Когда тело говорит НЕТ

8. От этого есть толк

Эду диагностировали рак во время обычного ректального осмотра, когда врач-терапевт обнаружил у него небольшое уплотнение: «Я пошел на биопсию, — рассказывает он, — у меня шесть раз брали образцы ткани предстательной железы. В одном из них обнаружили отклонение. Рак простаты. С этого момента я стал рассматривать различные варианты лечения, и все они сводились к резне, ожогам или отраве. Я общался со многими мужчинами, которым удалили предстательную железу, и с некоторыми, кто прошел лучевую терапию. Для большинства из них это было весьма паршиво».

«Вы не проходили никакое медицинское лечение?» — спросил я Эда.

«Я был у натуропата и занимаюсь гипнотерапией. Кроме того, часто анализирую себя и то, как я прожил свою жизнь».

Его выражение «резня, ожоги или отрава» подразумевает три основных метода лечения рака простаты, которые доступны на сегодняшний день: хирургическое удаление, лучевая терапия и химиотерапия. Для одних пациентов такое лечение проходит без вреда, у других оно приводит к неприятным последствиям, таким как недержание мочи и импотенция. Опубликованный в 1999 году обзор свыше сотни тысячи случаев простатэктомии показал, что «осложнения и реадмиссии после простатэктомии происходят значительно чаще, чем считалось ранее»¹.

Такие риски приемлемы, если доступные методы терапии лечат или спасают жизни, но данные в лучшем случае противоречивы. Громкие информационные кампании, призывающие мужчин проходить скрининг-тесты на рак предстательной железы при помощи цифрового ректального исследования или анализа крови на простатический специфический антиген (ПСА), не имеют под собой научно доказанной основы. «Я считаю важным, чтобы люди понимали: обнаружив рак простаты, мы по-прежнему не можем гарантировать, что лечение сработает, — говорит в интервью «Нью-Йорк Таймс» Тимоти Уилт, доктор медицинских наук из Медицинского центра по делам ветеранов Миннеаполиса². — Главный вопрос в проблеме скрининга: если лечение не работает, зачем для поиска опухолей мы используем ПСА?»

Сторонники радикальных медицинских подходов будут разочарованы, узнав статистистические данные, которые собрал доктор Отис Броули, врач-онколог и эпидемиолог из Национального института онкологии США. В тех местах, где широко практикуется скрининг, количество случаев диагностированного рака предстательной железы возрастает, а число мужчин, проходящих лечение, увеличивается, но уровень смертности от злокачественных новообразований простаты при этом остается неизменным³. Показатели смертности от рака простаты были даже несколько выше в тех районах, где активно проводился скрининг. Беспокойство также вызывают данные, опубликованные в «Журнале Национального института онкологии США»: мужчины, которые проходили интенсивное лечение рака простаты, имели более высокий шанс умереть от других видов рака, в отличие от мужчин, которые не подвергались какому-либо медицинскому вмешательству⁴.

Некоторые виды рака предстательной железы требуют медицинского вмешательства, однако на данный момент точно неизвестно, кто выигрывает от такого лечения. Большинство видов рака простаты развивается очень медленно, и мужчина может умереть до того, как злокачественное образование вызовет какие-либо проблемы со здоровьем, если это вообще произойдет. В других случаях рак настолько агрессивен, что к моменту его обнаружения лечение уже ничего не изменит. Поскольку не существует надежного способа определить, сработает лечение или нет, что «оставшиеся в живых» после рака простаты люди действительно переживают — свое лечение или болезнь? В случае злокачественной опухоли простаты широко применяемое лечение просто не соответствует принятым научным стандартам.

Общественность воспринимает ситуацию с позиции здравого смысла: чем раньше обнаружено заболевание, тем выше вероятность того, что врачи его излечат. Такие известные личности, как военачальник Норман Шварцкопф, игрок в гольф Арнольд Палмер или министр федерального правительства Канады Аллан Рок, которые уверены в том, что медицинское вмешательство спасло их жизни после того, как скрининговые тесты диагностировали у них рак простаты, выступают в качестве защитников ранней диагностики. Как сказал Отис Броули в «Журнале Американской медицинской ассоциации», принимая решение о прохождении скрининга и лечении рака предстательной железы, мужчины должны опираться на научные данные, а не на мнение современных общественных деятелей, ратующих за проведение ПСА-тестов⁵.

Несмотря на научную неопределенность, есть огромный уклон в сторону медицинского вмешательства. Даже если польза такого вмешательства сомнительна, лишь немногие врачи, столкнувшись с потенциально опасным заболеванием, готовы не вмешиваться в естественный ход событий. И даже хорошо информированные мужчины, вероятно, предпочтут «что-то предпринять», а не преодолевать боязнь бездействия. Но пациенты заслуживают права знать известную и, что не менее важно, малоизвестную информацию о раке предстательной железы.

Рак простаты стал первым злокачественным заболеванием человека, которое стали связывать с влиянием гормонов. Женщины с удаленными яичниками могут почувствовать улучшение состояния; так и кастрация у мужчин приводит к уменьшению опухолей простаты в результате снижения уровня андрогенов, то есть мужских половых гормонов. Орхидэктомия, хирургическое удаление яичек, как и применение сильнодействующих препаратов, блокирующих действие мужских половых гормонов, по-прежнему остаются частью лечебного арсенала врачей. Такая «химическая кастрация» — это первый способ терапии, которую на сегодняшний день предлагают мужчинам с метастатическим раком простаты.

Учитывая тесную взаимосвязь между гормональным уровнем и эмоциями, поразительно, что в медицинских исследованиях и врачебной практике полностью игнорируется психологическое влияние на образование рака простаты и отвергается комплексный подход к его лечению. Не проводилось практически никаких исследований психологии пациентов или фактора стресса при злокачественной опухоли простаты. Медицинские учебники оставляют данную тему без внимания.

Игнорирование возможной взаимосвязи между стрессом, эмоциями и раком простаты тем более неоправданно, если принять во внимание накопленную информацию. К тридцати годам у многих мужчин в предстательной железе появляются раковые клетки, а к восьмидесяти годам их обнаруживают уже у большинства. К пятидесяти годам риск заболеть раком простаты составляет 42 процента. Тем не менее в любом возрасте у относительно небольшого числа мужчин это заболевание прогрессирует до явной клинической формы. Другими словами, нет ничего необычного в том, что даже в организме молодых мужчин есть раковые клетки предстательной железы, а в зрелом возрасте это становится нормой. Лишь в небольшом числе случаев это приводит к образованию опухоли, которая вызывает появление симптомов или угрожает жизни. Стоит задаться вопросом: каким образом стресс может способствовать развитию злокачественных заболеваний? Какие личностные особенности или жизненные обстоятельства могут оказывать влияние на защитные механизмы организма, способствуя размножению уже имеющихся раковых клеток?

Когда я приехал, чтобы взять интервью у Эда, крепкого мужчины, выглядевшего гораздо моложе своих 44 лет, он обращался к своей жене Джин, которая в этот момент собиралась пойти в магазин, со словами: «Это тот еще гемор, но я должен глянуть на его паршивый грузовик. Он никак не заводится».

«Можно сразу задать вам вопрос?» — начал я.

«Конечно».

«Вы говорите, что проверить исправность грузовика этого парня — тот еще гемор. Это интересная метафора, если такое говорит человек с раком предстательной железы. Вам легко было отказаться от тех вещей, которые на самом деле были для вас скорее занозой в заднице, чем приносили какую-то пользу?»

«Вообще-то я не отказываю. Я все время стараюсь помочь людям».

«Даже если это тот еще геморрой?»

«Да. Даже если это происходит в неподходящее время или когда я должен заниматься другими, более важными для себя делами. Мне нравится помогать людям».

«Что произойдет, если вы больше не сможете помогать?»

«Буду чувствовать себя паршиво. Винить себя».

Будучи лидером кантри-группы, в прошлом Эд употреблял кокаин, мескалин и марихуану. «В молодости я постоянно выкуривал по два или три косячка в день. С самого детства у меня была проблема с алкоголем». Эд рассказал мне о своем первом опыте серьезных отношений, которые продлились десять лет. Он жил со взрослой женщиной, у которой было двое детей. Он помогал их воспитывать и ежедневно заливал свое горе алкоголем. Этим отношениям настал конец, когда у его сожительницы завязался роман на стороне.

«Я все бросил. Сказал себе, что больше не хочу с этим мириться. Я никогда не изменял, даже если хотел. С того дня я завязал с выпивкой на полтора года, занялся бегом и стал заниматься тем, что мне нравилось. Меня накрыло ощущение свободы, будто гора свалилась с плеч. Я мог делать все, что мне заблагорассудится, и был доволен собой».

«Сейчас вы много пьете?»

«Наверное, бутылки четыре пива в день. Каждый день».

«Что вам это дает?»

«Я начал встречаться с Джин, и ее проблемы легли на мои плечи. С каждым днем становилось все сложнее, и я снова взялся за бутылку».

«Значит, в какой-то мере вы несчастливы в этом браке».

«Мне кажется, все дело в контроле. У Джин рассеянный склероз, и в предыдущем браке она подвергалась насилию со стороны мужа, и я позволил ей верховодить в нашем браке[23]. Ей указывали, какую одежду надеть, и все такое. Поэтому в этом браке я поджал хвост».

«Значит, вы считаете, что вами управляют. Как вы к этому относитесь?»

«Мне обидно».

«Как вы с этим справляетесь?»

«Держу это в себе».

«Вы не говорите ей о том, что вам это не нравится?»

«Нет. Я держу рот на замке».

«Вам это ничего не напоминает?»

«Мое детство? Точно».

Хотя Эд уже рассказывал мне о том, что он получил «потрясающее воспитание», вскоре выяснилось, что родители пристально следили за каждым его шагом и всякий раз, когда он не оправдывал их ожиданий, его мучило чувство вины. Он вспоминает, как получал, по его словам, «заслуженную порку»; оказалось, что с восьми лет отец порол его ремнем. «Он считал, это самый действенный метод воспитания».

«А как считаете вы?»

«Теперь мне кажется, что это было не самое лучшее решение, но когда ты ребенок, у тебя нет особого выбора. Я хотел быть хорошим человеком. Когда ты смотришь на отца глазами ребенка, то не знаешь, что он за человек на самом деле. Ты думаешь, что твой отец идеальный, и хочешь быть идеальным сыном».

Одна из загадочных особенностей злокачественной опухоли предстательной железы связана с тестостероном — гормоном, который, как принято считать, отвечает за мужскую агрессию и, судя по всему, способствует росту новообразования. Чаще всего этот тип рака встречается среди пожилых мужчин, хотя с возрастом уровень тестостерона в организме снижается. Кроме того, не было доказано, что у мужчин с раком простаты уровень тестостерона в крови превышает норму. Видимо, как и в случае с раком молочной железы и рецепторами эстрогена, чувствительность опухолевых клеток к нормальному уровню тестостерона, должно быть, меняется.

Секреция гормонов в надпочечниках и яичниках, а также синтез тестостерона в яичках регулируется при помощи сложной обратной связи в гипоталамо-гипофизарной системе мозга. Эта сеть, которая очень восприимчива к стрессу и эмоциям, посылает каскад биологически активных веществ в кровоток. Эмоциональные факторы способны непосредственно влиять на работу мужского полового гормона в худшую или лучшую сторону — так же, как они оказывают воздействие на женский половой гормон, эстроген, который вырабатывают яичники, или на адреналин, кортизол и другие гормоны надпочечников. Оказалось, что у небольшой группы пациентов хирургическое удаление гипофиза мозга действительно дало положительные результаты при лечении рака предстательной железы⁶.

У тестостерона дурная слава. Если кто-то хочет воздать должное женщине за ее самоуверенность или напористость, то говорит, что у нее «есть яйца». Один обозреватель из Канады написал, восхищаясь Маргарет Тэтчер, бывшим премьер-министром Великобритании, которую одни считают безжалостной, а другие — леди с железной волей, что у нее «в десять раз больше тестостерона, чем у мужчин». В то же время тестостерону часто приписывают ответственность за враждебность и агрессивность. На самом деле высокий уровень этого гормона скорее является следствием, нежели причиной.

Как было показано на примере африканских цихлид, одного из видов рыб, победа или поражение меняют не только гормональный фон, но даже клетки головного мозга. «В случае поражения клетки гипоталамуса рыбы сжимаются, после чего снижается уровень половых гормонов и яички уменьшаются в размере». Если ситуация меняется в обратную сторону и побежденная рыба занимает доминантную позицию, то происходит резкий рост клеток в гипоталамусе, вырабатывающем гонадотропин-рилизинг-гормон (ГнРГ), который заставляет гипофиз производить гормоны, воздействующие на яички. Семенники, в свою очередь, увеличиваются в размерах, и у рыб возрастает количество сперматозоидов. «Самое главное, это исследование отчетливо продемонстрировало… что именно поведенческие изменения [то есть обретение доминирующего статуса] приводят к последующим физиологическим изменениям»⁷.

Как высокоразвитым созданиям, нам хочется верить, что функционирование наших гонад не подвержено столь сильному влиянию жизненных взлетов и падений, как в случае простых африканских цихлид. Однако гормональный уровень человека, как и у этих африканских рыб, может не предшествовать изменениям ситуации, а быть их следствием. Профессор Джеймс Даббс, социальный психолог из Университета штата Джорджия в Атланте, исследовал взаимосвязь тестостерона и поведения. Согласно отчету, опубликованному в «Нью-Йорк Таймс», после почти сорока своих исследований он пришел к выводу, что, хотя тестостерон действительно повышает либидо, «нет никаких доказательств того, что он вызывает агрессию». С другой стороны, доказано, что эмоциональное состояние может мгновенно повлиять на уровень выработки тестостерона: «В 1994 году, во время чемпионата мира по футболу, доктор Даббс замерял у болельщиков уровень тестостерона до проведения финального матча между Италией и Бразилией и сразу после него. В том, что уровень тестостерона вырос у победивших бразильцев и снизился у проигравших итальянцев, Даббс видит доказательство постулата о „наслаждении отраженной славой“»⁸. Неудивительно, что и у женщин, и у мужчин на работу половых желез оказывает влияние их психологическое состояние. Было обнаружено, что у мужчин, страдающих депрессией, секреция тестостерона и других гормонов, отвечающих за сексуальную активность, значительно снижена⁹. Гормонозависимое злокачественное новообразование, такое как опухоль предстательной железы, может быть очень восприимчиво к биохимическим факторам, связанным со стрессом и эмоциональным состоянием.

Рак предстательной железы является вторым по распространенности злокачественным заболеванием у мужчин. Только рак легких встречается чаще. Результаты расчетов различаются, однако лишь в Соединенных Штатах в 1996 году было зарегистрировано по меньшей мере 317 000 новых случаев заболевания и примерно 41 000 случаев летального исхода¹⁰. В Канаде ежегодно диагностируется около 20 000 новых случаев заболевания.

Экологические факторы, вероятно, также важны. Было обнаружено, что у японских мужчин, которые эмигрировали на Гавайи и в континентальную часть Соединенных Штатов, уровень заболеваемости был выше, чем у японцев, которые проживали на своей исторической родине, в два с половиной раза. Тем не менее при посмертном вскрытии у мужчин без медицинского диагноза были выявлены аналогичные показатели количества неактивных злокачественных клеток, независимо от места проживания¹¹. В таком случае возникает вопрос: почему эти неактивные клетки превращаются в раковые опухоли в одной среде и остаются неизменными в другой? Есть достаточно убедительные данные, которые показывают, что стресс оказывает решающее влияние на то, кто заболеет и умрет от рака простаты, а кто — нет.

Наследственность увеличивает вероятность развития рака простаты, но в большинстве случаев она не является главным фактором риска. Не было выявлено каких-либо специфических веществ окружающей среды, которые вызывают рак, сопоставимых, например, с табаком для рака легких. Возможно, важную роль играет употребление насыщенных жиров. Учитывая географические различия, возможно, дело в генетических факторах. Наиболее часто это заболевание встречается в скандинавских странах, реже всего — в Азии. Есть расово-этническая группа, которая подвержена наибольшему риску, — это афроамериканцы, среди них рак предстательной железы встречается в два раза чаще, чем среди белого населения США.

«Когда рак диагностируется в молодом возрасте, показатель выживаемости у афроамериканских мужчин ниже, чем у белых, на всех стадиях рака предстательной железы»¹². Можно объяснить более высокий уровень смертности доступом к медицинской помощи, который в системе здравоохранения США, как правило, ограничен для людей с низким уровнем доходов. Тем не менее расовые различия в том, что касается образования злокачественного рака простаты, нельзя свести к причинам социального характера. Так или иначе, до сих пор степень доступа к медицинскому обслуживанию не оказывала влияния на выживаемость. Мы можем попытаться объяснить различия в показателях смертности, сославшись на генетические факторы, однако афроамериканцы заболевают раком предстательной железы в шесть раз чаще по сравнению с жителями Нигерии. У обеих групп населения в организме присутствуют «тихие» клетки рака предстательной железы, которые никак себя не проявляют¹³.

Итак, если бы экологические факторы, например потребление калорий, являлись причиной развития данного заболевания, никто бы не обнаружил большой разницы в уровне смертности между афроамериканцами и белыми. По оценкам ученых, на данный момент лишь около 10 процентов различий в уровне заболеваемости раком среди этих групп американцев обусловлено потреблением насыщенных жиров¹⁴. С другой стороны, если бы решающую роль играла наследственность, то уровни заболеваемости афроамери-канцев и нигерийцев не различались бы столь значительно.

Историческое, социальное и экономическое положение темнокожих в американском обществе ослабило сплоченность в их сообществах и семьях, что привело к большему психологическому давлению на афроамериканцев, нежели на их европеоидных соотечественников или темнокожее население в Африке. Одновременно среди американских темнокожих чаще отмечается повышенный уровень артериального давления. Гипертония — это состояние, определенно связанное со стрессом. Показатель заболеваемости ревматоидным артритом — аутоиммунным заболеванием, от которого страдают темнокожие жители Южной Африки в условиях апартеида, — увеличился по мере того, как они переезжали в города из своих родных деревень, даже если в финансовом отношении они выигрывали от этого. Главным фактором, по-видимому, является психологическое давление при жизни в условиях, когда государственный расизм прямо и откровенно лишает людей независимости и человеческого достоинства и одновременно вырывает их из родных семей с традиционным укладом жизни, лишая социальной поддержки.

Согласно тому, что мы уже узнали о взаимосвязи болезни и эмоциональной обособленности, было также установлено, что у мужчин, которые состоят в браке, по сравнению с мужчинами в разводе или вдовцами рак предстательной железы встречается реже.¹⁵ Мне не удалось отыскать в научной литературе другие исследования, непосредственно изучающие взаимосвязь рака предстательной железы и психологических факторов, но в одном исследовании все же рассматривались мужчины, у которых была большая потребность в зависимости, чем у аналогичной группы участников, то есть мужчины, которые в меньшей степени воспринимали себя в качестве самодостаточных взрослых людей. Исследователи пришли к выводу, что зависимые мужчины сильнее подвержены развитию целого ряда болезней, включая рак предстательной железы и другие виды онкологических заболеваний¹⁶.

Что изменилось бы, если бы целостный подход получил большую поддержку со стороны исследователей, а врачи включили бы его в свою практику лечения рака простаты? Во-первых, прекратилась бы пропаганда провоцирующих тревогу осмотров и тестов — по крайней мере, до тех пор, пока мы не получим точное доказательство их пользы. В июне 1999 года Почтовая служба США собиралась выпустить марку с текстом, призывающим проходить «ежегодное обследование и тестирование» на рак предстательной железы. «Медицинский журнал Новой Англии» предостерегал от такой глупости, ссылаясь на то, что данное сообщение «не соответствует современным научным данным и мнению медицинского сообщества»¹⁷. Во-вторых, мы не стали бы подвергать десятки тысяч мужчин инвазивной и потенциально опасной хирургии, а также другим сомнительным способам оздоровления, не предоставив им полной информации о непредсказуемых последствиях таких методов лечения рака простаты.

Необходим целостный подход, который ставит на первое место личность, а не анализ крови или результаты биопсии, и учитывает историю жизни конкретного человека. Это побуждает людей тщательно анализировать стресс, которому они подвергаются как со стороны окружающего мира, так и в результате внутренних переживаний. В таком случае диагноз рака предстательной железы станет скорее тревожным сигналом, а не угрозой. Мужчины, которым предлагается обдуманно подойти к ситуации, смогут не только принять решение, какое лечение выбрать, но и обратят внимание на все стороны своей жизни и, возможно, тем самым повысят свои шансы выжить.

Похоже, такая перемена произошла с Руди Джулиани, у которого рак предстательной железы диагностировали в апреле 2000 года, в самый разгар его соперничества с Хиллари Клинтон за место в Сенате. Бывший мэр Нью-Йорка считался одержимым человеком, «мэром-роботом, которому неведомы усталость, страх и неуверенность в себе», он «жил и дышал своей работой»¹⁸. Джулиани полностью отождествлял себя со своей работой, спал по четыре часа в день, а оставшиеся двадцать — вкалывал. Говорят, ему всегда надо было находиться в эпицентре событий. Он должен был ко всему приложить свою руку, держать все под контролем, «раздавая приказы, подобно генералу». Ему не удавалось проявлять сочувствие к страдающим людям и группам населения, он демонстрировал чрезвычайную эмоциональную скованность. После постановки диагноза он сделал потрясающее публичное признание. Говоря о своем раке, он заявил:

Он помогает вам понять, что вы за человек, что для вас действительно важно и что должно быть приоритетным — вы понимаете, к чему у вас лежит душа на самом деле. Наверное, в результате того, что я очень долго занимался общественной и политической деятельностью, я привык думать, что мое главное призвание — политика… Но это не так.

У этого есть свои плюсы. Много плюсов. Думаю, я стал намного лучше понимать себя. Думаю, я стал лучше понимать, что для меня действительно важно. Возможно, я еще не до конца в этом разобрался. Глупо думать, что мне удалось бы это сделать за пару недель. Но я считаю, что иду в правильном направлении.

В отличие от рака простаты, другой связанный с гормонами вид рака мужских половых органов — рак яичка, — поддается успешному медицинскому и хирургическому лечению. Если раньше это редкое заболевание было третьим по смертности от рака среди молодых мужчин, то теперь оно не входит даже в первую пятерку. Сегодня показатель эффективности лечения при ранней диагностике превышает 90 процентов. Как показала поразительная история четырехкратного чемпиона Тур де Франс Лэнса Армстронга, при разумном сочетании решительности, хирургического лечения, лучевой и химиотерапии даже у мужчин с активно метастазирующей опухолью есть надежда на полное выздоровление.

Когда я работал в отделе паллиативной помощи, онколог из Агентства по борьбе с раком Британской Колумбии попросил меня поговорить с Фрэнсисом, 36-летним мужчиной с раком яичка. Не потому, что он нуждался в паллиативном лечении. Несмотря на то что на момент постановки диагноза опухоль Фрэнсиса уже распространилась по брюшной полости, при соответствующем лечении его шанс на полное выздоровление превышал 50 процентов. Проблема заключалась в том, что он отвергал любое медицинское вмешательство. Онколог надеялся, что мои навыки психологического консультирования помогут изменить негативный настрой его пациента.

Фрэнсиса не интересовала медицинская статистика успешного излечения — или, по крайней мере, продление жизни. Он отказывался от лечения по религиозным соображениям: утверждал, что если Бог послал ему эту болезнь, то с его стороны было бы непочтительно сопротивляться. Он говорил, что не боится лечения, а просто считает, что неправильно даже думать об этом. Я пытался справиться с его упрямым отказом жить при помощи всего, что только приходило мне в голову. Он считает, что заслуживает наказания из-за чувства вины, которое он испытал в детстве? Стало очевидно, что Фрэнсис был одинок: у него не было ни семьи, ни близких. Он страдал от депрессии? Отказ от лечения — это попытка самоубийства?

Я, как неверующий человек, спросил у него: разве не является богохульством то, что он заявляет, будто ему известна Божья воля? Если Бог действительно послал ему рак, возможно, он сделал это для того, чтобы Фрэнсис преодолел его и извлек из этого урок? Кроме того, если болезнь исходила от Бога, то разве не от него исходят и знания медицины, которые обеспечили высокую вероятность его излечения?

Я задавал все эти вопросы, но в основном просто слушал, что рассказывал Фрэнсис. Все, что я услышал, — это голос очень растерянного и одинокого человека, который упрямо отказывался от спасения собственной жизни. Он твердо придерживался, на его взгляд, религиозных принципов, несмотря на то что старейшины церкви выражали явное несогласие с его точкой зрения. Они сказали Фрэнсису, что его интерпретация религиозного учения была своевольной и неоправданной. Они предлагали ему свою поддержку на протяжении всего процесса лечения и выздоровления, но напрасно.

За исключением Фрэнсиса, я встречал только трех или четырех мужчин с раком яичка, несмотря на то что количество больных возрастает: только в Соединенных Штатах ежегодно регистрируется около 6000 новых случаев, в Канаде — примерно одна десятая от этого показателя. Никто не проводил исследования психологии мужчин с этим диагнозом, изучались только психологические последствия болезни. Однако есть удивительное сходство между тем немногим, что я узнал о жизни Фрэнсиса, опубликованной автобиографией Лэнса Армстронга и историей Роя (этого молодого человека я хорошо знал и взял у него интервью для книги).

Армстронг впервые заметил небольшую припухлость яичка зимой 1996 года, а весной он начал испытывать непривычные проблемы с дыханием. У него болели соски, а из-за кашля и боли в пояснице ему пришлось приостановить участие в Тур де Франс 1997 года. «Спортсмены, особенно велосипедисты, отрицают медицину», — пишет Лэнс Армстронг¹⁹. Он не обращался за медицинской помощью вплоть до сентября, когда начал кашлять кровью, а его яичко увеличилось настолько, что стало причинять боль. К тому времени рак уже распространился на легкие и мозг.

Когда дело доходит до рака яичка, не только велосипедисты не спешат обращаться к врачу. Тридцатилетний Рой впервые почувствовал припухлость в левом яичке в середине 2000 года, но обратился к терапевту только спустя восемь месяцев. До этого момента он никому не рассказывал об этом. «Я немного стеснялся и, кроме того, боялся услышать неутешительный диагноз», — говорит он. Согласно британскому исследованию, при этом заболевании такое нежелание обращаться за помощью не является чем-то исключительным: «Несвоевременно поставленный диагноз — распространенное явление. Однако чаще всего это происходит не из-за того, что врач промедлил с постановкой точного диагноза, а в результате несвоевременного обращения за медицинской помощью… Максимальный промежуток от момента появления симптомов до проведения орхидэктомии был три года… в среднем такая задержка составляет 3,9 месяца»²⁰.

Возможно, причина в том, что молодые люди просто не хотят признавать, что с ними что-то не так, особенно с их половыми органами. Но логика подсказывает обратное: если бы проблема заключалась в мужском достоинстве, то молодые люди обращались бы за помощью сразу, как только замечали какие-то отклонения, связанные с яичками. Например, как они делают, когда замечают, что их волосы редеют из-за наследственной склонности к облысению. Если мы внимательно рассмотрим жизнь Роя и автобиографию Лэнса Армстронга, то увидим более глубокие причины отрицания своей болезни.

Я познакомился с Роем и его семьей, когда ему было восемь лет. Я был их семейным врачом на протяжении двадцати лет, пока не оставил практику в 2000 году. Несколько месяцев назад я заглянул в свой старый кабинет и узнал, что Рой лечится от рака яичка. По воле случая в тот же день Рой пришел туда на осмотр. К тому времени я уже прочитал книгу Лэнса Армстронга «Возвращение к жизни. О спорте и победе над раком»[24]. В жизни Роя и Лэнса прослеживались невероятные параллели. Возможно, болезнь была вызвана у них одинаковыми причинами.

Задолго до появления рака Армстронг выработал модель поведения, которая подразумевала подавление эмоций. Один из его близких друзей назвал его «подобием айсберга, у которого видна только вершина, под которой очень многое скрыто».

Армстронг не знал своего биологического отца и презрительно отрекся от него, называя его лишь «донором ДНК». Его мать, Линда Мунихэм, чьи родители были разведены, родила Лэнса, своего первенца, в семнадцать лет, после чего ее бросил муж. Отец Линды, страдающий алкоголизмом ветеран Вьетнама, ко дню рождения внука, надо отдать ему должное, бросил пить.

Линда была бойкой и независимой девушкой, но, учитывая обстоятельства, в которых она оказалась едва повзрослев, малообеспеченной. Как пишет Лэнс, «в каком-то смысле мы взрослели вместе». Когда Лэнсу было три года, Линда во второй раз вышла замуж. Лэнс описывает своего отчима, Терри Армстронга, как «коротышку с огромными усами и привычкой строить из себя успешного мужчину, что было далеко от реальности». Он исповедовал принципы христианства, но, невзирая на это, регулярно поколачивал Лэнса: «Его излюбленным инструментом воспитания была ракетка. Если я поздно возвращался домой, то тут же появлялась ракетка. Шлепок. Если я непочтительно отвечал, то получал ракеткой. Шлепок. Это больно не только физически, но и психологически. Поэтому мне не нравился Терри Армстронг. Я считал его озлобленным фанатиком с зашкаливающим уровнем тестостерона, и в результате у меня сложилось мнение, что традиционная религия создана для лицемеров».

В подростковом возрасте Лэнс узнал, что его отчим заводит романы на стороне. «С ракеткой Терри Армстронга я мог смириться. Но было кое-что, с чем я мириться не мог», — пишет Лэнс, подразумевая измены отчима. Брак распался.

Рой — первенец, ребенок вспыльчивого и жестокого мужчины, который избивал жену и сына: «Помню одну вещь, которую делал мой отец. Он связывал мне запястья, лодыжки и выносил на задний двор. Не помню, как долго я там оставался, но по-настоящему меня напрягал тот парень, что жил на верхнем этаже: он смотрел в окно и смеялся надо мной. Как, черт возьми, можно вытворять такое с ребенком? Это не дает мне покоя и по сей день».

«Ваша мама была рядом?»

«Мама, наверное, была в это время на работе». Рой считал маму своей союзницей. С детства он взял на себя роль ее защитника от жестокого мужа.

Мать Лэнса Армстронга не смогла уберечь своего сына от побоев. В такой ситуации ребенок неизбежно получит глубокую травму от ее несостоятельности и будет злиться не только на жестокого отчима, но и на мать, которая не смогла его защитить. Лэнс, кажется, не подозревает о наличии подобных чувств, и я считаю, что именно в этом кроется причина его склонности отрицать и игнорировать свою боль. «Когда речь шла о проверке выносливости, то я отлично с этим справлялся», — пишет Лэнс о своей юношеской тяге к видам спорта, развивающим выносливость.

Как уже говорилось выше, ему было сложнее примириться с изменой отчима, который предал его мать, чем с его жестоким обращением к самому себе.

Ребенок, у которого несчастная мать, будет заботиться о ней, подавляя собственные страдания, чтобы не обременять ее еще больше. Его задача быть самодостаточным, а не «нуждающимся», — вспомните мое рефлекторное подавление хромоты после проведения несложной операции на колене. Когда в 25 лет у Лэнса обнаружили рак, он был не в состоянии сказать об этом своей матери. «Мне не хватало смелости сказать матери, что я болен», — пишет он. Близкий друг предложил сообщить новость его матери вместо него, и он согласился.

Линда Роуз встретила этот вызов с огромной энергией, любовью и мужеством: она помогала Лэнсу пройти через кошмарную неопределенность прогнозов, ужасающие трудности принятия правильного решения в отношении подходящего лечения, операции на мозге и сеансы химиотерапии. Автоматический рефлекс сына защитить свою мать коренился не в реалиях взрослой жизни, а в детских переживаниях, которые запрограммировали его манеру справляться с трудностями.

Отношения Роя с родителями в детстве привели к другому результату. «Мне кажется, в прошлом я всегда ставил благополучие других людей выше своего собственного. У меня была очень низкая самооценка, поэтому я думал, что если осчастливлю других людей, то они примут меня. Я старался угодить им, делая то, что, на мой взгляд, они от меня хотели».

«Каким образом вам это удавалось?»

«Обманывал себя или окружающих. Всегда соглашался с тем, что они хотели сделать, или не возражал им, если они говорили мне что-то обидное. Я просто забывал об этом».

«Несколько лет назад я вел бизнес с двумя партнерами. Насколько мне было известно, мы все находились в равном положении, но казалось, что каким-то образом они правят бал, все принадлежало им. Они были главными. Они не считались с моим мнением. Такие вещи причиняют боль, но я просто подавлял это, держал в себе и ничего не говорил. Я не знал, как с этим совладать».

Принципиальное различие, на мой взгляд, заключается в том, что, в отличие от Фрэнсиса, Лэнс Армстронг и Рой получали в своей жизни достаточно любви, а это помогло им сформировать боевой дух. Когда у них диагностировали рак, им обоим была оказана сильная поддержка со стороны семьи и друзей, чего не скажешь о Фрэнсисе.

У меня есть серьезные предположения о том, что подавление эмоций влияет на образование злокачественной опухоли яичек. Стоило бы провести исследование, в котором мужчин с данным заболеванием тщательно расспрашивали бы о том, какие переживания они испытывали в своей жизни. Аспект, который заслуживает особого внимания, — это степень близости и отождествления пациентов со своими матерями. Есть поразительное внешнее сходство (думаю, не случайное) между матерью Лэнса и его женой, Кик. Когда смотришь на фотографию, этих женщин с трудом можно отличить друг от друга.

Один из уроков, который Рой извлек из опыта преодоления онкологии, — надо перестать подстраивать свое поведение так, чтобы угождать окружающим, пренебрегая собой. «Теперь я не пытаюсь угодить людям, — говорит он. — Я спрашиваю себя: я действительно хочу это сделать? Раньше я поступал иначе, и для меня это обернулось не лучшим образом».

А Фрэнсис в итоге поступил в отделение паллиативной помощи. Рак распространился на печень, что вызвало вздутие этого органа. Вскоре он умер — раньше, чем прогнозировали врачи.