Чужая истина. Книга вторая

* * *

Кричали чайки. Волны с монотонным шумом накатывались на берег, мерно и спокойно, как дыхание спящего Лема. Пахло свежим ветром, солью и немного псиной. Эйден открыл глаза, щурясь от яркого света. Он долго спал. И не один, отсюда такое тепло, мягкость и запах. Волкодав лежал рядом, последние полчаса чисто из деликатности, служа живой горячей подушкой. Заметив, что человек проснулся, он зевнул во всю зубастую пасть, обдавая несвежим дыханием, лизнул без спроса, как бы извиняясь, что теперь вынужден встать, и аккуратно поднялся.

Осмотревшись, Эйден кивнул сам себе, с неким уважением похлопал рукой по каменной кладке стены, будто здороваясь с сильным местом. Здесь, в руинах старой шестигранной башни, он вчера устроился на ночлег, задолго до наступления темноты. В прошлый и единственный раз он был здесь около трёх лет назад. Пил вино, ел яблоки и мечтал. Стены, обветренные и выкрошившиеся, не изменились совершенно, что было неудивительно. Должно быть, они стояли здесь в том же виде веками. Изящная полуразвалившаяся арка входа смотрела на мелководный залив. Один из псов рыскал там между камнями, с лаем гоняя шустрых крабов. Второй уже торопился к нему, неловко спускаясь по крутому курумнику. Глядя, как собаки скачут по острым глыбам, радуясь охоте и холодным брызгам, Эйден и сам улыбался.

Ещё вчера он корил себя за минуты радости. Совесть или чувство вины мешали нормально есть, вдоволь пить, сладко спать. И хотя он всё равно ел и постоянно пил, от чего и больше нужного спал, удовольствия толком не получал, а нечаянно получив — стыдился, отмахивался и бранил снедь, пиво или ворох соломы. Сегодняшний «тюфяк», то есть кучка сухих листьев и мелкого мусора, нанесённого ветром меж старых стен, был жидковат, смялся и рассыпался в труху, почти не отделяя спящего от холодного каменного пола. И всё же спалось прекрасно. Эйден вспомнил свой последний искупительный порыв, попытку раздать деньги нищим. Тем самым, завершить нелепое начинание не менее нелепым финалом. Помочь хоть кому-то, не важно, сколь значительно, уместно и своевременно, лишь бы самому достаточно пострадать. Он брезгливо плюнул на шлифованную плиту пола.

Постояв, отёр плевок полой плаща. Спустился чуть ниже по холму, к телеге, взять нужные вещи. Потрепал по шее осла, как всегда жующего что-то. Раскидав в одном углу развалин тюки, чтобы было мягче сидеть, прикинул, где будет костёр. Устроил длинную ореховую жердь в щель стены, умело растянул тент, так, что получилась высокая остроконечная крыша. А когда полез в мешок с хлебом, оттуда выскочила мелкая чёрная мышь, проскакала к обвалившейся арке и скрылась меж камней. Эйден хохотнул, ведь и сам дёрнулся, испугавшись, вот только бегал теперь не так быстро. Он размял кусок подсохшего каравая и кинул крошки туда, где скрылся зверёк.

— На, не уходи. Тут всем места хватит.