Буря в бункере (СИ)

Глава 18 Ночь у костра

Прошло всего несколько дней, как мы снарядили новую экспедицию, но на этот раз к главному бункеру, в котором Степанов и занимался своими исследованиями.

Он благополучно отменил командировку, связавшись со своим начальством. Пётр Степанович одолжил ему свой смартфон, поэтому со связью проблем не возникло. Возникали лишь со спутниками.

Большую часть времени Степанов проводил с дочерью, навёрстывая упущенные годы. Каждый раз, когда я видел их рядом, они много говорили. И Буря расцвела. Никогда не видел, чтобы она так искренне улыбалась.

Поехали мы тем же составом, за исключением Петра Степановича. Его оставили налаживать быт и строить бункер на территории Князево. Да и нечего старика дёргать, он уже по возрасту не подходит для таких опасных и долгих поездок.

Для учёных пришлось взять четвёртый УАЗ, а то в три мы нашей большой компанией уже не помещались. На этот раз родители передали мне Петю без слёз и истерик, за что я был премного благодарен.

Мы взяли с собой большой запас еды, сменной одежды, палатки и всевозможные мелочи, что могут пригодиться в долгой дороге. Половина багажника каждой из машин была заставлена канистрами с бензином. В городе его осталось не так много, и мы использовали запасы, которые привезли со склада бункерских.

Дорога предстояла дальняя. И на этот раз мы не рискнули ехать без остановок, и Синий наметил на карте места для ночёвок.

Мы выезжали на рассвете. На этот раз я первым вёл машину, а Синий должен был заменить меня под вечер. Так получилось, что мой УАЗ последним выезжал со стоянки, хотя потом должен был перестроиться в начало колонны.

Я медленно вёл машину к воротам, как внезапно услышал громкий лай. Выглянул в окно, и на лице расцвела улыбка. Тут же нажал на тормоза и выскочил из УАЗа.

— Уран! — воскликнул я и обнял волка. — Как ты, дружище?

Он выглядел очень исхудавшим, но кости уже срослись. Кончик уха был откусан, да и шерсть на месте ранений росла плохо. Но он был жив и энергичен, как щенок. Раздвоенный хвост так и метался туда-сюда.

Я обнимал его целую минуту, пока не прибежала медсестра из больницы.

— Вот он где, — запыхавшись, сказала полноватая женщина. — Вы извините, вырвался на перевязке. Не смогла удержать.

— Всё в порядке, — ответил я женщине и почесал волка по загривку. — Он просто соскучился, не ругать же его за это.

— Да, но ему бы полежать ещё несколько дней.

— Вы забываете, что он не человек. И по природе не сможет соблюдать все требования врача, собственно, поэтому вы к нему и приставлены.

Женщина замялась. Видимо, я её смутил.

— Вы можете быть пока свободны. Но приглядывайте за моим другом, пока я буду в отъезде, — попросил я.

— Хорошо, — кивнула она и убежала в направлении больницы.

Так хотелось просто посадить волка в машину и взять с собой. И по глазам Урана видел, что он и сам безумно этого хочет.

Но дорога на самом деле предстояла сложная, а он ещё не до конца поправился.

— Прости, дружок. Не могу взять с собой. Но в следующий раз обязательно!

Волк опустил хвост и насупил уши. Заскулил, как щенок.

— Не могу, тебе надо поправляться, — повторил я.

Мне было невероятно сложно отказать этим большим жалостливым глазам.

Меня спасла Тётя Клава, которая оказалась в нужном месте, в нужное время. Бежала к нашей колонне, чтобы передать еду в дорогу.

— Ох ты, божечки! Уран поправился! — обрадовалась старушка, передала мне котомки с едой и погладила волка по голове. — А чего такой грустный?

— Да вот в рейд его не беру, поэтому и поник, — ответил я и убрал еду в машину. — Спасибо, что подкармливаете. Теперь наша дорога будет не такой унылой.

Волк повернул морду к Тёте Клаве, словно она могла на что-то повлиять.

— Ох, как исхудал-то, — посетовала старушка и достала из кармана завёрнутый в пакет пирожок. — Пойдём, накормлю?

Перед волком встал неловкий выбор: дальше смотреть на меня умоляющими глазами или пойти вкусно поесть. И, конечно, он, как приличный зверь, выбрал второе. Выбрал бы первое, и я бы точно заподозрил, что в его тело вселился человек.

Мы выехали ранним утром. Ночью прошёлся дождь, и дороги размыло, что затрудняло движение колонны. Зато у Червя изрядно улучшилось настроение. Он катался в этой почве как сыр в масле. Да и все наши уже привыкли к моему громадному питомцу, поэтому внезапно задрожавшая рядом земля уже никого не пугала.

Первый день пути прошёл без происшествий. Несколько раз останавливались, чтобы размять ноги.

А к ночи уже добрались до обозначенного Синим места стоянки. Факел разжёг костёр. Поскольку вокруг была сплошь мёртвая земля, мы использовали захваченные из города дрова.

Расставили раскладные стулья вокруг костра и устроили посиделки. Наелись до отвала и выпили пару стопок водки. Я даже в какой-то миг забыл, что нахожусь в мире постапокалипсиса.

Учёные решили пройтись, разведать местность. Тем более, я окружил каждого индивидуальным куполом, и радиация была им не страшна. Большинство мутантов тоже решили прогуляться перед сном, ведь завтра предстояло снова сидеть на попе ровно до самого захода солнца.

Я остался у костра. А рядом со Мной — Степанов, Лавина и Буря.

Внезапно Мрак вернулся и обратился к Буре:

— Может быть, ты хочешь составить мне компанию?

Буря вопросительно посмотрела на отца, и он одобрительно кивнул. Последнее время она стала прислушиваться к его мнению. Девушка ответила:

— А почему бы и нет.

Она встала, а Мрак подал ей руку. Буря улыбнулась и пошла возле него.

— Мор, — обратился ко мне Степанов, — этот молодой человек с честными намерениями к моей дочери?

— Конечно, — ответил я, — готов за него ручаться. Вы не переживайте, Мрак ради Бури и жизнь отдаст, если придётся.

— Не дай бог, — тихо отозвался учёный.

— Вы всё ещё верите в бога? — усмехнулся я, смотря на пламя костра.

Треск огоньков в тишине выжженного мира успокаивал, и даже немного усыплял. Но откровенный ответ Степанова сразу взбодрил меня:

— Не верю. Но никак не могу избавиться от привычки упоминать его. Ещё до судного дня привык.

— Скучаете по прежнему миру?

— Постоянно, — на выдохе ответил Степанов. — Я уж и не мечтал вот так вот сидеть у костра, вдыхать воздух без противогаза и не бояться умереть. Так что спасибо за этот купол.

Он приложил руку к лицу, трогая прилегающий к коже воздух, где и находилась моя защита из уплотнённых частиц.

— Словно воздух стал густым, — констатировал Степанов. — Это поистине феноменально. Будь у меня больше времени, я бы обязательно изучил эту способность.

— А я бы не дался, — усмехнулся я.

— Это вы сейчас так говорите. А ведь если не получится предотвратить судный день, то технология на основе ваших способностей может спасти человечество от вымирания.

Я задумался. И моё мнение резко изменилось. Но я не спешил об этом сообщать. Сперва надо первый план с перемещением во времени проработать, а если уж он не сработает, то думать дальше.

— Я не понимаю, — встряла в разговор Лавина. — Почему все говорят о вымирании человечества? С чего бы? Мы же эволюционировали в мутантов и прекрасно себе живём.

— Лавина, а вы заметили, как мало сейчас рождается девочек? — спросил у неё Степанов. — И с каждым годом их становится всё меньше.

— Это не аргумент. Если мы за семьдесят лет так эволюционировали, то представьте, что будет дальше. Ну не будут рождаться девочки, тогда люди научатся почкованием размножаться.

Я представил эту картину и рассмеялся. Это же надо было придумать!

— Люди устроены немного иначе, — ответил Степанов, не скрывая улыбки.

— Так что мешает нам эволюционировать дальше? — продолжила расспросы Лавина.

А мне и самому было интересно послушать, ведь в вопросе вымирания человечества было слишком много противоречий.

Но не успел Степанов начать лекцию просвещения, как я увидел бегущего к нам Факела. Узнал по горящим ладоням.

Я встал и направился к нему.

— Что-то случилось? — спросил я, когда он ещё не успел добежать.

— Одиночка по округе бродит! — выкрикнул он.

А вечер так хорошо начинался. Вот не бывает в этом мире спокойствия!

— Какой ещё одиночка? Ты горящие глаза видел? — спросил я в глубине души надеясь, что Факел заметил кого-то из вольного племени.

— Видел. Идёт в нашу сторону. Шатается, как живой мертвец, — судорожно ответил Факел.

— Просто идёт? — удивился я. — И не нападает?

— Да, — смутился Факел, и походу сам понял, что что-то не так. — Просто идёт.

— Ну, пошли тогда его встретим, — предложил я и похлопал друга по плечу. — А то вдруг адекватный.

— Да не похож он на адеквата. Сто пудов одиночка!

— А вот не надо судить людей по внешнему виду, — усмехнулся я. — Вспомни, как я выглядел во время войны мутантов. Даже ты шарахался. И что, я разве плохой?

— Нет.

— Тогда веди и не выпендривайся, — указал я.

Факел изобразил усмешку, хотя выглядела она уж очень фальшиво. Конечно, как не переживать, когда какой-то непонятный кадр рядом бродит.

Только вот я был уверен, что справлюсь с почти любым мутантом, поэтому мне было всё равно, что за ходячий мертвец там бродит.

Неизвестного нашли очень быстро, тем более он сам шёл нам навстречу.

И в самом деле на живой труп похож. Я аж сморщился. Он хромал к нам, еле переставляя ноги. Весь в засохшей грязи, словно он спал в ней.

— Эй, мужик, ты кто? — громко спросил я, не решаясь приближаться.

Мы остановились в пятидесяти метрах от него.

Ответ прозвучал невнятный. Бродячий мужик что-то мямлил, а что — не разберёшь.

Тогда мы подошли поближе. Причём Факел шёл позади меня, опасаясь приближаться. Но он хотя бы оставил огонь на ладонях, что худо-бедно освещал несколько метров вокруг.

Я увидел лицо мужика в свете огня и вздрогнул.

— Тебе чего надо? — со сталью в голосе спросил я, пряча своё смятение.

Он открыл рот, обнажая гнилые зубы, и ткнул в него указательным пальцем. А потом снова промямлил что-то совершенно невнятное.

— Есть хочешь? — уточнил я.

Мутант кивнул и, кажется, он слегка обрадовался от того, что его поняли.

— Нападать не будешь? — спросил я. — А то мы тебя одним ударом обратно в могилу отправим.

Мужик покачал головой.

— Ну тогда пошли.

И я повёл его к нашему костру.

— Мор, может, не надо? — причитал Факел.

— У нас достаточно еды, мы можем поделиться, — твёрдо ответил я.

— Так давай ему еду в руки всучим и отпустим. Зачем к лагерю-то вести?

— Ты заманал, — не выдержал я и рявкнул. — Мутант в беде, ты же видишь. Тебе что жалко, что он у костра погреется?

Факела совершенно не смущало, что идущий позади мутант всё прекрасно слышит.

— Не жалко. Но девок зачем пугать? — нашёл новый аргумент Факел.

— Да они через такое прошли, что тебе и не снилось! Причём каждая! Так что обычный бродяга их не напугает.

Больше Факел не нашёл что сказать. Да, со мной бесполезно спорить, если я уже решил кому-то помочь.

Мы подошли к костру, и я указал бродяге на стул. Он присел и вытянул к костру руки.

— Это кого ты привёл, Мор? — удивилась Лавина. — Что за зомби?

— Дорогая Лавина, как вы не видите, — начал Степанов. — Это же тот самый виток эволюции, что нас ждёт. Пожалуй, самый наглядный пример…

— Может, хватит обсирать мужика? — рявкнул я.

Все замолкли.

— Факел, приведи Ведьму и Синего, — велел я.

И парень скрылся так быстро, что только огонь на его руках успел блеснуть в темноте.

Я не стал никого просить проявить сочувствие. Главное, что был способен сделать это сам.

Достал из сумки банку тушёнки и хлеб, который ещё до рассвета приготовила Тётя Клава. Открыл банку, воткнул в неё ложку и протянул мужчине вместе со свёртком чёрного хлеба.

Красные глаза мутанта загорелись ещё ярче. Он открыл рот от удивления и с опаской взял еду. Но, прежде чем начать есть, промямлил:

— Па… пасиба.

— Пожалуйста, — ответил я и вернулся за свой стул.

Степанов не сводил взгляда с нашего гостя, который жадно поглощал еду. Я тем временем вскипятил на костре воду и разлил кипяток по кружкам. Заварил чай. И одну из кружек отнёс нашему гостю. Таких благодарных глаз я не видел даже у собак. Мне искренне было жаль этого бродягу, и я был рад хоть чем-то помочь.

Синий неспешно подошёл к лагерю. Покосился на бродягу и попытался мне предъявить:

— Мор, это что за фигня?

— Сам ты фигня! А это человек. Мутанты своих не бросают, или забыл, что сказал мне при первой встрече?

— Не забыл. Но это же одиночка!

— Да хоть как назови. Это мутант, и ему нужна наша помощь. Сможешь его от грязи отмыть?

— А он на меня не кинется?

— Нет. Ну, так что?

Синий брезгливо поглядел на мужика, потом на меня. И видимо, прочитал в моём взгляде, что спорить бесполезно. И согласился.

Так что, когда наш гость поел, я попросил его пройти с Синим. Они встали в десяти метрах от лагеря, и Синий облил мутанта водой. И так, наверное, раз десять. А потом испарил воду с промокшей одежды, и бродяга вернулся к костру.

Он дрожал от холода и снова тянул руки к костру. Его серые лохмотья походили на какой-то комбинезон, но из-за излишней изношенности я так и не понял, где такие видел.

Я отпустил Синего, и через пару минут Факел привёл Ведьму. Она уже была в курсе происходящего.

— Можешь посмотреть, что творится с его разумом? — спросил я у рыжеволосой.

— Эм-м, не знаю, — ответила Ведьма, пожимая плечами. — Но могу попробовать.

Слыша этот разговор, наш гость опасливо покосился на меня. Он явно всё понимал, и совершенно не имел желания, чтобы кто-то копался в его голове.

— Пробуй, только хуже не сделай, — разрешил я.

Ведьма кивнула и подошла к мужчине. Сейчас, когда сантиметровый слой грязи был смыт, он походил на обычного мужика в лохмотьях. Залысина на макушке, а щетина неопрятно росла. А так — ничего особенного, кроме красных глаз.

Ведьма запрокинула голову, а мужик застыл. Все внимательно наблюдали. И так минут десять, пока оба не пришли в себя.

— Ну что? — нетерпеливо спросил я.

— Мозг местами повреждён. Но не сильно. Точечно.

— А вы не видели, как повреждён мозг? — вклинился Степанов. — Это мутация так себя проявляет?

— Я не биолог, — фыркнула Ведьма.

— Для понимания не нужно быть учёным. Вы можете описать, на что похожи повреждения?

Ведьма задумалась и ответила через минуту:

— Это похоже на сгустки крови в мозгу.

— Инсульт? — предположила Лавина.

— Похоже на то, — ответил Степанов. — Видимо, большая часть повреждений в речевом центре мозга. А жаль. С ним даже не поговорить. В научных целях, конечно.

— А что вы хотите узнать? — спросил я.

— Откуда он такой взялся и как выживает.

Наш гость понял вопрос и несколько раз ткнул пальцем на нашивку на своих серых лохмотьях. А потом оттянул карман на груди, что-то показывая.

Этот жест заинтриговал Степанова, и наш учёный встал. Подошёл и присмотрелся к нашивке. Он даже потрогал её и попытался оторвать от одежды, чему наш гость совершенно не сопротивлялся, что удивительно.

— А ты, случайно, не в эпицентре взрыва так обратился? — громко предположил я.

Мутант сперва замялся, что-то замямлил, отвлекая нашего учёного от разглядывания лохмотьев. А затем судорожно закивал.

— Вы что-то знаете, Мор? — поинтересовался Степанов, не отвлекаясь от своего важного дела.

— Лишь предполагаю. Ведь там наибольший уровень радиации.

Мне не хотелось рассказывать о монстре, которого мы встретили в эпицентре. Но если радиация вокруг осколков метеорита смогла создать себе чудовище, то почему бы ей ещё и не обратить случайно забредшего человека?

— Ясно, что ничего не ясно, — пробормотал учёный.

Степанов через несколько минут вернулся к нам с абсолютно ошарашенными глазами.

— Он из наших, — обескуражено заявил учёный.

— Из бункерских? — удивилась Лавина.

— Вы уверены? — насупился я.

— Да, уверен, — ответил Степанов. — Форма наша.

— Мало ли где он её спёр, — заявила Лавина.

— Там на нашивке номер бункера, а в кармане бейдж с его фото.

— Так вот что вы так пристально разглядывали! — озарило Лавину.

— Мор, — обратился ко мне Степанов. — Разрешите ему поехать с нами?

Теперь уже я посмотрел на учёного вытаращенными глазами.