Дьявольское cвятилище

20

Фалькенхагенский бункер. Давненько Йегер здесь не был. Это место навевало воспоминания — как хорошие, так и плохие. Именно здесь они спланировали ликвидацию Каммлера и остальных заговорщиков. Во всяком случае, тогда Йегер думал, что им удалось их ликвидировать. Однако последние тридцать шесть часов посеяли в его душе серьезные сомнения.

Бункер «Тайным охотникам» предоставило германское правительство. Как напомнил Йегеру Майлз, уж кто-кто, а немцы точно никогда не забудут о крайностях нацистского режима. Йегер видел своеобразную иронию в том, что их встреча должна пройти именно здесь, в огромном подземном комплексе, где Гитлер разрабатывал свое самое грозное химическое оружие.

После войны бункер оказался в руках у русских, которые уже во время холодной войны превратили его в армейскую ставку, выстроив командный центр, способный выдержать массированный ядерный удар, — огромное куполообразное строение, добраться до которого можно, лишь спустившись на шесть этажей под землю.

Питер Майлз превратил его в командный центр «Тайных охотников».

В голом бетонном зале, под сводами которого, отражаясь от стен, гуляло эхо, было мало удобств, и именно это Майлзу так нравилось: сама атмосфера делала встречи короткими, не позволяя участникам отвлекаться. Не считая голого деревянного стола, на котором лежал ноутбук Майлза, да стоявших вокруг него полукругом пластиковых стульев, в помещении не было практически ничего.

Помимо Йегера, дяди Джо и Майлза, здесь находился еще один человек: Такавеси Рафарра по прозвищу Повеса. Его длинные волосы были заплетены в традиционные косички маори[25]. Маори по происхождению, морской пехотинец по образованию, Повеса тоже был ветераном САС. Этот силач проходил обучение и отбор в САС вместе с Йегером, и с тех пор они стали неразлучны.

Выносливый и изобретательный, Повеса был прирожденным воином, человеком, которому Йегер всегда готов доверить свою жизнь, сражаясь спина к спине. Он не знал лучшего солдата или более верного друга. Помимо этого, Рафарра мог перепить любого, слыл безнадежным ловеласом и не умел выполнять приказы людей, которых не уважал, что и положило конец его военной карьере.

Йегер и Рафарра ушли из САС примерно в одно и то же время, основав туристическую компанию, организовывавшую приключенческие туры, — впрочем, после вступления в ряды «Тайных охотников» эта деятельность несколько отошла на второй план. Они как раз пытались возродить туристический бизнес, как вдруг случились нынешние непредвиденные события.

Учитывая перипетии последних нескольких дней, Йегер был вдвойне рад присутствию Повесы. Хорошо иметь рядом человека вроде него, когда на сцену снова вышел Стив Джонс.

Странно, что с ними не было пятого члена организации, Ирины Наровой. Йегер спросил о ней Майлза, но тот сам толком ничего не знал. Несколько недель назад Нарова исчезла: ни имейла, ни звонка — ничего. Впрочем, Майлз не слишком беспокоился. Нарова имела привычку поступать подобным образом. Она вернется, когда сама того захочет.

Йегер максимально сжато отчитался обо всем, что произошло в тоннелях близ Санкт-Георгена. Закончив рассказ, он показал запись с разбитой камеры.

Ни Повеса, ни Майлз раньше не видели Стива Джонса. Йегер был единственным, кто сумел подобраться к нему достаточно близко, и с каждым новым просмотром записи он все больше убеждался в том, что приказы отдавал именно Джонс. Отсюда вопрос на миллион долларов: что он искал со своей командой в окрестностях Санкт-Георгена? И что нашел?

Означает ли появление Джонса то, что его наниматель тоже вернулся? Мог ли он получать приказы от своего прежнего шефа, Хэнка Каммлера? Тот факт, что это может быть правдой, вызывал глубочайшее беспокойство.

Смерть Каммлера подтвердил не кто иной, как директор ЦРУ Дэниел Брукс, который был их хорошим другом и единомышленником. Джонса Йегер лично обрек на верную смерть, будучи уверенным, что тот станет кормом для акул.

Неужели они оба восстали из мертвых?

Это казалось немыслимым, однако запись врать не могла.

Майлз выключил ноутбук и повернулся к Йегеру:

— Ты говоришь, будто убежден, что это — Джонс. Есть ли способ получить неопровержимые доказательства?

— Даже если мы их получим, из этого не следует, что Каммлер тоже жив, — заметил Йегер.

— Не следует, — согласился Майлз. — Однако у меня есть еще одна — пока неподтвержденная — информация, указывающая на то, что Каммлер может быть с нами. Говоря коротко, если мы будем уверены, что это Джонс, то сможем использовать его, чтобы выйти на след Каммлера.

Майлз был прав. Джонс — воин и убийца, однако умом не блещет. Он может допустить ошибку, которая выведет их на главаря.

— Я сообщил об убийствах сорок восемь часов назад, — объявил Йегер. — Полиция наверняка уже занимается расследованием. И сохранить его в тайне не выйдет: восемь человек — съемочная группа и историки — убиты в секретном нацистском тоннеле. Новость попадет в прессу, после чего множество деталей будет предано огласке.

— Несомненно, — подтвердил Майлз. — Я использую наши источники и постараюсь копнуть настолько глубоко, насколько смогу. Плюс я найду способ без лишнего шума передать им копию этой записи, если не возражаешь.

— Разумеется. Меня самого терзает данный вопрос. Чувствую себя немного виноватым.

Взгляд Майлза посуровел.

— И зря. То, с чем мы столкнулись, гораздо серьезнее произошедшего в Санкт-Георгене, уж поверь.

Майлзу — седому голубоглазому мужчине с аккуратно подстриженной бородкой — судя по всему, было уже далеко за семьдесят. Под маской спокойного сочувствия скрывались железная воля и несгибаемая решимость поступать правильно. Он происходил из еврейской семьи. Во время войны маленького мальчика чудом спасли из нацистского лагеря смерти и перевезли в Британию, однако все его родные погибли. Именно потеря семьи так сильно сближала их с Йегером. Майлз говорил тихим голосом с трансатлантическим акцентом[26]. Он был гражданином мира, и Йегер доверял ему на все сто процентов.

— Посмотрим, что напишут в СМИ, — продолжал старик. — Если Каммлер жив, мы должны его найти…

Не закончив фразу, он многозначительно замолчал. На мгновение в помещении воцарилась мрачная тишина.

Все они знали, на что способен человек вроде Каммлера.