Чехия. Биография Праги

Глава 4 Немного истории. Святой Вацлав, покровитель Чешской земли, и другие потомки Пршемысла

У каждой земли, у каждого большого города есть свои святые покровители. Городам молодым, таким, как Петербург, которому всего-то триста лет, покровительствуют христианские святые, но если корни города уходят в языческую древность, непременно найдется какой-нибудь князь или пророк, вполне подходящий на роль небесного патрона. Для Праги такой знаковой фигурой стала Либуша, Мать Отечества.

Но языческие времена с неизбежностью кончаются, на смену им приходит эпоха христианства, которая начинается с крещения страны. Это великое событие не обходится без слез и драм — вспомните, как князь Владимир крестил киевлян, насильно загоняя их в Днепр, свергая языческих идолов, а народ рыдал, не желая расстаться с прежней верой и страшась нового бога. Начало христианских времен в Чехии тоже было окрашено в трагические тона, и надо заметить, что в дальнейшем ситуация не слишком изменилась. Но гуситских войн и кровавой борьбы католиков и протестантов мы коснемся в другой главе, а сейчас поговорим о временах более ранних и о святом князе Вацлаве.

Предположительно, он родился в 908 году и стал четвертым владыкой в династии Пршемысловичей, о котором сохранились документальные сведения. Подчеркнем: именно документальные, ибо после гибели Вацлава, по мере становления его культа, были созданы многочисленные жития святого, в которых правда перемешана с фантазиями. И сведений этих, увы, немного: хронист X века Видукинд, монах Корвейского монастыря, оставил нам весьма скудные упоминания о князе Вацлаве. Поскольку Видукинд трудился над летописью «Деяния саксов» («Res gestae Saxonicarum»), в которой описаны подвиги германского короля Генриха I, то о славянах он сообщает немного. Генрих I Птицелов, бывший правителем незаурядным, сначала воевал, а потом дружил с Вацлавом; вот причины, по которым чешский князь попал в хронику саксонского монаха. Мы знаем, что Вацлав был внуком князя Борживоя (в ином написании Буревоя) и его жены Людмилы; эта супружеская чета первой среди чехов приняла христианство. После смерти Борживоя чешский престол перешел к его старшему сыну Спитигневу, правителю сильному и удачливому. Он перенес свою резиденцию в Пражский Град на левом берегу Влтавы, продолжил христианизацию страны, заставил чешских князей и жупанов признать главенство рода Пршемысловичей — словом, превратил Чехию в единое государство, способное отразить натиск внешних врагов.

Младший брат Спитигнева князь Вратислав взял в супруги Драгомиру, девицу знатного рода из племени полабских славян, обитавших некогда на землях от Эльбы до Одера. Тут возникают некоторые неясности: семья Пршемысловичей в конце IX — начале X веков уже была христианской, и не совсем понятно, как Вратислав мог жениться на язычнице. Возможно, Драгомира накануне свадьбы приняла христианство. Однако в душе она осталась язычницей и, как показали дальнейшие события, была женщиной весьма решительной и жестокой. Так или иначе, но от этого союза в 908 году родился Вацлав, а затем его младший брат Болеслав; кроме того, Драгомира подарила супругу еще четырех дочерей.

С юных лет Вацлава воспитывали как будущего князя. Мальчику исполнилось семь, когда отец отправил его в Будеч к своей матери, вдовствующей княгине Людмиле, истовой христианке, и в дальнейшем именно она занималась воспитанием внука и укреплением его в христианской вере. Вацлав был способным мальчиком, одаренным физической сноровкой и светлым разумом, а вдобавок к этому он получил прекрасное образование. Его обучили читать и писать на латыни (вероятно, Вацлав говорил на немецком, а также знал славянское письмо — глаголицу), благодаря пению псалмов он освоил устный латинский язык, он знал жития святых и Библию. Таким образом, Вацлав был отлично подготовлен к роли христианского князя, верховного правителя страны.

Когда Вратислав, правивший чешскими землями после Спитигнева, погиб в 921 году, Чехия оказалась в сложной ситуации: две вдовые княгини и князь-мальчик, а настоящего правителя вроде бы и нет. Посовещавшись, знатные чешские вельможи принимают мудрое решение: Драгомиру просят стать регентшей при тринадцатилетнем князе, а воспитание Вацлава и Болеслава поручается княгине Людмиле. Это, казалось бы, должно было способствовать установлению стабильности в стране, где власть сосредоточилась в руках двух женщин, придерживавшихся различных политических и религиозных убеждений. Но мира не получилось: уже не знаем, то ли княгини начали открыто бороться за власть, то ли противостояние это было скрытым, но только Драгомира подослала к Людмиле убийц, и те задушили старую княгиню ее собственным шарфом.

Вацлав стал править страной с 922 (по некоторым данным — с 924) года, то есть совсем еще в юном возрасте. Он всячески старался укреплять власть Пршемысловичей и всемерно распространял христианство. Его попечением в Пражском Граде воздвигли в 929 году первую церковь (ее также называют ротондой), во имя святого Вита. Конечно, то был не нынешний готический собор, замысел которого принадлежит Матиасу из Арраса; кстати, к XIV веку (а именно тогда жил и творил этот французский архитектор) от ротонды и следов не осталось, так как в 1060 году на ее месте возвели трехнефную базилику в романском стиле, но опять же посвященную святому Виту. Заметим, что строительство собора завершилось лишь в 1929 году; таким образом, храм Святого Вита строился тысячу лет!

Интересно, что Вит — далеко не самая известная персона среди христианских святых. Почему же в его честь возвели самый величественный храм в чешских землях?

История такова. Генрих I, герцог Саксонии с 912 года, а с 919 года — король Восточно-Франкского королевства, успешно воевал с венграми, поляками и прибалтийскими славянами, а в 929 году отправился в поход на Чехию. Князь Вацлав признал его своим сюзереном и обязался ежегодно платить дань: пятьсот гривен серебра и сто двадцать волов. Взамен Генрих одарил князя мощами, десницей святого Вита — в знак их дружбы и признания того факта, что Чехия теперь страна не языческая, а христианская. Но язычество в Чехии не иссякало еще долгие годы, и порой случалось так, что ревнители старых богов изгоняли из страны христианского князя.

Итак, жизнь юного князя Вацлава была добродетельной: он был милостив и справедлив, чтил Господа, строил церкви, почитал свою мать, призревал нищих, сирот и недужных, оказывал гостеприимство путникам.

Как он выглядел? Мощи его сохранились, и специалисты провели исследование скелета. В результате вырисовывается такой облик: крепкий и мускулистый молодой человек, довольно высокий для своего времени (рост его составлял 175 см), светловолосый и, предположительно, голубоглазый. У него были безупречные зубы — не хватало лишь одного коренного (великая редкость в ту эпоху!). Словом, Вацлав был привлекательным мужчиной, отличным наездником и мужественным воином. Предположительно, он был женат и даже имел сына Збраслава, но о его супруге и сыне никаких документальных свидетельств не сохранилось.

Отметим важное обстоятельство: Чехия, самая западная славянская земля, издревле тяготела к германскому миру, а не противостояла ему, как Польша и Русь. Мир же этот, формально объединенный сначала в Восточно-Франкское королевство, а затем в Священную Римскую империю германской нации, был раздроблен на феодальные владения, иные из которых являлись вполне солидными королевствами и герцогствами, а иные — графствами, какие за день объедешь на добром коне. Противоречий в этой лоскутной империи хватало, и император, выбираемый германскими князьями, не всегда являлся самым сильным и богатым среди них. Так что чешским владыкам приходилось хорошенько думать, решая, чью сторону держать и с кем заключать союзы.

Два сильных немецких герцогства лежали сразу за порогом Чехии: Саксония на севере, Бавария на западе. Вацлав ориентировался на Саксонию, герцог которой Генрих был германским королем, его другом и сюзереном. Но имелись в Чехии и другие силы, не одобрявшие такой союз: часть знати хранила верность древним богам, а вскоре у этой внутренней оппозиции нашелся и вождь — Болеслав, младший брат Вацлава. Между братьями возникло противостояние: в более поздних источниках это представлено как конфликт скорее личного, нежели политического характера. Дальнейшие события разворачивались так: Вацлав, гостивший у брата, отправился на освящение новой церкви в болеславовом граде, и по дороге Болеслав напал на него со своими дружинниками. Вацлав вырвал меч из руки брата и мог бы его убить, но не пожелал брать грех на душу и вернул обидчику клинок. Через мгновение его зарубили четверо воинов Болеслава. (По другой версии, злодейское убийство произошло во время пира.) Так или иначе, это случилось 28 сентября 935 года — дата, которая стала в Чехии памятным скорбным днем.

Братоубийца тут же захватил со своими воинами Пражский Град и объявил себя верховным князем. Это, на наш взгляд, весьма показательно: уже в первой трети X века Прага определенно считалась столицей чешских земель, местом пребывания владыки (все равно как Киев на Руси: кто Киев захватил, тот и главный князь). Через три года Болеслав велел перевезти останки Вацлава в Пражский Град и захоронить в костеле Святого Вита. Это был своего рода акт покаяния за свершенное злодейство, однако в историю братоубийца вошел под именем Болеслава I Жестокого.

Гибель Вацлава от руки родного брата, равно как и коварное убийство княгини Людмилы, его бабки, сохранились в народной памяти и имели значительные последствия. Существуют многочисленные письменные источники, в которых упоминается об этих злодействах, в том числе жития великомучеников Вацлава и Людмилы, возникли легенды о чудесах, творимых их святыми мощами. Рассказывали также, что убийца якобы отсек мертвому Вацлаву ухо (по другой версии — палец) и послал это ухо его сестре; однако едва лишь она приложила ухо к телу убиенного, как оно моментально приросло обратно. Подобные легенды о святости Вацлава все шире распространялись как среди чешских христиан, так и в соседних странах. Наконец в 972–975 годах решением папы римского Бенедикта VI князь Вацлав был канонизирован; его бабушка, княгиня Людмила, тоже получила статус святой. В XI веке культ святого Вацлава окончательно утвердился, и его стали считать небесным покровителем и защитником Чешской земли. Так Чехия обрела своих первых святых-великомучеников.

В русской православной церкви тоже почитаются святые Людмила Чешская и Вацлав (Венцеслав или Вячеслав) Чешский. Это имя носили русские князья: например, сын Ярослава Мудрого Вацлав (родился в 1034 году), внук святого Владимира Вацлав Смоленский (родился в 1036 году) и другие потомки киевских князей. Так что можно сказать, что имя «Вацлав» прижилось в России, и до сих пор у нас, хоть и нечасто, так называют малышей. Ну а имя «Людмила» в нашей стране очень популярно.

Первые чешские святые были не один раз увековечены в реалиях Праги. Их часто изображают вместе — Вацлав-ребенок у колен своей бабушки Людмилы, но самые грандиозные и величественные памятники — те, на которых Вацлав представлен в виде князя-воителя. В 1848 году главная площадь Праги стала называться Вацлавской (Вацлавске намнести), а в 1912 году здесь, возле здания Национального музея, был установлен конный памятник святому Вацлаву работы скульптора Йозефа Мысльбека. Эта статуя замечательна еще и тем, что, несмотря на огромный вес, имеет всего две точки опоры: переднюю левую и правую заднюю ноги лошади. Надпись на постаменте воспроизводит строки из средневекового хорала: «Святой Вацлав, владыка Чешской земли, князь наш, не дай сгинуть нам и нашим потомкам». Разумеется, Вацлав и Людмила также изображены на витражах собора Святого Вита, создание которых заняло целых сто лет, с 1866-го по 1966-й год.

Кроме останков Вацлава, также сохранились его княжий венец, меч и доспехи, шлем, кольчуга и наплечник. Доспехи старинные, украшенные золотом, их стоимость в X веке была баснословной: такую роскошь мог позволить себе только князь. Правда, есть некоторые сомнения в их подлинности: шлем не соответствует форме черепа Вацлава, а меч был, возможно, перекован по распоряжению императора Карла IV.

Заканчивая разговор о святом Вацлаве, обратим взор в прошлое и перечислим князей, которые правили чешскими землями в самом конце IX и в X–XI веках, а также укажем степени их родства:

около 870–894 гг. — Борживой (Буревой, супруг святой Людмилы) — первый чешский князь, который был не легендарной, а исторической фигурой;

894–905 гг. — Спитигнев I, старший сын Борживоя (по некоторым данным умер не в 905, а в 915 году);

905–921 гг. — Вратислав I, младший сын Борживоя, отец святого Вацлава;

922–935 гг. — Святой Вацлав;

935–967 гг. — Болеслав I Жестокий, младший брат и убийца Вацлава;

967–999 гг. — Болеслав II Благочестивый, сын Болеслава I;

999–1002 гг. — Болеслав III Рыжий, сын Болеслава II;

1002–1003 гг. — Владивой (не Пршемыслович);

1004–1012 гг. — Яромир, младший брат Болеслава III;

1012–1037 гг. — Ольдржих, младший брат Болеслава III и Яромира;

1037–1055 гг. — Быстислав, сын Ольдржиха;

1055–1061 гг. — Спитигнев II, старший сын Быстислава;

1061–1092 гг. — Вратислав II, младший сын Быстилава.

Интересно, что потомки Пршемысла были мужами плодовитыми, и, если отсутствовал сын-наследник, положение всегда спасали младшие братья, которым и передавалась власть — разумеется, вместе с Пражским Градом. Случился, однако, неприятный эпизод с Болеславом Рыжим, который так ревностно насаждал христианство и укреплял свою власть, что некоторые знатные паны этого не вынесли: собрали ополчение, изгнали Болеслава из страны, а князем поставили Владивоя, не из рода Пршемысла. После его смерти Болеслав попытался вернуть власть, но не получилось — Болеславу предпочли его младших братьев Яромира и Ольдржиха. Все эти князья сидели в Праге, объединяли под своей властью чешские земли и считались вассалами властителей Священной Римской империи. В XI веке среди них даже появился король: в 1086 году по воле императора Генриха IV королевский титул был пожалован князю Братиславу II. Но в те далекие времена Чехия еще не стала королевством, ибо титул правителя был личным, а не наследственным.