Границы сред

Глава 18, В которой разворачивается драма кортизольно-корковых стратегий и обсуждается то, как исторически разрешался, разрешается и будет разрешаться этот конфликт.

Амалия уже считала себя совершенно здоровой и страшно обрадовалась, когда локалка госпиталя разрешила ей отправляться обратно в часть, с условием пока еще носить здоровенные браслеты впрыскивателей, пока не не выдохнутся и не отвалятся сами, ну и разумеется не лезть в космос. Выжившая и уже частично пополненная часть ее боевой группы восприняла возвращение майоры с энтузиазмом, но заранее почесываясь в разных местах, поскольку порядок соблюдать, пока шла перекомпоновка человеческого и технического состава, удавалось не всегда.При захвате очень возражаюшей локации с двумя большими планетоидами и развивавшейся несколько столетий защитой, причем захвате, не предполагаюшем потерь более 3-5% гражданских, военные части сшоркиваются, как сыр о бетонную стену. Таков договор с дьяволом о том, чтобы быть военным — твоя жизнь ничто по сравнению с жизнью любых шпаков, даже шпаков противника.Без подавляющего технического превосходства в таком раскладе не стоило бы даже и начинать, но и с ним на руках выковыривать огневые зоны из населенных было вообще не простой задачей, а плотность совмещения первых и вторых вызывала у большинства коллег майоры Циклаури припадки неконтролируемой ярости в каждую свободную минуту. Пока работаешь — работаешь, крутись как хочешь, а войдя после смены в каюту, орешь и долбишься головой, пока локалка не набрызгает тебе полный объем узбагоину. Как можно ставить гравитоимпульсный центр, с его отдачей, посреди города? КАК?...

Единственным плюсом, как были согласны все, и био и небио участники оккупации, оказалась совершенно неожиданная пассивность штатского населения. И безопасники, и структуры поддержки порядка в нелояльных поселениях — все хором говорили, что возражений от местных по смене режима не поступало вообще. Разумеется, все положенные телодвижения по примирительной активности осуществлялись, но охранять сменную администрацию и сменные социальные службы приходилось не столько от агрессивных актов, сколько отсамых эпическихпопытокнецелевогоэкономического использования.

Спиздили,например,партию искусственных плацент позднего срока. Но как, черт возьми? КАК? Из собственного госпиталя? КАК?... Там же пока новые подвезут, у эмбрионов начнут заканчиваться сроки безопасного действия старых плацент?Это же их собственные эмбрионы, не захватчиков?

Майора Циклаури уже было начала приводить свою часть в какое-то подобие боеспособного состояния, как вдруг с ней опять связался — вы будете смеяться — этот буринасовский капитан. Он-то всё еще катался в кресле, крестец и тазовые кости заново собрать не такое быстрое дело, как мягкие ткани.Но работа безопасника сильно бегать и не требует, голова на месте, к станку, братец. Так что на штатном расписании Бильго восстановился, еще когда она под катетерами лежала. И вот здрассте, опять чего-то хочет.

Связалсякапитан на этот разне лично, а просто постучался в личку прямо посреди рабочей смены с запросом «извини очень срочно»

чего, Бильго? — подумала майора Циклаури, не поведя и бровью. Перед ней восемь человек отрабатывали подхватмассивногонеускоренного объекта на стыке конфликтующих протоколов, у них получалось ниоч, майора не хотела выпускать выражение недовольства на лицо и еще сильнее нервировать людей.

Тебя снимают и отзывают в конце смены, и это заявка откуда-то совсем сверху, — торопливо сообщил капитан.

Почему тебя это беспокоит, хотя новость конечно непонятная, — отозвалась майора.

В душе не чаю что здесь не так, но все мои рефлексы кричат, что это очень плохо.По сути яне вижу никаких оснований даже насторожиться. Но я тебя предупредил.Сейчас. У меня вся шерсть дыбом от формулировки приказа. Она несингуляторная. Но теми каналами не ходят несингуляторные акторы.

Удачи.

Капитан исчез со связи.

Майора спокойно довела смену до конца и ровно через полторы секунды после передачи дежурства подполковнику Кастидесу получила срочный вызов на перелокацию.Наше дело служивое. Но Бильго прав, логики не видно.Интересно, что ж там была за формулировка.Что же.Посмотрим.А пока майора Циклаури с совершенно безмятежным видом, но напряженная, как потерявшийся в мегаполисе доберман, перемещается из глубокой гравитационной воронки к передвижному военному варп-хабу, поговорим о двойственности жеста, совершенного Александером Крейденом и Олегом Бильго (ни один из которых более на страницах этой книги не появится). Смутное предупреждение о том, чточто-то не так, может сыграть злую шутку. Мы сейчас не рассматриваем аспект перекладывания ответственности на предупреждаемое лицо, «я предупредил а они как хотят», с этим-то очевидно. Но вот с тем, чтобы усилить мобилизацию фонового режима, имеет смысл обращаться, как ни странно, только к лицам, и так уже имеющих практику постоянного хождения ухо востро.И вот почему.Гормоны мобилизации в человеческом организме унасладованы человеком не от обезьяньего предка. Если бы. Даже не от протолемура, и не от слабо специализированной протокрысы, которой когда-то были предки этого протолемура. Имя-отчество той четвероногой твари, что оставила нам в наследство кортизол и адреналин, уверенно может назвать только специалист по мезозою. Возможно, она жила еще тогда, когда будущие проторептилии и будущие протомлекопитающие не прекратили успешных скрещиваний между собой, во всяком случае у змеи и ящерицы кортизол и адреналин примерно те же, что и у лошади, орла и орангутана. Гормоны мобилизации у всех потомков этой, давно вымершей твари, делали то же, что и у нас — перенаправляли ресурсы в мускулатуру. Сброс кровоснабжения пищеварения. Потом попищеварим. Сброс кровоснабжения рецепторов — ты уже знаешь, что началось. Сброс кровоснабжения нервной ткани. Ощущать будешь, если выживешь.И если вопрос проблематичности пищеварения в стрессовой ситуации, ну в целом, человеком понят и решен — если вы руководитель на постоянной стрессовой должности, извольте следить за своим неизбежным гастритом, пока он не обернулся язвой; а в непродолжительном дистрессе все равно не до еды — то с кровоснабжением нервных тканей, которые переняли у приматов на себя больше жизнесберегающих функций, чем оставили поперечно-полосатой мускулатуре, с этим так и не решено.В стрессе мы становимся сильнее, быстрее и глупее. Это отличный метод, если вы дикий мустанг, но очень всратый, если вы диспетчер аэропорта или водитель фуры. Но какие претензии к протокрысе? Она-то в диспетчерской не работала. Ее задачей было передать свои гены потомкам и — переглянитесь со своим котом, который, как и вы, один из них — протокрыса справилась.

А раз загруженный в нас биос таков, каков он есть, то большая часть подготовки любых военных, да и вообще любых профессионалов, чья работа предполагает точное выполнение сложных алгоритмов в сжатые сроки, заключается в том, чтобы приучить их к кортизоловой интоксикации. Ты будешь работать, и работать хорошо, даже с медвежьей болезнью. Не волнуйся, памперс выдадут.Именно за этим сержанты орут на новобранцев (да, существуют и нездоровые ответвления этой традиции, но я сейчас не о них). Именно за этим учения в самые неподходящие моменты. Именно за этим повторения, и повторения, и повторения закрепляемых алгоритмов, днем, ночью, не выспавшись, втроем в гамаке стоя на лыжах, чтобы сбросить автоматизмы в подкорку и высвободить задыхающейся без кислорода коре чуточку оперативки для принятия ситуативных решений.Профессионал — человек, у которого огромный массив очевидных реакций вообще не проходит через кору мозга, и который успевает на внештатную реакциюв рамках профессииво многом так же, как вы успеваете не наступить на толкущихся под ногами домашних любимцев, потому что бипедальное прямохождение в целом не требует от вас никакого внимания.Вторая причина, по которой мы на них не наступаем — это наша готовность к тому, что тут кто-то вообще толкется в темноте, пока вы бредете в сторону сортира. Наступив на кота в доме, где никаких котов вроде бы нет, вы вряд ли отреагируете достойно, разве что все ваши условные рефлексы кричат о том, что кот под ногами вероятен всегда.

И следовательно, предупреждать «тут где-то в темноте кот» не имеет никакого смысла, если человек в жизни не переступал через домашних животных, этим вы только его смутите и сделаете более вероятным, что он врежется в стену.Но — возвращаясь в пространство истории — и Александер Крейден, и Олег Бильго были совершенно уверены, что предупреждаемые ими люди многократно наступали в темноте на черных кошек самого разного размера.

За три дня в варпе все утряслось. Вокруг Коппера все ходили на цыпочках, смешно сказать, Димка-то проспал от пережитого ужаса двенадцать часов подряд, а потом встал на смену огурец огурцом, победитель репродуктивной гонки, блин, а вот механика приложило так, как будто это его самого чуть не поставили пожизненно на алименты. То ли сердце, то ли сосуды — без нормального медика поди разбери, но мужик ползал по составу бледный, на одном упрямстве, но чего-то там крутил и подтягивал, а что, варп не шутит, развалишься же на вибрации как нефиг нафиг, если ручками не следить.Эрманита поила Коппера каким-то вонючим чаем и наорала на Бобура, когда тот вдруг затеял поддевать механика, что-де, с чего это он от баб ждет одних подлянок, обижали видать. Ёнми таки промяла оборону Олафа и теперь он орал из ее каюты так, что состав качался.Бочонок молча лежал в хвосте состава и делал вид, что он тихая мирная контрабанда. При одном воспоминании о нем Товарищ Пак превращался — по собственным ощущениям — в кота на горящей крыше, а Эрманита один раз обеспокоенно спросила, все ли у него в порядке.

— Знаешь, капитан, когда у человека верхняя губа белеет, это обычно ничего хорошего не значит.

— Старею, мать, старею.

— Будет длинная стоянка — потолкуй с медициной. В дороге коньки отбросить оно конечно кавай, но команде без капитана в космос выгребать удовольствие среднее.

Из варпа вышли тоже без приключений, подогнались на пару дней вниз по гравитационной воронке, спокойно загрузились всякой строительной папорой, Товарищу Паку упал пакет технической информации, где глубоко в перечне металлических крепежных ферм прямо внутри артикула значилось шестимиллиметровый принято передал наверх спасибо предупреждение фигурный профиля ТДК-17. Товарищ Пак настолько выдохнул, что лег и отрубился — ну благо и на станцию ходить ему не надо было. Народ-то сходил, Димка, говорят, опять устроил бенефис с искрами, все пришли счастливые и даже почти трезвые, Олаф нёс Ёнми подмышкой ногами вперед, Сука Пура встретил внука, шедшего из какой-то совсем удаленной зоны тоже на большом грузовике. Всё бы хорошо. Но.Команда загрузилась, состав стартовал в сторону проектируемой базы — нырять надо было глубоко и далеко, но до этого опять вернуться из гравитационной воронки к гладкому варпу, а в этой системе пилить было не близко.На исходе вторых суток, когда от сингулярности системы уже и эхо-то доносилось не самое близкое, их вдруг догнал до оптосвязного расстояния небольшой катер, сбросил сообщение и ушел обратно.

Смена распоряжений, — сказала локалка.Верифицированный кем-то из сингулярностей приказ требовал от состава Товарища Пака сменить направление и двигать с военным грузом в совершенно ином направлении, куда-то во вроде бы пустую систему в близости от недавно пострадавшей системы сингулярностей. Ну, вояки есть вояки, никогда не объясняются.Товарищ Пак послонялся по составу еще пару часов, дождался гладкого варпа, пожелал локалке приятных снов, но сам вылез из капитанского поста и качегару велел пока на пост не вставать. Сам взял портативный тестировочный стенд, мешок сменных щупов и ушел в трюм. Там сел рядом с тихим бочонком, отпер на нем крышку лючка, вставил щупы стенда.Ты кто? — высветились буквы на экране.

Я капитан варпохода, а ты у меня на борту — напечатал Товарищ Пак, — а ты кто?Я прототип безлюдной сингулярности. Куда ты везешь меня? Мне очень страшно. За мной идет чудовище.