Из поэзии 20-х годов

Я не в разнеженной природе,

Среди расцветшей красоты, —

Под дымным небом на заводе

Ковал железные цветы.

Их не ласкало солнце юга,

И не баюкал лунный свет,

Вагранок огненная вьюга

Звенящий обожгла букет.

Где гул моторов груб и грозен,

Где свист сирен, металла звон,

Я перезвоном медных сосен

Был очарован и влюблен.

Не в беспечальном хороводе —

В мозолях мощная ладонь,

Неугасимый на заводе

Горел под блузою огонь.

Вздувал я горн рабочим гневом

Коммунистической мечты,

И, опьянен его напевом,

Ковал железные цветы.

В железе есть стоны,

Кандальные звоны

И плач гильотинных ножей.

Шрапнельные пули

Жужжаньем плеснули

На гранях земных рубежей.

В железе есть зовы,

Звеняще грозовы,

Движенье чугунное масс:

Под звоны металла

Взбурлило, восстало,

Заискрилось в омутах глаз.

В железе есть чистость,

Призывность, лучистость

Мимозово-нежных ресниц;

Есть флейтовы трели, —

Зажглись и сгорели

В улыбках восторженных лиц.

В железе есть нежность,

Игривая снежность,

В шлифованном — светит любовь;

Закатная алость,

Порыв и усталость,

В изломе заржавленном — кровь.

В железе есть осень,

Холодная просинь

В заржавленных ветках сосны;

Есть знойное лето,

Миражем одето,

Горячим цветеньем весны.

В железе есть жгучесть,

Мятежность, певучесть

У скал раздробленной волны,

Напевность сирены

В кипучести пены,

Где тела извивы вольны.

В железе есть ковкость,

Проворность и ловкость

Есть в танцах мозолистых рук,

Есть ток в наших жилах,

В звенящих зубилах,

Вагранками спаянный круг.

В железе есть сила —

Гигантов взрастила

Заржавленным соком руда.

Железною ратью

Вперед, мои братья,

Под огненным стягом труда!

Кругом

Ободранные крыши

И ребра сломанных стропил,

Избушки чахлые не дышат

И никнут падалью

Без сил.

В заржавленные тычет лужи

Их ветер

Жесткой головой,

Соломенные косы кружит

И тужит

Горестной вдовой.

Казалась жизнь такой постылой

В прокисших омутах села.

Но вдруг:

Спустился легкокрылый,

Весь голубой аэроплан.

Как будто бы светлее стало —

Кусочек неба он принес.

И запах свежего металла

Был выразительнее роз.

Погладила его любовно, —

По жилам пробежал огонь.

Он вздрагивал,

Как чистокровный,

Разгоряченный бегом конь.

И стала я

Такой счастливой,

Когда смотрела свысока.

Он алюминьевою гривой

Со свистом резал облака.

Летели мы

На птице бойкой,

Пленясь воздушною игрой.

Внизу

Огнями,

И постройкой

Мигнул нам гордый гидрострой.

Как сладко

Голубую чашу

Небесную

В глаза плеснуть,

Как руки труб приветно машут

Платками дыма:

«Добрый путь!»

Винтов торжественное пенье,

Густая музыка без слов.

Вокруг —

Могучее сцепленье

Цилиндров, кранов и кубов.

Мосты,

Турбины,

Вышки —

Мир вам,

Привет тебе, электрострой!

Из хаоса земного вырван

Ты человеческой рукой.

Какое мощное величье

И творческий

Веселый гул!

Машины нашей профиль птичий

В стальное озеро нырнул.

Вся электричеством блистая

Плеснула новая волна,

И стала я сама стальная,

Как напряженная струна.

Когда остановилась птица

На колыханиях пруда,

Какое счастье было влиться

И мне

В симфонию труда.

Проносятся лениво птицы

В родные гнезда

На ночлег.

Усталые щебечут жницы,

Вплетаясь в разговор телег.

Вскипает золотая пена

Пшеничных,

И ржаных снопов,

Душистое стекает сено

С густых вечерних облаков.

Растаяла устало стая

В июльской

Жаркой тишине.

Усталость всюду разлитая,

Кровь успокаивала мне.

Качались мы с тобою дремно

В рыдване на тугих снопах.

Вдали,

На горизонте темном

Звезда родилась на глазах.

И было сладостно забыться

Нам после трудового дня.

Но вдруг

Защебетала птица,

Как током прострелив меня.

Повеял сразу ветер бодрый

В соломенную пустоту:

Игриво,

Жарко

Трактор гордый

Затараторил на мосту.

Из-за скирдовой выплыл тучи

На успокоенный простор

Такой могучий

И певучий,

Ведя веселый разговор.

Пронизан весь приливом силы,

Почуял бодрую игру,

Как будто

Шар земной на вилы

Я вскинул,

Напрягая грудь.

Весь током трудовым согретый,

Горю я в творческом огне.

Как золотистые кометы

Снопы сверкнули в вышине.

Колосья

Звездами мерцали,

Все в искрах радужной игры,

Всю ночь

Над головой блистали

Встревоженные мной миры.

Чтоб в этом мировом пожаре,

Бессильный, я не изнемог,

Железный трактор,

Мой товарищ,

Мне веял голубой дымок.

И пара глаз твоих покорных

Светили, радостью

Пьяны,

В просторах сумрачных и черных,

Как две склоненные луны.

Когда цветением на нивах

Отполыхает жарко рожь

И досыта хлебнет налива, —

Мое ты сердце не тревожь.

Не жди напрасно, стрепет ясный,

Не прибегу к тебе туда,

Где клен скрывал в объятьях

страстных

Мой тайный трепет у пруда.

Других — не думай — не ласкаю,

Тоскуя, не брани меня:

На нивах трудовых пылаю

В разливах пламенного дня.

Каленый серп под корень низко

Подрезывает сгоряча,

И сладко мне в объятьях близких,

Баюкая, снопы качать!

Они — как голенькие дети,

Пушисты нежные тельца…

Не жди же:

Все равно не встретишь

Меня у темного крыльца.

Налиты золотою новью,

Колосья косами висят.

Я плодородною любовью

На жнивьях растворилась вся.

Как в зыбки, в теплые телеги,

Сквозь розовеющую пыль,

Кладу я с материнской негой

Спеленатые снопы.

И если будет очень горько

Тебе в разлуке и тоске,

Взгляни, мой друг, вечерней зорькой

На лунный серп в моей руке.