Кофе с ограблением

44

– И почему ты в Хинсеберге? Таким, как ты, место в богадельне!

Марта повернулась. Она находилась на кухне и как раз налила себе стакан молока, когда вошла девица с курчавыми волосами, маленьким ртом и острым носом. На вид ей было где-то тридцать пять лет, и она демонстративно жевала резинку, стоя руки в боки. Это вместо «добро пожаловать», подумала Марта. Она ведь могла, по крайней мере, попытаться выглядеть приветливой.

– В богадельне – ну нет. Я же не динозавр. В противном случае я не стояла бы так спокойно, а съела бы тебя.

У девицы задрожали ресницы.

– Ты, значит, из строптивых. Берегись. Не забывай, у тебя первая ходка, а я – чалая.

Чалая? Марта задумалась. Это означало, конечно, что девица бывала здесь ранее.

– Подумаешь, чалая. Разве запрещено нормально относиться к новым заключенным, – сказала Марта, сделала большой глоток молока и поставила стакан на мойку. – Кстати, меня зовут Марта Андерсон.

Девица продолжила демонстративно жевать резинку.

– За что ты здесь?

– Ограбление, – ответила Марта коротко.

– Такая, как ты? Поэтому и пьешь молоко – набираешься сил для следующего дела? Посмотрите на нее – божья коровка.

Две девицы помоложе, которые только что вошли на кухню, громко расхохотались. Марта покосилась на надзирательницу за стеклянной перегородкой, и ей стало интересно, слышит ли та их. У обладательницы жевательной резинки был жесткий и холодный взгляд. Скорей всего, именно она верховодит среди заключенных, подумала Марта. До нее уже докатились слухи, как обстоят дела в Хинсеберге. Кое-кто из известных персонажей, как она слышала, брал бразды правления в свои руки, и надзиратели успели просветить ее, что существует множество неписаных правил, которым лучше всего следовать.

– Вот как, ты называешь меня божьей коровкой, – сказала Марта.

Девица кивнула.

– Если ты обзовешь меня так еще раз, получишь ролятором промеж ног. Просто, чтобы ты знала.

Сначала стало очень тихо, потом послышались сдержанные смешки со стороны вошедших девиц. Обладательница жевательной резинки посмотрела на Марту угрожающе и сделала шаг вперед.

– Послушай, ты, старая шлюха. Моли Бога, чтобы тебе не попасть на экскурсию в баню!

– В баню? – Марта не поняла, о чем идет речь, и это было явно видно по ней.

– Там мы решаем свои дела. В ней хорошая звукоизоляция и нет окон.

– Ага, так, значит, – сказала Марта и догадалась, о чем говорила девица. Она решила изменить манеру поведения и попробовала дружелюбный тон.

– Хочешь? – спросила она и протянула пакет молока.

– Шутишь?!

– А ты за что сидишь здесь?

– Убийство и ограбление.

Марта поперхнулась молоком и закашлялась.

– А кого ограбила ты? – поинтересовалась девица.

– Это была кража картин. В Национальном музее. – Марта пожала плечами, словно дело касалось какой-то безделицы.

– Вот черт, дело с произведениями искусства, я читала о нем. И картины все еще не нашли?

Марта кивнула.

– Да, именно так. Они исчезли.

– Ничего себе… А где вы их спрятали? Я не собираюсь стучать.

– Ни мы, ни полиция их не нашли.

– Ладно, меня не проведешь, выкладывай. Здесь все мы держимся вместе, понятно тебе? Если ты не поделишься, то… – Девица взяла стакан Марты и вылила молоко в раковину.

– Само дело удалось, но потом… Все не может быть идеально, – сказала Марта и наполнила стакан снова.

– Кончай нарываться, заносчивая стерва. Ты здесь не одна такая. У нас хватает грабителей пенсионного возраста. Да и тех, кто специализировался в той же области, что и ты. Послушай моего совета. Сбавь немного обороты. – Девица снова вылила молоко Марты. – И еще одно. Поскольку ты очень старая, мы не хотим видеть тебя на производстве, будешь трудиться на вспомогательных работах. Мы начинаем в восемь утра, так что приготовь завтрак к семи.

– Подобное решаешь не ты, а надзиратели.

– И мы, и они. Тому, кто ходит к ним и ноет, здесь трудно живется. Понятно? Тебе следовало бы устроить прогулку в баню уже сейчас.

– У тебя просто руки чешутся, – пробормотала Марта.

– Да, будь ты труп, я все равно не дала бы тебе спуску.

Марта закашлялась.

– Тогда так, завтрак в семь часов. До встречи.

Она направилась к двери с высоко поднятой головой и уголком глаза видела презрительную улыбку девицы. Теперь Марте стало ясно, что действительность имела мало общего с тем, что она видела по телевизору или читала в детективах. Здесь приходилось ходить по лезвию ножа.