Эпизод четыре: Окончательный итог

Глава 12

Алёна вторую неделю лежала в коме. В бок её машины на полном ходу врезался здоровенный внедорожник. Шофёр и охранник тоже пострадали. Дочери в машине не было. Но это не было покушением. За рулём внедорожника оказался какой-то крутой с Рублёвки, который был смертельно пьян и которого спасли подушки безопасности. Надежды не было никакой. Сам дом, казалось, притих. Те немногие обитатели, которых Вероника встречала возле лифта, смотрели в пол и говорили тихими голосами. На похоронах она стояла в небольшой группе людей, как и она, одетых в чёрное, и молчала вместе со всеми. Не было речей. Не было сказано ничего. Священник перекрестил гроб, и все пошли к выходу. Возле машины к Володе вдруг подошёл тот самый наглый мент, которого послали её купить, и стал что-то тихо говорить ему. Полагалось, что его лицо в тот момент должно было выражать сочувствие. Володя ответил ему коротко, и мент отшатнулся. На шефа было страшно смотреть. Потом все сидели за столом в квартире на последнем этаже. Обстановка была напряжённой, разговор не клеился. Володя молчал во главе стола. Вероника никого из них не знала, поэтому прошла в соседнюю комнату, где сидела Аня. Девочка, как всегда, рисовала. Вслед за ней в комнату тихо вошла Елена Архиповна и поставила перед Вероникой тарелку с едой. — Ты теперь будешь моей мамой? Она ничего не ответила. Да, девочке и не нужен был ответ. — А когда мама реин…, ренаи…? Вероника не могла понять, что она хотела сказать. — Реинкарнируется? — наконец, выговорила Аня. Веронику передёрнуло. Почему христиане русские успокаивают себя восточными мифами? Она сама не верила в гималайские сказки. — Она превратится в птичку или в рыбку? — продолжала допытываться девочка. Нужно было что-то ответить. — Может быть, в птичку. — Тогда она будет жить в большой клетке и петь для нас. Аня рисовала на бумаге что-то, напоминающее птицу. — А мы скоро поедем в Нью-Йорк? 'Когда же всё это закончится? — думала про себя Вероника. — Когда же я, наконец, смогу уехать домой из этого кошмара?' Вопрос: где же был её дом. В Америке её никто не ждал. Не порадовал её и Джордж. Он бодрым голосом рассказал о существовании специальной американской визы для женщин и детей, которым было опасно оставаться на родине, и разъяснил, что нужно сделать. — Такую визу дают очень быстро, и я прослежу, чтобы она была готова для девочки в течение недели. Он явно торопился. — Я предлагаю, чтобы вы с дочкой сразу же уехали, а мы будем пытаться сделать что-либо для вашего мужа. — Есть проблемы? Она знала, что, наверняка, есть — Не простой случай. Но мы будем работать. Может быть, это займёт некоторое время, но я надеюсь на успех. Его голос звучал слишком оптимистично. 'Врёт! Вот и ещё одна проблема'. К её удивлению Володя воспринял её информацию с безразличием. — Пусть оформит визу на Аню и как можно скорее. Дай денег, сколько нужно. И он тоже всё мерил на деньги. — У него другой интерес. Он получит своё с другой стороны. Она тоже стала с цинизмом относиться к происходящему. Опять потянулись дни, когда она занималась тем, что симулировала деятельность. Закончилось всё так же внезапно, как и началось. Ей позвонил Володя. — Принеси ко мне все бумаги на твою квартиру. Две квартиры уже были проданы. Оставалась только одна. — Зачем? — Чтобы оформить продажу. Нотариус уже сидит у меня. Она уже давно перестала чему-либо удивляться в этом доме. В его кабинете действительно сидела женщина, обложившаяся бумагами и печатями. Она приняла от Вероники документы и приступила к работе. Из вопросов, которые задавал нотариус, Вероника поняла, что сам шеф являлся покупателем. — Возьми! Володя протянул ей чек американского банка на сумму, которую она просила за квартиру. Нотариус получила все необходимые подписи, чек на оплату услуг и удалилась. Настала и её очередь покинуть Володин кабинет. — Подожди! Он достал толстенный файл. — Пора произвести расчёт между нами. 'Меня что, увольняют?' Он протянул ей ещё один чек американского банка. Там была напечатана сумма в полмиллиона долларов. — Я же говорил, что рассчитаюсь со всеми, кто мне помогал в продаже фирмы. 'Значит, всё же продана'. — Вот только делить больше не с кем. Только ты и осталась. Она, молча, переваривала услышанное. — Пойдём дальше. Он раскрыл файл. — Ты знаешь, что такое…, - он прочитал в файле. — … аннюити. Она знала. Володя бросил на стол документ. — Здесь то, что ты будешь получать на Аню до её совершеннолетия. Один из известнейших американских фондов гарантировал ежегодную выплату определённой суммы вплоть до достижения девочкой 21-летнего возраста. — Здесь то, что зарезервировано на её обучение. Очередная папка. Название фонда то же. Деньги лежали на трастовом счету. — Дай ей хорошее образование! Не жалей денег! Чтобы она не была, как я. Чтобы ей не пришлось, как мне, разбивать себе лоб и до всего доходить методом проб и ошибок. Она молчала. Что она могла сказать? Он знал, что она не найдёт в себе сил отказаться. — Пойдём дальше. Здесь траст на Аню по достижению ей совершеннолетия. Очередная папка. Вероника проглядела документ. Аня будет очень обеспеченной девушкой, когда ей наступит 21 год, считающийся в Америке совершеннолетием. — А вот здесь траст на Елену Архиповну. До конца её жизни. Очередная папка легла на стол. — Она полетит с вами. — У неё есть виза? — Есть. Только что получила. На 6 месяцев. — А потом? — А потом она останется при Ане. — Но это же незаконно. — Да, ладно! Половина Америка живёт незаконно. — Но, если… — Не будет 'если'. Ей некуда возвращаться. Её сын замёрз по пьяни в 16 лет, когда шёл домой из соседней деревни. Дом сгнил и развалился. Она относится к Ане, как к своей внучке. Она не отойдёт от неё ни на шаг, что бы ни случилось. Он всё рассчитал. Он всё продумал. Ей некуда было деваться. — Ну, а ты сам? У тебя много сложностей…. — У меня сложность одна. У меня здесь должок перед многими, и пора поквитаться. Он помолчал, глядя в противоположную стену. — И потом, куда я поеду, если она здесь осталась? Мне там без неё делать нечего. Что-то говорить или убеждать было бесполезно. Он принял решение. 'Тоталь' сделал своё дело и отработал затраченные на него деньги. Володя получил то, что хотел. Но попутно было разбито столько жизней, сколько людей стали друг другу врагами! Как ни старалась Вероника держаться подальше от их денежных разборок, но и её жизнь тоже круто изменилась. — А что тот, с Рублёвки? — Оказалось, что у того, с Рублёвки был гипертонический криз, и он потерял сознание. После аварии он неделю пролежал в кардиологическом центре. И скорости он не превышал. — Но есть же свидетели, что он был пьян. — Может быть, и есть такие свидетели, но в протоколе их нет. — Но можно же… — Ничего не можно. Ничего. — И что делать? Она сама поняла абсурдность своего вопроса. — Что хуже, так это то, что они спелись с Обухом. Крутик выяснил, кто я и что я, испугался и заручился поддержкой мента. Их теперь двое обиженных, и это опасно. У одного оружие, у другого деньги. До завтра никуда не выходи из дома! Я тоже не буду выходить до тех пор, пока вы не улетите. Он швырнул на стол распечатку. — Вы летите завтрашним рейсом.