Бунтарка (СИ)

Глава 10. Большая игра

— Ты сошла с ума, Авдеева! — вскрикнула подруга в столовой. — У нас есть три недели оторваться, а потом начинается сессия! Ты даже не представляешь, от чего мне пришлось отказаться, чтобы родители дали мне возможность устроить вечеринку дома! — она злобно всадила вилку в салат, нанизывая зелень и ломтики огурца.

— Аня, не преувеличивай. Я же сказала, что приду на пару часов… — бесстрастно повторила я, чувствуя напряжение, когда в столовой на наш столик обернулось несколько человек. — К тому же что мы празднуем? Логичней устроить вечеринку после сессии.

— Это моя вечеринка! Когда хочу, тогда и будет. А я хочу это сделать до сессии! — она откидывается на спинку, — к тому же предки могут забастовать, если я что-то завалю.

— Отличный стимул сдать всё на пятёрки… — подруга пыхтит и краснеет, только дым из ушей не идёт.

— Вспомни, когда мы были маленькими и мечтали о нашей вечеринке в выпускном классе. Тебе напомнить, кто меня продинамил? Это была ты, Василиса. Ки-да-ло-во! — рыжая обиженно отворачивается и переключает всё своё внимание на телефон, а я с интересом рассматриваю потолок.

Не нравятся мне вечеринки. Я себя на них ощущаю неуютно, а ещё на таких мероприятиях может произойти всё что угодно…

Я отмалчиваюсь.

— Звучит круто, — веселый голос за спиной сбивает меня с толку. Я оборачиваюсь.

Тимофей стоит совсем близко и никаких путей отступления или возможность побега уже не было. Фирташ мягко улыбается, отодвигает ближайший ко мне стул и медленно присаживается.

— Василёк, вы же вдвоём хорошо учитесь и не должны упускать такой шанс повеселиться, — он накрывает мою руку своей ладонью, которая лежала на столе.

Я одергиваю руку, а Тим поджимает губы. Когда он пытается прикоснуться к моему плечу, я встаю на ноги, отойдя от парня на два шага назад. Что было не ясно из того, чтобы он ко мне подходил?

— Я вижу по твоей физиономии, Фирташ, что ты не просто веселишься, а по полной отрываешься, — с насмешкой сказала подруга.

На его лице уже спала опухоль от синяков, но остались желто-синие пятна под глазом и на подбородке. Тим сдержанно пропустил мимо ушей колкость моей подруги в свой адрес, сосредоточив своё внимание на мне. Хватаю сумку и хочу показательно уйти, но бывший друг хватает меня за ладонь, переплетая наши пальцы и не отпускает.

— Это было… Недоразумение, вышедшее из-под контроля, — он бубнит себе под нос, но через секунду с большей уверенностью поднимает глаза на меня. — Ты мне очень важна, Василиса. Мне правда жаль, что ты слышала от меня такие слова, я так себя ненавижу за это… Наверное, это была защитная реакция и боязнь потерять тебя. Я был в ярости, увидев тебя рядом с Бессоновым, который прихвастнул перед своей кучкой друзей, что ты хороша в мокром платье, — его лицо напоминало раскаяние высшей степени. — Пожалуйста, Василёк, я не устану молить о прощении каждый следующий день моей жизни! — он смотрит на меня большими щенячьими глазами, и я понимаю, что да — будет молить каждый день.

Я слышу в конце столовой громкий и басистый смех парней, по инерции обернувшись. Бессонову весело, и почему-то я знаю, что сейчас они в своей компании обсуждают Фирташа и меня. Кирилл поднимает чашку, словно предлагая сделать тост, отчего я сощуриваю глаза. Позёр…

Хотя!

— Знаешь, возможно, я могу тебя простить… — я возвращаюсь на стул, но до этого отодвинув его так, чтобы боковым зрением видеть дальний столик. Как-то разом смех ребят утих. То-то же! — Но ты меня оскорбил! Предлагал и говорил отвратительные вещи…

— Я сделаю для тебя всё и даже больше! — заверяет меня Фирташ, схватив за ладони, доверчиво заглядывая в глаза.

— Например, — улыбаюсь я, в ожидании самых лучших предложений. — И прежде чем сказать, лучше хорошо подумай о моих желаниях!

— На байке хочешь покататься? — спрашивает Тимофей, расцветая. Он знает меня слишком хорошо, чтобы не понять намёка.

— Хочу, — киваю я. — Хочу в пятницу на твои гонки, выпить и остаться у тебя на ночь.

Фирташ выглядит удивленным. Челюсть Ани едва не падает на стол. Я — довольно улыбаюсь.

— Авдеева, ты точно в своём уме? — который раз за сегодня уточняет Леонтьева.

— Конечно! У меня самые лучшие друзья! — озвучиваю довольно громко, даже для самой себя, обращая внимание почти всех студентов в столовой на наш столик. А вот чтобы закрепить эффект — поддаюсь вперед и буквально вешаюсь на шею Фирташа. Когда Тим порывается уложить на меня свои руки, я отстраняюсь, но шепчу на ухо: — не обольщайся, до гонок — ты не прощён!

Посмотрев в этот момент на лицо Бессонова, я едва сдерживаю смешок от своего коварства. Ковалёв, один из приближённых друзей Беса, едва сдерживает смех, переводя взгляд с меня на своего хмурого друга и обратно.

Даже не сомневаюсь, что сейчас у Кирилла одно желание — убить Фирташа, а меня хорошенько встряхнуть и отцепить от него.

Стас вчера сказал, что мне нужно засветиться на гонках и привлечь к себе внимание. На сколько именно нужно привлечь внимание я ещё не уточняла, но в том, что Фирташ мне точно поможет — это точно. Без друга, который не учувствует на гонках, мы должны платить не маленькие деньги за вход.

— Ты же хотела оторваться? — я поворачиваюсь к Ане.

— Я хотела вечеринку… — задумчиво хмурится.

— Как минимум вся компания Бессонова будет на Живых холмах, — подзадориваю я, — как и уйма брутальных гонщиков в сексуальных косухах на крутых байках.

Аня и Тимофей переглядываются.

— Если на тебя так влияет Бессонов — я его лично поблагодарю! — заявляет рыжая, а мы хохочем.

Только Тиму почему-то не смешно.

«Ты действительно думаешь, что твои обычные джинсы и куртка — это горячо?» — читаю я сообщение от Стаса, после того, как он попросил меня скинуть фотографии моей одежды для сегодняшней гонки.

«Я не буду надевать платья! Это будет смотреться смешно на подобной тусовке» — быстро печатаю ответ, из-под лба наблюдая за Аней, которая перебирает свою сумку с вещами, которую принесла из своего дома.

«Ты должна выглядеть эффектно и как настоящая профессиональная сука, а не зашуганная девственница, которая содрогается от шума мотора!» — я читаю и буквально слышу насмешливый тон парня.

«И как мне это сделать?» — строчу в ответ, задумавшись.

«То есть ты не отрицаешь, что всё ещё девственница?» — читаю и сжимаю телефон в тиски. Ну знаешь ли!

«И много девственниц ходят с презервативами?» — перевожу тему, наталкивая его на противоположное мнение обо мне.

«Ладно, уделала… Я думаю, на тебе будут отлично смотреться красный цвет. Особенно, будет круто, если ты не наденешь белье под кожанку. Думай, Авдеева. Ты должна заинтересовать и продать себя подороже перед турниром. Сначала — лицо, потом — опыт» — прочитав, смотрю на рыжую, которая как раз достала из своей сумки кожаный топ.

— У тебя есть для меня что-то, чтобы я выглядела, как сука? — задаю я вопрос, лёжа на животе и махая ногами, любопытно посмотрев на Аню.

Подруга медленно повернулась, вскинув бровь.

— Ты сейчас серьезно?

— Да. Желательно, чтобы не просто сука, в профессиональная, — перечитываю сообщение Ковалёва и уточняю.

— Что-то ты мне не договариваешь, — Аня подкралась к моей кровати, сев на неё. — Ты что, хочешь затащить Беса в постель?

— Причём здесь Бессонов? — округляю я глаза. — Мне нужно произвести впечатление… — понимаю, что сейчас проговорюсь! — В прошлый раз меня называли ангелочком на вечеринке Ковалёва, а мне надоело быть такой хорошей и послушной. Всё-таки мы едем на байкерскую тусовку и гонки. Я хочу одеться эффектно! И да, если я смогу взбесить Бессонова — моё настроение будет ещё лучше.

— Мг… — кивнула Аня, кинув взгляд на мой телефон с открытой перепиской Стаса.

Я сглатываю, но беззаботно улыбаюсь.

— Ну так что, поможешь?

— Конечно, помогу, — рыжая мягко улыбается, — когда узнаю, для кого ты так стараешься! — она на меня нападает, выхватывая мой телефон из расслабленных пальцев.

— Аня! — подрываюсь за подругой, но пока добегаю до неё — она выскакивает из моей комнаты и промчавшись по коридору, закрылась в ванной. — Леонтьева, ты обалдела? — я стучу ладонью по туалету и пыхчу.

— Василиса, что за слова? — кричит мама где-то с первого этажа.

— Прости, мамочка! Мы просто… Заигрались! — кричу маме в ответ. — А ну быстро выходи, рыжая стерва. Ты слышишь меня? Верни мой телефон! — рычу я и ещё несколько бью ладонью по двери.

Отхожу к другой стене, облокотившись на неё спиной и сложив руки под грудью, пронизывая взглядом дверь уборной.

Вот же… Дерьмо!

— Василиса, мне уже нужно идти на работу. На плите ужин, а папе своему скажи, чтобы грел перед тем, как есть. А то его язва доведет до гроба быстрее, чем вечная работа, — причитает мама, проходя мимо меня в свою спальню, схватив свою сумку. — Всё, девочки, ведите себя хорошо, — мама останавливается, улыбаясь от хорошего настроения и подхватив мои щеки — целует в лоб. — Анечка, пока!

— До свидания, тётя Инга! — бодро отвечает подруга, а я стараюсь улыбаться, пока вижу маму. А вот когда я слышу хлопнувшую входную дверь в дом — я взрываюсь.

— Аня! Выходи, сейчас же! — дверь наконец-то отпирается.

Рыжая оценивающе смотрит на меня, протянув телефон обратно в мои руки. Я скидываю блокировку, и понимаю, что Аня прочитала переписку с Ковалёвым от конца и до начала.

— Что это ещё за предстоящий турнир на Живых холмах? — уточняет подруга, а я тяжело выдыхаю. — Ну давай, Авдеева, удиви! Последнее время я всё больше начинаю верить, что ты и в леопардовое платье влезешь и девственность до конца сессии потеряешь…

Я цокаю, закатывая глаза.

— Почему все помешались на том, что я ещё никому не прыгнула на член? — обозлённо рявкаю я, а я поджимает губы.

Отворачиваюсь от подруги и возвращаюсь в комнату. Хлопаю дверью, и подойдя к кровати, плюхаюсь на неё. Склонившись над телефоном, очередной раз перечитываю сообщения Стаса.

— Вась… — подруга заходит в комнату, осторожно ко мне подкрадываясь. — Ты же понимаешь, что это опасно?

— Это не опасно, если умеешь, — бурчу я, отворачиваясь от рыжей.

— Тогда, если это не опасно, и ты умеешь, почему вы оба скрываете о гонках на турнире? Ты же понимаешь, что будет, когда обо всём догадается Бессонов? Он убьет Ковалёва, а с тобой очень сильно поссорится, — шепчет Аня, но я больше отворачиваюсь к окну, когда она пытается заглянуть в мои глаза.

Не хочу с ней это обсуждать!

— Послушай меня, Вась… — подруга села на колени, схватив меня за колени. — Ковалёв скользкий тип. Он умеет манипулировать и, если он тебя к чему-то подталкивает, значит хочет поиметь пользу. Василиса! — Аня меня шлёпает по бедру, заставляя дернуться и посмотреть на неё.

— А ты не думала, что это я его использую?

— Вась, — она смотрит многозначительно. Одного взгляда хватает, чтобы сказать мне — ты не умеешь использовать людей. — Тогда, зачем? — она замечает, что я раздраженно поджимаю губы.

— Надоело. Всё это — надоело! — я резко поднимаюсь, а Аня падает на задницу, округлив глаза. — Надоело постельное в розовом или белом цвете! — со злостью сдергиваю покрывало с кровати, — надоела моя одежда, которая пошита для монашек! — сталкиваю стул со своей одеждой. — А что бесит больше всего, так это то, что я должна быть примерной девочкой и держать рот на замке. Надоело, у меня это уже вот здесь! — яростно прикладываю руку к шее и в какой-то момент тухну.

— Василиса…

— Я хочу, чтобы Бессонов увидел во мне личность, а не блондинку с правильными тараканами. Я хочу, чтобы меня признали на Живых холмах и заработать деньги на свой личный байк. Я хочу, чтобы сегодня у всех потекли слюни от моего вида и познакомиться со спонсорами… Чёрт! — я тру свои глаза, которые защипали, но стоически пережидаю эту волну сентиментальности. — Просто я хочу хотя бы иногда быть этой… — обреченно взмахиваю руками, — профессиональной сукой!

Аня поднимается и подходит ко мне.

— Василиса… — тяжело выдыхает, а я отворачиваюсь. Господи, ещё не хватало, чтобы Аня мне читала нотации! — Я научу, — внезапно утверждает Аня, но меня пробирает до мурашек от того, как по-заговорщицки звучит её голос. — Я научу, но ты должна пообещать мне, что никакого риска для твоей жизни не существует.

— Клянусь, Аня! Я знаю трассу Живых холмов, как свои пять пальцев, — показываю я ей свою ладонь, с надеждой улыбаясь.

Неужели, хоть когда-то всё будет по-моему?

— Вась, только не забывай, что у тебя их, всё-таки, двадцать. Ладно? — Аня задумчиво смотрит на меня, но, когда я делаю шаг на встречу и крепко обнимаю — ощущаю отдачу. — Только Бессонову ничего не ляпни за меня. Он точно Тёме по шее надает, а он — мне… Только не по шее, а по заднице!

— Обещаю!

Кирилл:

— Эй, лихач! А ну притормози! — слышу я оклик Макса, когда я с ребятами уже расселись по байкам.

Друзья на меня оглядываются, а я махаю рукой, давая отмашку. Сам же снимаю шлем и смотрю на Макса, который неторопливо подходит ко мне.

— Я же сказал, что смена закончена два часа назад. Почему ты всё ещё здесь? — уточняю я, пытаясь понять из какого гаража выскочил Макс.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — вопросом на вопрос отвечает мужчина.

— На счёт? — не вникаю, смотря вслед парням, которые двинулись в сторону Живых холмов.

— На счёт? То есть нормально, что Василёк больше не ходит на работу, а мне перестала отвечать на звонки, когда столкнулась с тобой на СТО? — он журит меня, как отец.

— Я не буду её заставлять работать, если она не хочет. Расчёт был каждый день, так что никто и никому ничего не должен, — раздражаюсь, вспоминая об этой занозе.

Уже как два дня она опять таскается с этим придурком-Фирташем! Меня аж трясёт, когда вижу их вместе, а она, будто специально едва ли не вешается на него на моих глазах. Это что же он ей там на ушко нашептал, что взволновал мою Лису так сильно и та разом обо всём забыла? И вообще, если меня не простила, тогда какого хрена она простила его?

Придушу Фирташа! Вот как раз и еду на Живые холмы, чтобы потешить моё эго и очередной раз победить Фирташа на трассе Русо.

— Ты это… Не дури, парень, — Макс опускает массивную ладонь на моё плечо, крепко сжав его, предупреждая. — Вижу я, как ты на неё смотришь. Если не готов бороться за девушку — лучше оставь в покое.

— О чём ты?

— А то ты не понимаешь! Она не для разового траха. Оботрешь об неё ноги — сломаешь ей жизнь и веру в мужчин. Оно тебе надо? Бес, я серьёзно. Ты ведь её обхаживаешь…

— Может быть, тебя свечку пригласить подержать? — перебиваю, недовольно огрызаясь.

Ему то что до наших отношений? Лиса уже девочка не маленькая, сама должна разобраться, когда и перед кем раздвигать ноги. К тому же я уже ребятам сказал — сама на меня залезет, а с моей стороны только предложение!

— Бес, просто знай, что я тебе наваляю, если обидишь девочку. Понял? — он хлопает меня по плечу, когда я потупил взгляд на дороге, которая ведет в темноту.

— Если обижу, сам попрошу, чтобы ты мне навалял, — мысль в голове озвучивается легко и необдуманно, из-за чего я хмурюсь.

Да не собираюсь я её обижать! Выиграю этот дурацкий спор, а потом… А потом, если нам двоим понравится быть вместе, не отпущу и не обижу плохим словом. Но признаю, Василиса оказалась очень непростой девственницей, а каждый наш разговор раззадоривает меня и подогревает интерес всё больше.

Может, я и вовсе не отпущу её, когда распробую полностью эту неприступную Лису!

В любом случае, сперва я уделаю Ковалёва с его спором, как мужчина. До конца сессии ещё около месяца… Времени приручить дикую лисичку полно!

— Езжай, — с разрешения Макса надеваю шлем и завожу мотоцикл, с будоражащим рёвом дернувшись вперед.

Ребят догоняю по пути, и мы устраиваем мини-гонку по ночному городу, прибавляя скорости и драйва на пустой просторной трассе.

Мы впятером буквально врываемся на Живые холмы, немного пугая тусующуюся молодежь с пивом, которые уже начали свои танцы на дурную голову.

— Бес, ради приличия, хоть раз бы мог дать выиграть одному из нас! — заявляет Артур, сняв шлем.

— Чтобы вы расслабились? Ни за что, — удовлетворенно хмыкаю и паркую свой байк в стороне от толпы.

Мы обходим своеобразный танцпол с оглушительной музыкой, которая бьет по ушным перепонкам и останавливаемся возле стола с выпивкой.

Ребята берут по банке с пивом. Я, как и всегда, покупаю лимонад.

— Что за кипишь сегодня? — интересуется Серый.

— На выходных турнир, — пожимаю я плечами. Такая тусовка для меня привычна. — Здесь спонсоры, новички и ребята с других городов. Ты же знаешь, что Русо две недели назад перелопатил трассу. Всем интересно посмотреть на новые Живые холмы… — объясняю я другу, который недоумевающе осматривает толпу беснующихся байкеров и любителей гонок.

— А тебе не страшно гонять по новой дороге и облажаться? — задумывается Артур.

— Русо ещё не придумал холмы, которые бы меня напугали, — самодовольно ухмыляюсь.

— О, моя тоже здесь! Пойду рыжую задницу потискаю, — довольно заявляет Артём и двинулся в сторону танцпола, на которых начались сумасшедшие танцы.

— Снова таскается за ней, как верный пёс, — закатывает глаза Серый.

— Говорят, что рыжие горячие штучки в постели, — Стас открывает пиво, кинув взгляд на рыжую. — За такой грех не таскаться… Хотя, кажется, скоро у нас появиться ещё один пёс, который будет бегать за блондинкой. Да, Бес? — неуместная шутка Ковалёва раздражает. — Часики тикают…

— Закрыли тему до конца сессии, — стараюсь звучать равнодушно, но по довольной роже Стаса понимаю, что вышло у меня паршиво.

— Да ладно тебе. Наша Лиса тоже не пальцем делана, — Артур легонько пихает меня в плечо. — Ты её уже хотя бы потрогал?

— Потрогал… — шепчу себе под нос, забываясь, когда вспоминаю её поцелуи.

Девочка быстро учится, и если раньше была робкая и неуверенная, то до ссоры сама уже тянулась и страстно отвечала на поцелуи. А как она игриво прикусывает мой язык — это гарантированный стояк каждый вечер у её дома!

— Вам что, правда хочется это обсудить? — обвожу взглядом друзей.

— А почему — нет? — удивляется Артур, и мечтательно подводит глаза к нему. — Я всегда вспоминаю этот момент. Запоминающаяся картина! Из робкого ангелочка, которая боится даже дышать в этот ответственный момент, она превращается в фурию под конец. А в конце она набросилась на мой член, как…

Серый давится пивом, причём так сильно, что едва не обрызгивает нас.

— Ты что, тоже у нас хранишь честь для жены или тебя просто смущают наши разговоры? — смеется Ковалёв над Серым, который ошалело смотрит на нас, а потом куда-то в толпу.

— Охренеть… — пораженно выдыхает, а затем продолжает кашлять и отворачивается. — Вы это видели? — он кряхтит, неоднозначно показывает рукой на людей. — Там это… — кашляет, — ну твоя стоит… Или меня так пиво торкнуло?

Я хмурюсь, отправив свой взгляд в толпу.

Цепляюсь исключительно за светловолосых, но мазнув по каждой девушке своим пристальным взглядом, я снова поворачиваюсь к другу. Вопросительно вскидываю бровь, ожидая, когда он прокашляется.

— Вон там! С кем сейчас Русо язык свой чешет? — я снова осматриваю толпу.

Руслана, рослого бугая, найти не трудно, а вот девушку… Я ощущаю жесткий удар в желудке, изумившись.

Да ну нет! Нет, это не она. Василиса, конечно, бывает здесь, но она никогда бы так…

— Твою мать, — ругается рядом Артур, тоже заметив её.

— Может нам для спора нужно найти нормальную девственницу? А то боюсь, что в распаковке Беса ожидает большо-о-ой сюрприз, — хмыкает Ковалёв, но я не обращаю внимание на его язвительность и оставив лимонад на стол, решительно пробираюсь через толпу.

Я хочу убедиться, что моё зрение меня не подводит.

И с каждым шагом мой мозг кричит — не она, а вот чутье… Чутье в восхищении завыло, когда я вижу знакомое лицо, хоть и в очень непривычном для меня боевом «раскрасе».

Мой взгляд впивается в львиную шевелюру с черными и красными прядями, затем резко опускается на довольно объемную, и манящую мои руки, задницу в кожаных штанах. У меня начинает колотиться сердце, когда она смеется и разворачивается больше ко мне лицом, а я вижу на половину расстегнутую кожанку с крупным красным кружевом под ней. Высокие каблуки на шпильке — добивают меня, и этот её образ суки стреляет мне прямо по яйцам.

Когда подбираюсь впритык, игнорирую удивленный взгляд Руслана и хватаюсь за тоненькой локоток блондинки, резко повернув её к себе лицом.

Она убила в себе образ Принцессы навсегда!

Мы смотрим друг на друга и оба сбиты с толку.

Лично я уже лежу на лопатках от её блядских тряпок и красных губ, а она — от неожиданности и моей ярости, которая точно сверкает в глазах.

— Бес, — здоровается Русо, перетягивая на себя моё внимание.

Я ощущаю, как Лиса порывается высвободиться из моих рук, но я настойчиво усиливаю хватку.

Напряженно улыбаюсь Руслану.

— Извини… Если ты не против, я перекинусь парой слов со своей… — думай, черт тебя возьми, думай! — Со своей! — говорю с расстановкой, внутренне не понимая, кем обозначить Василису для посторонних людей.

Она, если и удивляется моим словам, мастерски не выдает эмоций.

— Ладно, Василиса. Ещё поболтаем. Приятного вечера, красавица, — мужчина уходит, кинув на меня любопытный взгляд, но быстро теряется в толпе.

Я снова смотрю на девушку и совсем не могу подобрать слов. Она меня удивила, и удивила на столько, что я не могу понять — хорошо это или плохо.

— Ничего не хочешь мне сказать? — да, лучше так. Пусть сама отвечает, зачем вырядилась как блядь. Причем хорошая такая, дорогая.

Циничная улыбка — это её ответ.

— Василиса, — едва ли не рычу.

— Бессонов, — тянет она так сладко, словно хочет простонать мою фамилию с моим членом внутри себя. — Тебе разве не нужно готовиться к гонкам? — её приятный и обволакивающий голос совсем не вяжется с тем, как она на меня смотрит.

И что это? Что это я вижу в её взгляде? Самоуверенность? Высокомерие? Смелость? Что это, блядь, так вспыхнуло в её глазах, от чего меня внутри так всколыхнуло?

— Зачем ты так вырядилась? — спрашиваю прямо в глаза волнующий меня вопрос.

— Сегодня вечеринка или ты ослеп? — она кивает в сторону танцпола. — Хочу оторваться. Хочу напиться. Хочу переночевать у друга, чтобы не слушать нотаций предков. Достаточно конкретно отчиталась? — она говорит ровно, при этом умудряется вырвать локоть из моей хватки.

— Переночевать в друга? — цепляюсь я к словам.

— Видимо, сегодня ты ещё и оглох! — алые губы насмешливо кривятся. Ах ты маленькая… — Да, Бессонов, у друга, — добивает она меня, повторяя.

Тихо. Тихо, её трогать нельзя.

Нельзя, блядь!

Была бы моей — поместил на плечо и увёз отсюда! А мне уже очень сильно хочется подмять под себя Лису и заставить сожалеть о таких выкрутасах перед моим носом.

— Конечно. Куда же ты и без Фирташа, — стараюсь смотреть прямо в её глаза, чтобы увидеть хоть что-то из привычного мне… Но я натыкаюсь на глухую стену. Да что с ней? — Что, решила сегодня всё-таки попробовать что-то новенькое?

О да. Злись, Лиса, потому что я сейчас больше, чем в бешенстве! И только попробуй открыть свой сексуальный рот — я тебя проучу! Девушка, которую я выбрал не имеет права устраивать такие шоу на публике.

— Да, решила. Знаешь, Бессонов, а ведь ты был прав, когда сказал, что я задыхаюсь в обществе. Посмотри на меня сейчас — я свободная, совершеннолетняя и могу делать всё, что захочу. Спасибо тебе, Бес, что открыл глаза и научил быть не типичной принцессой с излишней образцовостью.

Она делает шаг ближе и тесно прижимается ко мне. Смотрит в глаза, улыбается и поднимает руки, запуская свои пальчики мне в волосы. Мой член содрогается в джинсах от её уверенных действий и приятной ласке.

— Ты был лучшим моим учителем, Бессонов, — жарко дышит в губы и, словно в насмешку, крепко прижимается губами в уголок моих губ.

Отступает, на прощанье сверкнув глазами, как настоящая дьяволица.

Нарвалась, всё-таки!

Свою руку запускаю под пышную шевелюру и крепко сжимаю её затылок, притащив к себе обратно. Получилось так резко, что я буквально выбил из её груди воздух и в глазах впервые появляется настороженность.

— Я бы прямо сейчас посмотрел, будешь ли ты такой же смелой, когда раздвинешь свои сексуальные ножки и будешь стонать моё имя. Когда, Лиса, не если, — шепчу ей так же в губы, но без улыбок и насмешек.

Я говорю с ней настолько серьёзно, что девушка пытается сопротивляться и выбраться из моих объятий, видимо, предчувствуя мою бурю. И я отпускаю, но только потому что мне так нужно.

Руку с затылка не убираю, чтобы держать взбалмошную Лису вблизи себя. Второй рукой дергаю замочек её кожаной куртки, заметив кружево без каких-либо подкладок. Да твою ж мать, Авдеева! Ты что, потеряла свою девственность сегодня по дороге?

Лиса ошарашено дергается и складывает руки на груди, чтобы я не видел её стоящих от холода сосков. Поздно, я уже всё увидел.

— Бессонов… — не до конца могу понять мурчит моя лисичка или всё-таки рычит.

— Попробуй только выкинуть сегодня какую-то хрень, и я… — свободную руку запускаю во внутренний карман своей крутки, доставая один из упакованных в фольгу презерватив. Василиса тяжело дышит, когда видит, что у меня в руке, а я ликую, что мне удалось выбить её из образа суки. — И мы сегодня поговорим уже на другом языке. Ты ведь уже знакома с этой штучкой, не так ли? — сую презерватив за край её ажурного бюстгальтера. — Ты меня услышала?

— Запихни эту дрянь себе в задницу! — вспыхивает румянцем и даже слой штукатурки не мешает проявить её смятение с доброй щепоткой ярости.

— Кстати о заднице! — вспоминаю я о том, как жёстко обтягивают её сочную попку кожаные штаны. Без стыда и совести шлёпаю по бедру, да так хлестко, что на нас заинтересовано оборачиваются. — Я начну именно с неё.

Отхожу, оценивая результат.

Лиса в ярости и в смятении, тяжело дышит. Своими ручками придерживает грудь, но сбежать не решается, вместо этого прожигает во мне дыру. Бунтует, девочка. Готов признать, что получается у неё это весьма сносно, как для Василисы, которую я знаю.

— Советую тебе оторваться так, чтобы я тебя увез сегодня к себе, перекинув через байк.

С полным удовлетворением оставляю пыхтящую девушку одну, к которой уже мчится рыжая бестия. Её я тоже перехватываю, строго указывая пальцем ей в грудь.

— Узнаю, что ты помогаешь Василисе выглядеть как шлюха — размещу всю твою информацию на сайтах съема проституток. Поняла меня?

Рыжая хмурится, но кивает. Отлично, строгий папочка сегодня всех накажет!

Оборачиваюсь на Василису, которая всё ещё не сдвинулась с места и машу ей рукой.

Хочешь сыграть по-взрослому? Я не против, Лиса. Стартуй!

*Ну что, наш Бес действительно сегодня строгий папочка и всех накажет? Как думаете, Василиса будет теперь примерной девочкой или действительно стартанёт?*