Единство государства (СИ)

Глава 14

Новые обстоятельства, старые цели

Ледяной ветер яростно трепал знамя Дома Озеровых, водружённое над одной из башенок резиденции предельного князя Суломатья. Замкнутая в красный круг серебряная молния отчаянно трепыхалась, сопротивляясь попыткам вьюги сбросить её на землю. Или может быть даже унести полотнище в серое небо. Кто знает, что хочет ветер на самом деле? Дежурившие на стенах резиденции бойцы, прикрывались от его порывов своими щитами. Похоже сегодня Мроз и Килма, сидящие на остатках Великого ледника, одержали верх над Позаром и Светлобой и обрушили на рустовесские земли всю свою мощь. Были древние легенды, гласившие, что когда-то давно Великий ледник правил на всей земле. Если ныне боги с его помощью насылают такую лютую вьюгу, то страшно представить, какой была зима в Эпоху Падения.

Чернек Озеров опустил глаза с башенки во двор. Перед ним плечом к плечу стояли две тысячи вновь набранных бойцов Поместной стражи. Взамен тех, кто пал в Орешкином овраге или ушёл воевать вместе с мудрейшим Вейкко. Пять сотен конных и пятнадцать сотен пеших. Новые стражники ещё плохо умели держать строй, не слишком уверенно владели оружием. Но это дело поправимое. Зато наконец-то можно освободить ратников Железного войска от необходимости дежурить на стенах и патрулировать улицы.

Чернек придирчиво осмотрел броню и оружие новых стражников. Всё это было взято из арсеналов Дома Озеровых. К радости своей никаких следов ржавчины на саблях и копьях не обнаружил. Щиты и кожаные панцири тоже не вызвали у предельного князя нареканий. Хранителя арсенала можно было поощрить за хорошее состояние вверенного ему богатства. Будучи воином, Чернек ценил накопленное им оружие гораздо выше, чем золото и серебро.

Когда стали известны подробности битвы в Орешкином овраге, предельный князь понял, что мудрейший Вейкко подарил ему небывалую возможность обновить Поместную стражу. Сделать её более преданной Дому Озеровых. В условиях отсутствия Тайной стражи, сделать это было совсем просто. На брошенный клич о наборе пеших ратников, откликнулись множество простолюдинов. Чернек даже не ожидал, что найдётся такое количество молодых крепких юношей, желающих поступить на службу. У Ратных Домов также сыскалось требуемое число обученных верховой езде мужчин, чтобы пополнить ими конные сотни. Офицеров Чернек перевёл из дальних гарнизонов, повысив каждого в звании. Исправником Поместной стражи был назначен Младан, сын Павла из Малого Дома Агалиных. Человек он был храбрый, умный и исполнительный. Но самое главное, преданный Чернеку. Назначение на должность начальника Поместной стражи, ещё более укрепляло его преданность. А перевод из дальнего гарнизона гарантировал отсутствие связей в столице предела, увеличивал число завистников и недоброжелателей. Что ещё больше привязывало нового исправника к своему благодетелю.

Наконец наступил момент, которого предельный князь ждал больше всего и о котором всё это время мог только мечтать. Знаменосец его личной дружины вынес знамя Дома Озеровых. Младан Агалин и другие офицеры замерли, как и полагается в подобных случаях, приложив ладонь правой руки к груди. Чернек обратился к застывшим на ветру людям.

- Ратники! Отныне вы бойцы Поместной стражи Суломатья. Вы охраняете Законы Мудрости. Вы охраняете порядок. Вы охраняете Дом Озеровых, как воплощение Законов Мудрости и порядка в Суломатье. Отныне это знамя ваше.

Дружинник передал знамя Младану. Исправник гордо поднял полотнище над головами воинов. Подхваченное ветром, оно развернулось во всей красе выше копий пехотинцев. Чернек давно не испытывал такого приятного чувства. Наконец-то стража, которая кормится и получает жалование за его счёт, будет ходить под знаменем его Дома, а не под знаменем Дома Строговых.

Закончив церемонию, предельный князь вернулся в свои палаты. Приказал прислужникам подать ему обед, а сам крепко задумался. Предстояло решить гораздо более важный вопрос, чем набор новых стражников. Мудрейший Вейкко стоит со своим войском в лагере на его земле. Лесьяр Строгов, как сообщают, собрал часть своих сил и выступил против Благой рати. Приближался момент, наступление которого Чернек ждал, но всякий раз откладывал своё решение. По долгу веры и дружбы предельный князь Суломатья должен был выступить на стороне мудрейшего. Но как никто другой Чернек понимал, каким опасным противником является Лесьяр Строгов. К тому же он державный князь, которому была принесена священная клятва верности на поле битвы у Чёрного кургана. В то же время Чернек знал, что ни одна храмовая дружина не пришла в лагерь главного хранителя храма Юма и Живы. Как быть?

От размышлений Чернека оторвал старший сын. Наследник пришёл к отцу, но застав его глубоко задумавшимся, заколебался. Владыка Старогулья поднял взгляд на сына.

- Ты что-нибудь хотел, Волк?

- Да, отец. У меня известия от наших разведчиков. Несколько дней назад мудрейший Вейкко проиграл битву Лесьяру Строгову, его войско уничтожено.

- А сам Вейкко?

- Он либо погиб, либо попал в плен. По крайней мере точно известно, что бежать ему не удалось.

Чернек резко встал и сделал несколько шагов по комнате. Предельный князь надеялся, что всё получится как-то иначе. Только сейчас он осознал, насколько это глупо. Действительно, какова была возможность, что хранитель храма, всю жизнь молившийся богам и читавший рукописи, сможет победить Лесьяра Строгова, полководца, прошедшего столько битв? Он слишком долго откладывал этот момент, но теперь сами боги не оставили выбора. Чернек поймал себя на том, что стоит в паре ладоней от стены и смотрит на брёвна. Резко повернулся к сыну.

- Я слишком долго думал на чью сторону мне встать и сам загнал наш Дом в угол. Теперь выбора у нас не осталось. Лесьяр поведёт своё войско на Старогулье, чтобы наказать нас в назидание другим. Созови всех гонцов, я лично отдам им приказы, чтобы сомнений у них не было.

- Отец, - нерешительно произнёс Волк, - мы соберём всё войско? Известно, что Лесьяр Строгов привёл лишь часть своих сил.

- Этого ему вполне хватит, чтобы совершить быстрый марш против нас. Либо подождёт подхода остальных сил. В любом случае война началась. У меня двадцать три тысячи воинов. Чтобы потягаться с Древгородом, нам понадобятся все.

***

Пламя установленных в скобах факелов заставляло плясать тени стоявших в дальнем конце Большого зала стражников. День выдался трудным, как и все предыдущие. Деян Булатов сидел на престоле владык Миргорода, подперев голову кулаком левой руки. С момента убийства Эдуарда прошло уже несколько недель. Гибель двоюродного дяди оставила юного князя один на один со всем грузом проблем. Опереться было не на кого, спросить совета тоже. Дядя Видогост обещал ему помощь и поддержку, но, как и следовало ожидать, остался в стороне, наблюдая как поступит ненавистный племянник. Да что там дядя, весь город и весь предел смотрели сейчас за ним.

Деян понимал, что убийство Эдуарда выгодно Видогосту, но доказать ничего не мог. Он приказал Петру Родникову, приставу Тайной стражи найти убийц и вытянуть из них всю правду. Но ничего узнать так и не удалось. Кто-то видел в ночь убийства каких-то странных людей, несших обмотанные тканью колчаны. Продавец мяса видел как накануне воевода разговаривал с офицером Поместной стражи, труп которого потом нашли рядом. И всё. Больше никто ничего не знал, не видел и не слышал. Деян раздосадованно хлопнул ладонью о подлокотник престола. В мирное время в столице предела расстрелять из луков воеводу Старшей дружины, перерезать ему горло, убить заодно офицера Поместной стражи, после чего бесследно исчезнуть. Что дальше?!

Двери открылись и в Большой зал вошёл Всесвет Булатов, князь-воевода Железного войска. Деян сделал жест рукой, приглашая родича подойти поближе. Не было секретом, что Видогост пользовался большим уважением среди бойцов Старшей дружины. Но допустить, чтобы она начала выполнять его распоряжения, означало потерять самую боеспособную часть войска. Деян решил предложить должность её командира Всесвету. К предельному князю он относился с уважением, в близких отношениях с Видогостом замечен не был, а покойного Эдуарда почитал выше всех. Деян надеялся, что во главе Старшей дружины, Всесвет станет его надёжным союзником или по крайней мере не допустит усиления дяди. Князь-воевода Железного войска подошёл ближе к престолу и поклонился.

- Вы звали меня, князь?

- Да, хорошо, что ты так быстро пришёл, - Деян встал с престола и спустился к Всесвету. - Час уже поздний, так что я не буду блуждать вокруг да около. После гибели дяди Эдуарда я нуждаюсь в надёжном человеке, который бы занял его место. Поэтому хочу просить тебя временно стать воеводой Старшей дружины.

- О... Князь, - Всесвет на мгновение смутился и задумавшись, потёр лоб пальцами, - а почему вы просто не прикажете?

- Я не хочу приказывать, так как прошу о помощи. Мне известно, что ты годами учился командовать тяжёлыми копейщиками, так что это назначение временное. Месяцев через семь я поставлю тебя обратно на Железное войско.

Всесвет крепко задумался, явно собираясь с мыслями. Долгое время смотрел в пол, слегка прикусив нижнюю губу и наморщив нос. Что хочет предельный князь? Очевидно, ему нужно отдать Старшую дружину кому-то, кто никак не связан с Видогостом. Всесвет оценивающе оглядел владыку Миргорода. Худощавое телосложение, усталое лицо, измученный взгляд. Крайнесточью нужен более твёрдый и решительный правитель, решил наконец он.

- Ну так что, Всесвет, ты согласен? - Деяну явно надоела затянувшаяся тишина.

- Это предложение... Оно, - Всесвет начал медленно, постепенно ускоряя свою речь, - очень неожиданное. Командование Старшей дружиной весьма ответственное и почётное дело. Оно неимоверно важное. Я даже не мог мечтать о такой возможности. Великая честь! Сейчас у меня на действительной службе пятнадцать сотен бойцов. Я их непрерывно тренирую. Пехота должна быть очень хорошо обучена. Вот сегодня я всего час назад закончил тренировку. Завтра снова на выход. Старшая дружина это конечно-же великая сила. Она наносит удар, истребляет врага. Это как могучие руки. А Железное войско туловище, без туловища не может быть сильных рук. Мой перевод в Старшую дружину сильно скажется на подготовке пехоты. Чтобы этого не случилось мне понадобится помощь, - Всесвет перечислил с десяток фамилий наиболее близких к Видогосту офицеров. - Я был бы рад возглавить Старшую дружину, если меня на неё назначить.

Деян разочарованно посмотрел на Всесвета. В его взгляде Всесвет прочитал полное бессилие и страх. Очевидно, что после смерти Эдуарда юный предельный князь растерял остатки своего влияния и решительности.

Вернувшись в свою комнату, Деян устало сел на ложе, опустил голову на ладони и тяжело вздохнул. Тот поток словоблудия, который излил не него родич сводился только к одному - от командования Старшей дружиной князь-воевода Железного войска отказался. Причём ясно дав понять, что в случае каких-то проблем с дядей, встанет на его сторону. Худо дело! Ладно, по крайней мере теперь понятно, что Всесвет не союзник.

Деян почувствовал спиной движение. Агата. Как он мог забыть, что она должна сегодня придти? Шкура на его ложе зашевелилась и из-под неё, сладко потягиваясь, вылезла любовница. Деян не видел её в темноте, но ощутил близкое нагое тело, его тепло и изящную стать. Тонкие крепкие пальцы плавно, но твёрдо легли на его плечи. Деян почувствовал как через них в его тело потекла мягкая струйка тепла, словно солнце выплеснуло свой луч на утомлённого сырыми подземельями пленника.

- А я пока тебя не было, решила поспать. Мне даже сон приснился. Но не помню про что, - Агата звонко хмыкнула и игриво куснула Деяна в шею. - Раздевайся, чего ты сидишь?

- Устал я чего-то...

- Ну... Мой князь, что ты такой приунывший? Раздевайся, иди ко мне. Давай я помогу.

Агата ловко лишила своего любовника одеяний и они быстро скрылись под мехом. Деян тяжело вздохнул. Всё что накопилось за последние недели, внезапная смерть двоюродного дяди, осознание того, что остался без верных друзей, нескончаемый поток дел и переживаний, окончательно лишили юного князя сил. Он понял, что от усталости не может даже толком пошевелиться. Рядом с ним под мехом лежала самая красивая девушка Миргорода, но он понял, что не хочет её. Сейчас точно. Деян вздохнул ещё раз. Это не укрылось от Агаты.

- Что случилось, любимый? Ты так вздыхаешь, что у меня начинает болеть сердце.

- Всё хорошо, - вяло попытался успокоить сам себя Деян.

- Как же хорошо? Расскажи мне, что происходит. Ты ведь весь бледный.

- Ты видишь в такой темноте, что я бледный?

- Глупый мой, я это чувствую! Признавайся.

- Хотел назначить воеводой Старшей дружины Всесвета, думал, что ему можно доверять. Оказалось, нельзя.

- Отказался?

- Да. У меня никого не осталось, я один. Кругом одни враги.

- Что значит один? - голос Агаты зазвучал обиженно. - А как же я? Меня ты тоже считаешь врагом?

- Нет, ну что ты! Я хотел сказать, что мне некому доверить дружину.

- А как же этот, ну как его, который из Тайной стражи? Он тоже твой враг?

- Пётр Родников? Нет, ты что. Ему я доверяю, тем более, что он служит лично державному князю. Но у Родникова очень маленький отряд, всего пятьдесят бойцов. Даже в моей охране и то больше, что уж говорить про дядины силы.

- Ну так сделай, чтобы у Родникова было много воинов.

- Как же я это сделаю?

- Назначь его воеводой Старшей дружины. Трудно что ли?

Агата говорила не думая, рассуждая наивно как ребёнок. Но почему бы и нет? Ведь это решение! Деян ощутил облегчение, словно тонущий человек, посреди реки вдруг оказавшийся на отмели. Именно так он и поступит. Пётр Родников будет временным воеводой, пока не получится найти более знатного офицера, которому можно будет доверять. Он поцеловал Агату в висок. "Лучше тебя никого нет, - прошептал он ей на ухо. - Просто обними меня". Деян притянул девушку к себе и это усилие выбило из него остатки сил и едва не лишило его сознания. Невидимое глазу сияние, шедшее от тела Агаты, полностью затопило его измученную переживаниями душу. Прильнувшая к нему девушка наполняла Деяна твёрдостью и волей к победе. В её объятиях он наконец смог безмятежно забыться глубоким здоровым сном.

***

В момент обоюдного наслаждения прогретая жаром очага комната наполнилась женским стоном. Видогост упоённо выдохнул, разметав на затылке Мирины распущенные волосы. Приходя в себя, на какое-то время замер, припав сильной грудью к её стройной спине. Наконец, отдышавшись, неторопливо разлёгся на ложе. Мирина пристроилась рядом с мужем. Она знала, что к Видогосту приезжал гонец, привезший какие-то важные сведения. Чувствовала, что предстоит многое обсудить. Но как всегда бывало перед обстоятельной беседой, прежде чем просить у жены совет, Видогост желал быть ублажённым. Тогда разум его очищался от посторонних мыслей о прелестях супруги. Мирина решила начать первой.

- Расскажешь, какие вести принёс тебе гонец? Или сначала возьмёшь меня ещё раз?

- Возьму, - Видогост поцеловал жену в губы, - но позже. Я узнал первым, но скоро слух пойдёт по всему городу. Мудрейший Вейкко проиграл битву, его войско уничтожено полностью.

- Кто командовал битвой?

- Твой отец.

- Не удивительно, мой отец бил киврийцев и Вечерних королей, куда уж там хранителям с ним тягаться!

- Верно, конечно. Но я надеялся, что Вейкко сможет вести войну хотя бы несколько месяцев. Или ещё лучше, что разгорится большое восстание. Тогда можно было бы раздавить Деяна не опасаясь окриков из Древгорода. А теперь... Летом Деян женится на твоей сестре и станет непобедим. Придётся до конца дней забыть о престоле.

- Не говори так! Миргородом должен править ты. Ты лучший князь, чем он!

- Может быть, - произнёс Видогост с досадой. - Но князь он, и сейчас всё складывается в его пользу.

- Не говори так, - повторила Мирина. - Мы отравили Любицу и его отравим. Я сама подсыплю ему яд, если будет нужно! - в глазах Мирины блеснули жестокие искры.

- Мне нравится твоя решительность. Но не забывай, что мать Деяна сама шла к могиле, мы лишь подтолкнули её. Когда умер мой брат, она так себя изводила, что никто не удивился её смерти. А он? Кто поверит, что молодой полный сил князь просто умер?

- Агата говорит, что Деян сильно расстроен из-за смерти Эдуарда.

- Быть расстроенным это одно, а вот внезапно умереть, совсем другое. Баламуты и так смерть воеводы на меня вешают. Думаешь, никто ничего не заподозрит, если умрёт сам князь? Уж твой отец точно пришлёт своих цепных псов, чтобы разобраться. А то и сам сюда с войском нагрянет.

- Ты прав, любимый, - согласилась Мирина. - отравить его мы не можем. Сейчас не получится. Хорошо хоть он не знает, правду о смерти воеводы. Кстати, ты успел поговорить с лучниками?

- Нет, они уходили тайком. Я только получил условленную весточку от мудрейшего Валентина, что его люди добрались без происшествий.

- Так ты не знаешь, - воскликнула Мирина и повернулась лицом к мужу. - Сначала я думала, что эта Агата просто красивая девица и всё. Потом оказалось, что она соображает хорошо...

- К чему ты ведёшь?

- К тому! Она хитрая и жестокая. Ты ведь не знаешь, что убийство воеводы чуть не сорвалось. Когда его заманили в назначенное место, он как-то догадался про опасность и подставил урядника Листкова. Того первым убили, а Эдуард бросился бежать. Лучники его в темноте только ранили.

- Да ну, я не знал! И что было?

- Он ушёл бы, это точно. Но тут Агата завопила, стала на помощь звать. Ему бы, дураку, убегать, а он остановился. Видать, подумал, что её спасать надо. Тут его смерть и настигла.

- Да... - задумчиво протянул Видогост, впечатлённый рассказом жены. - Хорошо, что тебе удалось её к Деяну подослать.

- Я сразу поняла, что она может быть нам полезна!

- Она нам очень полезна. Теперь мы почти всё про Деяна знаем. Но для победы войско нужно, а там поглядим.

- И как у нас с войском?

- В Старшей дружине меня многие уважают и поддерживают. Посмотрим кого Деян воеводой назначит. От его решения многое сейчас зависит.

***

Лесьяр Строгов, в сопровождении нескольких охранников, объезжал Михайлов луг, на краю которого взятые в плен бойцы Благой рати копали могилы. Среди пленённых ратников Вейкко оказалось около полутора сотен поместных стражников и сыновей Ратных домов. Их обезглавили за измену государству и мятеж против державной власти. Остальных Лесьяр помиловал, пообещав, что если кто-то из них ещё раз поднимет оружие против Дома Строговых, то пощады может не ждать. В качестве наказания на них лишь наложили повинность по рытью могил для павших на поле брани.

Державный князь рассчитывал, что плохо обученная Благая рать разбежится в самом начале битвы. Но ошибся, враг сопротивлялся до последней возможности. Это и стало причиной больших потерь с обеих сторон. Как подсчитали офицеры Лесьяра, на Михайловом лугу пали девятьсот тридцать ратников державного войска. Около полутора тысяч получили раны. Благая рать оказалась уничтоженной и бежать не смогла. Она потеряла три тысячи убитыми и тысячу ранеными.

Князь распорядился захоронить погибших в общем рву, вне зависимости от того под чьими знамёнами кто стоял. Только элаитов, тела которых не полагается сжигать, положили в противоположную половину общей ямы. Отдельно находилась лишь могила мудрейшего Вейкко. Когда солнце стало клониться к западу, Лесьяр Строгов приказал начинать.

Глубокая яма в человеческий рост была крест на крест накрыта двумя массивными досками. На этом помосте положили одетое в траурные платья тело Вейкко. Поверх траурных одежд, мудрейшего обернули в пропитанные горючим маслом куски погребальной материи жёлтого и красного цвета. Аккуратно уложенные вокруг и поверх тела сухие ветки довершали сооружение.

Державный князь приказал начинать. Искусный из местного станового подворья, вызванный специально для проведения похорон по всем правилам, прочитал заупокойную молитву. Просил Позара и Светлобу провести души павших в битве к Благу, дабы даровать им возможность слиться с ним. Воины запалили с разных концов помост, настеленный над общим рвом. Искусный поднёс зажжённый от храмового очага факел к погребальному костру Вейкко.

Лесьяр Строгов не отрываясь смотрел как языки пламени растекались, охватывая обложенное ветками тело покойного. В десятке шагов уже бушевал пожар, в котором сгорали трупы рядовых ратников. Наконец, доски прогорели настолько, что хрустнули и, выбрасывая искры с дымом, обрушили тело Вейкко в могилу. Стоявшие неподалёку воины, начали закидывать её комьями промёрзшей земли, смешанной со снегом и льдинками.