Чехия. Биография Праги

Глава 16 Немного истории. Время первых Габсбургов

В нашем историческом экскурсе мы остановились на том, что в 1526 году на чешский трон взошел Фердинанд I Австрийский из дома Габсбургов. Его супруга Анна являлась сестрой погибшего в сражении с турками короля Людовика, и, казалось бы, Анна и ее муж должны наследовать престол Чехии. Но в этом им было отказано: чешские паны, рыцари и горожане были против. Так что Фердинанд стал чешским королем не по праву наследования, а лишь после процедуры избрания его сеймом — вот свидетельство того, сколь велики были в ту эпоху привилегии панства и вольности, дарованные чешским городам. Разумеется, подобное ущемление королевской власти новому государю не понравилось. К тому же Фердинанд и его наследники относились к числу ревностных католиков, а в Чехии дворяне и горожане (как чехи, так и немцы) в подавляющем большинстве были протестантами. В период гуситских войн и после них в стране возникли секты различного толка, члены которых придерживались крайне радикальных воззрений, но основная часть населения считала себя утраквистами, а по сути же эти люди являлись лютеранами. Это означало, что чешские протестанты всегда могут рассчитывать на помощь немецких единоверцев, например, саксонского курфюрста.

В результате следующие сто лет прошли в непрерывных склоках между представителями чешских сословий и государями из дома Габсбургов. Чаша судеб колебалась: иногда верх одерживал король (точнее, император, ведь Габсбурги правили империей), иногда сейм диктовал монарху свою волю. Чехия боролась за свободу вероисповедания, за право выбирать короля и за сохранение других привилегий, дарованных еще императором Карлом IV. Габсбурги же, за редким исключением, стремились к абсолютной власти и искоренению протестантской ереси. В этом противостоянии были яркие моменты, одним из которых стал так называемый «Кровавый сейм» 1547 года. Фердинанд I, воевавший с саксонским курфюрстом Иоганном, не смог собрать войска в Чехии, так как представители военного сословия и простой народ скорее сочувствовали протестантам-саксонцам, чем своему королю-католику. Все же Фердинанд разбил саксонцев, а затем направился со всей своей армией в непокорную Прагу, где как раз собрался сейм. Город капитулировал, и император принялся чинить расправу: два дворянина и два горожанина были казнены, Прага и другие чешские города, а также сейм лишились многих привилегий. Эта утрата политических свобод стала поражением сословий Чехии, а за ним последовала атака на протестантскую церковь. До костров дело не дошло, но, дабы вселить в еретиков страх Божий, Фердинанд призвал иезуитов — известных специалистов в этой области. Их орден появился в Праге в 1556 году, и император пожаловал им несколько костелов. Справедливости ради отметим, что Прага обязана первому Габсбургу не только пришествием иезуитов, но и прекрасным Королевским садом и зданием Летоградка (Королевского летнего дворца), который возвели в 1538–1563 годах.

После смерти Фердинанда в 1564 году империя Габсбургов, включавшая Австрию, Венгрию и Чехию, а также иные, более мелкие владения, отошла к его сыну Максимилиану II. Он славился как человек веротерпимый, но надеждам, которые возлагали на нового правителя, было не суждено осуществиться: католическая реакция в Чехии продолжала наступать.

Максимилиан правил недолго и умер в 1576 году, оставив трон старшему сыну Рудольфу II (1552–1612). Этот молодой властитель оказался личностью неординарной и настолько странной, что мнения о нем современников и историков весьма противоречивы. Трудно сказать, было ли его тридцатипятилетнее правление благом для Чехии, но вот Праге оно, безусловно, пошло на пользу: Рудольф покинул Вену и сделал Прагу своей резиденцией и столицей империи. На время к городу словно бы вернулся блеск прежнего величия, настал пусть не новый «золотой век», но что-то весьма на него похожее: королевский дворец в Граде перестраивали, расширяли и украшали, в садах рядом с ним появился зверинец, возводились новые костелы, сокровища искусства стекались в императорскую кунсткамеру, а главное, Прага стала желанным прибежищем для ученых, художников и искусных мастеров со всей Европы. Для мошенников и авантюристов, кстати, тоже, но тут уж ничего не поделаешь — ибо странный император их вовсю привечал.

Рудольф вырос при испанском дворе, у своих родичей Габсбургов, правивших не только Испанией, но также многими владениями в Европе и огромными заморскими территориями. Возможно, мрачная торжественность Эскориала оставила столь сильный след в его юной душе, что он навсегда стал меланхоликом, бегущим от людей и грубой реальности бытия; а может, он был таким от природы, и жизнь в Испании лишь усилила эти черты его нрава. Так или иначе, Рудольф не озаботился тем, чтобы найти себе королеву и оставить законного наследника (хотя фавориток имел); он вообще избегал общества, предпочитая созерцание картин, чтение книг и занятия оккультизмом. При таком складе характера Прага с ее загадочной атмосферой подходила Рудольфу больше Вены; в Праге он и обосновался. Он приближал к себе людей искусства, а также антикваров и выдающихся ученых, таких, как астрономы Тихо Браге и Иоганн Кеплер. Но в то же время король, интересовавшийся магией, астрологией и алхимией, не отказывался и от услуг персон сомнительной репутации, вроде Джона Ди и Эдварда Келли. Рудольф пытался вникнуть в тайны гороскопов, искал философский камень и способы превращения неблагородных металлов в золото, он был страстным коллекционером, собирателем картин, икон, медалей, драгоценных камней и прочих редкостей. (К сожалению, большая часть этих сокровищ была расхищена шведами во время Тридцатилетней войны.) Император Рудольф, несомненно, был умным человеком, но тяга к созерцанию и мистицизму явно перевешивала решительность и рассудительность, коих ожидают от правителя. Словом, император был с большими причудами.

Причуды эти иногда вели к настоящим трагедиям. Так, датский дворянин Тихо Браге (1546–1601) в зените своей славы служил у императора Рудольфа придворным астрологом. Нам этот ученый муж известен своими отличавшимися наивысшей для того времени точностью наблюдениями за небесными телами (в частности, за Марсом), что впоследствии позволило Иоганну Кеплеру вывести законы движения планет. Однако Браге был не только ученым, но и благородным дворянином, и не раз приходилось ему драться на дуэли, в результате чего он потерял кончик носа (чтобы скрыть потерю, он использовал нашлепку из воска, а иногда — особый серебряный наконечник). Кроме драчливости, имелся у Тихо Браге еще один недостаток — тяга к спиртному. Как-то раз император собрал во дворце своих ученых, алхимиков и астрологов, стал их поить, но запретил отлучаться в кабинет задумчивости. Скажете, что за странная причуда? Ну, на то Рудольф и был странным императором… Так вот, бедняга Тихо Браге переусердствовал с выпивкой и умер на месте от разрыва мочевого пузыря. Похоронили его с почетом, в храме Девы Марии перед Тыном; надгробие украшают его портрет и девиз: «Лучше быть, чем казаться».

Одним из самых страстных увлечений Рудольфа была алхимия, что делало его двор очень притягательным для шарлатанов. Алхимики стекались к нему со всей Европы, увеличивая славу Праги как города таинственного и колдовского. Весьма известным был англичанин Джон Ди (1527–1608), утверждавший, что ему якобы ведомы язык птиц и прочие оккультные таинства, однако есть подозрение, что на самом деле Ди являлся вовсе не алхимиком, а английским шпионом. Вслед за ним в Праге появился другой авантюрист из туманного Альбиона, уже упоминавшийся нами Эдвард Келли (1555–1595), прототип доктора Фауста. Для начала он продемонстрировал императору эксперимент, в ходе которого, если верить сохранившемуся описанию, фунт ртути с помощью капельки некоей красной жидкости превратился в чистое золото. Рудольф был очарован и осыпал Келли милостями и деньгами. Ловкач нашел себе супругу с богатым приданым, купил пивоваренный заводик, мельницу, несколько поместий и два дома в Праге (один из них и стал известен впоследствии как «Дом Фауста»). Говоря современным языком, у Келли были явные задатки бизнесмена: развлекая короля опытами, он не забывал регулярно пополнять собственный карман, собирая немалые доходы с поместий, пивоваренного завода и мельницы. Так продолжалось какое-то время, а затем Рудольф смекнул, что его водят за нос: Келли упорно не желал открыть его императорскому величеству тайну философского камня. И тут, к радости Рудольфа, задиристый мудрец-алхимик имел несчастье прикончить на дуэли приближенного короля; его схватили, упрятали в темницу в замке Кршивоклат и принялись выпытывать алхимические секреты. Поначалу Келли держался стойко, но потом все же дал согласие на «великое делание» (так в алхимии называлось изготовление философского камня из некоего «первовещества») и в ходе подготовки опыта бежал. Однако веревка, по которой он спускался в крепостной ров, оборвалась, алхимик упал и сломал ногу. Ее пришлось ампутировать, и Келли остаток жизни вынужден был ковылять на протезе. Император его простил, но, вероятно, состояние Келли пошло прахом: он влез в долги и, в конце концов, опять оказался в тюрьме, в городе Мост на северо-западе Чехии. Оттуда мошенник снова попытался сбежать, веревка и на этот раз не выдержала, и наш алхимик сломал вторую ногу. Его перевезли в Прагу, и там Келли отравился, сведя счеты с жизнью; ему тогда исполнилось всего сорок лет. Хоть этот человек был шарлатаном и авантюристом, но, несомненно, обладал редким мужеством и дерзкой отвагой, достойными того, чтобы их описали в приключенческом романе в духе Дюма.

Кроме Ди и Келли, жили в Праге и другие алхимики, и следы их пребывания можно сегодня обнаружить во многих городских районах. Причем следы как реальные (вроде «Дома Фауста» и Пороховой башни, в которой одно время находились алхимические лаборатории), так и мифические. Вот, например, никому не известно, как и почему родилась легенда о том, что раньше на Златой уличке жили алхимики. На самом деле их там никогда не было, а история улочки, что идет вдоль крепостного вала у стены Града, такова: после пожара 1541 года здесь поселились в ветхих хибарках несколько златокузнецов (так назывались чеканщики по золоту), в честь которых улица и получила свое название. Король Рудольф позволил стражникам, охранявшим Град, ставить домишки в изгибах стены, и постепенно на смену ювелирам пришли солдаты и дворцовые слуги, а потом тут стал селиться и просто нищий люд. В свое время Злата уличка представляла собой настоящие трущобы рядом с королевским дворцом, но за четыреста лет место это обрело респектабельность и сделалось весьма притягательным для туристов. Правда, для этого есть и другие причины: гид обязательно расскажет вам, что здесь жили и творили Франц Кафка, лауреат Нобелевской премии поэт Ярослав Сейферт и другие известные люди (хотя, возможно, это тоже всего лишь миф). Нынче Злата уличка со всеми своими крохотными домишками является музеем, и здесь располагается множество сувенирных лавок.

Но вернемся к императору Рудольфу и его причудам. Кончились они плохо: за несколько лет до смерти рассудок государя помутился. Бедняга ничего не решался предпринять, не составив предварительно гороскоп, боялся призраков, яда, наемных убийц, взывал о помощи к сатане и творил прочие безумства. Управлять империей в таком душевном расстройстве было трудновато, и клан Габсбургов это отлично понимал. Поэтому в 1608 году в Праге появился венский наместник Матиас (в ином написании — Матвей), младший брат Рудольфа, чтобы склонить императора к передаче ему если не всей полноты власти, то хотя бы к предоставлению права временно управлять державой. Рудольф не согласился, назревал вооруженный конфликт, но братья все же помирились, и Рудольф признал Матиаса своим наследником.

Чешская знать решила воспользоваться этим конфликтом и затруднительным положением императора, чтобы вернуть былые вольности. С этой целью в Праге в 1609 году собрался сейм, направивший послание Рудольфу. Но император не пожелал идти на политические уступки, хотя его все-таки вынудили подписать грамоту о свободе вероисповедания. Тем временем в пределах чешского королевства появились отряды наемников, возвращавшихся с войн, которые Австрийская империя вела с турками. Солдаты эти были хуже разбойников: они грабили и убивали жителей, предавая все вокруг огню и мечу, и двигались к Праге при полном бездействии императора. Устрашенные горожане вызвали на помощь Матиаса, тот явился с конным войском и утихомирил разгулявшихся наемников, а заодно добился отречения Рудольфа и занял трон. Через год, в 1612 году, бывший император умер и был погребен в соборе святого Вита, где уже покоились его дед Фердинанд I и отец Максимилиан II. Три властителя из династии Габсбургов похоронены не в Вене, а в Праге — это ли не знак того, какой именно город и какой храм считались величайшими в Австрийской империи!

Но вскоре звезда Праги склонилась к закату. Австрийский трон достался императору Матиасу II, избравшему своей столицей Вену, где он прежде был наместником Рудольфа. Прага лишилась статуса главного города империи, но это еще половина беды; другая состояла в том, что усилились гонения на протестантов. Покорность была не в характере богемцев; им не оставалось ничего другого, как сопротивляться. Говоря именно о богемцах, мы хотим подчеркнуть, что протестанты чешского и немецкого происхождения объединились, а в стане их врагов, приверженцев императора и католической церкви, тоже были как немцы, так и чехи. Так что не нужно удивляться тому, что среди восставших встречаются люди с чешскими и немецкими именами, и то же самое — в лагере их противников; кроме того, многие знатные чехи носили фамилии, переделанные на немецкий лад.

Матиас II, престарелый и бездетный, объявил наследником своего кузена, также из дома Габсбургов. В 1617 году тот под именем Фердинанда II стал чешским королем, а два года спустя — и императором. Чехии это не сулило ничего хорошего — Фердинанд был энергичным правителем, и за ним тянулась слава истового католика. Уверившись, что послаблений ждать не приходится, протестанты в марте 1618 года собрались в Праге на съезд, выбрали своим предводителем графа Матиаса Турна (кстати, его родным языком был немецкий) и направили королю жалобу, требуя, как и прежде, свободы вероисповедания и равных прав с католиками. Ответ был отрицательный. И тогда, 23 мая 1618 года, группа разгневанных протестантов под водительством графа Турна поднялась в Пражский Град, где размещалась королевская канцелярия. Разговор получился на повышенных тонах и кончился тем, что визитеры выбросили из окон трех сторонников короля — Ярослава Мартиница, Вилема Славата и Филиппа Фабрициуса. Этот эпизод известен как вторая пражская дефенестрация, закрепившая на практике столь полезный способ расправы с неугодными чиновниками. Но в данном случае обошлось без смертоубийства: троица, которую пустили полетать, свалилась в ров на кучу навоза, все чиновники остались живы и сумели ускользнуть из Праги.

Мятежники, захватив Град, объявили Фердинанда II низложенным и выбрали королем протестанта Фридриха Пфальцкого. Но царствовал он недолго, всего лишь два года. На страну стремительно надвигались печальные события, ставшие для Чехии национальной трагедией: мы имеем в виду поражение в Белогорской битве в 1620 году и кровавую Тридцатилетнюю войну.