Жека 3

Глава 4 И опять Вениамин Людвигович

— Эй ты! — Жека слегка пнул ползавшего на снегу гопника. — Ты кто?

— Пацан! — завыл тот. — Тебе-то чё.

— Погоняло как? Ты чей? Кого знаешь по району?

— Соловья знаю, Славяна, друганы мои, — проскулил гопник.

— Всё ясно. Апельсин ты конченый. Ещё раз увижу тут вашу кодлу, всех грохну. Ты понял, сука?

Жека для верности пнул несколько раз ползавшего, и пошёл в товарищество.

А там пир горой. Славян, Митяй, Лёха. Музон орёт, дым столбом, водка на столе.

— Во! Директор пришёл! И выдергу притащил! — заржали пацаны. — Чё грабить собрался?

— Меня этой выдергой чуть не пришили! — рассмеялся Жека, наливая водяру. — Тут чё-то не район, а гетто какое-то. Пройти уже спокойно нельзя.

— Наехал кто-то? — спросил Славян.

— Наехали. Но я их не знаю. Какой-то левый гоп-стоп. Опрокинул их, спросил, чьи они, кого знают. Сказали меня и тебя знают. Хахаха! Хотя я этих демонов не помню вообще. Какие-то апельсины залётные.

— Братан, это же речка! Чё ты хочешь! Мы такие же были! — заржал Митяй.

— Ни разу не помню, чтоб прохожих грабил, бил кого-то из левых, или на хаты лез грабить, — не согласился Жека. — Это вообще беспредел так-то. А если там ребёнок был бы? Не, я конечно, не мусор, и не моё дело следить за гопарями, и втирать им за жизнь, но в своём доме я такой херни не допущу. Всем пацанам скажите местным. Ещё кого увижу тут, завалю нахер.

— Наши бы туда не полезли, — качнул головой Славян. — Залетухи какие-то с центра. Кто там у них остался из блатных? Веня один? Я думаю, ему плевать щас на эти дела. Поднимутся ещё ребятки. А это фигово, если беспредел начнётся и наезды. Нам работать надо спокойно и тихо.

— Ладно… Чё по делам? — спросил Жека, закуривая сигаретку.

— Ну… — задумался Славян. — По делам так себе. Как бы не сдохнуть. Придётся в феврале зарплату повышать всем. После этого… Не знаю…

— Позвони Кроту, — попросил Жека. — Надо мне с Иванычем, Сахаровским батей стыкануться.

— На предмет? — внимательно спросил Славян. — Проблемы?

— Надо бы у них купить хоть чего-то для отоварки работяг. Коллектив бухтеть начинает. Не знаю… Сахар. Муку. Лапшу подешевле.

— Ты думаешь, у Иваныча есть?

— У них же рынок свой, — недоумённо сказал Жека. — Наверное, есть.

— Я думаю, нихрена у него нет, — отрицательно качнул головой Славян. — Они всё у Вени Одессита покупают. У него же оптовка. Он возит откуда-то.

— Блин… Чё делать-то? К Вене что-ли обратиться? Пацаны, чё думаете? Прикупить бы мешков 20 муки, мешков 20 сахара оптом.

— Нихера себе, — удивился Митяй. — Это по тонне того и сего получается.

— И чё это? — махнул рукой Жека. — По 4 кило на рыло. Но хоть что-то. Ко мне приходили уже с профкома, требовали зарплату увеличить сообразно инфляции. Надо хоть чё-то работягам привезти по средней цене. Снять накал, так сказать.

— Позвоню Кроту, — согласился Славян. — Хоть он и не наш сейчас, но по старой дружбе звонит иногда.

Славян набрал телефон Крота, и как только тот ответил, передал трубку Жеке.

— Говори сам.

— Здорово, Крот! — крикнул в трубку Жека. — Чё? Как сам?

— Нормально, — ответил Крот. — Говори, чего хотел, только без вот этого вот. Здоровье, то да сё.

— Мне бы с Иванычем увидеться.

— Он в Абрикосовом живёт, — удивился Крот. — Знаешь же. Каждый вечер дома. Да он и сейчас дома. Я его вот недавно привёз.

— А ты смотыляться не хочешь туда опять? — осторожно спросил Жека, уже предвидя ответ. А какой он ещё может быть у человека, только что приехавшего оттуда? Конечно же, облом.

— Жека, ты хороший парень, и я тебя уважаю, — рассмеялся Крот. — Но я только что оттуда приехал. Пожрать охота, с женой поняньчится. Не, братан, на меня сейчас не надейся. Позвонил бы чутка пораньше, пока я не разделся ещё, хрен бы с ним. Да и зачем тебе это? У тебя свой водила есть. Персональный. Давай, всё, пока. Не хворай. А ещё лучше, позвони ему. Или дело такое, что прям вынь да положь?

— Да. Дело такое, — согласился Жека, и прервал разговор.

— Чё он там сказал? — поинтересовался Славян.

— Сказал, что не поедет. Езжай, говорит, со своим водилой. А ещё лучше, говорит, позвони.

— Ну так-то он прав, — заметил Славян. — Или обязательно лично надо?

— Я хочу у него спросить, стоит ли ехать к Вене, — признался Жека. — Такие дела не решают по телефону, братан.

— Жека! Да брось ты! Ну съездишь ты на оптовку, как обычный покупатель. Тебя чё, пасти кто-то за это будет?

— Так-то да… Но всё-таки личные базары понадёжнее будут, — здраво заметил Жека. — Люди это непоследние, и базарить с ними надо лично. И не как обычному покупателю. А на равных.

Тут же позвонил Иванычу в Абрикосовый. Тот с удивлением выслушал Жеку, что надо поговорить, но не отказал.

— Приезжай сейчас, если хочешь, — согласился он. — Можешь Светку взять. Ужином накормим.

Жека тут же позвонил Сахарихе, но та ехать к родителям отказалась. Наверное, задрали нотациями…

— Не хочу! — небрежно бросила она. — Мне учиться надо, и домашку делать. Я занята.

— Ну… Как знаешь. Пока.

Придётся ехать одному, фиг с ним… Вызвонил тут же Романыча, и посмотрел на часы. Уже 7 вечера. Часам к 9 бы назад приехать. Но дело есть дело, откладывать никак нельзя. Завтра Иваныч уедет куда-нибудь, и лови его потом по всему городу…

Пока ехали к Абрикосовому, Романович заметил, что машин мало на дорогах — бензин подорожал.

— Так скоро на велики пересядем, как китайцы.

— Ничего не поделать, Романыч, надо жить, — заметил Жека. — Поехал вот узнать, может пробить получится что-то из продуктов для коллектива по низкой цене.

— Ну, это дело благое, — согласился водитель. — Я и так вижу, куда ты ездишь. Весь в делах, круглый день.

К Абрикосовому подъехали уже в полной темноте, но здесь на каждой улице горели светильники. А дом Сахара так вообще сиял, как новогодняя ёлка. Не успела «Волга» подъехать к дому, как ворота распахнулись — походу, ждали.

— Я ненадолго! — сказал Жека Романычу. — Если хочешь, иди к охранникам в сторожку. Там тепло.

Сказал, и стало неловко. Вот вроде недавно ещё был Советский Союз, трудящийся народ, а люди уже разделились на слуг и господ. Романыч махнул рукой, иди мол, сам разберусь…

Иваныч встретил в прихожей, за стеклянной дверью. И был он одет в костюм и галстук.

— Ехать куда-то собрались? — удивлённо спросил Жека.

— Нет, — уверенно ответил Александр Иваныч. — К ужину оделся. А где Светка? Ехать не захотела? Вот засранка… Проходи. Хоть ты составь компанию. Пошли, пошли, не отказывайся.

Жека прошёл за хозяином в обеденную зону. Как её ещё назвать-то? И не зал, и не кухня. Столовая чтоль?

— Женька! Добрый вечер, родной! — улыбнулась Елена Сергеевна. Была она тоже одета к ужину, в синее короткое платье с шифоновым шарфом на шее. На запястьях золотые браслеты. — Проходи, проходи давай. Садись! Мы уже ждём тебя. Арсений! Можете подавать!

Молодой парень в костюме кивнул головой, руками в белых перчатках взял бутылку вина, и поддерживая её белоснежным полотенцем, налил всем присутствующим. Жека, конечно, выпил бы водки или коньяка, но здесь обычаи были как в лучших домах Лондона, поэтому возникать не стал. Хотя изрядно удивился этому переодеванию к ужину.

Потом начали подавать блюда. Поджаренный шмат мяса с овощами и заливную сёмгу. Напоследок кофе и ликёр в маленькой рюмочке.

— Ну, рассказывай, Евгений, с чем пожаловал, — спросил Александр Иванович, приглашая в бильярдную. — Пойдём, покурим. Ты в бильярд, случаем, не силён? Давай в американку.

— Да я не умею… — неловко признался Жека. — Не получалось как-то научиться…

— Ничего, ничего… Бери кий, мажь острие мелом. Бильярд это благородное дело, Евгений. Так что ты хотел-то?

— Трудовой коллектив вскипать начинает, — признался Жека. — Хотел взять где подешевле продуктов питания. Хотя бы мешков 20 сахара, мешков 20 муки, продать хотя бы по декабрьским ценам, чёрт с ним…

— Такие объёмы… — Иваныч внимательно глянул на Жеку. — Трудно будет достать. У меня нет.

— Нет? — растерянно спросил Жека.

— Конечно. Мы же не оптовая база с продуктами питания. У меня торгуют частные предприниматели. Тебе к Вениамину Людвиговичу надо. Но не знаю… Есть ли у него тоже. В общем так… Сейчас я позвоню ему, договорюсь, и завтра к нему подъедешь на бывшую оптовку Центропродторга. А сейчас не отнекивайся! Я тебя всё-таки научу играть.

Жеке сначала было неловко, но потом втянулся, и сыграл с Иванычем пару партеек. Хоть и проиграл, но основные принципы игры уловил. Дальше дело могло пойти и получше.

После двух партий Александр Иваныч сказал, что пора Вене звонить, а то поздно уже. Жека посмотрел на часы — почти 9 вечера уже.

— Всё. Утряс, — сказал Иваныч, кладя трубку. — Подъезжай завтра на базу часам к 10. Побазарите с Вениамином. Молодец, что лично приехал, сказал чего надо. За что и ценю тебя, что всегда приедешь, поздороваешься, по телефону лишнего не ляпнешь. Хрен его знает, кто там на трубках сидит. Ну ладно… Давай, счастливо.

— Хорошо доехать, Жень! — сказала Елена Сергеевна, когда проходил мимо просторного зала с работающим телевизором.

— Ага, вам тоже! — улыбнулся Жека, и помахал рукой на прощание.

Романыч, пока Жеки не было, зависал в комнате отдыха охраны. Увидев шефа, встал и пошёл заводить машину.

— Куда, Евгений? Домой сейчас? — спросил он, выезжая на шоссе.

— Домой, — сказал Жека. — Завтра с утра ещё в одно место поедем.

— Ну что ж поделать… — философски заметил Романыч. — Работа у нас такая. Ко скольки подъезжать?

— Полдесятого. Поедем на базу Центропродовскую. Сейчас давай домой. Устал, не могу.

Приехав домой, погонял немного музыку, да и завалился спать. Завтра предстоял разговор с Веней, и судя по словам Иваныча, он будет нелёгким. Неужели во всём городе сахара и муки нет?

Однако так и оказалось. Утром, когда приехали к Вениамину Людвиговичу, тот встретил прохладненько. Оптовая база, которую он выкупил у государства, находилась почти на окраине города, сразу же у товарной станции. Место уединённое, и хорошо охраняемое. Веня в такие суровые голодные времена не поскупился на охрану. Да и что ему жалеть — охранники были из его же бригады. Мордовороты в пятнистой афганке и чёрных шапках гондонах не только стояли на выезде, но и временами ходили вокруг базы. Что он тут хранит… Ядерное оружие что ли?

Охрану, похоже, предупредили, что приедет Жека. Только «Волга» подъехала к КПП, как ворота сразу открылись. Тут же, недалеко от входа находилась контора с новенькой вывеской «Торговый дом 'Теремок». И чуть пониже ещё одно объявление «Офис». По новомодному! Надо тоже такое перенять, а то всё контора да контора по совковому.

— Постой тут пока! — сказал Жека Романычу, и вышел из машины. Ехал он к человеку знакомому, и знающему его, так что оделся по простецки — джинсы, кожанка, спортивная шапка.

В офисе у входа тоже сидел охранник, здоровенный мужик лет 40, с тюремными наколками на пальцах рук. Увидев Жеку, хотел что-то спросить, но только приветственно кивнул головой — тоже предупреждён.

Директорский кабинет находился в самом конце небольшого коридора, за дверями с табличками «Бухгалтерия», «Экономический отдел», «Плановый отдел». На стенах всё ещё висели советские плакаты, а рядом с кабинетом директора на стене было выложено панно, изображающее счастливых советских людей, строящих коммунизм. На фоне пашни, завода с трубами, едущего поезда, летящей ракеты, были изображены рабочий с молотом, и колхозница с серпом, взявшиеся за руки, а над ними во всё панно простиралась крупная надпись «Слава труду!»

Вениамин Людвигович любил комфорт, и любил подчеркнуть свой директорский статус. В огромном кабинете за огромным столом стояло огромное кожаное кресло. Портрет Ельцина на стене. В кресле вальяжно развалился Веня. Увидев Жеку, чуть улыбнулся, чисто из вежливости, и показал на кресло напротив.

— Садись, Соловей. С чем пожаловал? Александр Иваныч сказал, ты поговорить хочешь о чём-то. Не стесняйся. Кури.

Веня показал на большую хрустальную пепельницу, встал со своего места, распахнул шкаф, достал бутылку коньяка, и две рюмки. А коньяк-то французский! Наполеон! Тёмная бутылка с золотой этикеткой. Поди дорогущий. Вот и пошёл импорт в страну.

Выпили, не торопясь покурили, потом начали разговор.

— У меня трудовой коллектив на взводе, — сказал Жека. — На грани забастовок. Требуют повышения зарплаты. Хотел бы успокоить немного. Отоварить сахаром и мукой. Мне нужно по 20 мешков и того и того.

Однако Веня сразу же отрицательно качнул головой.

— Такого количества, увы, молодой человэк, в наши голодные времена нэт. Ценники меняются каждые два дня. Даже у меня нэт. Вернее, есть, но не столько конечно.

— Так а куда он весь подевался-то? — удивился Жека. — Был, и вдруг пропал.

— Тюююю… — присвистнул Веня. — Забудь про те времена. Как ты думаешь, где сахар, мука, лапша? Естэствэнно, на заводах. Производитель ждёт, когда цены станут совсэм космическими. И даже мы, честные коммэрсанты, ничего не можем с этим подэлать… Так что, увы, увы…

— И совсем ничего нельзя порешать? — разочарованно спросил Жека. Сейчас он впервые понял, что уткнулся головой в стену.

— Ну почему же… — задумчиво сказал Вениамин Людвигович. — Сделать можно всё, что угодно. У нас в городе есть такое замечательное предприятие как кондитерская фабрика. Откуда ты уже, к слову таскал кой-чего на заре своей коммэрческой дэятельности. Она всё ещё работает. И всё так же, к сожалению, не на нас.

— Прямо с фабрики стырить что ли? — недоумённо спросил Жека.

— Ну да, — усмехнулся авторитет. — Делается легко и просто. Я даю вам мотор. Заезжаете ночью. Берёте сахар и муку, везёте сюда. Где склад там, надеюсь, помните?

— Помню, — уверенно сказал Жека. — А как же ключ?

— Молодой человэк! — укоризненно сказал Веня, сдвинув очки на кончик носа, и взглянув поверх них. — Это же мэлочи! Выдерга есть? Не помните, какой там замок???

— Так там охрана на проходной…

— Я вас умоляю! — замахал руками Веня. — Не справитесь с двумя ментами? Смотрите, как бы я в вас не разочаровался!

— Ладно… — хмуро сказал Жека. — Куда везти то, что стырим?

— Сюда конечно. И это всё можно провернуть сэгодня ночью. Давайте так. Чтоб сопли, извиняюсь за выражение, не жевать… Сегодня вечером в 10 часов к вам подъедет мотор. Все вмэсте прыгаете в него, и едете на адрэс клиэнта. Потом, после хэппи энда, я вас жду здесь. Берите всё, что найдёте. Как вам план?

— Надёжен как в аптеке, — рассмеялся Жека. — Ладно. Попробуем. Я поговорю со своими.

— Ну вот и всё, — удовлетворённо сказал Веня. — Аудиенция закончена. У мени много дел.

Вениамин Людвигович взял стопку каких-то бумаг, надвинул очки, и стал внимательно изучать документы, показывая всем своим видом, что пора бы Жеке и честь знать. А точнее, валить отсюда.

А Романыч уже разговорился там с охранниками. Стоит, мирно покуривает. Жеку увидел, махнул рукой.

— О! Вот и шеф! Ну ладно, давайте, мужики! Удачи вам!

Когда выехали с территории, разговорился. Довольный!

— Нормальные мужики там работают. Вон какие ребята здоровенные! Все афганцы бывшие!

Жека только усмехнулся словам наивного водилы. Нормальные-то нормальные, только пришьют по приказу хозяина как воды попьют, не задумываясь…

— Давай, Романыч, на работу, — распорядился Жека. — Посмотрю, что там.

А там было так себе. Опять приходили из профкома, но не дождались, ушли, махнув руками.

— Очень злые были! — растерянно сказала Оксана Валерьевна, секретарша, принося кофе.

Жека и сам понимал, что злые. Жизнь всё удорожалась, и сбросить накал трудового коллектива было жизненно необходимо. Тут же позвонил Славяну.

— Привет, кореш. Вызванивай всех пацанов. Графина и Кота тоже найдите. Дело есть. Будем кирпичи таскать.

Славян, конечно же, понял, что разговор нетелефонный, но не терпящий отлагательства, поэтому только коротко буркнул:

— Ясно. Кирпичи так кирпичи.