Черные приливы

На морских нефтепромыслах

Загрязнение Мирового океана нефтью увеличивается в связи с прогрессирующей ее добычей на континентальном шельфе. Это вызывает необходимость дополнительных и более строгих защитных мер.

Ожидается, что в 80-е годы морская добыча нефти превысит одну треть от всего объема мировой добычи. В пределах акватории мелководного Персидского залива уже выявлено несколько десятков месторождений нефти. Среди них такие известные, как Саффания, Лулу-Эсфандиар, Манифа, Абу-Сафа, Уим-Шаиф. До сих пор бурение проводилось лишь до глубины 3–3,5 километра. Специалисты утверждают, что богатства более глубоких горизонтов по меньшей мере не уступят верхним разведанным пластам.

Месторождения нефти в Мексиканском заливе давно известны. Еще в 1948 году у побережья Луизианы была сооружена первая буровая платформа. Однако открытия новых нефтеносных районов продолжаются. В последние годы мексиканские геологи открыли богатейшие нефтегазонакопления на обширной банке Кампече около полуострова Юкатан. По подсчетам специалистов, запасы нефти только в пределах этой банки богаче, чем запасы всего Северного моря.

Это море называют «Клондайком Западной Европы». Сейчас там известно более 100 месторождений. Предполагается, что они дадут не менее 7 миллиардов тонн нефти. По-видимому, так же перспективны самые северные районы, которые в настоящее время являются объектом разведки новых месторождений.

В Персидском и Мексиканском заливах, в Северном море и в ряде других мест установлены вышки, эстакады, платформы. Одних только «техасских башен» — так называют нефтедобывающие платформы в Мексиканском заливе — около 7 тысяч. Любопытно, что появление вышек и платформ не осталось не замеченным обитателями моря. Д. Куллини в книге «Леса моря» пишет: «Вокруг нефтяных платформ вырос единственный в своем роде промысел красного и серого луцианов (рифтовых окуней). К концу 60-х годов основная промысловая добыча луциана на шельфе северо-западного района залива передвинулась с естественных банок и соляных холмов к новым искусственным „рифам“».

Многие из нефтедобывающих морских платформ, несомненно, относятся к числу чудес техники конца XX столетия. Уже сейчас их устанавливают на глубинах до 300 метров (отметим, кстати, что за 1975–1980 годы и морях пробурено 180 скважин на глубинах 183–305 метров, еще 143 — на глубинах 305–610 метров и 51 — на глубинах более 610 метров). Такая платформа, считая от основания ее стальных «ног» до верхушек буровых вышек, превышает по высоте известный нью-йоркский небоскреб «Эмпайр стейт билдинг», а ведь она устанавливается в воде и должна противостоять ярости штормов!

Одному из авторов удалось побывать на платформе «Клэймор» в Северном море. Это возвышающееся высоко над водой многоэтажное сооружение с вертолетной площадкой на крыше и гипербарокамерой с водолазным колоколом на нижнем этаже. С его двух буровых вышек пробурено веером методом наклонного бурения более 30 скважин на глубины в толщу дна до 4–6 километров; некоторые из этих скважин имеют длину до 12 километров. Нефть идет горячая (около 80 °C). В приемных емкостях от нее отделяется горючий газ. На платформе работают 800 человек, только мужчины; каждые дне недели с берега привозят другую смену. Постройка и оборудование платформы «Клэймор» уже обошлись в 400 миллионов фунтов стерлингов, но достройка еще продолжается.

Согласно статистическим прогнозам за десятилетие (1980–1990 годы) капиталовложения в морскую разведку и добычу нефти и газа составят 750 миллиардов долларов, число морских буровых установок достигнет 14–15 тысяч. Уже спроектированы системы нефтедобычи на глубинах моря в 600–1000 метров и составлены программы разведочного бурения на нефть и газ на глубинах до 4 километров. Таким образом, последняя четверть XX столетия ознаменовалась рождением уже триллионодолларовой промышленности морской нефтедобычи.

По хозяйственному значению и масштабам гидропромышленность сегодня опережает работы по освоению космического пространства. Промышленным работам предшествуют работы исследовательские: проникновение гидронавтов в глубины океана в обитаемых подводных аппаратах. Эти эксперименты не менее рискованны, чем космические полеты людей.

В недалеком будущем нефтяные промыслы преобразуются. Для бурения на любых глубинах появятся погружные платформы или комплексные системы, размещаемые прямо на океанском дне. В частности, это системы, состоящие из небольших подводных аппаратов для обслуживающего персонала, водонепроницаемого отсека для соединения трубопроводов и дистанционных устройств для контроля поступления нефти и перекрытия его в аварийных ситуациях. Считается, что использование комплексных подводных систем весьма экономично и наступит день, когда «морская» нефть будет дешевле «сухопутной».

Эксплуатация сегодняшних морских сооружений может вызывать аварии трех видов. Прежде всего это аварии, вызванные столкновением судов с буровыми вышками и другими подобными сооружениями. Уже говорилось, что «техасских» башен в Мексиканском заливе около семи тысяч. Они совершенно изменили облик акватории и являются источником навигационной опасности. По последним данным, на континентальном шельфе Мирового океана находится около 29 тысяч скважин и специальных устройств для бурения и хранения нефти.

Норвежский ученый и мореплаватель Тур Хейердал сетовал, что плавание парусного судна в Персидском заливе среди искусственных сооружений — задача, сравнимая с блужданием в известном кносском лабиринте.

Столкновения приносят ущерб не только вышкам, платформам или эстакадам, но и судам, особенно если они сталкиваются с массивными железобетонными платформами, имеющими вес более 600 тысяч тонн.

В Мексиканском заливе произошло более 50 столкновений судов с буровыми вышками. Пожалуй, наибольший ущерб был нанесен при столкновении американского теплохода «Гленвилль» с буровой вышкой в 1965 году. Столкновение вызвало взрыв, и часть бункерной нефти вытекла в воды Мексиканского залива. За взрывом последовал пожар: горело судно, горела вытекшая нефть. Общий убыток от столкновения составил миллион долларов.

Еще опаснее, когда с морскими сооружениями сталкивается нагруженное «под завязку» нефтеналивное судно, особенно супертанкер, обладающий даже на малом ходу огромной инерцией.

Известны случаи опрокидывания буровых вышек и по естественным причинам. В 1974 году в дельте Миссисипи из-за геологических процессов — оползания донных осадков — опрокинулись две буровые вышки. Впрочем, первопричиной аварии следует все же считать атмосферное явление — ураган Камилла, во время прохождения которого поднялся уровень Мексиканского залива у северных берегов и произошел подпор речных вод, одним из следствий чего и был оползень.

Утечки нефти при ее разработке на шельфе Мирового океана составляют в наши дни значительное количество — 100 тысяч тонн в год. На действующих морских нефтепромыслах случаются аварии с большими разливами нефти, которые губительно влияют на морскую среду. К катастрофическим последствиям привели аварии на промыслах в районе Санта-Барбара у берегов Калифорнии в 1969 году и особенно в Северном море в 1977 году.

В еженедельнике «Экспресс» (Париж) так сообщалось о катастрофе в Северном море. В пятницу 22 апреля 1977 года в 21 час 30 минут случилось невероятное. Посреди Северного моря в 270 километрах от норвежского города Ставангера на крупнейшей платформе «Браво» норвежских разработок нефтяного месторождения «Экофиск» ударил, сорвав предохранительное устройство, желтоватый фонтан нефти высотой в 60 метров. Выброс в конце концов удалось ликвидировать, однако можно смело сказать, что эта катастрофа стала самой серьезной аварией за всю историю добычи «черного золота». Она породила чудовищный черный страх: ведь удар был нанесен в том самом месте, где зарождались наиболее радужные надежды, — в сердце сказочных нефтяных месторождений Северного моря.

Добыча нефти была прекращена во всем районе месторождения. Из аварийной скважины в море выбрасывалось 4 тысячи тонн нефти в сутки. Разлитая нефть образовала нефтяное поле площадью 3,22 тысячи квадратных километров, причем в его центре присутствовала тяжелая нефть, занимая площадь на поверхности моря не менее 280 квадратных километров, а легкие фракции распространились по периферии. Нефтяное поле находилось в 240 километрах от норвежских берегов, в 260 — от Дании и в 330 — от Британских островов. Угроза «черного прилива» нависла над североморскими странами. Специалисты считают редкой удачей, что фонтанирующая нефть, содержащая много легковоспламеняющихся газов, не загорелась. Достаточно было бы одной искры, чтобы нефтяной фонтан превратился в гигантский факел. Североморские страны мобилизовали все средства для ликвидации аварии и ее последствий. Для охлаждения платформы водой Англия выслала судно «Киви», кстати, доверху нагруженное детергентами. Из Дании вышла платформа «Орион», чтобы пробурить аварийную скважину. Из Швеции вышли суда для сбора нефти с поверхности моря. Общими усилиями 30 апреля фонтанирующую скважину удалось «заткнуть» буровым раствором. На ликвидацию аварии пришлось израсходовать огромные материальные и трудовые ресурсы. К счастью, обошлось без человеческих жертв. 112 человек, находившихся на платформе, удалось спасти в самом начале аварии.

Однако большой урон был нанесен природе Северного моря. В том же еженедельнике «Экспресс» говорится: «Нефтяное загрязнение наносит жестокий удар по биологическому равновесию моря. Слой нефти не пропускает солнечные лучи, замедляет обновление кислорода в воде. Перестают размножаться водоросли и планктон — основной продукт питания морских обитателей. Что еще страшнее — нефть убивает икру и мальков, которые в отличие от взрослых особей живут у самой поверхности».

Нефть с «Экофиска» уже поставила под угрозу излюбленные «ясли» сельди, особенно «Блонден граунд» у датских берегов; опасность грозит потомству скумбрии, которая в мае нерестится в непосредственной близости от этих нефтяных месторождений. «Катастрофа произошла в самый неудачный момент для рыбы», — говорит французский океанограф Жан-Мари Перес. По мнению английского биолога Фреда Холлидея, воздействие катастрофы будет сказываться по меньшей мере в течение трех лет. Что касается рыбы, которой удастся выжить, вряд ли стоит за ней гоняться. Ведь нефть не делает ее вкуснее! После крушения «Торри Каньона», например, потребители вообще перестали покупать рыбу, в итоге только Франция потеряла 6,4 миллиона франков. Хорошо, что норвежские власти категорически отвергли предложение руководителей американской компании «Филиппс», доставившей к месту катастрофы на пожарном судне «Киви» несколько тонн детергентов для рассеивания нефти. Печальный урок борьбы с нефтяным разливом «Торри Каньона» напомнил о последствиях бездумного применения детергентов, нанесших больший урон, чем сама разлившаяся нефть.

Катастрофа в проливе Санта-Барбара, происшедшая 28 января 1969 года, принесла большие бедствия прибрежному району Калифорнии. В этот день из подводной скважины A-21 неожиданно забил фонтан. В первые десять дней в океан вылилось, по ориентировочным подсчетам, до 8 тысяч тонн сырой нефти. В дальнейшем утечка нефти уменьшилась, но даже в июле из трещины в морском дне, вблизи от закупоренной скважины, все еще сочилась нефть (до 80 тонн в день). Всего же вылилось около 15 тысяч кубометров нефти, которая покрыла поверхность океана в 2 тысячи квадратных километров слоем до 2–3 сантиметров толщиной.

Борьба с нефтяным разливом в проливе Санта-Барбара, можно сказать, почти совсем не велась. Американский ученый Д. Куллини в книге «Леса моря» пишет: «Не было предпринято никаких попыток очистить море. Бóльшая часть работы по борьбе с нефтью в Санта-Барбара была предоставлена морским существам; какой ценой они заплатили за победу и насколько полной была эта победа — осталось неизвестным». Дело в том, что исследования, проведенные в этом районе после катастрофы, были крайне поверхностными и в некоторых случаях велись некорректно.

«…Будь исследования в проливе Санта-Барбара проведены более тщательно и вдумчиво, — продолжал Д. Куллини, — они могли бы помочь составить более или менее полное представление о влиянии нефти на жизнь в открытых прибрежных водах». Вот почему об экологических последствиях этой катастрофы нельзя составить полную картину и можно говорить только о влиянии нефти на отдельные морские биологические сообщества. К сожалению, после описанной катастрофы изучались рыбы открытого моря, способные избежать зараженных участков, то есть не те, которых надо было бы обследовать в первую очередь. Ведь часть черного месива осела в зарослях бурых водорослей и на дне и, безусловно, вызвала гибель или болезнь рыб, «привязанных» к своему участку и обычно не перемещающихся на большие расстояния. Однако этот ущерб остался почти не изученным. Правда, у некоторых «домоседов», пойманных случайно, в желудках были обнаружены кусочки мазута. В то же время исследователи пренебрегли сублиторальными ракообразными, которые очень чувствительны к нефтяному загрязнению. Говорят, что рачки амфиподы, или бокоплавы, «по своей чувствительности к углеводородам нефти могут успешно соперничать с самыми точными аналитическими приборами».

Нефтяное загрязнение оказало влияние не только на сообщества открытого моря. Часть тяжелой нефти попала на берег. Естественно, что это вызвало массовую гибель птиц, гнездящихся на побережье и в скалах. Вместе с тем исследователи отмечают значительную стойкость к нефтяному загрязнению некоторых планктонных организмов. Так, копеподы, избранные в качестве индикаторов влияния нефти, после катастрофы развивались нормально.

Вероятно, наиболее крупной за всю историю аварий с буровыми платформами следует считать катастрофу с платформой «Седко-135» на скважине «Иксток-1» в Мексиканском заливе. Район этой скважины с июля 1979 года по февраль 1980-го был объявлен районом повышенной опасности. Началось с того, что вырвавшаяся из скважины нефть вместе с газом образовала над поверхностью моря фонтан высотой не менее 60 метров, который вскоре превратился в гигантский факел. В течение многих месяцев ежедневно на поверхность залива выливалось по 4800 тонн нефти. Из этого количества 2200 тонн сгорало, 2200 испарялось и 400 растекалось в виде пятен на поверхности воды, дрейфуя по ветру. Дрейфующие нефтяные пятна были обнаружены на расстоянии почти 1000 километров от источника разлива.

В борьбе с «черным приливом» участвовали 500 специально обученных пожарников. 22 спасательных судна из Мексики, США, Канады и даже далекой Норвегии приняли участие в операциях по ликвидации последствий аварии. С этой же целью были привлечены вертолеты и самолеты.

Основной район катастрофы, чтобы локализировать разлив, блокировали двумя рядами наплывных заграждений. Однако эти меры не смогли предотвратить растекания нефти на значительной акватории. В то же время и суда-сборщики не успевали собирать нефть с поверхности моря. Наконец прибегли к последнему средству — самолеты канадской спасательной авиации «Конэр» сбросили на дрейфующие нефтяные поля сотни тонн детергентов. Чтобы уменьшить истечение нефти из скважины, испробовали несколько способов. Прежде всего попытались снизить давление. Для этого в 800 метрах от скважины «Иксток-1» пробурили две вспомогательные скважины на глубину более 3,5 километра. Это дало необходимый эффект — нефти стало вытекать гораздо меньше. Таким же эффективным было введение в скважину свинцовых и стальных шариков вместе с вязкой смесью из барита и желатина. Всего опустили в скважину 14 нормальных железнодорожных вагонов этих шариков, что уменьшило истечение нефти еще на 30 процентов. Но, пожалуй, наибольший эффект был от «сомбреро» — огромного стального колокола весом 310 тонн, почти полностью прикрывшего скважину. Катастрофа была ликвидирована, но 350 тысяч тонн нефти, разлившейся на значительной акватории Мексиканского залива, нанесли огромный ущерб его флоре и фауне.

При усиленной разработке нефтяных месторождений и добыче нефти на континентальных шельфах увеличивается и вероятность аварийных разливов. Катастроф можно ожидать в таких «нефтяных» районах Мирового океана, как Северное море, Мексиканский залив, Персидский залив, Желтое море, в Тихом океане у побережья Аляски, в Атлантике у побережья США и т. д.