Границы сред

Глава 24, В которой подчеркивается значимость качественно работающей системы социальной защиты

В какой-то момент Товарищ Пак с совершенно холодной головой понял, что у него не хватит капсул Минковского на подъем. Ну, куда, нырять с такой скоростью и в такую глубину. Он даже прикинул, стоит ли кому-нибудь из команды сказать об этом, но тут сообразил, что умудрился при подсчете не суммировать тендер и запас непосредственно двигла, а исходить только из загрузки тендера. А. Ну так-то выйдем.Товарищ Пак не отлипал от показаний нейтринного анализатора. Где наш преследователь? Если вынырнет, придется просто вырубить пузырь, отдавать малявку Товарищ Пак не собирался. Но то ли военный корабль просто отстал и потерял нос развалившегося пополам варпохода, то ли не успел увернуться от потерявшего пузырь, но еще плотного хвоста — Товарищ Пак не имел ни малейшего представления, чем могла обернуться такая встреча — то ли просто начал выныривать раньше, разумно понимая, что вверх тоже еще пахать и пахать. В последнем случае есть вероятность на каких-нибудь средних этажах поймать превед медвед, а Товарищу Паку это было ну совершенно не нужно. Он велел сменить и Юя тоже, и вовремя, Юй вывалился мешком и сказал, что похоже вывихнул оба локтя. Если придется бегать еще, то Олаф ладно, его манеру работать Товарищ Пак знал, а вот Ёнми... впрочем, а что делать, Ёнми последний рубеж.С другой стороны, с той глубиной, на которой они перепрыгнули в другой зонтик, у Товарища Пака был реальный шанс вырулить в космос галактиках в пятидесяти от населенных мест, а это было все ж таки нежелательно, и смещаться обратно по плоскости бран хочешь не хочешь, а приходилось, несмотря на вероятность наскочить на этого догоняльщика.В какой-то момент Товарищ Пак услышал голос Эрманиты Осы. Что говорит, не понял, кроме того, что у нее какой-то перелом. Перелом дело неудивительное и рабочее, если не основания шеи, а тогда б она не разговаривала. Вяло порадовался, что бригадира, хоть и некомплектная, здесь — порядка будет больше.Стала видимой и постепенно приблизилась зеркальная — в обработке нейтринного анализатора — граница варпа и светового космоса. Они были очень далеко от места, где вошли в варп, но все-таки в пределах обитаемого, в смысле обитаемого понятным Товарищу Паком образом, мира людей. Товарищ Пак вырулил так, чтобы вынырнуть в жалких паре часов от знакомой несингуляторной станции, выдохнул и вошел носом в центр отражения кургузого бесхвостого варпохода. Включил световой локатор, не обнаружил никаких подозрительных явлений поблизости. И тяжко задумался, безопасно ли включать локалку и вообще соваться в люди. Но... Станция несингуляторная, и действительно очень далеко. Очень. А ему очень нужно закупиться капсулами. Варпоход без капсул — бессмысленная конструкция.Да и команде нужно в себя прийти. Кому удастся.Товарища Пак врубил локалку, велел ей всех пересчитать, подать на станцию заявку на стоянку с ремонтом и уже в локалке сказал Юю и Эрманите, чтобы как только пришвартуемся, дули в медицину. Локалка, скажи там что у меня двое пострадавших...

— Каких двое? — рявкнул Жозеф, — а Димка?

— А что Димка? — печально спросил Товарищ Пак.

— В смысле — что? Ты совсем уже?

Товарищ Пак аж подпрыгнул. Одновременно он спросил всей локалкой по всему варпоходу:

— Но как? — а также поддал ускорения и подал заявку на реанимационный выезд прямо к причалу. Он бессмертный, что ли, этот рыжий?

Ама.

Ама.

Я делаю, что могу.

— Тащите его тогда аккуратнее, не сильно ворочая, к... — Товарищ Пак быстро затребовал от местного ИИ позицию стыковки и указал народу, к какому выходу транспортировать Димку, чтобы сразу передать медицине. А где, кстати, Коппер?

Эрманита Оса, которой засадили обе руки в фиксаторы и не велели до завтра поднимать ничего тяжелее стакана, из медицины не пошла назад, тем более Товарищ Пак объявил всем, кроме Суки Пуры, свободный и даже остро рекомендованный выход на станцию. У Сестрицы Медведицы было щекотливое дело. Она собиралась оплакать Коппера. При этом обсуждать с командой подробности она совершенно не хотела, последняя хохма механика должна была таки остаться между ними двумя, а начни она выть так, как ей хотелось, народ бы удивился. А так, ну сидит полуседая баба, вся в синяках и в фиксаторах, одна с бутылкой в рабочем пабе и хнычет — кто удивится, мало ли кто ее бросил и каким именно образом.

Она успела высадить, не закусывая, два полстакана вполне приличного местного сакэ и заказать еще два, поставить все галочки на всех уведомлениях о том, что местный ИИ предупреждает ее о ее личной ответственности за последствия событий, произошедших в глубокой алкогольной интоксикации, как ее по местной сети вызвонил Жозеф.

Некоторое время она сбрасывала контакт — да что приключилось с ним, что он, не понимает?? — наконец позволила войти в контакт и намеренно более спутанным, чем реально себя чувствовала, образом, ответила что огорчена, бухает и компании не ищет. Жозеф осыпал ее оскорблениями и велел срочно проверить почту. Ну, хуле, проверим.В почте лежало уведомление о срочном увольнении.

Шьто?С присовокупленными данными о... о выплатах за отработанный срок; сверхурочных работах и работах в условии повышенной опасности... Характеристика для следующего нанимателя... Характеристика для органов контроля за лицами со сниженным самоконтролем... Капитанское прошение о досрочной амнистии, с приложениями выписок логов локалки... А погоди, а где локалка вообще?ГДЕ НАШ ВАРПОХОД?Эрманита неловко повернулась за столом, смахнула стакан, чуть не сломала руку еще в двух местах, зашипела — ощупывая коротеньким местным аккаунтом вид причала, она видела закрытые и заблокированные внутренние стенки там, где должна была быть контактная зона варпохода, ну Кахтлан, ну как же так, ведь нормально же работали, что ж ты... и тут она сообразила, что Жозеф-то тут. Да как так?

— Ты. Физически. Где??? — злобно переспросил Жозеф.

Эрманита Оса сбросила координаты, пытаясь собрать в кучку логику происходящего. Ни Жозеф, ни Равуни — да, вот он, нащупывается в местной среде — увольняться не собирались и сильно поломаны не были, что за нахрен?Ну поди сейчас подтянутся... Ей принесли еще два полстакана, она аккуратно прихватила свободными кончиками пальцев и выхлебала, вообще не почувствовав вкуса. Увольнение. Ну, денег Товарищ Пак... Ну-ка, да, вообще неплохо отстегнул, грех жаловаться. Но как-то, ну мужик, кто ж так делает-то.В дверях, тем временем, показался вовсе не Жозеф, а злая, как полусваренная корейская собака, Ёнми, а за ней топал с такой же ошарашенной, как у самой Эрманиты, рожей Олаф.

— И тебя уволили? — спросила Ёнми, села напротив Эрманиты и залпом выхлебала последний стакан сакэ, — тьфу, зачем ты такую дрянь пьешь? Тут Олаф норвежский угол нашел, мы там селедку с водкой ели...

— А кто в лавке-то остался? — сообразила Медведица, обшаривая аккаунтом знакомые контакты. Действительно... Все тут. Кроме самого Товарища Пака, хотя ну куда нам теперь такие товарищи, и еще кроме Суки Пуры и Юя.

В дверь ввалился такой же злющий, как и все остальные, Бобур.

— Ты видела? Наше барахло все, в коробках, на причальной стойке стоит!

Только тут Эрманита Оса наконец поверила, что варпоход действительно ушел без них. Ей страшно захотелось сложить голову на руки и завыть, но там же, блин, фиксаторы, будет неудобно. Да и народ явно от нее руководства ищет.

— Так, — сказала она, — перелоцируемся где водка и селедка. Помянем Коппера... Ну и все остальное там уже. Вперед.

Народ охотно потянулся за бригадирой вслед. Ну, а что, план не хуже прочих.Да, Товарищ Пак забрал с собой двоих человек, скинул местному ИИ здоровенный массив данных для срочной веерной рассылки, закупился капсулами и куда-то без всяких объяснений отбыл. Ни один из живых участников этой истории никогда больше Товарища Пака не встречал и даже ничего о нем не слышал. Может быть, когда-нибудь кто-нибудь встретит его транспорт в глубине варпа — передайте привет, скажите что мы, вообще-то, по нему скучаем. А может, он вернулся в космос на обратной стороне варпа. Я тоже не знаю.

Постепенно всех оставшихся, так или иначе, попустило. Ёнми и Олаф нанялись куда-то вместе, все ходили их провожать. Тамошний капитан встрепенулся и переписал у всех, включая поломанную Эрманиту, контакты. Сработанные люди — большая ценность в варпе, мало ли, удастся на обратном пути подобрать, так считай удача. Жозеф, раз уж такое дело, наконец сходил почистил себе сосуды, микротромбов с него вывелось — килограмм.

Ко всеобщему восторгу, явился Петрович.

О, Петрович. Остановите меня, а то я сейчас собьюсь с линии и начну рассказывать, как именно Петрович узнал у себя на станции (ну, на самом деле совсем отсюда недалеко) про дела своей бывшей бригады, как пустил в ход свою якутскую харизму и хитчхайкнул даже не нормальный грузовой варпоход, это-то бы никого не удивило, а какую-то элегантную пассажирскую яхту, ну не пассажиром, конечно, а оформили его втихаря как-то типа младшим механиком — это Петровича-то, да-да!, без зарплаты, правда, зато выдали натурально премию, когда он им что-то посоветовал про какой-то ебучий узел, который у Товарища Пака тоже вечно был источником тревог, хлопот и специфической Копперовской ругани.

Так, стоп.

Петрович приехал, Петрович всех обнял и утешил, ну в меру возможного. Вытер наедине Эрманите Осе сопли и немножко вкрутил мозгов обратно — девушка разбалансировалась, не грешно в текущих обстоятельствах, а что продержалась до прибытия старшего по званию, то отдельный молодечик и сестра-храбрец.Петрович показывал Димке свою новую руку и сравнивал ее со старой, перечислял восемь ведер упражнений, которые ему приходилось каждый день выполнять, озвучивал список химии, которую в него по умолчанию лил встроенный имплант (ну, кто доверяет такие вещи самим пациентам) и перечень всякой побочки, которую с полуэмбрионального органа на теле Петрович ныне имел. Правда, наотрез отказался рассказывать, за что его там на аварии премировали, морщился и соскальзывал на повествование о том, как круто он разбазарил на родной станции полученную премию и как там всё до сих пор икает.

Поскольку Димка все еще был совершенно нетранспортабельный, собирались обычно у него. От всего Димки из единой фиксирующей базы торчали ровно голова на гелевой подушке и пальцы одной руки, весь остальной гражданин Штайн подлежал заращению и частичной замене. На него даже какие-то светила приезжали, палочкой потыкать, ну мыслимо ли, человек порвал себе вдоль весь позвоночник — ну не весь, грудной и поясничный отделы полностью, а в шейном только две трещины, и диафрагму, про мелкие кости типа берцовых что и говорить, всё было вдребезги, даже челюсти. Качегарская мышца в предельном напряжении — это очень сильная штука, а кости-то не вольфрамовые. Удивлялись больше, конечно, не тому, до чего Товарищ Пак довел качегара — что делать, качегарские риски известные — а тому, что этот упрямый жук умудрился дожить до станции и начать пытаться склеить ласты уже на столе, но тут-то ему уже, понятно, не позволили.Димкин аппарат Петрович немедленно обозвал гробом хрустальным и на гроб хрустальный стали ставить, уважительно, на салфеточке, бутылку и стаканы. Димка участвовал вприглядку, одними глазами и улыбкой, но улыбка у него не от того не портилась. Была она, конечно, страшноватая — пока еще вырастут новые зубы взамен выкрошенных, но народу было с Димкиной физиономии не водку пить. Ставили примерно в ноги.И вот все сидели и очередной раз медленно, чинно убирались под какой-то равунин рассказ о их с Жозефом планете и о том, какая упоротая вещь — погода, не, ребят, вы реально не понимаете, все восхищенно слушали, потому что такой уровень экстремальности воображать себе под водочку очень приятно, особенно на приличном удалении, ну и тут палатный контроль сказал, что к столу просится некто приезжий. Все удивились, приезжего впустили.

Зашел длинный мужик, серьезный такой, с запавшими глазами, как будто последние пара месяцев у него были не лучше, чем у них самих. Мужик поздоровался с Димкой, вежливо приветствовал честную компанию и обозначил контекст:

— Разговор вроде личный, но лучше при друзьях. Я специально так попросил, чтобы при ком-то, а коллеги — вообще идеально.

Все притихли.Мужик снял с шеи простенькое ожерелье — черная струна, на струне две серые бусинки, между бусинками пружинка — посмотрел на него, вздохнул.

— Я начальник Майи Циклаури, — сказал он.

Петрович непонимающе нахмурился, Эрманита охнула, Димка сжал губы, Жозеф попытался встать, Равуни дернул его за майку, тот с грохотом сел обратно.

— Она погибла. Материалы потом сам посмотришь... Не могу рассказывать, да и не должен, — с явным облегчением закончил он. — а вот что должен... У нее оставалось кое-что твое.

— Моё? У нее? — изумился Димка, — откуда у нее что моё?

Тут до него дошло, он вытаращил глаза и нахмурился.

— Семя, что ли? Но...

— Стал бы я ради спермы твоей переться через полгалактики! — рявкнул мужик и крепче сжал в кулаке струну. Бусинки качнулись.

— Две зиготы, парень. Это твои... — и тут у мужика что-то страшное случилось с лицом, но он как-то ухитрился взять себя в руки, скрежетнул зубами и продолжил:

— Твои мальчики. Береги их.

Он подошел поближе к димкиному гробу, очень аккуратно и осторожно вложил струну в димкины пальцы, покрытые фиксатором. Не просто так вложил, а проведя струну между пальцами волной — чтобы не выскользнуло.

— Ох, а как же... — ахнул Димка, выворачивая голову вперед, чтобы получше видеть собственную ладонь.

— Дети сингуляторной гражданки, потерявшие одного из родителей, получают любую медицинскую помощь до совершеннолетия бесплатно, — подала голос Эрманита Оса. Начальник быстро глянул на нее, кивнул.

— И чо? — уточнил Петрович.

— Выносить — не димкина проблема. Димкина проблема теперь — куда он весь поломанный с двумя младенцами на руках.

— Я вижу, вы шарите, — серьезно сказал мужик Эрманите, — там вся сопутствующая информация ему вон, — он кивнул на Димку, — уже пришла, вы там помогите мальчику разобраться.

— Помогу, конечно.

— Тогда мое дело сделано, — без улыбки сказал мужик и собрался уходить.

— Да я ж тебя помню, — вдруг сообразил Жозеф, — ты же приходил на шанти.

— Да.

— Когда? — поразился Димка, — я бы запомнил!

— Нет, брат, ты бы не запомнил, — вздохнул Жозеф, — они с ней приходили, в сторонке стояли... Только ты, мил человек, тогда не седой был.

— Был, — признал мужик, вежливо пожелал всем хорошего дня и ушел.

— Короч, бригадира, он на тебя этих троих свесил, — резюмировал Петрович.

Эрманита открыла рот. Закрыла рот. Еще раз открыла и закрыла.

— В табор свой их заберешь?

— Да, ну а как еще-то? - окончательно приняла удар Эрманита, подышала и разогнулась. - Ладно, документы надо посмотреть еще. По идее, детям там пенсия какая-то полагается, оформим. Вот что, парень. За родителей ты, извини, теперь будешь отдуваться один, но вот бабушка твоим спиногрызам, пожалуй, не помешает. Согласен?

Димка с трудом сжал кулак и улыбнулся щербатым ртом.

— А то ж. Конечно, согласен.