не было, детей тоже, в конце Пётр упрятал благоверную в женский монастырь, а сам отправился в мужской. В общем история довольно грустная, а потому может даже имеет какое-то отношение к реальности. А может и нет. Если я её вообще правильно помню.

Ну да это всё проблемы глобальные, до которых мне не было особого дела, пока дракон не объявится где-то поблизости. А это всё таки вряд ли. Крылатые ящеры любили горы за пещеры и живнось, которая порой залезает на чуть ли не отвесные склоны, откуда их легко скинуть в полёте. Любили они охотиться в степи, на ровной как стол равнине стадам травоядных было от них никуда не деться. Вроде как далеко на севере жили ледяные летающие змеи, что охотились в тундре. Были и морские драконы, но эти к счастью не летали, впрочем местные мореходы от них всё равно были отнюдь не в восторге. Но вот с лесами драконы не дружили, между деревьев летающим рептилиям было не развернуться. Максимум кого здесь можно было встретить — это молодую виверну, которая ещё не достигла своего взрослого размера. Но и такое случалось невероятно редко.

Но тем не менее выехав из деревни мы усилили бдительность. Пять-семь дней пути это не так уж не много для троллей, а нарваться, зайдя так далеко, было бы глупо. Мы даже изменили порядок движения, я теперь бежал впереди кареты в передовом дозоре, а рыцарь с подчинёнными и монахом двигались сзади. Черновой план ма Крамана был прост, как палка, самый большой и сильный член отряда должен в случае нападения связать тролля боем, а остальным следует разогнаться и налететь на серокожего здоровяка, ударив в копья. Этих самых копий правда было ровно два, одно у Блома, второе я взял трофеем с предводителя нападавших и отдал Вихти, как наиболее ловкому и обученному воину. Понятное дело, что тролль мог напасть и на хвост колонны, тем более лошади с поклажей по прежнему были там, но эта вероятность рассматривалась предводителем беглецов как более низкая. К тому же большая часть из нас понимала, что любой план существует только до начала сражения, а дальше всё идёт кувырком.

На четвёртый день пути мы вновь встали на ночевку на берегу реки. Комары доставали нас всё так же, хотя по каким-то причинам больше вились над людьми, чем надо мной. Возможно моя кожа по крепче, а может великанятина просто не отвечала изысканным вкусам насекомых, другой разговор голубая герцогская или на худой конец эрская кровь. Шутка это уже звучала несколько раз в разных вариациях, даже Сил схохмил о том, что летающему гнусу положить на то, что он бастард, таких тонкостей он не разумеет.

Наш же ужин вновь порадовал, каша конечно опять, но теперь со свининой, приправами и даже зеленью. Так можно жить, с уверенностью подумал я, зачерпывая очередную ложку, когда мои ноздри уловили неуместный запах. Подгнившее мясо. Так пахнет не от стряпни Вихти, ветерок донёс запах из пасти хищника. Я закинул очередную ложку в рот, бросив взгляд на своё копьё, лежащее рядом. Хорошо, когда всё под рукой. Плохо, что ма Краман так ценит лошадей, что они пасутся стреноженными между нами и рекой, а не со стороны леса. Если бы зверь напал сначала на них, то его было бы проще ухайдакать. Кстати надо предупредить тех, кто не обладает столь чутким обонянием.

— Народ, у нас гости, со стороны леса попахивает гнилым мясцом и мокрой шерстью.

— Тролль? — побледнев даже в свете костра, спросила единственная девушка в нашей мужской компании.

— Может и он, я их пока не встречал и запах не знаю — ответил я, стараясь не выдать того, что догадался о ночном госте. Если враг до последнего момента считает, что его нападение будет внезапным, то это нам на руку. О том, как биться с троллем я думал уже не первый день. Роста мы должны быть примерно одинакового, но эта тварь скорее всего несколько шире в плечах и тяжелее. Он немного сильнее, но его ноги чуть короче, а потому я должен оказаться ловчее и подвижнее. Тролли любят метать камни, но хоть я и был на стороже, но не очень верил, что противник тащил метательные снаряды несколько дней. Им это не свойственно.

Внезапно за моей спиной громко заржала одна из лошадей, вероятно тоже почуяв запах хищника, а потом события понеслись вскачь. Из леса раздался утробный рёв, я вскочил на ноги, схватив копьё, раздался треск веток и противник наконец стал виден. Все идеи о противостоянии троллю вылетели из головы, на нас нёсся короткомордый медведь. Своей первой жертвой зверь явно избрал меня, как самого здорового и вероятно опасного. Мне осталось только попробовать встретить его копьём, как рогатиной, но идея потерпела крах, деревянное остриё лишь ранил плечо слишком вёрткого для своего размера зверя. Мне пришлось резко отпрыгнуть в бок от острых когтей, а потом, с помощью Феанора, выдать из левой ладони короткую струю пламени в морду развернувшегося медведя, чтобы выиграть лишние мгновения для извлечения дубины из-за пояса. Огонь зверю не понравился и он даже немного попятился, опуская башку к земле и сберегая глаза. Я наконец вытащил дубину, заорал во всю мощь легких и пошел в атаку, стремясь завладеть инициативой. Пещерный медведь в холке примерно равен росту взрослого человека, мне он был по пояс, примерно как собака очень крупной породы в прошлой жизни. Тогда я бы сто раз подумал сумею ли забить такую палкой, сейчас думать было некогда. Осталось только махать дубиной, наступать, не давая зверюге опомниться, а ещё следить не только за пастью, но и за лапами с когтями, надеясь не прозевать контратаку. Любая рана в бою с таким противникам может сразу же стоить победы и жизни. Но топтыгин меня удивил, он вместо попытка ударить меня лапой или укусить резко встал в полный рост на задние конечности. И в этот момент я понял, что размеры и масса сыграли со мной злую шутку. Я заставлял медведя пятиться, нанося удар за ударом и идя вперёд, а теперь из-за инерции, бессердечная она сук@, просто не мог резко отпрыгнуть назад или даже в бок! Мысли о том, что сейчас зверь опустится вниз, сбивая меня с ног уже своей тушей, а потом порвёт к демоновой матери, вихрем пронеслись в моей голове и на следующий шаг я решился раньше, чем сумел его обдумать. Я буквально шагнул вперёд, роняя дубину и обхватил медведя под мышками, сцепив руки за его холкой в замок и подпирая нижнюю челюсть врага своей макушкой. Мы на мгновение застыли, когда он понял, что опуститься передними лапами на землю не получается, а я изо всех сил сдавил его грудь. Зверь взревел и попытался добраться когтями до моей спины, я ответил не менее грозным рыком, сквозь стиснутые до хруста зубы и продолжил давить его рёбра через боль в спине и кровавую пелену в глазах. И в какой-то момент они не выдержали! Кости зверя сломались с влажным хрустом, а из его пасти на меня плеснуло что-то мокрое и горячее. Ещё одну долгую секунду я удерживал пошатнувшуюся тушу, а потом разжал замок из пальцев и она упала на бок. Моё же тело стояло сейчас вертикально пожалуй только на морально-волевых, да и то не долго. Я, качаясь как пьяный, сделал два шага, а потом приземлился на задницу у костра, хорошо хоть не в него.

Схватка с медведем показалась мне почти вечной, но на деле заняла дай духи минуту. А может две, у меня похоже был адреналиновый отходняк и я ни черта не соображал. Но по крайней мере мои спутники, пока дрались «титаны», успели разбежаться в стороны, схватить копья и начать заходить с боков, стремясь не попасть ни под когти медведя ни под мою дубину, которой я махал, как вертолёт лопастями. Обладатели мечей шли наверно за Бломом с Вихти да думали, а чем, млять, могут пригодиться их зубочистки? В общем помочь мне так никто и не успел, а потом медведь сдох от обломка ребра, проткнувшего внутри что-то критически важное. Пока я пытался думать мысли своим очумевшим мозгом, ко мне наконец подбежал Силаниль с начал стаскивать волчью шкуру с моих плеч.

— Маг, Свет тебя дери, да помоги стащить с тебя эту дрянь, надо осмотреть раны! — гаркнул он в несвойственной для себя манере, а потом переключился на остальных — Какого демона вы пялитесь, принесите воды, раны надо обработать!

Я начал наконец шевелиться, а народ так и вовсе забегал, причём с котелком к реке отправились аж трое, один из воинов и двое подростков. Шкуру наконец стащили, а я поинтересовался:

— Чем меня твой свет драть-то может, у него дралка что ли есть?

— Ну раз шутишь, то жить будешь — хмыкнул госпитал и снова скомандовал — На живот ложись.

— Полежать я всегда не против — хмыкнул я, осторожно растягиваясь на пузе. Если шевелиться не торопясь, то вроде было не так уж и больно — Как моя спина-то?

— Ну могло быть хуже, твоему мохнатому другу было, видать, неудобно выворачивать лапы, чтоб её как следует разорвать. Но раны всё равно глубокие.

— Ну рёбра не повыдёргивал и ладно — я улыбнулся — Закрыть-то сможешь?

— Ага, воду только принесут промыть и начну. Нельзя со всякой грязью затягивать, мало ли какое дерьмо у лесного зверя на когтях.

— Ха, мудры слова твои — только и осталось ответить мне. С мудростью в вопросах целительства в церкви Света кстати всё и правда было весьма неплохо, этого у них не отнять. К тому же это у нас в святой воде по прежнему радостно тусовались микробы с бациллами, а здесь освящение убивало любую заразу, так что ничего нового, промывая рану, в неё занести не могли, что Силаниль и продемонстрировал. А потом начал читать новую молитву, от которой его руки засветились мягким золотистым светом, а я почувствовал, как по спине пошло тепло. И она нестерпимо зачесалась! Хорошо хоть заранее знал о таком побочном эффекте быстрого заживления с помощью светлой магии и не дергался. Люди вокруг же заметно расслабились, что я не мог не отметить.

— Вы б лучше в лес смотрели — хмыкнул я, чтобы просто что-то сказать и отвлечься от зуда — А то как бы ещё кто не пришёл.

Эр Крамар кивнул и выразительно посмотрел на подчинённых, которые повернулись к лесу. Но сам рыцарь по прежнему смотрел на меня.

— Что-то не так? — поднял я бровь.

— Да — прямо ответил он, а потом спросил — Ты оборотень?

Я же слегка скривился, поняв реакцию людей. Похоже пока мы боролись с медведем аки два вольника, я непроизвольно частично обратился. Что местные подумали понятно, ликантропия тут присутствует, все сопутствующие радости с покусанными тоже. Только я не шавка, которая не способна себя контролировать и не имеет достаточно мозгов в человеческой ипостаси, чтобы к полнолунью хотя бы заселяться в глубокую яму с отвесными стенками, предупредив какого-нибудь надежного товарища, что через несколько дней надо будет прийти с лестницей.

— Я шаман, то что вы видели, это магия великанов — ответил я, не сказав не слова лжи, а потом пожевал губами и простодушно спросил — Как кстати всё выглядело со стороны?

— Ты не знаешь? — насторожено поднял бровь ма Краман.

— Мой лесной дух боролся с духом медведя, со стороны на такое не взглянешь. Это хотя бы была не лиса?

— Рысь — буркнул рыцарь.

— Хвала Великому духу! А кисточки на ушах были? — продолжил я нагло интересоваться подробностями, стремясь узнать как далеко зашёл оборот.

— Да демон разберет, вроде были — проворчал Блом.

— Точно были! — хмыкнул Вихти, повернувшись к нам в пол оборота — А на жопе хвост.

— Это хорошо. Уши и хвост это вообще самое важное — усмехнулся я.

— Плохо, что ты трындишь, когда над тобой творят чудо исцеления — начал ворчать наш монах, «погасив» руки, а потом обратился к остальным — И расслабьтесь уже, Свет не лечит темных тварей, он их жжёт.

— Спина-то в порядке? — потрогал я рукой названную часть тела.

— Нормально, но в ближайшие дни побереги.

— Это уж извини, но вряд ли. Надо с добычи шкуру снимать, а вы, мелочь, такую тушу особо не поворочаете — хмыкнул я, радуясь, что из воздуха ушло напряжение. Людям трудно воспринимать как угрозу того, кто простодушно радуется всяким глупостям, тем более тяжело считать врагом того, кто их спас. К тому же не в первый раз и не впервые моё миролюбие подкрепляет своими словами и действиями жрец Света. Так что кризис отношений кажется миновал. Зато начался натуральный з@ёб. Пещерный медведь — это считай десять сотен килограммов мяса и костей. И несколько квадратных метров шкуры, на снятие которой я потратил всю ночь не смотря на возражения некоторых особо умных рыцарей. Да, не поспал. Но волчовка пришла в полную негодность из-за когтей, её надо менять. А то раз безрукавки лишился, два ещё чего-то потеряю с такой жизнью, а потом внезапно обнаружу, что и вовсе продолжаю путь с голой жёпой и помахивая на бегу своим великанским болтом. То ли наличие этого аргумента убедило Блома, то ли то, что юная невеста тоже слышала мою тираду, но в общем у меня даже были помощники, которые ускорили дело.

Но весь следующий день я бежал как варёный, с трудом сохраняя бдительность. Вихти и Аст со слипающимися глазами шатались в сёдлах. В норму один великан и два человека пришли лишь на следующее утро. Тогда я и начал думать, как мне шкуру обрабатывать, набегу-то нифига не получится. В итоге вечерами перед сном я сидел и камлал, стараясь воздействовать на тень шкуры в нави, как когда-то воздействовал на костяной нож, копьё и дубину.

Следующая неделя так и прошла. Особо прочной шкура конечно не стала, но хотя бы не портилась и почти не воняла, что уже было очень и очень хорошо. Дорога же проходила спокойно ровно до того момента, как на днёвке во время обеда мой слух не уловил топот копыт целого отряда, но не с северного направления, а с южного.